Каждая женщина — немножечко актриса.
Каждый мужчина — немножечко продюсер.
Каждый любовник — немножечко актер второго плана.
Так и живем в этом театре, пока есть зрители.
В ушах эхом отдавался стук моего собственного сердца. Я бежала. Бежала из последних сил. Бежала как можно дальше от своих преследователей. Спотыкалась. Падала в осеннюю траву. Поднималась и снова бежала.
Я слышала мужские крики за своей спиной и треск сухих веток под ногами, разрывающие тишину ночного леса.
Прямо передо мной, как из-под земли вырос заброшенный дом, погруженный в полумрак. Кровь застывала в жилах глядя на его темные окна, покосившуюся лестницу и внешнюю заброшенность. Дом безмолвствовал, словно нежилой. Это было покинутое всеми живыми место. Страшное, угнетающее, заставляющее трепетать сердце. Ни сада, ни огорода вокруг, только дикорастущие травы, кустарники и вырванные с корнем, сильным ветром, деревья.
Ужас и отчаяние поглощали меня целиком. Дом, стоявший напротив, был единственным местом, где я могла спрятаться, прекратив бешеную гонку.
Подбежав к полуразрушенной лестнице, я обо что-то запнулась и упала. Предательские слезы брызнули из глаз. Инстинкт самосохранения кричал внутри меня: «Вставай, Полина! Беги!». Превозмогая боль в коленной чашечке, я поднялась на ноги, преодолела ступеньки и оказалась у входной двери. При всей своей внешней заброшенности, попасть в дом оказалось труднее, чем я могла себе представить. Двери и оконные ставни были заперты.
Крики за моей спиной стали слышны отчетливее. Спустившись по лестнице, я юркнула за огромный куст спиреи, желая остаться незамеченной.
Мужчины, преследовавшие меня по пятам, появились у дома, громко разговаривая, решая, куда я могла пойти. От дома было всего две тропы и я, по их мнению, могла выбрать любую из них. Не стесняясь в выражениях, недовольные тем, что упустили «добычу», мужчины приняли решение вернуть назад. Как только их голоса и шаги совсем стихли в лесу, я выбралась из своего укрытия. Сердце продолжало бешено стучать от адреналина, поступившего в кровь.
Обошла дом, окончательно убедившись, что в нем никого нет. Обнаружила приоткрытую дверь, которая вела в подвал. Пошарив рукой в сумочке, висевшей через плечо, я достала мобильный и включила на нем фонарик. Руки дрожали. Меня бил озноб. Осенние ночи становились все холоднее. Оглядевшись, я зашла в подвал. Петли на двери проржавели и мне пришлось изрядно повозиться, чтобы закрыть ее на старенькую щеколду.
В подвале мне удалось разглядеть множество старых вещей: детских игрушек, предметов интерьера, старой одежды и все это было покрыто толстым слоем пыли и паутины. В противоположной стороне от входа, я увидела небольшую лестницу, которая вела в гостиную. Осторожно ступая, поднялась наверх.
Каждая комната на первом этаже дома была чистой. В столовой на столе стояла одинокая чашка из-под чая, как бы напоминания: «Здесь есть хозяин!».
Я подошла к комоду, подсвечивая фонариком на мобильном и увидела две фотографии в рамке. На каждой из фотографий была изображена молодая девушка: светлые волосы, открытый взгляд и добрая улыбка. Не похоже, что такая будет здесь жить.
- Есть кто-нибудь в доме? - на свой страх и риск, повысив голос, крикнула я. Пустота слушала меня, внимала и молчала в ответ. Мне не понравилось это устрашающее ощущение.Я почувствовала себя маленькой и ничтожной, с опаской, озираясь по сторонам.
Подойдя к окну и отодвинув тяжелую гардину в сторону, я выглянула во двор. С тревожным любопытством смотрела на густое, заросшее травой поле перед домом. Где-то сверху пугающе скрипнула дверь. По телу пробежали мурашки. Поднявшись по лестнице на второй этаж, увидела три двери. Первые две комнаты оказались спальнями с большими заправленными кроватями. Везде было так же чисто. Позади меня вновь скрипнула дверь. Я резко обернулась. Войдя в третью спальню, я обнаружила приоткрытое окно. Осенний ветер залетел в комнату, отчего не закрытые ставни скрипели от каждого его дуновения. Подойдя к окну, я закрыла его, занавесила шторы и присела на край кровати.
- Что делать, Полина? - вслух задала самой себе вопрос.
Необходимо дождаться утра, а там видно будет, что мне делать и куда идти.
Лука Полянский метался по квартире как загнанный зверь в ловушке.
- Отсутствие совести — твоя главная проблема, - кричала ему молодая любовница, певица Мария Азарёнок, с которой у Луки случился роман после гибели дочери и разрыва с женой.
- Когда мы познакомились, я сразу разглядел в тебе большой потенциал портить мне нервы, - не остался в долгу Полянский.
- Предлагаю расстаться и больше не мучить друг друга.
- Полная свобода и чистая совесть, да? - усмехнулся мужчина.
- У тебя нет совести, чтобы о ней говорить.
Схватив с полки ключи от машины и взяв борсетку с документами, уходя из дома, Лука попросил девушку собрать свои вещи и уйти.
- Считаешь себя неотразимым, правда? Кому ты нужен! Ты даже собственному сыну не нужен. Жена и та не стала с тобой жить. Неужели ты думаешь, что найдется еще одна такая дура, как я, которая будет тебя терпеть? Ошибаешься! Я уйду, Полянский, но больше никогда не вернусь! Слышишь? Один будешь куковать.
Кровь мужчины закипала, но он заставил взять себя в руки, остыть, поклявшийся самому себе, что этой девушки больше не будет в его жизни.
На улице он отдал поручение охране проследить, чтобы Азаренок покинула дом в его отсутствие и сел в машину. Наручные часы показывали два часа ночи. Лука завел двигатель, нажал на педаль газа и машина плавно тронулась с места. С каждым километром, который отдалял его от собственного дома, улетучивалось и его беспокойство. Будто все проблемы оставались позади.
Полянский не мог понять сам себя. Было время, когда он боролся за внимание Марии, даже с сыном ругался из-за нее, потому что Ивану категорически не нравилась Азаренок.
- Очередная охотница за деньгами, - сказал он ей в лицо и после этого вообще перестал приезжать к отцу.
Сейчас Лука впервые за долгое время, почувствовал, что делает все правильно, расставаясь с Марией. Эти отношения не удались, и стоило это признать.
Впервые за долгое время он ощутил себя свободным от всех тревог. Было нечто юношеское в его поступке, вот так вот сесть за руль посреди ночи, выжимая педаль газа почти до упора на темной подмосковной трассе.
Лука вел машину и видел перед собой ее лицо, ее печальные глаза. Глаза своей дочери. Своей единственной Алены.
Он вспоминал день, когда умерла его девочка. Его любимая дочурка. Как она заснула, пожелав ему «спокойной ночи» и больше не проснулась. Остановка сердца в шестнадцать лет. Лука тогда чуть с ума не сошел от горя и внутренней боли. Казалось настоящим безумием сейчас ехать туда, где это произошло. И все же, он не мог по-другому.
Дорога до подмосковных дач, от которых еще несколько километров к частной территории была долгой и утомительной. Полянский вел машину на приличной скорости и смог добраться до загородного дома за полтора часа. Один раз за время пути он останавливался выпить кофе в придорожном кафе. Он не спал всю предыдущую ночь, и эта выдалась тоже бессонной. Не удивительно, что весь адреналин, который бурлил в его жилах, потихоньку начинал стихать. Лука мечтал поскорее зайти в дом и немного поспать в тишине.
Год назад он выкупил этот заброшенный дом, построенный в лесу, у прошлых его владельцев и мечтал отреставрировать его, облагородив придомовую территорию. Лука хотел, чтобы это место стало загородной дачей его любимой дочери. Он хотел подарить ей его на совершеннолетие. Как же рано она ушла от него... Как рано.
Ночь выдалась длинной и прошла для Полянского за рулем. Он посмотрел на свое отражение в зеркале заднего вида и усмехнулся. Не выспавшийся, помятый, уставший.
Припарковав машину возле старого, поваленного ветром дуба, вышел на улицу. Начинало светать. В первых лучах осеннего солнца дом выглядел не таким заброшенным и не наводил страх, как ночью, в темноте. Реставраторы уже принялись за работу и начали с внутренней отделки. Лука был намерен довести свое обещание, данное дочери, до конца. Алены больше нет, но память о ней останется навсегда. Он сам часто будет приезжать в этот дом. Возможно со временем, переедет сюда.
Лука огляделся по сторонам. Вдохнул свежий, осенний воздух. Лучшего места, чтобы укрыться от всего мира, трудно было найти. Дом вновь открывал для него свои объятия.
Когда Полянский поднял глаза на окна спальни, в которой всегда останавливался, когда приезжал сюда, сразу увидел стройный женский силуэт в белом платье...
- Алена? – вырвалось из его груди.
Проснувшись рано утром в чужой постели, в чужом доме и вспомнив, что со мной приключилось накануне, я поднялась с постели. Выглянула в окно. Кругом лес. Светало. В спальне была еще одна дверь, которую ночью я не заметила. Это была дверь ванной комнаты. Удивительно, но в доме была и горячая, и холодная вода. Несмотря на ранний час, я приняла душ, нашла в шкафу длинный, совсем мне не по размеру, белый банный халат и, надев его, спустилась на первый этаж. Вновь обошла все комнаты. Никого нет.
Зайдя на кухню и открыв дверцу холодильника, увидела полки, полностью заполненные продуктами. Взяла в руки пачку сыра, посмотрела на дату изготовления. Удивилась. Всё свежее. Сомнений не оставалось. В этот доме, кто-то живет и неизвестно когда вернется.
Входная дверь скрипнула. Мое сердце бешено забилось в груди. Неслышно ступая, я вышла из кухни в гостиную, спрятавшись за массивными дверями. Тут же услышала, как что-то звякнуло, соприкоснувшись с деревянной поверхностью пола. Очень похоже на звук упавших ключей.
- Кто здесь? - я услышала глухой, мужской голос.
Вздрогнув, я всем телом вжалась в стену. Что теперь делать? Что делать? Мне не уйти из дома в таком виде. Мои вещи на втором этаже, а платье мокрое, после стирки. Была, не была! Решилась и вышла из укрытия.
Стоявший передо мной мужчина сорока лет, внимательно посмотрел на меня, не отрывая взгляда. Инстинктивно, я плотнее затянула пояс халата. По всей видимости, именно этому мужчине он и принадлежал.
Я стояла перед ним босиком, невысокая, хрупкая, с темными, мокрыми волосами, ниспадающими на плечи и неотрывно смотрела в глаза незнакомого мужчины.
- Ты кто такая?
Его вопрос прозвучал неожиданно тихо, несмотря на громовые раскаты, прогремевшие в каждом его слове. Я не ожидала такой встречи и, пораженная, сказала, не подумав:
- Простите, мне пришлось спрятаться в вашем доме.
Мужчина, которым был Лука Полянский, удивленно посмотрел на меня, окинув взглядом с головы до ног. Он уже понял, что спутал белое платье, увиденное на девушке в окне, со своим собственным халатом.
- Ты кто такая? Почему здесь прячешься? Как попала в дом?
Я поспешно отвела взгляд. Между нами было лет двадцать разницы. Хотела бы обмануть его, но, как назло, слова для обмана не лезли в голову.
- Я сейчас уйду, - ответила ему в замешательстве.
Глаза, стоявшего напротив меня мужчины, блеснули. Он стоял напротив меня молча, не шевелясь, давая мне опомниться, а затем сделал шаг навстречу. Я сделала шаг назад, будто оленёнок, испугавшийся хрустнувшей ветки.
- Не бойся, - сказал Лука, стараясь смягчить сложившуюся ситуацию.
Мы смотрели друг на друга, и я не могла описать словами свое состояние. Страх вновь вернулся ко мне.
- Я ничего не брала в вашем доме, - зачем-то сказала я.
Мужчина рассмеялся.
Под его пристальным взглядом стало крайне неуютно.
Хозяин дома прошелся по гостиной, остановившись возле камина, повернулся ко мне и сказал:
- Не знаю, кто ты и как сюда попала, но тебе лучше уйти.
- Только не это! - в сердцах ответила я.
- Что?
- Мне некуда идти.
- Чем ты занимаешься?
- Я студентка.
- Почему ты не на учебе?
Я промолчала.
- Кто ты?
- А вы?
- Я? Я - хозяин этого дома. Меня зовут Лука Полянский.
Подойдя ближе, он протянул мне ладонь в знак приветствия. Помедлив, я ответила на его рукопожатие.
- Меня зовут Полина. Полина Вернер.
- И кто ты, Полина Вернер? Что мне делать с тобой? Я захожу в свой дом, а ты разгуливаешь здесь в моем халате.
- Простите, пожалуйста. Мои вещи сушатся и я...
- Что?
- Я воспользовалась вашим душем и надела ваш халат. Это единственное, что нашла в шкафу.
- Как давно ты здесь?
- С этой ночи.
В дверь постучали. Я вздрогнула. Лука направился в коридор. Непрошеными гостями оказались реставраторы, приехавшие продолжить свою работу. Войдя в дом и увидев меня, они дружно извинились.
- Простите, Лука Алексеевич. Мы не знали, что вы не один.
- Я сам не знал, - оборачиваясь в мою сторону, ответил мужчина.
- Мы бы хотели обсудить с вами детали проекта фасада веранды.
- Конечно. Пройдемте на веранду.
Лука с реставраторами покинули дом, а я так и осталась стоять в растерянности посреди гостиной…
Когда за Лукой Полянским закрылась дверь, я осталась в доме одна. Меня накрыла волна страха. Если он меня сейчас выгонит, я даже не знаю, куда пойти. Вокруг дома — один сплошной лес. Повеяло холодом. Я поежилась. Неужели Полянский забыл закрыть за собой дверь?
- Полина-а-а... - услышала я женский голос, звавший меня по имени. - Полина-а-а...
Выйдя на крыльцо дома, ни Луки, ни реставраторов я не увидела. Порывы ветра усиливались. Не замечая, что ступаю по сырой земле босыми ногами, спустилась вниз по лестнице.
- Полина-а-а...
Резко обернулась. Возле входной двери увидела зависшую в воздухе, смотрящую прямо на меня, молодую девушку.
- Полина-а-а...
Ощущаю, как мое тело коченеет. Я не могу сдвинуться с места, а девушка усмехается. Ее глаза горят не добрым огоньком.
- Полина-а-а...
Я зажала уши ладонями, в надежде, что видение исчезнет. Сильный запах серы пробивался в ноздри, вызывая тошноту. Пытаюсь побороть неожиданное чувство тяжести в груди. Становится тяжело дышать. Даже зажав уши ладонями, постоянно слышу ее голос и странные звуки: шепот, шипение, шаги по сухой листве. Оглядываюсь. Не вижу посторонних. Я уже испытывала подобное. Я знала, что теперь это не прекратиться, пока я не встречусь с девушкой лицом к лицу и не пойму, почему она здесь.
Ноги окоченели. Я опустилась на землю и уже не смогла подняться самостоятельно. Появилось ощущение сильнейшего озноба, пробирающего до костей.
Лежа на холодной земле, пропитанной осенней влагой, я подняла глаза в сторону входа в дом и вновь увидела ту же девушку, парящую в воздухе, на несколько сантиметров выше пола. Она улыбнулась мне уголками губ и прошла сквозь дверь, исчезнув в доме.
- Лука... - одними губами прошептала я и потеряла сознание.
В ту же секунду кровля крыши, со стороны веранды, с диким треском обрушилась вниз...
Я осторожно открыла глаза, привыкая к яркому солнечному свету, проникающему в спальню через приоткрытые шторы. Первое, что увидела - это пустое место рядом с собой на постели. Обвела взглядом комнату и поняла, что не дома. Потерла глаза. «Это был всего лишь сон», - пронеслось в моей голове, когда в дверь спальни постучали, и на пороге появилась мама.
Светлана Юрьевна всегда выглядела ухоженно и носила длинные платья. Она была для меня эталоном женственности и красоты.
Каждый мужчина — немножечко продюсер.
Каждый любовник — немножечко актер второго плана.
Так и живем в этом театре, пока есть зрители.
ГЛАВА 1
В ушах эхом отдавался стук моего собственного сердца. Я бежала. Бежала из последних сил. Бежала как можно дальше от своих преследователей. Спотыкалась. Падала в осеннюю траву. Поднималась и снова бежала.
Я слышала мужские крики за своей спиной и треск сухих веток под ногами, разрывающие тишину ночного леса.
Прямо передо мной, как из-под земли вырос заброшенный дом, погруженный в полумрак. Кровь застывала в жилах глядя на его темные окна, покосившуюся лестницу и внешнюю заброшенность. Дом безмолвствовал, словно нежилой. Это было покинутое всеми живыми место. Страшное, угнетающее, заставляющее трепетать сердце. Ни сада, ни огорода вокруг, только дикорастущие травы, кустарники и вырванные с корнем, сильным ветром, деревья.
Ужас и отчаяние поглощали меня целиком. Дом, стоявший напротив, был единственным местом, где я могла спрятаться, прекратив бешеную гонку.
Подбежав к полуразрушенной лестнице, я обо что-то запнулась и упала. Предательские слезы брызнули из глаз. Инстинкт самосохранения кричал внутри меня: «Вставай, Полина! Беги!». Превозмогая боль в коленной чашечке, я поднялась на ноги, преодолела ступеньки и оказалась у входной двери. При всей своей внешней заброшенности, попасть в дом оказалось труднее, чем я могла себе представить. Двери и оконные ставни были заперты.
Крики за моей спиной стали слышны отчетливее. Спустившись по лестнице, я юркнула за огромный куст спиреи, желая остаться незамеченной.
Мужчины, преследовавшие меня по пятам, появились у дома, громко разговаривая, решая, куда я могла пойти. От дома было всего две тропы и я, по их мнению, могла выбрать любую из них. Не стесняясь в выражениях, недовольные тем, что упустили «добычу», мужчины приняли решение вернуть назад. Как только их голоса и шаги совсем стихли в лесу, я выбралась из своего укрытия. Сердце продолжало бешено стучать от адреналина, поступившего в кровь.
Обошла дом, окончательно убедившись, что в нем никого нет. Обнаружила приоткрытую дверь, которая вела в подвал. Пошарив рукой в сумочке, висевшей через плечо, я достала мобильный и включила на нем фонарик. Руки дрожали. Меня бил озноб. Осенние ночи становились все холоднее. Оглядевшись, я зашла в подвал. Петли на двери проржавели и мне пришлось изрядно повозиться, чтобы закрыть ее на старенькую щеколду.
В подвале мне удалось разглядеть множество старых вещей: детских игрушек, предметов интерьера, старой одежды и все это было покрыто толстым слоем пыли и паутины. В противоположной стороне от входа, я увидела небольшую лестницу, которая вела в гостиную. Осторожно ступая, поднялась наверх.
Каждая комната на первом этаже дома была чистой. В столовой на столе стояла одинокая чашка из-под чая, как бы напоминания: «Здесь есть хозяин!».
Я подошла к комоду, подсвечивая фонариком на мобильном и увидела две фотографии в рамке. На каждой из фотографий была изображена молодая девушка: светлые волосы, открытый взгляд и добрая улыбка. Не похоже, что такая будет здесь жить.
- Есть кто-нибудь в доме? - на свой страх и риск, повысив голос, крикнула я. Пустота слушала меня, внимала и молчала в ответ. Мне не понравилось это устрашающее ощущение.Я почувствовала себя маленькой и ничтожной, с опаской, озираясь по сторонам.
Подойдя к окну и отодвинув тяжелую гардину в сторону, я выглянула во двор. С тревожным любопытством смотрела на густое, заросшее травой поле перед домом. Где-то сверху пугающе скрипнула дверь. По телу пробежали мурашки. Поднявшись по лестнице на второй этаж, увидела три двери. Первые две комнаты оказались спальнями с большими заправленными кроватями. Везде было так же чисто. Позади меня вновь скрипнула дверь. Я резко обернулась. Войдя в третью спальню, я обнаружила приоткрытое окно. Осенний ветер залетел в комнату, отчего не закрытые ставни скрипели от каждого его дуновения. Подойдя к окну, я закрыла его, занавесила шторы и присела на край кровати.
- Что делать, Полина? - вслух задала самой себе вопрос.
Необходимо дождаться утра, а там видно будет, что мне делать и куда идти.
ГЛАВА 2
Лука Полянский метался по квартире как загнанный зверь в ловушке.
- Отсутствие совести — твоя главная проблема, - кричала ему молодая любовница, певица Мария Азарёнок, с которой у Луки случился роман после гибели дочери и разрыва с женой.
- Когда мы познакомились, я сразу разглядел в тебе большой потенциал портить мне нервы, - не остался в долгу Полянский.
- Предлагаю расстаться и больше не мучить друг друга.
- Полная свобода и чистая совесть, да? - усмехнулся мужчина.
- У тебя нет совести, чтобы о ней говорить.
Схватив с полки ключи от машины и взяв борсетку с документами, уходя из дома, Лука попросил девушку собрать свои вещи и уйти.
- Считаешь себя неотразимым, правда? Кому ты нужен! Ты даже собственному сыну не нужен. Жена и та не стала с тобой жить. Неужели ты думаешь, что найдется еще одна такая дура, как я, которая будет тебя терпеть? Ошибаешься! Я уйду, Полянский, но больше никогда не вернусь! Слышишь? Один будешь куковать.
Кровь мужчины закипала, но он заставил взять себя в руки, остыть, поклявшийся самому себе, что этой девушки больше не будет в его жизни.
На улице он отдал поручение охране проследить, чтобы Азаренок покинула дом в его отсутствие и сел в машину. Наручные часы показывали два часа ночи. Лука завел двигатель, нажал на педаль газа и машина плавно тронулась с места. С каждым километром, который отдалял его от собственного дома, улетучивалось и его беспокойство. Будто все проблемы оставались позади.
Полянский не мог понять сам себя. Было время, когда он боролся за внимание Марии, даже с сыном ругался из-за нее, потому что Ивану категорически не нравилась Азаренок.
- Очередная охотница за деньгами, - сказал он ей в лицо и после этого вообще перестал приезжать к отцу.
Сейчас Лука впервые за долгое время, почувствовал, что делает все правильно, расставаясь с Марией. Эти отношения не удались, и стоило это признать.
Впервые за долгое время он ощутил себя свободным от всех тревог. Было нечто юношеское в его поступке, вот так вот сесть за руль посреди ночи, выжимая педаль газа почти до упора на темной подмосковной трассе.
Лука вел машину и видел перед собой ее лицо, ее печальные глаза. Глаза своей дочери. Своей единственной Алены.
Он вспоминал день, когда умерла его девочка. Его любимая дочурка. Как она заснула, пожелав ему «спокойной ночи» и больше не проснулась. Остановка сердца в шестнадцать лет. Лука тогда чуть с ума не сошел от горя и внутренней боли. Казалось настоящим безумием сейчас ехать туда, где это произошло. И все же, он не мог по-другому.
Дорога до подмосковных дач, от которых еще несколько километров к частной территории была долгой и утомительной. Полянский вел машину на приличной скорости и смог добраться до загородного дома за полтора часа. Один раз за время пути он останавливался выпить кофе в придорожном кафе. Он не спал всю предыдущую ночь, и эта выдалась тоже бессонной. Не удивительно, что весь адреналин, который бурлил в его жилах, потихоньку начинал стихать. Лука мечтал поскорее зайти в дом и немного поспать в тишине.
Год назад он выкупил этот заброшенный дом, построенный в лесу, у прошлых его владельцев и мечтал отреставрировать его, облагородив придомовую территорию. Лука хотел, чтобы это место стало загородной дачей его любимой дочери. Он хотел подарить ей его на совершеннолетие. Как же рано она ушла от него... Как рано.
Ночь выдалась длинной и прошла для Полянского за рулем. Он посмотрел на свое отражение в зеркале заднего вида и усмехнулся. Не выспавшийся, помятый, уставший.
Припарковав машину возле старого, поваленного ветром дуба, вышел на улицу. Начинало светать. В первых лучах осеннего солнца дом выглядел не таким заброшенным и не наводил страх, как ночью, в темноте. Реставраторы уже принялись за работу и начали с внутренней отделки. Лука был намерен довести свое обещание, данное дочери, до конца. Алены больше нет, но память о ней останется навсегда. Он сам часто будет приезжать в этот дом. Возможно со временем, переедет сюда.
Лука огляделся по сторонам. Вдохнул свежий, осенний воздух. Лучшего места, чтобы укрыться от всего мира, трудно было найти. Дом вновь открывал для него свои объятия.
Когда Полянский поднял глаза на окна спальни, в которой всегда останавливался, когда приезжал сюда, сразу увидел стройный женский силуэт в белом платье...
- Алена? – вырвалось из его груди.
ГЛАВА 3
Проснувшись рано утром в чужой постели, в чужом доме и вспомнив, что со мной приключилось накануне, я поднялась с постели. Выглянула в окно. Кругом лес. Светало. В спальне была еще одна дверь, которую ночью я не заметила. Это была дверь ванной комнаты. Удивительно, но в доме была и горячая, и холодная вода. Несмотря на ранний час, я приняла душ, нашла в шкафу длинный, совсем мне не по размеру, белый банный халат и, надев его, спустилась на первый этаж. Вновь обошла все комнаты. Никого нет.
Зайдя на кухню и открыв дверцу холодильника, увидела полки, полностью заполненные продуктами. Взяла в руки пачку сыра, посмотрела на дату изготовления. Удивилась. Всё свежее. Сомнений не оставалось. В этот доме, кто-то живет и неизвестно когда вернется.
Входная дверь скрипнула. Мое сердце бешено забилось в груди. Неслышно ступая, я вышла из кухни в гостиную, спрятавшись за массивными дверями. Тут же услышала, как что-то звякнуло, соприкоснувшись с деревянной поверхностью пола. Очень похоже на звук упавших ключей.
- Кто здесь? - я услышала глухой, мужской голос.
Вздрогнув, я всем телом вжалась в стену. Что теперь делать? Что делать? Мне не уйти из дома в таком виде. Мои вещи на втором этаже, а платье мокрое, после стирки. Была, не была! Решилась и вышла из укрытия.
Стоявший передо мной мужчина сорока лет, внимательно посмотрел на меня, не отрывая взгляда. Инстинктивно, я плотнее затянула пояс халата. По всей видимости, именно этому мужчине он и принадлежал.
Я стояла перед ним босиком, невысокая, хрупкая, с темными, мокрыми волосами, ниспадающими на плечи и неотрывно смотрела в глаза незнакомого мужчины.
- Ты кто такая?
Его вопрос прозвучал неожиданно тихо, несмотря на громовые раскаты, прогремевшие в каждом его слове. Я не ожидала такой встречи и, пораженная, сказала, не подумав:
- Простите, мне пришлось спрятаться в вашем доме.
Мужчина, которым был Лука Полянский, удивленно посмотрел на меня, окинув взглядом с головы до ног. Он уже понял, что спутал белое платье, увиденное на девушке в окне, со своим собственным халатом.
- Ты кто такая? Почему здесь прячешься? Как попала в дом?
Я поспешно отвела взгляд. Между нами было лет двадцать разницы. Хотела бы обмануть его, но, как назло, слова для обмана не лезли в голову.
- Я сейчас уйду, - ответила ему в замешательстве.
Глаза, стоявшего напротив меня мужчины, блеснули. Он стоял напротив меня молча, не шевелясь, давая мне опомниться, а затем сделал шаг навстречу. Я сделала шаг назад, будто оленёнок, испугавшийся хрустнувшей ветки.
- Не бойся, - сказал Лука, стараясь смягчить сложившуюся ситуацию.
Мы смотрели друг на друга, и я не могла описать словами свое состояние. Страх вновь вернулся ко мне.
- Я ничего не брала в вашем доме, - зачем-то сказала я.
Мужчина рассмеялся.
Под его пристальным взглядом стало крайне неуютно.
Хозяин дома прошелся по гостиной, остановившись возле камина, повернулся ко мне и сказал:
- Не знаю, кто ты и как сюда попала, но тебе лучше уйти.
- Только не это! - в сердцах ответила я.
- Что?
- Мне некуда идти.
- Чем ты занимаешься?
- Я студентка.
- Почему ты не на учебе?
Я промолчала.
- Кто ты?
- А вы?
- Я? Я - хозяин этого дома. Меня зовут Лука Полянский.
Подойдя ближе, он протянул мне ладонь в знак приветствия. Помедлив, я ответила на его рукопожатие.
- Меня зовут Полина. Полина Вернер.
- И кто ты, Полина Вернер? Что мне делать с тобой? Я захожу в свой дом, а ты разгуливаешь здесь в моем халате.
- Простите, пожалуйста. Мои вещи сушатся и я...
- Что?
- Я воспользовалась вашим душем и надела ваш халат. Это единственное, что нашла в шкафу.
- Как давно ты здесь?
- С этой ночи.
В дверь постучали. Я вздрогнула. Лука направился в коридор. Непрошеными гостями оказались реставраторы, приехавшие продолжить свою работу. Войдя в дом и увидев меня, они дружно извинились.
- Простите, Лука Алексеевич. Мы не знали, что вы не один.
- Я сам не знал, - оборачиваясь в мою сторону, ответил мужчина.
- Мы бы хотели обсудить с вами детали проекта фасада веранды.
- Конечно. Пройдемте на веранду.
Лука с реставраторами покинули дом, а я так и осталась стоять в растерянности посреди гостиной…
ГЛАВА 4
Когда за Лукой Полянским закрылась дверь, я осталась в доме одна. Меня накрыла волна страха. Если он меня сейчас выгонит, я даже не знаю, куда пойти. Вокруг дома — один сплошной лес. Повеяло холодом. Я поежилась. Неужели Полянский забыл закрыть за собой дверь?
- Полина-а-а... - услышала я женский голос, звавший меня по имени. - Полина-а-а...
Выйдя на крыльцо дома, ни Луки, ни реставраторов я не увидела. Порывы ветра усиливались. Не замечая, что ступаю по сырой земле босыми ногами, спустилась вниз по лестнице.
- Полина-а-а...
Резко обернулась. Возле входной двери увидела зависшую в воздухе, смотрящую прямо на меня, молодую девушку.
- Полина-а-а...
Ощущаю, как мое тело коченеет. Я не могу сдвинуться с места, а девушка усмехается. Ее глаза горят не добрым огоньком.
- Полина-а-а...
Я зажала уши ладонями, в надежде, что видение исчезнет. Сильный запах серы пробивался в ноздри, вызывая тошноту. Пытаюсь побороть неожиданное чувство тяжести в груди. Становится тяжело дышать. Даже зажав уши ладонями, постоянно слышу ее голос и странные звуки: шепот, шипение, шаги по сухой листве. Оглядываюсь. Не вижу посторонних. Я уже испытывала подобное. Я знала, что теперь это не прекратиться, пока я не встречусь с девушкой лицом к лицу и не пойму, почему она здесь.
Ноги окоченели. Я опустилась на землю и уже не смогла подняться самостоятельно. Появилось ощущение сильнейшего озноба, пробирающего до костей.
Лежа на холодной земле, пропитанной осенней влагой, я подняла глаза в сторону входа в дом и вновь увидела ту же девушку, парящую в воздухе, на несколько сантиметров выше пола. Она улыбнулась мне уголками губ и прошла сквозь дверь, исчезнув в доме.
- Лука... - одними губами прошептала я и потеряла сознание.
В ту же секунду кровля крыши, со стороны веранды, с диким треском обрушилась вниз...
ГЛАВА 5
Я осторожно открыла глаза, привыкая к яркому солнечному свету, проникающему в спальню через приоткрытые шторы. Первое, что увидела - это пустое место рядом с собой на постели. Обвела взглядом комнату и поняла, что не дома. Потерла глаза. «Это был всего лишь сон», - пронеслось в моей голове, когда в дверь спальни постучали, и на пороге появилась мама.
Светлана Юрьевна всегда выглядела ухоженно и носила длинные платья. Она была для меня эталоном женственности и красоты.
