– Только собирались. Твой отец будет поздно, но постарается успеть к чаю, – успокоила его женщина. – Предложи руку своей невесте, дорогой, и пройдем в зал.
– Да, матушка. – Остин послушно подошел к Лиззи, и она положила ладонь на согнутый локоть. От запаха мужского одеколона в носу засвербело, но вырвавшийся чих с легкостью списали на цветочную пыльцу.
– Надеюсь, Лиззи, после свадьбы мы сможем вместе заниматься оранжереей, – заметила миссис Сандерс, вызвав у Лиззи внутреннюю дрожь, и тут же повернулась к ее матери. Наверняка решила, что молодым стоит побыть немного наедине. – Эмма, я совсем забыла, что хотела срезать несколько тюльпанов на стол. Не поможете ли выбрать?
– С удовольствием. – Мама исподтишка махнула Лиззи, чтобы они с женихом уходили первыми.
Судя по прочитанным любовным романам, в такие минуты уединения влюбленные должны были жадно целоваться, выплескивая радость от встречи. В оранжерее даже уютная ниша присутствовала, словно предназначенная для тайных свиданий! Но Остин молча прошел мимо нее, думая о чем-то своем.
– Лизетта, это платье тебе к лицу, – выдал он шаблонную фразу, когда молчание стало неприличным. Лиззи вспомнила замечание тетушки Вирджинии касательно ее «призрачного» образа и фыркнула.
– Я сказал что-то смешное? – напрягся Остин. – Не скрывай от меня, если случайно обидел, мы скоро станем семьей. – Крупная мужская ладонь похлопала по руке, а Лиззи вдруг вспомнила цепкую хватку гадальца. Когда ее держал Остин, она не испытывала ровным счетом ничего, в отличие от пережитой бури в гадательном салоне.
– Нет-нет, всё хорошо, – успокоила его девушка. Остин был мил в своем неумении делать комплименты и выглядел озабоченным разве что ее задумчивым взглядом, а никак не розовыми губами и соблазнительным декольте.
«Зато его внимание не будет навязчивым», – вздохнула она, подозревая, что восторженных слов от будущего мужа ей тоже не услышать.
Ужин можно было считать успешным. Стоило отдать должное повару Сандерсов – Лиззи отщипнула от каждого блюда по кусочку, попробовав ровно столько, сколько позволял корсет, и искренне жалела, что не может съесть больше. Сложнее всего было не замечать осуждающий взгляд мамы, которая как коршун следила, чтобы Лиззи не показала дурные манеры. А неправильно выбранная салатная вилка уже считалась таковыми.
Положение немного спасал Остин. Жених сел рядом и, несмотря на ее заверения, что всё в порядке, всячески пытался развеселить. И пусть большая часть шуток мхом поросла, а темы, которые он затрагивал, навевали скуку, Лиззи была рада разговору. По крайней мере, он не избегал ее. И планировать совместное будущее оказалось гораздо интереснее, чем обсуждать с миссис Сандерс последние сплетни Хостфорда!
Лиззи не была влюблена. Заинтересована – пожалуй, но было бы странным не интересоваться мужчиной, с которым собиралась прожить всю свою жизнь. Другое дело, что она еще до помолвки заключила с женихом «джентельменское» соглашение: он не влезал в ее работу, она не требовала верности и домоседства. Лиззи искренне считала, что ей повезло: Остин называл себя человеком широких взглядов и не видел ничего дурного в том, чтобы жена работала в редакции. К тому же он был молод, недурен собой и неглуп.
– Я нашел неплохой домик в трех кварталах отсюда, – шепотом делился с ней жених, пока их матери обсуждали какую-то светскую сплетню. – Местечко спокойное, из ближайших соседей граф Стенвальд с сыновьями. Со старшим мы работаем в одном департаменте, отличный парень. Если хочешь, завтра заеду за тобой после работы и посмотрим дом вместе?
Лиззи хотела, и еще как! Хотя боялась представить, как отреагирует на новость свекровь. Та рассчитывала, что молодые будут жить вместе с ними. Но ответить Лиззи не успела. В столовую, опираясь на трость, зашел мистер Сандерс. Следом за ним, согнувшись, плыла по воздуху высохшая, бледная как моль старушка в черном платье с вуалью, скрывавшей лицо. Лиззи поспешно отвела взгляд. Не хватало еще, чтобы призрак поняла, что рядом медиум! Конечно, Сандерсы слышали об ее способностях – пытаться скрыть такое от будущего мужа и его родственников было бы слишком самонадеянно, – но все предпочитали закрывать глаза на маленький «недостаток» невесты.
Будущий свекор поздоровался и опустился в кресло по центру, старушка примостилась неподалеку, продолжая держать голову опущенной. Остальные ее не замечали, но Лиззи морщилась каждый раз, когда чья-то рука проходила сквозь призрака, ставя на стол очередное блюдо.
– Сын, ты в прекрасном цветнике, – голос у мистера Сандерса был глубоким и приятным. – Простите, милые дамы, что не смог выйти к вам раньше. Неотложные дела. Вы уже слышали, что его высочество потребовал у чиновников к концу месяца отчитаться по всем тратам за полгода? Финансовый отдел схватился за голову, ревизии следуют одна за другой. Даже нашему мэру пришлось несладко, а его знают как кристально чистого человека! Мне скрывать нечего, но эти отчеты…
– Не переживайте, Уильям. Мы всё понимаем. Чарльз тоже не смог присоединиться, – вежливо ответила госпожа Уоллис.
– Проверка и до департамента сухопутных путей добралась? – удивился он.
Мама понуро кивнула.
– Муж с утра до вечера на службе, – пожаловалась она. – С этой железной дорогой вечные сложности!
– А Габриэль, наверное, ловит очередного преступника? Говорят, на прошлой неделе он получил звание капитана! Мальчишка у вас хоть куда! Эх, жаль, у нас нет дочерей, а то бы двойную свадьбу сыграли, – усмехнулся мистер Сандерс и посерьезнел. – Эмма, не расстраивайтесь и передавайте мужу, что я с удовольствием выпью с ним, когда эта суматоха уляжется. Хотелось бы встретиться до свадьбы наших детей, а она не за горами!
– Отец, не торопи, еще два месяца, – деликатно кашлянув, напомнил Остин.
– Всего два месяца, – поправил господин Сандерс.
– И подготовка к церемонии идет полным ходом, – поддержала его жена. – Мы с Эммой уже разослали приглашения, и я нашла замечательного повара. Говорят, несколько лет назад он служил при императорском дворе! Осталось только решить насчет оформления зала: мне кажется, белые и тигровые лилии вместе будут смотреться очень торжественно! Как думаешь, Лиззи?
– Я полностью полагаюсь на ваш выбор, миссис Сандерс, – открестилась девушка. Не признаваться же, что пока всей подготовкой занималась мама, включая фасон свадебного платья! Лиззи посетила единственную примерку – убедиться, что платье не слишком вычурное.
– Называй меня мамой, дорогая. Эмма ведь не будет против? Мы тут посмотрели фасон твоего свадебного платья, он просто чудесен! – добавила будущая свекровь, и Лиззи слабо улыбнулась.
Поддерживать светскую беседу было несложно, главное, при разговоре не пялиться на сидящую за столом старуху. Хотя, когда будущий свекор предложил провести церемонию в императорском саду, у Лиззи от осознания возможного масштаба события по спине пробежал холодок и без всякого призрака. Она-то хотела скромное семейное торжество, но, видимо, зря рассчитывала. Увы, мама не возражала ни против места, ни против сотни приглашенных – их семейный бюджет вполне тянул церемонию подобного масштаба.
Пришлось соглашаться и заедать пугающие новости кулинарными шедеврами. Когда в зал внесли украшенный сливками клубничный пирог, Лиззи с сожалением поняла, что салат из кальмаров был лишним. Если бы не он, возможно, ей удалось бы попробовать восхитительный десерт!
– Дорогая, ты не подашь мне кусочек? – обратилась к ней будущая свекровь, и Лиззи положила на блюдце кусочек пирога.
– И мне тоже. Только не этот, он подгорел слева, – послышался скрипучий голос.
– Да вроде нет горелого. Но если вам не нравится, я другой положу, – Лиззи вскинула голову и оборвала себя, не сразу догадавшись, кому отвечает.
За столом воцарилось молчание.
– С кем ты разговариваешь, Лизетта? – удивленным тоном спросил жених, а призрачная старуха, добившись, что на нее обратили внимание, широко ухмыльнулась.
Всю дорогу до дома Лиззи выслушивала нотации и мысленно костерила родственницу Сандерсов, желая ей окончательно развоплотиться и мотать нервы каким-нибудь чертям в аду! И зачем только появилась? Свое любопытство бабка Остина удовлетворила, зато создала Лиззи кучу проблем. Поначалу девушка пыталась объясниться, извиниться – не так-то просто игнорировать сидящую за столом пожилую леди, будь она хоть трижды призраком! – но успокоить маму было задачей не из легких. В ее глазах Лиззи едва не сорвала свадьбу! И пусть Сандерсы отнеслись к происшествию как к неудачной шутке, а господин Сандерс даже поинтересовался, кто еще сидит с ними за одним столом, но осадок остался. Одно дело слышать о том, что Лиззи видит духов, а другое – наблюдать со стороны.
Лиззи прекрасно знала, как это выглядит. Будто она сошла с ума и разговаривает с пустотой. Для обычных людей призраки неслышны и незримы, но для медиумов мало чем отличаются от простых смертных: разве что отливают синевой и немного просвечивают. В детстве Лиззи дружила с умершим мальчишкой и частенько играла с ним у колодца, пока не узнала, что он утонул несколько лет назад.
– Вы только послушайте, она решила проявить вежливость! Можно подумать, остальные игнорировали бедную женщину! – мама прошла мимо открывшей дверь горничной, на ходу снимая перчатки.
Пришлось догонять.
– Не знаю! Я растерялась. Все вели себя как ни в чем не бывало…
– Потому что там был призрак, Лиззи! Никто, кроме тебя, его не видел! – госпожа Уоллис резко остановилась и посмотрела на дочь. – Неужели так сложно перестать обращать на них внимание? Просто делай вид, что призраков не существует!
– Я стараюсь. – Лиззи скрипнула зубами, посмотрев на застывшего в дверном проеме прадеда Альфреда.
– Не ври, – холодно ответила мама и прошла сквозь него. Лиззи бочком протиснулась следом, виновато улыбнувшись призраку. Здороваться с ним, когда мама в таком настроении, было опасно – скандал мог зайти на второй круг. – Софи, мне дурно. Завари ромашковый чай. Хотя нет, лучше подай стакан и бренди, – приказала горничной миссис Уоллис, а сама упала в кресло и потерла виски. Недолгое молчание завершилось ее тяжелым вздохом: – Ты меня с ума сведешь.
– Я не виновата, что вижу духов, – тихо ответила Лиззи.
– Не виновата, – согласилась с ней мама. – Но, если продолжишь так себя вести, рано или поздно окажешься в сумасшедшем доме! А не веришь мне, спроси Софи, она наверняка помнит, какие фокусы ты в детстве выкидывала!
Горничная, вернувшаяся со стаканом и бутылкой дорогущего алкоголя, кивнула.
– Вы уж не сердитесь, госпожа Лизетта. Очень страшно было, когда вы, еще совсем крошка, вдруг ни с того начинали смеяться или ловить кого-то. Будто в вас бес вселился! Жуткое зрелище.
– Спасибо за честность, Софи, – невесело скривила губы Лиззи. – Думаю, я и сейчас могу тебя напугать.
– Неужели здесь есть призрак? – горничная испуганно оглянулась, будто могла кого-то увидеть. Прадед стоял прямо за спиной женщины, но впечатлительной особе знать об этом не стоило. В детстве Лиззи частенько подшучивала над Софи, доводя ее до икоты, но женщина оставалась неизменно доброй и внимательной. Вот как такую пугать?..
– Нет, это была шутка, – поспешно успокоила ее Лиззи.
– Глупая шутка. – Мама щедро плеснула себе бренди и выпила залпом. Закашлялась. К крепкому алкоголю она не привыкла. – Мы с тобой уже обсуждали этот вопрос. Это ненормально…
– Ненормально считать свою дочь хуже других из-за такой ерунды! – не сдержавшись, воскликнула Лиззи.
Нечестно заставлять ее чувствовать себя ущербной из-за дара! Да, она видела больше, чем другие, но чем это плохо? Призраки не нападали, никому не мешали. Среди них встречались, конечно, опасные твари, жаждущие чужой смерти, но за такими призраками охотились маги! И Лиззи была не единственным медиумом в Хостфорде. Если бы она родилась в обычной семье, и ей пришлось работать, чтобы выжить, а не интереса ради, она запросто могла пойти в полицию или в отдел магического контроля! Там никто не видел в даре медиума ничего зазорного.
Мама молчала, и Лиззи поняла, что перешла черту. И без того строгий взгляд стал ледяным.
– Мама…
– Лизетта, иди к себе. Тебе нужно успокоиться.
– Но…
– Живо.
Лиззи прикусила губу и быстрым шагом направилась к лестнице.
В гадания Лиззи не верила, зато к приметам относилась серьезно: если в понедельник началась полоса невезения, то тянулась она всю неделю. Надежда, что отец, всегда встающий на сторону любимой дочери, сгладит возникший с мамой конфликт, растаяла как шарик мороженого на солнцепеке: господин Уоллис-старший не ночевал дома, передав с посыльным просьбу, чтобы в департамент привезли сменную одежду. Мама, уставшая от его долгих отсутствий (проклятая железная дорога, отнимающая столько времени!), не спала полночи, и домочадцы ходили на цыпочках, боясь ее разгневать.
К утру Эмма немного успокоилась, но только не в отношении Лиззи: она по-прежнему не желала общаться с провинившийся дочерью. Завтрак проходил в напряженном молчании, и тишину в столовой разбавляло разве что мяуканье Бланш. Домашней любимице до ссор хозяев не было никакого дела – она хотела положенную порцию ласки и немного мягкого сыра, и в ожидании последнего вела долгую заунывную песню.
Под кошачий аккомпанемент в столовую спустился Габриэль. Долговязый и худой, как подросток, хотя ему было под тридцать, брат с сомнением покосился на мать и потер двухдневную щетину.
– Садись за стол. Опять полночи не спал? – с осуждением спросила Эмма, и Габриэль виновато улыбнулся.
– Так получилось.
Он привычно поцеловал в щеку мать, потрепал по голове Лиззи, испортив тщательно собранный пучок. Лиззи не сердилась – всю прошлую неделю она видела брата урывками и успела соскучиться. С недавнего времени Габриэль завтракал в участке: вечерами задерживался из-за оперативной работы, а утром старался выгадать сколько-нибудь времени для сна. Вчера тоже пришел поздно: Лиззи корпела над статьей и слышала, как хлопнула входная дверь.
На завтрак Габриэль ограничился тостом и чашкой кофе, и Лиззи с отвращением посмотрела на собственную тарелку с овсянкой. Мама настаивала на правильном питании и поддержании фигуры: каша без масла, сахара и соли. О мучном и кофе и помышлять не стоило! Хорошо, что в конторе за ней никто не следил, и девушка с лихвой компенсировала потребность в кофеине.
– Что за хмурые лица? – усевшись за стол, спросил брат и кивнул горничной, принесшей свежий номер утренней газеты. – Лиззи все-таки разорвала помолвку?
– К счастью, нет, – холодно ответила госпожа Уоллис, нарезая сыр на тарелке ровными ломтиками. – Но такими темпами Сандерсы могут попросить об этом сами. Кстати, дорогой, надо посоветовать им хорошего экзорциста.
– Вы встретили у них призрака? Опасного? – тотчас подобрался он.
– Не принимай близко к сердцу. Это была бабушка Остина, и она просто поинтересовалась, что за невеста досталась ее внуку, – вмешалась в разговор Лиззи, пока Габриэль не надумал лишнего. Услышав ответ, мужчина расслабился и позволил себе улыбку.
– Вот как! Ты получила у нее одобрение на брак?
– Габриэль, ну хотя бы ты будь серьезнее! – возмутилась мама, отложив в сторону нож.
– Я серьезен, – возразил он.
– Да, матушка. – Остин послушно подошел к Лиззи, и она положила ладонь на согнутый локоть. От запаха мужского одеколона в носу засвербело, но вырвавшийся чих с легкостью списали на цветочную пыльцу.
– Надеюсь, Лиззи, после свадьбы мы сможем вместе заниматься оранжереей, – заметила миссис Сандерс, вызвав у Лиззи внутреннюю дрожь, и тут же повернулась к ее матери. Наверняка решила, что молодым стоит побыть немного наедине. – Эмма, я совсем забыла, что хотела срезать несколько тюльпанов на стол. Не поможете ли выбрать?
– С удовольствием. – Мама исподтишка махнула Лиззи, чтобы они с женихом уходили первыми.
Судя по прочитанным любовным романам, в такие минуты уединения влюбленные должны были жадно целоваться, выплескивая радость от встречи. В оранжерее даже уютная ниша присутствовала, словно предназначенная для тайных свиданий! Но Остин молча прошел мимо нее, думая о чем-то своем.
– Лизетта, это платье тебе к лицу, – выдал он шаблонную фразу, когда молчание стало неприличным. Лиззи вспомнила замечание тетушки Вирджинии касательно ее «призрачного» образа и фыркнула.
– Я сказал что-то смешное? – напрягся Остин. – Не скрывай от меня, если случайно обидел, мы скоро станем семьей. – Крупная мужская ладонь похлопала по руке, а Лиззи вдруг вспомнила цепкую хватку гадальца. Когда ее держал Остин, она не испытывала ровным счетом ничего, в отличие от пережитой бури в гадательном салоне.
– Нет-нет, всё хорошо, – успокоила его девушка. Остин был мил в своем неумении делать комплименты и выглядел озабоченным разве что ее задумчивым взглядом, а никак не розовыми губами и соблазнительным декольте.
«Зато его внимание не будет навязчивым», – вздохнула она, подозревая, что восторженных слов от будущего мужа ей тоже не услышать.
***
Ужин можно было считать успешным. Стоило отдать должное повару Сандерсов – Лиззи отщипнула от каждого блюда по кусочку, попробовав ровно столько, сколько позволял корсет, и искренне жалела, что не может съесть больше. Сложнее всего было не замечать осуждающий взгляд мамы, которая как коршун следила, чтобы Лиззи не показала дурные манеры. А неправильно выбранная салатная вилка уже считалась таковыми.
Положение немного спасал Остин. Жених сел рядом и, несмотря на ее заверения, что всё в порядке, всячески пытался развеселить. И пусть большая часть шуток мхом поросла, а темы, которые он затрагивал, навевали скуку, Лиззи была рада разговору. По крайней мере, он не избегал ее. И планировать совместное будущее оказалось гораздо интереснее, чем обсуждать с миссис Сандерс последние сплетни Хостфорда!
Лиззи не была влюблена. Заинтересована – пожалуй, но было бы странным не интересоваться мужчиной, с которым собиралась прожить всю свою жизнь. Другое дело, что она еще до помолвки заключила с женихом «джентельменское» соглашение: он не влезал в ее работу, она не требовала верности и домоседства. Лиззи искренне считала, что ей повезло: Остин называл себя человеком широких взглядов и не видел ничего дурного в том, чтобы жена работала в редакции. К тому же он был молод, недурен собой и неглуп.
– Я нашел неплохой домик в трех кварталах отсюда, – шепотом делился с ней жених, пока их матери обсуждали какую-то светскую сплетню. – Местечко спокойное, из ближайших соседей граф Стенвальд с сыновьями. Со старшим мы работаем в одном департаменте, отличный парень. Если хочешь, завтра заеду за тобой после работы и посмотрим дом вместе?
Лиззи хотела, и еще как! Хотя боялась представить, как отреагирует на новость свекровь. Та рассчитывала, что молодые будут жить вместе с ними. Но ответить Лиззи не успела. В столовую, опираясь на трость, зашел мистер Сандерс. Следом за ним, согнувшись, плыла по воздуху высохшая, бледная как моль старушка в черном платье с вуалью, скрывавшей лицо. Лиззи поспешно отвела взгляд. Не хватало еще, чтобы призрак поняла, что рядом медиум! Конечно, Сандерсы слышали об ее способностях – пытаться скрыть такое от будущего мужа и его родственников было бы слишком самонадеянно, – но все предпочитали закрывать глаза на маленький «недостаток» невесты.
Будущий свекор поздоровался и опустился в кресло по центру, старушка примостилась неподалеку, продолжая держать голову опущенной. Остальные ее не замечали, но Лиззи морщилась каждый раз, когда чья-то рука проходила сквозь призрака, ставя на стол очередное блюдо.
– Сын, ты в прекрасном цветнике, – голос у мистера Сандерса был глубоким и приятным. – Простите, милые дамы, что не смог выйти к вам раньше. Неотложные дела. Вы уже слышали, что его высочество потребовал у чиновников к концу месяца отчитаться по всем тратам за полгода? Финансовый отдел схватился за голову, ревизии следуют одна за другой. Даже нашему мэру пришлось несладко, а его знают как кристально чистого человека! Мне скрывать нечего, но эти отчеты…
– Не переживайте, Уильям. Мы всё понимаем. Чарльз тоже не смог присоединиться, – вежливо ответила госпожа Уоллис.
– Проверка и до департамента сухопутных путей добралась? – удивился он.
Мама понуро кивнула.
– Муж с утра до вечера на службе, – пожаловалась она. – С этой железной дорогой вечные сложности!
– А Габриэль, наверное, ловит очередного преступника? Говорят, на прошлой неделе он получил звание капитана! Мальчишка у вас хоть куда! Эх, жаль, у нас нет дочерей, а то бы двойную свадьбу сыграли, – усмехнулся мистер Сандерс и посерьезнел. – Эмма, не расстраивайтесь и передавайте мужу, что я с удовольствием выпью с ним, когда эта суматоха уляжется. Хотелось бы встретиться до свадьбы наших детей, а она не за горами!
– Отец, не торопи, еще два месяца, – деликатно кашлянув, напомнил Остин.
– Всего два месяца, – поправил господин Сандерс.
– И подготовка к церемонии идет полным ходом, – поддержала его жена. – Мы с Эммой уже разослали приглашения, и я нашла замечательного повара. Говорят, несколько лет назад он служил при императорском дворе! Осталось только решить насчет оформления зала: мне кажется, белые и тигровые лилии вместе будут смотреться очень торжественно! Как думаешь, Лиззи?
– Я полностью полагаюсь на ваш выбор, миссис Сандерс, – открестилась девушка. Не признаваться же, что пока всей подготовкой занималась мама, включая фасон свадебного платья! Лиззи посетила единственную примерку – убедиться, что платье не слишком вычурное.
– Называй меня мамой, дорогая. Эмма ведь не будет против? Мы тут посмотрели фасон твоего свадебного платья, он просто чудесен! – добавила будущая свекровь, и Лиззи слабо улыбнулась.
Поддерживать светскую беседу было несложно, главное, при разговоре не пялиться на сидящую за столом старуху. Хотя, когда будущий свекор предложил провести церемонию в императорском саду, у Лиззи от осознания возможного масштаба события по спине пробежал холодок и без всякого призрака. Она-то хотела скромное семейное торжество, но, видимо, зря рассчитывала. Увы, мама не возражала ни против места, ни против сотни приглашенных – их семейный бюджет вполне тянул церемонию подобного масштаба.
Пришлось соглашаться и заедать пугающие новости кулинарными шедеврами. Когда в зал внесли украшенный сливками клубничный пирог, Лиззи с сожалением поняла, что салат из кальмаров был лишним. Если бы не он, возможно, ей удалось бы попробовать восхитительный десерт!
– Дорогая, ты не подашь мне кусочек? – обратилась к ней будущая свекровь, и Лиззи положила на блюдце кусочек пирога.
– И мне тоже. Только не этот, он подгорел слева, – послышался скрипучий голос.
– Да вроде нет горелого. Но если вам не нравится, я другой положу, – Лиззи вскинула голову и оборвала себя, не сразу догадавшись, кому отвечает.
За столом воцарилось молчание.
– С кем ты разговариваешь, Лизетта? – удивленным тоном спросил жених, а призрачная старуха, добившись, что на нее обратили внимание, широко ухмыльнулась.
***
Всю дорогу до дома Лиззи выслушивала нотации и мысленно костерила родственницу Сандерсов, желая ей окончательно развоплотиться и мотать нервы каким-нибудь чертям в аду! И зачем только появилась? Свое любопытство бабка Остина удовлетворила, зато создала Лиззи кучу проблем. Поначалу девушка пыталась объясниться, извиниться – не так-то просто игнорировать сидящую за столом пожилую леди, будь она хоть трижды призраком! – но успокоить маму было задачей не из легких. В ее глазах Лиззи едва не сорвала свадьбу! И пусть Сандерсы отнеслись к происшествию как к неудачной шутке, а господин Сандерс даже поинтересовался, кто еще сидит с ними за одним столом, но осадок остался. Одно дело слышать о том, что Лиззи видит духов, а другое – наблюдать со стороны.
Лиззи прекрасно знала, как это выглядит. Будто она сошла с ума и разговаривает с пустотой. Для обычных людей призраки неслышны и незримы, но для медиумов мало чем отличаются от простых смертных: разве что отливают синевой и немного просвечивают. В детстве Лиззи дружила с умершим мальчишкой и частенько играла с ним у колодца, пока не узнала, что он утонул несколько лет назад.
– Вы только послушайте, она решила проявить вежливость! Можно подумать, остальные игнорировали бедную женщину! – мама прошла мимо открывшей дверь горничной, на ходу снимая перчатки.
Пришлось догонять.
– Не знаю! Я растерялась. Все вели себя как ни в чем не бывало…
– Потому что там был призрак, Лиззи! Никто, кроме тебя, его не видел! – госпожа Уоллис резко остановилась и посмотрела на дочь. – Неужели так сложно перестать обращать на них внимание? Просто делай вид, что призраков не существует!
– Я стараюсь. – Лиззи скрипнула зубами, посмотрев на застывшего в дверном проеме прадеда Альфреда.
– Не ври, – холодно ответила мама и прошла сквозь него. Лиззи бочком протиснулась следом, виновато улыбнувшись призраку. Здороваться с ним, когда мама в таком настроении, было опасно – скандал мог зайти на второй круг. – Софи, мне дурно. Завари ромашковый чай. Хотя нет, лучше подай стакан и бренди, – приказала горничной миссис Уоллис, а сама упала в кресло и потерла виски. Недолгое молчание завершилось ее тяжелым вздохом: – Ты меня с ума сведешь.
– Я не виновата, что вижу духов, – тихо ответила Лиззи.
– Не виновата, – согласилась с ней мама. – Но, если продолжишь так себя вести, рано или поздно окажешься в сумасшедшем доме! А не веришь мне, спроси Софи, она наверняка помнит, какие фокусы ты в детстве выкидывала!
Горничная, вернувшаяся со стаканом и бутылкой дорогущего алкоголя, кивнула.
– Вы уж не сердитесь, госпожа Лизетта. Очень страшно было, когда вы, еще совсем крошка, вдруг ни с того начинали смеяться или ловить кого-то. Будто в вас бес вселился! Жуткое зрелище.
– Спасибо за честность, Софи, – невесело скривила губы Лиззи. – Думаю, я и сейчас могу тебя напугать.
– Неужели здесь есть призрак? – горничная испуганно оглянулась, будто могла кого-то увидеть. Прадед стоял прямо за спиной женщины, но впечатлительной особе знать об этом не стоило. В детстве Лиззи частенько подшучивала над Софи, доводя ее до икоты, но женщина оставалась неизменно доброй и внимательной. Вот как такую пугать?..
– Нет, это была шутка, – поспешно успокоила ее Лиззи.
– Глупая шутка. – Мама щедро плеснула себе бренди и выпила залпом. Закашлялась. К крепкому алкоголю она не привыкла. – Мы с тобой уже обсуждали этот вопрос. Это ненормально…
– Ненормально считать свою дочь хуже других из-за такой ерунды! – не сдержавшись, воскликнула Лиззи.
Нечестно заставлять ее чувствовать себя ущербной из-за дара! Да, она видела больше, чем другие, но чем это плохо? Призраки не нападали, никому не мешали. Среди них встречались, конечно, опасные твари, жаждущие чужой смерти, но за такими призраками охотились маги! И Лиззи была не единственным медиумом в Хостфорде. Если бы она родилась в обычной семье, и ей пришлось работать, чтобы выжить, а не интереса ради, она запросто могла пойти в полицию или в отдел магического контроля! Там никто не видел в даре медиума ничего зазорного.
Мама молчала, и Лиззи поняла, что перешла черту. И без того строгий взгляд стал ледяным.
– Мама…
– Лизетта, иди к себе. Тебе нужно успокоиться.
– Но…
– Живо.
Лиззи прикусила губу и быстрым шагом направилась к лестнице.
ГЛАВА 2
В гадания Лиззи не верила, зато к приметам относилась серьезно: если в понедельник началась полоса невезения, то тянулась она всю неделю. Надежда, что отец, всегда встающий на сторону любимой дочери, сгладит возникший с мамой конфликт, растаяла как шарик мороженого на солнцепеке: господин Уоллис-старший не ночевал дома, передав с посыльным просьбу, чтобы в департамент привезли сменную одежду. Мама, уставшая от его долгих отсутствий (проклятая железная дорога, отнимающая столько времени!), не спала полночи, и домочадцы ходили на цыпочках, боясь ее разгневать.
К утру Эмма немного успокоилась, но только не в отношении Лиззи: она по-прежнему не желала общаться с провинившийся дочерью. Завтрак проходил в напряженном молчании, и тишину в столовой разбавляло разве что мяуканье Бланш. Домашней любимице до ссор хозяев не было никакого дела – она хотела положенную порцию ласки и немного мягкого сыра, и в ожидании последнего вела долгую заунывную песню.
Под кошачий аккомпанемент в столовую спустился Габриэль. Долговязый и худой, как подросток, хотя ему было под тридцать, брат с сомнением покосился на мать и потер двухдневную щетину.
– Садись за стол. Опять полночи не спал? – с осуждением спросила Эмма, и Габриэль виновато улыбнулся.
– Так получилось.
Он привычно поцеловал в щеку мать, потрепал по голове Лиззи, испортив тщательно собранный пучок. Лиззи не сердилась – всю прошлую неделю она видела брата урывками и успела соскучиться. С недавнего времени Габриэль завтракал в участке: вечерами задерживался из-за оперативной работы, а утром старался выгадать сколько-нибудь времени для сна. Вчера тоже пришел поздно: Лиззи корпела над статьей и слышала, как хлопнула входная дверь.
На завтрак Габриэль ограничился тостом и чашкой кофе, и Лиззи с отвращением посмотрела на собственную тарелку с овсянкой. Мама настаивала на правильном питании и поддержании фигуры: каша без масла, сахара и соли. О мучном и кофе и помышлять не стоило! Хорошо, что в конторе за ней никто не следил, и девушка с лихвой компенсировала потребность в кофеине.
– Что за хмурые лица? – усевшись за стол, спросил брат и кивнул горничной, принесшей свежий номер утренней газеты. – Лиззи все-таки разорвала помолвку?
– К счастью, нет, – холодно ответила госпожа Уоллис, нарезая сыр на тарелке ровными ломтиками. – Но такими темпами Сандерсы могут попросить об этом сами. Кстати, дорогой, надо посоветовать им хорошего экзорциста.
– Вы встретили у них призрака? Опасного? – тотчас подобрался он.
– Не принимай близко к сердцу. Это была бабушка Остина, и она просто поинтересовалась, что за невеста досталась ее внуку, – вмешалась в разговор Лиззи, пока Габриэль не надумал лишнего. Услышав ответ, мужчина расслабился и позволил себе улыбку.
– Вот как! Ты получила у нее одобрение на брак?
– Габриэль, ну хотя бы ты будь серьезнее! – возмутилась мама, отложив в сторону нож.
– Я серьезен, – возразил он.
