А поскольку, с этой песней девушки выступали уже не в первой деревне, слова припева народ быстро подхватил, входя во вкус. Тем более, подобных переделок у Джеммы в запасе было предостаточно. На четвертой песне из-за шторки начала подпевать Бейн, хотя сама так и не показалась.
На деревянный помост полетели первые монетки, пока медные. Но увидев реакцию людей, Джемма уверилась, что сегодня они сорвут куш, даже не считая обещанного гонорара.
За Джем на сцене появился Олдер, вызвав бурный восторг у женской части. А уж, когда его величество с легкостью, будто обычными яблоками, начал жонглировать пудовыми гирями, уже и мужики заохали с восхищением. Затем он с завязанными глазами играючи вогнал пяток кинжалов в центр мишени, так ровненько друг к дружке, что зазор получился едва ли в пару миллиметров.
Как только Олдер, подхватив гири и кинжалы, скрылся за шторкой, Джемма, послав лучезарную улыбку Еленту, объявила фокусы. Роль ведьмы ей доставляла невообразимое удовольствие. Вот и сейчас, запустив через коммуникатор проекцию сияющих бабочек (на потеху малышне), девушка представляла, каким злым колдовством все это выглядит, по мнению господина инквизитора. Однако, когда Джем удалось обернуться, чтобы оценить произведенный эффект, она с удивлением увидела на лице Елента не гнев, а интерес, можно сказать – профессиональный. Не часто его преосвященству доводилось наблюдать за ведьмой в естественной среде, и он старался запомнить все нюансы творения «богомерзкой магии». Вдоволь наигравшись со спецэффектами, Джемма шутливо поклонилась громко аплодирующей публике и, снова вытащив гитару, скромно примостилась на краю помоста.
За прошедшее время солнце ушло за горизонт, оставив над лесом тонкую багряную полосу, будто бы деревья окружал застывший огонь. С севера кудрявым кочевьем потянулись пышные громады облаков, закрыв звездный блеск. Наступивший полумрак разбавляли чадящие факела, раскидав по сцене и лицам людей причудливо танцующие тени.
Взяв пару пробных аккордов, Джемма заиграла тихую мелодию с восточным акцентом, пробирающую до мурашек и холодка по телу. И это тоже была своего рода магия – гитара словно плакала о чем-то далеком и настолько прекрасном, что люди, затаив дыхание, ожидали, что же такое сейчас произойдет на сцене.
Бейн появилась тягучим, слитным движением, словно соткавшись из густых сумерек. И замерла подобно камню, позволив ахнувшим зрителям оценить свой облик. Вместо привычного мешковатого платья на ней были облегающий лиф и едва удерживающиеся на бедрах шаровары. Черная полупрозрачная ткань, расшитая бисером и мелкими монетами, подчеркивала каждый изгиб тела Ориел, почти ничего не скрывая. Густо подведенные глаза с вызовом смотрели в толпу. Еще секунду ничего не происходило, а затем девушка медленно начала двигать бедрами в такт мелодии. Только ими. Не шелохнулись плечи и скрещенные перед лицом кисти рук, не дрогнул напряженный живот, даже лицо Бейн на мгновение показалось застывшей маской. Звон монет, украсивших пояс шаровар, слился с мелодией и также, вместе с ней наращивал темп, сменяясь с неземного плача на яростный призыв. И вот, на пике, Ориел плавно подняла руки, разведя их в стороны, будто распускающийся цветок. Мелодично звякнули тонкие браслеты, украсившие ее запястья,
Танец начался.
Драгуны взревели, их крики подхватили деревенские мужики. Джем краем уха услышала, что один из самых громоподобных воплей раздался из-за шторки – Олдер жадно следил за каждым движением Бейн. Елент, покачав головой, отвернулся. Идею закрыть другу глаза (как это сделали несколько ревнивых жен со своими благоверными), он отмел, как невыполнимую. Только заметил, что несколько драгун, стараясь не смотреть, друг на друга, спешно покинули свои места.
Кто-то хрипло проорал трактирщику, потребовав пинту похолоднее.
Ориел то замирала птицей с изломанными крыльями, то словно превращалась в хлесткую плеть, изгибаясь в такт музыки. Резкие, точные выпады и повороты, от которых темные волосы Бейн метались по плечам, как от порывов ветра, сменялись плавными движениями, волнами пробегающими по телу Бейн, начинаясь от самых пальцев и кистей, проходя через едва прикрытую грудь, обнаженный живот и обрываясь страстным ритмом бедер, которые, казалось, жили своей жизнью.
Монеты, прилетевшие на сцену, можно было уже лопатой собирать…
А женская зависть, направленная на Бейн, ощущалась почти физически.
– Итог последних дней, – начал считать Елент, отвлекая Олдера: – убийство, связь с прислужницами нечистого, воровство… теперь вот непотребства.
– Не ворчи, уверен, что тебя тоже проняло, – ткнул его под ребра Олдер.
Елент раздраженно повел плечами. Пронять-то – проняло, как и любую физически здоровую особь мужского пола.
– К концу поездки я могу спокойно сложить с себя сан.
Тем временем прозвучала последняя высокая нота, звякнули и замолкли монеты, Бейн замерла, тяжело и прерывисто дыша, наслаждаясь честно заработанными овациями. Олдер не сдержался и громко засвистел. После чего, подхватив одну из гирь, с которыми он уже успешно выступил, снова выбрался на сцену.
– Господа! – обратился Олдер к толпе.
– Товарищи, – тихо фыркнула в сторону Джемма, не совсем понимая, что задумал раззадоренный король.
– Я, конечно, могу еще потаскать эти гири, но лучше я сделаю нечто невероятное! – Олдер демонстративно отбросил гирю, чуть не проломившую помост, и подхватил не ожидавшую такой подлости Бейн на руки. Та попыталась выбраться из прочного захвата и емкими эпитетами выразить свое отношение к подобному свинству, но тут же под уважительный рев Олдер подбросил девушку высоко вверх. Вопль Ориел перешел в ультразвук, а после того, как его величество успешно поймал Бейн и прижал к себе, она разразилась отборной бранью, достойной пьяного портового грузчика.
Грянул хохот.
Заметив, что Джемма отправила Ориел переодеваться (все-таки вечера стояли прохладные) и снова выбралась на сцену, Елент решил, что свистопляска и непотребство сейчас продолжатся. Но девушка вновь удивила его. Она умела играть настроением толпы, будто бы людские души были для нее открытой книгой, и Джем легко меняла восторг на страсть, а ее – на печаль и горечь.
Переборы были просты и тоскливы. Джем напевно рассказывала грустную сказку, о рыцаре, драконе и деве. Но только совсем не ту, что любили вечерами шептать матери, склонившись над детскими кроватками…
– Той страны обычай
Пленницу-красу
Отдавал в добычу
Чудищу в лесу.
Незаметно на сцене появилась Бейн, снова выглядевшая нормально, и вступила вторым голосом – низким, едва слышным, будто бы далекое эхо.
– Посмотрел с мольбою
Всадник в высь небес
И копье для боя
Взял наперевес.
Сомкнутые веки.
Bыси. Облака.
Воды. Броды. Реки.
Годы и века.
Финал выступления оказался неожиданным даже для девушек. Каким уж чудом или шантажом Олдер уговорил Елента смирить гордыню, история умолчала, но итог был таков: стоило Джем и Бейн допеть последний куплет, господин Март вышел на сцену, обозначил приветствие и под восхищенно-испуганные вопли людей эффектно пожонглировал горящими факелами.
– Кому как не инквизитору уметь обращаться с огнем, – улыбнулась Джемма, не отводя взгляда от сосредоточенного лица его преосвященства.
Бейн поддержала громкими аплодисментами.
Итоги вечера подводили в небольшой, но на удивление уютной комнатке над трактиром, которую им любезно предоставили на ночь. Бесплатно.
Девушки оккупировали широкую кровать возле окна. Джемма самозабвенно пересчитывала честно заработанный гонорар (сумма получалась просто астрономической, и половины ее хватило бы на пару месяцев безбедной жизни в столице). Бейн сосредоточено подшивала полупрозрачный костюм – в нескольких местах оторвались монетки.
Олдер, сидя рядом на стуле, аккуратно перекладывал посчитанные деньги в плотный кожаный кошель. Судя по исключительному восторгу, которое выражало лицо его величества, так он, наверное, еще никогда в жизни не развлекался.
Мрачный Елент, уже подсчитавший в уме количество нарушенных за сегодня заповедей, стоял у изголовья кровати и смотрел на темные пустые улицы селения.
– Надеюсь, вы заметили, что большая часть отряда ушла во время выступления, и до сих пор никто из них не вернулся? Это недобрый знак… возможно, они поняли, что циркачи не те, за кого себя выдают, и готовят ловушку.
Джем уже собиралась возразить, но ее опередила Бейн:
– Никакой ловушки. До выступления во все драгунские порции я лошадиную дозу снотворного подсыпала – и в еду, и в эль, – невозмутимо пояснила она, – дня на четыре они точно задержатся.
И, подхватив починенный костюм, вышла из комнаты.
– Ой, а я – слабительного… – прошептала Джемма и поспешила за Бейн.
Олдер задумчиво посмотрел им вслед и уточнил у Елента:
– Я правильно понял: мужики и выспятся, и обосрутся?
Елент с секунду размышлял над формулировкой, после чего кивнул.
– Этих двоих лучше держать в союзниках, – его величество категорически не завидовал драгунам.
– В камере.
– О казни уже речи не идет?
– Думаю над этим.
– Их бы к твоему Квипцинии запихнуть, – мечтательно предложил Олдер, – мигом бы разговорили! А то уже год деньги из казны на этого шпиона переводим – кормим на халяву, палачам доплачиваем, чтобы они его терпели – одни убытки.
Елента передернуло.
– Они втроем мне всю башню развалят. Еще и сговорятся. Скорее я спасу от костра ведьму, чем приведу этих к Квипцинии.
Король хохотнул: шансы девушек на попадание в святая-святых инквизиции стремились к нулю.
– Кстати, мы успешно избавились от второго отряда, как Бейн и Джем обещали. Осталось найти группу, которая прикрывает свидетелей, и убрать их.
– Звучит слишком просто. На деле, уверен, все выйдет иначе.
– А когда мы боялись сложностей? Теперь я абсолютно уверен, что не пройдет и трех дней, как от свидетелей останется лишь светлая память.
Позади хором спросили:
– Свидетелей чего?
– … или кого, – фыркнула Бейн, вспомнив местный аналог «Страшного суда» Иоанна Богослова и подумав про второе пришествие.
– Не вашего ума дело, – резко бросил король, растеряв все благодушие.
Елент промолчал, но своим видом выразил полную солидарность с другом.
Девушки переглянулись, решив грубость простить.
До поры до времени.
– Кстати, о делах. Мы аккуратно полазили по вещам драгун…
– …пока они по окрестным кустам страдают.
– или храпят… там же.
– Конкретней.
– Вот несколько писем с указаниями, как именно вас надо доставить заказчику, – Ориел протянула несколько сложенных пергаментных листов Еленту, – почитаете на досуге, оцените.
– А еще мы нашли карту! – выпалила довольная Джем и потрясла скрученной добычей.
Олдер тут же перехватил ее, едва не порвал, разворачивая, и присвистнул, вглядевшись в отмеченные маршруты. На карте чернильным пунктиром выделялись пути следования всех отрядов.
– Ну разве мы не умницы? – улыбнулась Джем.
Олдер и Елент, изучая траекторию движения третьей группы, синхронно кивнули.
С рассветом, убедившись, что состояние драгун еще плачевнее, чем рассчитывалось, компания выдвинулась в путь. Теперь у них были четкий маршрут и даже небольшая фора – наниматели, перестраховавшись, отправили третий отряд по объездному тракту. И там, где конные не могли проехать через бурелом, делая петлю по нормальной дороге, легко пробиралось четверо пеших.
Ну-у, как легко?
Девушки, не особенно обученные марш-броскам по пересеченной местности (хотя это входило в программу физической подготовки наблюдателей), то и дело куда-то проваливались, обо что-то цеплялись и громко ругались.
Елент кидал долгие и неодобрительные взгляды на сумку Джеммы, где лежал мешок с полученным за вчерашнее непотребство гонораром. По мнению инквизитора, ни он, ни его величество, ни уж тем паче ведьмы не бедствовали, а потому брать у крестьян деньги за выступление было подло.
– Если бы эти монеты были у них последние – они так легко с ними бы не расстались, – логично возразила Джемма.
– Но, если очень хочется, сядь на пенек и попробуй отделить те деньги, которые накидали драгуны от деревенских. Вторые, так и быть, можешь отнести обратно, – саркастично добавила Бейн.
Елент, проворчав, что все равно в аду деньги бесовским девицам не помогут, вопрос пока согласился закрыть. И рассудил, что раз уж выпала возможность побеседовать с ведьмой не в пыточной, а в ее естественной среде обитания – надо этим воспользоваться.
– Не жалеешь ли ты о заключении договора с дьяволом? – начал он допрос.
Джемма воззрилась на него с изумлением, словно надеялась, что инквизитор шутит, но убедившись в серьезности Марта, ответила:
– Не было никакого договора. Мы такими родились и души никому не продавали.
Елент нахмурился. Информация не вписывалась в рамки его миропонимания.
– А ритуалы зачем? Жертвоприношения? Заклинания?
Джем мысленно фыркнула и принялась сочинять:
– Заклинания – всего лишь слова. Они помогают настроиться на нужный лад. Жертв мы с Ориел никому и никогда не приносили. Ритуалы же проводят только глупцы.
– А книги?
– Какие?
Бейн подсобила:
– Это те, что с переплетами из кожи младенцев или девственниц?
– Я знал!
– Это был сарказм...
– Сделай себе табличку, Ориел, – посоветовала Джем, – и поднимай, когда шутишь. У тебя чувство юмора… специфичное.
– У братца Апреля его вообще нет, – Бейн поджала губы, а когда Олдер уточнил, про кого это сейчас было, вообще прикрыла лицо ладонью, – Ну-у за мартом обычно идет апрель…
Взглядом Елента можно было забивать гвозди.
– На словах все мы агнцы Божьи. Что же в таком случае вы забыли полгода назад в столице?
– Может быть, хотели на вас полюбоваться?
– Да-а, – хохотнул Олдер, – мы неотразимы. Я так точно, как Елент – не знаю.
– Вот и говори людям правду, – наиграно вздохнула Джемма. – Неважно уже, что мы хотели, все равно глупость получилась. Скажу только, что зла никому не желали и не думали, что так выйдет.
Буйная лесная зелень звериной тропы, которой они шли, приятно ласкала взгляды девушек, порядком уставших от однотонной серости станции. Несмотря на то, что размерами ГАЗ-3 могла сравниться с некоторыми карликовыми планетами, на шестом году контракта она начала восприниматься как нечто среднее между уютной клеткой и палатой для душевнобольных.
– А как же мальчишка, который пытался вас защитить? Ему тоже зла не желали?
– Какой мальчишка? – подалась вперед Джемма.
Бейн отвлеклась от очередной пикировки с Олдером и тоже нахмурилась.
– Мальчишка… лицо оспой обезображено, из мелкого дворянства. Впрочем, титула его уже лишили, как и оставшейся части наследства. Хотя было бы чего лишать. Когда пришли опечатывать дом – там уже ничего не осталось. Родственники, наверное, озаботились. Сергент. Слышали? – Елент усмехнулся, ему все-таки удалось пронять ведьм.
– Даниэль… – Джем, побледнев, остановилась.
Бейн, забыв про Олдера, встала за спиной подруги. Как бы им ни хотелось идеализировать образ его преосвященства, девушки прекрасно знали о методах инквизиции добиваться признаний, и о том, что ее глава (в отличие от своего предшественника) не гнушался сам проводить допросы. Раскалывались у него даже самые «крепкие орешки».
– Все повторял, что не выдаст даже имен… Сказал, конечно, он же не из камня.
На деревянный помост полетели первые монетки, пока медные. Но увидев реакцию людей, Джемма уверилась, что сегодня они сорвут куш, даже не считая обещанного гонорара.
За Джем на сцене появился Олдер, вызвав бурный восторг у женской части. А уж, когда его величество с легкостью, будто обычными яблоками, начал жонглировать пудовыми гирями, уже и мужики заохали с восхищением. Затем он с завязанными глазами играючи вогнал пяток кинжалов в центр мишени, так ровненько друг к дружке, что зазор получился едва ли в пару миллиметров.
Как только Олдер, подхватив гири и кинжалы, скрылся за шторкой, Джемма, послав лучезарную улыбку Еленту, объявила фокусы. Роль ведьмы ей доставляла невообразимое удовольствие. Вот и сейчас, запустив через коммуникатор проекцию сияющих бабочек (на потеху малышне), девушка представляла, каким злым колдовством все это выглядит, по мнению господина инквизитора. Однако, когда Джем удалось обернуться, чтобы оценить произведенный эффект, она с удивлением увидела на лице Елента не гнев, а интерес, можно сказать – профессиональный. Не часто его преосвященству доводилось наблюдать за ведьмой в естественной среде, и он старался запомнить все нюансы творения «богомерзкой магии». Вдоволь наигравшись со спецэффектами, Джемма шутливо поклонилась громко аплодирующей публике и, снова вытащив гитару, скромно примостилась на краю помоста.
За прошедшее время солнце ушло за горизонт, оставив над лесом тонкую багряную полосу, будто бы деревья окружал застывший огонь. С севера кудрявым кочевьем потянулись пышные громады облаков, закрыв звездный блеск. Наступивший полумрак разбавляли чадящие факела, раскидав по сцене и лицам людей причудливо танцующие тени.
Взяв пару пробных аккордов, Джемма заиграла тихую мелодию с восточным акцентом, пробирающую до мурашек и холодка по телу. И это тоже была своего рода магия – гитара словно плакала о чем-то далеком и настолько прекрасном, что люди, затаив дыхание, ожидали, что же такое сейчас произойдет на сцене.
Бейн появилась тягучим, слитным движением, словно соткавшись из густых сумерек. И замерла подобно камню, позволив ахнувшим зрителям оценить свой облик. Вместо привычного мешковатого платья на ней были облегающий лиф и едва удерживающиеся на бедрах шаровары. Черная полупрозрачная ткань, расшитая бисером и мелкими монетами, подчеркивала каждый изгиб тела Ориел, почти ничего не скрывая. Густо подведенные глаза с вызовом смотрели в толпу. Еще секунду ничего не происходило, а затем девушка медленно начала двигать бедрами в такт мелодии. Только ими. Не шелохнулись плечи и скрещенные перед лицом кисти рук, не дрогнул напряженный живот, даже лицо Бейн на мгновение показалось застывшей маской. Звон монет, украсивших пояс шаровар, слился с мелодией и также, вместе с ней наращивал темп, сменяясь с неземного плача на яростный призыв. И вот, на пике, Ориел плавно подняла руки, разведя их в стороны, будто распускающийся цветок. Мелодично звякнули тонкие браслеты, украсившие ее запястья,
Танец начался.
Драгуны взревели, их крики подхватили деревенские мужики. Джем краем уха услышала, что один из самых громоподобных воплей раздался из-за шторки – Олдер жадно следил за каждым движением Бейн. Елент, покачав головой, отвернулся. Идею закрыть другу глаза (как это сделали несколько ревнивых жен со своими благоверными), он отмел, как невыполнимую. Только заметил, что несколько драгун, стараясь не смотреть, друг на друга, спешно покинули свои места.
Кто-то хрипло проорал трактирщику, потребовав пинту похолоднее.
Ориел то замирала птицей с изломанными крыльями, то словно превращалась в хлесткую плеть, изгибаясь в такт музыки. Резкие, точные выпады и повороты, от которых темные волосы Бейн метались по плечам, как от порывов ветра, сменялись плавными движениями, волнами пробегающими по телу Бейн, начинаясь от самых пальцев и кистей, проходя через едва прикрытую грудь, обнаженный живот и обрываясь страстным ритмом бедер, которые, казалось, жили своей жизнью.
Монеты, прилетевшие на сцену, можно было уже лопатой собирать…
А женская зависть, направленная на Бейн, ощущалась почти физически.
– Итог последних дней, – начал считать Елент, отвлекая Олдера: – убийство, связь с прислужницами нечистого, воровство… теперь вот непотребства.
– Не ворчи, уверен, что тебя тоже проняло, – ткнул его под ребра Олдер.
Елент раздраженно повел плечами. Пронять-то – проняло, как и любую физически здоровую особь мужского пола.
– К концу поездки я могу спокойно сложить с себя сан.
Тем временем прозвучала последняя высокая нота, звякнули и замолкли монеты, Бейн замерла, тяжело и прерывисто дыша, наслаждаясь честно заработанными овациями. Олдер не сдержался и громко засвистел. После чего, подхватив одну из гирь, с которыми он уже успешно выступил, снова выбрался на сцену.
– Господа! – обратился Олдер к толпе.
– Товарищи, – тихо фыркнула в сторону Джемма, не совсем понимая, что задумал раззадоренный король.
– Я, конечно, могу еще потаскать эти гири, но лучше я сделаю нечто невероятное! – Олдер демонстративно отбросил гирю, чуть не проломившую помост, и подхватил не ожидавшую такой подлости Бейн на руки. Та попыталась выбраться из прочного захвата и емкими эпитетами выразить свое отношение к подобному свинству, но тут же под уважительный рев Олдер подбросил девушку высоко вверх. Вопль Ориел перешел в ультразвук, а после того, как его величество успешно поймал Бейн и прижал к себе, она разразилась отборной бранью, достойной пьяного портового грузчика.
Грянул хохот.
Заметив, что Джемма отправила Ориел переодеваться (все-таки вечера стояли прохладные) и снова выбралась на сцену, Елент решил, что свистопляска и непотребство сейчас продолжатся. Но девушка вновь удивила его. Она умела играть настроением толпы, будто бы людские души были для нее открытой книгой, и Джем легко меняла восторг на страсть, а ее – на печаль и горечь.
Переборы были просты и тоскливы. Джем напевно рассказывала грустную сказку, о рыцаре, драконе и деве. Но только совсем не ту, что любили вечерами шептать матери, склонившись над детскими кроватками…
– Той страны обычай
Пленницу-красу
Отдавал в добычу
Чудищу в лесу.
Незаметно на сцене появилась Бейн, снова выглядевшая нормально, и вступила вторым голосом – низким, едва слышным, будто бы далекое эхо.
– Посмотрел с мольбою
Всадник в высь небес
И копье для боя
Взял наперевес.
Сомкнутые веки.
Bыси. Облака.
Воды. Броды. Реки.
Годы и века.
Финал выступления оказался неожиданным даже для девушек. Каким уж чудом или шантажом Олдер уговорил Елента смирить гордыню, история умолчала, но итог был таков: стоило Джем и Бейн допеть последний куплет, господин Март вышел на сцену, обозначил приветствие и под восхищенно-испуганные вопли людей эффектно пожонглировал горящими факелами.
– Кому как не инквизитору уметь обращаться с огнем, – улыбнулась Джемма, не отводя взгляда от сосредоточенного лица его преосвященства.
Бейн поддержала громкими аплодисментами.
Итоги вечера подводили в небольшой, но на удивление уютной комнатке над трактиром, которую им любезно предоставили на ночь. Бесплатно.
Девушки оккупировали широкую кровать возле окна. Джемма самозабвенно пересчитывала честно заработанный гонорар (сумма получалась просто астрономической, и половины ее хватило бы на пару месяцев безбедной жизни в столице). Бейн сосредоточено подшивала полупрозрачный костюм – в нескольких местах оторвались монетки.
Олдер, сидя рядом на стуле, аккуратно перекладывал посчитанные деньги в плотный кожаный кошель. Судя по исключительному восторгу, которое выражало лицо его величества, так он, наверное, еще никогда в жизни не развлекался.
Мрачный Елент, уже подсчитавший в уме количество нарушенных за сегодня заповедей, стоял у изголовья кровати и смотрел на темные пустые улицы селения.
– Надеюсь, вы заметили, что большая часть отряда ушла во время выступления, и до сих пор никто из них не вернулся? Это недобрый знак… возможно, они поняли, что циркачи не те, за кого себя выдают, и готовят ловушку.
Джем уже собиралась возразить, но ее опередила Бейн:
– Никакой ловушки. До выступления во все драгунские порции я лошадиную дозу снотворного подсыпала – и в еду, и в эль, – невозмутимо пояснила она, – дня на четыре они точно задержатся.
И, подхватив починенный костюм, вышла из комнаты.
– Ой, а я – слабительного… – прошептала Джемма и поспешила за Бейн.
Олдер задумчиво посмотрел им вслед и уточнил у Елента:
– Я правильно понял: мужики и выспятся, и обосрутся?
Елент с секунду размышлял над формулировкой, после чего кивнул.
– Этих двоих лучше держать в союзниках, – его величество категорически не завидовал драгунам.
– В камере.
– О казни уже речи не идет?
– Думаю над этим.
– Их бы к твоему Квипцинии запихнуть, – мечтательно предложил Олдер, – мигом бы разговорили! А то уже год деньги из казны на этого шпиона переводим – кормим на халяву, палачам доплачиваем, чтобы они его терпели – одни убытки.
Елента передернуло.
– Они втроем мне всю башню развалят. Еще и сговорятся. Скорее я спасу от костра ведьму, чем приведу этих к Квипцинии.
Король хохотнул: шансы девушек на попадание в святая-святых инквизиции стремились к нулю.
– Кстати, мы успешно избавились от второго отряда, как Бейн и Джем обещали. Осталось найти группу, которая прикрывает свидетелей, и убрать их.
– Звучит слишком просто. На деле, уверен, все выйдет иначе.
– А когда мы боялись сложностей? Теперь я абсолютно уверен, что не пройдет и трех дней, как от свидетелей останется лишь светлая память.
Позади хором спросили:
– Свидетелей чего?
– … или кого, – фыркнула Бейн, вспомнив местный аналог «Страшного суда» Иоанна Богослова и подумав про второе пришествие.
– Не вашего ума дело, – резко бросил король, растеряв все благодушие.
Елент промолчал, но своим видом выразил полную солидарность с другом.
Девушки переглянулись, решив грубость простить.
До поры до времени.
– Кстати, о делах. Мы аккуратно полазили по вещам драгун…
– …пока они по окрестным кустам страдают.
– или храпят… там же.
– Конкретней.
– Вот несколько писем с указаниями, как именно вас надо доставить заказчику, – Ориел протянула несколько сложенных пергаментных листов Еленту, – почитаете на досуге, оцените.
– А еще мы нашли карту! – выпалила довольная Джем и потрясла скрученной добычей.
Олдер тут же перехватил ее, едва не порвал, разворачивая, и присвистнул, вглядевшись в отмеченные маршруты. На карте чернильным пунктиром выделялись пути следования всех отрядов.
– Ну разве мы не умницы? – улыбнулась Джем.
Олдер и Елент, изучая траекторию движения третьей группы, синхронно кивнули.
***
С рассветом, убедившись, что состояние драгун еще плачевнее, чем рассчитывалось, компания выдвинулась в путь. Теперь у них были четкий маршрут и даже небольшая фора – наниматели, перестраховавшись, отправили третий отряд по объездному тракту. И там, где конные не могли проехать через бурелом, делая петлю по нормальной дороге, легко пробиралось четверо пеших.
Ну-у, как легко?
Девушки, не особенно обученные марш-броскам по пересеченной местности (хотя это входило в программу физической подготовки наблюдателей), то и дело куда-то проваливались, обо что-то цеплялись и громко ругались.
Елент кидал долгие и неодобрительные взгляды на сумку Джеммы, где лежал мешок с полученным за вчерашнее непотребство гонораром. По мнению инквизитора, ни он, ни его величество, ни уж тем паче ведьмы не бедствовали, а потому брать у крестьян деньги за выступление было подло.
– Если бы эти монеты были у них последние – они так легко с ними бы не расстались, – логично возразила Джемма.
– Но, если очень хочется, сядь на пенек и попробуй отделить те деньги, которые накидали драгуны от деревенских. Вторые, так и быть, можешь отнести обратно, – саркастично добавила Бейн.
Елент, проворчав, что все равно в аду деньги бесовским девицам не помогут, вопрос пока согласился закрыть. И рассудил, что раз уж выпала возможность побеседовать с ведьмой не в пыточной, а в ее естественной среде обитания – надо этим воспользоваться.
– Не жалеешь ли ты о заключении договора с дьяволом? – начал он допрос.
Джемма воззрилась на него с изумлением, словно надеялась, что инквизитор шутит, но убедившись в серьезности Марта, ответила:
– Не было никакого договора. Мы такими родились и души никому не продавали.
Елент нахмурился. Информация не вписывалась в рамки его миропонимания.
– А ритуалы зачем? Жертвоприношения? Заклинания?
Джем мысленно фыркнула и принялась сочинять:
– Заклинания – всего лишь слова. Они помогают настроиться на нужный лад. Жертв мы с Ориел никому и никогда не приносили. Ритуалы же проводят только глупцы.
– А книги?
– Какие?
Бейн подсобила:
– Это те, что с переплетами из кожи младенцев или девственниц?
– Я знал!
– Это был сарказм...
– Сделай себе табличку, Ориел, – посоветовала Джем, – и поднимай, когда шутишь. У тебя чувство юмора… специфичное.
– У братца Апреля его вообще нет, – Бейн поджала губы, а когда Олдер уточнил, про кого это сейчас было, вообще прикрыла лицо ладонью, – Ну-у за мартом обычно идет апрель…
Взглядом Елента можно было забивать гвозди.
– На словах все мы агнцы Божьи. Что же в таком случае вы забыли полгода назад в столице?
– Может быть, хотели на вас полюбоваться?
– Да-а, – хохотнул Олдер, – мы неотразимы. Я так точно, как Елент – не знаю.
– Вот и говори людям правду, – наиграно вздохнула Джемма. – Неважно уже, что мы хотели, все равно глупость получилась. Скажу только, что зла никому не желали и не думали, что так выйдет.
Буйная лесная зелень звериной тропы, которой они шли, приятно ласкала взгляды девушек, порядком уставших от однотонной серости станции. Несмотря на то, что размерами ГАЗ-3 могла сравниться с некоторыми карликовыми планетами, на шестом году контракта она начала восприниматься как нечто среднее между уютной клеткой и палатой для душевнобольных.
– А как же мальчишка, который пытался вас защитить? Ему тоже зла не желали?
– Какой мальчишка? – подалась вперед Джемма.
Бейн отвлеклась от очередной пикировки с Олдером и тоже нахмурилась.
– Мальчишка… лицо оспой обезображено, из мелкого дворянства. Впрочем, титула его уже лишили, как и оставшейся части наследства. Хотя было бы чего лишать. Когда пришли опечатывать дом – там уже ничего не осталось. Родственники, наверное, озаботились. Сергент. Слышали? – Елент усмехнулся, ему все-таки удалось пронять ведьм.
– Даниэль… – Джем, побледнев, остановилась.
Бейн, забыв про Олдера, встала за спиной подруги. Как бы им ни хотелось идеализировать образ его преосвященства, девушки прекрасно знали о методах инквизиции добиваться признаний, и о том, что ее глава (в отличие от своего предшественника) не гнушался сам проводить допросы. Раскалывались у него даже самые «крепкие орешки».
– Все повторял, что не выдаст даже имен… Сказал, конечно, он же не из камня.
