Особенно грудь, а животик и все остальное должно расти, это нормально. Миели бессмысленно захихикала, наслаждаясь теплом дыхания на шее. И немного ниже, отчего вечернее небо закачалось, мигая огоньками звезд, и кожа покрылась щекочущими мурашками. Как вышло, что она сидит на коленях директора, в кольце непринужденно сжимающих талию рук, и это самое естественное и счастливое, что может быть? Из-за яблочной шипучки, она во всем виновата. И того, что кружит голову без нее, заставляя делать глупости.
Шефу действительно нравятся ее формы, на вид и на ощупь, она уже поняла. Может быть, и раньше нравились, но в школе он такого себе не позволял. И он чего-то чувствует? Если ведет себя, как будто все знает, хотя на самом деле это не так. Охотно поглаживает ее и по животу тоже, правда грудь безусловный фаворит. В новом платье та стала выглядеть провокационно, норовя выскочить наружу от резких движений в танце.
Саладин купил ей обновку в одной из теснящихся на площади лавочек. Она ошалела и слегка опьянела, еще до коварно ударившего в голову местного сидра с медом. От ожившего прошлого, похожего и нет на описания в учебнике истории. Все верно, но что-то можно только почувствовать и впитать — носом, глазами и всем телом. Или душой? Невыразимое словами. Главная площадь Магикс-сити сохранила древний шарм до сих пор — грубо выточенная брусчатка кажется той же самой. Хотя это, конечно, стилизация. И стала заметно больше, обросла по краям многоэтажными торговыми центрами и небоскребами. Таящими в себе ночные клубы, магазины, фудкорты, ресторанчики и прочие уже непривычные развлечения. Не такие живые и настоящие, как танцы под томительно-протяжные завывания флейты и отбиваемый обтянутым натуральной кожей бубном ритм. Когда свежий некондиционированный воздух щекочет ноздри, а множество непривычных ароматов будоражит, вводя наравне с музыкой в легкий транс.
Понятно, почему ночные клубы современного Магикса вообще не вставляют Саладина. Когда помнишь совсем другое и три тысячи лет назад деревья были зеленее… запах жарящихся в масле вафель и пирожков, мяса, дыма и невыделанной кожи навсегда в сердечке. И танцы не как в клубе — такие треки уже не ставят. А жаль… или нет, на современном танцполе народ бы не понял. Да и нужно все вместе, чтобы проникнуться. Красное платье с золотистыми вставками и почти ничего не скрывающим корсажем на шнуровке тоже.
<i>Только оно станет тебе мало… скоро.</i>
Босс беззлобно усмехнулся, скрестив руки на груди, словно это к лучшему, и охотно согласился оплатить покупку. После магазинов одежды с зеркальными примерочными кабинками надевать обновку почти у всех на виду было стремно. Прежде чем она вспомнила про защитные заклинания, шеф создал пелену сам. Непроницаемую для всех, кроме него — должен же кто-то помочь справиться с непривычным нарядом и затянуть шнуровку. Все ради этого, да, конечно.
Посмотреть на себя Миели решилась, только чуть помедлив и глубоко вдохнув для храбрости. Вдруг увиденное испортит настроение? Как-то она утратила привычную худобу, не умывалась на ночь очищающим гелем с экстрактом водорослей, и даже не причесывалась толком. Но все оказалось совсем не плохо — жизнь на природе определённо пошла ей на пользу, и развившаяся ускоренными темпами беременность тоже. Очень хочется снова похудеть, потом, но… Модели плюс сайз успешнее обычных, если не совсем уж плюс. Тусклое зеркало отразило симпатичную, только немного беременную брюнетку в винтажном наряде, с распушившимися от озерной воды густыми волосами и здоровым румянцем на щеках. Это она? Грудь сильнее, чем нужно, натягивала плотную ткань. Миели безуспешно попыталась подтянуть лиф выше и на всякий случай перекинула волосы со спины. Чтобы замаскировать безобразие, и теплее было. И не баловать кое-кого.
Оставлять малыша одного в пещере все же не стоило, что бы ни говорил Саладин. Босс тоже отчего-то утратил занудность и предусмотрительность или еще не успел их приобрести. Хотя что с ним может случиться? На Линфее нет хищников, и Древних Ведьм можно больше не бояться. Долгих три тысячи лет, пока Магикс вновь не окажется на грани.
<i>— А как же он? Может, взять Мэлько с собой? — Миели осеклась, осознав, что это не лучшая идея. У них нет слинга и многофункциональной детской переноски от Волшебного детства, и малышу вряд ли будет удобно среди шума и толкотни. Начнет плакать, беспокоиться… и не даст как следует отдохнуть. </i>
<i>— Кого? — Саладин странно взглянул на нее и тонкая струйка молока из рожка пролилась на пол. — Так ты его назвала? </i>
<i>Но быстро овладел собой, не добавив ничего больше. И выступил против семейного формата похода. Понятно, почему. Рыночные площади старого Магикса под такое не заточены — нет там ни детской комнаты, ни зон семейного отдыха. С младенцем ни выпить, ни потанцевать, ни… то, чем она в глубине души хочет заняться. Но боится и лучше не будет об этом думать.</i>
<i>— С ним все будет в порядке, не беспокойся. </i>
<i>Босс ловко перепеленал малыша Гриффин — гораздо профессиональнее, чем она, хотя у нее уже получается лучше, чем сначала. Накормил свежим молоком, добавив несколько капель приятно пахнущей травяной эссенции (чтобы крепко спал и дольше не проголодался) и уложил в застеленную плотной мягкой тканью корзинку. Закрепил мешочек с измельченными травами в изголовье и, заверив, что проблем не будет, поставил импровизированную колыбель на лежанку. Ребенок будет сыт и спокоен до их возвращения, а его маскирующие и защитные чары еще никто не обходил. </i>
— Я убежал от отца на такой же ярмарке.
Саладин замолчал, задумчиво глядя сквозь кружку с сидром на еще тусклую луну. Словно не решил, к счастью или нет свернул с пути деревенского мага-самоучки. После ее рассказа о будущем или и до того сомневался? А в их реальности? Миели порывисто вздохнула, боясь спугнуть нежданную откровенность. От хорошей порции сидра — себе Саладин взял больше и гораздо более крепкого? Какая разница. Главное — ей тоже спокойно, весело и преград субординации и недоверия не осталось. После того, как они танцевали под бьющуюся в ритме сердца мелодию, крепко держась за руки. И касаясь друг друга, чаще и плотнее, чем нужно… Что за, кому нужно?
Насчет выпивки она чуть посомневалась, совсем немного. Зная, что не откажется попробовать яблочный напиток. Из научного интереса, это же уникальный опыт. Саладин сказал, что один стаканчик можно — почти литровую глиняную кружку, ничего себе стаканчик. Все в нее просто не влезло, хотя было вкусно и голова приятно закружилась. Благо шеф рядом и готов помочь, а в таком деле с особой радостью. И как вышло, что она пересела со скамьи ему на колени, ускользнуло от сознания.
— Нерожденным детям хорошо, когда хорошо их матери. Не переживай. Но много пить, конечно, не надо. — Отхлебнув своего ощутимо пахнущего спиртом напитка, Саладин положил руки ей на живот. Подарив уже знакомую радость насыщения… чем-то нужным и дарящим силы.
— А что еще им нужно? — Миели задержала дыхание и поспешила прижать его ладони своими. Чтобы удержать их и ни на что не похожее очарование. Или он опять начнет поглаживать ее грудь — тоже обалденно приятно, но не то.
— Магия отца. Попроси его вам помогать, когда вернешься обратно. — Не сделав очевидного предположения, Саладин допил остатки и, плотнее прижав ее к себе, погрузился в детские воспоминания.
— У тебя тоже… прекрасно получается. А он, наверное, не… — Миели чуть не упала, пытаясь повернуться и потеряла нить от неожиданного совсем уж тесного контакта. Тайн между ними не осталось… почти. Босс во что бы то ни стало вознамерился закончить рассказ и развернул ее лицом к себе. Чтобы больше не падала, и выглядывающая из декольте грудь оказалась у самых глаз.
Мальчики-маги рождаются в Магиксе очень редко. Поэтому родители относились к необычному сыну странно, словно к не совсем нормальному. И не совсем своему. Особенно отец. Может быть, и небезосновательно, это уже неважно. Шеф родился в бедной деревенской семье, в забытой судьбой глуши. Где многие поколения рождались и умирали, не видя ничего, кроме привычного уклада и ежедневной работы.
И принёс некоторые преимущества семье, поначалу. Юный маг лечил домашнюю птицу и живность, помогал растениям давать лучший урожай и коровам телиться без осложнений. Старался, действуя интуитивно, потому что его никто не обучал. Даже читать и писать.
И женщинам с родами. Родители брали плату за помощь и радовались полученному зерну, картошке или монетам. Ну такое, в современном Магиксе у родителей Саладина возникли бы проблемы со службой опеки. Но тогда о ней не слышали, и много о чем еще. За врачевание платили больше, пока один раз что-то пошло не так. Босс не угадал, или не успел, или просто было уже не помочь. Женщина и нерожденное дитя умерли.
— Я сказал, что ребенка еще можно извлечь, но он останется дураком, потому что долго не дышал. А у женщины слишком узкий таз для родов, таких не стоит брать в жены.
Убитые горем родственники впали в ярость и захотели наказать «проклятого колдуна» и его семью.
— Тут и выяснилось, что я знаю боевые заклинания. Интуитивно, как и лечебные. Плохо, но чтобы не дать себя покалечить, хватило.
Или вовсе повесить на дереве, как воров, убийц и фальшивомонетчиков. Из родной деревни пришлось бежать, в спешке и всей семьей. О защитных заклинаниях, чтобы не увидели и не донесли, куда, Саладин тоже сумел позаботиться. Так себе вышло, новичковый уровень, но отвести глаза деревенским олухам хватило.
Семья через некоторое время нашла себе пристанище в другой деревне, недалеко от столицы. Заработанные «нагулянным неизвестно как мальчишкой» деньги пригодились. И увидев, на что способен старший сын, отец перестал отвешивать ему оплеухи. А сам Саладин начал мечтать о побеге из дома и магической школе, слабо себе представляя, где и как ее найти. И просто убежал, затерявшись в толпе, когда впервые приехал с отцом на ярмарку. Отец рассчитывал, что сын отведет глаза покупателям, и позволит заработать в два раза больше, обсчитывая и недовешивая товар. Но у него были другие планы.
Никогда прежде не бывавший в городе юный маг — ему едва исполнилось десять лет, — растерялся в гомонящей толпе, как обычный мальчишка. И толком не помнит, как натолкнулся на кутающуюся в черный платок женщину. Незнакомка ласково взяла его за руку, пообещав угостить чаем с пирогом и отвести в школу магии. И… дальше был оглушающе темный бездонный провал, словно он по-настоящему умер, ненадолго.
<i>Ну ты опять, Белладонна! Только одно на уме, тьфу.</i>
Чтобы вернуться к жизни в самой великой и ужасной магической школе только для девочек. Ведьм. Будь на то воля двоих из трех ее хозяек — ненадолго. Но третья, похожая на изящную невинную девушку — на первый взгляд, — не согласилась с сестрами и нашла мальчику-магу лучшее применение. Чем бездарно и бессмысленно его зарезать, как будто обычных младенцев мало.
Окутанная облаком густых волос ведьма — ее даже не удавалось как следует рассмотреть, и поймать взгляд изменчивых глаз — заверила сестер, что мальчик им обязательно пригодится. Когда вырастет. И взялась учить его — магии, как он и мечтал.
— Я прожил в Облачной башне четыре года. — Саладин нетерпеливо щелкнул пальцами, желая залить неприятные воспоминания новой порцией алкоголя. — Мне там не нравилось, совсем. Я лучше покажу, сама посмотри.
Миели зажмурилась, не желая рассматривать давяще темные коридоры. Закопченные… лучше не думать чем. И ритуальный зал. Лилис исправно занималась с тоскующим по свежему воздуху, свободе и чему-нибудь не настолько темному и кровавому учеником. А в качестве платы или необходимого послушания посылала забирать подкинутых к храму Дракона детей. Если их не торопились забрать служители или сердобольные горожане. А они никогда не торопились. Великий Дракон создал Волшебное Измерение из своего дыхания и умыл руки, погрузившись в безмятежный вечный сон. «Я свое дело сделал, дальше ебитесь сами».
— Я забирал только больных и с врожденными уродствами. Которые не прожили бы долго, — неохотно пояснил Саладин, разглядывая ее переносицу. — Остальных старался оставить. Белладонна ужасно злилась, если не принести никого.
А когда ученику Лилис исполнилось четырнадцать лет, Прародительницы познакомили его с другим любимым ритуалом Белладонны. Ледяная ведьма не могла решить, что милее ее сердцу. Которого нет. Жертвоприношения или групповой секс сразу после них.
— Мне… не понравилось. Как и жить там. Это…
Болезненное, почти мучительное удовольствие. Яркое и неестественное, а от крови и того, что было до, тошнит. С обычными живыми девушками гораздо лучше. Даже не сравнить. Он с самого начала лелеял надежду сбежать и от ведьм тоже, найти другую, нормальную школу. А после этого захотел еще больше.
И улучил момент, отправившись в Магикс-сити с очередным поручением. В случае неудачи его наказали бы, вернув назад, но шеф решил, что терять нечего. Все худшее он уже видел и испытал, а ведьмам нужен живым и целым. Так что помучают как-нибудь и все. Но Саладину повезло, а неизвестному парнишке его возраста скорее всего нет. Босс отправил вместо себя в Облачную башню встреченного на рынке оборванца. Отдал почти все свои запасы — несколько накопленных золотых монет и заверил, что в Облачной башне дадут столько же. Надо только отнести ведьмам пару младенцев. Незаметно наложил на парня изменяющее облик заклинание (спасибо Лилис за уроки) и подбросил в карман мешающий чтению мыслей кристалл. Артефакт было очень жалко, но мечта стоила и не такого.
Потом несколько дней прятался в лесу у храма (священная роща несла в себе немного магии природы, враждебной темному колдовству), стараясь создать портал в Королевство природы. По инструкции из книги — Лилис не нравилось, когда он что-то читал и изучал без ее ведома, но даже Повелительницу Иллюзий можно иногда обмануть. По мелочи. Чуть не умер от умственного и физического истощения — ментальный щит высасывал половину сил, — но сумел достичь успеха. Преподаватели колледжа Линфеи нашли его в бессознательном состоянии недалеко от границ школы, подлечили и согласились оставить у себя.
А он потом… да, с глазом Гора и другими артефактами нехорошо получилось, но это был не вульгарный грабеж. Им с Гриффин нужно было стать сильнее, чтобы загнать ведьм Прародительниц в небытие. И все получилось. Не так, как они надеялись, но победителей не судят. Да, потому и в учебниках нет этого факта, опустили за ненадобностью.
— Вот, теперь ты все знаешь… кажется. — Саладин наморщил лоб, пытаясь понять, не забыл ли чего. В таком состоянии… ненамного лучшем, чем в тот раз, немудрено.
— Но теперь все хорошо? — Миели испугалась, что сказала глупость, и поспешила погладить шефа по волосам, прижав лицом к груди. Может, слова и не нужны? И все правда уже не страшно, тепло и приятно. Хорошо, не только ей.
— Да… более или менее. Ты тоже расскажи мне о себе, потом. — Саладин неожиданно легко встал и одновременно поднял ее, придерживая за талию. — Пойдем?
<i>Куда?</i>
Миели задрожала всем телом, впитывая непривычные ласки.
