Луна сияла далеко-далеко на огромном темном небе.
Кошке хотелось поиграть с этим белым шариком, погонять его лапами. Он летал бы по полу туда-сюда, а она бегала за ним.
На веранде было холодно. Трещина в оконном стекле появилась еще при бабушке бабушки. Эту трещину так и не заделали, и холодный воздух просачивался внутрь помещения. Это оказалось очень кстати, когда веранду закрыли и отвели под зимовку летучих мышей. На веревке, протянутой под потолком и скрытой шкафом от любопытных соседей, висели головами вниз Ушан, Кожан и Нетопырь карлик. Складчатогуб Широкоухий и Подковонос Большой предпочли расположиться в больших картонных коробках, закутавшись в собственные крылья, старые покрывала и газеты.
У Складчатогуба Широкоухого были действительно широкие уши, а над губами вертикальные «морщинки». У Подковоноса была вместо носа сложная конструкция в форме подковы; у Ушана были большие уши, у Кожана - мордочка, похожая на плотный кожаный собачий нос, а Нетопырь Карлик был маленьким (но с довольно пугающей улыбкой). В природе эти летучие мыши не встречаются все вместе, но бабушка собрала их специально под одной крышей, так как у каждого была своя магическая специализация. Им нужно было зимовать в прохладном помещении, чтобы крепко спать до теплых дней.
Кошка хватала Луну точным движением лапы и тянула к себе вниз, но белый шарик висел и висел на своем месте, только когти скребли по стеклу.
Кошка замерзла и вернулась в комнату.
Бабушка разговаривала по телефону:
- Животик обрастает, но лапы! Лапы в бедственном состоянии!
Вокруг бабушки сидели кошки. Их было три, считая ту, которая пришла с веранды - Вареньку. У Вареньки были настоящие «кошачьи глаза». Дальний, наружный угол глаза был едва заметно загнут вверх, к ушку. Внутренний угол опускался вниз, к носу. Такая форма хоть и называется «кошачьими глазами», но бывает не у всех кошек.
У кота Себастьяна глаза были почти круглыми. Они идеально подходили, чтобы делать глазки кота из Шрека. "Говорящий" взгляд выражал бурю чувств. Кот разражался целыми монологами глазами. Перед этим взглядом невозможно было устоять.
Люся была похожа на медвежонка - широкомордая, ширококостная, тяжелая на вид, но на самом деле легкая, как пушинка. И глаза у этой маленькой кошки были вытянуты в ширину, продолговаты. Никаких легкомысленно приподнятых уголков, никаких красивых глупостей - серьезный, тяжелый взгляд, как у льва или леопарда. На ощупь Люся была шелковистой, самой мягкой из всех зверей бабушки.
Диван украшали две бело-рыжие собачки, вытянутые в длину, как таксы, но с мордами болонок. Бабушка обращалась к ним обычно к обоим сразу: «Господа!».
Летучемышиная молодежь висела на стенах двумя темными пятнами и поглядывала на включенный без звука телевизор. Вечерница и Ночница не придерживалась традиций и в спячку впадать отказались.
Внук бабушки должен был приехать на Новый Год и привезти блага цивилизации, из которых главными были лекарства для Вареньки.
Раньше у Вареньки длинные пряди слегка вьющейся шерсти переходили в пушистые штаны и роскошный хвост, который струился шерстяным фонтаном. Теперь Варя местами облезла и оказалось, что без шерсти она совсем маленькая. Задние лапы выглядели тощими и нелепыми. Живот стал почти лысым и горячим на ощупь. Его больше не закрывала длинная шерсть. Варя теперь быстро замерзала на веранде и не могла там подолгу сидеть, но это ее не огорчало.
Раньше шерсть удерживала тепло кошки вокруг самой кошки. Теперь кошка обогревала Вселенную. Другие кошки стали спать, протянув лапы к ее животу, как к печке.
Сама кошка не переживала из-за меха. Красавица не знала, что она больше не красавица. Но бабушка хваталась за валерьянку каждый раз, когда Варя по привычке разворачивалась лапами вверх.
Связь то пропадала, то появлялась снова: деревня была очень глухая, вдалеке от вышек сотовой связи. Бабушка перебегала от окна к окну в поисках места, в котором ее будет слышно. Бабушке нужно было еще многое рассказать внуку: как она подбирает Варе корм и кошка вроде бы чешется меньше; как Себастьян (которого внук подобрал маленьким котенком) упал с карниза; как собачки догрызли последний мячик (пусть внук привезет новый). Только о летучих мышах бабушке рассказывать не хотелось.
Наличие в доме рукокрылых тщательно скрывалось от внука, как и тот факт, что под избушкой бабушки были куриные ноги, которых не было видно за кирпичами фундамента. Изнутри, в подполе, их загораживали большие мешки неизвестно с чем. На время приезда внука спящие летучие мыши перевешивались подальше, а неспящие инструктировались сидеть тихо и не вылезать из шкафа. В крайнем случае, если бы внук их все-таки обнаружил, можно было бы сказать, что мыши принадлежат соседке, она попросила за ними присмотреть, пока в больнице лежит.
Связь оборвалась безвозвратно. Бабушка печально посмотрела на телефон. Ладно, главное внук понял: надо привезти средства от аллергии - для Вареньки средства от паразитов - на всю компанию.
Бабушка приступила к украшению елки, а живность – к охоте на елочные игрушки.
Многочасовая поездка на электричке закончилась в маленьком городе. Для жителей окрестных полупустых деревень это был сияющий огнями мегаполис.
С точки зрения внука, в этой дыре ничего интересного не было, и он без промедления отправился на остановку автобуса в бабушкину деревню. Однако водитель автобуса уже начал отмечать Новый Год, а заодно и прошедшее католическое Рождество, а также предстоящее православное. Ночевать внуку в городе было негде. Таксисты не хотели ехать в такую даль по такой дороге.
Внуку повезло, что нашлась попутная машина и подвезла его по совсем другому шоссе до места, от которого можно было пройти пешком до деревни бабушки через лес, около десяти километров. Машина ушла дальше. От дороги зимой оставалась узкая расчищенная тропинка. С тяжелым рюкзаком внук не мог идти быстро.
Он был уверен, что знает здесь всё, но на самом деле он был в этом лесу ребёнком лет десять назад и многое забыл. Вскоре внук заметил, что Луна не там, где должна быть. Значит, он идет не туда. Большая Медведица смотрела сверху, но не помогала. Полярная звезда загадочным светом на что-то намекала, но понять её не удавалось.
Небо стали затягивать тучи, угрожая оставить внука без всяких подсказок, а главное - в полной темноте. В рюкзаке на всякий случай лежал фонарик, но света от него было немного. Бабушке внук не хотел звонить, чтобы не тратить заряд аккумулятора. Только отправил смс, что идет пешком с другой стороны. Бабушка получила эту смс через два дня.
Летучие мыши Вечерница и Ночница кружили по комнате, а кошки гонялись за ними. Бабушка с двумя собачками гуляла вокруг дома. Внука всё не было. Он говорил о каких-то проблемах с автобусом. Бабушка не всё расслышала, но поняла, что внук задерживается. Но он задерживался слишком сильно. Бабушка начала беспокоиться. Позвонила ему – сигнал не шел.
Тогда бабушка надела на бело-рыжих собачек волшебные ошейники, сказала: «Господа!» - и три раза дернула поводки. Собачки превратились в двух волков. Видно было, что это не обычные волки. Шерсть у них светилась и переливалась оттенками рыжего.
Затем бабушка разбудила Складчатогуба Широкоухого. Он ничего не понимал и только отмахивался ушами. Бабушка заварила ему крепкий травяной чай. Пока Складчатогуб приходил в себя, бабушка будила Подковоноса. Кожан, Ушан и Нетопырь Карлик проснулись сами от шума, света и потока тепла, хлынувшего на веранду через распахнутую дверь комнаты.
Летучие мыши вылетели из дома и полетели друг за другом, растянувшись в цепочку. Первым летел Широкоухий Складчатогуб. За ним с интервалом около километра – Подковонос Большой. С таким же отрывом за Подковоносом следовал Кожан, за Кожаном – Ушан, за Ушаном – Нетопырь Карлик, за ним -Ночница, и замыкала цепочку Вечерница.
Поднявшись на большую высоту, Складчатогуб быстро пролетел ближайшие леса, снизился и стал медленно двигаться вбок, облетая деревню по кругу с большим радиусом. Подковонос, сохраняя дистанцию, тоже снизился и медленно и бесшумно заскользил вбок по воздуху, параллельно Складчатогубу, ближе к деревне, по кругу меньшего размера. Еще ближе к деревне летел по своему кругу Кожан, а за ним – все остальные. Крошка Вечерница летела по самому маленькому кругу, недалеко от дома бабушки. Все они внимательно смотрели вниз в поисках человека. Тучи закрыли луну, но летучим мышам темнота не мешает.
Широкоухий Складчатогуб вынырнул из темноты над головой внука. Внук был взрослый и ни в какие сказки не верил, но поведение летучей мыши показывало, что она прилетела не просто так. Ее движения несомненно выражала радость. Складчатогуб кружил вокруг внука, а тем временем летучие мыши передавали по цепочке сигнал, и вот уже Ночница дала отмашку Вечернице, а Вечерница – волкам.
Волки побежали в нужном направлении. Лапы их чуть-чуть не касались земли и не оставляли следов на снегу.
Внук почему-то сразу понял, что светящиеся звери не собираются нападать. Он сел верхом на одного волка, и тот, не касаясь земли, заскользил над снегом обратно в деревню. Другой волк доставил рюкзак с подарками для бабушки и лекарствами для ее питомцев. По учинении сего огромные хищники спрятались за сарайчиком, обернулись три раза вокруг своей оси и превратились снова в двух бело-рыжих собачек, длинных, как таксы, но с головами болонок.
Летучие мыши к этому моменту давно были дома. Вечерница сделала вид, что она елочная игрушка, и повисла на елке вниз головой. Ночница спряталась за телевизор. Остальные на веранде обсуждали случившееся при помощи ультразвуковых волн, которые внук не слышал.
Вы спросите, что же сделали кошки? А кошки сделали так, что внук забыл, как он попал к бабушке и как бабушка, выйдя из дома, гладила светящихся волков.
Варенька посмотрела на внука глазами с приподнятыми уголками, и в его памяти дороги в лесу не осталось. Себастьян круглыми выразительными глазами попросил почесать его под шейкой и замурлыкал, и внук внезапно осознал, что волки в наших широтах серые и противные и других не бывает. Маленькая Люська помчалась вверх по внуку, глубоко втыкая в него когти, как будто лезла по дереву. Он подхватил ее на руки и твердо знал к этому моменту, что мыслящих летучих мышей нет и быть не может.
Луна за окном вышла из-за туч, белая и каменно-холодная, и снова источала ледяное сияние. В доме было жарко от натопленной печи. Елка сверкала украшениями, и бабушка была счастлива, и Варенька валялась лапами вверх. Внук гладил горячий живот, лишенный длинной шерсти, и говорил: «Ничего-ничего, мех скоро отрастет».
Кошке хотелось поиграть с этим белым шариком, погонять его лапами. Он летал бы по полу туда-сюда, а она бегала за ним.
На веранде было холодно. Трещина в оконном стекле появилась еще при бабушке бабушки. Эту трещину так и не заделали, и холодный воздух просачивался внутрь помещения. Это оказалось очень кстати, когда веранду закрыли и отвели под зимовку летучих мышей. На веревке, протянутой под потолком и скрытой шкафом от любопытных соседей, висели головами вниз Ушан, Кожан и Нетопырь карлик. Складчатогуб Широкоухий и Подковонос Большой предпочли расположиться в больших картонных коробках, закутавшись в собственные крылья, старые покрывала и газеты.
У Складчатогуба Широкоухого были действительно широкие уши, а над губами вертикальные «морщинки». У Подковоноса была вместо носа сложная конструкция в форме подковы; у Ушана были большие уши, у Кожана - мордочка, похожая на плотный кожаный собачий нос, а Нетопырь Карлик был маленьким (но с довольно пугающей улыбкой). В природе эти летучие мыши не встречаются все вместе, но бабушка собрала их специально под одной крышей, так как у каждого была своя магическая специализация. Им нужно было зимовать в прохладном помещении, чтобы крепко спать до теплых дней.
Кошка хватала Луну точным движением лапы и тянула к себе вниз, но белый шарик висел и висел на своем месте, только когти скребли по стеклу.
Кошка замерзла и вернулась в комнату.
Бабушка разговаривала по телефону:
- Животик обрастает, но лапы! Лапы в бедственном состоянии!
Вокруг бабушки сидели кошки. Их было три, считая ту, которая пришла с веранды - Вареньку. У Вареньки были настоящие «кошачьи глаза». Дальний, наружный угол глаза был едва заметно загнут вверх, к ушку. Внутренний угол опускался вниз, к носу. Такая форма хоть и называется «кошачьими глазами», но бывает не у всех кошек.
У кота Себастьяна глаза были почти круглыми. Они идеально подходили, чтобы делать глазки кота из Шрека. "Говорящий" взгляд выражал бурю чувств. Кот разражался целыми монологами глазами. Перед этим взглядом невозможно было устоять.
Люся была похожа на медвежонка - широкомордая, ширококостная, тяжелая на вид, но на самом деле легкая, как пушинка. И глаза у этой маленькой кошки были вытянуты в ширину, продолговаты. Никаких легкомысленно приподнятых уголков, никаких красивых глупостей - серьезный, тяжелый взгляд, как у льва или леопарда. На ощупь Люся была шелковистой, самой мягкой из всех зверей бабушки.
Диван украшали две бело-рыжие собачки, вытянутые в длину, как таксы, но с мордами болонок. Бабушка обращалась к ним обычно к обоим сразу: «Господа!».
Летучемышиная молодежь висела на стенах двумя темными пятнами и поглядывала на включенный без звука телевизор. Вечерница и Ночница не придерживалась традиций и в спячку впадать отказались.
Внук бабушки должен был приехать на Новый Год и привезти блага цивилизации, из которых главными были лекарства для Вареньки.
Раньше у Вареньки длинные пряди слегка вьющейся шерсти переходили в пушистые штаны и роскошный хвост, который струился шерстяным фонтаном. Теперь Варя местами облезла и оказалось, что без шерсти она совсем маленькая. Задние лапы выглядели тощими и нелепыми. Живот стал почти лысым и горячим на ощупь. Его больше не закрывала длинная шерсть. Варя теперь быстро замерзала на веранде и не могла там подолгу сидеть, но это ее не огорчало.
Раньше шерсть удерживала тепло кошки вокруг самой кошки. Теперь кошка обогревала Вселенную. Другие кошки стали спать, протянув лапы к ее животу, как к печке.
Сама кошка не переживала из-за меха. Красавица не знала, что она больше не красавица. Но бабушка хваталась за валерьянку каждый раз, когда Варя по привычке разворачивалась лапами вверх.
Связь то пропадала, то появлялась снова: деревня была очень глухая, вдалеке от вышек сотовой связи. Бабушка перебегала от окна к окну в поисках места, в котором ее будет слышно. Бабушке нужно было еще многое рассказать внуку: как она подбирает Варе корм и кошка вроде бы чешется меньше; как Себастьян (которого внук подобрал маленьким котенком) упал с карниза; как собачки догрызли последний мячик (пусть внук привезет новый). Только о летучих мышах бабушке рассказывать не хотелось.
Наличие в доме рукокрылых тщательно скрывалось от внука, как и тот факт, что под избушкой бабушки были куриные ноги, которых не было видно за кирпичами фундамента. Изнутри, в подполе, их загораживали большие мешки неизвестно с чем. На время приезда внука спящие летучие мыши перевешивались подальше, а неспящие инструктировались сидеть тихо и не вылезать из шкафа. В крайнем случае, если бы внук их все-таки обнаружил, можно было бы сказать, что мыши принадлежат соседке, она попросила за ними присмотреть, пока в больнице лежит.
Связь оборвалась безвозвратно. Бабушка печально посмотрела на телефон. Ладно, главное внук понял: надо привезти средства от аллергии - для Вареньки средства от паразитов - на всю компанию.
Бабушка приступила к украшению елки, а живность – к охоте на елочные игрушки.
***
Многочасовая поездка на электричке закончилась в маленьком городе. Для жителей окрестных полупустых деревень это был сияющий огнями мегаполис.
С точки зрения внука, в этой дыре ничего интересного не было, и он без промедления отправился на остановку автобуса в бабушкину деревню. Однако водитель автобуса уже начал отмечать Новый Год, а заодно и прошедшее католическое Рождество, а также предстоящее православное. Ночевать внуку в городе было негде. Таксисты не хотели ехать в такую даль по такой дороге.
Внуку повезло, что нашлась попутная машина и подвезла его по совсем другому шоссе до места, от которого можно было пройти пешком до деревни бабушки через лес, около десяти километров. Машина ушла дальше. От дороги зимой оставалась узкая расчищенная тропинка. С тяжелым рюкзаком внук не мог идти быстро.
Он был уверен, что знает здесь всё, но на самом деле он был в этом лесу ребёнком лет десять назад и многое забыл. Вскоре внук заметил, что Луна не там, где должна быть. Значит, он идет не туда. Большая Медведица смотрела сверху, но не помогала. Полярная звезда загадочным светом на что-то намекала, но понять её не удавалось.
Небо стали затягивать тучи, угрожая оставить внука без всяких подсказок, а главное - в полной темноте. В рюкзаке на всякий случай лежал фонарик, но света от него было немного. Бабушке внук не хотел звонить, чтобы не тратить заряд аккумулятора. Только отправил смс, что идет пешком с другой стороны. Бабушка получила эту смс через два дня.
***
Летучие мыши Вечерница и Ночница кружили по комнате, а кошки гонялись за ними. Бабушка с двумя собачками гуляла вокруг дома. Внука всё не было. Он говорил о каких-то проблемах с автобусом. Бабушка не всё расслышала, но поняла, что внук задерживается. Но он задерживался слишком сильно. Бабушка начала беспокоиться. Позвонила ему – сигнал не шел.
Тогда бабушка надела на бело-рыжих собачек волшебные ошейники, сказала: «Господа!» - и три раза дернула поводки. Собачки превратились в двух волков. Видно было, что это не обычные волки. Шерсть у них светилась и переливалась оттенками рыжего.
Затем бабушка разбудила Складчатогуба Широкоухого. Он ничего не понимал и только отмахивался ушами. Бабушка заварила ему крепкий травяной чай. Пока Складчатогуб приходил в себя, бабушка будила Подковоноса. Кожан, Ушан и Нетопырь Карлик проснулись сами от шума, света и потока тепла, хлынувшего на веранду через распахнутую дверь комнаты.
Летучие мыши вылетели из дома и полетели друг за другом, растянувшись в цепочку. Первым летел Широкоухий Складчатогуб. За ним с интервалом около километра – Подковонос Большой. С таким же отрывом за Подковоносом следовал Кожан, за Кожаном – Ушан, за Ушаном – Нетопырь Карлик, за ним -Ночница, и замыкала цепочку Вечерница.
Поднявшись на большую высоту, Складчатогуб быстро пролетел ближайшие леса, снизился и стал медленно двигаться вбок, облетая деревню по кругу с большим радиусом. Подковонос, сохраняя дистанцию, тоже снизился и медленно и бесшумно заскользил вбок по воздуху, параллельно Складчатогубу, ближе к деревне, по кругу меньшего размера. Еще ближе к деревне летел по своему кругу Кожан, а за ним – все остальные. Крошка Вечерница летела по самому маленькому кругу, недалеко от дома бабушки. Все они внимательно смотрели вниз в поисках человека. Тучи закрыли луну, но летучим мышам темнота не мешает.
Широкоухий Складчатогуб вынырнул из темноты над головой внука. Внук был взрослый и ни в какие сказки не верил, но поведение летучей мыши показывало, что она прилетела не просто так. Ее движения несомненно выражала радость. Складчатогуб кружил вокруг внука, а тем временем летучие мыши передавали по цепочке сигнал, и вот уже Ночница дала отмашку Вечернице, а Вечерница – волкам.
Волки побежали в нужном направлении. Лапы их чуть-чуть не касались земли и не оставляли следов на снегу.
Внук почему-то сразу понял, что светящиеся звери не собираются нападать. Он сел верхом на одного волка, и тот, не касаясь земли, заскользил над снегом обратно в деревню. Другой волк доставил рюкзак с подарками для бабушки и лекарствами для ее питомцев. По учинении сего огромные хищники спрятались за сарайчиком, обернулись три раза вокруг своей оси и превратились снова в двух бело-рыжих собачек, длинных, как таксы, но с головами болонок.
Летучие мыши к этому моменту давно были дома. Вечерница сделала вид, что она елочная игрушка, и повисла на елке вниз головой. Ночница спряталась за телевизор. Остальные на веранде обсуждали случившееся при помощи ультразвуковых волн, которые внук не слышал.
Вы спросите, что же сделали кошки? А кошки сделали так, что внук забыл, как он попал к бабушке и как бабушка, выйдя из дома, гладила светящихся волков.
Варенька посмотрела на внука глазами с приподнятыми уголками, и в его памяти дороги в лесу не осталось. Себастьян круглыми выразительными глазами попросил почесать его под шейкой и замурлыкал, и внук внезапно осознал, что волки в наших широтах серые и противные и других не бывает. Маленькая Люська помчалась вверх по внуку, глубоко втыкая в него когти, как будто лезла по дереву. Он подхватил ее на руки и твердо знал к этому моменту, что мыслящих летучих мышей нет и быть не может.
Луна за окном вышла из-за туч, белая и каменно-холодная, и снова источала ледяное сияние. В доме было жарко от натопленной печи. Елка сверкала украшениями, и бабушка была счастлива, и Варенька валялась лапами вверх. Внук гладил горячий живот, лишенный длинной шерсти, и говорил: «Ничего-ничего, мех скоро отрастет».
