Г Л Е Б С О К О Л О В
"П Р И К Л Ю Ч Е Н И Е Х У Д О Ж Н И К А"
П О В Е С Т Ь
copyright©Соколов Глеб Станиславович Все права защищены
Копирование без ведома Автора запрещается
Дважды пытавшийся покончить жизнь самоубийством молодой художник Высоковатов смотрел на продавца со страхом. Знал: именно от этого невысокого человека в заношенных, давно нестиранных грязных джинсах и рубахе в клеточку зависит его (а Высоковатов считал себя – не сейчас, прежде, когда еще не был так голоден, как сегодня - гением мирового уровня) будущее.
Продавец маленького художественного магазинчика с головой под шапкой густых грязных волос уродился точно бы под размеры заведения - маленькие ручки, ножки, личико, к которому навсегда приклеилась недовольная гримаса.
Был не просто продавцом, а кем-то вроде управляющего. Решал, какие художественные изделия брать на комиссию, какие - нет.
Георгий был выше лавочника на две головы… И полностью в его власти. Художник уже полгода торчал в Москве, снимая угол в комнате. Кроме него в ней жили три студента полиграфического техникума. Деньги за угол Высоковатов внес полгода назад. Отдал все, чем снабдили родственники на поездку в столицу. В кармане остался лишь скомканный и не стиранный еще с родного маленького городка носовой платок.
Как это бывает, все началось с успеха. В первую же неделю в Москве Высоковатов создал чудесную уличную сценку из жизни провинциального городка Липкинска. На картине изображен девятнадцатого века деревянный особнячок, - достопримечательность центра городка, - старый, в три обхвата, дуб, росший возле дома, старушка в нелепой старомодной шляпке, выгуливавшая собаку. В день, который изобразил на картине Высоковатов, в городке шел дождь.
Завернув уличную сценку в большое полотенце, Высоковатов отправился на Арбат. Именно там в свой первый и единственный приезд в Москву видел магазинчики, торговавшие картинами. В их городке тоже была одна такая лавка, только покупателей в ней не было, и лавка скоро закрылась...
С того дня, когда Высоковатов был на столичной пешеходной улице первый раз, она сильно изменилась - исчезла беспорядочность и хаотичность торговли, стало чище, растворились во мраке времени пыльные обшарпанные витрины, вместе с ними и куча неказистых магазинчиков, торговавших всякой художественной всячиной. Осталось лишь несколько - надменных, с высокими ценами и иностранными промышленными товарами. Сунуться в них молодой художник не решился.
Через квартал он набрел на лавку... Торговала сувенирами и разными художественными изделиями: фаянсовыми статуэтками, «китайскими» и «японскими» вазами, скатертями ручной работы, резными столиками в восточном стиле, а главное - картинами.
Продавец-управляющий взял уличную сценку у Высоковатова на комиссию.
Через неделю художник опять прошелся мимо уже знакомого квартала.
- Удивительное дело, думал, эту мазню никто не купит, - огорошил Высоковатова своими словами хозяин лавки. - Взял только потому, что хотел от тебя отвязаться: не люблю я таких высоких, худых, точно от своей худобы переламывающихся. И тут, понимаешь… Ну, ты везунчик!.. А, может, этот - гений? - лавочник хохотнул... - В общем заявляется старушка - божий одуванчик. Знаешь, такая… Жила когда-то хорошо, но все в прошлом. Старенькая шляпчонка с широкими полями и пером - нелепая, обветшалая. Сама маленькая, сморщенная... Она у меня уже что-то покупала, какую-то безделушку... Заходит в лавку, и случайно видит твою мазню... Боже, что с ней сделалось! - лавочник как-то гадко рассмеялся. - Прямо вся затряслась... Говорит, хочу купить эту вещь. Я назвал ей цену. Денег у нее оказалась только четверть от того, что я запросил! Так она долго уговаривала меня принять у нее залог, не продавать никому твою картину! Можно подумать, кто-то ее собирался покупать! В общем, я для виду поломался, но залог у нее взял. Деньги она принесла через несколько часов. Наверное, в банк бегала, последние сбережения со счета снимала.
Неприятное чувство охватило при этом рассказе Высоковатова.
- Пришла, вся трясется, - продолжал, нахально усмехаясь, лавочник. - До последнего момента, даже внеся залог, не верила, что картина не уплывет из рук. Добавила недостававшую сумму и забрала картину…
Выйдя из лавки с деньгами, Высоковатов думал о том, что продавец, скорее всего, отдал ему лишь малую часть суммы, которую содрал со старушки. А взял он с нее, конечно же, немало…
- Старуха твоя в шляпке, наверное, померла, а больше твои картины купить некому... - мрачно проговорил продавец. - Никто не покупает все эти пейзажи, городские сценки… Виды, подсмотренные в жизни!
На прилавке магазинчика рядом со старым стулом, на котором восседал управляющий, стоял радиоприемник. Шла какая-то передача…
Фоном разговора Высоковатова и лавочника стала беседа радиоведущего и его гостей о недавней череде коррупционных скандалов, в которых участвовали чиновники, полицейские, сотрудники спецслужб.
- Не до городских сценок нашим гражданам, - проговорил управляющий магазином. - Видишь, чем заняты - растаскивают все, что плохо лежит, торгуют своим положением... Знаешь, какой масштаб у всего этого?
Молодой художник отрицательно повертел головой.
- Вся столица поражена этой страшной язвой! - в голосе управляющего звучал какой-то странный восторг. Казалось, втайне восхищается чудовищной коррупцией. - Болезнь охватила все верхи. Рука руку моет, нет тех, кто в этом не участвует. Все организовано так, что доказать что-либо и посадить чиновников в тюрьму невозможно. Они ни в чем, по формальным признакам, не виноваты - все законы соблюдаются. Уверяю тебя, из десяти рублей, которые тратятся в столице, восемь, нет девять, заработаны благодаря положению чиновников. Странный ты человек - ничего об этом не знаешь! - управляющий с раздражением посмотрел на Высоковатова. - Кругом только на эту тему и говорят.
Высоковатов промолчал.
Он знал, что все вокруг говорят не только об этом. Но все равно, видеть на разных каналах в сети хоромы жирных котов, чинуш-коррупционеров, с винными погребами, шикарной мебелью из драгоценных пород дерева, комнатами-холодильниками, набитыми всевозможными импортными деликатесами, нищей «массе» невыносимо...
«Что мне и одни, и другие?! - с тоской думал Высоковатов. - И эти чинуши, и те, кого они обирают... Мои картины стоят где-то в стороне от всего этого…»
Словно откуда-то издалека до него доносился голос ушлого торговца безделушками.
- Я уже эту сволочь изучил, этих ворюг-чиновников, - говорил торговец.
Из-за полок вышла толстая мордастая тетка. В руках у нее - коробки с иностранными обозначениями и нарисованными на верхней крышке восточными вазами. Она принялась складывать их на прилавке. Управляющий продолжал разглагольствовать.
- Они ж у меня вроде постоянных клиентов. Они ко мне зайдут, а я с ними обязательно поговорю, порасспрошу. Так вот, хочу тебе сказать, что есть только один вид живописи, на который эта публика обращает внимание: обнаженные тетки. Все остальное их совершенно не интересует. Я им даже и не предлагаю. Например, твои картины их в принципе не могут заинтересовать… Причем тут у них в зависимости от конторы, в которой они служат, тоже есть предпочтения. Почему-то чиновники из министерств любят позадастее, а чиновники из их территориальных органов - посисястее... С чем это связано, я понять не могу.
От голода на Высоковатова накатила волна мучительной слабости. Чтобы не грохнуться на пол, ему нужно было немедленно сесть куда-нибудь, но в магазине - ни одного стула.
Перед входом в магазин, - это было видно через витрину, да Высоковатов и так помнил это обстоятельство - тротуар отделен от проезжей части тянувшейся по всему краю металлической перекладиной на металлических же столбиках.
На эту перекладину можно было сесть. Чувствуя, что сейчас упадет, Высоковатов медленно двинулся к выходу из лавки... Управляющий продолжал говорить, не обращая на молодого художника никакого внимания.
Сайт писателя Глеба Соколова:
http://glebsokolov.ru
Новости, биография, пресса, фото - все о писателе Глебе Соколове.
Телеграм-канал чтеца Adam_and_Adam:
t.me/Adam_and_Adam
Чтец Adam_and_Adam занимается озвучкой произведений Глеба Соколова.
КОНЕЦ ОЗНАКОМИТЕЛЬНОГО ОТРЫВКА
