Они не добрые – они просто есть.
«…И разве мой талант и мой душевный жар
Не заслужили скромный гонорар?..»
Песня Остапа Бендера из к/ф «12 стульев»
Мы, люди – странные существа. В своих поступках мы, по большей части, руководствуемся соображениями того впечатления, которое произведём на окружающих. Да ещё последствиями этих поступков – опять же, выражаемых мнением общественности или материальной выгодой. Либо тем и другим вместе.
Исчезает общественная мораль, как понятие, как структура формирования нравственных ценностей, заменяется одноразовыми попытками общественных организаций акционного характера позиционировать себя, как носителей культурного и ресурсосберегающего института. Всё больше укрепляется эпатажная направленность публичных проявлений, желание поразить воображение скандальными и шокирующими подробностями. И радоваться своему успеху и популярности!..
А я хочу рассказать о тех людях, которые не стремятся эпатировать публику, не скандалят и вообще не действуют напоказ. Они просто тихо и незаметно день за днём делают своё доброе дело.
Семь с половиной лет назад мы – я, муж и двое детей – переехали на Новгородчину. Переезд совершался ранней осенью, мы увозили с собой часть выращенного урожая, чтобы обеспечить себя на первое время овощами и корнеплодами.
Но, Бог мой, что творилось в конце лета в нашем дворе! Как будто все сговорились сделать нашу жизнь разнообразной и интересной, периодически подбрасывая подрощенных щенков и котят!
Конечно, как иначе – в ходу очень простой сюжет: весна, все прелести дачного сезона, любимый внук, которому хочется всего и сразу «Ой, какая киса/собачка! Хочуууу!..» Бабушка с дедушкой внучкА радуют… А к концу лета из милого пушистого комочка вырастает пёсий или кошачий подросток, и в полный рост встаёт проблема – а что с ним делать в тесноте городской квартиры, тем более, что на «вольном выпасе» дачных угодий к лотку детёныша никто не приучал…
Конечно, кто-то подходит к вопросу ответственно и либо всё-таки забирает приручённого питомца с собой, либо сразу выезжает на природу «со своим самоваром». Но всё равно, каждый год после уезжающих дачников остаются бесприютные щенки и котята, ставшие ненужной игрушкой и выброшенные за ненадобностью. Большая часть их гибнет от голода или под колёсами; иногда, если это котёнок, «развлекаются» взрослые собаки.
И вот толпа таких ненужных пожаловала к нам.
Псёнышей, отмыв и сделав прививки, мы через объявления в местной газете пристраивали в добрые руки, а вот кошки… Таким добром обеспечены все, а кто не обеспечен – тем на дух не надо! Но то полбеды. Кошки же плодятся… как кошки, и ничего с законами природы не поделаешь.
Добрые знакомые по собачьим интересам подкинули телефон ветеринаров-подвижников, выезжающих на дом и производящих стерилизацию животных за символическую плату. Взвесив свои финансовые возможности и прикинув, сколько будет есть гипотетический приплод, я позвонила и договорилась о дне операции.
Девушки приехали, мы выделили им для работы комнату и стол, а также приготовленные заранее бандажи – шили сами, потому что готовые стоили намного дороже операции.
Под руки я и дети не лезли, но находились поблизости – принять прооперированную Мурку, принести следующую, попутно устроив находящуюся под действием наркоза так, чтобы она не покалечилась, потому что на выходе из лекарственного сна у животных возникают непроизвольные подергивания конечностей, а порой – бессознательное желание убежать. И гладить и успокаивать их на тот момент бесполезно – они никак не воспринимают окружающую действительность. (Поделюсь опытом, вдруг кому-то поможет: лучше места для прихода кошки в чувство, чем картонная коробка с высокими бортами, найти было невозможно. А эта – в самый раз!)
И вот умаявшимся девушкам что-то понадобилось в машине. Я вызвалась сходить, потому что они как раз были заняты над очередной мурлыкой, ужасаясь её истощённости – по-моему, это была взрослая кошка, с опаской принимавшая от нас пищу, но в руки дававшаяся не каждый раз. Мне дали подробные инструкции, где лежит нужный предмет, но предупредили, чтобы не боялась, а заодно и проверила состояние находящейся в салоне собаки. При слове «собака» я слегка насторожилась, но, раз велели не бояться…
Действительно, бояться там оказалось нечего. Я могла бы сказать, что пёс испугался больше, но погрешила бы при этом против истины – его хватило лишь на то, чтобы обратить на меня внимание и тут же забыть обо мне.
Много всякого я видела и испытала после переезда на новое место жительства, порой было очень тяжело, но та картина до сих пор стоит перед глазами…
Представьте: между передними сиденьями, почти у самого ручного тормоза, но так, чтобы не помешал, возвышается импровизированный штатив с креплениями для двух пакетов со стерильными растворами. Трубки капельниц тянутся к съёжившемуся на полу полудохлому на вид существу собачьего вида, больше напоминающего экспонат лаборантской для студентов-ветеринаров – кости, обтянутые кожей и череп, по блеску и движению глаз с которого можно определить, что страдалец ещё жив. А в глазах только одна просьба: «Пожалуйста, не бейте…»
Девочки потом, когда пили чай после работы для восстановления сил перед поездкой обратно, пояснили, что пёс попал к ним умирающим, с множественными травмами и критической степенью интоксикации и обезвоживания, но сейчас потихоньку приходит в себя, однако нуждается в постоянном вливании растворов, чтобы убрать последствия длительного нахождения тканей в состоянии иссушения. Когда выздоровеет – подыщут хозяина.
Мне стало стыдно. Что я – с моими/не моими кошками, вполне нормальными и дееспособными, - по сравнению с этими девушками, выбрасывающими свои силы, время и деньги – в никуда, по мнению сытых и спокойных в своём равнодушии!
Казалось бы – что такого – умирающий пёс? Помрёт – туда и дорога! Вон их сколько по всем помойкам шастает, житья нет! И никто не спросит: откуда они на тех помойках берутся – от сырости?!
Но эти девушки не задают и таких вопросов. Они просто делают своё дело, чтобы одной счастливой пёсьей душой в этом мире стало больше. И совсем неважно, что, попав к человеку, которого здоровый и радостный пёс будет знать своим хозяином, он забудет руки этих девушек, их внимание и участие! Главное – они сами знают, для чего они всё это делают. Они просто есть – и спасибо им за это!
Как просто есть тысячи работников приютов для животных и их помощников, ежедневно участвующих в уходе и кормлении питомцев, подбирающих несчастных животных избитыми и полуживыми и не доверяющими уже никому… Как они ходят покусанные и поцарапанные, но своим упорством добиваются опасливого доверия от жертв людского предательства; и радуются, если животинка находит добрые руки нового хозяина и начинает вновь радоваться жизни!
Сразу скажу: я ТАК не могу. Мне проще взять из приюта собаку, предоставив ей условия нормальной собачьей жизни, чем ежедневно читать в глазах животного вопрос: «Где мой хозяин?..» либо видеть тоскливое: «Да пошли вы все…»
Уже на новом месте жительства, посовещавшись с детьми, я съездила в приют для животных и привезла оттуда взрослую невротичку Долли, боявшуюся всех и вся; теперь эта лошадь забирается на крышу будки и лает на проходящих и проезжающих, возвышаясь над забором, в надежде, что кто-нибудь её испугается…
Кстати, часть кошек, благополучно переживших стерилизацию, переехала с нами, а некоторые были пристроены в хорошие руки – стерилизованных животных принимают охотнее. А все сказки, что-де после стерилизации все кошки толстеют и теряют активность, в моём понимании остаются сказками. Наши животные ловят всё, что пошевелилось и едят то же самое, что ели до операции. И отпала необходимость в «критическое время» надзирать за почувствовавшей природный зов питомицей и травить её таблетками, предотвращающими гормональный всплеск, либо, сжав зубы, брать грех на душу и под надрывные вопли несчастной мамаши топить в ведре с водой весь приплод, чтобы не разводить «кошачью ферму»…
Для себя я вывела формулу доброты на примере перечисленных выше замечательных людей: если ты делаешь что-то, без чего вполне обошлась бы, не рассчитывая получить взамен ничего и зная, что о сделанном тобой мало кто узнает, но всё равно делаешь – это и есть доброта. Настоящая. Высшей пробы.
«…И разве мой талант и мой душевный жар
Не заслужили скромный гонорар?..»
Песня Остапа Бендера из к/ф «12 стульев»
Мы, люди – странные существа. В своих поступках мы, по большей части, руководствуемся соображениями того впечатления, которое произведём на окружающих. Да ещё последствиями этих поступков – опять же, выражаемых мнением общественности или материальной выгодой. Либо тем и другим вместе.
Исчезает общественная мораль, как понятие, как структура формирования нравственных ценностей, заменяется одноразовыми попытками общественных организаций акционного характера позиционировать себя, как носителей культурного и ресурсосберегающего института. Всё больше укрепляется эпатажная направленность публичных проявлений, желание поразить воображение скандальными и шокирующими подробностями. И радоваться своему успеху и популярности!..
А я хочу рассказать о тех людях, которые не стремятся эпатировать публику, не скандалят и вообще не действуют напоказ. Они просто тихо и незаметно день за днём делают своё доброе дело.
Семь с половиной лет назад мы – я, муж и двое детей – переехали на Новгородчину. Переезд совершался ранней осенью, мы увозили с собой часть выращенного урожая, чтобы обеспечить себя на первое время овощами и корнеплодами.
Но, Бог мой, что творилось в конце лета в нашем дворе! Как будто все сговорились сделать нашу жизнь разнообразной и интересной, периодически подбрасывая подрощенных щенков и котят!
Конечно, как иначе – в ходу очень простой сюжет: весна, все прелести дачного сезона, любимый внук, которому хочется всего и сразу «Ой, какая киса/собачка! Хочуууу!..» Бабушка с дедушкой внучкА радуют… А к концу лета из милого пушистого комочка вырастает пёсий или кошачий подросток, и в полный рост встаёт проблема – а что с ним делать в тесноте городской квартиры, тем более, что на «вольном выпасе» дачных угодий к лотку детёныша никто не приучал…
Конечно, кто-то подходит к вопросу ответственно и либо всё-таки забирает приручённого питомца с собой, либо сразу выезжает на природу «со своим самоваром». Но всё равно, каждый год после уезжающих дачников остаются бесприютные щенки и котята, ставшие ненужной игрушкой и выброшенные за ненадобностью. Большая часть их гибнет от голода или под колёсами; иногда, если это котёнок, «развлекаются» взрослые собаки.
И вот толпа таких ненужных пожаловала к нам.
Псёнышей, отмыв и сделав прививки, мы через объявления в местной газете пристраивали в добрые руки, а вот кошки… Таким добром обеспечены все, а кто не обеспечен – тем на дух не надо! Но то полбеды. Кошки же плодятся… как кошки, и ничего с законами природы не поделаешь.
Добрые знакомые по собачьим интересам подкинули телефон ветеринаров-подвижников, выезжающих на дом и производящих стерилизацию животных за символическую плату. Взвесив свои финансовые возможности и прикинув, сколько будет есть гипотетический приплод, я позвонила и договорилась о дне операции.
Девушки приехали, мы выделили им для работы комнату и стол, а также приготовленные заранее бандажи – шили сами, потому что готовые стоили намного дороже операции.
Под руки я и дети не лезли, но находились поблизости – принять прооперированную Мурку, принести следующую, попутно устроив находящуюся под действием наркоза так, чтобы она не покалечилась, потому что на выходе из лекарственного сна у животных возникают непроизвольные подергивания конечностей, а порой – бессознательное желание убежать. И гладить и успокаивать их на тот момент бесполезно – они никак не воспринимают окружающую действительность. (Поделюсь опытом, вдруг кому-то поможет: лучше места для прихода кошки в чувство, чем картонная коробка с высокими бортами, найти было невозможно. А эта – в самый раз!)
И вот умаявшимся девушкам что-то понадобилось в машине. Я вызвалась сходить, потому что они как раз были заняты над очередной мурлыкой, ужасаясь её истощённости – по-моему, это была взрослая кошка, с опаской принимавшая от нас пищу, но в руки дававшаяся не каждый раз. Мне дали подробные инструкции, где лежит нужный предмет, но предупредили, чтобы не боялась, а заодно и проверила состояние находящейся в салоне собаки. При слове «собака» я слегка насторожилась, но, раз велели не бояться…
Действительно, бояться там оказалось нечего. Я могла бы сказать, что пёс испугался больше, но погрешила бы при этом против истины – его хватило лишь на то, чтобы обратить на меня внимание и тут же забыть обо мне.
Много всякого я видела и испытала после переезда на новое место жительства, порой было очень тяжело, но та картина до сих пор стоит перед глазами…
Представьте: между передними сиденьями, почти у самого ручного тормоза, но так, чтобы не помешал, возвышается импровизированный штатив с креплениями для двух пакетов со стерильными растворами. Трубки капельниц тянутся к съёжившемуся на полу полудохлому на вид существу собачьего вида, больше напоминающего экспонат лаборантской для студентов-ветеринаров – кости, обтянутые кожей и череп, по блеску и движению глаз с которого можно определить, что страдалец ещё жив. А в глазах только одна просьба: «Пожалуйста, не бейте…»
Девочки потом, когда пили чай после работы для восстановления сил перед поездкой обратно, пояснили, что пёс попал к ним умирающим, с множественными травмами и критической степенью интоксикации и обезвоживания, но сейчас потихоньку приходит в себя, однако нуждается в постоянном вливании растворов, чтобы убрать последствия длительного нахождения тканей в состоянии иссушения. Когда выздоровеет – подыщут хозяина.
Мне стало стыдно. Что я – с моими/не моими кошками, вполне нормальными и дееспособными, - по сравнению с этими девушками, выбрасывающими свои силы, время и деньги – в никуда, по мнению сытых и спокойных в своём равнодушии!
Казалось бы – что такого – умирающий пёс? Помрёт – туда и дорога! Вон их сколько по всем помойкам шастает, житья нет! И никто не спросит: откуда они на тех помойках берутся – от сырости?!
Но эти девушки не задают и таких вопросов. Они просто делают своё дело, чтобы одной счастливой пёсьей душой в этом мире стало больше. И совсем неважно, что, попав к человеку, которого здоровый и радостный пёс будет знать своим хозяином, он забудет руки этих девушек, их внимание и участие! Главное – они сами знают, для чего они всё это делают. Они просто есть – и спасибо им за это!
Как просто есть тысячи работников приютов для животных и их помощников, ежедневно участвующих в уходе и кормлении питомцев, подбирающих несчастных животных избитыми и полуживыми и не доверяющими уже никому… Как они ходят покусанные и поцарапанные, но своим упорством добиваются опасливого доверия от жертв людского предательства; и радуются, если животинка находит добрые руки нового хозяина и начинает вновь радоваться жизни!
Сразу скажу: я ТАК не могу. Мне проще взять из приюта собаку, предоставив ей условия нормальной собачьей жизни, чем ежедневно читать в глазах животного вопрос: «Где мой хозяин?..» либо видеть тоскливое: «Да пошли вы все…»
Уже на новом месте жительства, посовещавшись с детьми, я съездила в приют для животных и привезла оттуда взрослую невротичку Долли, боявшуюся всех и вся; теперь эта лошадь забирается на крышу будки и лает на проходящих и проезжающих, возвышаясь над забором, в надежде, что кто-нибудь её испугается…
Кстати, часть кошек, благополучно переживших стерилизацию, переехала с нами, а некоторые были пристроены в хорошие руки – стерилизованных животных принимают охотнее. А все сказки, что-де после стерилизации все кошки толстеют и теряют активность, в моём понимании остаются сказками. Наши животные ловят всё, что пошевелилось и едят то же самое, что ели до операции. И отпала необходимость в «критическое время» надзирать за почувствовавшей природный зов питомицей и травить её таблетками, предотвращающими гормональный всплеск, либо, сжав зубы, брать грех на душу и под надрывные вопли несчастной мамаши топить в ведре с водой весь приплод, чтобы не разводить «кошачью ферму»…
Для себя я вывела формулу доброты на примере перечисленных выше замечательных людей: если ты делаешь что-то, без чего вполне обошлась бы, не рассчитывая получить взамен ничего и зная, что о сделанном тобой мало кто узнает, но всё равно делаешь – это и есть доброта. Настоящая. Высшей пробы.
