– Хорошо, я поняла, – Малют слегка толкнула его плечом. – Тогда так. Расскажи мне, пожалуйста, про город. Только не из файлов, а какой он для тебя? Что тебя держит здесь?
– Ты… – прошептал он и закашлялся.
Сердце Малют замерло. Не послышалось ли? Но куратор встал перед ней, взял в руки её ладони и посмотрел в глаза.
– Ты умеешь задавать вопросы, на которые не сразу получается ответ найти.
Он подмигнул, а Малют склонила голову вправо, влево, как пичужка любопытная и посмотрела, прищурившись, на куратора. Его глаза стали ярко-зелёные, реагируя на солнце, нос чуть вздёрнут, лёгкая небритость. Малют коснулась щетины, но куратор поймал руку и слегка покачал головой.
– Прости, – кровь прилила к щекам Малют. – Я лишь хочу убедиться, что ты настоящий, что я не сплю, что утром не испарится видение и я не окажусь заперта в комнате, как дикий зверь, которого готовят к убою.
– Поверь. Это не сон.
– А имя мне твоё можно узнать?
Судя по выдоху – нет.
– Хорошо. И как мне тогда обращаться?
– А чем тебе не нравится – куратор?
День пролетел за разговорами, шутками. Они бродили по улицам, останавливались у домов, зашли в кафе – вкуснее, чем в столовой поели. Или дело не в месте, а в том, с кем Малют была? Город раскрылся совсем иначе, но… жить здесь она всё же не собиралась. Если бы не желание разгадать тайну Тени, понять он ли её куратор или нет и не связан ли он со стёртым прошлым, то Малют нашла бы способ сбежать прямо сейчас. Но во время прогулки она забыла о своих планах. Ей просто было хорошо. Ведь она впервые за долгое время была не одна. По-настоящему.
– До завтра? – выдохнула она, стоя на пороге своей комнаты.
Он кивнул.
– А мы увидимся или снова через динамик будем общаться? – голос её дрогнул.
– Я попробую, – он сжал её ладонь и чуть потянул вверх, но остановился, развернулся и ушёл.
Малют ещё долго стояла и смотрела в коридор. Он точно не приснился? Он и правда был здесь? Гулял с ней по городу?
-4-
Минул месяц. Целый месяц уроков, вопросов, прогулок. Малют распаковала все файлы с приветственного диска, а значит, обучение завершилось. С куратором придётся попрощаться, в нём больше не будет надобности, ведь она сможет ступить на новый путь: жителя города без ежедневной опеки, стать свободной в передвижениях и решениях. Вот только нужна ли теперь Малют эта свобода? Если при этом придётся потерять друга...
Малют отсчитывала минуты до полудня и ждала, когда же откроется дверь и появится он: до сих пор безымянный куратор. По звуку шагов она научилась понимать, что предстоит: разговор в комнате или прогулка. Если шёл медленно, как бы оттягивая момент, значит, затронут что-то сложное или неприятное, если же ботинки стучали гулко и быстро – можно было обуваться и готовиться ловить лучи солнца.
Удивительно, за всё время, сколько Малют здесь – ни разу не было дождя. Да, тучи собирались, даже молнии сверкали – но ни одной капли не пролилось на землю.
– Как такое возможно? – спросила однажды Малют.
– Ну… Говорят, что у главы города есть пунктик, не любит он небесную влагу.
– Вот почему зелень тут не растёт, – поняла Малют. – А как же воздух? Я чувствовала первое время, как дышать тяжело. Да и сейчас… Ведь дождь – это дар духов, он омывает природу, подпитывает – как без него?
– Не забивай голову лишним, – отмахнулся тогда куратор.
К этой теме больше не возвращались, но Малют приглядывалась к растениям на окнах, казалось, они так же, как и уснувшая на время странница, мечтали сбежать из каменной тюрьмы.
– А как выбирают, в какой район направляют жителя? – поинтересовалась Малют на одном из уроков.
Куратор взял её запястье, чуть сдвинул браслет и провёл по штрих-коду.
– Помнишь, как у ворот тебе приложили небольшой приборчик. Он взял у тебя капельку крови. Тут всё на ней строится.
– На крови? – ужаснулась Малют и спрятала руки за спину.
– Да нет, ты не так поняла. Мы состоим из частичек. Очень мелких частичек и наша кровь... она многое может рассказать о нас.
– Так вот кто выбалтывает все секреты? А я тут ветер подозревала, что он раздувает мои мысли по всему городу.
Он рассмеялся. А потом пояснил, что даже маленькой капельки хватает понять, где жителю будет лучше, где он сможет найти себя и будет счастлив.
– Бррр, так вот почему Викентайлы говорили, что люди умеют заглядывать внутрь тебя. И мечты тоже там видят?
Малют рассказала про Личность и Беку.
– О! Это уже работа инициатора и куратора. Вот, к примеру, именно Бами сказала, что с тобой нужен другой подход.
– А сколько у тебя было подопечных до меня?
Он взял её ладонь, а ресницы задрожали, как у мальчишки.
– Ты у меня первая.
Словно в любви признался. Малют чувствовала его пульс и подалась к нему, чтобы обнять, но… куратор отстранился и продолжил урок.
– Нам важно, чтобы жители правда были здесь счастливы.
– Подожди, но как же тебе доверили меня? Если ты говорил, что я сложная.
– Не сложная, а необычная, – подмигнул он.
– И всё же, почему не подобрали самого умного старца там? Вот в сёлах, если болезнь незнакомая, ищут знахаря древнего, а молодому иногда даже подойти к хворому не позволяют.
– Малют, – куратор улыбнулся, – как ты не поймёшь? Здесь всё иначе. Бами посоветовала… эмм… не использовать обычные методы с тобой, а я новичок, мне даже инструкций почти не давали, чтобы не навязать... эмм... что-то старое, не подходящее.
– То есть ты со мной такой, какой на самом деле?
После того разговора Малют словно несколько слоёв защиты скинула, не перепроверяла слова, не переспрашивала. Она подолгу смотрела в его глаза и слушала, слушала: о городе, профессиях, историях этого странного места. Даже запреты уже так не раздражали, ведь он пояснял их.
– Некоторые здания нам помогают ограждать от... эмм... неприятностей. Вот что делают мужчины в сёлах, если... эмм... скажем так: во мнениях разошлись?
– Ну… – Малют помахала кулаками.
– А у нас для этого есть специальные залы, люди там выпускают пар. Я свожу тебя как-нибудь, если...
Малют сдвинула брови, задышала часто, изображая гнев, а потом расхохоталась.
– Что ты со мной делаешь? Я даже разозлиться теперь не могу!
Наверное, поэтому внутрь такой комнаты они не зашли, а вот у окна понаблюдали.
– А дети? Семьи? – очень долго Малют оттягивала этот вопрос, ей казалось, что со всеми запретами мужчинам и женщинам нельзя пересекаться.
– Город опутан сетями, – сказал тихо куратор.
Малют осмотрелась и стала отгонять невидимые нити.
– Значит, кокон и правда был, он не показался мне?
– Эм… да. В случае необходимости нити сжимаются, но у них цель – наблюдать. И если около двух людей появляются определённые эм… искорки, что ли… То пару приглашают на беседу к инициатору вместе с куратором. Если их желание перейти в девятый район, где живут семьи, взаимное, то этому даже рады.
– А кураторы заводят семьи?
Он не ответил, и тема отношений стала закрытой. По дыханию Малют куратор угадывал момент, когда вот-вот прозвучит вопрос и тут же просил вспомнить что-то из файлов, которые сбивали настрой – о камнях, о частицах в воздухе, да о чём угодно. Малют, казалось, что он делал это не специально, ему импульс так велел – нельзя, не время. Но глаза… глаза не обманывают, как и пульс, да и нити, что реагировали без слов. Малют слышала потрескивание, когда приближалась к куратору слишком близко. Хотя… что если это всего лишь очередной домысел? Город же показывает то, что ты хочешь увидеть…
И вот, спустя месяц, файлы все распакованы, знания, чтобы стать свободным жителем города усвоены. Пришло время финального урока.
– Давай ещё раз повторим, что ты запомнила о городе?
– Он очень древний, он словно живой организм, вырос сам. Здесь много лет назад жили люди, но потом на Линато посыпался снег и заморозил всё. В одном из городов произошла катастрофа и затронула всех. Жители исчезли, города уснули, но однажды через ворота прошёл человек, случайно оцарапался о камень и… город ожил. Именно он выбирает, кого впустить, а кого нет. Он любит как родитель тех, кто с ним дружен. Но если решишь ты уйти, он расстроится, конечно, но отпустит.
Малют говорила, но не слышала своих слов, она смотрела на куратора. Возможно, они видятся в последний раз, ведь договорились, как только закончится обучение, она примет решение: остаться в городе или уйти. Вместе с распаковкой файлов, они восстанавливали по крупицам и её сон: теперь у Малют есть ключ от двери к воспоминаниям. Вот только открывать их она не спешила. Успеется. Можно к Ульянии заглянуть, спросить, как и когда она это сделала. К знахарю бурима сходить, посоветоваться, как не навредить себе. Или… ещё кого найдёт, если нити странника не позволят вернуться в место, где она уже побывала.
Сколько же планов – там за воротами. Но это потом. Пока же она хотела запомнить каждый миг последнего урока.
– Малют, – прошептал он, касаясь её щёки. – Ты и правда особенная. Ты меняешь людей, – он провёл пальцами по её шее, ключице.
Она боялась даже вздохнуть. Он взял её за подбородок.
– Знаешь, я не уверен, кто же кого учил всё это время. Я тебя или ты меня.
Она моргала и кратко дышала. Он взял её за руку и подвёл к стене, где они обычно разговаривали. Малют привычно села, уперевшись спиной, он устроился рядом. Их бёдра соприкоснулись – не кожей, лишь тканью одежды, но воздух сжался, уплотнился и расстояние словно исчезло. Он держал крепко её ладонь, она положила голову ему на плечо.
Сколько прошло времени? Разговаривали они или молчали? Только сердца тянулись друг к другу.
За окном стемнело, куратор никогда так надолго не задерживался.
– Мне пора, – прошептал он, щекоча губами ей ухо.
Малют развернулась, даже в темноте увидела искорки в его глазах. Он потянулся к ней и поцеловал в висок, провёл большим пальцем по линии скул.
– Не уходи, – шептала Малют, чувствуя, как обжигают слёзы.
Он прижал её к себе, так крепко, что у Малют дыхание перехватило, но она не оттолкнула, а наоборот хотела слиться с ним. Как? Как теперь быть без него? Он провёл ладонью по её руке, слегка задержался у запястья. Показалось или раздался щелчок?
– Прости. Не могу…
Куратор резко поднялся и быстрым шагом ушёл.
А она так и осталась сидеть на полу, представляя, как он её обнимает.
Рассвет по-хозяйски разогнал темноту, лучи солнца пощекотали Малют. Она сидела с открытыми глазами, но видела не комнату, она гуляла по городу, рассматривала облака, разговаривала с ним.
Прошуршал динамик и Малют с трудом разобрала: «Не завтракай сегодня».
Кто это сказал? Куратор или, может, Тень вернулся, узнав, что она теперь одна.
Последовать совету не составило труда, аппетита не было. Хоть Малют и вспомнила слова куратора – из чего состоят каши, супы, как они заряжают тела жителей, ведь здесь воздух другой, активность людей тоже, поэтому пропуск питания сказывается на здоровье.
Но ей было всё равно. Она чувствовала себя опустошённой. А вот люди, наоборот: они улыбались, разговаривали друг с другом. Что происходит?
– Ой, какой день сегодня. Какой день! – восхищение пылало в глазах женщины, столкнувшейся с Малют на выходе из столовой.
– Какой? – безразлично спросила Малют.
– Да вы что? Сегодня же праздник! Ой какой праздник.
Люди обнимались, улыбались и шли на улицу. Малют удивилась – сколько, оказывается, в их здании народу. Женщины, мужчины, подростки, дети помладше Беки, пожилые – один за другим направлялись к входной двери. И в руках у них предметы: ложки, тарелки, тряпицы, бумага. Но не это было странно, а то, что они испачканы красным.
Малют подтолкнули к выходу. Мягко. Одна женщина обратила внимание, что в руках у Малют ничего нет. Покачала головой, залезла в карман и достала платочек.
– Вот. Ты первый раз, наверное. И не тяни. Сделай это сама, до того, как выйдешь на солнце.
– Что сделать?
Возле Малют остановился мужчина, поджал губы, пошамкал ими, словно что-то жевал, поднял указательный палец вверх, быстро ушёл и вернулся с осколком тарелки или стакана, протянул его Малют и подмигнул, повторив совет женщины:
– Не тяни. Сделай это сама, до того, как выйдешь на солнце.
– Что происходит?
Люди на улице поднимали испачканные предметы к небу, словно показывали кому-то. Малют подошла к двери, но переступать порог не спешила. Она наблюдала. Бурной рекой выглядела улица, народ шумел, смеялся и… иногда жители подходили к зданиям и проводили по ним пальцем или ладонью оставляя… кровавый след?
– Да что…
Договорить она не успела, кто-то случайно или нет, подтолкнул Малют, и она всё же вышла на улицу.
-5-
У окна в залитой солнечным светом комнаты стоял седой мужчина. Плечи расправлены, ноги расставлены, руки приподняты в приветственном жесте. Он смотрел на людские потоки и видел каждую улицу города. Он был счастлив.
– Как же я люблю этот праздник, люблю свой народ. Они мне как дети. – Он провёл сгибом ладони по щеке, словно вытер слезу. – Это так… завораживает.
Дверь за спиной впустила гостя, но седой не обернулся.
– Здравия вам, жители города Пла?нета! – прокричал он.
И по толпе прокатилось:
– Спасибо!
– Вы готовы отдать дар духу города?
– Да! – эхом пронеслось по людскому потоку и в воздух взметнулись приготовленные предметы, а следом и брызги крови.
– Вам действительно всё это нравится? – спросил посетитель.
Седой отмахнулся плечом.
– Да, что ты понимаешь. Были времена, когда кровь пускали по любому поводу, от хвори, от злобы – всё дурное с нею уходит. А мы вот праздником это сделали – посмотри, как народ радуется.
Посетитель вздохнул, седой тоже и протянул руку назад, не отрывая взгляда от улицы.
– Ну, давай, что там у тебя. – Взял у гостя планшет, полистал и кивнул. – Хорошо, она тоже там. Это очень хорошо. – Седой потёр руки, отдав гостю планшет, всё так же не оборачиваясь. – Скоро ты станешь окончательно нашей. Тогда мы наконец встретимся. Ох, сколько же у меня к тебе вопросов и предложений. Вот увидишь, мы изменим с тобой город. Вот увидишь.
Говорил ли седой себе, посетителю или обращался к Малют?
Постояв ещё немного, он попрощался жестом с народом и ушёл в каморку, бормоча:
– Подготовиться, найти нужные файлы. Ночью активируем. Паутинку мою только проверю, крепка ли.
Посетитель дождался, когда седой закроет за собой дверь, подошёл к окну, покачал головой и зашагал прочь.
Малют пришлось влиться в общий поток. Но ей было неуютно, и она стала искать переулок, куда можно было бы свернуть. Получилось с трудом.
Прижавшись к стене здания, Малют выдохнула и посмотрела ещё раз на людской поток.
– Что с ними происходит?
И тут вспомнился голос из динамиков: «Не завтракай!»
– Так нам всё-таки что-то подмешивают! Они под дурманом. Вот же духи…
Толпа кричала, отвечая на чьи-то вопросы: «Да!» Горожане подкидывали предметы, а когда воздух окропился брызгами крови, Малют вжала плечи и прикрылась ладонями, словно от дождя. Браслет завибрировал и, кажется, подталкивал обратно в толпу. Но Малют его спрятала под мышкой и услышала щелчок. Сердце замерло. Такой же щелчок был вчера? Куратор… расстегнул его? Точно…
Сняв браслет, Малют положила его на землю и попятилась. Подальше. Подальше отсюда. Как можно скорее. Она бежала, прижималась к стенам, уворачивалась от потока людей на других улицах – сколько же их? Сколько тех, кто живёт внутри города и подкармливает его своей кровью во время праздника? Или каждый день...
– Ты… – прошептал он и закашлялся.
Сердце Малют замерло. Не послышалось ли? Но куратор встал перед ней, взял в руки её ладони и посмотрел в глаза.
– Ты умеешь задавать вопросы, на которые не сразу получается ответ найти.
Он подмигнул, а Малют склонила голову вправо, влево, как пичужка любопытная и посмотрела, прищурившись, на куратора. Его глаза стали ярко-зелёные, реагируя на солнце, нос чуть вздёрнут, лёгкая небритость. Малют коснулась щетины, но куратор поймал руку и слегка покачал головой.
– Прости, – кровь прилила к щекам Малют. – Я лишь хочу убедиться, что ты настоящий, что я не сплю, что утром не испарится видение и я не окажусь заперта в комнате, как дикий зверь, которого готовят к убою.
– Поверь. Это не сон.
– А имя мне твоё можно узнать?
Судя по выдоху – нет.
– Хорошо. И как мне тогда обращаться?
– А чем тебе не нравится – куратор?
День пролетел за разговорами, шутками. Они бродили по улицам, останавливались у домов, зашли в кафе – вкуснее, чем в столовой поели. Или дело не в месте, а в том, с кем Малют была? Город раскрылся совсем иначе, но… жить здесь она всё же не собиралась. Если бы не желание разгадать тайну Тени, понять он ли её куратор или нет и не связан ли он со стёртым прошлым, то Малют нашла бы способ сбежать прямо сейчас. Но во время прогулки она забыла о своих планах. Ей просто было хорошо. Ведь она впервые за долгое время была не одна. По-настоящему.
– До завтра? – выдохнула она, стоя на пороге своей комнаты.
Он кивнул.
– А мы увидимся или снова через динамик будем общаться? – голос её дрогнул.
– Я попробую, – он сжал её ладонь и чуть потянул вверх, но остановился, развернулся и ушёл.
Малют ещё долго стояла и смотрела в коридор. Он точно не приснился? Он и правда был здесь? Гулял с ней по городу?
-4-
Минул месяц. Целый месяц уроков, вопросов, прогулок. Малют распаковала все файлы с приветственного диска, а значит, обучение завершилось. С куратором придётся попрощаться, в нём больше не будет надобности, ведь она сможет ступить на новый путь: жителя города без ежедневной опеки, стать свободной в передвижениях и решениях. Вот только нужна ли теперь Малют эта свобода? Если при этом придётся потерять друга...
Малют отсчитывала минуты до полудня и ждала, когда же откроется дверь и появится он: до сих пор безымянный куратор. По звуку шагов она научилась понимать, что предстоит: разговор в комнате или прогулка. Если шёл медленно, как бы оттягивая момент, значит, затронут что-то сложное или неприятное, если же ботинки стучали гулко и быстро – можно было обуваться и готовиться ловить лучи солнца.
Удивительно, за всё время, сколько Малют здесь – ни разу не было дождя. Да, тучи собирались, даже молнии сверкали – но ни одной капли не пролилось на землю.
– Как такое возможно? – спросила однажды Малют.
– Ну… Говорят, что у главы города есть пунктик, не любит он небесную влагу.
– Вот почему зелень тут не растёт, – поняла Малют. – А как же воздух? Я чувствовала первое время, как дышать тяжело. Да и сейчас… Ведь дождь – это дар духов, он омывает природу, подпитывает – как без него?
– Не забивай голову лишним, – отмахнулся тогда куратор.
К этой теме больше не возвращались, но Малют приглядывалась к растениям на окнах, казалось, они так же, как и уснувшая на время странница, мечтали сбежать из каменной тюрьмы.
– А как выбирают, в какой район направляют жителя? – поинтересовалась Малют на одном из уроков.
Куратор взял её запястье, чуть сдвинул браслет и провёл по штрих-коду.
– Помнишь, как у ворот тебе приложили небольшой приборчик. Он взял у тебя капельку крови. Тут всё на ней строится.
– На крови? – ужаснулась Малют и спрятала руки за спину.
– Да нет, ты не так поняла. Мы состоим из частичек. Очень мелких частичек и наша кровь... она многое может рассказать о нас.
– Так вот кто выбалтывает все секреты? А я тут ветер подозревала, что он раздувает мои мысли по всему городу.
Он рассмеялся. А потом пояснил, что даже маленькой капельки хватает понять, где жителю будет лучше, где он сможет найти себя и будет счастлив.
– Бррр, так вот почему Викентайлы говорили, что люди умеют заглядывать внутрь тебя. И мечты тоже там видят?
Малют рассказала про Личность и Беку.
– О! Это уже работа инициатора и куратора. Вот, к примеру, именно Бами сказала, что с тобой нужен другой подход.
– А сколько у тебя было подопечных до меня?
Он взял её ладонь, а ресницы задрожали, как у мальчишки.
– Ты у меня первая.
Словно в любви признался. Малют чувствовала его пульс и подалась к нему, чтобы обнять, но… куратор отстранился и продолжил урок.
– Нам важно, чтобы жители правда были здесь счастливы.
– Подожди, но как же тебе доверили меня? Если ты говорил, что я сложная.
– Не сложная, а необычная, – подмигнул он.
– И всё же, почему не подобрали самого умного старца там? Вот в сёлах, если болезнь незнакомая, ищут знахаря древнего, а молодому иногда даже подойти к хворому не позволяют.
– Малют, – куратор улыбнулся, – как ты не поймёшь? Здесь всё иначе. Бами посоветовала… эмм… не использовать обычные методы с тобой, а я новичок, мне даже инструкций почти не давали, чтобы не навязать... эмм... что-то старое, не подходящее.
– То есть ты со мной такой, какой на самом деле?
После того разговора Малют словно несколько слоёв защиты скинула, не перепроверяла слова, не переспрашивала. Она подолгу смотрела в его глаза и слушала, слушала: о городе, профессиях, историях этого странного места. Даже запреты уже так не раздражали, ведь он пояснял их.
– Некоторые здания нам помогают ограждать от... эмм... неприятностей. Вот что делают мужчины в сёлах, если... эмм... скажем так: во мнениях разошлись?
– Ну… – Малют помахала кулаками.
– А у нас для этого есть специальные залы, люди там выпускают пар. Я свожу тебя как-нибудь, если...
Малют сдвинула брови, задышала часто, изображая гнев, а потом расхохоталась.
– Что ты со мной делаешь? Я даже разозлиться теперь не могу!
Наверное, поэтому внутрь такой комнаты они не зашли, а вот у окна понаблюдали.
– А дети? Семьи? – очень долго Малют оттягивала этот вопрос, ей казалось, что со всеми запретами мужчинам и женщинам нельзя пересекаться.
– Город опутан сетями, – сказал тихо куратор.
Малют осмотрелась и стала отгонять невидимые нити.
– Значит, кокон и правда был, он не показался мне?
– Эм… да. В случае необходимости нити сжимаются, но у них цель – наблюдать. И если около двух людей появляются определённые эм… искорки, что ли… То пару приглашают на беседу к инициатору вместе с куратором. Если их желание перейти в девятый район, где живут семьи, взаимное, то этому даже рады.
– А кураторы заводят семьи?
Он не ответил, и тема отношений стала закрытой. По дыханию Малют куратор угадывал момент, когда вот-вот прозвучит вопрос и тут же просил вспомнить что-то из файлов, которые сбивали настрой – о камнях, о частицах в воздухе, да о чём угодно. Малют, казалось, что он делал это не специально, ему импульс так велел – нельзя, не время. Но глаза… глаза не обманывают, как и пульс, да и нити, что реагировали без слов. Малют слышала потрескивание, когда приближалась к куратору слишком близко. Хотя… что если это всего лишь очередной домысел? Город же показывает то, что ты хочешь увидеть…
***
И вот, спустя месяц, файлы все распакованы, знания, чтобы стать свободным жителем города усвоены. Пришло время финального урока.
– Давай ещё раз повторим, что ты запомнила о городе?
– Он очень древний, он словно живой организм, вырос сам. Здесь много лет назад жили люди, но потом на Линато посыпался снег и заморозил всё. В одном из городов произошла катастрофа и затронула всех. Жители исчезли, города уснули, но однажды через ворота прошёл человек, случайно оцарапался о камень и… город ожил. Именно он выбирает, кого впустить, а кого нет. Он любит как родитель тех, кто с ним дружен. Но если решишь ты уйти, он расстроится, конечно, но отпустит.
Малют говорила, но не слышала своих слов, она смотрела на куратора. Возможно, они видятся в последний раз, ведь договорились, как только закончится обучение, она примет решение: остаться в городе или уйти. Вместе с распаковкой файлов, они восстанавливали по крупицам и её сон: теперь у Малют есть ключ от двери к воспоминаниям. Вот только открывать их она не спешила. Успеется. Можно к Ульянии заглянуть, спросить, как и когда она это сделала. К знахарю бурима сходить, посоветоваться, как не навредить себе. Или… ещё кого найдёт, если нити странника не позволят вернуться в место, где она уже побывала.
Сколько же планов – там за воротами. Но это потом. Пока же она хотела запомнить каждый миг последнего урока.
– Малют, – прошептал он, касаясь её щёки. – Ты и правда особенная. Ты меняешь людей, – он провёл пальцами по её шее, ключице.
Она боялась даже вздохнуть. Он взял её за подбородок.
– Знаешь, я не уверен, кто же кого учил всё это время. Я тебя или ты меня.
Она моргала и кратко дышала. Он взял её за руку и подвёл к стене, где они обычно разговаривали. Малют привычно села, уперевшись спиной, он устроился рядом. Их бёдра соприкоснулись – не кожей, лишь тканью одежды, но воздух сжался, уплотнился и расстояние словно исчезло. Он держал крепко её ладонь, она положила голову ему на плечо.
Сколько прошло времени? Разговаривали они или молчали? Только сердца тянулись друг к другу.
За окном стемнело, куратор никогда так надолго не задерживался.
– Мне пора, – прошептал он, щекоча губами ей ухо.
Малют развернулась, даже в темноте увидела искорки в его глазах. Он потянулся к ней и поцеловал в висок, провёл большим пальцем по линии скул.
– Не уходи, – шептала Малют, чувствуя, как обжигают слёзы.
Он прижал её к себе, так крепко, что у Малют дыхание перехватило, но она не оттолкнула, а наоборот хотела слиться с ним. Как? Как теперь быть без него? Он провёл ладонью по её руке, слегка задержался у запястья. Показалось или раздался щелчок?
– Прости. Не могу…
Куратор резко поднялся и быстрым шагом ушёл.
А она так и осталась сидеть на полу, представляя, как он её обнимает.
***
Рассвет по-хозяйски разогнал темноту, лучи солнца пощекотали Малют. Она сидела с открытыми глазами, но видела не комнату, она гуляла по городу, рассматривала облака, разговаривала с ним.
Прошуршал динамик и Малют с трудом разобрала: «Не завтракай сегодня».
Кто это сказал? Куратор или, может, Тень вернулся, узнав, что она теперь одна.
Последовать совету не составило труда, аппетита не было. Хоть Малют и вспомнила слова куратора – из чего состоят каши, супы, как они заряжают тела жителей, ведь здесь воздух другой, активность людей тоже, поэтому пропуск питания сказывается на здоровье.
Но ей было всё равно. Она чувствовала себя опустошённой. А вот люди, наоборот: они улыбались, разговаривали друг с другом. Что происходит?
– Ой, какой день сегодня. Какой день! – восхищение пылало в глазах женщины, столкнувшейся с Малют на выходе из столовой.
– Какой? – безразлично спросила Малют.
– Да вы что? Сегодня же праздник! Ой какой праздник.
Люди обнимались, улыбались и шли на улицу. Малют удивилась – сколько, оказывается, в их здании народу. Женщины, мужчины, подростки, дети помладше Беки, пожилые – один за другим направлялись к входной двери. И в руках у них предметы: ложки, тарелки, тряпицы, бумага. Но не это было странно, а то, что они испачканы красным.
Малют подтолкнули к выходу. Мягко. Одна женщина обратила внимание, что в руках у Малют ничего нет. Покачала головой, залезла в карман и достала платочек.
– Вот. Ты первый раз, наверное. И не тяни. Сделай это сама, до того, как выйдешь на солнце.
– Что сделать?
Возле Малют остановился мужчина, поджал губы, пошамкал ими, словно что-то жевал, поднял указательный палец вверх, быстро ушёл и вернулся с осколком тарелки или стакана, протянул его Малют и подмигнул, повторив совет женщины:
– Не тяни. Сделай это сама, до того, как выйдешь на солнце.
– Что происходит?
Люди на улице поднимали испачканные предметы к небу, словно показывали кому-то. Малют подошла к двери, но переступать порог не спешила. Она наблюдала. Бурной рекой выглядела улица, народ шумел, смеялся и… иногда жители подходили к зданиям и проводили по ним пальцем или ладонью оставляя… кровавый след?
– Да что…
Договорить она не успела, кто-то случайно или нет, подтолкнул Малют, и она всё же вышла на улицу.
-5-
У окна в залитой солнечным светом комнаты стоял седой мужчина. Плечи расправлены, ноги расставлены, руки приподняты в приветственном жесте. Он смотрел на людские потоки и видел каждую улицу города. Он был счастлив.
– Как же я люблю этот праздник, люблю свой народ. Они мне как дети. – Он провёл сгибом ладони по щеке, словно вытер слезу. – Это так… завораживает.
Дверь за спиной впустила гостя, но седой не обернулся.
– Здравия вам, жители города Пла?нета! – прокричал он.
И по толпе прокатилось:
– Спасибо!
– Вы готовы отдать дар духу города?
– Да! – эхом пронеслось по людскому потоку и в воздух взметнулись приготовленные предметы, а следом и брызги крови.
– Вам действительно всё это нравится? – спросил посетитель.
Седой отмахнулся плечом.
– Да, что ты понимаешь. Были времена, когда кровь пускали по любому поводу, от хвори, от злобы – всё дурное с нею уходит. А мы вот праздником это сделали – посмотри, как народ радуется.
Посетитель вздохнул, седой тоже и протянул руку назад, не отрывая взгляда от улицы.
– Ну, давай, что там у тебя. – Взял у гостя планшет, полистал и кивнул. – Хорошо, она тоже там. Это очень хорошо. – Седой потёр руки, отдав гостю планшет, всё так же не оборачиваясь. – Скоро ты станешь окончательно нашей. Тогда мы наконец встретимся. Ох, сколько же у меня к тебе вопросов и предложений. Вот увидишь, мы изменим с тобой город. Вот увидишь.
Говорил ли седой себе, посетителю или обращался к Малют?
Постояв ещё немного, он попрощался жестом с народом и ушёл в каморку, бормоча:
– Подготовиться, найти нужные файлы. Ночью активируем. Паутинку мою только проверю, крепка ли.
Посетитель дождался, когда седой закроет за собой дверь, подошёл к окну, покачал головой и зашагал прочь.
***
Малют пришлось влиться в общий поток. Но ей было неуютно, и она стала искать переулок, куда можно было бы свернуть. Получилось с трудом.
Прижавшись к стене здания, Малют выдохнула и посмотрела ещё раз на людской поток.
– Что с ними происходит?
И тут вспомнился голос из динамиков: «Не завтракай!»
– Так нам всё-таки что-то подмешивают! Они под дурманом. Вот же духи…
Толпа кричала, отвечая на чьи-то вопросы: «Да!» Горожане подкидывали предметы, а когда воздух окропился брызгами крови, Малют вжала плечи и прикрылась ладонями, словно от дождя. Браслет завибрировал и, кажется, подталкивал обратно в толпу. Но Малют его спрятала под мышкой и услышала щелчок. Сердце замерло. Такой же щелчок был вчера? Куратор… расстегнул его? Точно…
Сняв браслет, Малют положила его на землю и попятилась. Подальше. Подальше отсюда. Как можно скорее. Она бежала, прижималась к стенам, уворачивалась от потока людей на других улицах – сколько же их? Сколько тех, кто живёт внутри города и подкармливает его своей кровью во время праздника? Или каждый день...
