- Имеете в виду голливудских насильников: продюсеров, актёров, шоуменов – на кого заявили актрисы спустя много лет?
- И что это за порода такая – насильники?
- Болезнь, сексуальная зависимость.
- Или просто психи, - добавил своё определение старший лейтенант.
На рабочем столе полковника зазвонил телефон, он ответил:
- Слушаю, товарищ генерал… Уже иду.
Полковник взял папку с отчётами, фотографиями и вышел из-за стола. Подчинённый тоже встал и направился к двери. Полковник отдал ему приказ:
- Вы занимайтесь маньяком, а я – призраком. Чуть не забыл, собаки взяли след жертвы сексуального насилия?
- Взяли от колодца. Следы вывели их на трассу…
- И исчезли в потоке машин. Ясно. Вы свободны.
* * *
Новелла, выйдя из дома, закрыла входную дверь на замок, чего раньше не делала. Вешая на калитку замок, она почувствовала, что за её спиной кто-то стоит. Она резко повернулась и вскрикнула:
- Нострадамус! Сколько раз тебе говорить: не подкрадывайся ко мне! Ты испугал меня.
Действительно, за её спиной стоял Нострадамус – «парень не в себе», как отзывались о нём в посёлке, с букетом слегка увядших полевых цветов. Он опустил голову и протянул Новелле цветы. Она вздохнула, огляделась по сторонам и взяла букет. Понюхала цветы и произнесла:
- Ты снова ночевал на скамейке?
Нострадамус поднял голову и робко спросил:
- Ты станешь моей женой? Я люблю тебя.
- Ну, это вряд ли… Не обижайся. И… вымойся в речке днём. Дать тебе мыло?
- У нас будут дети. Я построю для тебя дворец, в котором будут фонтаны…
- Мне нужно идти. Пропусти меня. Кстати, ты сильно похудел. Вот, возьми и сходи в кафе к Анзору, пообедай, - она протянула ему деньги.
- Ты любишь… - Нострадамус сделал движение в воздухе, словно хотел что-то написать. Новелла ничего не поняла и спросила:
- Кого я люблю? Что ты там показываешь?
Нострадамус продолжал движение рукой и исподлобья смотрел на возлюбленную, недоумевая, почему она не может понять его мыслей. Новелла смотрела на него и вздыхала. Наконец она сделала предположение:
- Писателя что ли? Не смеши. Сегодня мне не до смеха. Я его даже в лицо не видела. Пропусти меня… Ну… Я иду к бабе Вере.
Услышав имя предсказательницы, которой он подчинялся беспрекословно, так как баба Вера кормила его, дарила ему одежду и вообще присматривала за ним, особенно зимой, чтобы он не замёрз, он тут же, пропуская Новеллу, отошёл в сторону. Она кивнула ему и пошла по тропинке. Сделав несколько шагов, она остановилась и спросила:
- Послушай, ты ведь часто бываешь около моего дома. Я это вижу по засохшим букетам, оставленным тобой, то на лавочке, то на крыльце, когда меня не бывает дома по несколько дней или недель. Так ведь?
Нострадамус в ответ кивнул.
- Хорошо, – продолжила Новелла. - Ты никого не видел, рядом с моим домом, чужого?.. Словом, человека или людей, которые не проживают в нашем посёлке? Вспомни, пожалуйста. Напряги память.
Нострадамус покачал головой.
- Ясно, - сказала Новелла и добавила: - Если увидишь кого, сразу скажи мне.
- Он убьёт человека, - тихо произнёс Нострадамус.
- Кто? – улыбаясь, справилась Новелла.
Нострадамус снова стал делать рукой движения в воздухе, будто что-то пишет.
- Писатель что ли?
Нострадамус одобрительно кивнул головой и захрипел. Новелла махнула рукой и пошла к бабе Вере.
* * *
Только она вошла в дом Веры Ивановны, хозяйка тут же произнесла:
- Ну наконец-то. Явилась. Где ты пропадала столько дней?
- Ездила на море…
- А Нострадамус говорил, что ты не выходила из дома. Даже ночью не включала свет. Он все эти дни ночевал на лавочке рядом с твоим домом… Что скажешь? Да и вид у тебя такой, будто ты пережила личное потрясение. Похудела, под глазами «мешки»…
- Мешки с углём… Побледнела слегка. Много работала. Делала эскизы.
- Впотьмах? Сочиняй, выдумывай. Кушать хочешь? Я принесу пирог.
Новелла не ответила.
- Кофе будешь пить? – Вера Ивановна взглянула на неё и спросила: - Ты знаешь, что у нас случилось?
- Ты о чём? Что могло случиться в этой…
- Не паясничай. Два убийства – вот что тут случилось.
Новелла, услышав об убийствах, невольно поднялась со стула и, прищурив глаза, спросила:
- Где? Кого? Когда?
- В лесу… Одно - в лесу, по которому ты, видимо, только одна ходишь-бродишь, даже ночью. Я испугалась за тебя. Сколько можно говорить: не ходи в эту рощу.
- Да что случилось-то?
- Тише, тише. Девушку убили, рядом с её машиной, у ерика. Выше кафе. Недалеко от кафе есть поворот на хутор Поднебесный. Изнасилована и зверски убита маньяком. Так сказал Игнат. Она ехала в Крым.
- Правда? О Боже… А в лесу кого убили?
- Мужчину. Молодого. Воткнули в него большой кол. Да сядь ты на стул. Чего соскочила?
- Продолжай.
- Продолжать? Где ты была четыре дня назад? И вообще – все эти дни?
- Я же сказала, - на море, - раздражённо ответила Новелла и села на стул.
Баба Вера посмотрела на неё и продолжила:
- Игнат говорит, убитый мужчина находился в розыске. Одним словом – бандит с большой дороги. Возможно, его за что-то убили дружки. А может, призрак, которого ты видела. Мужчина был в маске. Когда сняли маску, под ней оказалась чёрная густая борода. В кармане его брюк нашли салфетку и бутылочку с хлороформом… Что с тобой, Новелла?
Баба Вера подошла к ней, увидев, что ей стало плохо, обняла и стала утешать:
- Что ты, что ты, милая. Успокойся. На этот раз тебя пронесло. А ведь призрак мог убить тебя, повстречайся ты с ним.
Новелла обняла за талию Веру Ивановну, как родную мать, и расплакалась.
- Поплачь, милая, поплачь. На сердце станет легче, а на душе теплее.
Новелла сходила в кухню, умылась холодной водой, вернулась в комнату и села на стул. Баба Вера внимательно смотрела на неё, словно хотела понять, почему девушка, приехавшая в посёлок «ниоткуда», всегда бойкая, энергичная, смелая, услышав про убийства, вдруг расплакалась? Она не стала больше задавать ей вопросы. Накрыла на стол, и они стали привычно, как это делали всегда, пить кофе. Новелла съела кусок пирога, выпила две чашки кофе и сказала:
- Спасибо. Теперь я в порядке.
Решив сменить тему, Новелла поинтересовалась у предсказательницы:
- Как поживает в доме с духами писатель – самый красивый мужчина на планете?
- Пишет книгу, наверное. Вчера дом у реки осматривала сама Наннерль. Сказала, что в доме жить нельзя. Но он, она полагает, не поверил ей.
- Почему же не поверил? Если вызывал ясновидящую, значит, в доме что-то происходит. Пугает его…
- Так вы ещё не встречались? Ты ведь хотела посмотреть его фотографию в этом, как его, Интернете.
- Времени не было, баба Вера… Два убийства. И когда этого маньяка схватят? Что у нас за полиция?
- Призрак не менее опасен, - заметила хозяйка и поинтересовалась: - Ещё кофе? Возьми половину пирога с собой. Вечером поешь. Кстати, писатель тоже обожает пироги Аграфены.
- Он что – действительно красивый? Рафаэль – не иначе.
- Максим? Красивый. Тут уж природа-матушка постаралась.
- Ладно. Мне нужно идти. Спасибо за пирог. Остальное доем вечером, - произнесла гостья, встала из-за стола, посмотрела на фотографию сестёр-близняшек, что не осталось без внимания Веры Ивановны, и, попрощавшись, вышла из дома гадалки.
Баба Вера подошла к тумбочке, взяла с неё рамку с фотографией и, посмотрев на девочек, вымолвила:
- Сегодня в полночь, милые мои, сегодня в полночь…
* * *
Наталья приехала на работу с опозданием. Выложила из сумки свежие продукты, одела фартук и подумала:
«Почему в доме так тихо? По всей вероятности, писатель ещё спит после вчерашнего визита ясновидящей? А может, всю ночь провёл без сна, находился под впечатлением... Нужно сменить ему повязку».
Она поднялась на второй этаж и подошла к двери кабинета. Вначале постучала, чтобы не напугать его, затем приоткрыла дверь. Увидев Максима перед открытым окном, она спросила:
- Можно войти? Вы не работаете?
- Проходите.
Работница по дому вошла в кабинет, поздоровалась, извинилась за опоздание и поинтересовалась:
- Почему вы сняли повязку?
- Так быстрее заживёт.
- Вам виднее. Вы сегодня явно не в духе, что бывает крайне редко. Если сказать точнее, я вижу вас таким удручённым впервые.
- Этот сон начинает меня донимать. К чему он мне снится? Одно и то же, одно и то же…
- Надобно было справиться у ясновидящей или у Веры Ивановны.
- Ума не приложу. Впрочем, неважно. Я ведь, заметьте, год назад в Ростове ещё не знал о существовании Молдовановки, этого дома, что в нём произошла драма. И надо же, судьба определяет меня именно в этот дом, в котором жили сёстры. Мистика – не иначе.
- Так оно и есть, - согласилась домработница. – Бывает же такое! Кому расскажи – не поверит ни за что.
- Я так крепко вчера заснул - и надо же… Проснулся и стал думать, гадать, взвешивать… Старался, пытался, хотел найти связующую нить… Увы! Что же судьба мне приготовила, и приготовила ли она вообще что-нибудь? Каким образом, - он показал рукой на всё окружающее его, - всё это трактовать?
- Что это за словечко такое? – поинтересовалась Наталья.
- Рассуждать, обсуждать, объяснять что-нибудь. В моём случае – этот сон.
Бросив взгляд на домработницу и предположив, что до неё, возможно, дошло значение слова «трактовать», Максим продолжил:
- Живу в Ростове, пишу книгу за книгой - и на тебе…
- Может, сон в руку, - перебила его Наталья, которой показалось, что писатель начал повторяться, то есть говорить то, о чём говорил не один раз.
- В какую руку? Мне порой кажется, что этот сон…
- Доконает вас? – испуганно предположила домработница.
- Вы умеете успокоить. Нет. Что он привёл меня сюда, скажем так, и распоряжается моей судьбой по своему усмотрению.
- Не совсем ясно. Вернее, совсем не ясно, о чём вы говорите, но это очень странно и страшно. Не было печали, да?.. И фото девочек вы увидели у бабы Веры. Чёрт побери, у меня нет слов! Я тоже не спала всю ночь. Муж говорит, чтобы я увольнялась с этой работы, пока цела. Я вчера ему всё рассказала: о доме, о ясновидящей о её заключении: «Дом не пригоден для проживания». У меня такое чувство, - она вплотную подошла к Максиму, осмотрела его рану, которая уже начала затягиваться и продолжила: - что я – персонаж вашей книги. А что? Вдруг всё… не знаю, как это трактр… тракто… Короче, - она махнула рукой, - после всего, что с вами должно произойти в нашем посёлке, куда вас забросила судьба-злодейка, произойдёт, в чём я нисколечко не сомневаюсь… Ах, самой интересно… Вы напишете книгу, в которой я буду одним из главных героев, точнее – героинь.
- Со мной что-то должно случиться? Девочек нет в живых. Почему же они мне снятся?
- Переселение душ. Потустороннее. Поживём – увидим, что с вами произойдёт. Мне надо приступать к своим мистическим обязанностям, то есть к работе. Вот пришлёт Нана свой отчёт, изучите его и примете решение: что делать дальше. Вы ведь ей не поверили. Вот повесят вас слуги дьявола на люстре – тогда обо всём и узнаете.
- Если повесят, каким образом я обо всём узнаю?
- Девочки, на небесах, встретят вас у ворот в рай и всё вам растолкуют.
- Если бы имелись хоть какие-нибудь доказательства, я, может быть, и поверил бы во всю эту дьявольщину.
- Максим! – громко выговорила Наталья имя писателя, отчего он вздрогнул и, обернувшись, сказал:
- Вы сегодня определённо возбуждены.
- Согласна. Вы ведь не верите заключению ясновидящей. Так? Не поверили ни одному её слову. Верно? Так вот, у меня есть, как ни странно, сама от себя не ожидала подобного, - идея! Давайте поднимемся в чердачную комнату, поднимем ковёр и посмотрим, нет ли под ним тайника. Если мы найдём тайник, то…
- Я вас умоляю!
- И зачем я включила свет? Теперь сгораю от любопытства. А если я воспламенюсь, сработают датчики, и дом заполнится противопожарной пеной.
- Хорошо. Чтобы не беспокоить пожарную службу и оставить меня в покое, можете подняться в комнату и сотворить чудо. Только осторожно. Я пойду в ванную комнату… затем позавтракаю и продолжу писать книгу.
Максим открыл кран, чтобы наполнить водой ванну и вдруг услышал голос, скорее похожий на крик. Он быстро направился к лестнице, ведущей в чердачную комнату. Поднявшись по ней, он пролез в люк и очутился на полу комнаты, которую обнаружила Наннерль, следуя за девочками. Оглядевшись, он увидел Наталью, державшую в руке толстую тетрадь. Она смотрела на Максима и не верила своим глазам.
Максим стряхнул с себя пыль подошёл к ней и увидел отброшенный угол ковра и три вынутых из пола доски.
Максим спросил:
- Дневник?
- Ну, мистер «всему есть своё объяснение», что вы на это скажете? Как мы будем это… трактовать?
- Признаюсь, у меня нет слов. Глазам своим не верю. Пошарьте рукой, возможно, ещё что-нибудь найдете.
Наталья пошарила рукой в тайнике и достала из него авторучку, ключ и лист бумаги, на котором были ноты и слова.
Максим взял лист бумаги и, прочитав текст, с уверенностью произнёс:
- Песня. Слова и музыка – восхитительны!
- Лира писала песни, - уточнила Наталья. – Потом сыграете мне её и споёте. Я заслужила, полагаю, такую внимательность к своей персоне. Внимательность… Чёрт!
Максим улыбнулся и одобрительно кивнул.
- Что вы сидите, как на свадьбе? Приступайте к делу! Откройте дневник на любой странице и читайте вслух, - рассматривая ключ, в приказном тоне произнесла работница по дому, благодаря идее которой они нашли дневник, ключ, слова и ноты песни.
- Прочитаем последние записи, - предложил мистер «всему есть своё объяснение».
Максим открыл дневник на двести тридцать первой странице, и вот что он прочитал.
«…Они выстрелили. Пули не попали в нас. Папа выстрелил из своего пистолета (не знала, что у папы есть пистолет) и ранил бандита с чёрной бородой – здоровяка, ударившего маму. У мамы побежала носом кровь. Лира пряталась в подвале. Она выбежала…»
- Так… Здесь не разобрать… Возможно, на слова попали капли воды, - переворачивая лист, сказал Максим и спросил внимательно слушавшую его Наталью: - Куда она могла выбежать из подвала?
- Почём я знаю? Из подвала во двор не выбежишь. Дальше, дальше…
Максим продолжил читать дневник:
«Бандиты подняли руки. Папа сказал им, чтобы они убирались из дома. Они вышли из дома и быстро уехали на своих больших машинах. Папа куда-то позвонил, и они с мамой уехали, сказав мне, что скоро вернутся. Я долго успокаивала Лиру. Куда уехали родители? Может, в Геленджик, к дяде…»
- Всё. На этом запись прекращается. К кому уехали родители? Судя по прочитанному, не скажешь, что их, девочек, убили. Может… Скорее всего…
- Что «скорее всего»? Они живы? Так вы думаете, да? А! Уже бы объявились.
- Но ведь дом кто-то продаёт. Следовательно, кто-то из них остался жив.
- За одиннадцать лет никто так и не объявился. Даже Карина не видела в лицо продавца. Бандиты и продают. Кто ещё? Подделали документы… В любом случае, я заслужила прибавку к зарплате. Каким будет ваш ответ? Утвердительным?
- О, Боже! Это уже разбой! Наталья, сколько можно? Шучу… Десять тысяч рублями – премия. Как вам сумма?
- Отличная! Но лучше – долларами. Я не шучу.
Они переглянулись, улыбнулись, и Наталья сказала:
- Вот вам и работа. Читайте, изучайте… Господи! – не своим голосом закричала она.
- И что это за порода такая – насильники?
- Болезнь, сексуальная зависимость.
- Или просто психи, - добавил своё определение старший лейтенант.
На рабочем столе полковника зазвонил телефон, он ответил:
- Слушаю, товарищ генерал… Уже иду.
Полковник взял папку с отчётами, фотографиями и вышел из-за стола. Подчинённый тоже встал и направился к двери. Полковник отдал ему приказ:
- Вы занимайтесь маньяком, а я – призраком. Чуть не забыл, собаки взяли след жертвы сексуального насилия?
- Взяли от колодца. Следы вывели их на трассу…
- И исчезли в потоке машин. Ясно. Вы свободны.
* * *
Новелла, выйдя из дома, закрыла входную дверь на замок, чего раньше не делала. Вешая на калитку замок, она почувствовала, что за её спиной кто-то стоит. Она резко повернулась и вскрикнула:
- Нострадамус! Сколько раз тебе говорить: не подкрадывайся ко мне! Ты испугал меня.
Действительно, за её спиной стоял Нострадамус – «парень не в себе», как отзывались о нём в посёлке, с букетом слегка увядших полевых цветов. Он опустил голову и протянул Новелле цветы. Она вздохнула, огляделась по сторонам и взяла букет. Понюхала цветы и произнесла:
- Ты снова ночевал на скамейке?
Нострадамус поднял голову и робко спросил:
- Ты станешь моей женой? Я люблю тебя.
- Ну, это вряд ли… Не обижайся. И… вымойся в речке днём. Дать тебе мыло?
- У нас будут дети. Я построю для тебя дворец, в котором будут фонтаны…
- Мне нужно идти. Пропусти меня. Кстати, ты сильно похудел. Вот, возьми и сходи в кафе к Анзору, пообедай, - она протянула ему деньги.
- Ты любишь… - Нострадамус сделал движение в воздухе, словно хотел что-то написать. Новелла ничего не поняла и спросила:
- Кого я люблю? Что ты там показываешь?
Нострадамус продолжал движение рукой и исподлобья смотрел на возлюбленную, недоумевая, почему она не может понять его мыслей. Новелла смотрела на него и вздыхала. Наконец она сделала предположение:
- Писателя что ли? Не смеши. Сегодня мне не до смеха. Я его даже в лицо не видела. Пропусти меня… Ну… Я иду к бабе Вере.
Услышав имя предсказательницы, которой он подчинялся беспрекословно, так как баба Вера кормила его, дарила ему одежду и вообще присматривала за ним, особенно зимой, чтобы он не замёрз, он тут же, пропуская Новеллу, отошёл в сторону. Она кивнула ему и пошла по тропинке. Сделав несколько шагов, она остановилась и спросила:
- Послушай, ты ведь часто бываешь около моего дома. Я это вижу по засохшим букетам, оставленным тобой, то на лавочке, то на крыльце, когда меня не бывает дома по несколько дней или недель. Так ведь?
Нострадамус в ответ кивнул.
- Хорошо, – продолжила Новелла. - Ты никого не видел, рядом с моим домом, чужого?.. Словом, человека или людей, которые не проживают в нашем посёлке? Вспомни, пожалуйста. Напряги память.
Нострадамус покачал головой.
- Ясно, - сказала Новелла и добавила: - Если увидишь кого, сразу скажи мне.
- Он убьёт человека, - тихо произнёс Нострадамус.
- Кто? – улыбаясь, справилась Новелла.
Нострадамус снова стал делать рукой движения в воздухе, будто что-то пишет.
- Писатель что ли?
Нострадамус одобрительно кивнул головой и захрипел. Новелла махнула рукой и пошла к бабе Вере.
* * *
Только она вошла в дом Веры Ивановны, хозяйка тут же произнесла:
- Ну наконец-то. Явилась. Где ты пропадала столько дней?
- Ездила на море…
- А Нострадамус говорил, что ты не выходила из дома. Даже ночью не включала свет. Он все эти дни ночевал на лавочке рядом с твоим домом… Что скажешь? Да и вид у тебя такой, будто ты пережила личное потрясение. Похудела, под глазами «мешки»…
- Мешки с углём… Побледнела слегка. Много работала. Делала эскизы.
- Впотьмах? Сочиняй, выдумывай. Кушать хочешь? Я принесу пирог.
Новелла не ответила.
- Кофе будешь пить? – Вера Ивановна взглянула на неё и спросила: - Ты знаешь, что у нас случилось?
- Ты о чём? Что могло случиться в этой…
- Не паясничай. Два убийства – вот что тут случилось.
Новелла, услышав об убийствах, невольно поднялась со стула и, прищурив глаза, спросила:
- Где? Кого? Когда?
- В лесу… Одно - в лесу, по которому ты, видимо, только одна ходишь-бродишь, даже ночью. Я испугалась за тебя. Сколько можно говорить: не ходи в эту рощу.
- Да что случилось-то?
- Тише, тише. Девушку убили, рядом с её машиной, у ерика. Выше кафе. Недалеко от кафе есть поворот на хутор Поднебесный. Изнасилована и зверски убита маньяком. Так сказал Игнат. Она ехала в Крым.
- Правда? О Боже… А в лесу кого убили?
- Мужчину. Молодого. Воткнули в него большой кол. Да сядь ты на стул. Чего соскочила?
- Продолжай.
- Продолжать? Где ты была четыре дня назад? И вообще – все эти дни?
- Я же сказала, - на море, - раздражённо ответила Новелла и села на стул.
Баба Вера посмотрела на неё и продолжила:
- Игнат говорит, убитый мужчина находился в розыске. Одним словом – бандит с большой дороги. Возможно, его за что-то убили дружки. А может, призрак, которого ты видела. Мужчина был в маске. Когда сняли маску, под ней оказалась чёрная густая борода. В кармане его брюк нашли салфетку и бутылочку с хлороформом… Что с тобой, Новелла?
Баба Вера подошла к ней, увидев, что ей стало плохо, обняла и стала утешать:
- Что ты, что ты, милая. Успокойся. На этот раз тебя пронесло. А ведь призрак мог убить тебя, повстречайся ты с ним.
Новелла обняла за талию Веру Ивановну, как родную мать, и расплакалась.
- Поплачь, милая, поплачь. На сердце станет легче, а на душе теплее.
Новелла сходила в кухню, умылась холодной водой, вернулась в комнату и села на стул. Баба Вера внимательно смотрела на неё, словно хотела понять, почему девушка, приехавшая в посёлок «ниоткуда», всегда бойкая, энергичная, смелая, услышав про убийства, вдруг расплакалась? Она не стала больше задавать ей вопросы. Накрыла на стол, и они стали привычно, как это делали всегда, пить кофе. Новелла съела кусок пирога, выпила две чашки кофе и сказала:
- Спасибо. Теперь я в порядке.
Решив сменить тему, Новелла поинтересовалась у предсказательницы:
- Как поживает в доме с духами писатель – самый красивый мужчина на планете?
- Пишет книгу, наверное. Вчера дом у реки осматривала сама Наннерль. Сказала, что в доме жить нельзя. Но он, она полагает, не поверил ей.
- Почему же не поверил? Если вызывал ясновидящую, значит, в доме что-то происходит. Пугает его…
- Так вы ещё не встречались? Ты ведь хотела посмотреть его фотографию в этом, как его, Интернете.
- Времени не было, баба Вера… Два убийства. И когда этого маньяка схватят? Что у нас за полиция?
- Призрак не менее опасен, - заметила хозяйка и поинтересовалась: - Ещё кофе? Возьми половину пирога с собой. Вечером поешь. Кстати, писатель тоже обожает пироги Аграфены.
- Он что – действительно красивый? Рафаэль – не иначе.
- Максим? Красивый. Тут уж природа-матушка постаралась.
- Ладно. Мне нужно идти. Спасибо за пирог. Остальное доем вечером, - произнесла гостья, встала из-за стола, посмотрела на фотографию сестёр-близняшек, что не осталось без внимания Веры Ивановны, и, попрощавшись, вышла из дома гадалки.
Баба Вера подошла к тумбочке, взяла с неё рамку с фотографией и, посмотрев на девочек, вымолвила:
- Сегодня в полночь, милые мои, сегодня в полночь…
* * *
Наталья приехала на работу с опозданием. Выложила из сумки свежие продукты, одела фартук и подумала:
«Почему в доме так тихо? По всей вероятности, писатель ещё спит после вчерашнего визита ясновидящей? А может, всю ночь провёл без сна, находился под впечатлением... Нужно сменить ему повязку».
Она поднялась на второй этаж и подошла к двери кабинета. Вначале постучала, чтобы не напугать его, затем приоткрыла дверь. Увидев Максима перед открытым окном, она спросила:
- Можно войти? Вы не работаете?
- Проходите.
Работница по дому вошла в кабинет, поздоровалась, извинилась за опоздание и поинтересовалась:
- Почему вы сняли повязку?
- Так быстрее заживёт.
- Вам виднее. Вы сегодня явно не в духе, что бывает крайне редко. Если сказать точнее, я вижу вас таким удручённым впервые.
- Этот сон начинает меня донимать. К чему он мне снится? Одно и то же, одно и то же…
- Надобно было справиться у ясновидящей или у Веры Ивановны.
- Ума не приложу. Впрочем, неважно. Я ведь, заметьте, год назад в Ростове ещё не знал о существовании Молдовановки, этого дома, что в нём произошла драма. И надо же, судьба определяет меня именно в этот дом, в котором жили сёстры. Мистика – не иначе.
- Так оно и есть, - согласилась домработница. – Бывает же такое! Кому расскажи – не поверит ни за что.
- Я так крепко вчера заснул - и надо же… Проснулся и стал думать, гадать, взвешивать… Старался, пытался, хотел найти связующую нить… Увы! Что же судьба мне приготовила, и приготовила ли она вообще что-нибудь? Каким образом, - он показал рукой на всё окружающее его, - всё это трактовать?
- Что это за словечко такое? – поинтересовалась Наталья.
- Рассуждать, обсуждать, объяснять что-нибудь. В моём случае – этот сон.
Бросив взгляд на домработницу и предположив, что до неё, возможно, дошло значение слова «трактовать», Максим продолжил:
- Живу в Ростове, пишу книгу за книгой - и на тебе…
- Может, сон в руку, - перебила его Наталья, которой показалось, что писатель начал повторяться, то есть говорить то, о чём говорил не один раз.
- В какую руку? Мне порой кажется, что этот сон…
- Доконает вас? – испуганно предположила домработница.
- Вы умеете успокоить. Нет. Что он привёл меня сюда, скажем так, и распоряжается моей судьбой по своему усмотрению.
- Не совсем ясно. Вернее, совсем не ясно, о чём вы говорите, но это очень странно и страшно. Не было печали, да?.. И фото девочек вы увидели у бабы Веры. Чёрт побери, у меня нет слов! Я тоже не спала всю ночь. Муж говорит, чтобы я увольнялась с этой работы, пока цела. Я вчера ему всё рассказала: о доме, о ясновидящей о её заключении: «Дом не пригоден для проживания». У меня такое чувство, - она вплотную подошла к Максиму, осмотрела его рану, которая уже начала затягиваться и продолжила: - что я – персонаж вашей книги. А что? Вдруг всё… не знаю, как это трактр… тракто… Короче, - она махнула рукой, - после всего, что с вами должно произойти в нашем посёлке, куда вас забросила судьба-злодейка, произойдёт, в чём я нисколечко не сомневаюсь… Ах, самой интересно… Вы напишете книгу, в которой я буду одним из главных героев, точнее – героинь.
- Со мной что-то должно случиться? Девочек нет в живых. Почему же они мне снятся?
- Переселение душ. Потустороннее. Поживём – увидим, что с вами произойдёт. Мне надо приступать к своим мистическим обязанностям, то есть к работе. Вот пришлёт Нана свой отчёт, изучите его и примете решение: что делать дальше. Вы ведь ей не поверили. Вот повесят вас слуги дьявола на люстре – тогда обо всём и узнаете.
- Если повесят, каким образом я обо всём узнаю?
- Девочки, на небесах, встретят вас у ворот в рай и всё вам растолкуют.
- Если бы имелись хоть какие-нибудь доказательства, я, может быть, и поверил бы во всю эту дьявольщину.
- Максим! – громко выговорила Наталья имя писателя, отчего он вздрогнул и, обернувшись, сказал:
- Вы сегодня определённо возбуждены.
- Согласна. Вы ведь не верите заключению ясновидящей. Так? Не поверили ни одному её слову. Верно? Так вот, у меня есть, как ни странно, сама от себя не ожидала подобного, - идея! Давайте поднимемся в чердачную комнату, поднимем ковёр и посмотрим, нет ли под ним тайника. Если мы найдём тайник, то…
- Я вас умоляю!
- И зачем я включила свет? Теперь сгораю от любопытства. А если я воспламенюсь, сработают датчики, и дом заполнится противопожарной пеной.
- Хорошо. Чтобы не беспокоить пожарную службу и оставить меня в покое, можете подняться в комнату и сотворить чудо. Только осторожно. Я пойду в ванную комнату… затем позавтракаю и продолжу писать книгу.
Максим открыл кран, чтобы наполнить водой ванну и вдруг услышал голос, скорее похожий на крик. Он быстро направился к лестнице, ведущей в чердачную комнату. Поднявшись по ней, он пролез в люк и очутился на полу комнаты, которую обнаружила Наннерль, следуя за девочками. Оглядевшись, он увидел Наталью, державшую в руке толстую тетрадь. Она смотрела на Максима и не верила своим глазам.
Максим стряхнул с себя пыль подошёл к ней и увидел отброшенный угол ковра и три вынутых из пола доски.
Максим спросил:
- Дневник?
- Ну, мистер «всему есть своё объяснение», что вы на это скажете? Как мы будем это… трактовать?
- Признаюсь, у меня нет слов. Глазам своим не верю. Пошарьте рукой, возможно, ещё что-нибудь найдете.
Наталья пошарила рукой в тайнике и достала из него авторучку, ключ и лист бумаги, на котором были ноты и слова.
Максим взял лист бумаги и, прочитав текст, с уверенностью произнёс:
- Песня. Слова и музыка – восхитительны!
- Лира писала песни, - уточнила Наталья. – Потом сыграете мне её и споёте. Я заслужила, полагаю, такую внимательность к своей персоне. Внимательность… Чёрт!
Максим улыбнулся и одобрительно кивнул.
- Что вы сидите, как на свадьбе? Приступайте к делу! Откройте дневник на любой странице и читайте вслух, - рассматривая ключ, в приказном тоне произнесла работница по дому, благодаря идее которой они нашли дневник, ключ, слова и ноты песни.
- Прочитаем последние записи, - предложил мистер «всему есть своё объяснение».
Максим открыл дневник на двести тридцать первой странице, и вот что он прочитал.
«…Они выстрелили. Пули не попали в нас. Папа выстрелил из своего пистолета (не знала, что у папы есть пистолет) и ранил бандита с чёрной бородой – здоровяка, ударившего маму. У мамы побежала носом кровь. Лира пряталась в подвале. Она выбежала…»
- Так… Здесь не разобрать… Возможно, на слова попали капли воды, - переворачивая лист, сказал Максим и спросил внимательно слушавшую его Наталью: - Куда она могла выбежать из подвала?
- Почём я знаю? Из подвала во двор не выбежишь. Дальше, дальше…
Максим продолжил читать дневник:
«Бандиты подняли руки. Папа сказал им, чтобы они убирались из дома. Они вышли из дома и быстро уехали на своих больших машинах. Папа куда-то позвонил, и они с мамой уехали, сказав мне, что скоро вернутся. Я долго успокаивала Лиру. Куда уехали родители? Может, в Геленджик, к дяде…»
- Всё. На этом запись прекращается. К кому уехали родители? Судя по прочитанному, не скажешь, что их, девочек, убили. Может… Скорее всего…
- Что «скорее всего»? Они живы? Так вы думаете, да? А! Уже бы объявились.
- Но ведь дом кто-то продаёт. Следовательно, кто-то из них остался жив.
- За одиннадцать лет никто так и не объявился. Даже Карина не видела в лицо продавца. Бандиты и продают. Кто ещё? Подделали документы… В любом случае, я заслужила прибавку к зарплате. Каким будет ваш ответ? Утвердительным?
- О, Боже! Это уже разбой! Наталья, сколько можно? Шучу… Десять тысяч рублями – премия. Как вам сумма?
- Отличная! Но лучше – долларами. Я не шучу.
Они переглянулись, улыбнулись, и Наталья сказала:
- Вот вам и работа. Читайте, изучайте… Господи! – не своим голосом закричала она.
