Жанна Штиль
Леди из будущего. Приглашение на казнь
Книга вторая
Наташа сидела у постели Лиутберта и три пары глаз с нескрываемым беспокойством следили за каждым её движением.
Агна расположилась с обратной стороны ложа и казалась спокойной. Покрытое розовыми пятнами лицо выдавало волнение.
На няньку хватило бросить мимолётный взгляд, чтобы понять, что та, как цепной пёс, неотрывно следит за руками девушки и готова впиться в её шею при любом подозрительном движении.
Чем была вызвана неприязнь служанки, Наташа не понимала, но зацикливаться на этом не стала. Есть дела важнее.
Его сиятельство устроился у окна и смотрел на русинку. Одному ему было ведомо, каких усилий стоило сдерживать себя, глядя на то, как она склоняется к мальчику. Как отблески свечного пламени играют на её лице, путаются в волосах. Как сверкает короткими вспышками цепочка на шее. Как тепло и нежно она улыбается чужому ребёнку. Как Лиутберт во все глаза смотрит на неё, кашляет, цепляется за её руки, словно ищет в них защиту и ласку. И она даёт ему то, что он хочет: гладит по мягким волосам, жмёт пальчики, подбадривает и успокаивает.
— Сейчас тебе станет легче, малыш, — повернула Наташа голову в сторону няньки: — Пожалуйста, подайте воды. Ему нужно дать порошок.
Та метнула взор на свою хозяйку и процедила сквозь зубы:
— Нет воды. Есть морс.
— Порошок желательно запить водой, — остановила взгляд девушка на баронессе.
— Поди на кухню. Быстро, — кивнула та прислуге.
Скрытый краем опущенного балдахина, оставаясь в тени, Бригахбург продолжал наблюдать за иноземкой.
Платье. Всему виной платье. Оно подчёркивает то, чему следует быть скрытым. Хочется сорвать его и насладиться нагим гибким женским телом. С разведёнными ногами, раскинув руки, она бы лежала перед ним, а он бы гладил и целовал её, не пропуская ни одного дюйма, ни одной впадинки и складочки на теле. Он бы ласкал нежную девичью грудь, покусывал упругие соски. А она бы стонала от вожделения, изнывая от страсти.
Мужчина почувствовал нарастающую силу собственного желания.
Жарко. Душно.
Он откинулся на спинку скамьи, упёрся затылком в стену и закрыл глаза, поддаваясь напавшей на него причудливой блажи.
Он бы распустил девичьи косы, гладил шелковистые медные волосы, вдыхал их чудный аромат. Он бы целовал её сладкие манящие губы. А она бы трепетала от его прикосновений, стонала от удовольствия, тёрлась бы лоном, сочащимся соками, о его пышущую огнём напряжённую плоть. Он бы овладел ею сначала стремительно, войдя в неё до самого дна. Затем медленно, смакуя каждое движение, погружался бы и выходил, пока она не забилась бы в его руках, и стоны их обоюдного удовольствия не слились бы воедино.
Герард громко застонал и вздрогнул. Очнувшись, заморгал, заёрзал на скамье.
Привлечённая стоном, Наташа повернула в его сторону голову. Наклонила её и заглянула под приспущенный полог. Встретившись с графом взглядами, опустила глаза на его грудь, ниже. Задержав взор на паху с видимыми признаками сильного возбуждения, вопросительно вздёрнула брови и поспешно отвернулась.
Его сиятельство тяжело судорожно выдохнул, машинально накрывая ладонями мужское начало. Злился на себя: девчонка занимает все его мысли, и он не в силах с собой совладать.
С каждым днём сдерживать себя всё сложнее. Он бы справился, если бы не одно но… Он чует её ответную страсть. Она отвечает ему тихим стоном, её тело отзывается на его прикосновения, ласку. Его не обманешь — она желает соития с ним. Он может отличить бесстыдную греховную похоть от подлинного пылкого трепета женского желания.
Что же сдерживает её от предания обоюдному удовольствию? Его не нужно охаживать и очаровывать, прибегая к всяческим женским уловкам. Он предложил ей своё покровительство. Она отказалась и продолжает упрямиться. Почему? Может быть, она дева? Метнул в неё взор, обласкал стать. Не может быть. Ей столько лет и у неё был муж, от которого она сбежала. Что тогда? Чего ей не хватает?
Он возвысил её в глазах домочадцев до своего уровня, полагая, что ей нужно это. Он дал ей возможность выглядеть соответственно и подтвердил положение госпожи. Или его подозрения верны — она шпионка! Выполнив поручение и погубив его семью, со спокойной совестью отбудет под покровительство своего хозяина. Попытать её что ли?
Приход няньки прервал размышления Герарда.
Дав мальчику лекарство, лекарка встала:
— Если ночью ему станет хуже, придите за мной, — направилась к выходу. Остановилась у двери и обернулась к баронессе: — Всё же думаю, что кризис миновал и ваш сын пойдёт на поправку.
В коридоре её окликнул Бригахбург:
— Эмм… Натали!.. — нагнав, ухватил за локоть. Стоило коснуться женщины и плоть отозвалась ноющей болью, требуя немедленного утоления.
Девушка оборвала его на полуслове:
— Господин граф, если вы намерены закончить начатое в кабинете, — попыталась вырвать руку, — то можете сразу отвести меня в подвал.
На Герарда нахлынуло раздражение. От жгучего желания мутился рассудок.
— Чего тебе не хватает, маленькая ведьма? — процедил он сквозь зубы. — Я не воспользовался своим правом задрать на тебе юбку, как только мне этого захотелось. Я дал тебе всё: кров, пищу, положение, своё покровительство.
— Я отрабатываю свой хлеб, — вырвать руку не получалось. — Если нужно доплачивать за предоставленные вами блага, вычтите из моего жалованья.
— Ты должна благодарить меня денно и нощно, — шептал он зловеще, склонившись к её уху. — Скажи, чего тебе не хватает?
— Вы ведёте себя со мной, как с блудной девкой, — отклонилась от него Наташа, бледнея. — Я требую к себе уважения. Я исцелила вашего наследника, если вы забыли. Уберите руки, ваше сиятельство, мне больно.
— Я заплатил за исцеление сына. Разве я тебя недостаточно уважаю?
— Вы не уважаете себя, не говоря об отношении ко мне.
Натолкнувшись на его недоуменный взгляд, повысила голос от возбуждения и продолжила:
— Ни один уважающий себя мужчина не станет волочиться за женщиной, имея невесту, которая вот-вот прибудет в его владения.
Намереваясь возразить, Бригахбург замолчал, всматриваясь в темень. Прислушался.
Наташа замерла, отвлекаясь на шум.
В конце коридора показалась размытая тьмой высокая фигура. По мере её приближения у девушки расширялись глаза. Показалось, что на неё надвигается не’что огромное, бесформенное и лохматое, напоминающее оборотней из леденящих душу картин её времени. В поисках защиты, она судорожно вцепилась в рукав графа.
Обретая чёткие очертания из мрака выплыл помятый и растрёпанный Фальгахен:
— Герард, госпожа.
Девушка расслабилась, торопливо убирая руку с локтя сиятельного.
Недовольный прерванным разговором, тот вспылил:
— Карл, какого чёрта тебе не спится?
Тот фыркнул:
— Герард, какая тварь тебя укусила? Дитрих обещал пойти со мной в купальню. Где он? У меня в замке нет под боком подобного удовольствия. Не хочешь пойти с нами? И потом, — он прошёлся по деве масляным взором, — мне нужно переговорить с госпожой Натали, — молниеносно завладел её рукой, поднося к губам.
— О чём? — нахмурился Бригахбург, наблюдая, как Фальгахен впечатался губами в руку русинки.
— Вы позволите? — не спешил Карл отпускать её руку, пропуская мимо ушей вопрос хозяина замка.
Наташа пожала плечами. Терялась в догадках, чего от неё может хотеть заезжий граф?
— Карл, завтра. При моём участии, — смирился Герард с неизбежным.
Гость улыбнулся и откинул волосы за спину, не отрывая глаз от лица красавицы:
— Как пожелаешь. Разумеется, если госпожа не будет против твоего присутствия.
— Простите, мне пора, — поспешила девушка удалиться.
Наташа погрузилась в горячую воду. Как давно она не испытывала такого блаженства! Дрожь приятной волной пробежала по телу. Намокшие пучки трав плавали на поверхности, издавая чудный цветочный аромат. Мята, ромашка, душица, что-то ещё.
Сальная свеча коптила, наполняя комнату своеобразным запахом, отбрасывая слабые блики на стены, придавая обстановке таинственности и покоя.
— Вот, ещё выпейте для успокоения перед сном. Мама передала, — протянула Кейти кубок.
— Ну, раз мама передала, надо пить, — взболтала Наташа жидкость, понюхала — вкусно. Что-то похожее пила у ведуньи.
— Госпожа, вы позволите мне помыться после вас? — улыбнулась девочка мечтательно. — А потом я всё приберу.
— После меня? — озабоченно посмотрела на служанку Наташа.
— Ну, да. Я уж месяц как не мылась, — горестно вздохнула она. — И на источник давно не ходила.
— У вас нет бани?
— Что?
Не понимает, — решила она. Пояснила:
— Баня, маленький домик из дерева, с печкой. Там греют воду и моются, — сама с удовольствием сходила бы в баню.
— У нас нет такого. Мы на источник ходим.
— А зимой?
— Голову, когда чешется, моем в каморе.
Наташа поёжилась. Выходит, она находится в том времени, когда понятия не имеют о лечебной силе бани. Но это в Европе. На Руси баня должна быть. Как же без неё?
Она любила баню, чью целебную силу сравнить не с чем. А всевозможные веники с добавлением лекарственных трав, отвары и настои? Баня была и остаётся лучшим лекарем во все времена.
Стараясь ни о чём не думать, девушка расслабилась. Положив голову на край бадьи, устало закрыла глаза. Хотелось вытянуть ноги. Вот что мешало господам сделать лохань округлой формы в виде ванны? Усмехнулась: откуда им знать, как выглядит ванна?
На скамье, как птичка на жёрдочке, примостилась Кейти. Затем вскочила, будто очнувшись:
— Госпожа Натали, я сбегаю за чистым платьем.
Прачечная располагалась на первом этаже. Там же на полках лежало чистое бельё, которое меняли по мере загрязнения. За порванное платье приходилось отвечать перед Кларой, поэтому мелкий ремонт женщины делали сами.
Наташа задремала. Очнулась от ласкового прикосновения рук служанки.
— Вода стынет, — нежно натирала она тело иноземки кусочком ароматного мыла. Подносила его к своему носу, дивилась и восторгалась: — Как вкусно пахнет! Съела бы!
Госпожу разморило. Пошатываясь и опираясь на край бадьи, она послушно подставляла под ласковые руки служанки то один бок, то другой.
Завернувшись в тонкую мягкую простыню, вышла в тёмную комнату.
Повернувшись к кровати, вздрогнула. На фоне серого окна отчётливо просматривался чёрный силуэт.
Бригахбург вполоборота стоял у окна и смотрел на неё.
Нервный озноб электрическим разрядом прошил тело Наташи. Она замерла, судорожно прижав концы простыни к груди. От мокрых волос ткань намокла и прилипла к телу.
— Господин граф? — нарастающее беспокойство вытеснило мысли из головы. — Разве вы не поняли, что я вам сказала?
Неслышно ступая, мужчина прошёл к умывальне, заглянул в неё. Что-то негромко сказал Кейти и та, сделав реверанс, поспешно вышла.
— Покиньте, пожалуйста, мою комнату, — голос Наташи прозвучал тихо, но строго, без тени страха.
Она не спускала с него настороженных глаз. Хотела сдвинуться с места и не смогла: ноги будто приросли к полу.
Часто и глубоко дыша, его сиятельство медленно приблизился — уверенные движения, горящий взор.
Девушка подняла на него глаза.
Не отступит, — встретилась с его пронзительным взором.
Он решительно сжал её запястья, прижал ладони к своей груди.
Намокшая простыня упала к ногам. Прохладный воздух коснулся разгорячённого тела. Наташа задрожала. Притягательная близость мужчины лишила воли.
— Не упрямься, Птаха. Я устал тебя ждать, — его шёпот прокатился по телу приятной обволакивающей волной. Молящий взгляд проник в сердце. — Ты хочешь меня. Я вижу. Не прячь взор.
Девушка прильнула к его груди. Знакомый запах мёда и вина закружил голову. Слушала мощное биение чужого сердца. Рано или поздно граф добьётся своего.
Обхватив ладонями её лицо, Герард горячо зашептал:
— Сейчас ты станешь моей даже если придётся взять тебя силой. Прости.
Скользнув взором по обнажённому телу русинки, он рывком привлёк её к себе.
От его жадного, требовательного поцелуя у неё перехватило дыхание.
Мужчина поднял её на руки. Опустив на кровать, накрыл своим телом, продолжая осыпать лицо и грудь горячими жалящими поцелуями.
Перед глазами Наташи поплыло. Словно замедленные кадры немого кино перед мысленным взором вспыхнули разрозненные фрагменты видений: река, лес, бандиты. Видения, расколотые отчаяньем, страхом, безысходностью, болью.
Никогда… Никогда я не дам себя изнасиловать, — билась тревожная мысль пойманной в паутину бабочкой. Главное — не торопиться и рассчитать всё точно. Второго шанса не будет.
Она нащупала на боку графа ножны.
Кинжал легко вышел из них, как тогда.
Отведя руку в сторону, накрыла ледяное лезвие изгибом локтя.
Бригахбург умело ласкал её тело. От прикосновений жгучих губ к её лицу, шее, груди кружилась голова.
Он приподнялся над её телом, сбросил с себя поясной ремень, рубаху. Непослушными пальцами торопливо развязал завязки на штанах.
Девушка безмолвно следила за его движениями, не в силах пошевелиться. Закрыла глаза, облизывая распухшие от поцелуев губы.
Герард осторожно опустился на неё, придерживая на руках вес своего сильного тела. Дыхание, смешавшись с глухими стонами, вырывалось рваными вздохами.
Его колени протолкнулись между её плотно сведённых ног.
Она вскрикнула, сжав рукоять кинжала. Перехватила его правой рукой.
— Расслабься, — услышала шёпот, чувствуя горячее прикосновение восставшей плоти к своему лону. Ещё немного и он войдёт в неё.
Ахнула, стиснув зубы.
Кинжал легко вошёл в его бок под рёбра, напомнив те же ощущения, что и при убийстве бандита в лесу.
Отстранившись, сиятельный замер. На лице мелькнуло удивление. Выдохнув, сорвавшимся низким голосом прошептал:
— Ты… дева? — опустил глаза на её руку, крепко сжимавшую рукоять кинжала, продолжавшую рывками проталкивать его под рёбра.
Наташа сжала зубы. В горле клокотал крик ужаса. Ещё одно усилие и лезвие кинжала вошло в тело мужчины до самой гарды.
Она вздрогнула от собственного сдавленного хрипа и открыла глаза. Затылок свела тупая боль. Кровь глухими ударами колотила в виски. Бешеный стук сердца не давал вдохнуть полной грудью.
Кейти склонилась над чадящей свечой. Убирала нагар, держа наготове другую свечу.
Хватая воздух открытым ртом, девушка приходила в себя.
Услышав всхлипы госпожи, служанка обеспокоенно оглянулась:
— Вы заснули и привиделось вам, судя по всему, что-то плохое, — подала ей кубок с остатками отвара. Вздохнула: — Пейте. Вода стынет. Будем мыться.
Нещадно коптили сальные свечи.
Укрывшись простынёй, Наташа устало села на скамью. Разбирала мокрые волосы на пряди и наблюдала, как Кейти с тихим довольным фырканьем садится в остывшую воду.
Поблагодарив её за помощь, находясь под тягостным впечатлением сна, с опаской выглянула в комнату. Убедившись, что никого нет, выдохнула с облегчением.
Тёрла ладони о ткань простыни. Стирала ощущение плавного погружения тонкого лезвия в живую человеческую плоть. В душе осел осадок беспокойства, руки подрагивали.
Смогла бы она убить Бригахбурга, защищая свою честь? Качнула головой — не знает. Быть может, сон вещий? Перекрестилась поспешно, целуя крестик: спаси и сохрани.
Расчесав влажные волосы, девушка села на подоконник у открытого окна. Смотрела в ночное августовское небо, густо усыпанное низкими, загадочно мерцающими звёздами.
Леди из будущего. Приглашение на казнь
Книга вторая
Глава 1*
Наташа сидела у постели Лиутберта и три пары глаз с нескрываемым беспокойством следили за каждым её движением.
Агна расположилась с обратной стороны ложа и казалась спокойной. Покрытое розовыми пятнами лицо выдавало волнение.
На няньку хватило бросить мимолётный взгляд, чтобы понять, что та, как цепной пёс, неотрывно следит за руками девушки и готова впиться в её шею при любом подозрительном движении.
Чем была вызвана неприязнь служанки, Наташа не понимала, но зацикливаться на этом не стала. Есть дела важнее.
Его сиятельство устроился у окна и смотрел на русинку. Одному ему было ведомо, каких усилий стоило сдерживать себя, глядя на то, как она склоняется к мальчику. Как отблески свечного пламени играют на её лице, путаются в волосах. Как сверкает короткими вспышками цепочка на шее. Как тепло и нежно она улыбается чужому ребёнку. Как Лиутберт во все глаза смотрит на неё, кашляет, цепляется за её руки, словно ищет в них защиту и ласку. И она даёт ему то, что он хочет: гладит по мягким волосам, жмёт пальчики, подбадривает и успокаивает.
— Сейчас тебе станет легче, малыш, — повернула Наташа голову в сторону няньки: — Пожалуйста, подайте воды. Ему нужно дать порошок.
Та метнула взор на свою хозяйку и процедила сквозь зубы:
— Нет воды. Есть морс.
— Порошок желательно запить водой, — остановила взгляд девушка на баронессе.
— Поди на кухню. Быстро, — кивнула та прислуге.
Скрытый краем опущенного балдахина, оставаясь в тени, Бригахбург продолжал наблюдать за иноземкой.
Платье. Всему виной платье. Оно подчёркивает то, чему следует быть скрытым. Хочется сорвать его и насладиться нагим гибким женским телом. С разведёнными ногами, раскинув руки, она бы лежала перед ним, а он бы гладил и целовал её, не пропуская ни одного дюйма, ни одной впадинки и складочки на теле. Он бы ласкал нежную девичью грудь, покусывал упругие соски. А она бы стонала от вожделения, изнывая от страсти.
Мужчина почувствовал нарастающую силу собственного желания.
Жарко. Душно.
Он откинулся на спинку скамьи, упёрся затылком в стену и закрыл глаза, поддаваясь напавшей на него причудливой блажи.
Он бы распустил девичьи косы, гладил шелковистые медные волосы, вдыхал их чудный аромат. Он бы целовал её сладкие манящие губы. А она бы трепетала от его прикосновений, стонала от удовольствия, тёрлась бы лоном, сочащимся соками, о его пышущую огнём напряжённую плоть. Он бы овладел ею сначала стремительно, войдя в неё до самого дна. Затем медленно, смакуя каждое движение, погружался бы и выходил, пока она не забилась бы в его руках, и стоны их обоюдного удовольствия не слились бы воедино.
Герард громко застонал и вздрогнул. Очнувшись, заморгал, заёрзал на скамье.
Привлечённая стоном, Наташа повернула в его сторону голову. Наклонила её и заглянула под приспущенный полог. Встретившись с графом взглядами, опустила глаза на его грудь, ниже. Задержав взор на паху с видимыми признаками сильного возбуждения, вопросительно вздёрнула брови и поспешно отвернулась.
Его сиятельство тяжело судорожно выдохнул, машинально накрывая ладонями мужское начало. Злился на себя: девчонка занимает все его мысли, и он не в силах с собой совладать.
С каждым днём сдерживать себя всё сложнее. Он бы справился, если бы не одно но… Он чует её ответную страсть. Она отвечает ему тихим стоном, её тело отзывается на его прикосновения, ласку. Его не обманешь — она желает соития с ним. Он может отличить бесстыдную греховную похоть от подлинного пылкого трепета женского желания.
Что же сдерживает её от предания обоюдному удовольствию? Его не нужно охаживать и очаровывать, прибегая к всяческим женским уловкам. Он предложил ей своё покровительство. Она отказалась и продолжает упрямиться. Почему? Может быть, она дева? Метнул в неё взор, обласкал стать. Не может быть. Ей столько лет и у неё был муж, от которого она сбежала. Что тогда? Чего ей не хватает?
Он возвысил её в глазах домочадцев до своего уровня, полагая, что ей нужно это. Он дал ей возможность выглядеть соответственно и подтвердил положение госпожи. Или его подозрения верны — она шпионка! Выполнив поручение и погубив его семью, со спокойной совестью отбудет под покровительство своего хозяина. Попытать её что ли?
Приход няньки прервал размышления Герарда.
Дав мальчику лекарство, лекарка встала:
— Если ночью ему станет хуже, придите за мной, — направилась к выходу. Остановилась у двери и обернулась к баронессе: — Всё же думаю, что кризис миновал и ваш сын пойдёт на поправку.
В коридоре её окликнул Бригахбург:
— Эмм… Натали!.. — нагнав, ухватил за локоть. Стоило коснуться женщины и плоть отозвалась ноющей болью, требуя немедленного утоления.
Девушка оборвала его на полуслове:
— Господин граф, если вы намерены закончить начатое в кабинете, — попыталась вырвать руку, — то можете сразу отвести меня в подвал.
На Герарда нахлынуло раздражение. От жгучего желания мутился рассудок.
— Чего тебе не хватает, маленькая ведьма? — процедил он сквозь зубы. — Я не воспользовался своим правом задрать на тебе юбку, как только мне этого захотелось. Я дал тебе всё: кров, пищу, положение, своё покровительство.
— Я отрабатываю свой хлеб, — вырвать руку не получалось. — Если нужно доплачивать за предоставленные вами блага, вычтите из моего жалованья.
— Ты должна благодарить меня денно и нощно, — шептал он зловеще, склонившись к её уху. — Скажи, чего тебе не хватает?
— Вы ведёте себя со мной, как с блудной девкой, — отклонилась от него Наташа, бледнея. — Я требую к себе уважения. Я исцелила вашего наследника, если вы забыли. Уберите руки, ваше сиятельство, мне больно.
— Я заплатил за исцеление сына. Разве я тебя недостаточно уважаю?
— Вы не уважаете себя, не говоря об отношении ко мне.
Натолкнувшись на его недоуменный взгляд, повысила голос от возбуждения и продолжила:
— Ни один уважающий себя мужчина не станет волочиться за женщиной, имея невесту, которая вот-вот прибудет в его владения.
Намереваясь возразить, Бригахбург замолчал, всматриваясь в темень. Прислушался.
Наташа замерла, отвлекаясь на шум.
В конце коридора показалась размытая тьмой высокая фигура. По мере её приближения у девушки расширялись глаза. Показалось, что на неё надвигается не’что огромное, бесформенное и лохматое, напоминающее оборотней из леденящих душу картин её времени. В поисках защиты, она судорожно вцепилась в рукав графа.
Обретая чёткие очертания из мрака выплыл помятый и растрёпанный Фальгахен:
— Герард, госпожа.
Девушка расслабилась, торопливо убирая руку с локтя сиятельного.
Недовольный прерванным разговором, тот вспылил:
— Карл, какого чёрта тебе не спится?
Тот фыркнул:
— Герард, какая тварь тебя укусила? Дитрих обещал пойти со мной в купальню. Где он? У меня в замке нет под боком подобного удовольствия. Не хочешь пойти с нами? И потом, — он прошёлся по деве масляным взором, — мне нужно переговорить с госпожой Натали, — молниеносно завладел её рукой, поднося к губам.
— О чём? — нахмурился Бригахбург, наблюдая, как Фальгахен впечатался губами в руку русинки.
— Вы позволите? — не спешил Карл отпускать её руку, пропуская мимо ушей вопрос хозяина замка.
Наташа пожала плечами. Терялась в догадках, чего от неё может хотеть заезжий граф?
— Карл, завтра. При моём участии, — смирился Герард с неизбежным.
Гость улыбнулся и откинул волосы за спину, не отрывая глаз от лица красавицы:
— Как пожелаешь. Разумеется, если госпожа не будет против твоего присутствия.
— Простите, мне пора, — поспешила девушка удалиться.
***
Наташа погрузилась в горячую воду. Как давно она не испытывала такого блаженства! Дрожь приятной волной пробежала по телу. Намокшие пучки трав плавали на поверхности, издавая чудный цветочный аромат. Мята, ромашка, душица, что-то ещё.
Сальная свеча коптила, наполняя комнату своеобразным запахом, отбрасывая слабые блики на стены, придавая обстановке таинственности и покоя.
— Вот, ещё выпейте для успокоения перед сном. Мама передала, — протянула Кейти кубок.
— Ну, раз мама передала, надо пить, — взболтала Наташа жидкость, понюхала — вкусно. Что-то похожее пила у ведуньи.
— Госпожа, вы позволите мне помыться после вас? — улыбнулась девочка мечтательно. — А потом я всё приберу.
— После меня? — озабоченно посмотрела на служанку Наташа.
— Ну, да. Я уж месяц как не мылась, — горестно вздохнула она. — И на источник давно не ходила.
— У вас нет бани?
— Что?
Не понимает, — решила она. Пояснила:
— Баня, маленький домик из дерева, с печкой. Там греют воду и моются, — сама с удовольствием сходила бы в баню.
— У нас нет такого. Мы на источник ходим.
— А зимой?
— Голову, когда чешется, моем в каморе.
Наташа поёжилась. Выходит, она находится в том времени, когда понятия не имеют о лечебной силе бани. Но это в Европе. На Руси баня должна быть. Как же без неё?
Она любила баню, чью целебную силу сравнить не с чем. А всевозможные веники с добавлением лекарственных трав, отвары и настои? Баня была и остаётся лучшим лекарем во все времена.
Стараясь ни о чём не думать, девушка расслабилась. Положив голову на край бадьи, устало закрыла глаза. Хотелось вытянуть ноги. Вот что мешало господам сделать лохань округлой формы в виде ванны? Усмехнулась: откуда им знать, как выглядит ванна?
На скамье, как птичка на жёрдочке, примостилась Кейти. Затем вскочила, будто очнувшись:
— Госпожа Натали, я сбегаю за чистым платьем.
Прачечная располагалась на первом этаже. Там же на полках лежало чистое бельё, которое меняли по мере загрязнения. За порванное платье приходилось отвечать перед Кларой, поэтому мелкий ремонт женщины делали сами.
Наташа задремала. Очнулась от ласкового прикосновения рук служанки.
— Вода стынет, — нежно натирала она тело иноземки кусочком ароматного мыла. Подносила его к своему носу, дивилась и восторгалась: — Как вкусно пахнет! Съела бы!
Госпожу разморило. Пошатываясь и опираясь на край бадьи, она послушно подставляла под ласковые руки служанки то один бок, то другой.
Завернувшись в тонкую мягкую простыню, вышла в тёмную комнату.
Повернувшись к кровати, вздрогнула. На фоне серого окна отчётливо просматривался чёрный силуэт.
Бригахбург вполоборота стоял у окна и смотрел на неё.
Нервный озноб электрическим разрядом прошил тело Наташи. Она замерла, судорожно прижав концы простыни к груди. От мокрых волос ткань намокла и прилипла к телу.
— Господин граф? — нарастающее беспокойство вытеснило мысли из головы. — Разве вы не поняли, что я вам сказала?
Неслышно ступая, мужчина прошёл к умывальне, заглянул в неё. Что-то негромко сказал Кейти и та, сделав реверанс, поспешно вышла.
— Покиньте, пожалуйста, мою комнату, — голос Наташи прозвучал тихо, но строго, без тени страха.
Она не спускала с него настороженных глаз. Хотела сдвинуться с места и не смогла: ноги будто приросли к полу.
Часто и глубоко дыша, его сиятельство медленно приблизился — уверенные движения, горящий взор.
Девушка подняла на него глаза.
Не отступит, — встретилась с его пронзительным взором.
Он решительно сжал её запястья, прижал ладони к своей груди.
Намокшая простыня упала к ногам. Прохладный воздух коснулся разгорячённого тела. Наташа задрожала. Притягательная близость мужчины лишила воли.
— Не упрямься, Птаха. Я устал тебя ждать, — его шёпот прокатился по телу приятной обволакивающей волной. Молящий взгляд проник в сердце. — Ты хочешь меня. Я вижу. Не прячь взор.
Девушка прильнула к его груди. Знакомый запах мёда и вина закружил голову. Слушала мощное биение чужого сердца. Рано или поздно граф добьётся своего.
Обхватив ладонями её лицо, Герард горячо зашептал:
— Сейчас ты станешь моей даже если придётся взять тебя силой. Прости.
Скользнув взором по обнажённому телу русинки, он рывком привлёк её к себе.
От его жадного, требовательного поцелуя у неё перехватило дыхание.
Мужчина поднял её на руки. Опустив на кровать, накрыл своим телом, продолжая осыпать лицо и грудь горячими жалящими поцелуями.
Перед глазами Наташи поплыло. Словно замедленные кадры немого кино перед мысленным взором вспыхнули разрозненные фрагменты видений: река, лес, бандиты. Видения, расколотые отчаяньем, страхом, безысходностью, болью.
Никогда… Никогда я не дам себя изнасиловать, — билась тревожная мысль пойманной в паутину бабочкой. Главное — не торопиться и рассчитать всё точно. Второго шанса не будет.
Она нащупала на боку графа ножны.
Кинжал легко вышел из них, как тогда.
Отведя руку в сторону, накрыла ледяное лезвие изгибом локтя.
Бригахбург умело ласкал её тело. От прикосновений жгучих губ к её лицу, шее, груди кружилась голова.
Он приподнялся над её телом, сбросил с себя поясной ремень, рубаху. Непослушными пальцами торопливо развязал завязки на штанах.
Девушка безмолвно следила за его движениями, не в силах пошевелиться. Закрыла глаза, облизывая распухшие от поцелуев губы.
Герард осторожно опустился на неё, придерживая на руках вес своего сильного тела. Дыхание, смешавшись с глухими стонами, вырывалось рваными вздохами.
Его колени протолкнулись между её плотно сведённых ног.
Она вскрикнула, сжав рукоять кинжала. Перехватила его правой рукой.
— Расслабься, — услышала шёпот, чувствуя горячее прикосновение восставшей плоти к своему лону. Ещё немного и он войдёт в неё.
Ахнула, стиснув зубы.
Кинжал легко вошёл в его бок под рёбра, напомнив те же ощущения, что и при убийстве бандита в лесу.
Отстранившись, сиятельный замер. На лице мелькнуло удивление. Выдохнув, сорвавшимся низким голосом прошептал:
— Ты… дева? — опустил глаза на её руку, крепко сжимавшую рукоять кинжала, продолжавшую рывками проталкивать его под рёбра.
Наташа сжала зубы. В горле клокотал крик ужаса. Ещё одно усилие и лезвие кинжала вошло в тело мужчины до самой гарды.
Она вздрогнула от собственного сдавленного хрипа и открыла глаза. Затылок свела тупая боль. Кровь глухими ударами колотила в виски. Бешеный стук сердца не давал вдохнуть полной грудью.
Кейти склонилась над чадящей свечой. Убирала нагар, держа наготове другую свечу.
Хватая воздух открытым ртом, девушка приходила в себя.
Услышав всхлипы госпожи, служанка обеспокоенно оглянулась:
— Вы заснули и привиделось вам, судя по всему, что-то плохое, — подала ей кубок с остатками отвара. Вздохнула: — Пейте. Вода стынет. Будем мыться.
Нещадно коптили сальные свечи.
***
Укрывшись простынёй, Наташа устало села на скамью. Разбирала мокрые волосы на пряди и наблюдала, как Кейти с тихим довольным фырканьем садится в остывшую воду.
Поблагодарив её за помощь, находясь под тягостным впечатлением сна, с опаской выглянула в комнату. Убедившись, что никого нет, выдохнула с облегчением.
Тёрла ладони о ткань простыни. Стирала ощущение плавного погружения тонкого лезвия в живую человеческую плоть. В душе осел осадок беспокойства, руки подрагивали.
Смогла бы она убить Бригахбурга, защищая свою честь? Качнула головой — не знает. Быть может, сон вещий? Перекрестилась поспешно, целуя крестик: спаси и сохрани.
Расчесав влажные волосы, девушка села на подоконник у открытого окна. Смотрела в ночное августовское небо, густо усыпанное низкими, загадочно мерцающими звёздами.
