Выхаживала ее, наша единственная неинициированная магичка, Траница и Лекарь в одном лице, Жустиана Либо (в больших городах это две разные специализации, Травники обычно держат лавки, где продают свой товар: сборы трав, готовые снадобья и.т.д., Лекари лечат среднее сословие). Для настоящего мага Целителя, Буарто был слишком мал и бесперспективен. У Жустианы был светлый дар, но силы ее были не велики и пережить инициацию, что бы стать полноценным магом она бы не смогла. Поэтому как Одаренный ребенок она поступила в Школу травниц и лекарей, а после окончания вернулась в родной город. Здесь ее все ценили и уважали наравне с Главой города, кроме того характер у нее был жесткий и непреклонный. Спорить с ней опасался не только Глава, но даже самый брутальный и сильный из всех мужчин Буарто, местный кузнец Борэ Путо. Этот огромный детина, которого звали при необходимости разогнать пьяный дебош в трактире, подковать или успокоить самую злую лошадь, так вот видя Жустиану, он становился смирным как ягнёнок. А если травница обращала на него свой сердитый взгляд, Борэ, втягивал свою голову в могучие плечи. И вообще казалось, что он, старается изо всех сил стать маленьким и неприметным как молочник Патэ Мито. Хотя на самом деле, все давно знали причину, просто Борэ давно и безнадежно влюблен в суровую травницу, об этих сердечных страданиях кузнеца не догадывалась лишь сама Жустиана.
Я родилась в середине лета или Жаростоя, как говорили местные, в жаркую и удушливую ночь Цветения Папоротника. Этот старинный языческий праздник обычно справляет простой сельский люд, именно в ночь Цветения молодые незамужние девушки плетут венки и дарят их любому проходящему мимо парню, а вдруг именно он ее единственный суженный. Парень же, обязан принять этот дар, а взамен, сплясать с дарующей вокруг костра, очищаясь огнем и дымом, от злого колдовства и сглаза и приобретая иммунитет от него, на весь следующий год. Кого же не интересует поиск своей пары, может попытать счастья в поиске богатства, для этого ему необходимо найти Цветок Папоротника, но это очень нелегкое дело, так как его охраняет всякая лесная нечисть, лешие – плутать в лесу заставят, кикиморы - в болото заманят, русалки – защекочут и на дно уволокут.
Моей же несчастной матери и травнице было не до деревенских гуляний, как говорила мне потом травница:
- Ты негодница, так измучила свою мать, что я уже и не надеялась спасти вас обеих. Бедняжка Камила, взяла с меня слово, что при любом случае, я спасу в первую очередь дитя. Так вот Камила была при смерти, а ты родилась здоровой и крепкой и сразу же, не успев появится на свет, заорала на весь дом.
Увидев или скорее услышав меня, мама счастливо улыбнулась и потеряла сознание, а затем впала в горячку, так что Жустиане, пришлось на время, поселится у нас, выхаживая маму и присматривая за мной. Я росла здоровым и очень счастливым ребенком, и пусть у меня не было отца, но зато было сразу две матери. Моя родная – Камила, которая души во мне не чаяла, всячески меня баловала и позволяла практически все. И названная – Жустиана, строгая, но справедливая, которую я уважала и побаивалась.
Как говорила сама травница, без нее я бы выросла совершенно разбалованной, дикой и необузданной особой.
С точки зрения горожан Камила, хоть и родила ребенка без мужа, но не была ими особенно осуждаема. Во-первых, она очень рано осиротела, но ее родители были более-менее зажиточными горожанами и имели собственную небольшую пекарню и хлебную лавку, где продавался не только хлеб, но и всевозможная всегда вкусная и свежая выпечка. Во вторых Камила продолжила дело своих родителей и вполне могла выйти замуж и после моего рождения, но она настолько любила меня, что ей видимо никто больше не был нужен. Жили мы хоть и не особенно богато, все - таки женщине одной, да еще с ребенком трудно совмещать воспитание и собственное дело, но деньги все же у нас водились и кое какой достаток, с точки зрения горожан, у нас был. Только после моего рождения мама стала часто болеть, она никогда не жаловалась и не любила проводить время в кровати, она была очень энергичной и жизнерадостной. Небольшого роста, вся кругленькая и румяная, сама похожая на сдобную булочку, со светлорусыми волосами и голубыми глазами (жители Восточных земель в основном светловолосы, голубоглазы, имеют невысокий рост, но коренасты, по характеру доброжелательны и общительны, особенно со своими земляками). В детстве о том, что мама больна я и не догадывалась, лишь изредка, в некоторые дни я не могла с ней играть, в такие дни у нас с утра уже находилась травница, которая строго велела мне не шуметь, а лучше пойти и поиграть во дворе или в своей комнате. В такие дни занималась мной Жустиана, именно она научила меня читать и писать, в отличии от мамы, Жустиана не рассказывала мне сказок и не пела мне песенок, она давала мне в руки какую ни будь книжку и заставляла читать (она научила меня читать в 4 года) и не всегда это были детские сказки, порой это были взрослые непонятные и неинтересные книги, совсем без картинок. Постепенно она приучила меня к чтению, и я уже сама с удовольствием читала и пересказывала содержание книг мамочке. Видя такую тягу к знаниям, мама часто и охотно покупала мне все новые и новые книжки. Многие горожане даже порицали такую трату денег, с их точки зрения это было равносильно выкидыванию денег на ветер (зачастую простые люди не умели читать и писать).
Мама опять приболела и сегодня с утра, Жустиана забрала меня к себе, она как всегда вдалбливала в мою неразумную голову очередные знания и заодно занималась раскладыванием высушенных трав по мешочкам, а я сидела на жестком стуле в гостиной травницы и делала вид, что внимательно ее слушаю.
- Лючиана Нова, хватит вертеться (полным именем меня звала только Жустиана и то лишь когда была зла на меня). Слушай меня внимательно…у каждого Одаренного, внутри есть его источник силы…
Мне же если честно, слушать ее совсем не хотелось, заканчивалась теплая весна и уже чувствовалось приближение жаркого лета, на тот момент мне было 5 лет, и все мои мысли кружились у запруды возле старого моста, где сейчас, я это точно знала, собралась вся детвора Буарто и весело плещется на мелководье вместе с гусями и утками. А я должна сидеть на жутко неудобном и высоком стуле, вот почему у нас в доме все стулья мягкие, а в гостиной очень удобный, низенький диванчик, а у травницы все в доме такое жесткое, как она сама, думала я. Но очередной рык наставницы, вернул меня на грешную землю.
- Лючиана, ты меня слушаешь?! И так, ты Одаренная…
Ого, а вот это уже интересно, значит я не такая как все? И это не из-за того что я единственная среди детворы Буарто имела смолянисто черные волосы и ярко зеленые глаза. Значит я не подкидышь, как обзывали меня иногда мои недруги, я особенная! Я намного лучше, противной рыжей Марики и ее старших братьев. Большое и непутевое семейство Марики жили неподалеку от нас, ее мать была общегородской сплетницей, а отец местный выпивоха и лентяй каких свет не видывал. Кроме Марики моей ровесницы, у нее была старшая сестра, давно заневестившаяся, но женихов все не было, и три старших брата погодки, главных городских хулиганов и непосед. Несмотря на то, что у них были и отец и мать, жили они очень бедно, и моя мама, жалея детей, часто бесплатно угощала их сладкими булками, но от этого рыжая зловредина по отношению ко мне добрее не становилась. Булочки она брала, с мамой разговаривала вежливо, а вот без взрослых обзывала меня чернавкой, подкидышем, безотцовщиной и.т.д. Мне было очень обидно, и побить я ее не могла, рядом с ней всегда были ее братья. Другие дети меня не обижали и даже однажды, когда Марика, толкнула меня очень сильно, и я упав расцарапала в кровь коленки и ладошки, а потом испугавшись, что я нажалуюсь взрослым Рыжуха убежала. Ирма, самая старшая в нашей ватаге мелких сорванцов, подняла меня с земли и отряхнула платье, вытерев слезы которые выступили у меня не столько от боли, сколько от обиды, сказала:
- Не обращай внимания на Марику, просто она очень сильно тебе завидует. Все же знают, как сильно тебя любит мама, у тебя всегда самые красивые и новые платья, а Марика носит лишь обноски от старшей сестры. От матери и отца она видит лишь тумаки да ругань, а если ей и повезет, съесть что ни будь вкусное, то только если угостит твоя мама.
И я не стала жаловаться и стойко стерпела, пока Жустиана обрабатывала мои ссадины жгучей спиртовой настойкой Белоцвета, сказав, что сама споткнулась и упала иначе мама бы точно не стала больше угощать Рыжую вкусной выпечкой.
В тот день я так и не попала на запруду. Зато научилась с умным и внимательным видом слушать «не слушая» наставницу, а думать о посторонних вещах изредка в нужных местах выплывая из заоблачных далей.
Как я узнала позднее, Жустиана сразу же как я родилась, поняла, что во мне есть магический Дар. Взяв меня на руки, она почувствовала сначала тепло, а затем ее пальцы стали покалывать мелкие иголочки. Какой это Дар она увидеть конечно не смогла, ей было не доступно Магическое Око, но уже тогда она решила, что будет помогать мне развивать мой Дар и возможность стать полноценным Магом. В глубине души моя наставница верила и знала что это светлый Дар. Как всякий выходец с Восточных земель, а в нашем городе жили в основном они и их потомки, она недолюбливала Черных магов, хотя имея начальное магическое образование, ее взгляды на Магию были более прогрессивны, чем у простых горожан.
В дальнейшем она собиралась посетить вместе со мной свою школу Белой магии Лекарей и Травников и посоветоваться со своим наставником. Но торопиться, было не куда, в Магические школы Одаренных принимали с 15 лет, а в Академии с 18 и в обоих случаях лишь одно требование было неукоснительно, адепты должны были сохранить свою невинность вплоть до инициации (в простонародье были нередки ранние браки, никого не удивляла крестьянская невеста 14-15 лет).
Как уже говорилось ранее, в магических семьях детей начинали обучать очень рано, это позволяло увеличить магический резерв. Их Дар бережно развивали и обучали азам Магии. Кроме того для поступления в Академию кроме большого источника Силы, было необходимо сдать вступительные экзамены, а без первоначальных знаний это невозможно. Поэтому зачастую Одаренные не имеющие возможности обучатся с детства, поступали в Магические школы.
По отношению ко мне, целеустремленная Жустиана, поняв, что я носитель Дара, решила воплотить все свои честолюбивые мечты и планы, которые не смогла воплотить в жизнь сама. Развить все мои способности по максимуму и выучить для поступления в Академию. Как она говорила:
- Пусть в нашем Буарто нет высших Магических родов, но своего мага, мы сами воспитаем, да еще такого, что все эти высокородные от зависти полопаются….
На робкие протесты Камилы, что ребенку еще рано, да и вредно так много заниматься, суровая травница, отвечала:
- Ты что не хочешь Великого будущего для своего ребенка, хочешь зарыть его Дар в землю и сделать ее булочницей как сама или простой травницей как я?! (что плохого быть булочницей и травницей я до сих пор так и не поняла и почему я должна была стать Великой, просто так хотела моя наставница, на меньшее Жустиана была не согласна).
И мама отступала, спорить с Жустианой было бесполезно. Позднее мама не раз говорила мне, когда мы оставались одни, и наставница не могла слышать наш разговор:
- Знаешь милая, я совсем не против, если бы ты не становилась Великой Магичкой. И жила бы всю жизнь здесь рядом со мной. Раз уж так вышло что ты Одаренная, стала бы просто травницей и продолжила бы дело Жустианы, тебя бы все любили и уважали в Буарто, а в этой Академии еще неизвестно как все сложится, там учатся дети Магических дворянских родов, а вдруг тебя там обидят…а если ты даже и выучишься, то уже навряд ли вернешься …
Наши занятия продолжались, и я даже достигла определенного успеха, я через месяц усиленных медитаций начала чувствовать внутри свой Источник. Влиять на него я еще не могла, но вот чувствовать вполне. Жустиана была счастлива, как она сама говорила, что в Школах, этого первого этапа восприятия ученики достигали только через полгода полного внутреннего погружения. В первый же раз когда я смогла не только почувствовать, но и увидеть, наставница спросила, как выглядит мой источник Силы, и я в меру своей детской непосредственности, описала его так:
- Блестит там что то…
Жустиана была дико рада, раз блестит, а не клубится темное нечто, то соответственно это Искра светлого Дара и значит стопроцентная Белая магия.
Выловив меня очередной раз в компании мелких сорванцов, моя наставница и «головная боль» приволокла меня к себе, усадила на ковер в центре комнаты, а сама готовила очередную мазь от «костоломки» так называли ревматизм в простонародье, это я определила по запаху, хотя глаза у меня были закрыты. Посидев с полчасика со скрещенными ногами, я начала засыпать…
- Лючиана.
Я даже вздрогнула, вот почему в устах моей наставницы мое имя звучит как ругательство?
- Нара Жустиана (Нара уважительное обращение к женщине, Нар - к мужчине). Я уже того…и погрузилась и почувствовала…
Проныла я.
- Очень хорошо! С сегодняшнего дня начинаем второй этап обучения. Теперь мы займемся непосредственно влиянием на Источник Силы, будем его развивать и увеличивать резерв. Для этого ты должна вновь войти в состояние созерцания и представить, что ты не просто видишь и чувствуешь, но можешь и дотронутся до своего источника.
Не созерцать, не трогать мне ничего совершенно не хотелось, а хотелось мне поскорее убежать отсюда. Видимо я была услышана Высшими силами, к Жустиане без стука, но зато с душераздирающим криком, ворвалась жена молочника. Сам Патэ был маленьким, плюгавеньким лысеньким, тихим мужечком, а вот его вторая половина вполне бы могла служить в гвардии его Высочества Арциана -3. Она была высокой, широкой в кости и над верхней губой у этой уважаемой нары, росли усы.
- Ради Триединого нара Жустиана помогите!!! Убили Патешеньку…как есть убили…
Я сидела тихо как мышка, мне было очень интересно узнать, что же случилось. Жустиана, на то и Жустиана, чтобы не растеряться от воплей, а строго посмотреть и громким четким голосом спросить:
Что случилось? Где больной?
Как выяснилось Патэ вместе со старшим братом и свояком, решили перекрыть крышу коровника, кто - то из них, не удержал доску, и злосчастная деревяшка упала на голову молочника.
На свое счастье я была отпущена, а наставница вместе с женой пострадавшего отбыла на место «трагедии» (замечу, что молочник Патэ отделался большой шишкой и легким сотрясением).
Выбежав на улицу, я в припрыжку понеслась к околице, там недалеко от фруктового сада, стоял полуразвалившийся сарай, когда-то в нем хранили инструменты, но сейчас по распоряжению Главы, был выстроен новый, а этот был отдан на откуп непогоде и местной детворе. А самое главное там мы поселили Чернушку. Чернушка была беспородной и бездомной дворняжкой, немного неказистой с кривыми ногами, но с совершенно беззлобным характером и милой мордой.
Я родилась в середине лета или Жаростоя, как говорили местные, в жаркую и удушливую ночь Цветения Папоротника. Этот старинный языческий праздник обычно справляет простой сельский люд, именно в ночь Цветения молодые незамужние девушки плетут венки и дарят их любому проходящему мимо парню, а вдруг именно он ее единственный суженный. Парень же, обязан принять этот дар, а взамен, сплясать с дарующей вокруг костра, очищаясь огнем и дымом, от злого колдовства и сглаза и приобретая иммунитет от него, на весь следующий год. Кого же не интересует поиск своей пары, может попытать счастья в поиске богатства, для этого ему необходимо найти Цветок Папоротника, но это очень нелегкое дело, так как его охраняет всякая лесная нечисть, лешие – плутать в лесу заставят, кикиморы - в болото заманят, русалки – защекочут и на дно уволокут.
Моей же несчастной матери и травнице было не до деревенских гуляний, как говорила мне потом травница:
- Ты негодница, так измучила свою мать, что я уже и не надеялась спасти вас обеих. Бедняжка Камила, взяла с меня слово, что при любом случае, я спасу в первую очередь дитя. Так вот Камила была при смерти, а ты родилась здоровой и крепкой и сразу же, не успев появится на свет, заорала на весь дом.
Увидев или скорее услышав меня, мама счастливо улыбнулась и потеряла сознание, а затем впала в горячку, так что Жустиане, пришлось на время, поселится у нас, выхаживая маму и присматривая за мной. Я росла здоровым и очень счастливым ребенком, и пусть у меня не было отца, но зато было сразу две матери. Моя родная – Камила, которая души во мне не чаяла, всячески меня баловала и позволяла практически все. И названная – Жустиана, строгая, но справедливая, которую я уважала и побаивалась.
Как говорила сама травница, без нее я бы выросла совершенно разбалованной, дикой и необузданной особой.
С точки зрения горожан Камила, хоть и родила ребенка без мужа, но не была ими особенно осуждаема. Во-первых, она очень рано осиротела, но ее родители были более-менее зажиточными горожанами и имели собственную небольшую пекарню и хлебную лавку, где продавался не только хлеб, но и всевозможная всегда вкусная и свежая выпечка. Во вторых Камила продолжила дело своих родителей и вполне могла выйти замуж и после моего рождения, но она настолько любила меня, что ей видимо никто больше не был нужен. Жили мы хоть и не особенно богато, все - таки женщине одной, да еще с ребенком трудно совмещать воспитание и собственное дело, но деньги все же у нас водились и кое какой достаток, с точки зрения горожан, у нас был. Только после моего рождения мама стала часто болеть, она никогда не жаловалась и не любила проводить время в кровати, она была очень энергичной и жизнерадостной. Небольшого роста, вся кругленькая и румяная, сама похожая на сдобную булочку, со светлорусыми волосами и голубыми глазами (жители Восточных земель в основном светловолосы, голубоглазы, имеют невысокий рост, но коренасты, по характеру доброжелательны и общительны, особенно со своими земляками). В детстве о том, что мама больна я и не догадывалась, лишь изредка, в некоторые дни я не могла с ней играть, в такие дни у нас с утра уже находилась травница, которая строго велела мне не шуметь, а лучше пойти и поиграть во дворе или в своей комнате. В такие дни занималась мной Жустиана, именно она научила меня читать и писать, в отличии от мамы, Жустиана не рассказывала мне сказок и не пела мне песенок, она давала мне в руки какую ни будь книжку и заставляла читать (она научила меня читать в 4 года) и не всегда это были детские сказки, порой это были взрослые непонятные и неинтересные книги, совсем без картинок. Постепенно она приучила меня к чтению, и я уже сама с удовольствием читала и пересказывала содержание книг мамочке. Видя такую тягу к знаниям, мама часто и охотно покупала мне все новые и новые книжки. Многие горожане даже порицали такую трату денег, с их точки зрения это было равносильно выкидыванию денег на ветер (зачастую простые люди не умели читать и писать).
Мама опять приболела и сегодня с утра, Жустиана забрала меня к себе, она как всегда вдалбливала в мою неразумную голову очередные знания и заодно занималась раскладыванием высушенных трав по мешочкам, а я сидела на жестком стуле в гостиной травницы и делала вид, что внимательно ее слушаю.
- Лючиана Нова, хватит вертеться (полным именем меня звала только Жустиана и то лишь когда была зла на меня). Слушай меня внимательно…у каждого Одаренного, внутри есть его источник силы…
Мне же если честно, слушать ее совсем не хотелось, заканчивалась теплая весна и уже чувствовалось приближение жаркого лета, на тот момент мне было 5 лет, и все мои мысли кружились у запруды возле старого моста, где сейчас, я это точно знала, собралась вся детвора Буарто и весело плещется на мелководье вместе с гусями и утками. А я должна сидеть на жутко неудобном и высоком стуле, вот почему у нас в доме все стулья мягкие, а в гостиной очень удобный, низенький диванчик, а у травницы все в доме такое жесткое, как она сама, думала я. Но очередной рык наставницы, вернул меня на грешную землю.
- Лючиана, ты меня слушаешь?! И так, ты Одаренная…
Ого, а вот это уже интересно, значит я не такая как все? И это не из-за того что я единственная среди детворы Буарто имела смолянисто черные волосы и ярко зеленые глаза. Значит я не подкидышь, как обзывали меня иногда мои недруги, я особенная! Я намного лучше, противной рыжей Марики и ее старших братьев. Большое и непутевое семейство Марики жили неподалеку от нас, ее мать была общегородской сплетницей, а отец местный выпивоха и лентяй каких свет не видывал. Кроме Марики моей ровесницы, у нее была старшая сестра, давно заневестившаяся, но женихов все не было, и три старших брата погодки, главных городских хулиганов и непосед. Несмотря на то, что у них были и отец и мать, жили они очень бедно, и моя мама, жалея детей, часто бесплатно угощала их сладкими булками, но от этого рыжая зловредина по отношению ко мне добрее не становилась. Булочки она брала, с мамой разговаривала вежливо, а вот без взрослых обзывала меня чернавкой, подкидышем, безотцовщиной и.т.д. Мне было очень обидно, и побить я ее не могла, рядом с ней всегда были ее братья. Другие дети меня не обижали и даже однажды, когда Марика, толкнула меня очень сильно, и я упав расцарапала в кровь коленки и ладошки, а потом испугавшись, что я нажалуюсь взрослым Рыжуха убежала. Ирма, самая старшая в нашей ватаге мелких сорванцов, подняла меня с земли и отряхнула платье, вытерев слезы которые выступили у меня не столько от боли, сколько от обиды, сказала:
- Не обращай внимания на Марику, просто она очень сильно тебе завидует. Все же знают, как сильно тебя любит мама, у тебя всегда самые красивые и новые платья, а Марика носит лишь обноски от старшей сестры. От матери и отца она видит лишь тумаки да ругань, а если ей и повезет, съесть что ни будь вкусное, то только если угостит твоя мама.
И я не стала жаловаться и стойко стерпела, пока Жустиана обрабатывала мои ссадины жгучей спиртовой настойкой Белоцвета, сказав, что сама споткнулась и упала иначе мама бы точно не стала больше угощать Рыжую вкусной выпечкой.
В тот день я так и не попала на запруду. Зато научилась с умным и внимательным видом слушать «не слушая» наставницу, а думать о посторонних вещах изредка в нужных местах выплывая из заоблачных далей.
Как я узнала позднее, Жустиана сразу же как я родилась, поняла, что во мне есть магический Дар. Взяв меня на руки, она почувствовала сначала тепло, а затем ее пальцы стали покалывать мелкие иголочки. Какой это Дар она увидеть конечно не смогла, ей было не доступно Магическое Око, но уже тогда она решила, что будет помогать мне развивать мой Дар и возможность стать полноценным Магом. В глубине души моя наставница верила и знала что это светлый Дар. Как всякий выходец с Восточных земель, а в нашем городе жили в основном они и их потомки, она недолюбливала Черных магов, хотя имея начальное магическое образование, ее взгляды на Магию были более прогрессивны, чем у простых горожан.
В дальнейшем она собиралась посетить вместе со мной свою школу Белой магии Лекарей и Травников и посоветоваться со своим наставником. Но торопиться, было не куда, в Магические школы Одаренных принимали с 15 лет, а в Академии с 18 и в обоих случаях лишь одно требование было неукоснительно, адепты должны были сохранить свою невинность вплоть до инициации (в простонародье были нередки ранние браки, никого не удивляла крестьянская невеста 14-15 лет).
Как уже говорилось ранее, в магических семьях детей начинали обучать очень рано, это позволяло увеличить магический резерв. Их Дар бережно развивали и обучали азам Магии. Кроме того для поступления в Академию кроме большого источника Силы, было необходимо сдать вступительные экзамены, а без первоначальных знаний это невозможно. Поэтому зачастую Одаренные не имеющие возможности обучатся с детства, поступали в Магические школы.
По отношению ко мне, целеустремленная Жустиана, поняв, что я носитель Дара, решила воплотить все свои честолюбивые мечты и планы, которые не смогла воплотить в жизнь сама. Развить все мои способности по максимуму и выучить для поступления в Академию. Как она говорила:
- Пусть в нашем Буарто нет высших Магических родов, но своего мага, мы сами воспитаем, да еще такого, что все эти высокородные от зависти полопаются….
На робкие протесты Камилы, что ребенку еще рано, да и вредно так много заниматься, суровая травница, отвечала:
- Ты что не хочешь Великого будущего для своего ребенка, хочешь зарыть его Дар в землю и сделать ее булочницей как сама или простой травницей как я?! (что плохого быть булочницей и травницей я до сих пор так и не поняла и почему я должна была стать Великой, просто так хотела моя наставница, на меньшее Жустиана была не согласна).
И мама отступала, спорить с Жустианой было бесполезно. Позднее мама не раз говорила мне, когда мы оставались одни, и наставница не могла слышать наш разговор:
- Знаешь милая, я совсем не против, если бы ты не становилась Великой Магичкой. И жила бы всю жизнь здесь рядом со мной. Раз уж так вышло что ты Одаренная, стала бы просто травницей и продолжила бы дело Жустианы, тебя бы все любили и уважали в Буарто, а в этой Академии еще неизвестно как все сложится, там учатся дети Магических дворянских родов, а вдруг тебя там обидят…а если ты даже и выучишься, то уже навряд ли вернешься …
Наши занятия продолжались, и я даже достигла определенного успеха, я через месяц усиленных медитаций начала чувствовать внутри свой Источник. Влиять на него я еще не могла, но вот чувствовать вполне. Жустиана была счастлива, как она сама говорила, что в Школах, этого первого этапа восприятия ученики достигали только через полгода полного внутреннего погружения. В первый же раз когда я смогла не только почувствовать, но и увидеть, наставница спросила, как выглядит мой источник Силы, и я в меру своей детской непосредственности, описала его так:
- Блестит там что то…
Жустиана была дико рада, раз блестит, а не клубится темное нечто, то соответственно это Искра светлого Дара и значит стопроцентная Белая магия.
Выловив меня очередной раз в компании мелких сорванцов, моя наставница и «головная боль» приволокла меня к себе, усадила на ковер в центре комнаты, а сама готовила очередную мазь от «костоломки» так называли ревматизм в простонародье, это я определила по запаху, хотя глаза у меня были закрыты. Посидев с полчасика со скрещенными ногами, я начала засыпать…
- Лючиана.
Я даже вздрогнула, вот почему в устах моей наставницы мое имя звучит как ругательство?
- Нара Жустиана (Нара уважительное обращение к женщине, Нар - к мужчине). Я уже того…и погрузилась и почувствовала…
Проныла я.
- Очень хорошо! С сегодняшнего дня начинаем второй этап обучения. Теперь мы займемся непосредственно влиянием на Источник Силы, будем его развивать и увеличивать резерв. Для этого ты должна вновь войти в состояние созерцания и представить, что ты не просто видишь и чувствуешь, но можешь и дотронутся до своего источника.
Не созерцать, не трогать мне ничего совершенно не хотелось, а хотелось мне поскорее убежать отсюда. Видимо я была услышана Высшими силами, к Жустиане без стука, но зато с душераздирающим криком, ворвалась жена молочника. Сам Патэ был маленьким, плюгавеньким лысеньким, тихим мужечком, а вот его вторая половина вполне бы могла служить в гвардии его Высочества Арциана -3. Она была высокой, широкой в кости и над верхней губой у этой уважаемой нары, росли усы.
- Ради Триединого нара Жустиана помогите!!! Убили Патешеньку…как есть убили…
Я сидела тихо как мышка, мне было очень интересно узнать, что же случилось. Жустиана, на то и Жустиана, чтобы не растеряться от воплей, а строго посмотреть и громким четким голосом спросить:
Что случилось? Где больной?
Как выяснилось Патэ вместе со старшим братом и свояком, решили перекрыть крышу коровника, кто - то из них, не удержал доску, и злосчастная деревяшка упала на голову молочника.
На свое счастье я была отпущена, а наставница вместе с женой пострадавшего отбыла на место «трагедии» (замечу, что молочник Патэ отделался большой шишкой и легким сотрясением).
Выбежав на улицу, я в припрыжку понеслась к околице, там недалеко от фруктового сада, стоял полуразвалившийся сарай, когда-то в нем хранили инструменты, но сейчас по распоряжению Главы, был выстроен новый, а этот был отдан на откуп непогоде и местной детворе. А самое главное там мы поселили Чернушку. Чернушка была беспородной и бездомной дворняжкой, немного неказистой с кривыми ногами, но с совершенно беззлобным характером и милой мордой.
