Глава 1. Свобода любой ценой
Мерное покачивание трехмачтового фрегата, залегшего в дрейфе среди густого тумана, и зловещий скрип такелажа не добавляли Оливии решимости. Равно как и сальные взгляды неряшливо одетых матросов, бесцеремонно ее разглядывающих и отпускающих вслед развязные шуточки. Разумеется, если женщины на пиратском судне и появлялись, то уж явно не благородные леди с благочестивыми намерениями.
Щеки пылали от стыда и гнева — какое счастье, что ночь и густой туман скрывали свидетельство ее позора! Но она лишь ровнее держала спину и смотрела прямо перед собой, уверенно шагая по верхней палубе. Она явилась сюда вовсе не для того, чтобы обращать внимание на окружение.
Расстояние до капитанской каюты, расположенной в кормовой части, показалось Оливии бесконечным.
— Прошу, донна, — с шутовским поклоном и отвратительной щербатой улыбочкой произнес провожатый и распахнул перед ней дверь.
Каюта была сработана на славу, со всей подобающей роскошью: Оливии даже не пришлось пригибаться, проходя сквозь дверной проем. Наверняка корабль прежде принадлежал Аверлендскому королевскому флоту и служил его истинным украшением под предводительством какого-нибудь благородного капитана. Теперь же государственным имуществом внаглую пользовался презренный пират.
Именно он сейчас сидел в удобном кресле перед массивным столом и лениво покуривал трубку. Оливия с брезгливостью поморщилась, взглянув на его небритое обветренное лицо, спутанные черные волосы, небрежно перехваченные потертой лентой, и вальяжную до неприличия позу. Единственный целый глаз — другой закрывала наискосок черная повязка — блеснул синевой, ощупав ее с головы до ног.
— Шлюх на борт не беру, — заявил он прежде, чем Оливия успела раскрыть рот.
Она задохнулась от возмущения.
— Да… как вы смеете! Перед вами леди!
— Леди? — осклабился пират, вновь прохаживаясь взглядом по ее фигуре, и наконец соизволил вынуть трубку изо рта. — Тем более. Проваливайте, я занят.
— И не подумаю! — Оливия уперла руки в бедра и громко щелкнула каблуком. — Пока вы не вернете то, что отняли у меня.
В неестественно синем глазу вспыхнула искорка интереса.
— Кто вы такая?
— Леди Риверхилл, супруга виконта Артура Риверхилла, Хайленда в графстве Сноуридж, — отчетливо произнесла Оливия, вздернув подбородок.
Пират поморщился, словно ему на нос уселся комар.
— А нельзя ли попроще, милочка? Имя у вас есть?
— Оливия Аманда Риверхилл, урожденная Картер. Это что-либо меняет?
— Оливия, значит, — хмыкнул пират, затянулся трубкой и выпустил изо рта аккуратное колечко дыма.
Представиться в ответ он, разумеется, не удосужился. Что ж, в этом и не было нужды: мерзавец по прозвищу Одноглазый Демон годами наводил ужас на весь континент от северных оконечностей Аверленда до южных мысов Саллиды. Черные волосы, смуглое лицо, отчетливая горбинка на носу и певучий акцент выдавали в нем уроженца южных широт. Не халиссиец, нет: их кожа отличалась характерным оливковым оттенком. Но даже среди смуглых саллидианцев такой цвет глаз был скорее редким исключением, чем правилом.
Лиамец?..
— Ну и зачем вы явились на мой корабль?
Оливия опомнилась, осознав, что мысли уплыли совсем не туда.
— Я требую немедленно вернуть мне мужа и пасынка. А также захваченное у них имущество.
Пират издал глумливый смешок и откинулся на высокую спинку кресла.
— Ах да, припоминаю. Риверхилл. — Он деловито заглянул в бумаги. — Вы опоздали. Срок передачи выкупа истек в полночь.
По спине Оливии пробежал могильный холодок.
— Что вы с ними сделали?!
— Пока ничего непоправимого, надеюсь, — хмыкнул пират. — Выкуп с вами?
Оливия дрожащими руками отстегнула с пояса спрятанный под складками накидки увесистый кошель и бросила на стол перед пиратом. Тот высыпал содержимое перед собой, сноровисто пересчитал монеты, парочку попробовал на зуб, а затем внимательно, с помощью линзы, рассмотрел фамильные драгоценности Риверхиллов.
— И это все?
Кончики пальцев Оливии неприятно онемели. Как бы она ни пыталась держать лицо перед презренным пиратом, но страх провалить переговоры пошатнул ее выдержку.
— Все, что удалось собрать за день.
Пират вновь прошелся по Оливии оценивающим взглядом.
— Ваш супруг — аверлендский виконт и владелец транспортной компании. Не пытайтесь меня убедить в том, что это весь ваш капитал.
Оливия до боли закусила губу. Не рассказывать же пирату долгую и печальную историю о том, что лорд Риверхилл не был рожден для управления делами, и из года в год положение семейной компании лишь ухудшалось.
Эту боль приходилось держать от всех в тайне. Будучи единственным наследником покойного виконта Риверхилла, Артур всего за несколько лет умудрился выпустить из рук весь немалый родительский капитал. Обнищав, залез в долги и оказался на грани банкротства, когда вдруг ему на помощь пришел отец Оливии, Генри Картер. Незнатный торговец, обладавший талантом добывать редкие товары и доставлять их туда, где в них более всего нуждались, он прослыл одним из наиболее успешных людей Сноупорта. Как он радовался, когда пристроил не обладающую родовитостью дочь замуж за вдовствующего виконта!
Вот только брак не принес ей ожидаемого счастья. Супруг стыдился низкого происхождения Оливии, почти не выводил ее в свет и запрещал заводить знакомства среди благородных леди. Что, впрочем, нисколько не мешало ему пользоваться ее приданым, а после кончины тестя — и доходами от перевозочной компании, доставшейся Оливии в наследство от отца. К управлению делами Артур Оливию не допускал, и ей оставалось лишь молча досадовать, пока благородный супруг упускал одну выгодную сделку за другой, воодушевленно соглашаясь на сомнительные затеи.
Именно потому не удалось за день собрать столь огромный выкуп. Денег у семьи виконта Риверхилла попросту не было.
Но ронять достоинство мужа перед презренным пиратом Оливия не собиралась.
— Он вложил деньги в марбеллонский мрамор, который собирался продать в Лиаме. А вы… вы захватили и корабль вместе с грузом, и моего мужа, и пасынка! Чем, скажите на милость, я должна платить выкуп?
— Меня это не волнует, — пожал плечами Одноглазый. — Надо было занять у друзей.
У друзей! Да Оливия с ног сбилась, за день обойдя все дома купцов и аристократов, в которые был вхож Артур. Так называемые «друзья» лишь сочувственно кивали, жертвуя ей, как побирушке, сущую мелочь, а кто и в открытую воротил нос. Отчаявшись, она обратилась за помощью в Торговую гильдию и даже в Адмиралтейство, но везде получила вежливые канцелярские ответы с обещанием «рассмотреть ее прошение в течение ближайшей недели». Рассмотреть! В то время как сроку ей дали всего лишь день!
Она даже отважилась вскрыть секретное хранилище мужа — в иное время Артур жестоко наказал бы ее за подобное своеволие, — но обнаружила вместо денег лишь горстку фамильных украшений Риверхиллов и старые вексельные бумаги на давно обанкротившиеся компании.
Забирая драгоценности, Оливия ни мгновения не сомневалась, что поступает правильно. Разве жизни мужа и пасынка не стоят всех денег мира, если бы даже они у нее были?
— Здесь все, что я смогла собрать, — упрямо повторила Оливия.
Единственный глаз пирата полыхнул холодной синевой.
— Этого мало. — Он сгреб рассыпанные по столешнице монеты и драгоценности и единым движением смахнул их обратно в кошель. Едва ли не с брезгливостью подтолкнул его к краю стола — в сторону Оливии. — Мой вам совет: пока я в добром расположении духа, забирайте свои деньги, садитесь на свой корабль и на всех парусах отправляйтесь домой.
— Что?.. Что?! Вы не можете!.. — Оливия задохнулась, не желая поверить в услышанное. — Где же ваша хваленая пиратская честь?!
— Честь? — Одноглазый недобро ухмыльнулся. — О чем это вы толкуете, донна? Мы ведь заключили сделку, не так ли? Вы не выполнили своих условий. Согласно кодексу чести, я не обязан выполнять свои.
— Вы… вы… висельник!!! — сорвалась Оливия. — Кодекс чести?! Да что вы знаете о чести, проклятый мерзавец! Вы захватили мирное торговое судно, приписанное к Адмиралтейству Сноупорта…
— Мирное торговое судно? — перебил ее пират с коротким смешком. — А известно ли вам, дорогая донна Риверхилл, что мрамор, якобы перевозимый кораблем вашего супруга, служил лишь прикрытием для незаконной перевозки оружия в Саллиду?
Оливия ошеломленно моргнула.
— Что?..
— И прошу заметить, что захватил я торговое судно вашего мужа за пределами акватории Аверленда, — словно забавляясь, уточнил пират. — Так что ваш виконт Риверхилл сам приплыл в мои руки.
— Что за нелепость! Да вы попросту клевещете на честного человека, прикрывая свои бесчинства!
— А вы, донна, явились на мой корабль посреди ночи, хотя вам нечего мне предложить. Так благодарите своих богов, что я не оставил вашу подачку себе в качестве заслуженного вознаграждения за потерю времени. И не присвоил бриг, на котором вы прибыли. «Счастливец», верно? Мой старпом признал его весьма ладным судном, а глаз у него наметан. Вас же я вполне мог бы отправить прямиком на галиот контрабандистов — заодно и встретились бы с мужем и пасынком. Правда, ненадолго: всего лишь до первого невольничьего рынка.
Опешившая Оливия напрочь потеряла дар речи. Неужели у этого богомерзкого отродья хватило бы совести?..
— Ступайте, миледи, — посерьезнел вдруг Одноглазый, — пока я не передумал. Мне еще предстоит объяснять членам команды, почему я отпустил добычу, которая сама пришла ко мне в руки.
Но Оливия не собиралась сдаваться. Призвав на помощь все свое хладнокровие, она бесстрашно шагнула вперед.
— И не подумаю. Я не покину эту каюту, пока мы не договоримся.
Пират картинно изломил бровь и похабно ухмыльнулся.
— Договоримся? И что же вы можете мне предложить?
Оливия кусала губы, лихорадочно соображая. И правда, что?
Пообещать, что муж сам соберет остаток выкупа после освобождения? Смешно. Человек, начисто лишенный чести, не поверит на слово.
Пообещать, что не будет требовать возвращения захваченного корабля и товара? Но они и так уже у пиратов. Хорошо хоть команде позволили откупиться. Положа руку на сердце, Оливия и не надеялась вернуть корабль и груз. Освободить бы мужа и пасынка…
Оставалось лишь одно. Последнее, чем она пока еще владела.
— Я отдам вам свой бриг.
— С командой? — прищурился Одноглазый.
— Разумеется, без, — раздраженно повела плечом Оливия. — Верните мне семью, дайте нам вместе с экипажем возможность причалить в Сноупорте, и судно ваше.
Лицо пирата вновь преобразилось. Неприятно осклабившись, он с подчеркнутой ленцой встал из-за стола. Оливия с вязкой отстраненностью отметила, что одна его нога заканчивается грубой деревяшкой. Не только одноглазый, но и одноногий… Как же он мерзок, жалкое подобие человека!
— Ладно. Давайте попробуем договориться и заключить новую сделку. Я беру ваш выкуп, ваш второй корабль и возвращаю вам близких…
Оливия замерла, не смея поверить в услышанное. Одноглазый сделал несколько шагов, неумолимо приближаясь к ней. Деревяшка противно отбивала каждый шаг, тогда как каблук сапога ступал по настилу мягко и почти беззвучно.
— …в обмен на маленькую услугу.
— Чего вы хотите? — Оливия невольно провела языком по пересохшим губам.
— Встаньте на колени.
Он подошел вплотную и остановился прямо перед ней. Так близко, что Оливия могла ощутить легкий аромат курительной смеси, странный оттенок жженой карамели, заглушенный запахом лимонных жевательных пастилок, и терпкий аромат мужчины, не привыкшего пользоваться модными среди лордов отдушками. Она сглотнула, глядя прямо в его постылый синий глаз. Встать перед ним на колени? Слишком малая цена за то, чтобы вскоре увидеть мужа и пасынка живыми. Пусть и без кораблей.
Совладав с собой, она заставила себя выполнить унизительное требование: грациозно, с достоинством опустилась на колени и склонила голову, словно в храме у алтаря. Перед глазами открылся вид на старый, хоть и начищенный до блеска, сапог с широким голенищем и потемневшую от времени деревяшку, к которой на месте лодыжки была привязана штанина.
— Кхм… — раздалось у нее над головой. — Чего же вы ждете?
Оливия удивленно вскинула ресницы. Смотреть на пирата снизу вверх было крайне неудобно, но…
— Теперь я могу встать? Вы удовлетворены?
Одноглазый, казалось, на мгновение опешил, а затем запрокинул голову и от души расхохотался, обнажив удивительно белые, крепкие зубы. Оливия окончательно растерялась.
Закончив смеяться, пират утер выступившую в уголке глаза слезу и посмотрел сверху вниз почти с отеческой теплотой.
— Едва ли я удовлетворен, миледи. Вы так и не оказали мне свою маленькую услугу.
— Какую… услугу? — она непонимающе моргнула.
— Вы не знаете, какую услугу может оказать женщина мужчине, стоя перед ним на коленях? — хитро подмигнул наглец и скосил глаз к своей поясной пряжке.
Оливия с недоумением проследила его взгляд, и наконец до нее дошло.
— Что… О-о-о! — выдохнула она, заливаясь краской и немедленно взвиваясь на ноги. — Да как вы смеете! Да как вам вообще в голову пришло… Даже мой муж никогда не позволял себе опускаться до подобной мерзости!
— Мне искренне жаль вашего мужа, — развеселился пират, с явным удовольствием рассматривая рассвирепевшую Оливию. — Неудивительно, что он сбежал в море от такой неласковой жены.
В глазах потемнело. Вне себя от ярости, Оливия оглянулась и схватила со стола первое, что попалось под руку — тяжелый бронзовый пресс. Размахнулась изо всех сил, чтобы раз и навсегда проломить башку зловредному мерзавцу, но…
Пират молниеносным движением перехватил ее запястье и с силой сдавил. Оливия вскрикнула от боли, разжала пальцы, выронив несостоявшееся оружие, и в следующий миг ее рука оказалась заломленной за спину, а сама она — крепко прижатой к мерзавцу.
— Глупо, — спокойно произнес пират над ее ухом. — Ну прибила бы меня, а что дальше? Ты же все равно не знаешь, где они. И живой бы отсюда не ушла.
Оливию затрясло. Безумный порыв угас, на его место пришло бессилие. Что же делать? Что делать?..
— Ваша взяла, донна, — совсем другим, миролюбивым, тоном сказал вдруг Одноглазый Демон. — Я беру ваш выкуп и «Счастливца». Вы возвратитесь на бриг в сопровождении моих людей и немедленно передадите им управление судном. Вас отвезут на остров неподалеку отсюда, там примете на борт пленников, после чего вернетесь к континенту и на пристань доберетесь в шлюпке.
Оливия замерла, все еще не решаясь поверить в удачу. Пират, выдержав паузу, недобро прищурился и произнес резко изменившимся тоном:
— И лучше бы вам выполнить обещание, донна. Иначе я найду вас даже в преисподней, и тогда вы уже ничем не откупитесь.
