– Не понимаешь, не будешь тренироваться мышцы не нарастут, тряпка будет, а не крылья.
И сейчас тряпка скручивала Даню, и уносила в пропасть. А рядом бился Сол. Уже слишком далеко и ничего не видно, но Рита чувствует страх Дани, и тянет его страх в себя, чтобы был хотя бы шанс на борьбу за жизнь. И Даня действительно трепыхается.
Мгновенья утекают, Дане удается развернутся, но земля слишком близко, удар и Даня без сознания падает. Птица ещё бьётся, и Рита, не думая ни о чем, хватает её страх, давая ей несколько мгновений на действия, ещё удар и всё тьма.
Когда Рита вынырнула из сознания птицы, она лежала на руках Макса, рядом стояли крепкие парни с утеса. Подошел ещё один человек и произнес.
– Вам повезло, что Сол выжил, иначе бы полетели за ним.
Сказал и они пятеро пошли к обрыву, по очереди прыгая вниз.
– А Даня? Даня живой? – кричала Рита. Они даже не оглянулись.
– Наверное живой, иначе бы такой отряд не полетел, они трупы не носят. – тихо ответили сзади.
Рита обернулась на голос. Рядом стоял человек средних лет, оборотень, но не птица. Рита никак не понимала, кто перед ней. Человек грустно улыбнулся:
– Я летучая мышь, зовут Гетц.
– Приятно познакомиться. – Рита обернулась на Макса, увидела его напряженное лицо. Сзади подходило несколько человек.
– Гетц шёл бы ты отсюда, нам надо поговорить с гаденышами. – сказал один.
– Почему ты так говоришь? – спросил Гетц.
– Потому что они обманным путем навязали Солу этого мальчишку.
– Ты сейчас оскорбил Сола, его не просто обмануть, и если он сделал так, значит, чем-то очень обязан. И не вам рвать чужие нити. – хищно сказал Гетц.
Парни молча развернулись. А в это время над обрывом поднимались два гамака, их несли могучие орлы. Они взлетели над плато.
– Понесли их в лазарет, пошли и мы туда. – предложил Гетц.
– А нас пустят? – спросила Рита.
– Пока Сол жив пустят, а потом убьют. – ответил Гетц.
В палату их действительно пустили, врачи готовились к операциям. А Рита когда они зашли в палату достала флакон, что дал её аптекарь и накапала в рот и Дане, и Солу. Врач, который готовил бинты, хотел помешать, но Макс крепко его прижал. Как только капли проникли в кровь, Сол открыл глаза:
– Мальчик жив?
К нему бросился врач:
– Да, да жив не переживайте.
Потом посмотрел на Риту:
– Что это за капли?
– Из города бессмертных. – ответила Рита.
– Вы кому-то там очень понравились, такие капли просто так не продают.
Весь день и ночь они просидели в лазарете. Сол оклемался быстрее, даже поел.
А вот Даня был в бессознательном состоянии, метался по кровати, плакал.
Рита лежала с ним, она хотела ещё закапать их из флакона, но врач остановил:
– Это мощное средство, и на сегодня достаточно, завтра утром повторим.
На следующий день врач налил стакан воды и велел Рите накапать из флакона, потом один стакан выпил Сол самостоятельно. А второй Рита по глотку вливала в рот Дане.
К вечеру Сол уже сидел на кровати. Даня тоже пришёл в себя, но чувствовал себя плохо. Всё тело было в гематомах, малейшее движение приносило боль. Рита и Макс несколько раз выходили из лазарета. Шли к себе в номер, привести себя в порядок, в ресторане покушать, и возвращались в палату.
Пока были на улице видели как прыгают уже сами новички, как взлетают в небо. Рита смахивала слезу.
Макс успокаивал:
– Ну подумаешь летать не будет, большинство людей не летают, главное жив.
– А как же птица? Она же без неба не сможет? Затоскует?
– Помнишь, нам в научном отделе сказали, что птица кормится рыбой. Вот и поедем летом на море, или озеро, и пусть плавает и рыбачит. – ответил Макс.
Рита просияла:
– Какой ты молодец, правильно, так и сделаем.
Когда они подходили к палате, Рита услышала, через приоткрытую дверь.
– Спасибо тебе Гетц, что спас ребят. – говорил Сол.
– Ладно тебе, только я тоже не понимаю, почему ты не проверил Даню, на готовность мышц.
– Я проверил. – ответил Сол.
Рита и Макс вошли в палату, но Сол размышлял вслух.
– Те мышцы, которые тренируют птицам для полета, у него хорошо работают. Я думаю, лучше, чем у большинства новичков, они у него крепкие и сильные. Сова гонял Даню видимо до седьмого пота.
– Что же тогда случилось? – спросила Рита. – Даня не летел, а падал тряпкой.
– Хороший вопрос. Его птица летает по другому, другие движения, другие мышцы.
– Почему другие движения? Лебедь вначале поднялся над плато, и летел как и все.
– Вот именно. – отозвался Сол. – Вначале. Не эти движения держат птицу в небе, Не эти движения управляют крыльями.
В палату вошел мужчина, который выступал на совете и который вчера поднял из пропасти Сола и Даню. Рита бросилась к нему со словами благодарности, но он отстранил ее с явным презрением. Он обратился на незнакомом языке к Солу, переводчик молчал. Говорили они не долго, но гневно. Мужчина хлопнул дверью и удалился.
Наступила тягостная тишина, Рита чтоб разрядить атмосферу сказала:
– Вы не беспокойтесь за Даню, мы придумали. Даня водоплавающий, и мы поедем на море или озеро.
– Нет. – вздохнул Сол. – Я сказал Главному, что беру Даню в ученики.
– Зачем? – в непонимании были все, и Гетц.
– Причин много. Во-первых Главный последнее время, принимает решения, которые меня возмущают, ведёт себя как царь и бог. Я с ним говорил, когда позвонил ваш Герман. Можно было оставить парня у нас вроде подготовительного периода, потихоньку бы пробовал свои силы. Знакомился бы со своей птицей, так делали всегда. Правда мало кому помогло, но шанс был. Главный уперся, мол чужие мешают, отвлекают, раздражают. Его сейчас всё раздражает, предчувствует что-то. И готовит из ребят не вольных птиц, а боевые машины. Но всё это не по-человечески. Да и к чему готовиться он не знает, так бесится без толку.
– А во-вторых? – спросил Гетц.
Сол остановил взгляд на Гетце и тихо сказал:
– Я видел свою смерть.
– Ничего удивительного вы чуть не разбились, были на волосок от смерти. – стала успокаивать Рита.
Сол улыбнулся.
– Нет, это Даня был на волосок от смерти, а не я. Я и так бы не подставился, если бы не понял – шанс спасти есть. Я бы выжил в любом случае. А если бы знал про чудо-микстуру, то и большее мог сделать.
– Вот почему так отреагировал Главный, он видел твое видение. – печально сказал Гетц.
– Подождите, мы не догоняем, объясните нам. – попросил Макс.
– Птицы видят свою смерть заранее. Наверное для стаи это важно, чтоб вовремя сменить ведущего, чтоб не ждать и не надеяться, что все пройдет, если недомогание. Да и просто зачем лететь в тяжелый перелет, если знаешь, что не долетишь. Только стаю тормозить. Я стар. Я не выгляжу немощным стариком, потому что оборотни редко дряхлеют, особенно птицы. Поэтому нет ничего удивительного в моем видении. Но время у меня ещё есть. И я решил, раз сам ухожу, попробую вернуть другому полноценную жизнь.
– Но Главный так не считает? – спросил Гетц.
– Не считает. – согласился Сол. – Он сказал, что как только мальчик встанет на ноги, ему велят покинуть заповедную зону.
Гетц:
– А ты, что ответил?
– Ответил, что мы отсюда уберемся вместе.
– Ты шутишь? Где же ты будешь его учить?
– Здесь не единственное место, где летают птицы. – ответил Сол.
– Здесь единственное место, где учат летать.
– Значит, появится ещё одно. Хватит, идите, дайте отдохнуть больным и старым. – выгнал их Сол.
На улице Макс хотел порасспрашивать Гетца, но тот сказал, что будет до вечера занят, и поговорить они смогут за ужином в ресторане. Макс спросил, чем он будет занят.
– Попробую переубедить Главного. – ответил Гетц и ушёл.
– Переубедить Главного не получилось. – первое что сказал Гетц за ужином.
– Похоже он не в себе. Заявил мне, что заповедная территория птиц страдает от чужаков, особенно от оборотней.
– Это он обо мне.- сказал Макс.
– Не думаю, он говорил со мной и меня хотел оскорбить. Ну что ж ему удалось.
– Так Вы же летаете? – удивилась Рита.
– Для него я животное, зверь, а не небесное создание.
– Что же нам теперь делать? – спросила Рита.
– Делать придется много. Я отогнал свой трейлер к механикам, чтоб обновили колеса для внедорожья. Он у меня большой прям дом на колесах. Я часто уезжаю и колесю по горам. Машину совсем недавно ремонтировал. Так что надо собираться и в путь.
– Как это в путь, кто поедет, куда? – поинтересовалась Рита.
– Вы поедете домой, вам тут никто не разрешит остаться. А мы, я, Сол и Даня, поедем по горам искать подходящее место.
Рита хотела запротестовать, но Макс ей не дал:
– Мы Дане точно не поможем, а у них есть шанс.
Медленно шли к лазарету, почему то было очень тягостно. Но в палате отпустило, Даня пришел в себя, копошился на кровати и с аппетитом поедал всё подряд. Он уже знал вердикт Главного, и был рад.
– Я не хочу тут оставаться и учиться у такого злыдня не хочу.
Сол печально смотрел на него:
– Учиться тебе придется самому, я буду так для страховки.
Гетц сказал:
– Я отогнал трейлер в мастерскую, его переобуют, подлатают, утеплят и в путь.
Сол усмехнулся:
– Я так и знал, что с нами поедешь.
– А как же, я вообще здесь и в прямом и в переносном смысле из-за тебя.
– Вы давно знакомы? Расскажите, как вы познакомились? – попросила Рита.
– Давно. Сол тогда был Главный. Я пришёл сюда чуть ли не пешком, общественным транспортом, автостопом. У меня знакомый был колдун, когда увидел крыло, сразу меня сюда направил. Но тут чувствовали, что во мне не птица и устроили мне травлю. Я уже не подросток был, и то хотел уже сваливать. Но обо мне услышал Сол, позвал к себе, долго меня изучал, и понял, что во мне зверёк. Предположил либо летучая мышь, либо белка-летяга, либо что-то в этом роде. Велел дожидаться совета.
Но на совете все были против меня, возмущались и требовали, чтоб я удалился. Сол встал и сказал, что раз никто не хочет брать его ни в ученики, ни в подмастерья, то тогда он возьмет в ученики.
А у птиц нельзя брать учеников, если ты Главный. Некоторые его пытались отговорить, но большинство похоже обрадовались.
– Нынешний Главный стал после твоего отстранения? – спросил Макс.
– Нет, после меня еще двое были. – ответил Сол. – Всё не так драматично. Я к тому времени уже дважды выносил свою кандидатуру на смену. Но наши фракции никак не могли договориться, кто будет следующим. А тут всё совпало.
– Разошлись они действительно по-хорошему. – продолжил Гетц.
– Даже мне разрешили остаться на правах ученика. Но потом приняли закон, чтоб никаких животных больше никогда не было на их земле. Хотя их похоже и не было, я единственный. Потом было несколько лет тяжелого труда. Птица учит зверя, та ещё беда. Так что для меня Сол больше чем учитель.
– Очень приятно послушать неприкрытую лесть. – засмеялся Сол. – Ну а теперь о наших планах. Я думаю, вы ребята правы, надо дать побыть птице во второй родной стихии. Пусть поплавает, поест, наберется сил. А мы за ней понаблюдаем, потренируем крылья. Я знаю в Европе одно большое озеро, там в это время народу очень мало, а вода там теплая. Ключи с горячим источником. Вот туда мы и поедем. Даня, давай ка вставай, хватит симулировать, у птиц кости быстро срастаются.
Даня вставать не хотел, ныл, кряхтел, жаловался, но потом потихоньку попытался. Сол на него посмотрел и сказал:
– Ну что ж Гетц мы готовы, собирайся и выдвигаемся. У меня есть в Европе ещё одно незаконченное дело, которое меня тяготит, вот всё и управим.
В номере Рита сказала Максу:
– Я отдам флакон Солу, ты не против.
– А почему я должен быть против флакон твой.
– Его дали нам двоим. – возразила Рита.
– Я конечно не против, только давай отдадим его не Солу, а Гетцу.
– Почему?
– Потому что Сол его не будет использовать для себя. А для Дани сейчас важнее, чтоб с Солом ничего не случилось. А вот Гетц предан Солу и точно будет спасать его.
– Хорошо, я завтра передам Гетцу. А у нас с тобой какие планы?
– Ты хотела навестить Игорька.
– Очень хочу, и ещё посмотреть дом-сказку.
– Вот и давай вытащим Игорька посмотреть на дом-сказку, ему и как художнику будет интересно.
В этот же вечер Макс списался, а потом и созвонился с Игорьком. Договорились в городке с домом и встретиться. На следующий день пошли прощаться с Даней. Рита велела ему писать и фотки присылать каждый день. Обняла его, уже собиралась всплакнуть. Как Даня достал из тумбочки кусок скорлупы, тот самый, последний, о котором беспокоился Сова. Скорлупа треснула, по ней бежала паутина, но не разломилась. И Рита поняла, что один из ударов о камни скорлупа приняла на себя, защитив бок птицы.
– Передай, пожалуйста, Игорьку, может поэкспериментирует. – попросил Даня.
– Конечно, передам. – ответила Рита, и поцеловала Даню.
– У вас есть мастер? – спросил Гетц.
– Нет, пока у нас есть только ученик мастера. – ответил Макс.
– Очень круто.
Встретились с Игорьком недалеко от дома в небольшом ресторанчике. Обнялись, расцеловались, заказали покушать и набросились на Игорька с вопросами. Пришлось ему первому рассказывать.
– Вы за меня не переживайте. Мастер меня привез к себе домой, я сначала боялся, что будет логово зверя. Нет, очень уютный дом, и место красивое, большая мастерская. Оборотней я почти не вижу, правда, мастер меня представил своему заказчику, они видимо тесно связаны. Я думал, Вожак такой же старый как мой мастер, но нет, он, конечно, не молодой, уже матерый, но разница между ними большая.
Смотрел он на меня долго молча, а потом прохрипел:
– Надеюсь из него будет толк.
Вот и всё на этом мои контакты с волками ограничились. Не знаю, хорошо это или плохо, мне ведь любопытно как живет стая волков, что делают, какие там отношения. Рита стала спрашивать про обучение. Чему и как учится Игорек?
– У мастера в мастерской большой сундук, весь заполнен разными образцами, наверное, с разных планет. Я как-то спросил откуда образцы, но мастер уклонился от ответа. Сказал, что нечего забивать себе голову названиями разных миров.
Так вот, он достает из сундука один образец дает мне, и я целый день рисую всё, что мне в голову придет. Большинство рисунков он стирает, а некоторые отбирает. И на следующий день я пытаюсь рисунок углубить, на следующей пытаюсь раскрасить. А потом, когда мастер считает, что дальше прогресса нет, он дает мне наш земной камень, и я из него по рисунку делаю скульптуру. Очень интересно. Я чувствую, как наш простой камень, становясь скульптурой, приближается к инопланетному. Мастер меня хвалит, но говорит, что мы в начале долгого пути.
Рита попросила показать рисунки. Игорек сказал, что фоткает удачные работы, достал телефон. Рисунки, картины и скульптуры были действительно очень интересными. Формы, линии и цвета завораживали.
– Магия искусства. – восхитилась Рита. – Скинь мне пожалуйста фотки, буду любоваться.
Потом они рассказали как съездили к Дане. Игорек слушал с замиранием сердца, потом сказал:
– Жалко, что вы его не увидите, я вот ему сделал.
И он достал два маленьких колечка.
– Сам не понимаю, что это. Как их носить, куда цеплять. Для колец маловаты, только если на лапки птицы.
Рита взяла колечки, они были чудо как хороши.
– Как же ты смог скорлупу так скрутить? – спросил Макс.
– Мастер сказал подержать в руках и получилось. – ответил Игорек.
И сейчас тряпка скручивала Даню, и уносила в пропасть. А рядом бился Сол. Уже слишком далеко и ничего не видно, но Рита чувствует страх Дани, и тянет его страх в себя, чтобы был хотя бы шанс на борьбу за жизнь. И Даня действительно трепыхается.
Мгновенья утекают, Дане удается развернутся, но земля слишком близко, удар и Даня без сознания падает. Птица ещё бьётся, и Рита, не думая ни о чем, хватает её страх, давая ей несколько мгновений на действия, ещё удар и всё тьма.
Когда Рита вынырнула из сознания птицы, она лежала на руках Макса, рядом стояли крепкие парни с утеса. Подошел ещё один человек и произнес.
– Вам повезло, что Сол выжил, иначе бы полетели за ним.
Сказал и они пятеро пошли к обрыву, по очереди прыгая вниз.
– А Даня? Даня живой? – кричала Рита. Они даже не оглянулись.
– Наверное живой, иначе бы такой отряд не полетел, они трупы не носят. – тихо ответили сзади.
Рита обернулась на голос. Рядом стоял человек средних лет, оборотень, но не птица. Рита никак не понимала, кто перед ней. Человек грустно улыбнулся:
– Я летучая мышь, зовут Гетц.
– Приятно познакомиться. – Рита обернулась на Макса, увидела его напряженное лицо. Сзади подходило несколько человек.
– Гетц шёл бы ты отсюда, нам надо поговорить с гаденышами. – сказал один.
– Почему ты так говоришь? – спросил Гетц.
– Потому что они обманным путем навязали Солу этого мальчишку.
– Ты сейчас оскорбил Сола, его не просто обмануть, и если он сделал так, значит, чем-то очень обязан. И не вам рвать чужие нити. – хищно сказал Гетц.
Парни молча развернулись. А в это время над обрывом поднимались два гамака, их несли могучие орлы. Они взлетели над плато.
– Понесли их в лазарет, пошли и мы туда. – предложил Гетц.
– А нас пустят? – спросила Рита.
– Пока Сол жив пустят, а потом убьют. – ответил Гетц.
В палату их действительно пустили, врачи готовились к операциям. А Рита когда они зашли в палату достала флакон, что дал её аптекарь и накапала в рот и Дане, и Солу. Врач, который готовил бинты, хотел помешать, но Макс крепко его прижал. Как только капли проникли в кровь, Сол открыл глаза:
– Мальчик жив?
К нему бросился врач:
– Да, да жив не переживайте.
Потом посмотрел на Риту:
– Что это за капли?
– Из города бессмертных. – ответила Рита.
– Вы кому-то там очень понравились, такие капли просто так не продают.
Весь день и ночь они просидели в лазарете. Сол оклемался быстрее, даже поел.
А вот Даня был в бессознательном состоянии, метался по кровати, плакал.
Рита лежала с ним, она хотела ещё закапать их из флакона, но врач остановил:
– Это мощное средство, и на сегодня достаточно, завтра утром повторим.
На следующий день врач налил стакан воды и велел Рите накапать из флакона, потом один стакан выпил Сол самостоятельно. А второй Рита по глотку вливала в рот Дане.
К вечеру Сол уже сидел на кровати. Даня тоже пришёл в себя, но чувствовал себя плохо. Всё тело было в гематомах, малейшее движение приносило боль. Рита и Макс несколько раз выходили из лазарета. Шли к себе в номер, привести себя в порядок, в ресторане покушать, и возвращались в палату.
Пока были на улице видели как прыгают уже сами новички, как взлетают в небо. Рита смахивала слезу.
Макс успокаивал:
– Ну подумаешь летать не будет, большинство людей не летают, главное жив.
– А как же птица? Она же без неба не сможет? Затоскует?
– Помнишь, нам в научном отделе сказали, что птица кормится рыбой. Вот и поедем летом на море, или озеро, и пусть плавает и рыбачит. – ответил Макс.
Рита просияла:
– Какой ты молодец, правильно, так и сделаем.
Когда они подходили к палате, Рита услышала, через приоткрытую дверь.
– Спасибо тебе Гетц, что спас ребят. – говорил Сол.
– Ладно тебе, только я тоже не понимаю, почему ты не проверил Даню, на готовность мышц.
– Я проверил. – ответил Сол.
Рита и Макс вошли в палату, но Сол размышлял вслух.
– Те мышцы, которые тренируют птицам для полета, у него хорошо работают. Я думаю, лучше, чем у большинства новичков, они у него крепкие и сильные. Сова гонял Даню видимо до седьмого пота.
– Что же тогда случилось? – спросила Рита. – Даня не летел, а падал тряпкой.
– Хороший вопрос. Его птица летает по другому, другие движения, другие мышцы.
– Почему другие движения? Лебедь вначале поднялся над плато, и летел как и все.
– Вот именно. – отозвался Сол. – Вначале. Не эти движения держат птицу в небе, Не эти движения управляют крыльями.
В палату вошел мужчина, который выступал на совете и который вчера поднял из пропасти Сола и Даню. Рита бросилась к нему со словами благодарности, но он отстранил ее с явным презрением. Он обратился на незнакомом языке к Солу, переводчик молчал. Говорили они не долго, но гневно. Мужчина хлопнул дверью и удалился.
Наступила тягостная тишина, Рита чтоб разрядить атмосферу сказала:
– Вы не беспокойтесь за Даню, мы придумали. Даня водоплавающий, и мы поедем на море или озеро.
– Нет. – вздохнул Сол. – Я сказал Главному, что беру Даню в ученики.
– Зачем? – в непонимании были все, и Гетц.
– Причин много. Во-первых Главный последнее время, принимает решения, которые меня возмущают, ведёт себя как царь и бог. Я с ним говорил, когда позвонил ваш Герман. Можно было оставить парня у нас вроде подготовительного периода, потихоньку бы пробовал свои силы. Знакомился бы со своей птицей, так делали всегда. Правда мало кому помогло, но шанс был. Главный уперся, мол чужие мешают, отвлекают, раздражают. Его сейчас всё раздражает, предчувствует что-то. И готовит из ребят не вольных птиц, а боевые машины. Но всё это не по-человечески. Да и к чему готовиться он не знает, так бесится без толку.
– А во-вторых? – спросил Гетц.
Сол остановил взгляд на Гетце и тихо сказал:
– Я видел свою смерть.
– Ничего удивительного вы чуть не разбились, были на волосок от смерти. – стала успокаивать Рита.
Сол улыбнулся.
– Нет, это Даня был на волосок от смерти, а не я. Я и так бы не подставился, если бы не понял – шанс спасти есть. Я бы выжил в любом случае. А если бы знал про чудо-микстуру, то и большее мог сделать.
– Вот почему так отреагировал Главный, он видел твое видение. – печально сказал Гетц.
– Подождите, мы не догоняем, объясните нам. – попросил Макс.
– Птицы видят свою смерть заранее. Наверное для стаи это важно, чтоб вовремя сменить ведущего, чтоб не ждать и не надеяться, что все пройдет, если недомогание. Да и просто зачем лететь в тяжелый перелет, если знаешь, что не долетишь. Только стаю тормозить. Я стар. Я не выгляжу немощным стариком, потому что оборотни редко дряхлеют, особенно птицы. Поэтому нет ничего удивительного в моем видении. Но время у меня ещё есть. И я решил, раз сам ухожу, попробую вернуть другому полноценную жизнь.
– Но Главный так не считает? – спросил Гетц.
– Не считает. – согласился Сол. – Он сказал, что как только мальчик встанет на ноги, ему велят покинуть заповедную зону.
Гетц:
– А ты, что ответил?
– Ответил, что мы отсюда уберемся вместе.
– Ты шутишь? Где же ты будешь его учить?
– Здесь не единственное место, где летают птицы. – ответил Сол.
– Здесь единственное место, где учат летать.
– Значит, появится ещё одно. Хватит, идите, дайте отдохнуть больным и старым. – выгнал их Сол.
На улице Макс хотел порасспрашивать Гетца, но тот сказал, что будет до вечера занят, и поговорить они смогут за ужином в ресторане. Макс спросил, чем он будет занят.
– Попробую переубедить Главного. – ответил Гетц и ушёл.
– Переубедить Главного не получилось. – первое что сказал Гетц за ужином.
– Похоже он не в себе. Заявил мне, что заповедная территория птиц страдает от чужаков, особенно от оборотней.
– Это он обо мне.- сказал Макс.
– Не думаю, он говорил со мной и меня хотел оскорбить. Ну что ж ему удалось.
– Так Вы же летаете? – удивилась Рита.
– Для него я животное, зверь, а не небесное создание.
– Что же нам теперь делать? – спросила Рита.
– Делать придется много. Я отогнал свой трейлер к механикам, чтоб обновили колеса для внедорожья. Он у меня большой прям дом на колесах. Я часто уезжаю и колесю по горам. Машину совсем недавно ремонтировал. Так что надо собираться и в путь.
– Как это в путь, кто поедет, куда? – поинтересовалась Рита.
– Вы поедете домой, вам тут никто не разрешит остаться. А мы, я, Сол и Даня, поедем по горам искать подходящее место.
Рита хотела запротестовать, но Макс ей не дал:
– Мы Дане точно не поможем, а у них есть шанс.
Медленно шли к лазарету, почему то было очень тягостно. Но в палате отпустило, Даня пришел в себя, копошился на кровати и с аппетитом поедал всё подряд. Он уже знал вердикт Главного, и был рад.
– Я не хочу тут оставаться и учиться у такого злыдня не хочу.
Сол печально смотрел на него:
– Учиться тебе придется самому, я буду так для страховки.
Гетц сказал:
– Я отогнал трейлер в мастерскую, его переобуют, подлатают, утеплят и в путь.
Сол усмехнулся:
– Я так и знал, что с нами поедешь.
– А как же, я вообще здесь и в прямом и в переносном смысле из-за тебя.
– Вы давно знакомы? Расскажите, как вы познакомились? – попросила Рита.
– Давно. Сол тогда был Главный. Я пришёл сюда чуть ли не пешком, общественным транспортом, автостопом. У меня знакомый был колдун, когда увидел крыло, сразу меня сюда направил. Но тут чувствовали, что во мне не птица и устроили мне травлю. Я уже не подросток был, и то хотел уже сваливать. Но обо мне услышал Сол, позвал к себе, долго меня изучал, и понял, что во мне зверёк. Предположил либо летучая мышь, либо белка-летяга, либо что-то в этом роде. Велел дожидаться совета.
Но на совете все были против меня, возмущались и требовали, чтоб я удалился. Сол встал и сказал, что раз никто не хочет брать его ни в ученики, ни в подмастерья, то тогда он возьмет в ученики.
А у птиц нельзя брать учеников, если ты Главный. Некоторые его пытались отговорить, но большинство похоже обрадовались.
– Нынешний Главный стал после твоего отстранения? – спросил Макс.
– Нет, после меня еще двое были. – ответил Сол. – Всё не так драматично. Я к тому времени уже дважды выносил свою кандидатуру на смену. Но наши фракции никак не могли договориться, кто будет следующим. А тут всё совпало.
– Разошлись они действительно по-хорошему. – продолжил Гетц.
– Даже мне разрешили остаться на правах ученика. Но потом приняли закон, чтоб никаких животных больше никогда не было на их земле. Хотя их похоже и не было, я единственный. Потом было несколько лет тяжелого труда. Птица учит зверя, та ещё беда. Так что для меня Сол больше чем учитель.
– Очень приятно послушать неприкрытую лесть. – засмеялся Сол. – Ну а теперь о наших планах. Я думаю, вы ребята правы, надо дать побыть птице во второй родной стихии. Пусть поплавает, поест, наберется сил. А мы за ней понаблюдаем, потренируем крылья. Я знаю в Европе одно большое озеро, там в это время народу очень мало, а вода там теплая. Ключи с горячим источником. Вот туда мы и поедем. Даня, давай ка вставай, хватит симулировать, у птиц кости быстро срастаются.
Даня вставать не хотел, ныл, кряхтел, жаловался, но потом потихоньку попытался. Сол на него посмотрел и сказал:
– Ну что ж Гетц мы готовы, собирайся и выдвигаемся. У меня есть в Европе ещё одно незаконченное дело, которое меня тяготит, вот всё и управим.
В номере Рита сказала Максу:
– Я отдам флакон Солу, ты не против.
– А почему я должен быть против флакон твой.
– Его дали нам двоим. – возразила Рита.
– Я конечно не против, только давай отдадим его не Солу, а Гетцу.
– Почему?
– Потому что Сол его не будет использовать для себя. А для Дани сейчас важнее, чтоб с Солом ничего не случилось. А вот Гетц предан Солу и точно будет спасать его.
– Хорошо, я завтра передам Гетцу. А у нас с тобой какие планы?
– Ты хотела навестить Игорька.
– Очень хочу, и ещё посмотреть дом-сказку.
– Вот и давай вытащим Игорька посмотреть на дом-сказку, ему и как художнику будет интересно.
В этот же вечер Макс списался, а потом и созвонился с Игорьком. Договорились в городке с домом и встретиться. На следующий день пошли прощаться с Даней. Рита велела ему писать и фотки присылать каждый день. Обняла его, уже собиралась всплакнуть. Как Даня достал из тумбочки кусок скорлупы, тот самый, последний, о котором беспокоился Сова. Скорлупа треснула, по ней бежала паутина, но не разломилась. И Рита поняла, что один из ударов о камни скорлупа приняла на себя, защитив бок птицы.
– Передай, пожалуйста, Игорьку, может поэкспериментирует. – попросил Даня.
– Конечно, передам. – ответила Рита, и поцеловала Даню.
– У вас есть мастер? – спросил Гетц.
– Нет, пока у нас есть только ученик мастера. – ответил Макс.
– Очень круто.
Глава. Дом-сказка.
Встретились с Игорьком недалеко от дома в небольшом ресторанчике. Обнялись, расцеловались, заказали покушать и набросились на Игорька с вопросами. Пришлось ему первому рассказывать.
– Вы за меня не переживайте. Мастер меня привез к себе домой, я сначала боялся, что будет логово зверя. Нет, очень уютный дом, и место красивое, большая мастерская. Оборотней я почти не вижу, правда, мастер меня представил своему заказчику, они видимо тесно связаны. Я думал, Вожак такой же старый как мой мастер, но нет, он, конечно, не молодой, уже матерый, но разница между ними большая.
Смотрел он на меня долго молча, а потом прохрипел:
– Надеюсь из него будет толк.
Вот и всё на этом мои контакты с волками ограничились. Не знаю, хорошо это или плохо, мне ведь любопытно как живет стая волков, что делают, какие там отношения. Рита стала спрашивать про обучение. Чему и как учится Игорек?
– У мастера в мастерской большой сундук, весь заполнен разными образцами, наверное, с разных планет. Я как-то спросил откуда образцы, но мастер уклонился от ответа. Сказал, что нечего забивать себе голову названиями разных миров.
Так вот, он достает из сундука один образец дает мне, и я целый день рисую всё, что мне в голову придет. Большинство рисунков он стирает, а некоторые отбирает. И на следующий день я пытаюсь рисунок углубить, на следующей пытаюсь раскрасить. А потом, когда мастер считает, что дальше прогресса нет, он дает мне наш земной камень, и я из него по рисунку делаю скульптуру. Очень интересно. Я чувствую, как наш простой камень, становясь скульптурой, приближается к инопланетному. Мастер меня хвалит, но говорит, что мы в начале долгого пути.
Рита попросила показать рисунки. Игорек сказал, что фоткает удачные работы, достал телефон. Рисунки, картины и скульптуры были действительно очень интересными. Формы, линии и цвета завораживали.
– Магия искусства. – восхитилась Рита. – Скинь мне пожалуйста фотки, буду любоваться.
Потом они рассказали как съездили к Дане. Игорек слушал с замиранием сердца, потом сказал:
– Жалко, что вы его не увидите, я вот ему сделал.
И он достал два маленьких колечка.
– Сам не понимаю, что это. Как их носить, куда цеплять. Для колец маловаты, только если на лапки птицы.
Рита взяла колечки, они были чудо как хороши.
– Как же ты смог скорлупу так скрутить? – спросил Макс.
– Мастер сказал подержать в руках и получилось. – ответил Игорек.
