Есть записи, составленные моими предшественниками ещё до моего рождения. Да что там, ещё до рождения моего деда! – архивариус рассмеялся кашляющим смехом. – Жаль, мало кто изучает прошлое. Обычно приходят по необходимости, как вы сейчас. Часто магистр заглядывает, да ещё пара человек, вот и вся компания нам с Петрушей и Моисеем.
– Нам надо в архив, – поторопил Семёныч.
– Конечно, конечно, – пробормотал архивариус и повёл посетителей по коридору, к самой дальней комнате.
Проходя мимо открытой двери, Андрей заметил старую покосившуюся лежанку, вместо одной из ножек которой стояла кипа книг. Ему показалось странным, что архивариус так бесцеремонно обходился с печатным словом. Слева от лежанки на торчащем из стены штыре висела клетка с большим попугаем, проводившим гостей долгим внимательным взглядом.
– Это – Петруша? – шёпотом спросил Андрей у Семёныча, кивнув в сторону птицы.
– Нет. Это, как раз, Моисей. Петруша работает в архиве.
Когда он договорил, они как раз подошли к двери дальней комнаты. Архивариус отворил дверь и прошёл внутрь, гости последовали за ним. В боковой стене открывшегося взору помещения была проделана большая арка. Это было сделано явно уже после того, как дом оказался в теневом мире – проём был обшит деревом в архитектурном стиле времён Империи, но дерево было гладким и приятным на ощупь. Андрей много раз видел подобные арки на строительных рынках, куда часто забредал, когда ему в голову приходила мысль, что ремонт больше откладывать нельзя. Видимо, маги всё же сумели как-то протащить строительные материалы. За ней же виднелись полки, от пола до потолка уставленные томами. Здесь были и древние пыльные фолианты, и вполне современные, но не менее пыльные, книги в твёрдой обложке.
– Мы пробили стену в соседний подъезд, – объяснил Семёныч, – и весь этаж переделали под книгохранилище.
Архивариус непонимающе обернулся, затем его взгляд скользнул по Андрею.
– Ах да, юноша, вы ведь здесь впервые. Между прочим, очень недальновидно с вашей стороны. Здесь хотя бы раз побывали все, даже новая ученица герцогини Ив уже успела заглянуть. В сопровождении, конечно.
– Я только сегодня узнал о существовании этого места, – ответил молодой маг.
– Ужасно. Чему только учат нынешнюю молодёжь? – удивился старик, затем подумал немного и добавил: – хотя, учитывая специфическую область научных интересов вашего учителя…
Послышались шаги, и из лабиринта полок к ним вышел растрёпанный подросток лет четырнадцати. На его длинных каштановых волосах осела пыль, руки были испачканы в грязи.
– Сколько раз я тебе говорил, – всплеснул руками хранитель архива, – никогда не подходи к книгам с такими руками!
– Да это от книг и есть, – хмуро ответил его помощник, тщетно пытаясь вытереть их о мешковатые камуфляжные штаны.
– Нам нужна одна запись, – прервал их Семёныч.
– Конечно-конечно, – опомнился архивариус. – Обычно за этим сюда и приходят. Что конкретно вам нужно?
– Запись о вызове старшего духа из Разлома. От августа месяца восемьдесят пятого года.
– Петруша, принеси, пожалуйста. Это в ближней левой секции, шкаф двадцать девятый, третья полка снизу. Большая такая папка, если не ошибаюсь, седьмая или восьмая справа.
Петруша ушёл, а Андрей потрясённо уставился на книжника.
– Как вы умудряетесь запомнить это?
– Ну, – улыбнулся тот, – это довольно легко, если представляешь себе систему каталогизации книг. А я её создал.
Вскоре помощник архивариуса появился, неся в руках канцелярскую папку толщиной в полторы ладони.
– Сейчас-сейчас, – бормотал архивариус, перелистывая страницы, – вот здесь!
И он протянул том Семёнычу. Андрей встал рядом.
«Двенадцатого августа года тысяча девятьсот восемьдесят пятого по общему исчислению было зафиксировано создание Разлома. В ходе проведённой проверки было выяснено, что данный ритуал был проведён без ведома магистра. Совершивший его маг погиб. Известно, что результатом этого стало появление неизвестного старшего духа. На месте проведения ритуала, кроме погибшего мага Валериана Троицкого, был обнаружен член Совета мастеров Эдуард. Со слов последнего, он, почувствовав выброс энергии, отправился в аномальную зону и закрыл Разлом. При этом вышеозначенный товарищ Троицкий был уже мёртв».
Дальше шло описание расследования, список жертв, и прочие, не представлявшие особой ценности, подробности.
– Интересно, – произнёс Семёныч, закрывая папку. – Значит, там появился Эдуард.
– Конечно, – сказал архивариус, забирая её, и передавая Петруше. – Поэтому ему и поручили тогда окончательно расправится с духом. Ему и Альтину.
– То есть, его оправдали? – спросил Андрей.
– А его ни в чём и не обвиняли. Подозрения были полностью сняты в ходе расследования. Но теперь это уже не имеет значения, он ведь погиб тогда.
– Мне другое интересно, – нахмурился Андрей, – Магистр сказал, что ритуал провели два мага, а в отчёте упоминается только один – Валериан Троицкий.
– И правда, – архивариус почесал затылок. – Неужели ошибка? Быть не может. Я точно помню, что везде говорилось об одном маге. Может, Магистр оговорился?
Семёныч задумчиво посмотрел на папку, но так ничего и не сказал.
Больше искать здесь было нечего, и маги отправились к выходу.
– Ну, теперь место знаете, так что заглядывайте, – напутствовал старик Андрея, закрывая за гостями дверь.
– Куда теперь? – спросил молодой маг, когда они вновь оказались на улице.
– Думаю, стоит навестить одного моего старого друга. Он, конечно, не хочет вмешиваться в это дело, но кроме него в ту ночь в башне никого больше не было.
Андрей лишь пожал плечами.
Пока они снова петляли по дворам и проулкам, он решил задать несколько накопившихся у него вопросов.
– Слушай, архивариус ведь из наших, так?
– Да.
– А Петруша?
– А он и есть один из таких, «провалившихся». Только мы его нашли в другом доме, не в том, что сейчас служит архивом. Сначала он остался жить там, но когда прослышал, что архивариусу нужен помощник, чтобы сортировать книги после переезда, вызвался. Всё же веселее, чем быть запертым в четырёх стенах. Так теперь там и живёт. А архив у нас раньше был в другом месте, но оно было сыровато, и мы решили его переместить. Трудно это было, скажу я тебе – перетаскивать книги из теневого мира в наш, потом по улице и обратно в тень.
– И давно это было?
– Лет двадцать назад, я ещё молодой был. И до сих пор книги сортируют.
– Кстати. Так значит, ты застал то время, когда все эти события с духом и убийствами происходили?
Семёныч кивнул.
– Тогда почему причастность этого мага, Эдуарда, оказалась для тебя таким сюрпризом?
– Ну, я тогда ещё помладше тебя был. Вот ты сейчас много знаешь о политике нашей партии? То-то и оно. К слову сказать, Эдуард был не магом. Он был колдуном, специалистом по духам.
Они остановились напротив дома, где, по словам Семёныча, жил Альтин. К разочарованию Андрея это оказалась обычная высотная новостройка. Они подошли к подъезду, и домофон, тихонько пискнув, открыл дверь.
– Сделаем сюрприз, – подмигнул Семёныч.
Лифт доставил их на верхний этаж. Стальные двери выходили в широкий, хорошо освещённый коридор, Семёныч уверенно направился к одной из них, на взгляд Андрея – ничем не примечательной. Однако при их приближении замок глухо лязгнул, и дверь сама собой приоткрылась.
– Сюрприза не получилось, – сказал Семёныч с едва скрываемой досадой.
Внутри их ждала полутёмная гостиная. Сняв обувь у входа, они прошли по шершавому напольному покрытию, сделанному под камень, к приоткрытой комнатной двери, за которой виднелся подрагивающий свет. В зале, где они оказались, почти не было мебели, лишь три массивных кресла с высокими спинками. В одной из стен был настоящий камин с чугунной кованой решёткой. Сейчас в нём потрескивали дрова, освещая и согревая пространство. Пол был покрыт тем же искусственным камнем, но здесь рисунок складывался в сложные геометрические узоры, незнакомые Андрею, и оставалось лишь гадать, имеют ли они какую-либо практическую значимость. Верхняя часть обоев была тёмно-красной, нижняя – коричневой, покрытой узорами в виде растений. Высокий побелённый потолок был идеально ровным, люстра отсутствовала. Единственное окно было плотно занавешено тяжёлыми чёрными портьерами.
В кресле напротив камина сидел тот самый маг, которого Андрей видел на Сборе. На нём всё так же были чёрные брюки, но вместо пиджака была бордовая шёлковая рубашка.
– А я всё ждал, когда вы придёте, – он поднялся навстречу вошедшим. – Вы, я так понимаю, уже посетили архив.
Альтин привстал, чтобы пожать гостям руки.
– Вина? – предложил он затем.
– Пожалуй, можно чуточку, – согласился Семёныч.
Андрей кивнул.
– Сразу опережу ваши расспросы, – произнёс Альтин. Повинуясь его прикосновению, в стене открылся небольшой бар, внутри которого ждали своего часа несколько бутылок и ряд хрустальных бокалов. – Я ничего не знаю о том случае. Точнее, не больше вашего. Да, Эдуард был на месте разлома, но что он там делал, я не в курсе. Да, я был с ним, когда он погиб, но я не смогу добавить ничего к тому, что уже и без того все знают. Мы пришли вдвоём, ушёл я один, с его телом. Духа там уже не было, но он оставил двух своих слуг. Боюсь, что это всё.
Он протянул наполненные рубиновой жидкостью бокалы гостям.
Тепло струилось по горлу. Андрею, устроившемуся в кресле, вдруг стало очень хорошо и уютно. Полумрак, пляшущее пламя в камине и терпкий напиток располагали к тому, чтобы расслабиться и забыть о внешнем мире.
– Расскажи, как это было, – попросил Семёныч. – Мало ли, вдруг мелькнёт какая-то мелочёвка, которую я замечу.
– Конечно, друг мой. Помню, как фонарь, стоявший на вершине лестницы, освещал одинокую фигуру…
Расслабленное сознание Андрея поплыло, создавая образы и словно перенося его в ту ночь, много лет назад. Он словно крался позади двух магов, идущих по улице, переходящих мост и приближающихся к зловещей башне на краю кладбища. Ровный живой голос Альтина легко рисовал эти картины, придавал им объём и наполнял дыханием.
– Когда мы перенеслись, мы оказались в моей старой квартире, в центре. Спустя полчаса за телом пришли и унесли его, и я видел его только на похоронах. Это – всё, что я могу рассказать о той ночи, – закончил свой рассказ Альтин.
Семёныч коротко кивнул.
– А где его похоронили? – зачем-то спросил Андрей.
– На старом теневом кладбище, за лесопарковой зоной, – отозвался Семёныч. – Я там тоже был.
На этом тема была исчерпана. Старшие маги, оказавшиеся давнишними друзьями, проговорили ещё около часа, пока Андрей скучал, глядя в огонь. Затем гости вышли, оставив хозяина наедине со своими мыслями и воспоминаниями.
К удивлению Андрея, день уже клонился к вечеру.
– Скоро ужин, может, зайдёшь? – предложил Семёныч. – Жена что-нибудь приготовит.
– Ты женат? – искренне удивился молодой человек.
– А что? – немного обиделся его спутник. – У меня жены не может быть?
– Да нет, может. Просто я видел почти всё наше сообщество, и твоей жены что-то не припомню.
На самом деле Андрей и сам не мог точно сказать, почему его это так удивило. Не вязался образ растрепанного, пахнущего пивом и недорогими сигаретами мага, с образом семьянина, приглашающего коллегу на ужин.
– А она не из наших. Просто обычный, но очень хороший человек.
Андрей кивнул.
– Повезло тебе. Но от ужина, пожалуй, откажусь.
– Ну ладно, дело хозяйское – Семёныч пожал ему на прощание руку. – Я завтра загляну. Надо бы найти того ребёнка, который выжил при нападении.
– При нападении? Какого ребёнка?
– Да собственно, с чего все так переполошились. Какой-то дух, вроде тех, что убил Эдуарда, напал на двоих ребят в лесу. Один выжил. Как – неизвестно. Завтра обсудим. Бывай!
Он ушёл. Андрей прислушался к гулу автомобилей на проспекте и тоже пошёл домой. С верхнего этажа, из окна, скрытого чёрными портьерами, за ним пристально наблюдали внимательные тёмные глаза, пока, наконец, он не скрылся за поворотом.
Ночь снова держала город в своей власти. Откуда-то доносился аромат цветущёй яблони. Фонарь освещал двор ровным светом, но за краем освещённого пространства сгустились плотные тени. Одна из них пошевелилась и двинулась вперёд.
Приятно было снова стать свободным.
II
Дверь приёмного покоя распахнулась, впуская троих санитаров, везущих роликовые носилки. Тело, лежавшее на них, было накрыто белой простынёй, насквозь пропитавшейся кровью. Проступавший из-под ткани силуэт даже не напоминал человеческий – просто некое бесформенное месиво. Дежурная сестра, молодая девушка, лишь недавно окончившая училище, ойкнула, и уставилось на него.
– Чего замерла? – закричал старший санитар, крепкий старик с густыми седыми усами. – Дежурного в реанимацию!
Не дожидаясь её ответа, бригада повезла носилки дальше по коридору.
«Дежурный хирург Потапов, срочно пройдите в реанимацию», – разнеслось по коридору.
К тому времени, когда тело было доставлено в операционную, медики уже были готовы. При виде изувеченного человеческого тела, даже по спине опытного хирурга пробежал холодок. Самое ужасное в состоянии бедолаги было то, что пострадавший был жив, громко и хрипло дышал, хотя глаза и были закрыты.
– Что с ним? – спросил Потапов.
– Вызов, нашли в лесу. Что случилось – понятия не имею, но у него переломаны почти все кости, множественные внутренние, осколки костей пробили печень, лёгкие и разорвали кожу. Серёга сблевал, как его увидел.
– Ну, что ж ты от меня-то хочешь, голубчик? – оторопел хирург. – Я – врач, а не волшебник. Удивительно, что он вообще живой, но шансов – ноль.
– Готовить наркоз? – спросил анестезиолог.
Потапов посмотрел в лицо старого друга, доставившего ему пациента за пару часов до конца ночной смены, и тяжело вздохнул.
– Давай. У него хоть страховка-то есть?
Санитар пожал плечами.
– Ладно, иди. Быстро не управимся.
Когда старик вышел, Потапов посмотрел на тело. Впервые в своей жизни он не знал, с чего начать. Что вообще могло произойти с человеком, чтобы он оказался в таком состоянии? Разве что падение с высоты, но череп был практически цел. Он решил сначала удалить осколки костей, но стоило ему взяться за это, как его отвлёк вскрик сестры.
– Что такое? – нахмурился Потапов.
Затем, проследив за её взглядом, он увидел, что глаза пациента открыты, взгляд бесцельно блуждает по потолку.
– Ты что, не сделала укол? – спросил Потапов у стройной темноволосой женщины средних лет.
– Сделала, – ошарашено ответила та.
Взгляд человека на операционном столе остановился на лице хирурга, наполовину скрытом маской, губы слабо шевельнулись.
– Сделайте ещё! Сестра, пот.
Медсестра машинально отёрла его лоб марлевой тряпкой.
– Ннннн-хххххх, - простонал пациент.
В голову Потапова, который был человеком набожным, пришла мысль, что вот так же грешники стонут в аду. Искалеченная рука слабо дёрнулась.
– Наркоз, сейчас же! – гаркнул хирург.
Пациент зашипел, голова его, вопреки всем законам физиологии, немного оторвалась от стола, губы снова зашевелились. Потапов, который был уверен, что при таких повреждениях нормальный человек должен быть парализован, был окончательно шокирован. Машинально он наклонил голову, поднося ухо к разбитым губам.
– Пульс возрастает, – донеслись до него слова ассистента.
– Нам надо в архив, – поторопил Семёныч.
– Конечно, конечно, – пробормотал архивариус и повёл посетителей по коридору, к самой дальней комнате.
Проходя мимо открытой двери, Андрей заметил старую покосившуюся лежанку, вместо одной из ножек которой стояла кипа книг. Ему показалось странным, что архивариус так бесцеремонно обходился с печатным словом. Слева от лежанки на торчащем из стены штыре висела клетка с большим попугаем, проводившим гостей долгим внимательным взглядом.
– Это – Петруша? – шёпотом спросил Андрей у Семёныча, кивнув в сторону птицы.
– Нет. Это, как раз, Моисей. Петруша работает в архиве.
Когда он договорил, они как раз подошли к двери дальней комнаты. Архивариус отворил дверь и прошёл внутрь, гости последовали за ним. В боковой стене открывшегося взору помещения была проделана большая арка. Это было сделано явно уже после того, как дом оказался в теневом мире – проём был обшит деревом в архитектурном стиле времён Империи, но дерево было гладким и приятным на ощупь. Андрей много раз видел подобные арки на строительных рынках, куда часто забредал, когда ему в голову приходила мысль, что ремонт больше откладывать нельзя. Видимо, маги всё же сумели как-то протащить строительные материалы. За ней же виднелись полки, от пола до потолка уставленные томами. Здесь были и древние пыльные фолианты, и вполне современные, но не менее пыльные, книги в твёрдой обложке.
– Мы пробили стену в соседний подъезд, – объяснил Семёныч, – и весь этаж переделали под книгохранилище.
Архивариус непонимающе обернулся, затем его взгляд скользнул по Андрею.
– Ах да, юноша, вы ведь здесь впервые. Между прочим, очень недальновидно с вашей стороны. Здесь хотя бы раз побывали все, даже новая ученица герцогини Ив уже успела заглянуть. В сопровождении, конечно.
– Я только сегодня узнал о существовании этого места, – ответил молодой маг.
– Ужасно. Чему только учат нынешнюю молодёжь? – удивился старик, затем подумал немного и добавил: – хотя, учитывая специфическую область научных интересов вашего учителя…
Послышались шаги, и из лабиринта полок к ним вышел растрёпанный подросток лет четырнадцати. На его длинных каштановых волосах осела пыль, руки были испачканы в грязи.
– Сколько раз я тебе говорил, – всплеснул руками хранитель архива, – никогда не подходи к книгам с такими руками!
– Да это от книг и есть, – хмуро ответил его помощник, тщетно пытаясь вытереть их о мешковатые камуфляжные штаны.
– Нам нужна одна запись, – прервал их Семёныч.
– Конечно-конечно, – опомнился архивариус. – Обычно за этим сюда и приходят. Что конкретно вам нужно?
– Запись о вызове старшего духа из Разлома. От августа месяца восемьдесят пятого года.
– Петруша, принеси, пожалуйста. Это в ближней левой секции, шкаф двадцать девятый, третья полка снизу. Большая такая папка, если не ошибаюсь, седьмая или восьмая справа.
Петруша ушёл, а Андрей потрясённо уставился на книжника.
– Как вы умудряетесь запомнить это?
– Ну, – улыбнулся тот, – это довольно легко, если представляешь себе систему каталогизации книг. А я её создал.
Вскоре помощник архивариуса появился, неся в руках канцелярскую папку толщиной в полторы ладони.
– Сейчас-сейчас, – бормотал архивариус, перелистывая страницы, – вот здесь!
И он протянул том Семёнычу. Андрей встал рядом.
«Двенадцатого августа года тысяча девятьсот восемьдесят пятого по общему исчислению было зафиксировано создание Разлома. В ходе проведённой проверки было выяснено, что данный ритуал был проведён без ведома магистра. Совершивший его маг погиб. Известно, что результатом этого стало появление неизвестного старшего духа. На месте проведения ритуала, кроме погибшего мага Валериана Троицкого, был обнаружен член Совета мастеров Эдуард. Со слов последнего, он, почувствовав выброс энергии, отправился в аномальную зону и закрыл Разлом. При этом вышеозначенный товарищ Троицкий был уже мёртв».
Дальше шло описание расследования, список жертв, и прочие, не представлявшие особой ценности, подробности.
– Интересно, – произнёс Семёныч, закрывая папку. – Значит, там появился Эдуард.
– Конечно, – сказал архивариус, забирая её, и передавая Петруше. – Поэтому ему и поручили тогда окончательно расправится с духом. Ему и Альтину.
– То есть, его оправдали? – спросил Андрей.
– А его ни в чём и не обвиняли. Подозрения были полностью сняты в ходе расследования. Но теперь это уже не имеет значения, он ведь погиб тогда.
– Мне другое интересно, – нахмурился Андрей, – Магистр сказал, что ритуал провели два мага, а в отчёте упоминается только один – Валериан Троицкий.
– И правда, – архивариус почесал затылок. – Неужели ошибка? Быть не может. Я точно помню, что везде говорилось об одном маге. Может, Магистр оговорился?
Семёныч задумчиво посмотрел на папку, но так ничего и не сказал.
Больше искать здесь было нечего, и маги отправились к выходу.
– Ну, теперь место знаете, так что заглядывайте, – напутствовал старик Андрея, закрывая за гостями дверь.
– Куда теперь? – спросил молодой маг, когда они вновь оказались на улице.
– Думаю, стоит навестить одного моего старого друга. Он, конечно, не хочет вмешиваться в это дело, но кроме него в ту ночь в башне никого больше не было.
Андрей лишь пожал плечами.
Пока они снова петляли по дворам и проулкам, он решил задать несколько накопившихся у него вопросов.
– Слушай, архивариус ведь из наших, так?
– Да.
– А Петруша?
– А он и есть один из таких, «провалившихся». Только мы его нашли в другом доме, не в том, что сейчас служит архивом. Сначала он остался жить там, но когда прослышал, что архивариусу нужен помощник, чтобы сортировать книги после переезда, вызвался. Всё же веселее, чем быть запертым в четырёх стенах. Так теперь там и живёт. А архив у нас раньше был в другом месте, но оно было сыровато, и мы решили его переместить. Трудно это было, скажу я тебе – перетаскивать книги из теневого мира в наш, потом по улице и обратно в тень.
– И давно это было?
– Лет двадцать назад, я ещё молодой был. И до сих пор книги сортируют.
– Кстати. Так значит, ты застал то время, когда все эти события с духом и убийствами происходили?
Семёныч кивнул.
– Тогда почему причастность этого мага, Эдуарда, оказалась для тебя таким сюрпризом?
– Ну, я тогда ещё помладше тебя был. Вот ты сейчас много знаешь о политике нашей партии? То-то и оно. К слову сказать, Эдуард был не магом. Он был колдуном, специалистом по духам.
Они остановились напротив дома, где, по словам Семёныча, жил Альтин. К разочарованию Андрея это оказалась обычная высотная новостройка. Они подошли к подъезду, и домофон, тихонько пискнув, открыл дверь.
– Сделаем сюрприз, – подмигнул Семёныч.
Лифт доставил их на верхний этаж. Стальные двери выходили в широкий, хорошо освещённый коридор, Семёныч уверенно направился к одной из них, на взгляд Андрея – ничем не примечательной. Однако при их приближении замок глухо лязгнул, и дверь сама собой приоткрылась.
– Сюрприза не получилось, – сказал Семёныч с едва скрываемой досадой.
Внутри их ждала полутёмная гостиная. Сняв обувь у входа, они прошли по шершавому напольному покрытию, сделанному под камень, к приоткрытой комнатной двери, за которой виднелся подрагивающий свет. В зале, где они оказались, почти не было мебели, лишь три массивных кресла с высокими спинками. В одной из стен был настоящий камин с чугунной кованой решёткой. Сейчас в нём потрескивали дрова, освещая и согревая пространство. Пол был покрыт тем же искусственным камнем, но здесь рисунок складывался в сложные геометрические узоры, незнакомые Андрею, и оставалось лишь гадать, имеют ли они какую-либо практическую значимость. Верхняя часть обоев была тёмно-красной, нижняя – коричневой, покрытой узорами в виде растений. Высокий побелённый потолок был идеально ровным, люстра отсутствовала. Единственное окно было плотно занавешено тяжёлыми чёрными портьерами.
В кресле напротив камина сидел тот самый маг, которого Андрей видел на Сборе. На нём всё так же были чёрные брюки, но вместо пиджака была бордовая шёлковая рубашка.
– А я всё ждал, когда вы придёте, – он поднялся навстречу вошедшим. – Вы, я так понимаю, уже посетили архив.
Альтин привстал, чтобы пожать гостям руки.
– Вина? – предложил он затем.
– Пожалуй, можно чуточку, – согласился Семёныч.
Андрей кивнул.
– Сразу опережу ваши расспросы, – произнёс Альтин. Повинуясь его прикосновению, в стене открылся небольшой бар, внутри которого ждали своего часа несколько бутылок и ряд хрустальных бокалов. – Я ничего не знаю о том случае. Точнее, не больше вашего. Да, Эдуард был на месте разлома, но что он там делал, я не в курсе. Да, я был с ним, когда он погиб, но я не смогу добавить ничего к тому, что уже и без того все знают. Мы пришли вдвоём, ушёл я один, с его телом. Духа там уже не было, но он оставил двух своих слуг. Боюсь, что это всё.
Он протянул наполненные рубиновой жидкостью бокалы гостям.
Тепло струилось по горлу. Андрею, устроившемуся в кресле, вдруг стало очень хорошо и уютно. Полумрак, пляшущее пламя в камине и терпкий напиток располагали к тому, чтобы расслабиться и забыть о внешнем мире.
– Расскажи, как это было, – попросил Семёныч. – Мало ли, вдруг мелькнёт какая-то мелочёвка, которую я замечу.
– Конечно, друг мой. Помню, как фонарь, стоявший на вершине лестницы, освещал одинокую фигуру…
Расслабленное сознание Андрея поплыло, создавая образы и словно перенося его в ту ночь, много лет назад. Он словно крался позади двух магов, идущих по улице, переходящих мост и приближающихся к зловещей башне на краю кладбища. Ровный живой голос Альтина легко рисовал эти картины, придавал им объём и наполнял дыханием.
– Когда мы перенеслись, мы оказались в моей старой квартире, в центре. Спустя полчаса за телом пришли и унесли его, и я видел его только на похоронах. Это – всё, что я могу рассказать о той ночи, – закончил свой рассказ Альтин.
Семёныч коротко кивнул.
– А где его похоронили? – зачем-то спросил Андрей.
– На старом теневом кладбище, за лесопарковой зоной, – отозвался Семёныч. – Я там тоже был.
На этом тема была исчерпана. Старшие маги, оказавшиеся давнишними друзьями, проговорили ещё около часа, пока Андрей скучал, глядя в огонь. Затем гости вышли, оставив хозяина наедине со своими мыслями и воспоминаниями.
К удивлению Андрея, день уже клонился к вечеру.
– Скоро ужин, может, зайдёшь? – предложил Семёныч. – Жена что-нибудь приготовит.
– Ты женат? – искренне удивился молодой человек.
– А что? – немного обиделся его спутник. – У меня жены не может быть?
– Да нет, может. Просто я видел почти всё наше сообщество, и твоей жены что-то не припомню.
На самом деле Андрей и сам не мог точно сказать, почему его это так удивило. Не вязался образ растрепанного, пахнущего пивом и недорогими сигаретами мага, с образом семьянина, приглашающего коллегу на ужин.
– А она не из наших. Просто обычный, но очень хороший человек.
Андрей кивнул.
– Повезло тебе. Но от ужина, пожалуй, откажусь.
– Ну ладно, дело хозяйское – Семёныч пожал ему на прощание руку. – Я завтра загляну. Надо бы найти того ребёнка, который выжил при нападении.
– При нападении? Какого ребёнка?
– Да собственно, с чего все так переполошились. Какой-то дух, вроде тех, что убил Эдуарда, напал на двоих ребят в лесу. Один выжил. Как – неизвестно. Завтра обсудим. Бывай!
Он ушёл. Андрей прислушался к гулу автомобилей на проспекте и тоже пошёл домой. С верхнего этажа, из окна, скрытого чёрными портьерами, за ним пристально наблюдали внимательные тёмные глаза, пока, наконец, он не скрылся за поворотом.
Ночь снова держала город в своей власти. Откуда-то доносился аромат цветущёй яблони. Фонарь освещал двор ровным светом, но за краем освещённого пространства сгустились плотные тени. Одна из них пошевелилась и двинулась вперёд.
Приятно было снова стать свободным.
II
Дверь приёмного покоя распахнулась, впуская троих санитаров, везущих роликовые носилки. Тело, лежавшее на них, было накрыто белой простынёй, насквозь пропитавшейся кровью. Проступавший из-под ткани силуэт даже не напоминал человеческий – просто некое бесформенное месиво. Дежурная сестра, молодая девушка, лишь недавно окончившая училище, ойкнула, и уставилось на него.
– Чего замерла? – закричал старший санитар, крепкий старик с густыми седыми усами. – Дежурного в реанимацию!
Не дожидаясь её ответа, бригада повезла носилки дальше по коридору.
«Дежурный хирург Потапов, срочно пройдите в реанимацию», – разнеслось по коридору.
К тому времени, когда тело было доставлено в операционную, медики уже были готовы. При виде изувеченного человеческого тела, даже по спине опытного хирурга пробежал холодок. Самое ужасное в состоянии бедолаги было то, что пострадавший был жив, громко и хрипло дышал, хотя глаза и были закрыты.
– Что с ним? – спросил Потапов.
– Вызов, нашли в лесу. Что случилось – понятия не имею, но у него переломаны почти все кости, множественные внутренние, осколки костей пробили печень, лёгкие и разорвали кожу. Серёга сблевал, как его увидел.
– Ну, что ж ты от меня-то хочешь, голубчик? – оторопел хирург. – Я – врач, а не волшебник. Удивительно, что он вообще живой, но шансов – ноль.
– Готовить наркоз? – спросил анестезиолог.
Потапов посмотрел в лицо старого друга, доставившего ему пациента за пару часов до конца ночной смены, и тяжело вздохнул.
– Давай. У него хоть страховка-то есть?
Санитар пожал плечами.
– Ладно, иди. Быстро не управимся.
Когда старик вышел, Потапов посмотрел на тело. Впервые в своей жизни он не знал, с чего начать. Что вообще могло произойти с человеком, чтобы он оказался в таком состоянии? Разве что падение с высоты, но череп был практически цел. Он решил сначала удалить осколки костей, но стоило ему взяться за это, как его отвлёк вскрик сестры.
– Что такое? – нахмурился Потапов.
Затем, проследив за её взглядом, он увидел, что глаза пациента открыты, взгляд бесцельно блуждает по потолку.
– Ты что, не сделала укол? – спросил Потапов у стройной темноволосой женщины средних лет.
– Сделала, – ошарашено ответила та.
Взгляд человека на операционном столе остановился на лице хирурга, наполовину скрытом маской, губы слабо шевельнулись.
– Сделайте ещё! Сестра, пот.
Медсестра машинально отёрла его лоб марлевой тряпкой.
– Ннннн-хххххх, - простонал пациент.
В голову Потапова, который был человеком набожным, пришла мысль, что вот так же грешники стонут в аду. Искалеченная рука слабо дёрнулась.
– Наркоз, сейчас же! – гаркнул хирург.
Пациент зашипел, голова его, вопреки всем законам физиологии, немного оторвалась от стола, губы снова зашевелились. Потапов, который был уверен, что при таких повреждениях нормальный человек должен быть парализован, был окончательно шокирован. Машинально он наклонил голову, поднося ухо к разбитым губам.
– Пульс возрастает, – донеслись до него слова ассистента.
