Пролог
- Ты навсегда будешь проклят! – она прошипела, с яростью глядя на поверженного бога. Пылающая глефа упиралась острием в его обнаженную грудь, а в левой руке брызгал алыми искрами боевой магический аркан. Золотые доспехи с павшего были давно сорваны и сейчас лишь тонкая шелковая туника прикрывала его израненное тело.
- Твои любимые ириты будут прокляты вместе с тобой! – неистово продолжала она, - Твой мир станет грудой обугленных осколков! Все, чего ты коснешься…
Злоба, пылающая во взгляде когда-то любимой сестры, была нестерпима. Джэрехан смерил Найю тяжелым надменным взглядом и ответил ядовитой усмешкой:
- Ты убила мою жену, драгоценная сестрица. Думаешь, твое проклятие сделает мою жизнь еще хуже?
- Мерзкая тварь! – сплюнула Найя при упоминании погибшей, - Все, что ты уничтожил, было лишь из-за нее! Паршивой смертной, посмевшей…
- Она была моей женой! - боль в голосе Джэрехана от потери любимой все-таки прорвалась сквозь защиту, так тщательно выстроенную отчаянием и ненавистью.
- Она была лишь смертной! - боевой аркан, шипя и плюясь искрами, взмыл вверх. Алая печать отбрасывала на лицо проклятого багровые отблески, уродуя его и без того искаженное горем лицо. – А ты из-за нее собирался уничтожить ШаарТарем? Наш город, наш дом?! Ты стольких убил из-за этой твари?! Даже Тироса…!!
- Они все ничто перед ее жизнью!
- Тирос был твоим братом!
- Тирос был виновен в ее гибели, как и ты! – проревел Джэрехан, рванувшись было вперед, но миралитовые цепи крепко держали павшего бога, приковав его руки к каменной стене за спиной. Черный металл звеньев слегка мерцал, будто тихо насмехаясь над своим узником.
- Да как ты смеешь…?!
Пылающий контур боевого заклинания упал на окровавленные плечи Джэрехана и начал впиваться в тело, прожигая тонкие алые дорожки. Проклятый еле слышно застонал от боли, но продолжал буравить яростным взглядом ненавистную сестру.
- Перестань, Найя! – Роммона одним щелчком пальцев уничтожила боевой аркан и бесстрастно взглянула на стоящего на коленях брата. - Он уже осужден за то, что совершил.
Джэрехан криво улыбнулся сестрам сквозь нависшие на глаза грязные клоки темных волос. Цепи, распявшие его руки, высасывали последние капли божественной силы. Золотые глаза постепенно становились черными.
Найя. Яростная, безжалостная. Настоящая богиня огня, пылающая праведным гневом. Она так до сих пор и не сняла доспехи и на них были видны и вмятины от ударов молота, и пятна чужой крови. Ярко-рыжие волосы богини были убраны в длинные толстые косы и при каждом движении в них мелькали тонкие острозаточенные лезвия.
Роммона, аспект земли. Всегда мягкая и доброжелательная. Сочувствующая и понимающая. Длинная зеленая туника Роммоны была украшена тонкой золотой вышивкой, а распущенные светлые волосы увиты виноградной лозой. Она и ее народ принципиально не участвовали в этой войне, помогая лишь целителям знаниями и лекарствами.
- Он стольких убил! Стольких...! - взвыла Найя и вновь направила свою пылающую глефу на Джэрехана. – И Тироса! Он обязан искупить все, что натворил!
- Совет решил, что наказание достаточное!
- Тогда я помогу совету принять правильное решение! – в ярости вскрикнула Найя и вонзила оружие в тело брата. Метилась прямо в сердце, но тот вовремя отшатнулся и лезвие пронзило лишь плечо. Джэрехан застонал от боли, но Роммона мигом отреагировала. Вырвала оружие из ослабленного тела и отбросила в сторону. Рана начала сочиться темной густой кровью. Роммона пару мгновений молча смотрела на проклятого, будто решая, помогать ли ему еще, но все-таки легким жестом запечатала рану и повернулась к сестре.
- Совет решил, что он будет жить!
- Нет, пусть! - издевательски прохрипел Джэрехан, бессильно повиснув на цепях, - Может быть, это поможет моей любимой сестрице попрощаться со своими ненаглядными эри?! Их же можно оплакать, цветочки посадить на могилках, зажечь траурные свечи? Можно считать, что Найе повезло: у моей Рейяны даже могилы нет!
- Джар! – резко оборвала его Роммона. Тот замолчал, но продолжал цинично усмехаться.
Найя сплюнула в ярости.
- Если он выживет после моей глефы, - она гневно глянула на сестру, - то я объявлю на него личную охоту. И мне плевать, что скажет на это совет!
Богиня развернулась и ушла, четко чеканя шаг. Потухшая глефа так и осталась забытой на полу у стены, куда ее отбросила Роммона. Богиня воды горестно вздохнула и присела рядом с братом. Осмотрела цепким взглядом остальные его раны, перевела взгляд на едва вспыхивающие миралитовые цепи. Созданные против войдов, давних противников богов, они теперь сковывали одного из своих создателей. Упрямо сжала губы и коснулась ладонью лба проклятого. Исцеляющая волна прокатилась по его изможденному телу.
- Спасибо, - шепотом выдохнул Джэрехан и скосил взгляд на продырявленное глефой плечо. Кровь уже остановилась и застыла, превратившись в жесткую корку.
Роммона выпрямилась и кивнула на почти угасшие цепи.
- В тебе остались лишь капли божественной силы, Джар. Еще немного и подохнешь в лучших традициях смертных – истекая кровью. Неужели твоя война этого стоила? – она зло проговорила сквозь зубы.
- Днем раньше, днем позже, Роммона, – Джэрехан коротко выдохнул и с непереносимой тоской добавил, - Рейяна мертва, а без нее жизнь для меня не имеет значения.
- Рейяна… Ты ведь знал, что она смертная! – Роммона повторила слова Найи, но в ее голосе не было той ненависти, что питала к мертвой жене проклятого огненная богиня. Только печаль и соболезнования, приправленные ноткой обреченного понимания, - Не сегодня, так завтра она все равно умерла бы!
- Она была моей женой! - упрямо сжал бледные губы Джар. - Я поклялся ей в вечной любви, - и, чуть помолчав, добавил, - А теперь ее нет и только Шэмм знает, где обитает ее душа.
Роммона отвела взгляд. Хоть она и была против смертной женщины в жизни бога, но знала насколько сильно брат любил жену. В конце концов, что такое смертная женщина - лет пятьдесят-семьдесят жизни, не больше. Краткий миг любви. Эпизод из долгой божественной жизни. Красивая бабочка-однодневка.
- Ты говорил с ним?
Джэрехан опустил голову:
- После того, что случилось в Наринте, Шэмм не станет со мной разговаривать.
Богиня поморщилась, вспоминая как огненные инферналы, призванные Джаром, сжигали все на своем пути. Шэмм, их младший брат, не выступил в этой войне ни на стороне павшего, ни на стороне остальной семьи, хотя и протестовал против изгнания Рейяны. Но Джэрехан в отчаянии от смерти любимой женщины уже не различал, кто ему враг, а кто друг. Он спалил самую красивую столицу восьми миров со всеми его жителями, натравив на город пылающее инферно. Сотни огромных лавовых великанов превратили Наринту в тлеющее пепелище. В цепи брата Шэмм заковывал лично.
- Твое наказание останется неизменным, - Роммона развернулась к выходу из темницы, - Ты лишен божественных сил и доступ в ШаарТарем тебе закрыт навсегда. Твой мир разрушен, твои создания - ириты, если кто из них выживет, будут скитаться по другим мирам.
Джэрехан коротко кивнул, не имея сил ни на возражения, ни на сопротивление. Роммона лишь повторила приговор, который вынес ему семейный совет.
- Но... - она бросила последний взгляд на поверженного брата, - Я поговорю с Шэммом. Быть может, надежда еще есть.
Глава 1.
- Рэйя! Рэйя!! – орал мне в трубку Ишер, пока я стояла на тротуаре и ожидала зеленого сигнала светофора. – Рэйя, ты не можешь так со мной поступить! Ты просто не имеешь на это права!
- Почему? – я неподдельно удивилась.
Порой мысли моего теперь уже бывшего мужа принимали крайне странные обороты. Например, месяц назад он решил, что незнакомка, снятая им по пьяни в каком-то баре, будет очень органично смотреться в нашей супружеской постели. Я этой идеи не оценила и выгнала обоих взашей. Где-то и как-то я могла бы закрыть глаза на регулярные возвращения мужа пьяным, но тащить с собой ту блондинистую дылду, чтобы при мне же заняться с ней сексом – это верх наглости и неуважения ко мне, как к своей супруге.
- Мы с тобой семья, Рэйя! Муж и жена! И ты не имеешь права выгонять меня из моего же дома!
Загорелся зеленый огонек для пешеходов и я шагнула на проезжую часть. Мимо, истошно сигналя, пронесся на бешеной скорости грузовик. Я шарахнулась в сторону, матеря в телефон беспечного водителя, который прозевал стоп-сигнал светофора.
- Рэйя! - напомнил о себе Ишер и взвыл, – Рейя, я ведь люблю тебя!
- Мы больше не муж и жена, мой дорогой! – рявкнула я ему в ответ, - Если у пары нет детей, а их у нас нет, то разводит городская администрация при высказывании пожелания о разводе одним из супругов, – я наизусть прочитала строку из брошюры, которую полчаса мусолила на приеме у юриста.
Конечно, тот и рад был бы предоставить полноценную консультацию по расторжению брака, а еще лучше стать представителем в судебном процессе, но стоило это полторы сотни золотых марок за день работы, а я не настолько богата, к сожалению. Да и делить нам с мужем особо нечего. Детей нет, имущества тоже толком не нажили, а компьютерное кресло и ноутбук, купленные супругом в кредит, я благородно разрешила ему забрать. Тем более, что после развода оплата коммунальных платежей за квартиру ложилась на мои хрупкие плечи в полном объеме, а зарплата моя была скорее пособием на питание, чем средством для полноценной жизни. Поэтому чужих вещей и кредитов мне не надо.
- Рейя! – Ишер не умолкал, - Я не давал своего согласия на развод!
- Я и без твоего согласия все сделала!
- Рейя!!
- И раз мы больше не муж и жена, то в моем доме постороннему человеку делать нечего!
Я шла по зебре, пересекающей восьмиполосный проспект, высоко задрав подбородок. Легкий летний ветерок отбросил длинные волосы назад, юбка любимого сарафана мягко облегала стройные ноги. Я чувствовала себя настоящей победительницей, а суматошные вопли бывшего мужа создавали своеобразный звуковой фон моей попранной, но восстановленной ныне гордости. Весь последний месяц я ревела навзрыд из-за измены мужа и развалившегося брака, но Ишер ни за что и никогда не догадается, насколько мне было плохо! Пусть лучше считает меня равнодушной стервой и ничего не знает о моих душевных переживаниях.
Любила ли я его? Наверное, и правда любила, раз согласилась выйти замуж через три месяца свиданий. Эх, говорила мне матушка – не торопись, сходи в храм богини Найи, попроси совета у жрецов. Но я была уверена в себе и своих чувствах, с авгурами разговаривать лишний раз не хотела, а то те начали бы петь мне стародавнюю песнь про святость брака, терпение и всепрощение. Слышали, знаем. «Жена должна подчинятся во всем мужу, следовать за ним как тень за солнечным светом. Любое слово мужа – непререкаемый приказ для жены и детей.» И так далее, и тому подобное. Изара, моя лучшая подружка, выходя замуж, приглашала на бракосочетание жрецов (как же, традиция!) и те на ритуальном торжестве основательно полоскали своей средневековой догматикой мозги и молодоженам, и гостям.
Первые пару месяцев после свадьбы я была счастлива. Но «чем дальше в лес, тем толще партизаны» и розовые очки в отношении мужа медленно, но верно падали с моих глаз. На смену им приходила суровая и беспощадная реальность.
Ишер был неплох как друг, с ним можно весело и интересно провести время, но надеяться на него, как на спутника жизни, было нельзя. Например, во время болезни он предпочитал сидеть у компьютера с несчастным видом, закутавшись в плед, и надеяться, что все само образуется и простуда сама отступит. Выпить вовремя таблетки? Зачем? Жена придет и положит нужные и в нужном количестве.
Прополоскать несколько раз днем горло? Зачем? Жена придет и сделает правильную смесь, а то «…вдруг я что не так намешаю».
Сварить самому себе куриный бульон на обед? Зачем? Ишеру проще перебиться лапшой быстрого приготовления, а жена после работы придет и приготовит нормальный ужин.
Прибраться в квартире он мог только после пятидесятого напоминания, лучшие выходные – это провести весь день у компа за новой игрушкой, а мои попытки выйти погулять хотя бы в парк и устроить пикник на зеленой весенней травке воспринимались как бабский нудёж и мозгопиление.
И, когда я целый месяц рыдала, оплакивая свой развалившийся брак, в редкие моменты просветления ума все-таки искренне радовалась, что не увязла в отношениях с Ишером на много лет, обзаведясь попутно несколькими детьми и кучей движимого и недвижимого имущества.
- Рейя! – заорал Ишер еще громче, но даже сквозь его суматошные вопли я слышала скучный голос полицейского, требующего от моего бывшего муженька освободить чужое помещение.
Ну еще бы не вопить? Куда ему идти-то? Из дома я выгнала Ишера в тот же день и, насколько мне известно, последний месяц он скитался по многочисленным друзьям и знакомым. Но одно дело перекантоваться пару ночей на раскладушке или диване в надежде, что семейная ссора сама собой рассосется, а совсем другое дело – уходить в никуда и насовсем. Хотя, жил же Ишер где-то до свадьбы... В крайнем случае хостелы еще не запретили и там всегда тебе готов полный стол и теплый дом. За деньги, разумеется.
Иш, видимо, все-таки надеялся на примирение, поэтому свои вещи из квартиры не забирал. А вчера вечером, получив на руки решение о расторжении брака, он прибежал ко мне и на коленях умолял простить. Дать еще шанс, вспомнить, как нам было хорошо вместе, и не рушить такую крепкую и искреннюю любовь. Показывал фотографии, пел наши любимые песни, притащил букет алых роз…
Каюсь, я почти дрогнула. Почти. И вправду думала, может простить, может попробовать снова. Все-таки Иш был не таким уж и плохим парнем. Работал и приносил в семью деньги (хоть и небольшие), по дому какую-никакую помощь оказывал (пусть и после …дцатого напоминания), с моей семьей умудрился найти общий язык (а подружиться с моим отчимом вообще сродни подвигу!). Да, порой любил выпить, но это не было серьезной проблемой…В конце концов, многие так живут – и ничего.
Но затем Ишер стал рассказывать про тот злосчастный вечер с блондинкой и меня словно окатило ледяной водой. Нет уж, некоторые вещи я не прощаю!
- Дай трубочку полицейскому! – попросила я, дойдя до островка безопасности посреди проспекта. Светофор вновь переключился на красный свет для пешеходов, и я встала, чтобы сосредоточиться на разговоре.
Иш покорно передал телефон служителю закона.
- Помощник шерифа Инрир Хайс, - представился тот и я почему-то сразу решила, что господин служитель закона родом из лесных стайров. Может из-за глубоких раскатистых ноток в его голосе, может из-за спокойной уверенности, которую всегда излучали немногие знакомые мне стайры. Но в голове сразу возник образ высокого, мощного телосложением мужчины в черной форме полицейского и со звериными чертами лица. Почему-то медвежьими.
- Уважаемый помощник шерифа, мой бывший со вчерашнего дня муж вероятно не захочет добровольно покидать жилище, на которое он больше не имеет права. Буду искренне благодарна, если вы поспособствуете его выезду из квартиры. И проверьте, пожалуйста, чтобы он забрал только свои личные вещи и одежду, а также кресло и ноутбук.
Получив
