Тут для начала спонсоров конкретных найти нужно, а потом как надоест, то на аукционе загнать тому, кто больше энергии отвалит. Если хорошо дело пойдет, то можно эти миры как видео игрушки клепать – одна фигня. Вот тебе и реальный бизнес. Я на эту тему уже давно думаю. Слушай, а у тебя случайно кентов в параллельных мирах нет? Может, кто-нибудь заинтересуется моим предложением?
- Есть один. Он как раз чем-то похожим занимается.
- Слушай, а ты можешь с ним обо мне поговорить или со мной стрелку забить? Я тебе как посреднику проценты буду отстегивать, и все будут в шоколаде.
- Ну, и когда ты хочешь стрелку забить?
- Да хоть сейчас. Всё равно у них там со временем другие отношения. Зови давай.
- Так я уже здесь, - отозвался Никто в голове Виктора.
- И давно ты здесь?
- Всегда. Тебе же друг сказал про время.
- Слушай, может быть тогда проявишься, чтобы мы могли провести переговоры.
На скамейке появился Никто и помахал по-детски ручкой.
- Ты его видишь?- спросил я Лабетова.
- Нет. Как он выглядит?
- Обычный мужик средних лет, одетый в серый балахон и такие же джинсы. На голове капюшон и черные очки.
- И как его зовут?
- Никто.
- У них там что мода на такие имена? Знаешь, как Будду там зовут?
- Как?
- Никак. Ладно, ты ему предложение передал?
- Да он и так всё слышал.
- Ну и что он по этому поводу думает?
- Сейчас спрошу.
- Скажи ему, - ответил Никто, – что предложение интересное, пусть зовёт, когда будет, что конкретно предлагать.
- Говорит, тема прикольная, когда будешь готов, то зови его.
- Ладно. Я ему такой сюжет подгоню – офигеет.
- Ок.
- На самом деле,- продолжал Никто, - сам он вряд ли сможет воплотить в жизнь свой замысел. Даже если он и создаст новую реальность и будет её поддерживать энергетически, проблема возникнет у того, кто захочет туда попасть.
- И в чем же она заключается?
- Ну вот, например, ты видишь меня?
- Да.
- Хорошо. А каким образом ты сделаешь так, чтобы меня увидел Лабетов? Для этого тебе придется изменить его настройку с привычной реальности на другую. Медицинским языком если это сказать, то заразить шизофренией, что с латинского переводится как расщепить личность. Ты знаешь, какая причина возникновения шизофрении?
- Нет.
- И вот медики не знают об этой причине, поэтому и лечат примитивно только следствие, подобно кувалдой по голове: жить захочешь – махом в реальный мир вернешься. Так вот, шизофреник от обычного человека отличается лишь тем, что изменял свою настройку с обычной реальности на любую другую. Поэтому если хоть раз крышу сносило, то автоматически диагноз шизофрения получаешь пожизненно, так как уже опыт есть, и неизвестно, вынесет ещё или нет. Вот и выходит, что Лабетов собирается открыть индустрию по шизухи. Ученые говорят, что шизофреник может за свою жизнь индуцировать только одного человека, а по-моему, настроить на другую реальность при определенном мастерстве можно, вот только сохранить её хотя бы на день при таком чужеродном внедрении проблематично, так как обычный мир по привычке сам вернётся. Тем более, что заказчик сам будет не осознанно к нему стремиться, потому что включится защита старой системы. А в какой бы системе человек не находился, он подвержен закону самосохранения этой системы, для которой самое важное в её жизни- это стабильность. Вначале желающий попасть в любую систему должен отдать ей кучу энергии и внимания, затем стабилизироваться, ну а потом может расслабиться на гребне волны: так как он и система - одно и то же. И вот тут нарисовывается Лабетов со своей заманчивой авантюрой, который предлагает кинуть ревнивую жёнушку и уйти к прикольной незнакомке. При таких раскладах старушку придётся пристрелить, потому что достанет тебя везде, так как без тебя она жить не может. Ну, по крайней мере, в твоём сознании. Много ты мужиков знаешь, которым удалось это сделать? Те же кто попытался , заякарился в первой палате. И тут уже не понятно кто за кого держится.
- Так, что, выходит, затея Лабетова бесперспективна?
- Для него да, ну, а мне будет интересно посмотреть.
- Получается, что он угробит свою жизнь на заведомо провальный проект?
- Если ты хочешь поговорить о смысле, то в жизни вообще нет смысла, так как любой из возможных вариантов разваливается в момент смерти. В жизни можно найти путь сердца, который радует и воодушевляет, а для Лабетова на данный момент такая деятельность будет только на пользу. Конечно, в конце пути, вложив кучу сил и энергии, неприятно оставаться у разбитого корыта и можно впасть в жалость к себе. Только вот если посмотреть назад, можно сказать, что в этот момент жизнь била ключом, а сейчас этот ключ пересох и стоит поискать другой, и не имеет значения какой.
- Ладно, со сказочником всё понятно. Ты мне скажи, как людям удаётся настроиться на другие реальности.
- Ну, обычно это провоцируют ситуации, которые идут на грани с привычным миром: например, стрессовые ситуации или долгое время без сна или пищи. Различные болезни с высокой температурой и давлением могут вынести за край. Травмы и роды также не характерны для обычного времяпрепровождения. При отравлении и приеме наркотиков возникают провалы хрен знает куда. Тебе было бы интересно после обеда пообщаться с Семеном Телевизионщиком. Он может тебе поведать о своём способе настройки. Существуют, конечно, и менее радикальные методы. Ещё в древние времена йоги путешествовали по разным мирам, используя специальный способ дыхания, а также медитации и различные мантры. Вообще, неважно, чем пользоваться, главное это делать так, чтобы это не вписывалось в твою обычную жизнь. И если ты будешь себя так вести, то возможность попасть в первую палату у тебя резко возрастет, а пока сходи в столовую и подкрепись.
После обеда меня и Гнатюка санитар Власов взял в приемный покой за очередным пациентом. Санитары постоянно брали кого-нибудь с собой в конвой.
Новоприбывшие никогда не понтовались, так как уже были обработаны скоропомощными и разведены по понятиям врачом в приемном отделении. Для нас же это было как развлечение за пределами отделения. Когда мы пришли, то застали в кабинете врача с медсестрой с одной стороны стола и двух фельдшеров и какого-то типа с другой. Такая картина походила на таможенный пункт, а государственной границей являлся стол. Медсестра чего-то строчила в своих бумагах, а врач слушал рассказ вновь прибывшего.
-Так вот, - продолжал он, - сижу я ночью в своей будке и караулю контейнеры. Время так за полночь. Вдруг смотрю: какие-то тени стали пробираться, да прям к комбайнам. Я их около пяти насчитал. Смотрю, комбайны начали взлетать и перемещаться к ангару и там исчезать. И тут я понял, что это инопланетяне тачки воруют. Тут один так развернулся и на меня посмотрел. Меня как начало куда-то засасывать, а сам чувствую, что и меня крадут для того, чтобы я там у них все это сторожил. Я собрался со всех сил и как рванусь, да между контейнерами прямиком в ментовку. Там даже проверять мои показания не стали, а «03» вызвали.
- Слушай, агент Малдер, - сказал врач, - ты когда последний раз квасил?
- В том то и дело, что уже четвертый день не пью. Ладно там если бы выпил, а то же совсем трезвый был.
- А так вообще выпиваешь часто?
- Да работа нудная, вот и сидишь по-тихому цедишь. А на днях решил перерыв сделать.
- Ну, вот и сделал. А тут как белка настигла, так что и мало не показалось. Она если прибегает, то дня так через три, хотя может и через неделю настигнуть, а вот к тебе как раз по часам пришла – ровно в срок. На вот бумагу и здесь подпишись.
- Что это такое?
- Ну, прочти, сверху написано: добровольное согласие на госпитализацию.
- А если не буду подписывать?
- Тогда твои инопланетяне тебя спеленают, и будешь ты до конца дней своих сидеть у них в будке и охранять тракторы.
- Не тракторы, а комбайны.
- Тем более. Только я не позволю этого сделать, потому что такой специалист нам самим на родной Земле нужен. Поэтому если ты не подпишешь, я тебя и так спасу с разрешения уголовного кодекса, а через пять дней в больницу приедет суд, и тебя судить будут за твое поведение. Так что если не хочешь встречи с судом, то подписывай эту бумагу и шагом марш к вон тем бравым ребятам, которые за тобой пришли.
После того, как мужик расписался, санитар отвел его в соседний кабинет, где тот принял душ, прошел проверку на вшивость и был переодет в больничную пижаму. Чистого и относительно свежего его повели в отделение.
- Слушай, а это правда про суд? – спросил я у санитара.
- Да, по закону так положено. Суд должен через пять дней после недобровольной госпитализации вынести вердикт о том, нуждается он в психиатрическом лечении или нет.
- А как они это делают?
- Приезжают целой толпой, слушают врача, потом смотрят на больного и делают, как сказал врач, так как в этом вообще не разбираются.
- Ну, а зачем тогда собираться?
- Закон есть закон. У меня как-то под Новый Год был один веселый случай: повел я одного психопата на суд в актовый зал. Завожу, а там: в центре новогодняя елка нарядная, а сбоку судейский президиум со всеми прокурорами там судьями, ну, и рядом врач сидит. Так вот, завожу я этого дурика и усаживаю под елкой на стул. Тот давай плакаться всем, как его все мучают, в отделении кругом одни нацисты, закололи его галоперидолом. Так он там орал, орал, что встал со стула, повернулся к президиуму, снял штаны и показал всем свою исколотую задницу. Вот так он и стоял под елкой, нагнувшись и демонстрируя факт пыток суду. Наступила немая сцена: «Здравствуй, жопа – Новый Год». Все постарались сохранить серьезный вид и попросили меня его вывести. После этого он ещё пару недель буянил в первой палате, ну, а потом успокоился. Вот такие каникулы ему наш заведующий Дед Мороз прописал.
Погода была хорошая и мы неспешна прогуливались по бывшей дворянской усадьбе. Серые вороны стаями сидели на деревьях и изредка бакланили. Насколько мне известно, большинство дурдомов обжились в усадьбах после великой революции. Знали бы их владельцы, что станет с их домами во время наступления диктатуры пролетариата. Хоть здесь и был дурдом, вековая гармония висела в воздухе. Мы проходили рядом с гипсовыми животными, неработающими фонтанами. Рядом с домом культуры стоял маленький паровоз. Двухэтажные кирпичные здания изменились с прежних времен только решетками на всех окнах. Вокруг была тишина и спокойствие, вроде райского сада. Вот только нам суждено было возвращаться совсем в другую обстановку. Такие контрасты позволяли ощутить смыслы разных абстрактных слов как счастье и свобода. Каждый, кто был внутри, постоянно стремился наружу, хотя и там на долго не задерживался. Как не крути, а каждому – своё. Мы подошли к двери отделения, и санитар открыл её специфичным для всех дурдомов нашей страны ключом. Он был такой же, каким пользуются железнодорожные проводницы, закрывая сортиры на остановках, только в дурках ключ не трехгранный, а четырех. Пол в коридоре мыл Ушастый. Он в этом отделении жил всегда, и был уважаемым человеком. С концентрированным лицом олигофрена он мыл полы и разгонял всех, кто попадался ему на пути. Возможно, такое поведение у всех уборщиков и уборщиц. Это было единственное занятие, которое ему могли доверить. Хотя был один случай на моей памяти, когда делали ремонт в ординаторской. Доктор Ушастому сказал ободрать обои. Когда заказ был выполнен, то стены в ординаторской были чистые от старых обоев как яичная скорлупа. Иногда скрупулезность олигофренов поражает. Вот и сейчас он усердно натирал полы, а кругом толпились и пачкали сотня загнанных мужиков, поэтому работа могла быть бесконечной. А что ещё делать? Сдав телогрейки с надписью «10» на спине, мы пошли курить. В курилке был аншлаг после совместного чаепития.
- Ну, кого привели?
- Да охотника – белку поймал, а она оказалась инопланетной ворюгой, которая ночью пришла и сперла комбайны. Потом, немного поразмыслив, решила и охотника с собой прихватить, чтобы от других белок комбайны охранял.
- Вообще, интересные создания эти белки. Я в наркологии лежал, так там их целый зоопарк.- воодушевленно подхватил тему Васек. - Был там один крендель типа нового русского. Он говорил, что служил в космических войсках и по Красной площади маршировал. Так вот, нажрался тот с дружбанами какой-то водки, и тот стал предсказывать, что в телике говорить будут. Потом газеты стал брать и текст написанный говорить. Самое интересное, что предсказывал дословно. От такого феномена он стал на измену подсаживаться и попросил своих братков его отправить в больничку.
- Это фигня.- выпуская дым, сказал Сашок.- Был один чувак, его так вставило, что он встал с дивана, открыл дверь и пошел. Шел он в трико и майке зимой всю ночь. Его на трассе гаишники тормознули, наверно, скорость превысил. Привезли его, он очухался и хоть бы раз чихнул.
В курилке наблюдалась оживленная беседа.
- А я как-то в сосудистом отделении лежал и к нам в палату одного старика положили. Ему в ногу тромб попал, и она стала болеть. Ну, лежит себе и лежит. Потом с невидимой женой стал общаться, нас всех из своей квартиры выгонять стал. Ну, его привязали, как полагается, только вот нога чернеть стала. С операции привезли его уже без ноги. Привязанный он был еще дней пять, всех матом обкладывал, а когда его отпустило, то перед ним открылась такая картина: только что он был в своей квартире, а теперь оказался в больнице, привязанный и без ноги. Представляете что он пережил? После такого прихода можно инфаркт заработать или вообще крыша потечет.
- Ну, по поводу ног, был и у нас случай в ЦРБ. Как-то нарики решили на природе вмазаться. Развели костерок для сугрева. Так вот, один так погрелся, что с обугленными ногами его привезли. Конечно, ему головешки отрубили, вот только культяпки гнить стали. Ему повторно отрезают до живого мяса, только и оно гниет. Короче, его зашинковали до самого туловища, а раны гниют. А фишка в том, что его постоянно наркотой пичкали с момента приезда, чтоб тот от боли не крякнул. Так он ни разу не очнувшись с пикника и отъехал.
- Да, мрачные сюжеты.
- А ты как думал, кто же от хороших в больницу сдаваться побежит. Хорошо хоть, что белка гостит не больше недели.
- Только вот эта неделя кажется вечностью в этом аду. У меня были такие кошмары, что если бы не был привязан, давно петлю бы связал.
- Многие мужики от таких переживаний начинают кодироваться или торпеды под кожу вшивать.
- А в чем смысл этой торпеды?
- «Торпедо» - это таблетка, которая начинает активизироваться, когда соединяется с алкоголем через кровь. А действует она так, что мотор выключается и состояние такое дрянное, что можно реально отъехать. Врачи об этом и предупреждают, что «выпьешь – крякнешь». Вот так вот белка пугает, что под страхом смерти капли в рот не возьмешь.
- У меня знакомый был, ему торпеду в шею вшили и сказали: «пока не рассосется – не пей». Так вот он три года ходил и шею тер. А однажды я с тем врачом бухал и пошел разговор про этого знакомого, как он ходит и всё ждет, когда можно будет выпить. Врач говорит: я тебе врачебную тайну открою – я ему пуговицу вшил, поэтому бухать ему нескоро, если ему не расскажут о таком методе психотерапии. Только от такого известия он напьется до смерти. Если хорошо себя вести будет, я ему потом пуговицу вырежу.
- Есть один. Он как раз чем-то похожим занимается.
- Слушай, а ты можешь с ним обо мне поговорить или со мной стрелку забить? Я тебе как посреднику проценты буду отстегивать, и все будут в шоколаде.
- Ну, и когда ты хочешь стрелку забить?
- Да хоть сейчас. Всё равно у них там со временем другие отношения. Зови давай.
- Так я уже здесь, - отозвался Никто в голове Виктора.
- И давно ты здесь?
- Всегда. Тебе же друг сказал про время.
- Слушай, может быть тогда проявишься, чтобы мы могли провести переговоры.
На скамейке появился Никто и помахал по-детски ручкой.
- Ты его видишь?- спросил я Лабетова.
- Нет. Как он выглядит?
- Обычный мужик средних лет, одетый в серый балахон и такие же джинсы. На голове капюшон и черные очки.
- И как его зовут?
- Никто.
- У них там что мода на такие имена? Знаешь, как Будду там зовут?
- Как?
- Никак. Ладно, ты ему предложение передал?
- Да он и так всё слышал.
- Ну и что он по этому поводу думает?
- Сейчас спрошу.
- Скажи ему, - ответил Никто, – что предложение интересное, пусть зовёт, когда будет, что конкретно предлагать.
- Говорит, тема прикольная, когда будешь готов, то зови его.
- Ладно. Я ему такой сюжет подгоню – офигеет.
- Ок.
- На самом деле,- продолжал Никто, - сам он вряд ли сможет воплотить в жизнь свой замысел. Даже если он и создаст новую реальность и будет её поддерживать энергетически, проблема возникнет у того, кто захочет туда попасть.
- И в чем же она заключается?
- Ну вот, например, ты видишь меня?
- Да.
- Хорошо. А каким образом ты сделаешь так, чтобы меня увидел Лабетов? Для этого тебе придется изменить его настройку с привычной реальности на другую. Медицинским языком если это сказать, то заразить шизофренией, что с латинского переводится как расщепить личность. Ты знаешь, какая причина возникновения шизофрении?
- Нет.
- И вот медики не знают об этой причине, поэтому и лечат примитивно только следствие, подобно кувалдой по голове: жить захочешь – махом в реальный мир вернешься. Так вот, шизофреник от обычного человека отличается лишь тем, что изменял свою настройку с обычной реальности на любую другую. Поэтому если хоть раз крышу сносило, то автоматически диагноз шизофрения получаешь пожизненно, так как уже опыт есть, и неизвестно, вынесет ещё или нет. Вот и выходит, что Лабетов собирается открыть индустрию по шизухи. Ученые говорят, что шизофреник может за свою жизнь индуцировать только одного человека, а по-моему, настроить на другую реальность при определенном мастерстве можно, вот только сохранить её хотя бы на день при таком чужеродном внедрении проблематично, так как обычный мир по привычке сам вернётся. Тем более, что заказчик сам будет не осознанно к нему стремиться, потому что включится защита старой системы. А в какой бы системе человек не находился, он подвержен закону самосохранения этой системы, для которой самое важное в её жизни- это стабильность. Вначале желающий попасть в любую систему должен отдать ей кучу энергии и внимания, затем стабилизироваться, ну а потом может расслабиться на гребне волны: так как он и система - одно и то же. И вот тут нарисовывается Лабетов со своей заманчивой авантюрой, который предлагает кинуть ревнивую жёнушку и уйти к прикольной незнакомке. При таких раскладах старушку придётся пристрелить, потому что достанет тебя везде, так как без тебя она жить не может. Ну, по крайней мере, в твоём сознании. Много ты мужиков знаешь, которым удалось это сделать? Те же кто попытался , заякарился в первой палате. И тут уже не понятно кто за кого держится.
- Так, что, выходит, затея Лабетова бесперспективна?
- Для него да, ну, а мне будет интересно посмотреть.
- Получается, что он угробит свою жизнь на заведомо провальный проект?
- Если ты хочешь поговорить о смысле, то в жизни вообще нет смысла, так как любой из возможных вариантов разваливается в момент смерти. В жизни можно найти путь сердца, который радует и воодушевляет, а для Лабетова на данный момент такая деятельность будет только на пользу. Конечно, в конце пути, вложив кучу сил и энергии, неприятно оставаться у разбитого корыта и можно впасть в жалость к себе. Только вот если посмотреть назад, можно сказать, что в этот момент жизнь била ключом, а сейчас этот ключ пересох и стоит поискать другой, и не имеет значения какой.
- Ладно, со сказочником всё понятно. Ты мне скажи, как людям удаётся настроиться на другие реальности.
- Ну, обычно это провоцируют ситуации, которые идут на грани с привычным миром: например, стрессовые ситуации или долгое время без сна или пищи. Различные болезни с высокой температурой и давлением могут вынести за край. Травмы и роды также не характерны для обычного времяпрепровождения. При отравлении и приеме наркотиков возникают провалы хрен знает куда. Тебе было бы интересно после обеда пообщаться с Семеном Телевизионщиком. Он может тебе поведать о своём способе настройки. Существуют, конечно, и менее радикальные методы. Ещё в древние времена йоги путешествовали по разным мирам, используя специальный способ дыхания, а также медитации и различные мантры. Вообще, неважно, чем пользоваться, главное это делать так, чтобы это не вписывалось в твою обычную жизнь. И если ты будешь себя так вести, то возможность попасть в первую палату у тебя резко возрастет, а пока сходи в столовую и подкрепись.
После обеда меня и Гнатюка санитар Власов взял в приемный покой за очередным пациентом. Санитары постоянно брали кого-нибудь с собой в конвой.
Новоприбывшие никогда не понтовались, так как уже были обработаны скоропомощными и разведены по понятиям врачом в приемном отделении. Для нас же это было как развлечение за пределами отделения. Когда мы пришли, то застали в кабинете врача с медсестрой с одной стороны стола и двух фельдшеров и какого-то типа с другой. Такая картина походила на таможенный пункт, а государственной границей являлся стол. Медсестра чего-то строчила в своих бумагах, а врач слушал рассказ вновь прибывшего.
-Так вот, - продолжал он, - сижу я ночью в своей будке и караулю контейнеры. Время так за полночь. Вдруг смотрю: какие-то тени стали пробираться, да прям к комбайнам. Я их около пяти насчитал. Смотрю, комбайны начали взлетать и перемещаться к ангару и там исчезать. И тут я понял, что это инопланетяне тачки воруют. Тут один так развернулся и на меня посмотрел. Меня как начало куда-то засасывать, а сам чувствую, что и меня крадут для того, чтобы я там у них все это сторожил. Я собрался со всех сил и как рванусь, да между контейнерами прямиком в ментовку. Там даже проверять мои показания не стали, а «03» вызвали.
- Слушай, агент Малдер, - сказал врач, - ты когда последний раз квасил?
- В том то и дело, что уже четвертый день не пью. Ладно там если бы выпил, а то же совсем трезвый был.
- А так вообще выпиваешь часто?
- Да работа нудная, вот и сидишь по-тихому цедишь. А на днях решил перерыв сделать.
- Ну, вот и сделал. А тут как белка настигла, так что и мало не показалось. Она если прибегает, то дня так через три, хотя может и через неделю настигнуть, а вот к тебе как раз по часам пришла – ровно в срок. На вот бумагу и здесь подпишись.
- Что это такое?
- Ну, прочти, сверху написано: добровольное согласие на госпитализацию.
- А если не буду подписывать?
- Тогда твои инопланетяне тебя спеленают, и будешь ты до конца дней своих сидеть у них в будке и охранять тракторы.
- Не тракторы, а комбайны.
- Тем более. Только я не позволю этого сделать, потому что такой специалист нам самим на родной Земле нужен. Поэтому если ты не подпишешь, я тебя и так спасу с разрешения уголовного кодекса, а через пять дней в больницу приедет суд, и тебя судить будут за твое поведение. Так что если не хочешь встречи с судом, то подписывай эту бумагу и шагом марш к вон тем бравым ребятам, которые за тобой пришли.
После того, как мужик расписался, санитар отвел его в соседний кабинет, где тот принял душ, прошел проверку на вшивость и был переодет в больничную пижаму. Чистого и относительно свежего его повели в отделение.
- Слушай, а это правда про суд? – спросил я у санитара.
- Да, по закону так положено. Суд должен через пять дней после недобровольной госпитализации вынести вердикт о том, нуждается он в психиатрическом лечении или нет.
- А как они это делают?
- Приезжают целой толпой, слушают врача, потом смотрят на больного и делают, как сказал врач, так как в этом вообще не разбираются.
- Ну, а зачем тогда собираться?
- Закон есть закон. У меня как-то под Новый Год был один веселый случай: повел я одного психопата на суд в актовый зал. Завожу, а там: в центре новогодняя елка нарядная, а сбоку судейский президиум со всеми прокурорами там судьями, ну, и рядом врач сидит. Так вот, завожу я этого дурика и усаживаю под елкой на стул. Тот давай плакаться всем, как его все мучают, в отделении кругом одни нацисты, закололи его галоперидолом. Так он там орал, орал, что встал со стула, повернулся к президиуму, снял штаны и показал всем свою исколотую задницу. Вот так он и стоял под елкой, нагнувшись и демонстрируя факт пыток суду. Наступила немая сцена: «Здравствуй, жопа – Новый Год». Все постарались сохранить серьезный вид и попросили меня его вывести. После этого он ещё пару недель буянил в первой палате, ну, а потом успокоился. Вот такие каникулы ему наш заведующий Дед Мороз прописал.
Погода была хорошая и мы неспешна прогуливались по бывшей дворянской усадьбе. Серые вороны стаями сидели на деревьях и изредка бакланили. Насколько мне известно, большинство дурдомов обжились в усадьбах после великой революции. Знали бы их владельцы, что станет с их домами во время наступления диктатуры пролетариата. Хоть здесь и был дурдом, вековая гармония висела в воздухе. Мы проходили рядом с гипсовыми животными, неработающими фонтанами. Рядом с домом культуры стоял маленький паровоз. Двухэтажные кирпичные здания изменились с прежних времен только решетками на всех окнах. Вокруг была тишина и спокойствие, вроде райского сада. Вот только нам суждено было возвращаться совсем в другую обстановку. Такие контрасты позволяли ощутить смыслы разных абстрактных слов как счастье и свобода. Каждый, кто был внутри, постоянно стремился наружу, хотя и там на долго не задерживался. Как не крути, а каждому – своё. Мы подошли к двери отделения, и санитар открыл её специфичным для всех дурдомов нашей страны ключом. Он был такой же, каким пользуются железнодорожные проводницы, закрывая сортиры на остановках, только в дурках ключ не трехгранный, а четырех. Пол в коридоре мыл Ушастый. Он в этом отделении жил всегда, и был уважаемым человеком. С концентрированным лицом олигофрена он мыл полы и разгонял всех, кто попадался ему на пути. Возможно, такое поведение у всех уборщиков и уборщиц. Это было единственное занятие, которое ему могли доверить. Хотя был один случай на моей памяти, когда делали ремонт в ординаторской. Доктор Ушастому сказал ободрать обои. Когда заказ был выполнен, то стены в ординаторской были чистые от старых обоев как яичная скорлупа. Иногда скрупулезность олигофренов поражает. Вот и сейчас он усердно натирал полы, а кругом толпились и пачкали сотня загнанных мужиков, поэтому работа могла быть бесконечной. А что ещё делать? Сдав телогрейки с надписью «10» на спине, мы пошли курить. В курилке был аншлаг после совместного чаепития.
- Ну, кого привели?
- Да охотника – белку поймал, а она оказалась инопланетной ворюгой, которая ночью пришла и сперла комбайны. Потом, немного поразмыслив, решила и охотника с собой прихватить, чтобы от других белок комбайны охранял.
- Вообще, интересные создания эти белки. Я в наркологии лежал, так там их целый зоопарк.- воодушевленно подхватил тему Васек. - Был там один крендель типа нового русского. Он говорил, что служил в космических войсках и по Красной площади маршировал. Так вот, нажрался тот с дружбанами какой-то водки, и тот стал предсказывать, что в телике говорить будут. Потом газеты стал брать и текст написанный говорить. Самое интересное, что предсказывал дословно. От такого феномена он стал на измену подсаживаться и попросил своих братков его отправить в больничку.
- Это фигня.- выпуская дым, сказал Сашок.- Был один чувак, его так вставило, что он встал с дивана, открыл дверь и пошел. Шел он в трико и майке зимой всю ночь. Его на трассе гаишники тормознули, наверно, скорость превысил. Привезли его, он очухался и хоть бы раз чихнул.
В курилке наблюдалась оживленная беседа.
- А я как-то в сосудистом отделении лежал и к нам в палату одного старика положили. Ему в ногу тромб попал, и она стала болеть. Ну, лежит себе и лежит. Потом с невидимой женой стал общаться, нас всех из своей квартиры выгонять стал. Ну, его привязали, как полагается, только вот нога чернеть стала. С операции привезли его уже без ноги. Привязанный он был еще дней пять, всех матом обкладывал, а когда его отпустило, то перед ним открылась такая картина: только что он был в своей квартире, а теперь оказался в больнице, привязанный и без ноги. Представляете что он пережил? После такого прихода можно инфаркт заработать или вообще крыша потечет.
- Ну, по поводу ног, был и у нас случай в ЦРБ. Как-то нарики решили на природе вмазаться. Развели костерок для сугрева. Так вот, один так погрелся, что с обугленными ногами его привезли. Конечно, ему головешки отрубили, вот только культяпки гнить стали. Ему повторно отрезают до живого мяса, только и оно гниет. Короче, его зашинковали до самого туловища, а раны гниют. А фишка в том, что его постоянно наркотой пичкали с момента приезда, чтоб тот от боли не крякнул. Так он ни разу не очнувшись с пикника и отъехал.
- Да, мрачные сюжеты.
- А ты как думал, кто же от хороших в больницу сдаваться побежит. Хорошо хоть, что белка гостит не больше недели.
- Только вот эта неделя кажется вечностью в этом аду. У меня были такие кошмары, что если бы не был привязан, давно петлю бы связал.
- Многие мужики от таких переживаний начинают кодироваться или торпеды под кожу вшивать.
- А в чем смысл этой торпеды?
- «Торпедо» - это таблетка, которая начинает активизироваться, когда соединяется с алкоголем через кровь. А действует она так, что мотор выключается и состояние такое дрянное, что можно реально отъехать. Врачи об этом и предупреждают, что «выпьешь – крякнешь». Вот так вот белка пугает, что под страхом смерти капли в рот не возьмешь.
- У меня знакомый был, ему торпеду в шею вшили и сказали: «пока не рассосется – не пей». Так вот он три года ходил и шею тер. А однажды я с тем врачом бухал и пошел разговор про этого знакомого, как он ходит и всё ждет, когда можно будет выпить. Врач говорит: я тебе врачебную тайну открою – я ему пуговицу вшил, поэтому бухать ему нескоро, если ему не расскажут о таком методе психотерапии. Только от такого известия он напьется до смерти. Если хорошо себя вести будет, я ему потом пуговицу вырежу.
