Глава первая
— Это невыносимо! – в отчаянье воскликнула Альвина. – Денег слишком мало, их не хватит, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить долг! Еще немного и нам откажут во всех лавках!
Со злостью отброшенные расписки и счета веером разлетелись по комнате, а монетки весело застучали по столу и по полу.
— Ну вот, – впав в еще большее уныние, чуть не расплакалась девушка, – теперь придется разыскивать закатившиеся монеты по всей комнате.
Час назад она получила эти деньги за очередные свои акварели, салфетки и вышитые крестиком картины. Хозяйка магазинчика долго извинялась, но сказала, что в следующий раз не обещает взять на продажу то, что Альвина принесет – ее рукоделия стали плохо покупать. Посоветовала девушке начать шить куклы – вот их хорошо разбирают. Но Альвина никогда не шила кукол, да и для того, чтобы что-то начать делать, надобно вначале купить материал, а лишних денег у нее нет. Она и так совсем недавно потратилась на краски.
Конечно, за ее поделки платили мизер, но это лучше, чем совсем ничего. Они с матерью уже продали все, что можно и если у них не будет той мелочи, что она получала за салфетки, нарисованные картины, то станет совсем плохо.
Это не единственная неприятность, случившаяся с Альвиной сегодня. Когда она пришла из магазинчика, застала мать в невменяемом состоянии, та опять где-то достала вино и напилась. Ну, вот где она берет деньги на это? Кто ей поставляет выпивку?
Тяжело вздохнув, Альвина полезла под стол за раскатившимися монетками. Найдя их и собрав разлетевшиеся бумаги, села за стол и опять всё пересчитала, но лучше не стало. Все так же денег было мало, а счетов и расписок слишком много.
— Госпожа, госпожа, – заполошный крик ворвался в невеселые мысли Альвины.
— Что случилось? – недовольно спросила она появившуюся на пороге служанку.
— Там это, – запыхавшаяся девушка перевела дыхание и продолжила, – в гостиной сидит герцог Адъяр и требует вас.
— Кто?! – удивилась Альвина.
Насколько она знала, герцог умер пять лет назад. Сообразив, что это его сын – новый (следующий) герцог Адъяр, девушка раздраженно произнесла:
– Что он делает в моей гостиной? Кто его пустил?
— Ага, у нас стоит в дверях дворецкий и никого не пущает без разрешения, – пробурчала под нос служанка.
— Что ты сказала?
— Я говорю – кто же указ–то герцогу, – громче сказала девушка, – захотел и зашел и вас сразу же затребовал. Так выйдете к нему? А то он грозится сам найти вас. А че тута искать–то? Сразу же и найдет.
Альвина тяжело вздохнула:
— Сейчас спущусь, подай ему чай пока. Хотя нет, не надо, обойдется.
— Вот это правильно, госпожа, нечего поить всяких чаем, самим мало. Да и кончился он еще утром.
— Иди уже.
Служанка развернулась и мигом выскользнула из комнаты. А девушка подошла к зеркалу и оглядела себя. Да, выглядит она неважно – платье старое, сохранившееся еще с прежних времен, прически нет никакой – просто коса заплетена и уложена на затылке. Веснушки, с которыми она когда-то так отчаянно боролась, теперь видны на бледном лице. Ну и пусть, в том, что она не может выглядеть сообразно своему положению, виноват в числе прочих и нынешний герцог Адъяр. Альвине не хотелось встречаться с этим мужчиной. Когда они виделись последний раз, он был еще маркизом Плесэ и память об этой встречи до сих пор кровоточит незаживающей раной пережитого ужаса, обиды и ненависти.
Альвина подняла руку, чтобы поправить кружевной воротничок и заметила, что пальцы дрожат. Надо взять себя в руки! Столько лет прошло, изменились и она и он. Но все же, зачем Себастин опять появился в ее жизни, что ему нужно? Они живут тихо в небольшом городе далеко от столицы, никуда не выезжают, никого не принимают. Нет, он не должен видеть ее смятение, возможно даже, страха перед ним. Надо справиться с собой, успокоиться. Герцог ведь не осаждает их родовой замок, как когда-то, и не врывается в него вместе с королевскими гвардейцами. Он просто приехал зачем–то. Может что–то случилось с братом Александром? Эта неожиданная мысль привела Альвину в ужас, и она поспешила вниз.
Спускаясь по скрипучей темной лестнице, девушка пыталась унять дрожь, успокоиться. Сейчас она увидит того, кого никогда не хотела бы знать. Но он сам приехал неизвестно зачем. Неожиданный визит очень обеспокоил Альвину и выбил из колеи. Нет, она не стеснялась ни крохотной обшарпанной гостиной, где сейчас находился герцог Адъяр, ни того, как выглядит их дом. В конце концов, это и его вина, что дочь герцога Лэвирина живет в таких условиях. Пусть она выглядит бедно и невзрачно, но последний раз герцог, тогда еще маркиз, лицезрел ее в более жалком виде.
Остановившись на миг у дверей, Альвина перевела дыхание, мысленно попросила сил у богини Аумонэ и толкнула скрипучие створки.
Маленькая гостиная была залита ярким солнечным светом и ослепленная им после сумрачного коридора, Альвина не сразу узнала поднявшегося с кресла мужчину, одетого во все светлое. Девушка с недоумением рассматривала герцога Адъяра. Неужели это он? Она, конечно, предполагала, что герцог за прошедшие годы изменился внешне, но не настолько же! Альвина помнила герцога высоким, плотно сбитым, неуклюжим молодым человеком. А сейчас перед ней стоял высокий, худой мужчина, исчезли постоянно краснеющие, пухлые щеки, теперь лицо было костлявым, а когда–то непослушные, буйные кудри сейчас коротко стрижены и серебрятся нитями седины в темных волосах. Вот только синие глаза, опушенные длинными, черными ресницами все те же, хотя нет, не те же – взгляд стал совсем другим. Что же случилось с ним, раз он так плохо выглядит?
— Здравствуйте, Альвина, – произнес мужчина чуть надтреснутым голосом.
И этой царапающей трещины в тембре голоса раньше не было. И трости, на которую он опирался, не было, и одевался раньше Себастин в черное.
— Здравствуйте, Себастин, – растянула губы в фальшивой улыбке Альвина, – или мне надо обращаться к вам «ваша светлость»? Ах, да, я забыла присесть в низком реверансе. Но простите меня, я совсем одичала в этой глуши.
— Ну что вы, Альвина, какие могут быть церемонии между нами, – не менее натянуто улыбнулся герцог.
И ямочки на щеках пропали, превратившись в борозды на впалых щеках – отметила невольно Альвина.
— Что ж, раз с приветствиями закончили, то позвольте поинтересоваться – что вам нужно, зачем вы здесь?
— Вы нисколько не изменились, Альвина, все так же нетерпеливы и невежливы. И по–прежнему ослепительно красивы.
— Ах, оставьте это, – поморщилась девушка, – ваше восхищение мной надоело еще много лет назад, и у меня есть веские причины не радоваться вам.
— Да–а–а? – удивленно протянул герцог. – Но все же будьте милосердны к гостю, накормите его, ну или хотя бы велите подать чаю. Дорога к вам, увы, сопряжена с некоторыми неудобствами и я утомился, добираясь сюда.
— О! Герцог Адъяр просит о милосердии, – насмешливо произнесла Альвина. – А не боитесь, что я отравлю вас, помня, как были когда–то вы «милосердны»?
— Ну, хватит, – вдруг жестко произнес герцог, чем ошеломил Альвину, – я знаю, что вы не помните добра.
— Добра?! – задохнулась от возмущения девушка. – Да как вы смеете…
— Я сказал – хватит, – еще более резко прервал Альвину мужчина, – вижу, что даже многолетняя ссылка и практически нищенское существование не усмирили ваш гонор.
— Восемь.
— Что? – не понял мужчина.
— Здесь мы живем восемь лет, – холодно ответила Альвина, – и в этом виноваты ваш отец и вы.
— В этом виноват ваш отец, – устало проговорил герцог, опускаясь в кресло.
–— Конечно, герцог, присаживайтесь, – едко произнесла Альвина.
— Покорнейше прошу простить мои манеры, но раз вы не соблюдаете норм этикета и гостеприимства, то не вижу смысла со своей стороны их придерживаться.
— Да, конечно, зачем церемониться со мной, – с горечью ответила Альвина, – я теперь никто.
— Садитесь, Альвина, – приказал мужчина, кивая на стоящее напротив кресло с потертой обивкой.
Фыркнув, девушка подошла к креслу и медленно и величаво, словно делая огромное одолжение, устроилась в нем. Все это время Себастин насмешливо наблюдал за ней.
— Да–а–а, – протянул герцог, – вы все-таки не изменились.
— Вы это уже говорили, Себастин, а вот вы изменились.
— Что, не смотрю на вас щенячьим преданным взглядом? – ядовито улыбнувшись, произнес мужчина.
— Теперь вы смотрите, как голодный волк, да и выглядите так же. Вам хочется меня съесть, герцог Адъяр?
— Мне много чего хочется с вами сделать, Альвина, в том числе и съесть или хотя бы надкусить.
Эти слова, произнесенные странным тоном, смутили девушку, она отвыкла, видимо, от флирта на грани приличия. Или это не флирт?
— Так зачем вы пожаловали, герцог Адъяр? – спросила Альвина, стараясь не смотреть в глаза мужчине.
— Я приехал, чтобы уберечь вас от ошибки, которую вы, не ведая того, можете совершить.
Герцог замолчал и выжидающе посмотрел на девушку, видимо, желая услышать и увидеть отклик на его слова. Но Альвина тоже молчала в ответ, недоуменно глядя на мужчину.
— Десять дней назад ко мне обратился кузен с просьбой посодействовать в женитьбе, – наконец продолжил герцог, – он думает, что прошло достаточно лет и король разрешит ему взять вас в жены.
— Что? – удивилась Альвина. – Я не помню, чтобы ваш родственник просил у меня руки. Хотя подождите, кто ваш кузен?
— А, значит, все-таки вам что-то вспомнилось, – усмехнулся герцог.
— О нет, не может быть, – простонала девушка, – чтобы граф Людвиг Фрэмер был вашим двоюродным братом!
— Однако это так и есть, милая Альвина. Людвиг сын сестры моего отца.
— Я вам не милая, не смейте меня так называть, вы не имеете на это право! – возмутилась девушка.
— Не смею? – деланно удивился герцог. – О, вы даже не подозреваете на что я имею право, но, похоже, пришло время вам все узнать.
— Что еще я должна знать? Король отказал вашему кузену? Что же, я не удивлена.
Несмотря на то, что эти слова Альвина смогла произнести спокойным и уверенным голосом, у нее холодели руки и сердце колотилось в предчувствии беды, из-за которой опять изменится ее жизнь. О, милостивая богиня, ну почему было не поинтересоваться у Люца кто его брат!
— Нет, до короля Людвиг не добрался, я запретил это ему и на всякий случай запер в подвале моего замка. О, не надо так бледнеть, он там устроен вполне комфортно.
— Я не собираюсь замуж за графа Фрэмера.
— Неужели вы хотите уверить меня, что даже не допускали мысли о такой подвернувшейся возможности хоть в какой-то мере вернуть свое прежнее положение?
— Да, на какой-то миг это пришло мне в голову, и я даже не отказала Людвигу резко и бесповоротно, но все же не рассматривала его предложение всерьез. Так что можете отпустить своего кузена, замуж за него я не пойду.
— Увы, но я не могу его отпустить, он настроен решительно. И я его понимаю, вы умеете кружить голову мужчинам до такой степени, что они готовы ради вас на все. Людвиг не слышит разумных доводов и не поддается ни на какие уговоры, он хочет только одного ¬– жениться на вас.
— И вы, по-видимому, много чего рассказали обо мне в процессе уговоров, – глухо произнесла Альвина, опустив голову.
— То, что мне бы хотелось и стоило ему рассказать, навсегда похоронит его надежды, но вначале надо нам с вами выяснить одно недоразумение, вернее, ошибку, о которой вы не подозреваете.
— Не трудно понять о какой ошибке вы говорите, – проговорила Альвина, рассматривая кисти рук, лежащие на коленях. Когда-то эти тонкие пальцы украшали перстни и кольца, а теперь уже давно нет даже следов от них.
— Вы даже не догадываетесь о чем я хочу вам рассказать, то, что я вам поведаю весьма вас удивит.
Альвина подняла голову и с вызовом посмотрела на герцога.
— Вы утомили меня, извольте, наконец, рассказать об этой ошибке и убирайтесь вон.
— Не смейте разговаривать со мной в таком тоне, – качнувшись вперед, угрожающе произнес герцог, – я уже не тот мальчик, который все когда-то терпел от вас.
— Уже не тот? Правда? – чарующе улыбаясь, спросила Альвина, затем, спрятав улыбку, продолжила сухо: – Но все же будьте добры, герцог Адъяр, рассказать зачем вы здесь и покинуть меня, желательно навсегда.
— Вы неподражаемы, Альвина, – усмехнулся герцог, выпрямляясь в кресле, – но вот насчет покинуть…,этого я вам не обещаю.
Альвина поморщилась, но промолчала.
— Итак, – продолжил герцог, – король требует от меня жениться и произвести наследника, я пока отмалчивался, так как уже давно женат, а королю не понравится моя избранница, но заявление Людвига сподвигнуло меня все-таки открыть тайну моей женитьбы.
— Вы женаты? – не удержалась от удивленного возгласа девушка.
— Да, на вас, - издевательски улыбнулся герцог.
— В каком кошмарном сне вам это привиделось, ваша светлость? – спросила ошалевшая от слов герцога девушка.
— Ну так уж и в кошмарном, скорее в приятном сне, – продолжал он улыбаться.
— Оставьте при себе ваши фантазии, Себастин, – ответила резко Альвина, – если вы вспомнили давнейшую шутку, так это был просто розыгрыш и ничего более.
— Розыгрыш? А если нет, а вдруг наш брак действителен? Вы никогда не задумывались об этом?
— Ах, перестаньте, нас шуточно повенчали, а вы столько лет никак не можете это забыть и простить. Я догадалась – помешать мне выйти замуж это ваша месть за то, что произошло много лет назад. Но это недостойно мужчины – мстить за то, что девушка посмеялась когда-то над вами. Еще раз повторяю – это была невинная шутка.
— Невинная шутка? Вы так считаете? – гневно воскликнул герцог. – Вы столько лет думали, что это была мистификация, глупый, злой розыгрыш? Ну, так вот, спешу вас разочаровать – шутка не удалась! Нас обвенчал настоящий жрец, а не один из участников этого фарса!
— Нет, этого не может быть, немедленно скажите, что ваши слова лживы, – потребовала испуганная Альвина, – это недостойно герцога Адъяра так мстить мне!
— А достойно дочери герцога Лэвирина подбить свою свиту поклонников на жестокий розыгрыш? – в ответ обвинил мужчина девушку.
— А, так все-таки, ваши лживые слова – месть? Вы хотели меня напугать? Ну что же, вам это удалось, считайте себя отомщенным.
Герцог некоторое время смотрел на девушку, затем мрачно произнес:
— Нет, это правда, у меня есть свидетельство о браке, заверенное жрецом, проводившем обряд и вырванный лист из храмовой книги с записью о нашем венчании.
— Зачем вы вырвали лист? – растерянно спросила ошарашенная Альвина, побледнев.
— Вас только это волнует? Ну что же извольте – я вырвал лист, чтобы никто не смог прочитать запись и узнать правду о венчании.
— Зачем? – все также заторможено спросила девушка, она никак не могла поверить в слова герцога.
— Затем, что вы не хотели видеть меня мужем, – полыхнул яростью мужчина, –затем, что тогда я был раздавлен вашей жестокой шуткой и мстительно представлял, как вы будете стоять у алтаря, произносить брачные клятвы своему избраннику, а я появлюсь внезапно и расстрою вашу свадьбу.
— Но вам тогда не удалось исполнить свою месть, – горько сказала девушка, – ведь жених отказался от меня, как только узнал, что мой отец участник заговора против короля. И вы тоже не признались во всем тогда, в замке, потому что не хотели признавать женой дочь мятежного герцога?
— Нет, не поэтому. Дело было в вас самой, я уже объяснил свои мотивы.
