Когда погибли родители меня к себе забрала бабушка, жившая в Калифорнии на побережье Сан-Франциско. Мне было тогда шесть лет и я слышала разговоры взрослых. Они говорили, что мои родители пропали без вести в очередном путешествии по странам Африки. Отец был ученым, а мама его ассистенткой. Она помогала ему в изучении поведении животных на дикой природе. У папы была даже своя передача на телевидении. Почти всю свою жизнь они проводили в разъездах, пока однажды не вернулись домой. Я до последнего не верила в их смерть, но прошло уже 12 лет.
В тот день, когда бабушка забрала меня у тети Линды, у которой я жила, пока родители бывали в отъезде. Я стояла на берегу Тихого океана и рыдала. Хоть и была ребенком, но я уже знала, что такое смерть. Бабушка волновалась за мое состояние и подумывала отвести к психологу, ведь уже неделю со дня известия я не могла прийти в себя.
- Чего ты тут разревелась? – внезапно раздался недовольный мальчишеский голос.
- А? – от неожиданности я повернулась к источнику звука.
Возле самой кромки воды стоял босоногий странно одетый мальчик и сердито меня разглядывал.
У него были серебрянные глаза и такого же цвета волосы длиной до плеч. Одежда была на нем из непонятного покроя, темно-зеленая как тина. Я повертела головой по сторонам, пытаясь определить, откуда этот мальчишка притопал. Странно, на песке нигде следов от его голых ног не было. Сверху надета рубашка, а внизу косая как шотландка юбка
- А тебе какое дело? – набычилась я. – Хочу и реву.
- Другого места не могла найти? – в ответ ощерился он. – Ты мне тут мешаешь.
- Чему я тебе мешаю?
- Я ракушки собирал, пока не услышал твой писклявый плач. Он меня раздражает.
- Вот и свалил бы отсюда раз тебе неприятно меня слушать. Этот пляж общий, так что я буду делать тут все, что захочу. Ты мне не указ, - на этих словах я задрала перед ним нос.
Сереброволосый мальчишка буквально покраснел от злости.
- Ах ты мелкая…, - прошипел он, дальше было очень некультурное слово.
Теперь уже покраснела я, но уже по другой причине. Я знала значение этого слова. Его шепотом в детском садике, куда я раньше ходила, дети из старшей группы произносят. Особенно мальчики девочек любят им обзывать.
Но меня разозлило другое.
- Я… я не мелкая, - воскликнула я. К сожалению меня, так раньше называли сверстники, из-за чего ростом не вышла в свои года. – На себя посмотри.
- У меня с этим все нормально.
Я почти зарычала и кинулась на него с кулаками.
Домой я вернулась вся в синяках, царапинах и пыхтящая от злости. Бабушка, удивленно посмотрев на меня, воскликнула:
- Алиса, что с тобой произошло?
Ничего ей, не ответив, я заперлась в своей комнате.
На следующий день снова пришла на тот пляж, можно сказать, хотела взять реванш. Он появился только к вечеру, и я снова не заметила откуда.
- Чего приперлась? – грубо спросил он пока я любовалась фингалом под его глазом. Какая же я молодец.
- А что нельзя? – огрызнулась я. – Я тебе говорила, что этот пляж общий.
- Если он общий, то моему отцу принадлежит океан, - сказал он.
- Чего? – не поняла я. – Как твоему отцу может принадлежать океан, он же большой?
- А вот так. Мой папа Хозяин и все, что в океане плавает, подчиняется ему, - гордо выпятил грудь мальчишка. – А со временем власть в океане перейдет мне.
- Жирно не станет, - сказала я. – Я думаю, ты врешь, не может человек быть настолько богатым, что бы купить целый океан в свое пользование.
- Я говорю правду, - сжал кулаки он, и дело опять дошло до драки. И так было каждый день в течении нескольких лет.
Бабушка заметила, что моя хандра закончилась, появился интерес к жизни. Прошла горечь и тоска по родителям. Я каждый вечер проводила на берегу Тихого океана с этим загадочным мальчиком. Его звали Эиол. Бабушка видела его один раз, ничего странного не заметила и посчитала его моим новым другом. Конечно, мы не все время ругались, наши раздоры, и драки постепенно переросли в крепкую дружбу. Но я до сих пор помнила, как приходила домой растрепанная в порванной одежде, а в душе клокотала злость и желание расквитаться с этим мальчишкой. Именно это чувство первое время тащило меня каждый вечер на тот пляж. Бабушка видела все это, но почему-то не мешала. Она видимо тогда понимала, что это у меня такой своеобразный «откат» от известия о смерти родителей.
Но встречались мы с Эиолом только полгода. С мая по сентябрь. В холодные месяцы он куда-то пропадал. Говорил, что не любит мерзнуть на улице, да и отец не пускает.
Прошли года, вот мне исполнилось восемнадцать лет. Я окончила школу и поступила в институт. Бабушка говорит, что я стала красавицей. Длинные вьющиеся темно-каштановые волосы до талии, серые глаза в обрамлении густых ресниц, овальное лицо и пухлые губы. Фигура конечно не идеальная, но я была худой. Как говорят подруги, за шваброй спрячешься, не найдешь. Увы, но я не любила много есть с детства, вот результат.
Как-то раз сидела с ними в кафе и Амели завела неожиданный разговор.
- Алиса скажи, у тебя когда-нибудь был парень?
От такого вопроса я чуть было не подавилась пирожком. На меня пристально смотрели все, включая Джессику и Лили.
- Нет, - честно ответила я. У них округлились глаза.
- Получается ты до сих пор девственница? – удивилась Джесси.
Меня этот разговор начинал раздражать.
- Ну, Алиса ты даешь, - покачала головой Лили. – Такое ощущение как будто ты с прошлого века. Позора не наберешься.
Я понимала, что в наше время в восемнадцать лет найти невинную девушку огромная удача, а если находили, то сверстницы считали ее, чуть ли не преступницей и монашкой. Сейчас многие пытались расстаться с девственностью до совершеннолетия считая, что это круто и престижно. От подобных нравственных устоев я морщилась. Меня бабушка воспитывала в строгости.
- У тебя на примете есть кто-нибудь? – спросила Амели. – Если, что у меня есть один хороший знакомый. Красивый парень, тебе понравится.
От ее вопроса мне вспомнился Эиол. Блин, надо успеть сегодня к вечеру, а то в прошлый раз, когда я пропустила нашу встречу, застряв с ночевкой на одном из дней рождения, он страшно обиделся.
- Знаете что? – сказала я. – Это не ваше дело.
И встала из-за столика.
- Алиса ты чего? – спросила Лили. – Обиделась что ли?
Я не ответила, а просто ушла. Мы не были с ними хорошими подругами, просто находясь в обществе мне надо было просто с кем-то общаться.
Вернулась домой. Бабушка испекла очень вкусный пирог.
- Ну что, снова побежишь на пляж к своему неразлучному другу? – спросила она, наблюдая, как я наливаю чай.
- Ага, - кивнула я.
Она чему-то усмехнулась.
Об Эиоле кроме бабушки ник-то, не знал. Мне что-то подсказывало, что о нем свом знакомым и друзьям лучше не говорить. Для меня он до сих пор оставался загадкой. Я до сих пор не знала, откуда он приходит на этот пляж, единственного места наших встреч. Он всегда являлся неожиданно.
- Ты что волшебник? – как-то раз подозрительно спросила его.
В ответ он лишь рассмеялся, ничего не ответив.
Сегодня я припозднилась, хотела с начала сделать домашнее задание, а потом провести время на берегу. Наступала осень, в душе было тоскливо. Опять несколько месяцев без Него.
- Ты опоздала, - недовольно произнес красивый сереброглазый парень сидящий на песке, когда я подошла к нему. Он был как всегда в своей неизменной зеленой одежде.
- Были дела, - ответила я, устраиваясь рядом с ним.
- Какие дела вечером у тебя могут быть кроме меня, - сказал он и взял протянутый мной пакет с пирогом, который прислала ему бабушка.
- Ну не все время мне с тобой сидеть, - улыбнулась я. – Уроки делала, я ведь теперь студентка.
- Как ты там говоришь, поступила в университет, - сказал Эиол, тряхнув серебряными волосами. – Скажи, тебе обязательно учится?
- Конечно, что бы устроить свое будущее, найти достойную работу надо иметь хорошее образование, - ответила я.
Эиол некоторое время молчал.
-Я помню, ты как-то говорила, что твои родители работали не по своей специальности, но были знамениты. Получалось, что им не понадобилось то образование, которое они получили в университете.
- Такое иногда бывает, - кивнула я. – Но я хочу пойти по своей специальности.
- Ты говорила, что учишься на археолога, - прищурился он. – Нравится ковыряться в древних останках?
Я шутливо пихнула его в плечо.
- Археологи не обязательно ковыряются в древних останках, - сказала я. – Мне просто интересен древний мир.
- Ага, особенно Египет, ведь там пропали твои родители.
Вот это была для меня болезненная тема.
- Прости, - шепнул Эиол, увидев, как потухли мои глаза. Он обмял меня и прижал к себе. – Просто я боюсь, что когда-нибудь ты покинешь меня.
А у меня наоборот, что ты через полгода разлуки перестанешь появляться на этом пляже.
Наступил конец сентября. Эиол в один из вечеров попрощался со мной.
- Ну что до весны, - поцеловал он меня в лоб.
- Тебе обязательно уезжать вот так всегда? – задавала все время этот вопрос я.
- У меня нет выбора Алиса, - отвечал он. – Я не переношу холод. Вот и приходится мне жить по полгода в теплых странах вдали от родины.
С пляжа я всегда первая уходила, так как сидеть допоздна не могла. Бабушка беспокоилась, а Эиол провожал меня взглядом. Я стала с нетерпением ждать мая.
Зима в этом году выдалась очень холодная и в этом году я влюбилась. Его звали Джон МакГрегор, самый молодой преподаватель университета. Светловолосый, голубоглазый и атлетически слажен. По нему сохли все студентки и молодые преподавательницы института. Но мне повезло больше всех. На мою влюбленность он ответил взаимностью. Мне тогда казалось, что я стала самой счастливой девушкой на свете. Джон дарил мне цветы, различные драгоценности и приглашал на свидание.
Один раз я похвасталась перед подругами кольцом с большим бриллиантом.
Амелия с Джесси едва ни шипели от зависти, а Лили прокомментировала.
- Не надеешься ли ты, что Джон позовет тебя замуж?
Я застыла. Замуж?
- Я об этом даже не думала, - ответила я. Правда, в мыслях не было этого.
После занятий вечером того же дня Джон повел меня в свою квартиру. Романтический ужин при свечах, легкая тихая музыка, медленный танец и постель, где я впервые познала мужчину.
Так прошла зима, наступила весна, которая принесла мне горькую трагедию.
Утром я как обычно встала, собираясь на первую пару. На кухне была подозрительная тишина. Странно, обычно там шумно. Бабушка всегда рано просыпалась и готовила завтрак. Может, она вышла в магазин?
- Бабуль, - решила проверить ее комнату. Нет, вон лежит в постели.
Вздохнув, я подошла к ней, что бы разбудить.
- Бабушка, - потрясла ее за плечо. Ни какой реакции.
Нахмурившись, я потрясла ее еще сильнее. Тишина.
В голову закралась страшная догадка, но я решила быстро ее опровергнуть и прижала палец к участку на шее, где обычно проверяют пульс. Дальше, этот день запомнился смутно. Просто неожиданно в доме стало слишком много народу. Туда-сюда ходили люди в белых халатах, и слышался чей-то надрывный плач, но почему-то успокаивали меня. Вроде тихо сидела.
На похоронах бабушки я стояла с отсутствующим взглядом и слушала в пол-уха, что говорил священник. Врачи сказали «она умерла от старости во сне. 95 лет солидный возраст, хорошая смерть». Смерть то хорошая, но я-то осталась одна!
От последней мысли по щекам снова потекли слезы.
По наследству ее дом перешел мне, так как я была единственной родственницей.
Жизнь продолжалась, и Джон стал моим единственным лучиком в моем одиночестве. Ходила на лекции, гуляла с подругами и стала искать подработку. Надо было на что-то жить. У бабушки было много денег, что можно было несколько лет жить не работая. Но я не хотела так.
Как-то после пар ко мне подошла Лили.
- Алиса, - обратилась она ко мне. – Можем мы кое-куда отойти, нам поговорить надо.
- Что? – спросила я. Она отвела меня в отдельный пустой кабинет.
- Я о Джоне, - начала Лили. – Ты в курсе того, что он тебе изменяет.
Эта новость меня сразила.
- Ты врешь, - не поверила я.
- Спроси Джессику. Он с ней спит, тем более об этом весь университет знает. Только ты как дура ходишь несведущая.
И тогда я вспомнила, как Джесси в последнее время смотрит на меня с каким-то злорадством. Тогда мое сердце разбилось, но я сделала вид, что ничего не знаю, и продолжала встречаться с Джоном.
Через неделю наш город потрясло известие о болезни маленькой девочки, и врачи искали добровольцев на сдачу донорской крови. Я согласилась быть одним из добровольцев.
Потом на следующий день после взятия крови мне позволили из поликлиники и попросили приехать. В назначенный час я стояла возле кабинета главврача.
- Мисс Алиса Холидей, - назвала меня вышедшая оттуда медсестра. – Входите.
За столом сидел пожилой мужчина. Посмотрев на меня, он указал на стоящий напротив него стул и жестом указал медсестре выйти. Усевшись, я недоумевала, что происходит.
- Мисс Холидей, - начал врач. – Я доктор Адам Эйбрамсон и у меня будет к вам несколько вопросов.
- Слушаю, - кивнула я.
- Скажите, когда вы в последний раз болели?
- Ну, смотря чем? – подняла бровь я.
- Да чем угодно? – махнул рукой он. – Просто ответьте на вопрос.
- Да вот прошедшей зимой насморк был.
- И все?
- Ну да, а что еще надо было чем-то?
- Ни чем. А насморк у вас какой был, легкий или тяжело проходил?
- Доктор, - начала раздражаться я. – К чему эти вопросы?
Он немного помялся, а потом достал из-за стола папку и вынул оттуда альбомный лист бумаги с множеством печатей.
- Мисс Холидей прошу вас, внимательно прочтите это, - протянул его мне.
Я взяла и вчиталась в напечатанный там текст. Его смысл не сразу до меня дошел. Это был результат анализа моей крови и там говорилось, что у меня был обнаружен… СПИД!
Мне стало плохо.
- Это невозможно! – прошептала я. – Не может быть. Ведь я в прошлом году проходила медкомиссию, и ничего выявлено не было. Моя кровь чиста.
У меня начиналась истерика. Врач долго успокаивал, дал даже валерьянки.
- Мисс успокойтесь. Вашу кровь мы несколько раз перепроверяли, боялись, вдруг ошиблись, но, увы, результат был один и тот же.
- Нет, - схватилась за голову я.
- Вы могли заразится. Вспомните, спали вы с кем-нибудь или резались различными предметами, которыми пользовались другие люди, - говорил он.
Я лишь качала головой.
- Отвезите меня домой, пожалуйста.
Доктор Адам Эйбрамсон оставил мне свою визитку.
- Позвоните мне обязательно, - напоследок сказал он
Оказавшись дома, я все еще ни как не могла прийти в себя. Страшный диагноз ни как не выходил из головы. СПИД. Я и представить не могла, что когда-нибудь заболею им.
Несколько дней просидела дома как взаперти. Не хотелось ни с кем общаться и ни кого видеть. Казалось, за все это время я выплакала слезы на несколько лет вперед.
«Вы могли заразиться», - эхом пронеслись в голове слова доктора Эйбрамсона. Но как? Я никогда ни чем не кололась. Если сдавала кровь, то все было стерильно. Я за всем строго следила. Как я могла заразиться?
Если только…
Мои глаза расширились от внезапно пронзившей меня догадки. Посмотрев на часы, время показывало половина третьего. Университет еще работал. Я стала быстро собираться, расчесывать волосы и перебирать одежду. Надеюсь успеть до конца рабочего дня.
