ГЛАВА 1
— Стеша-а! — раздался в коридоре вопль Эрины.
Права была бабушка, говоря, что это хорошему учиться надо, дурное само липнет.
Вот и Эрина переняла мою привычку криком нужного человека в доме находить.
Нет… Я-то стараюсь не орать лишний раз, но порой ищешь-ищешь, ищешь-ищешь, с ног собьёшся, и никак, проще рявкнуть разок, и все как на ладони.
Приоткрыв дверь я выглянула в коридор.
— Здесь я!
Каблучки изящных туфелек моей помощницы весело зацокали в моём направлении.
— Вы же говорили, что будете за стрижкой смотреть. Я туда сбегала, а вы здесь...
— Мне посоветовали чем-нибудь другим заняться, — честно призналась я.
Нет, я, конечно, на селян не в обиде. Потолкавшись в сарае с какое-то время и сама поняла – только под ногами путаюсь.
— Зато ваше предложение о двухсменной работе было очень вовремя, — утешила меня неисправимая оптимистка.
— Чего искала?
— Так… — гном потрясла пачкой конвертов, зажатых в руке. — Почта пришла. Разобрать надо.
Ну, надо, так надо…
В кабинета я подошла к висящему на стене, красиво оформленному женихом Эрины календарю на ближайшие три месяца.
Планирование – наше всё, иначе дела меня под собой погребут и не постыдятся, а в очередь за ними, между прочим, уже проблемы выстроились.
— Итак… — я протянула ладонь к Эрине. — Давай уж… Только начни с чего-нибудь хорошего.
— Хорошее… хорошее… — девушка зашебуршила конвертами. Выбрав один из них, остальные она положила на полочку, прибитую под календарём. — Вот! Приглашение на трёхдневный бал!
— Танцевальный марафон что ли? Делать мне больше нечего, как плясать!
— Первый день – переговоры, — прочитала Эрина с розоватого листка с виньетками вдоль текста. Приложением к письму шёл узкий кусочек картона, богато покрытый золотистыми узорами – приглашение, надо думать. — Второй день – заключение договоров. При необходимости можно обратиться к штату свидетелей. — Девушка оторвала взгляд от бумаги и пару минут помолчала, постукивая конвертом по губам, и наконец воскликнула: — А! Свидетели это для устных договоров. Но… — Она потрясла листком. — Вы обязательно все договора только письменно. Под роспись и личную печать.
— Не волнуйся! Со мной поедешь, и проследишь, и подпишешь…
— Не могу, — огорчённо произнесла девушка, и на пару секунд обиженно поджала губы. — На третий день запланированы деловой обед и бал. А туда без сопровождающего никак. А приглашение на двоих. Как всегда! — притворно нахмурилась она. — Как работать, так Эрина! А как веселиться, так меня рядом не стояло! — Девушка вопрошающе уставилась на меня: последние дни она старательно заучивала крылатые земные выражения. Я сложила указательный и большой палец – ок, правильно применила, Эрина заулыбалась.
— И куда это? — я закончила писать на местном аналоге стикера.
— Сюда, — тонкий палец тыкнул в дату.
— Тю… Ещё полтора месяца.
— Хорошее закончилось. Арбатаем! — гном вскрыла следующий конверт и пробежала лист глазами. — Оу! Есть ещё хорошее! — Она запрыгала, поворачиваясь вокруг себя. — Ла-ла-ла… Ла-ла-ла… Ла-ла-ла...
Я поймала её за плечо, останавливая.
— Что там?
— Быстро же нам ответили. От налоговой. Нам насчитали налоги и штрафы.
— И в чём тут радость?
— Тут немного непонятно. Налоговая и королевский совет по поставкам это… Это… Ну, как мост и стрижка овец.
— Разные организации, — подсказала я.
— Да. Но… Налоги и штрафы нам не снизили, но дадут рассрочку, если через месяц мы начнём поставки леса. Спрашивают каких специалистов прислать. Ответ ждут в течение семи дней.
— Так-с… У нас по территории расползлись юные практиканты, где-то шарится некромант, всё ещё не отбыл посыльный, скоро прибудет ещё одна группа взрослых практикантов, а нам предлагают дополнительно принять толпу народу. Где здесь радоваться?
— Как где! Как где! Вы не понимаете! Если что пойдёт с лесом не так, мы вину на них столкнём, а договор о рассрочке мы заранее подпишем.
Да уж… На гнома налоговая явно не рассчитывала...
— Так… — пробормотала Эрина, вскрывая голубоватый конверт. — Островитяне прислали предварительный договор на постройку рыбьего питомника с передачей нам прав пользования патентом на пять лет. Пять лет мало. Мы построим, деньги вложим, а они потом раз! И отзовут патент.
Ничего себе! Я тут копейки выгадываю, а они мне условия ставить будут. Умники!
— Парни завтра парни мост заканчивают. — Я провела кончиком указательного пальца по стикеру. — Я поеду золотой гвоздь вколачивать. — Льён матерился, но я таки на своём настояла. Гвоздь, конечно, не золотой – дура я что ли? Денег нет, а я золотом буду разбрасываться. Просто шляпку украсили вязью и дату выбили. — Поедешь со мной. Заедем на остров. Заодно напомним, кто в доме хозяин, и у кого они земли арендуют. Их договор просмотри внимательно. И найди, чем их можно прижать. — Эрина предвкушающе улыбнулась. Найдёт ведь, как пить дать, найдёт.
— Комендант крепости просит о встрече. Это по поводу поставок продовольствия. Да… Ещё… — Она подняла голову и ухмыльнулась. — Просят разрешения на проход через наши земли для нескольких обозов.
— А мы можем отказать? — изумилась я.
— Время не военное. Можем.
— Ага… А потом будем огребать со всех сторон. Назначь встречу, — оглядев, залепленный стикерами календарь, я ткнула пальцем. — После… Нет, пригласи на обед. С сытым мужиком разговаривать легче. — подписав бумажку, я наклеяла её на квадратик с датой. — Потом у нас ярмарка… Чуть не забыла! — Я хлопнула ладонью по лбу. — староста виноградарей просил выделить людей на обрезку листьев. — очередной стикер на завтра.
— А что ни так с листьями?
— Он что-то бормотал о дождях и плесени. В общем, Бранис его выслушал, и сказал – надо. Там какой-то сорт заумный, не завязывается, если соцветия листьями прикрыты, а потом и вовсе гнить начинает. Как-то так.
В коридоре послышались тяжёлые шаги и низкий голос, обвинявший кого-то. Слов не разобрать, но тон – не ошибёшься.
— К нам, — сказала Эрина, складывая только что распечатанное письмо. Бросив его на полку, она развернулась к двери и переплела руки под грудью.
Подтверждая её слова раздался стук в дверь.
Дожидаться моего разрешения посетители не стали: створка распахнулась, грохнув низом об ограничитель, и в комнату влетела босоногая девушка в простом платье и в фартуке, одним углом заткнутым за пояс.
Следом вошёл Ригон Шайд в пропылённой одежде и с корзинкой в руке.
Мы с Эриной переглянулись и дружно потянули носами в сторону вошедших.
Аромат, расползавшийся по кабинету, пел о золотистой шкурке, о полупрозрачном, тающем на языке мясе. О копчённой рыбке, в общем.
Нет, копчёную рыбу здесь я уже ела, но, ни запаха, ни вкуса, одно название. Её, скорее, можно назвать вяленной.
А тут… Рот наполнился слюной, и я кинулась к столу.
Где? Где? А вот… Любой, уважающий себя, офисный работник знает о необходимых для плодотворной деятельности вещах – чашке, тарелке и столовых приборах. Вдруг кто вкусняшку принесёт или презентует, а мы не готовы. Так что, в битве за посуду я одержала сокрушительную победу над экономкой, и плоды этой победы сейчас выставила на стол.
Девушка, затравленно глянув на нас, резво рванула к двери, но и управляющий не дремал, с криком: “Куда?”, он схватил её за руку выше локтя, пресекая побег.
Эрина, забрав корзинку, осторожно поставила её на стол и, откинув прикрывавшую верх салфетку, зарылась в содержимом.
Сперва гном достала белую, глиняную чашку, следом – белую, глиняную тарелку, потом, наконец-то, свёрток из промасленной бумаги и… Сюрприз-сюрприз… Два светлых кирпича.
Любопытство насчёт такого странного набора меня, конечно же, глодало, но я быстро от него отделалась, потому как Эрина, и мгновением не мешкая, развернула бумагу и, надломив хребёт рыбки у самого хвоста, ловко сняла пласт мяса, и тут же откусила от него.
Знаю, плавали – щёлкнешь клювом один раз, и останешься на бобах.
Лёгким движением руки брю… тьфу ты… я выдернула оставшуюся часть тушки.
Думаю, со стороны мы смотрелись прикольненько, но нас это совершенно не задевало. Поужинать вчера мы обе не успели – вернулись заполночь, а на завтрак перехватили по бутерброду, чай так я вообще допивала на ходу, пока к озеру шла.
На вкус мясо было намного нежнее, чем привычная мне по прежней, земной жизни скумбрия.
Только дожевав рыбу я почувствовала неправильность произошедшего. Варварки, ёшки-матрёшки! Никто же не сказал, что это нам, и что это можно съесть. А мы накинулись, как оголодавшие.
Эрина подобными размышлениями явно не заморачивалась. Обтерев о салфетку пальцы, она, повернувшись к ошарашенным нашим поведением посетителям – их лица и глаза это было нечто, спросила:
— Где взяли?
Управляющий подтолкнул спутницу в спину:
— Рассказывай!
Та окатила его ненавидящим взглядом, и, распрямив плечи, вскинула голову – типа, погибать, так с музыкой, и заговорила:
— Мой муж был из приписных, а я – вольная. Ему жена-то и не нужна была. Так я как служанка. Помыть, убрать, постирать, приготовить. Он деньги копил на выкуп. Почти не тратил. — Чувствуя, что рассказ будет долгим, я сдвинула тарелку и всё остальное в центр стола, и присела на край столешницы. — Дрова мы не покупали. Я хворост собирала. Только в ближнем лесу всё уже давно собрано. Так я вниз по реке ходила. А там берег крутой. Его как-то подмыло. А там глина. Светлая. Я сначала себе игрушки лепила – куколку, столик, чашки, а потом думаю – можно же большую посуду лепить. Ну и стала лепить. И продавать потихоньку, когда мы в город ездили. А в городе увидела дядька кирпичи продаёт. Спросила у него – как их делают. Он посмеялся, говорит и зачем это тебе, но рассказал. Первые у меня плохо выходили, потом наловчилась. А как-то выловленную рыбу на трубе забыла. Печь у меня там, чтобы посуду обжигать.
— Печь у неё там... — язвительно перебил управляющий. — Две печи для обжига посуды, две – для кирпичей, и коптильня. В лесу спрятано.
— А, если спрятано, то как вы-то нашли? — заинтересовалась Эрина.
— А вы представьте…
— Эрина, ты как дитё малое, — подколола я помощницу.
— А вы догадались?
— Естественно. Не в руках же она кирпичи таскала. Скорее всего, на телеге возила или на тачке, а где колёса, там и колея.
— Правильно, — подтвердил мою догадку Ригон. — Дом крайний в селении. Я зашёл спросить как живут, не нужно ли чего. По списку дом сдаётся семейной паре, а оказалось эта, — он кивком указал на девушку, — одна там живёт. По словам соседей, муж уже года два как выкупился и уехал. А аренда земли и поля на него были записаны. Прежний управляющий, как муж уехал, так поле-то забрал, но дом почему-то ей оставил, а договор на мужа снова оформил.
— Почему-почему… — пробурчала девушка.— Платила я ему, вот он меня и не гнал.
— Ясно-понятно, но неприятно… Вольная, говоришь? Эрина, составь документы, и переведи нашу умницу в приписные. — Девушка побледнела. — Другим урок будет. Чтоб прежде, чем хозяйское красть, мозгами пошевелили как следуют. — Подойдя к селянке, я глянула на неё сверху вниз. — Поехали, красавица. Будем смотреть что и как.
Эрина скорчила жалобное личико. Но я мотнула головой. Я бы простила, если бы девушка сама пришла. Не зверь же, понимаю, были тяжёлые времена, выживали, как могли. Пришла бы, повинилась, договорились бы. А так… Даже обидно… Мы и целителя привезли, и травника, мост строим. Стараемся, как можем, для вот этой самой девахи и для остальных селян. Могла бы нам навстречу пойти – предложить свои товары для ярмарки.
А раз нет, так и нет…
Лошадей нам оседлали в авральном порядке. Эрина только и успела от руки документ написать, и я таки, угрожая, что под суд отдам, заставила девицу поставить свою подпись.
— Напрасно вы с ней так, — глухо сказала Эрина, глядя в спины двум всадникам перед нами. — Она старалась выжить.
— Да я и сама понимаю, — поморщилась я. — Просто она меня взбесила. Когда ты последний раз высыпалась? — Девушка задумалась. — Вот-вот… Мы сначала травимся зельями бодрости, потом пьём очищающие настои и догоняемся укрепляющими. А она… Она могла прийти. Рассказать. А вместо этого смотрела на нас, словно мы в чём-то перед ней виноваты. Она ворует, а виноваты мы. Блеск.
Спорить гном не стала, и мы молча продолжили путь.
ГЛАВА 2
Мой Серый шёл ровно – не зря я всё-таки у герцога этого жеребца выпросила. Под мерный шаг коня хорошо думалось.
Я принялась прикидывать планы на сегодня.
Пока конечно не горит, но нужно будет сбегать наверх, в крепость, поделать упражнения.
Спутники мои не обратили внимания, зато я заметила, что проступок селянки спровоцировал вспышку гнева, и тело моё малость в объёмах добавило.
Жаль, конечно, что моя первая попытка заниматься в саду у дома нарвалась на любопытство окружающих. Всё проще бы было.
Вот кажется... Все, блин, по своим делам разбежались, ан нет, стоило мне на землю улечься, так через каждые пять-десять минут кто-нибудь с вопросом – а что вы делаете?
Ношусь теперь, как кой-куда ужаленная, выкраивая минутки, наверх сбегать, скинуть лишнее.
Хорошо хоть – с каждым разом получается всё лучше, и прорезалась чуточка надежды, что скоро смогу как драконы – пропустила сквозь себя, и в дамках.
Собачий вой слева и ядрёный мат от Эрины справа раздались как-то разом.
Собаки страшнее, и я посмотрела в сторону воя. И от души добавила к словосочетаниям гнома пару слов.
В двух верхних загонах ходили вдоль ограды, лежали и стояли особей по двадцать-тридцать крупных – мне точно много выше колена, седоватых собак, обросших шерстью чуть ли не до земли.
— Эрина, — тихо позвала я, не отрывая взгляда от чудищ и расщёлкивая закрепы на кнуте. — Это кто?
— А… Это… — невозмутимо потянула девушка. И спокойненько так: — Магически изменнённые волки. — Я со всхлипом втянула воздух. Мама дорогая! — Они на обчёс пришли. Наши с них наросшую, зимнюю шерсть снимут, и они опять в горы уйдут. На местных они не нападают.
Ну, об этом я и сама уже догадалась, глядя, как спокойно ведут себя овцы в соседних загонах, а наши лошади всё так же неспешно шагают по тропинке вдоль загонов.
Но… Ёшки ж матрёшки ж! Чего я ещё не знаю о собственном хозяйстве?!
— И много у нас их? — язвительно поинтересовалась я.
— Серых около пятидесяти. — Ничего ж себе стадо! — Точно будем знать после счёсывания. Щенки пока не учтены. А чёрных около тридцати. Но серые с чёрными не ладят. Поэтому серые занимают Отцовские холмы, а чёрные, они придут чуть позже, Материнский хребет. Это возле крепости.
Тыц-тыды-дыц… Кому-то явно следует сесть за карты и уже ознакомиться и с местностью, и с названиями на этой самой местности.
— Чего ещё… хорошего расскажешь?
— Пока ничего.
Что-то в голосе спутницы заставило меня посмотреть на неё. Надо же, умница моя… Закрутила повод вокруг луки седла и успевает читать взятые с собой письма.
— Что опять?!
— Этот урод! Капитан! Подал на вас в суд. За оскорбление действием!
Первой мыслью было – развернуть коня и вернуться домой, но я раздавила её на корню. Слишком свежи были воспоминания, как в первые дни после разговора с эльфом и нашим с Деллой возвращением из крепости, я пыталась разорваться на сотни крохотных Стешечек, и поспеть везде.
