Прода от 05.06.2022, 11:32
Дети Лисистраты или Праздник солидарности
Посвящается: -
Моей бабушке, москвичке в n-м поколении, учившей меня традиции московского гостеприимства;
Александру Сергеевичу Ленькову, который принял и любил уходящую атмосферу Старой Москвы
и великому Аристофану, подарившему Миру идею собрания женщин, заставивших своих мужей заключить мир.
- "Если со-о-обытия т-т-твоей жизни д-достигнут критической массы, то п-перейдет ли она, ж-жизнь, в другое качество?"
- "Выпей, Ваня, легче станет."
Из рассуждений о смысле жизни двух бомжей на автобусной остановке (перевод на литературный русский язык Елены Сорокиной)
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ДВОРОВЫЕ ИСТОРИИ
Глава 1.
МАТЮХИНЫ.
ЕВГЕНИЯ
Павлово, полдень, пятница 30 апреля 2004 года
Женя торопливо вышла из здания дворца культуры "Павловский". Мальчик дожидался ее в тени подъезда. У его ног притулилась довольно объемистая самодельная коробка для переноски художественных работ. Женя притормозила на крыльце, оценивая обстановку. Грузовик с откинутым бортом так и стоял неразгруженным. У грузовика спиной к ней стояли рабочий в комбинезоне и незнакомый молоденький милиционер в форме, видимо, курсанта. Оба следили за набиравшим оборот скандалом у здания управления. "Воевали" зам. директора по производству Софья Николаевна Каптелина и плюгавый мужичок, мелкая сошка из областного управления культуры. Острый глаз художника "выцепил" в группе людей, стоявших около входа в управление, директрису музея. Она явно пряталась за спинами людей. Жене с ней встречаться совсем не хотелось, а Каптелиной она из Москвы позвонит.
Евгения поправила на плече большую плоскую сумку из тентовой ткани, попробовала закинуть вторую, спортивную, на другое, поняла: - ее объем удержать на плече не сможет, сумка будет постоянно сползать. Да еще ее сумка-торба!
- Как с ними бежать? Подбросить до станции некому, у всех обед. Грузовик угнать что ли? Нехорошо, Евгения Леонидовна, "дитю" дурной пример подавать! - А вслух сказала мальчику: - "Я тороплюсь. Пошли, проведу тебя через проходную," - и направилась через небольшую площадь к центральной проходной фабрики.
- Вы на электричку? Давайте я помогу. Вы за одну ручку, я за другую.
Женя с сомнением окинула взглядом тонкую фигуру подростка: - А бегом мы сможем?
- Лучше спортивным шагом. Разница в росте не так мешать будет. Умеете?
Евгения прикинула рост и длину рук мальчика. Потом сделала двойную петлю на ремнях своей спортивной сумки. - Берись.
До проходной они опробовали свою спарку, приноровились к сумкам и шагу. Охранник не глядя принял у них разрешение. Но за воротами мальчик потянул в другую сторону. На молчаливый вопрос, ответил: - Задворками короче.
Мать троих мальчишек, она доверилась своему напарнику, его знаниям географии данной местности, и без колебаний зашагала в указанном направлении. Довольно быстро они оказались на задворках промышленной зоны фабрики. Хаотично разбросанные сараи, гаражи, автосервис для грузовиков и пакгаузы закрывали обзор, но близость станции ощущалась и гудением проводов ЛЭПа, и гудками маневровых локомотивов ...
Идти было не трудно. Кое-где к зданиям были проложены неширокие асфальтовые полосы подъездных путей, но грунтовок и тропинок было больше. Шли молча, вдоль длинного нескончаемого пакгауза. Неожиданно открылась платформа. - "Электричка подходит. Ускоряемся, но не бежим. " - скомандовал мальчик.
Они таки успели на электричку 12.25! Последнюю перед перерывом. Если бы не мальчик, домой Женя попала только к ночи.
- Тебя как зовут, спаситель?
- Саша.
- Замечательно, а меня Евгения. Тебе до какой станции?
- До Москвы.
- Вот и хорошо. Давай-ка, разместим наше барахло. Завоюем наше персональное пространство.
Они разговаривали и устраивались в двухместном отделении в конце последнего вагона. Женя исподтишка посматривала на своего попутчика и удивлялась, хрупкий, кажется в чем душа держится, а вот поди ж ты, здоровенную тетку взгромоздил с путей на перрон. Ну, не взгромоздил, но без его протянутой руки, она бы сама на высокую платформу не влезла.
- Не понравилось, как я наш багаж назвала?
На Женю глянули неожиданно веселые, удивительные по цвету, глаза. В центре голубоватого белка помещалась трехцветная радужка. От черного, широкого зрачка на светло-желтом теплом прозрачном фоне радужки вперемешку разбегались изумрудно-зеленые и темно-коричневые, холодного оттенка точки. Редкие у зрачка, они сходились у края в двуцветную, неровную по толщине окантовку. Все это цветовое великолепие затенялось столь длинными, темными ресницами, что на них можно было спички в пять рядов уложить. Колдовские глаза! Они могут менять цвет и оттенки, от зеленого до карего, от изумруда до хризопраза, от темно-коричневого бархата до золотистой тафты.
- Нет. Вы ведь про сумки, не про наши работы? - Улыбнулся ей Саша. - Мой учитель мне объяснил, что одно из значений слова "барахло" - "старые вещи". А у старых вещей свои истории, в них заложены и труд, и любовь. И художник должен их увидеть, а потом рассказать.
- Твоего учителя зовут Константин Гамаякович?
- Вы его знаете?
- После первого курса наша группа и его были на пленэре под Угличем. И график он известный. Он ведь уже в возрасте. Неужели до сих пор преподает?
- Нет, он со мной одним занимается. Я к нему в мастерскую на Коломенскую езжу. - Лицо мальчика стало грустным и тревожным. - Он в мастерской живет.- Отвечая на невысказанный вопрос Жени, - Болен он, и один.
Женя почувствовала, мальчик "закрылся" от нее и увела разговор в сторону от тревожной для Саши темы. - У меня есть идея, - и потянулась к своей торбе.
То, что Женя назвала "барахлом", состояло из трех ее сумок и Сашиной большой самодельной неширокой коробки, перевязанной фалом. Она достала из своей торбы, запакованный в пластиковый пакет, сверток.
- Посмотрим, что в нем. Ах! Тетя Наташа, и когда успела? - Женя одновременно и говорила, распаковывала сверток. - Ничего, что я твою сумку как стол использую? Так, здесь бутерброды с курицей и китайским салатом. Делим по-братски: - два тебе поменьше, один мне побольше. Посмотри, что во втором контейнере. Ага, пирожки с капустой. Это мои. А эти тетя Наташа слепила, наверное, с повидлом. Возьми влажную салфетку, руки вытри! Налетай! Сейчас достану бутылку с холодным зеленым чаем, я его с мятой завариваю и лимончик м -а -а -аленький бросаю. Саш! Не жмись, у меня средний сын твой ровесник, он есть хочет всегда, даже во сне.
На импровизированном столе опасно покачивались в такт движения электрички открытые контейнеры. Саша робко протянул руку к бутерброду. Женя закрыла второй контейнер, пояснила: - Упадут, пропадут. Жалко. - Взяла второй бутерброд, подвинула контейнер с оставшимся бутербродом к Саше, протянула ему бутылку с чаем, - Прихлебывай, всухомятку нельзя. - А, вы? - Я после тебя, стаканчика нет ... - и, неожиданно для мальчика начала игру-пантомиму, бутылка в ее руке сделала крутой вираж и встала на колени мальчика. - Давай сыграем эстафету "Одна рука, три вещи в деле". Правила такие: жуем, потом отвинчиваем пробку бутылки, запиваем, завинчиваем пробку, передаем бутылку. Можно пользоваться любыми частями тела и вещами, нельзя отнимать бутылку, вставать и приподниматься с сиденья. Проиграл тот, кто пролил каплю чая и уронил крошку бутерброда. Игра считается законченной, когда кто-нибудь положит в рот последний кусок бутерброда. Начали."
Они молча, с удовольствием разыгрывая простенькие пантомимы, передавали друг другу бутылку, которая норовила то крышку потерять, то от нее увильнуть. Наконец, Саша положил последний кусок бутерброда в рот и запил его чаем.
- С удачной охотой, сэр! - отсалютовала мальчишке Женя. - Миледи! Это большая честь! - подхватил игру Саша. Говорил он не до конца прожевав, с набитым ртом и у него получилось что-то вроде "Миэбочес". - Не торопись, - сказала Женя, и протянула ему бутылку с чаем, - Запей! Ты выиграл.
Но мальчик застыл. Он глядел в проход. По нему неторопливо двигался по направлению к ним мужчина средних лет в форме железнодорожника. Женя наклонилась, загораживая собой мальчика. - Не бойся, я многодетная мать, беру тебя во временные сыновья. А мы, с королевского позволения, ездим бесплатно. Ну, теперь, без игры второй бутерброд ... Не хочешь? Тогда пирожки, эти с капустой, а эти с повидлом. Это вкусно. - Спасибо ... - Тогда позже, ехать еще долго. - Она спокойно, улыбаясь одними глазами, протянула ему чистый носовой платок. - У тебя крошка повисла на подбородке.
Железнодорожник неторопливо шел по проходу полупустого вагона.
Мальчик тихонько вздохнул: - Можно спросить? - Пли! - Сколько у вас детей?
- Три сына. Старшему пятнадцать, младшему скоро пять.
С Сашей творилось что-то странное. Он был статичен, напряжен, пальцы, державшие бутылку, побелели. Он смотрел на человека в форме и ... ждал. Немного невпопад ответил: - Вы такая молодая ...
Женя, как ни в чем не бывало, запаковывала припасы и продолжала рассказывать:
- Я замуж чуть ли не школьной скамьи выскочила. Мы вместе росли ...
От Павлово до Боровой электричка шла без остановок. Вагон был почти пуст. Железнодорожник постоял в середине вагона, явно прикидывая, где ему удобнее устроиться. Саша напряженно ждал, что будет делать дальше человек в форме. Он явно потерял интерес к рассказу Жени.
Поезд разогнался и шел с большой скоростью, вагон сильно шатало. За перестуком колес ее голос терялся. Но она, не повышая тона, стараясь успокоить подростка, спокойно продолжала рассказывать: - Он меня старше на пять лет. У меня родных братьев нет, так он решил мне названым братом стать. Опекал, защищал от обидчиков. У меня косы длинные были, так мальчишки меня за них дергали. У вас девчонок за косы дергают? - Ну-у! - А сдачи дают? - Чаще ревут и бегут жаловаться. - А я дралась.
Саша повернулся к ней. Глаза его, сейчас темные, начали светлеть. Женя, закрепляя успех, ответила на невысказанный вопрос: - Нет, Сережке не жаловалась, знала - он им сам накостыляет. Только ему нельзя было, он в секции самбо занимался, а им драться на улицах запрещали. Но Сергей все равно узнал.
- Как?
- Мальчишки сами пожаловались.
Пока Женя "журчала" о своем детстве, она убрала в торбу всю снедь, оставалась бутылка, крепко зажатая в Сашиных руках. Евгения легко, нежно, едва ощутимо касаясь, аккуратно накрыла его ладони, согревая их своим теплом. Действовала почти на автомате. Она не понимала причины резкого изменения состояния подростка, что его спровоцировало и дало такой перепад настроения. Но ей пришлось в свое время столкнуться с проблемами подросткового периода. - "Нестабильность, вспышки агрессии могут почти мгновенно сменяться депрессией, суицид, "возраст самоубийц". Главное -тепло, согреть руки, фоновый режим спокойного, доброго голоса, не уговаривающего, нет отвлекающего".
Женя болтала о пустяках, грела, слегка похлопывая и поглаживая руки Саши. Напряженность из них постепенно уходила, вот пальцы разжались, она осторожно, левой рукой забрала бутылку. Правую руку она тихонько потянула к себе ...
Железнодорожник устроился через проход от них, мельком взглянул в их сторону и стал смотреть в окно. Поезд начал сбрасывать скорость.
- Тетя Женя, давайте перейдем в другой вагон."
- Мы не успеем. В Боровой вагон будет переполнен. Я боюсь за наш багаж.
- Я не хочу, я не могу находиться с ЭТИМ рядом. Я сорвусь!
-"Почему?" - Женя смотрела на мальчика. Саша напряженно глядел в сторону железнодорожника, кулаки его снова были сжаты.
- Моя мать умирает из-за него. Я уйду в другой вагон.
Александр снял торбу Жени со своей переноски. Электричка плавно подходила к перрону станции. Внезапно ожила внутренняя связь. Что хотели объявить пассажирам, понять в хаосе звуков, хрипов и щелчков, раздавшихся из динамика, было невозможно. Но внимание Саши отвлекли звуки, и он не успел покинуть их закуток. В открывшиеся двери хлынул поток людей с торбами, рюкзаками и "челночными" сумками.
