– Стране необходим король, сейчас самое главное вернуть Сентиля на трон! – запальчиво возразила Дари.
– Да брось, – отмахнулся Налесар, – неужто вы и вправду верите, будто ему дадут что-то решать? Останься вы с ним – возможно. Но если вы отправите ему противоядие, а сами поедите со мной – станет только хуже. Мальчишка наверняка попытается руководить страной, навязать свои идеи, и его попросту убьют, списав всё на последствия болезни. Вы здесь недавно, и не знаете, что Вердил поделился на два лагеря. Одни жаждут присоединиться к Ланметиру, другие – нет. А так, пока он лежит без сознания и не мешается, никто не станет марать руки, и он дождётся вашего возвращения.
– Ещё один довод за то, что нам лучше немедленно вернуться с противоядием, – сказала Дари.
– Это вы ещё не знаете самого интересного, – продолжал Налесар. – И не узнаете, если продолжите перебивать. В замке у нас есть несколько сторонников. Как, впрочем, и везде. Если вы вернётесь без меня или прежде, чем туда доберётся весть об успешном выполнении задания, они убьют мальчишку. Всё ещё хотите попытаться убить меня и сбежать? Я даже не стану вас преследовать, можете уходить хоть сейчас.
– Я могу спасти Сентиля, – прошептала Дари. Я должна его спасти, мысленно добавила она.
– Уверена? Да, скорее всего, тебе удастся вернуться в замок и сбежать с ним, но что потом? Забьёшься в какую-нибудь нору? Тебя найдут и там, не сомневался. Бросьте это ребячество, отнеситесь к нашему путешествию как к обычной прогулке. Я же от вас ничего не прошу, просто ехать со мной.
– А ты обещаешь, что мы вернёмся? Вернёмся и вылечим Сентиля противоядием?
– Я могу обещать лишь две вещи. Первая – если попытаетесь вернуться в замок или передать противоядие – ваш драгоценный принц умрёт. А вторая – после того, как мы встретимся и побеседуем с вершителями, вы вернётесь в Вердил. Если мальчишка будет жив – сможете его вылечить.
– А почему ты их так называешь? – спросил Пеларнис.
– Вы ведь слышали истории о них? – Все трое согласно кивнули. – Так вот, всех, или почти всех убийств, можно было избежать, но они так боятся стать людьми, что слепо следовали за монетой, не желая рисковать. Исполняли её приказы. Вершили судьбы, как однажды выразились на… одном собрании. Сказали в насмешку, но нелепое прозвище прилипло, как часто бывает.
– Так куда мы едем? – спросил Клард.
– Есть предположения, генерал? Готов поспорить, вы не сидели сложа руки после моего утреннего визита.
– В поместье «Три короля»?
– Вы не так сильно потеряли хватку, как я думал, – одобрительно улыбнулся Налесар. – Да, я хотел поначалу отправиться туда. Но мы можем разминуться, да и вряд ли меня станут там слушать. Нет, наш путь лежит в Ланметир. Вершители непременно захотят навестить его ещё раз.
– Как в Ланметир? – Дари враз побелела. – Мне нельзя туда возвращаться. Если меня узнают…
– Посадят в темницу? – закончил за неё Налесар. Улыбка сменилась кривой усмешкой и мелькнул кончик языка. – Да, вполне вероятно. Но я пообещал, что вы вернётесь, помнишь? Не волнуйся, никто тебя не тронет. У Белого знамени есть на тебя зуб, ну да ничего, потерпят.
– Так мы едем к ним, – по лицу Кларда покатилась волна отвращения. – К этой банде наёмников, трусов и предателей?
– Отчасти вы правы, генерал. Но даже вы не станете отрицать, что своё дело они знают и всегда доводят до конца. Это Белое знамя похитило принца и едва не поймало вершителей. После такого наши гордые друзья воспылают жаждой мести, один уж точно. Как же – аларни и едва не угодили в ловушку людей. Такое не прощается.
– Мы же выбрались из замка чуть живые, – сказал Пеларнис, – и они собираются лезть туда опять?
– Чуть живые, говоришь. – Усмешка вновь заняла своё место. – Их вполне устроит вариант стать мёртвыми. Нет, тогда с вами был пленник. Они старались уберечь его, любым способом. Но теперь, когда их поведёт месть, может повториться история трёхсотлетней давности. Вы ведь слышали её? Как Диве Тол превратился в склеп?
– Я читал об этом, – припомнил Клард. – Тогда убили весь королевский род на Западе, что и послужило причиной войны Престолонаследия. С давних времён на обеих половинах материка правили члены королевской семьи. Наша линия хотела посадить на Западе своего наследника, но там отказались, и началась война, вследствие которой Восток и Запад развалилась на отдельные страны.
– Всё верно, – согласно кивнул Налесар. – Но в этих книжках не говорится, кто прервал королевский род на Западе. Это сделал Гепард, один из ваших знакомых близнецов.
– Зачем ты всё это рассказываешь? – нахмурилась Дари.
– Я хочу, чтобы вы поняли. Они не добрые наёмники, спасшие принца и вернувшие его в родные края. Они так поступили только потому, что так упала монета. Если завтра она выпадет иначе, вершители убьют его без колебаний.
Перед мысленным взором Дари возникла застава. Тогда они показали свой истинный облик. Радующийся виду крови Гепард и безразличный к происходящему Сова. Или Тилард и Тиворд, как назвал их менестрель. Но было кое-что ещё. Они ни разу не напали первыми.
На заставе их отказались пропускать. В Визистоке они почти ушли, но зазвенела монета, и пришлось вернуться. В Авеане слушающие попытались захватить Сентиля. Да, пощады они не ведали, а вспоминая лицо Гепарда – ещё и получали удовольствие. Но не они затевали эти драки. Гепард тогда правильно сказал – люди, загребающие жар чужими руками – вот источник большинства проблем. Ведь этих летар призвал Силт Ло.
– Похоже, вы мне не верите, – сказал Налесар, наблюдая за реакцией спутников. – Дело ваше. Я хочу от вас только одного. Вы едете со мной в Ланметир, там мы встречаемся с вершителями, разговариваем, затем я вас отпускаю.
– Но это не объясняет, зачем нам ехать туда, – заметил Клард.
– Всегда есть вероятность, что что-то пойдёт не так. Обычно эта вероятность невелика, но с монетой она возрастает в десятки раз. С ней вершители могут и вовсе не добраться до Ланметира. Например, остановятся по дороге, в Визистоке, и останутся там навсегда. Вы мой запасной план.
– Замечательно, – буркнула Дари.
– Да, мне тоже не нравится, прибегать к помощи людей, – Налесар покачал головой и вздохнул, – вот до чего приходится опускаться. Но что уж поделать. Вы добровольно связали свою жизнь с вершителями. Каждый из вас мог расстаться с ними когда угодно, но вы продолжали путь вместе. Теперь придётся расплачиваться.
– В договоре о походе в замок я такого пункта не помню, – жалобно произнёс Пеларнис. – Я всего лишь хотел подзаработать.
– Ты и заработал, – усмехнулся Налесар, – проблем. И вообще, разве ты забыл, зачем я тебя взял с собой? Сыграл бы нам что-нибудь.
Пеларнис вытащил из сумки лиру и начал неторопливо перебирать струны, проверяя инструмент. Дари громко фыркнула и картинно закатила глаза. Пеларнис хмуро покосился на неё, взял высокую ноту и начал петь.
Спуск
Сову разбудил вопль Гепарда. Летар открыл глаза и увидел серую стену тоннеля, изборождённую трещинами. Интересно, как давно его проложили? Не похож он на старый, а раз так, эта часть может быть не скреплена плетением, поддерживающим гору.
Мысль пронеслись в один миг, а затем его носа достиг запах. Даже все оборванцы Вердила вместе взятые пахли лучше. Послышалась возня, сопровождавшаяся отборной бранью. Сова, прочитавший за свою очень долгую жизнь немало книг, даже позавидовал красноречию близнеца.
Повернувшись на источник шума, он увидел источник запаха. Мясо, завёрнутое в плащи, растаяло. Похоже, оно пролежало здесь не один год, и наверняка пережило не одно извержение, когда всё вокруг начинало таять, а по скалам стекали потоки лавы. Извержения редко случаются чаще нескольких раз в год, но достаточно и одного, чтобы растопить припрятанные запасы, а два и больше запросто превратят еду в вонючее нечто.
Гепард спешно заворачивал мясо обратно в плащи, успевшие насквозь провоняться за ночь. Поток ругательств постепенно угас, сменившись обычным ворчанием.
– На такое даже в Аранале никто не позарится. У тех, кто делал схрон, вместо мозгов нечто подобное в голове. Хотел бы я, чтобы на нашем месте оказался король со своей свитой. Посмотреть на лица идиотов, отвечающих за обновление припасов. Я бы заставил их всё это съесть.
Сова решил промолчать, ожидая, пока близнец выговорится. Гепард тем временем навалился на дверь и вышвырнул в образовавшийся проём припасы вместе с двумя плащами.
– Вот и всё, – ворчания всё не стихали. – Мы остались без еды. Надеюсь, снаряжение в лучшем состоянии.
– А что такое Аранал? – поинтересовался Сова, пока Гепард проверял на прочность ледорубы и верёвки.
– Городишко на Западе, – буркнул Гепард. – Город нищих. Рядом с ним трущобы Вердила покажутся хоромами.
– Так это туда ты предлагал мне отправиться? – спросил Сова, вспомнив о словах близнеца о четырёх местах.
– И туда тоже.
– Хватит тебе суетиться, – Сова зевнул и поёжился от холода. Дверь осталась приоткрытой, и налетевший порыв ветра напомнил о погоде снаружи. – Придётся обойтись без еды, ничего не поделать.
– Спуск и так предстоит непростой, а мы ещё и не ели два дня. – Гепард покончил с осмотром снаряжения. – Я смотрю, тебя это не беспокоит?
– От моего беспокойства еда не появится из воздуха. – Сова поднялся и начал разминать затёкшие конечности. Сон на каменном полу с трудом можно назвать отдыхом, даже если подстелить пару плащей. – Я тут подумал. Можно одной верёвкой связать нас, другой клинья, а третьей…
– Не пойдёт, – перебил Гепард, замотав головой. – Ты же видел, на какой мы высоте. Если будем медлить, спуск займёт несколько дней, в лучшем случае. А без еды и при такой погоде мы выбьемся из сил или замёрзнем насмерть прежде, чем достигнем подножья горы.
– И что ты предлагаешь? – Сова видел, как в глазах близнеца разгорались искорки веселья. Ох, нехороший знак. В последний раз они обернулись свержением верхушки в Визистоке.
– Ты ведь и сам понял. – Гепард расплылся в улыбке. – Я уже подбрасывал монету, чтобы не тратить время на споры. Она не против.
– Не против? Прям так и ответила?
– «Несущественно», – процитировал Гепард. – Можешь действовать по-своему, осторожничать и ползти как улитка, а я тем временем уже буду внизу, остановлюсь в каком-нибудь доме с горячей едой и тёплой постелью. Ты говорил, там повсюду поля, должны быть и люди неподалёку.
Сова ограничился долгим протяжным вздохом, в котором постарался выразить всё, что он думает об этом плане. Он с самого начала опасался, что такая мысль может прийти в голову Гепарду. Возможно, контроль над зрением и пошёл ему на пользу, позволяя отодвигать момент наступления безумия, но теперь стало только хуже. Теперь он видит сумасшедшие идеи, обдумывает и следует им осознанно.
– Боишься?
Близнецы стояли у самого края, глядя вниз. Отвесные скалы чередовались с плоскогорьями, покрытыми снегом. Внизу, локтей в шестистах, их ожидал первая такая поляна.
– Нет, – ответил Сова, разглядывая предстоящий маршрут.
Там ведь не снег, настоящих осадков здесь не выпадает, плетение рассеивает все тучи. Крохотные капельки влаги, затвердевшие и сметённые с отвесных склонов, собравшиеся на открытом пространстве.
Плащи близнецы сняли, и колючий ветер ощущался особенно сильно. Он пробирал до самых костей, а порой и заставлял покачнуться. Так высоко в горах внезапный порыв запросто мог снести зазевавшегося путника.
– Я раньше по горам не лазал, – помедлив, сказал Гепард. – Нормальный спуск отнимет слишком много времени.
– Зато я лазал, и могу сказать по опыту – идея безумная.
Сова спорил скорее по привычке. Взвесив все за и против, он понял, что другого выхода нет. У них нет припасов, тёплой одежды, и если не найдётся пещеры, холод убьёт их ночью.
– Но она сработает. Смотри.
Гепард присел у края, обвязал рукоять и обух ледоруба, затянул пару узлов покрепче. Страха не было. Безумец внутри ликовал, заставляя кровь бежать быстрее и затмевая все прочие эмоции и мысли.
Он спрыгнул вниз.
Пролетев локтей двадцать, Гепард приземлился на уступ, зашатался, и с размаху вогнал ледоруб в промёрзшую скалу. Затрещал камень, острие вошло по самую рукоять. Гепард пошатнулся, балансируя на скользком уступе, но с новой опорой удержаться не составило труда.
– Вот видишь, всё получится, – беспечно крикнул он.
– Убиться у нас получится, – отозвался Сова.
– Только я имею право ворчать. Хватит рассиживаться, я хочу успеть спуститься к ужину.
Сова обвязал ещё один ледоруб тем же способом и сбросил вниз. Гепард подхватил его и сел на краю уступа, высматривая новую цель. Внутри разгоралось пламя, согревающее лучше любых одежд. Тело дрожало, но не от холода. Его распалял азарт. Безумец требовал свободы, и он не стал его сдерживать. Единственная жизнь, которую получится погубить – своя собственная. Но разве не этого они так упорно добивались?
– Не вздумай, – проследив взгляд близнеца, сказал Сова. – Я туда вряд ли допрыгну.
– Да брось, тут всего ничего. – Гепард ещё раз примерился к уступу в шагах двадцати правее и на сотню вниз, но всё же кивнул. – Ладно, ты прав, стоит поберечь силы, спускаться предстоит долго.
В его устах это прозвучало как насмешка.
Снова сгорбившись на уступе, спасаясь от завывающего ветра, он походил на птицу. Орёл, устроившийся на краю и готовый сорваться в любой миг, завидев добычу. Нашёл её и Гепард.
Он прыгнул вниз и приземлился на уступ, даже не пошатнувшись, словно не двадцать локтей пролетел, а два. Развернувшись, он вогнал ледоруб в скалу, как и в прошлый раз.
Сова, наблюдавший свысока за творящимся безумием, сел у края и пригляделся к первому уступу. Ледоруб с верёвкой серьёзно повышал его шансы. В человеческом облике не так хорошо получалось удерживать равновесие, да и вообще подобные прыжки не для него – это стихия Гепарда.
Сова собрал плащи, завернул в них два запасных ледоруба, мечи из алтира и клинья, перевязал верёвками и сбросил вниз. Расставаться с дневником не хотелось, но если он отталкивает дождь, то уж тут точно не намокнет.
Налетевший порыв ветра отнёс вещи в сторону, бросив посреди заснеженной поляны. Сова заметил, что их веса не хватило даже продавить наст. Может, там просто тонкая ледяная корка и всё?
– Давай, не рассиживайся, – поторопил его голос Гепарда, сокрытого скалами. – А то я околею. Этот ветер решил превратить меня в сосульку.
Сова глубоко вздохнул и прыгнул. Приземлившись на уступ, он ощутил, как ноги предательски заскользили по намёрзшему льду. Рука ухватилась за верёвку. Ледоруб скрежетнул, но выдержал.
– Ну вот, а ты боялся. – Сова глянул вниз и увидел Гепарда, переминающегося с ноги на ногу и растирающего ладони. – Давай, поторапливайся.
Сова осторожно развернулся на крохотном, в полшага, выступе, вытащил ледоруб и бросил вниз. Гепард поймал его за рукоять и осмотрелся в поисках новой цели. Она находилась локтей на восемьдесят ниже и пятнадцать левее, несколько шагов в ширину.
– Как думаешь, допрыгну? – спросил он, примеряясь к прыжку. Сова прикинул шансы.
– Ты может и допрыгнешь, а вот насчёт себя сомневаюсь. Можно опасные участки проходить медленным темпом. Да, потеряем времени, зато точно не свалимся. Ещё не поздно передумать.
– Поздно, – отрезал Гепард и прыгнул.
– Да брось, – отмахнулся Налесар, – неужто вы и вправду верите, будто ему дадут что-то решать? Останься вы с ним – возможно. Но если вы отправите ему противоядие, а сами поедите со мной – станет только хуже. Мальчишка наверняка попытается руководить страной, навязать свои идеи, и его попросту убьют, списав всё на последствия болезни. Вы здесь недавно, и не знаете, что Вердил поделился на два лагеря. Одни жаждут присоединиться к Ланметиру, другие – нет. А так, пока он лежит без сознания и не мешается, никто не станет марать руки, и он дождётся вашего возвращения.
– Ещё один довод за то, что нам лучше немедленно вернуться с противоядием, – сказала Дари.
– Это вы ещё не знаете самого интересного, – продолжал Налесар. – И не узнаете, если продолжите перебивать. В замке у нас есть несколько сторонников. Как, впрочем, и везде. Если вы вернётесь без меня или прежде, чем туда доберётся весть об успешном выполнении задания, они убьют мальчишку. Всё ещё хотите попытаться убить меня и сбежать? Я даже не стану вас преследовать, можете уходить хоть сейчас.
– Я могу спасти Сентиля, – прошептала Дари. Я должна его спасти, мысленно добавила она.
– Уверена? Да, скорее всего, тебе удастся вернуться в замок и сбежать с ним, но что потом? Забьёшься в какую-нибудь нору? Тебя найдут и там, не сомневался. Бросьте это ребячество, отнеситесь к нашему путешествию как к обычной прогулке. Я же от вас ничего не прошу, просто ехать со мной.
– А ты обещаешь, что мы вернёмся? Вернёмся и вылечим Сентиля противоядием?
– Я могу обещать лишь две вещи. Первая – если попытаетесь вернуться в замок или передать противоядие – ваш драгоценный принц умрёт. А вторая – после того, как мы встретимся и побеседуем с вершителями, вы вернётесь в Вердил. Если мальчишка будет жив – сможете его вылечить.
– А почему ты их так называешь? – спросил Пеларнис.
– Вы ведь слышали истории о них? – Все трое согласно кивнули. – Так вот, всех, или почти всех убийств, можно было избежать, но они так боятся стать людьми, что слепо следовали за монетой, не желая рисковать. Исполняли её приказы. Вершили судьбы, как однажды выразились на… одном собрании. Сказали в насмешку, но нелепое прозвище прилипло, как часто бывает.
– Так куда мы едем? – спросил Клард.
– Есть предположения, генерал? Готов поспорить, вы не сидели сложа руки после моего утреннего визита.
– В поместье «Три короля»?
– Вы не так сильно потеряли хватку, как я думал, – одобрительно улыбнулся Налесар. – Да, я хотел поначалу отправиться туда. Но мы можем разминуться, да и вряд ли меня станут там слушать. Нет, наш путь лежит в Ланметир. Вершители непременно захотят навестить его ещё раз.
– Как в Ланметир? – Дари враз побелела. – Мне нельзя туда возвращаться. Если меня узнают…
– Посадят в темницу? – закончил за неё Налесар. Улыбка сменилась кривой усмешкой и мелькнул кончик языка. – Да, вполне вероятно. Но я пообещал, что вы вернётесь, помнишь? Не волнуйся, никто тебя не тронет. У Белого знамени есть на тебя зуб, ну да ничего, потерпят.
– Так мы едем к ним, – по лицу Кларда покатилась волна отвращения. – К этой банде наёмников, трусов и предателей?
– Отчасти вы правы, генерал. Но даже вы не станете отрицать, что своё дело они знают и всегда доводят до конца. Это Белое знамя похитило принца и едва не поймало вершителей. После такого наши гордые друзья воспылают жаждой мести, один уж точно. Как же – аларни и едва не угодили в ловушку людей. Такое не прощается.
– Мы же выбрались из замка чуть живые, – сказал Пеларнис, – и они собираются лезть туда опять?
– Чуть живые, говоришь. – Усмешка вновь заняла своё место. – Их вполне устроит вариант стать мёртвыми. Нет, тогда с вами был пленник. Они старались уберечь его, любым способом. Но теперь, когда их поведёт месть, может повториться история трёхсотлетней давности. Вы ведь слышали её? Как Диве Тол превратился в склеп?
– Я читал об этом, – припомнил Клард. – Тогда убили весь королевский род на Западе, что и послужило причиной войны Престолонаследия. С давних времён на обеих половинах материка правили члены королевской семьи. Наша линия хотела посадить на Западе своего наследника, но там отказались, и началась война, вследствие которой Восток и Запад развалилась на отдельные страны.
– Всё верно, – согласно кивнул Налесар. – Но в этих книжках не говорится, кто прервал королевский род на Западе. Это сделал Гепард, один из ваших знакомых близнецов.
– Зачем ты всё это рассказываешь? – нахмурилась Дари.
– Я хочу, чтобы вы поняли. Они не добрые наёмники, спасшие принца и вернувшие его в родные края. Они так поступили только потому, что так упала монета. Если завтра она выпадет иначе, вершители убьют его без колебаний.
Перед мысленным взором Дари возникла застава. Тогда они показали свой истинный облик. Радующийся виду крови Гепард и безразличный к происходящему Сова. Или Тилард и Тиворд, как назвал их менестрель. Но было кое-что ещё. Они ни разу не напали первыми.
На заставе их отказались пропускать. В Визистоке они почти ушли, но зазвенела монета, и пришлось вернуться. В Авеане слушающие попытались захватить Сентиля. Да, пощады они не ведали, а вспоминая лицо Гепарда – ещё и получали удовольствие. Но не они затевали эти драки. Гепард тогда правильно сказал – люди, загребающие жар чужими руками – вот источник большинства проблем. Ведь этих летар призвал Силт Ло.
– Похоже, вы мне не верите, – сказал Налесар, наблюдая за реакцией спутников. – Дело ваше. Я хочу от вас только одного. Вы едете со мной в Ланметир, там мы встречаемся с вершителями, разговариваем, затем я вас отпускаю.
– Но это не объясняет, зачем нам ехать туда, – заметил Клард.
– Всегда есть вероятность, что что-то пойдёт не так. Обычно эта вероятность невелика, но с монетой она возрастает в десятки раз. С ней вершители могут и вовсе не добраться до Ланметира. Например, остановятся по дороге, в Визистоке, и останутся там навсегда. Вы мой запасной план.
– Замечательно, – буркнула Дари.
– Да, мне тоже не нравится, прибегать к помощи людей, – Налесар покачал головой и вздохнул, – вот до чего приходится опускаться. Но что уж поделать. Вы добровольно связали свою жизнь с вершителями. Каждый из вас мог расстаться с ними когда угодно, но вы продолжали путь вместе. Теперь придётся расплачиваться.
– В договоре о походе в замок я такого пункта не помню, – жалобно произнёс Пеларнис. – Я всего лишь хотел подзаработать.
– Ты и заработал, – усмехнулся Налесар, – проблем. И вообще, разве ты забыл, зачем я тебя взял с собой? Сыграл бы нам что-нибудь.
Пеларнис вытащил из сумки лиру и начал неторопливо перебирать струны, проверяя инструмент. Дари громко фыркнула и картинно закатила глаза. Пеларнис хмуро покосился на неё, взял высокую ноту и начал петь.
Глава 7
Спуск
Сову разбудил вопль Гепарда. Летар открыл глаза и увидел серую стену тоннеля, изборождённую трещинами. Интересно, как давно его проложили? Не похож он на старый, а раз так, эта часть может быть не скреплена плетением, поддерживающим гору.
Мысль пронеслись в один миг, а затем его носа достиг запах. Даже все оборванцы Вердила вместе взятые пахли лучше. Послышалась возня, сопровождавшаяся отборной бранью. Сова, прочитавший за свою очень долгую жизнь немало книг, даже позавидовал красноречию близнеца.
Повернувшись на источник шума, он увидел источник запаха. Мясо, завёрнутое в плащи, растаяло. Похоже, оно пролежало здесь не один год, и наверняка пережило не одно извержение, когда всё вокруг начинало таять, а по скалам стекали потоки лавы. Извержения редко случаются чаще нескольких раз в год, но достаточно и одного, чтобы растопить припрятанные запасы, а два и больше запросто превратят еду в вонючее нечто.
Гепард спешно заворачивал мясо обратно в плащи, успевшие насквозь провоняться за ночь. Поток ругательств постепенно угас, сменившись обычным ворчанием.
– На такое даже в Аранале никто не позарится. У тех, кто делал схрон, вместо мозгов нечто подобное в голове. Хотел бы я, чтобы на нашем месте оказался король со своей свитой. Посмотреть на лица идиотов, отвечающих за обновление припасов. Я бы заставил их всё это съесть.
Сова решил промолчать, ожидая, пока близнец выговорится. Гепард тем временем навалился на дверь и вышвырнул в образовавшийся проём припасы вместе с двумя плащами.
– Вот и всё, – ворчания всё не стихали. – Мы остались без еды. Надеюсь, снаряжение в лучшем состоянии.
– А что такое Аранал? – поинтересовался Сова, пока Гепард проверял на прочность ледорубы и верёвки.
– Городишко на Западе, – буркнул Гепард. – Город нищих. Рядом с ним трущобы Вердила покажутся хоромами.
– Так это туда ты предлагал мне отправиться? – спросил Сова, вспомнив о словах близнеца о четырёх местах.
– И туда тоже.
– Хватит тебе суетиться, – Сова зевнул и поёжился от холода. Дверь осталась приоткрытой, и налетевший порыв ветра напомнил о погоде снаружи. – Придётся обойтись без еды, ничего не поделать.
– Спуск и так предстоит непростой, а мы ещё и не ели два дня. – Гепард покончил с осмотром снаряжения. – Я смотрю, тебя это не беспокоит?
– От моего беспокойства еда не появится из воздуха. – Сова поднялся и начал разминать затёкшие конечности. Сон на каменном полу с трудом можно назвать отдыхом, даже если подстелить пару плащей. – Я тут подумал. Можно одной верёвкой связать нас, другой клинья, а третьей…
– Не пойдёт, – перебил Гепард, замотав головой. – Ты же видел, на какой мы высоте. Если будем медлить, спуск займёт несколько дней, в лучшем случае. А без еды и при такой погоде мы выбьемся из сил или замёрзнем насмерть прежде, чем достигнем подножья горы.
– И что ты предлагаешь? – Сова видел, как в глазах близнеца разгорались искорки веселья. Ох, нехороший знак. В последний раз они обернулись свержением верхушки в Визистоке.
– Ты ведь и сам понял. – Гепард расплылся в улыбке. – Я уже подбрасывал монету, чтобы не тратить время на споры. Она не против.
– Не против? Прям так и ответила?
– «Несущественно», – процитировал Гепард. – Можешь действовать по-своему, осторожничать и ползти как улитка, а я тем временем уже буду внизу, остановлюсь в каком-нибудь доме с горячей едой и тёплой постелью. Ты говорил, там повсюду поля, должны быть и люди неподалёку.
Сова ограничился долгим протяжным вздохом, в котором постарался выразить всё, что он думает об этом плане. Он с самого начала опасался, что такая мысль может прийти в голову Гепарду. Возможно, контроль над зрением и пошёл ему на пользу, позволяя отодвигать момент наступления безумия, но теперь стало только хуже. Теперь он видит сумасшедшие идеи, обдумывает и следует им осознанно.
– Боишься?
Близнецы стояли у самого края, глядя вниз. Отвесные скалы чередовались с плоскогорьями, покрытыми снегом. Внизу, локтей в шестистах, их ожидал первая такая поляна.
– Нет, – ответил Сова, разглядывая предстоящий маршрут.
Там ведь не снег, настоящих осадков здесь не выпадает, плетение рассеивает все тучи. Крохотные капельки влаги, затвердевшие и сметённые с отвесных склонов, собравшиеся на открытом пространстве.
Плащи близнецы сняли, и колючий ветер ощущался особенно сильно. Он пробирал до самых костей, а порой и заставлял покачнуться. Так высоко в горах внезапный порыв запросто мог снести зазевавшегося путника.
– Я раньше по горам не лазал, – помедлив, сказал Гепард. – Нормальный спуск отнимет слишком много времени.
– Зато я лазал, и могу сказать по опыту – идея безумная.
Сова спорил скорее по привычке. Взвесив все за и против, он понял, что другого выхода нет. У них нет припасов, тёплой одежды, и если не найдётся пещеры, холод убьёт их ночью.
– Но она сработает. Смотри.
Гепард присел у края, обвязал рукоять и обух ледоруба, затянул пару узлов покрепче. Страха не было. Безумец внутри ликовал, заставляя кровь бежать быстрее и затмевая все прочие эмоции и мысли.
Он спрыгнул вниз.
Пролетев локтей двадцать, Гепард приземлился на уступ, зашатался, и с размаху вогнал ледоруб в промёрзшую скалу. Затрещал камень, острие вошло по самую рукоять. Гепард пошатнулся, балансируя на скользком уступе, но с новой опорой удержаться не составило труда.
– Вот видишь, всё получится, – беспечно крикнул он.
– Убиться у нас получится, – отозвался Сова.
– Только я имею право ворчать. Хватит рассиживаться, я хочу успеть спуститься к ужину.
Сова обвязал ещё один ледоруб тем же способом и сбросил вниз. Гепард подхватил его и сел на краю уступа, высматривая новую цель. Внутри разгоралось пламя, согревающее лучше любых одежд. Тело дрожало, но не от холода. Его распалял азарт. Безумец требовал свободы, и он не стал его сдерживать. Единственная жизнь, которую получится погубить – своя собственная. Но разве не этого они так упорно добивались?
– Не вздумай, – проследив взгляд близнеца, сказал Сова. – Я туда вряд ли допрыгну.
– Да брось, тут всего ничего. – Гепард ещё раз примерился к уступу в шагах двадцати правее и на сотню вниз, но всё же кивнул. – Ладно, ты прав, стоит поберечь силы, спускаться предстоит долго.
В его устах это прозвучало как насмешка.
Снова сгорбившись на уступе, спасаясь от завывающего ветра, он походил на птицу. Орёл, устроившийся на краю и готовый сорваться в любой миг, завидев добычу. Нашёл её и Гепард.
Он прыгнул вниз и приземлился на уступ, даже не пошатнувшись, словно не двадцать локтей пролетел, а два. Развернувшись, он вогнал ледоруб в скалу, как и в прошлый раз.
Сова, наблюдавший свысока за творящимся безумием, сел у края и пригляделся к первому уступу. Ледоруб с верёвкой серьёзно повышал его шансы. В человеческом облике не так хорошо получалось удерживать равновесие, да и вообще подобные прыжки не для него – это стихия Гепарда.
Сова собрал плащи, завернул в них два запасных ледоруба, мечи из алтира и клинья, перевязал верёвками и сбросил вниз. Расставаться с дневником не хотелось, но если он отталкивает дождь, то уж тут точно не намокнет.
Налетевший порыв ветра отнёс вещи в сторону, бросив посреди заснеженной поляны. Сова заметил, что их веса не хватило даже продавить наст. Может, там просто тонкая ледяная корка и всё?
– Давай, не рассиживайся, – поторопил его голос Гепарда, сокрытого скалами. – А то я околею. Этот ветер решил превратить меня в сосульку.
Сова глубоко вздохнул и прыгнул. Приземлившись на уступ, он ощутил, как ноги предательски заскользили по намёрзшему льду. Рука ухватилась за верёвку. Ледоруб скрежетнул, но выдержал.
– Ну вот, а ты боялся. – Сова глянул вниз и увидел Гепарда, переминающегося с ноги на ногу и растирающего ладони. – Давай, поторапливайся.
Сова осторожно развернулся на крохотном, в полшага, выступе, вытащил ледоруб и бросил вниз. Гепард поймал его за рукоять и осмотрелся в поисках новой цели. Она находилась локтей на восемьдесят ниже и пятнадцать левее, несколько шагов в ширину.
– Как думаешь, допрыгну? – спросил он, примеряясь к прыжку. Сова прикинул шансы.
– Ты может и допрыгнешь, а вот насчёт себя сомневаюсь. Можно опасные участки проходить медленным темпом. Да, потеряем времени, зато точно не свалимся. Ещё не поздно передумать.
– Поздно, – отрезал Гепард и прыгнул.
