Не хотелось бы сразу напугать парней и испортить отношения.
Видимо, мое промедление было расценено немного иначе. Эрик обменялся хмурым и многозначительным взглядом с Дариилом.
– Ваша светлость, разрешите уточнить…
От такого обращения у меня резко заныли зубы. Мальчишка не нравился мне совершенно! Тем, что смотрел бесстыдно и недобро, держался нагло, говорил иронично. Весь мой опыт кричал том, что с Эриком что-то не так.
Но что именно?
Вопрос!
– Разрешаю. И прошу, Эрик, не разводи официоз. Все-таки теперь не чужие люди, – я украдкой вздохнул, надеясь, что остальные примут это за минутную слабость от боли в плече. Пока мои подозрения не подкреплялись ничем, кроме странной неприязни, их стоило запихнуть куда подальше и вспомнить про то, что я весьма радушный и простой человек. Люблю спасать попавших в беду людей, принимаю в род кого ни попадя и, несмотря на возраст, бросаюсь во всевозможные авантюры, будто бы в молодости не хватило.
– Благодарю, – мальчишка вежливо наклонил голову так, что слипшиеся от влаги русые пряди закрыли его лицо. – Я всего лишь хотел уточнить, разделяете ли вы взгляд тех людей касательно магии…
Дариил напрягся.
Неприятная ситуация. Не знаешь, что и сказать. Признаешься, что сам обладаешь некоторыми способностями и все. Конец дружбе – доставайте, герцог Рит, свой клинок и отстаивайте право на жизнь, еще сильнее калеча двух глупых юнцов. Вдруг они тоже магию ненавидят, просто неудачно попались?
Мальчишки еще раз переглянулись: Эрик неопределенно пожал плечами, Литт скупо улыбнулся.
– Вы спасли наши жизни. И мы снова вверяем их вам. Не имеет смысла таиться.
После этих слов мой вероятный предок театрально взмахнул рукой, и на мокрых ветках затанцевало яркое пламя. Меня окатило волной такой чудовищной силы, что стало страшно. На что в действительности способен этот тощий мальчишка? И есть ли вообще пределы его способностей?
– Мы действительно маги. И если вы считаете это недостойным…
– Идиоты, – добродушно перебил я Дариила, отдышавшись после незабываемых ощущений от силы Эрика. После чего я не менее эффектно – щелчком пальцев – высушил одежды всех присутствующих.
То, что сие нехитрое действие израсходовало и без того крошечный резерв на две трети, можно было опустить, как деталь незначительную. Главное, что взаимопонимание было, наконец, найдено.
Оставалась только понять: что же нам делать дальше.
Крис не знал, что это будет – яд, кинжал, проклятие или другое порождение фантазии заговорщиков, явно жаждущих устроить целое шоу из его смерти. Поэтому, когда с другого конца поляны раздались испуганные возгласы, решил – это лишь декорации к основному действию. Однако выкрик магистра: «Что за Хель?!», прозвучавший совсем уж потерянно, заставил Кристиана проявить толику интереса к происходящему.
Сначала император приоткрыл левый глаз, пытаясь понять, что же происходит вокруг, а затем и правый, пораженно уставившись на заговорщиков, которые разбегались в разные стороны, сшибая друг друга в слепом ужасе. Кто-то бодренько карабкался на дерево… Вид престарелого министра, перебирающего ногами и ловко хватающегося за ветки, несмотря ни на почтенный возраст, ни на неудобную хламиду, настолько поразил Криса, что он даже перестал искать причину всеобщей паники.
Хотя до верхушки министр так и не добрался: одна из веток предательски хрустнула в самый «подходящий момент», и дедок с коротким воплем свалился на землю. Нет, Крис поправил сам себя – между падающим телом и мягкой травкой возникло препятствие в виде другого заговорщика, не ожидавшего, что опасность обрушится на него с небес. В результате столкновения двух объектов один остался неподвижно лежать, а министр активно заработал локтями, решив покинуть поляну на этот раз ползком.
Правда, испугались не все. Десять человек, среди которых был и сам магистр, а также несколько гвардейцев, переметнувшихся на сторону заговорщиков, остались стоять на своих местах, ощетинившись мощными боевыми заклинаниями. Оставлять императора в живых в их планы не входило. Но по мере того, как неизвестная опасность подбиралась все ближе, лица людей сильнее искажал страх и неуверенность в собственных силах.
«Лучше уж так», – лениво подумал Крис.
В следующий момент произошло сразу несколько событий: один из гвардейцев тоненько, истерично взвизгнул, метнул заклинание в противника и исчез, словно провалился под землю. А заклинание, способное обратить в пепел крепкий двухэтажный дом, срикошетило вверх, унеся нерастраченную силу куда-то за облака. Та же участь постигла двоих с правого фланга: император едва успел перевести взгляд в их сторону, как, кроме него, на поляне осталось всего семь живых душ.
– Какого… – не успел уточнить император у мироздания, когда выросшая словно из-под земли огромная зверюга легко перекусила пополам второго гвардейца, взмахом хвоста отбила остальные атакующие заклинания, сомкнув мощные челюсти на шее министра образования, сбила еще троих ударом лапы и прыгнула на магистра.
Последний министр, имя которого Крису никак не удавалось вспомнить, развернулся и побежал в лес, крича что-то про Зверя Хель, который вырвался из Бездны и собирался пожрать всю Множественную вселенную.
– Не страшно… – рассмеялся магистр, придавленный к земле явно нелегкой тушей зверюги, и в его смехе Крис расслышал звонкие ноты безумия: – Главное, что после нас монстр полакомится твоим величеством… не так, как планировалось, но цель оправдывает все.
Внимательно прослушав сию речь, зверюга, похожая на волка-переростка, презрительно фыркнула ему в лицо и подняла слишком умные желтые глаза на Кристиана.
– Эй! А ведь мы знакомы! – император от неожиданности даже прекратил попытки освободиться.
Волк растянул пасть в приветливой улыбке, хотя окровавленные клыки и клочок черной ткани, запутавшийся меж них, могли скорее вызвать инфаркт, чем желание улыбнуться в ответ. Впрочем, Кристиана это не напугало – зверю он обрадовался, как родному, если бы не путы, уже бы обнимал за широкую шею, покрытую свалявшейся шерстью.
Брезгливо отпихнув лапой магистра, волк приблизился к императору и просто перекусил цепи.
– Спасибо, друг! – искренне поблагодарил Крис, ожесточенно растирая затекшие запястья. – Я твой должник!
Волк согласно рыкнул, затем повернулся в сторону медленно ползущего к кустикам магистра и угрожающе оскалился, намекая, что несанкционированные телодвижения могут быть чреваты. Служитель Алив замер, обезумевший взгляд метался от императора к зверю и обратно.
Кристиан тем временем обошел по кругу близлежащие тела, с каким-то равнодушием отмечая освободившиеся должности. Никакой жалости он не испытывал, хотя, признаться, некоторая горечь имела место быть. Наклонившись, мужчина снял с пояса одного из гвардейцев кинжал в богато украшенных ножнах – скорее всего, фамильная реликвия – казенное оружие, насколько он помнил, было несколько скромнее. В любом случае, мертвецу это уже вряд ли бы понадобилось, а вот по вензелю узнать род и «поблагодарить» еще живых членов за воспитание достойного его продолжения – стоило.
– Убьешь здесь, твое величество? Без суда? Без публичной казни? – усмехнулся магистр.
– Ты прекрасно понимаешь, что не в моих интересах выносить «сор» с этой поляны. Был заговор, и вот уже нет, – Крис уставился на идеально отполированное лезвие кинжала, понимая, что у него подрагивают руки. Ему доводилось убивать не раз и не два и подписывать смертные приговоры. Но только не исполнять роль палача. Да, человек, замерший в нескольких шагах от него, немногим ранее собирался отправить к Хель самого императора. Но сейчас Крису очень хотелось услышать причины… Конечно, его поведение было далеко от идеального, но в тоже время, Лит никак не мог поверить, что этого хватало для убийства.
Это было обидно и причиняло боль.
– А если здесь были не все? – кажется, магистр собирался хорошо поторговаться, поймав императора на промедлении.
Волк недовольно заворчал и пихнул императора в бок огромной лапой, отчего Крис едва устоял на ногах.
– Сам его и ешь, если очень хочется, – проворчал Кристиан. В ответ волк каким-то неведомым образом скорчил морду так, что сразу стала понятна степень отвращения к данному блюду. – Остальные еще долго не осмелятся даже думать о чем-то подобном, – обратился Крис к магистру, уже предвидя ответ.
– Долго – не вечно. Я мог бы назвать имена…
– В обмен?
– На честный суд, – удивился магистр непонятливости императора, – меня, конечно же, признают виновным и приговорят к смерти, однако, в Лирии ни останется ни одного ленивого, который не будет знать о заговоре.
Кристиан глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. В любом случае, замять внезапное и массовое исчезновение такого количества не последних людей в империи окажется крайне непростой задачей. А если у него будет список, удастся разделаться хоть с одной проблемой из той кучи, что вывалилась на него.
– Мои палачи не зря получают жалованья, – тихо заметил Крис, просто надеясь потянуть время, сейчас он был почти готов согласиться на помощь Хель. – Так или иначе, некоторые имена я получу, распутать же остальной клубок ниточка за ниточкой труда не составит…
Магистр усмехнулся. Он мог перечислить поименно все население Лирии, и это оказалось бы как правдой, так и нет.
Вариантов оставалось не так уж и много. Кристиан мучительно размышлял, понимая, что сейчас вот так запросто возьмет и согласится на предложение магистра. Он совершенно не был готов к подобному повороту и хотел хоть чуть-чуть немного облегчить груз, резко упавший на плечи.
Решилось все самым неожиданным образом.
Император уже открыл рот, чтобы произнести роковые слова, как…
– П-чхи! – громко чихнул волк, прикрыв морду лапой.
– Будь здоров, – машинально пожелал Крис, отвлекшись от «приятной беседы».
– Спа-ссибо, – так же машинально ответил волк и снова чихнул.
Нет, Юльтиниэль не поспешила в королевский дворец, как только узнала о похищении своего благоверного. Признаться, она даже не начала особо переживать. За то время, которое она знала Криса, Юлька поняла одну простую вещь: просто так убить императора не удалось бы даже творцу. Просто навредить ему было задачей не самой легкой. Поэтому, чуть скривив свое симпатичное личико, она попросила Хель разобраться с этой досадной неприятностью.
Убийца легко согласилась.
Но перед тем как исчезнуть, она как-то странно и тоскливо вздохнула.
– Ты ведь не отвлечешься? Не займешься проблемами герцогства? – вопрос прозвучал почти как утверждение. Поэтому отвечать Юлька не стала, ожидая продолжения. – Я не говорю правду, потому что не люблю делиться догадками. И если ты все равно решишь искать отца, предлагаю начать не с вопроса: «Куда Алив их закинула?», а с мысли: «Что ей могло понадобиться конкретно от Оррена?» Я подскажу. У Рыжей очень много должников. Даже слишком. Но на самом деле «впрок» она запасается ими редко. Любит про это врать, конечно, но правда такова: сначала Алив ставит цель, а потом ищет того, кто смог бы добиться результата лучше остальных. Кого-то подходящего именно для этой ситуации, кто был бы заинтересован в успехе лично. И обязательно того, кто связан с происходящими событиями.
Юльтиниэль нахмурилась, улавливая суть, но понимая, что, даже подставив в уравнение в качестве переменной Оррена Рита, найти ответ почти нереально.
– Я пришлю к тебе того, кто неплохо разбирается в мотивах Рыжей. Думаю, это будет интересно, – оскалилась Хель и растворилась в воздухе с привычным щелчком.
Помассировав пальцами занывшие виски, девушка разочарованно вздохнула. Глупо было надеяться, что Убийца решит раскрыть все карты и изменить свое отношение хотя бы к собственной дочери. Конечно, в некоторых вопросах, теперь творец проявляла совершенно несвойственную ей покорность. Например, Хель ни словом не обмолвилась, что не заинтересована в спасении Кристиана. Раньше Убийца, даже согласившись, все равно не прозевала бы возможности опустить какой-нибудь едкий комментарий. А сейчас вот, пожалуйста, раз – и вроде как действительно отправилась спасать своего зятя. Юльтиниэль понимала, что, скорее всего, творец обязательно потянет время и опоздает, сочиняя соболезнования. Но все равно надеялась, что ее странная мать специально убивать Криса не станет. И если у того хватит сил продержаться – к ночи Юлька получит своего мужа назад. Живого и, желательно, невредимого.
Пока же молодая императрица окинула тоскливым взглядом стеллажи библиотеки, примерно подсчитала шансы быстро найти необходимую информацию и позорно проиграла собственной лени. Проще было как следует обмозговать слова Хель, сузить круг поисков и затем возвращаться в хранилище знаний. А до тех пор следовало хоть краем глаза посмотреть на дела, оставленные отцом. Вдруг среди них затесалось нечто действительно важное?
Юлька потопталась на месте, продолжая бессистемно переводить взгляд с одной полки на другую. От пестроты переплетов в глазах начинало рябить. Но необходимо узнать об отце чуть больше. После посещения прошлого Юльтиниэль в первый раз задумалась, что Оррен Рит, вроде бы совершенно простой и неинтересный, таил в своей молодости столько тайн, что хватило бы еще на несколько жизней. И вероятно, что в данный момент она просто не располагает нужной информацией.
Откуда можно ее достать?
Альга тоже исчезла. Элизабет только загадочно улыбнется. Дядя? Этот может. Он не участвовал в путешествии своего брата, но наверняка Оррен делился с ним впечатлениями. Еще? Юля почему-то улыбнулась, вспомнив, как любила подкрадываться к сидящему в библиотеке отцу. Осторожно, делая маленькие шаги, со спины, из-за стеллажей с томами по мироописанию. Между прочим, сделать это было не так-то просто в тишине огромной залы, которая, если бы не скрип пера, была бы абсолютна.
Хм…
Девушка стремительно преодолела расстояние до любимого отцовского кресла и жадно уставилась на нижние полки, до того надежно перекрытые массивным столом. Есть! В самом низу, придавленные какой-то толстой книгой в золоченом переплете, лежали распухшие, старые тетради.
– Кто-то говорил, что вести личные дневники – верх идиотизма, – ликующе воскликнула Юлька, отфыркиваясь от пыли и вытягивая отцовские записи. Вряд ли Оррен держал здесь сведения о расходах и налогах, все это лежало в его кабинете, буквально в прямом доступе.
– А я бы поспорил!
В тот момент, когда девушка сложила свои сокровища в высокую стопку, рядом раздался наглый, слишком знакомый голос… Казалось, что последний раз она слышала его не так уж давно – плавные, напевные слова, звонкая агрессивная «р», и интонация, которую она бы никогда не спутала ни с какой другой. И одновременно, словно века прошли с того дня, когда они скомкано и неловко попрощались с владельцем этого голоса.
А уже после Юлька убедила себя, что не услышит его уже никогда.
Тетради посыпались на пол, раскрываясь и теряя листы.
Юльтиниэль, напряженная, готовая одновременно атаковать и броситься в объятия, смотрела в удивительные зеленые глаза. Они были также уникальны, как и прозвучавший голос. Ни у кого больше Юля никогда не видела настолько насыщенного, настолько яркого изумрудного оттенка.
Видимо, мое промедление было расценено немного иначе. Эрик обменялся хмурым и многозначительным взглядом с Дариилом.
– Ваша светлость, разрешите уточнить…
От такого обращения у меня резко заныли зубы. Мальчишка не нравился мне совершенно! Тем, что смотрел бесстыдно и недобро, держался нагло, говорил иронично. Весь мой опыт кричал том, что с Эриком что-то не так.
Но что именно?
Вопрос!
– Разрешаю. И прошу, Эрик, не разводи официоз. Все-таки теперь не чужие люди, – я украдкой вздохнул, надеясь, что остальные примут это за минутную слабость от боли в плече. Пока мои подозрения не подкреплялись ничем, кроме странной неприязни, их стоило запихнуть куда подальше и вспомнить про то, что я весьма радушный и простой человек. Люблю спасать попавших в беду людей, принимаю в род кого ни попадя и, несмотря на возраст, бросаюсь во всевозможные авантюры, будто бы в молодости не хватило.
– Благодарю, – мальчишка вежливо наклонил голову так, что слипшиеся от влаги русые пряди закрыли его лицо. – Я всего лишь хотел уточнить, разделяете ли вы взгляд тех людей касательно магии…
Дариил напрягся.
Неприятная ситуация. Не знаешь, что и сказать. Признаешься, что сам обладаешь некоторыми способностями и все. Конец дружбе – доставайте, герцог Рит, свой клинок и отстаивайте право на жизнь, еще сильнее калеча двух глупых юнцов. Вдруг они тоже магию ненавидят, просто неудачно попались?
Мальчишки еще раз переглянулись: Эрик неопределенно пожал плечами, Литт скупо улыбнулся.
– Вы спасли наши жизни. И мы снова вверяем их вам. Не имеет смысла таиться.
После этих слов мой вероятный предок театрально взмахнул рукой, и на мокрых ветках затанцевало яркое пламя. Меня окатило волной такой чудовищной силы, что стало страшно. На что в действительности способен этот тощий мальчишка? И есть ли вообще пределы его способностей?
– Мы действительно маги. И если вы считаете это недостойным…
– Идиоты, – добродушно перебил я Дариила, отдышавшись после незабываемых ощущений от силы Эрика. После чего я не менее эффектно – щелчком пальцев – высушил одежды всех присутствующих.
То, что сие нехитрое действие израсходовало и без того крошечный резерв на две трети, можно было опустить, как деталь незначительную. Главное, что взаимопонимание было, наконец, найдено.
Оставалась только понять: что же нам делать дальше.
***
Крис не знал, что это будет – яд, кинжал, проклятие или другое порождение фантазии заговорщиков, явно жаждущих устроить целое шоу из его смерти. Поэтому, когда с другого конца поляны раздались испуганные возгласы, решил – это лишь декорации к основному действию. Однако выкрик магистра: «Что за Хель?!», прозвучавший совсем уж потерянно, заставил Кристиана проявить толику интереса к происходящему.
Сначала император приоткрыл левый глаз, пытаясь понять, что же происходит вокруг, а затем и правый, пораженно уставившись на заговорщиков, которые разбегались в разные стороны, сшибая друг друга в слепом ужасе. Кто-то бодренько карабкался на дерево… Вид престарелого министра, перебирающего ногами и ловко хватающегося за ветки, несмотря ни на почтенный возраст, ни на неудобную хламиду, настолько поразил Криса, что он даже перестал искать причину всеобщей паники.
Хотя до верхушки министр так и не добрался: одна из веток предательски хрустнула в самый «подходящий момент», и дедок с коротким воплем свалился на землю. Нет, Крис поправил сам себя – между падающим телом и мягкой травкой возникло препятствие в виде другого заговорщика, не ожидавшего, что опасность обрушится на него с небес. В результате столкновения двух объектов один остался неподвижно лежать, а министр активно заработал локтями, решив покинуть поляну на этот раз ползком.
Правда, испугались не все. Десять человек, среди которых был и сам магистр, а также несколько гвардейцев, переметнувшихся на сторону заговорщиков, остались стоять на своих местах, ощетинившись мощными боевыми заклинаниями. Оставлять императора в живых в их планы не входило. Но по мере того, как неизвестная опасность подбиралась все ближе, лица людей сильнее искажал страх и неуверенность в собственных силах.
«Лучше уж так», – лениво подумал Крис.
В следующий момент произошло сразу несколько событий: один из гвардейцев тоненько, истерично взвизгнул, метнул заклинание в противника и исчез, словно провалился под землю. А заклинание, способное обратить в пепел крепкий двухэтажный дом, срикошетило вверх, унеся нерастраченную силу куда-то за облака. Та же участь постигла двоих с правого фланга: император едва успел перевести взгляд в их сторону, как, кроме него, на поляне осталось всего семь живых душ.
– Какого… – не успел уточнить император у мироздания, когда выросшая словно из-под земли огромная зверюга легко перекусила пополам второго гвардейца, взмахом хвоста отбила остальные атакующие заклинания, сомкнув мощные челюсти на шее министра образования, сбила еще троих ударом лапы и прыгнула на магистра.
Последний министр, имя которого Крису никак не удавалось вспомнить, развернулся и побежал в лес, крича что-то про Зверя Хель, который вырвался из Бездны и собирался пожрать всю Множественную вселенную.
– Не страшно… – рассмеялся магистр, придавленный к земле явно нелегкой тушей зверюги, и в его смехе Крис расслышал звонкие ноты безумия: – Главное, что после нас монстр полакомится твоим величеством… не так, как планировалось, но цель оправдывает все.
Внимательно прослушав сию речь, зверюга, похожая на волка-переростка, презрительно фыркнула ему в лицо и подняла слишком умные желтые глаза на Кристиана.
– Эй! А ведь мы знакомы! – император от неожиданности даже прекратил попытки освободиться.
Волк растянул пасть в приветливой улыбке, хотя окровавленные клыки и клочок черной ткани, запутавшийся меж них, могли скорее вызвать инфаркт, чем желание улыбнуться в ответ. Впрочем, Кристиана это не напугало – зверю он обрадовался, как родному, если бы не путы, уже бы обнимал за широкую шею, покрытую свалявшейся шерстью.
Брезгливо отпихнув лапой магистра, волк приблизился к императору и просто перекусил цепи.
– Спасибо, друг! – искренне поблагодарил Крис, ожесточенно растирая затекшие запястья. – Я твой должник!
Волк согласно рыкнул, затем повернулся в сторону медленно ползущего к кустикам магистра и угрожающе оскалился, намекая, что несанкционированные телодвижения могут быть чреваты. Служитель Алив замер, обезумевший взгляд метался от императора к зверю и обратно.
Кристиан тем временем обошел по кругу близлежащие тела, с каким-то равнодушием отмечая освободившиеся должности. Никакой жалости он не испытывал, хотя, признаться, некоторая горечь имела место быть. Наклонившись, мужчина снял с пояса одного из гвардейцев кинжал в богато украшенных ножнах – скорее всего, фамильная реликвия – казенное оружие, насколько он помнил, было несколько скромнее. В любом случае, мертвецу это уже вряд ли бы понадобилось, а вот по вензелю узнать род и «поблагодарить» еще живых членов за воспитание достойного его продолжения – стоило.
– Убьешь здесь, твое величество? Без суда? Без публичной казни? – усмехнулся магистр.
– Ты прекрасно понимаешь, что не в моих интересах выносить «сор» с этой поляны. Был заговор, и вот уже нет, – Крис уставился на идеально отполированное лезвие кинжала, понимая, что у него подрагивают руки. Ему доводилось убивать не раз и не два и подписывать смертные приговоры. Но только не исполнять роль палача. Да, человек, замерший в нескольких шагах от него, немногим ранее собирался отправить к Хель самого императора. Но сейчас Крису очень хотелось услышать причины… Конечно, его поведение было далеко от идеального, но в тоже время, Лит никак не мог поверить, что этого хватало для убийства.
Это было обидно и причиняло боль.
– А если здесь были не все? – кажется, магистр собирался хорошо поторговаться, поймав императора на промедлении.
Волк недовольно заворчал и пихнул императора в бок огромной лапой, отчего Крис едва устоял на ногах.
– Сам его и ешь, если очень хочется, – проворчал Кристиан. В ответ волк каким-то неведомым образом скорчил морду так, что сразу стала понятна степень отвращения к данному блюду. – Остальные еще долго не осмелятся даже думать о чем-то подобном, – обратился Крис к магистру, уже предвидя ответ.
– Долго – не вечно. Я мог бы назвать имена…
– В обмен?
– На честный суд, – удивился магистр непонятливости императора, – меня, конечно же, признают виновным и приговорят к смерти, однако, в Лирии ни останется ни одного ленивого, который не будет знать о заговоре.
Кристиан глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. В любом случае, замять внезапное и массовое исчезновение такого количества не последних людей в империи окажется крайне непростой задачей. А если у него будет список, удастся разделаться хоть с одной проблемой из той кучи, что вывалилась на него.
– Мои палачи не зря получают жалованья, – тихо заметил Крис, просто надеясь потянуть время, сейчас он был почти готов согласиться на помощь Хель. – Так или иначе, некоторые имена я получу, распутать же остальной клубок ниточка за ниточкой труда не составит…
Магистр усмехнулся. Он мог перечислить поименно все население Лирии, и это оказалось бы как правдой, так и нет.
Вариантов оставалось не так уж и много. Кристиан мучительно размышлял, понимая, что сейчас вот так запросто возьмет и согласится на предложение магистра. Он совершенно не был готов к подобному повороту и хотел хоть чуть-чуть немного облегчить груз, резко упавший на плечи.
Решилось все самым неожиданным образом.
Император уже открыл рот, чтобы произнести роковые слова, как…
– П-чхи! – громко чихнул волк, прикрыв морду лапой.
– Будь здоров, – машинально пожелал Крис, отвлекшись от «приятной беседы».
– Спа-ссибо, – так же машинально ответил волк и снова чихнул.
***
Нет, Юльтиниэль не поспешила в королевский дворец, как только узнала о похищении своего благоверного. Признаться, она даже не начала особо переживать. За то время, которое она знала Криса, Юлька поняла одну простую вещь: просто так убить императора не удалось бы даже творцу. Просто навредить ему было задачей не самой легкой. Поэтому, чуть скривив свое симпатичное личико, она попросила Хель разобраться с этой досадной неприятностью.
Убийца легко согласилась.
Но перед тем как исчезнуть, она как-то странно и тоскливо вздохнула.
– Ты ведь не отвлечешься? Не займешься проблемами герцогства? – вопрос прозвучал почти как утверждение. Поэтому отвечать Юлька не стала, ожидая продолжения. – Я не говорю правду, потому что не люблю делиться догадками. И если ты все равно решишь искать отца, предлагаю начать не с вопроса: «Куда Алив их закинула?», а с мысли: «Что ей могло понадобиться конкретно от Оррена?» Я подскажу. У Рыжей очень много должников. Даже слишком. Но на самом деле «впрок» она запасается ими редко. Любит про это врать, конечно, но правда такова: сначала Алив ставит цель, а потом ищет того, кто смог бы добиться результата лучше остальных. Кого-то подходящего именно для этой ситуации, кто был бы заинтересован в успехе лично. И обязательно того, кто связан с происходящими событиями.
Юльтиниэль нахмурилась, улавливая суть, но понимая, что, даже подставив в уравнение в качестве переменной Оррена Рита, найти ответ почти нереально.
– Я пришлю к тебе того, кто неплохо разбирается в мотивах Рыжей. Думаю, это будет интересно, – оскалилась Хель и растворилась в воздухе с привычным щелчком.
Помассировав пальцами занывшие виски, девушка разочарованно вздохнула. Глупо было надеяться, что Убийца решит раскрыть все карты и изменить свое отношение хотя бы к собственной дочери. Конечно, в некоторых вопросах, теперь творец проявляла совершенно несвойственную ей покорность. Например, Хель ни словом не обмолвилась, что не заинтересована в спасении Кристиана. Раньше Убийца, даже согласившись, все равно не прозевала бы возможности опустить какой-нибудь едкий комментарий. А сейчас вот, пожалуйста, раз – и вроде как действительно отправилась спасать своего зятя. Юльтиниэль понимала, что, скорее всего, творец обязательно потянет время и опоздает, сочиняя соболезнования. Но все равно надеялась, что ее странная мать специально убивать Криса не станет. И если у того хватит сил продержаться – к ночи Юлька получит своего мужа назад. Живого и, желательно, невредимого.
Пока же молодая императрица окинула тоскливым взглядом стеллажи библиотеки, примерно подсчитала шансы быстро найти необходимую информацию и позорно проиграла собственной лени. Проще было как следует обмозговать слова Хель, сузить круг поисков и затем возвращаться в хранилище знаний. А до тех пор следовало хоть краем глаза посмотреть на дела, оставленные отцом. Вдруг среди них затесалось нечто действительно важное?
Юлька потопталась на месте, продолжая бессистемно переводить взгляд с одной полки на другую. От пестроты переплетов в глазах начинало рябить. Но необходимо узнать об отце чуть больше. После посещения прошлого Юльтиниэль в первый раз задумалась, что Оррен Рит, вроде бы совершенно простой и неинтересный, таил в своей молодости столько тайн, что хватило бы еще на несколько жизней. И вероятно, что в данный момент она просто не располагает нужной информацией.
Откуда можно ее достать?
Альга тоже исчезла. Элизабет только загадочно улыбнется. Дядя? Этот может. Он не участвовал в путешествии своего брата, но наверняка Оррен делился с ним впечатлениями. Еще? Юля почему-то улыбнулась, вспомнив, как любила подкрадываться к сидящему в библиотеке отцу. Осторожно, делая маленькие шаги, со спины, из-за стеллажей с томами по мироописанию. Между прочим, сделать это было не так-то просто в тишине огромной залы, которая, если бы не скрип пера, была бы абсолютна.
Хм…
Девушка стремительно преодолела расстояние до любимого отцовского кресла и жадно уставилась на нижние полки, до того надежно перекрытые массивным столом. Есть! В самом низу, придавленные какой-то толстой книгой в золоченом переплете, лежали распухшие, старые тетради.
– Кто-то говорил, что вести личные дневники – верх идиотизма, – ликующе воскликнула Юлька, отфыркиваясь от пыли и вытягивая отцовские записи. Вряд ли Оррен держал здесь сведения о расходах и налогах, все это лежало в его кабинете, буквально в прямом доступе.
– А я бы поспорил!
В тот момент, когда девушка сложила свои сокровища в высокую стопку, рядом раздался наглый, слишком знакомый голос… Казалось, что последний раз она слышала его не так уж давно – плавные, напевные слова, звонкая агрессивная «р», и интонация, которую она бы никогда не спутала ни с какой другой. И одновременно, словно века прошли с того дня, когда они скомкано и неловко попрощались с владельцем этого голоса.
А уже после Юлька убедила себя, что не услышит его уже никогда.
Тетради посыпались на пол, раскрываясь и теряя листы.
Юльтиниэль, напряженная, готовая одновременно атаковать и броситься в объятия, смотрела в удивительные зеленые глаза. Они были также уникальны, как и прозвучавший голос. Ни у кого больше Юля никогда не видела настолько насыщенного, настолько яркого изумрудного оттенка.
