— Понял теперь? — хихикнула я. — Считай, что это типичные представители твоей основной аудитории.
Но это легко сказать — золотое дно. А поди сделай! Чтобы протолкнуть новую идею, нужны связи, знакомства — и в Ниревии, как в любом другом месте. Собственных знакомств в книгоиздательском деле у меня не было, и я написала своему управляющему, потому что Зангех Кайеро знал абсолютно всех. Вот уж у кого были связи!
Кайеро ответил мне через несколько дней и предложил нам с братцем в ближайший не учебный день встретиться с потенциальным издателем. Разумеется, я ответила согласием.
Издатель оказалась невысоким подвижным человечком с забранными в хвост абсолютно седыми волосами, изрезанным морщинами лицом и ясными молодыми глазами. Звали его Дерриш Ахмас, и он как раз специализировался на издании литературы для детей разного возраста. Истории в картинках господина Ахмаса просто покорили. Он в возбуждении носился по просторному кабинету моего управляющего, периодически подлетая к столу, чтобы в очередной раз перебрать листы в папке с рисунками.
— Да! — наконец очнулся он. — Это пойдет. Это будет иметь успех. Но имейте в виду, юноша, историями в картинках мы с вами не ограничимся. Я уже оценил ваш дар. Предлагаю для начала попытаться сделать рисунки к нескольким книгам. В идеале — цветные. Если у вас получится, считайте, что стабильный заработок вам обеспечен.
— Есть еще одна идея, — вмешалась я, — которая может иметь успех.
— Какая же? — издатель заинтересованно склонил голову набок.
— Книги для обучения детей грамоте. Я не так давно столкнулась с этой проблемой и специально обходила книжные лавки в поисках чего-нибудь подобного.
— И какими вы себе представляете эти книги?
— Двух видов. Первые — для самых маленьких, для знакомства с буквами. Каждая страница посвящена одной букве, рядом с буквой — картинка, изображающая какой-нибудь предмет, название которого начинается с этой буквы. Предмет обязательно простой, из тех, с которыми дети сталкиваются в повседневной жизни — игрушки, посуда, самые обычные животные... Можно еще простенький стишок про предмет разместить. И все это должно быть оформлено красочно и привлекательно.
— Любопытная идея, — пробормотал Дерриш Ахмас и кивнул мне, предлагая продолжать.
— Второй вариант — для детей постарше. Там должны быть уже не только буквы, но и слоги, а потом — соединение их в слова. В конце - несложные тексты, доступные пониманию ребенка.
— Что ж, — издатель хлопнул ладонью по столу, — вы принесли достойные внимания задумки. Если возьметесь за детальную разработку — милости прошу. Идеи ваши, так что и продумывать тоже вам.
— Возьмешься? — обратилась я к Дариену.
Братец пожал плечами:
— Попробую. Стишки только не умею.
— Со стишками, полагаю, проблем не будет, — хихикнула я в ответ, — Натка с Маром развлекаются, придумывая рифмованные дразнилки, и получается у них очень даже неплохо. Надеюсь, и на заданную тему... или заданную букву получится тоже.
С издателем мы расстались воодушевленные. Удастся задумка с азбукой и букварем или нет, но первый заработок Дариену мы обеспечили, если только он не разленится и не бросит рисование. Но похоже, это ему не грозит. По-моему, рисование — чуть ли не единственное занятие, которое не кажется братцу скучным. Ну и потом... большому ребенку дали в руки правильную игрушку, которая позволит ему чувствовать себя взрослым и полезным. Такая долго не надоест.
Я снова хихикнула — на этот раз про себя, собственных мыслям: неожиданно пришло в голову, что я потихоньку обеспечиваю доходами свое растущее семейство. Если закрыть глаза на мои баснословные богатства, полученные не собственным трудом, а в наследство или благодаря царственным милостям, мой счет медленно, но верно пополняется благодаря продаже, пардон, бельевых резинок. Мариен получил свой процент с кернианового месторождения. Даже если оно иссякнет через пять-десять лет (а этого вроде бы не должно случиться), безбедное существование до конца жизни ему обеспечено. Наташке уже начала капать денежка с продажи застежек-молний. Поскольку штаны, которые я предоставила для изучения галантерейщику господину Редри, принадлежали сестрице, то справедливо было, чтобы и выгоду от сделки получила именно она. И как раз сейчас покупатели наконец-то разглядели нововведение и «молнии» стали набирать популярность. Впрочем, с тех пор как объявилась родня с Айиоро, за материальное благополучие сестрицы я совершенно спокойна, на одни только галантерейные доходы ей жить не придется. А теперь вот и второй братец пристроен...
Словом, к дому я приближалась в приподнятом настроении. Ровно до того момента, когда, поднимаясь на крыльцо к галантно открытой Дариеном двери, почувствовала спиной чей-то взгляд. Обернулась резко — Лэйриш. Тенью мелькнул в конце улицы и тут же исчез, словно и не было его. Я бы даже поверила, что не было, если бы в этот миг не резануло мне по оголенным нервам болью... Его болью. Потому что мы оба одновременно упустили наши щиты...
Ощущение было, словно солнце внезапно померкло и мир погрузился в темноту. Первой мыслью было: догнать, остановить. Переместиться к нему, где бы он ни был. А вторая, горькая, останавливала: дурочка, что ты ему сейчас скажешь? Особенно после того как он видел тебя заходящей в свой дом с другим мужчиной. Он ведь не знает, кто такой Дариен. Что он подумал — понятно. Ведь не зря я ощутила такую острую боль.
И все-таки я заставила себя вернуться к действительности, закрыть за собой дверь, встряхнуться и шагнуть через порог — в дом, навстречу родным и близким.
В последний месяц весны, когда я уже успела окунуться в предсессионный угар, эльфийское посольство переправило в школу договора для практикантов. Лерех взялся уж было подписывать, не глядя, но я его остановила:
— Подожди, надо Ритеэниору показать. Я не уверена, что тут нет никаких подвохов.
Договора оказались одним сплошным подвохом.
— Это нельзя подписывать! — заявил эльф. — Иначе вы три месяца вместо целительской практики будете заниматься подсобными работами вроде уборки помещений. В договоре должны быть прописаны обязанности принимающей стороны — а это привлечение вас к целительской деятельности, например, к ассистированию во время операций — и ваши обязанности. А вы не обязаны, — с нажимом произнес Рит, — заниматься ничем, кроме вашей целительской практики. Кроме того, это в первую очередь касается не Лереха, а тебя Лари, должны быть особо оговорены личная неприкосновенность и неприкосновенность жилища. А то среди эльфов, к сожалению, распространено заблуждение, будь единственное, на что годятся человеческие женщины, это... ну сама понимаешь. При этом спрашивать согласие женщины необязательно. Ну и само жилье — тут не сказано, какое именно предоставляется. Нужно уточнить, что каждому отдельное, гостевого уровня. Это нормально, студентов эльфийских школ на практике обычно так и устраивают. Вот кормить они вас не обязаны, это обычно за свой счет.
— Поможешь переделать?
— Я не специалист, — смутился Ритэниор, — но я попробую.
Согласование договоров с эльфийским посольством заняло почти две декады. Я уже отчаялась поколебать их упорство, ушастые сражались за каждый пункт. Если бы не поддержка Ритэниора, я бы, наверно, плюнула на все, и подписала что есть, понадеявшись на защиту и покровительство Лейтиниэра... ну и семьи самого Рита, его родители тоже выразили надежду, что смогут быть нам полезными. Однако Ритэниор настоял на своем, и вскоре исправленные и дополненные договора были подписаны, к моему несказанному облегчению.
В тот же день дома меня ожидал посыльный с небольшим пакетом из Лиотании. Что же такое не решился Лейтиниэр доверить магической почте? Я вскрыла конверт и извлекла сложенный вдвое листок бумаги. В своем послании Лейтиниэр сообщал, что отец его «отошел к истокам» и теперь он стал главой клана. И он пользуется своим правом, чтобы объявить меня новым членом клана. Стать полноправным членом эльфийского клана — невероятная честь, которой за многие столетия удостоились всего несколько человек. Лейтиниэр выслал бумаги, подтверждающие его решение, и кулон, который я могу предъявить, если мне понадобиться сообщить кому-то о моей принадлежности к клану. Но этого достаточно лишь на первое время, как сообщил мне эльф. Поэтому, раз уж я собралась на практику в Лиотанию, он предлагает мне отправиться в путь на пару дней раньше, чтобы он мог провести специальный обряд — тогда мою принадлежность к клану Льерэ никто не сможет оспорить.
Я читала послание и разбирала приложенные к нему документы со смесью восторга и недоумения. А под конец нервно рассмеялась: мало мне родственников было! Ладно еще братья и сестра. Но ведь есть еще и мать-змея, связанная со мной кровью, есть целый клан на Айиоро, к которым я, правда, принадлежу скорее душой, чем телом. Теперь вот эльфы.
Но от такой чести не отказываются. Да я и не собиралась — чужую благодарность тоже надо уметь ценить и принимать. Правда, иногда это очень трудно. Например, как в случае с Дариеном, который получил свой первый гонорар и от счастья не знал, на какую ему стенку запрыгнуть. Скакал, как мальчишка (да мальчишка и есть!), лез ко всем обниматься, заявил мне что съедет сразу, как только найдет себе подходящее жилье, даже готов был вернуться в свое необитаемое имение, чтобы там продолжить рисовать, периодически посылая плоды своих трудов в столицу. И все порывался сунуть мне какие-то деньги, а еще лобызал руки и, не останови я его, наверное, к ногам бы перешел.
Я его порывы пресекла достаточно жестко — что поделаешь, я уже прочно ощущала старшей сестрой, любящей, но зато имеющей право и подзатыльник отвесить. И жить велела у меня пока оставаться: точно знаю, чтобы не упустить свое, надо оставаться поблизости и на виду. Не факт, что братцу удалось бы сотрудничество с издателем на большом расстоянии. Единственное, напомнила ему о правилах поведения, которые и в наше отсутствие должны соблюдаться.
А отсутствие было уже не за горами. Как-то неожиданно осталась позади последняя сессия и наступило лето.
— Эх, — вздохнул Рьен, прощаясь со мной после последнего дежурства, — чует мое сердце, нескоро мы тебя тут увидим. Сначала далекий мир, потом практика у эльфов, а там, глядишь, дворцовые тебя к рукам приберут.
— Посмотрим, — улыбнулась я, — не больно-то я рвусь к этим дворцовым.
— С его величеством, что ли, спорить будешь? — полюбопытствовал целитель.
— С его величеством — не потяну. Слабо мне.
Дед явился за нами не один, а в компании двух серьезных молодых людей. То есть тейордов. Это и понятно: нас трое — и их трое. Молодежь подхватила моих младшеньких, дед обнял меня, и мгновение спустя мы очутились в просторном зале, наполненном светом и воздухом. Я осмотрелась: кроме нас здесь были еще трое — мужчина, женщина и парень. Парень глядел на нас и улыбался, я бы сказала, предвкушающе, мужчина посматривал хмуро и с недоверием, взглядом женщины можно было бы заморозить море... Впрочем, к холоду в нем примешивалась изрядная доля брезгливости. Встретившись с ней глазами, я инстинктивно задвинула детей себе за спину. Дед заметил мой маневр и ухмыльнулся:
— Позвольте представить вам моих внучек Лариэссу и Натаэлли, а также их названого брата Мариена.
— Я вижу здесь только одну твою внучку, Гилеари. Зачем ты притащил сюда этот сброд? — поджала губы женщина.
— Девочки мои, эта невоспитанная дама — Иллиэсса, жена моего старшего сына Мерниари, — мужчина сдержанно кивнул, когда дед назвал его имя, — остальные трое — их сыновья и мои внуки Танвери, Лейдери и Неттаи.
Неттаи оказался тем самым улыбающимся парнем, другие двое как раз и доставили нас сюда. В отличие от младшего брата, оба сохраняли серьезный, невозмутимый вид и сразу удалились, стоило Гилеари жестом отпустить их.
В общем, посмотрела я на эту родню и решила, что мне вполне хватило бы одного Гилеари. Разве что младшенький ничего, если мне не показалось, то с ним можно было бы найти общий язык. А от дражайшей тетушки лучше вообще держаться подальше. Пакостить едва ли будет, но вот гадостей наговорить с нее станется.
В первый же день Иллиэссе удалось показать свое отношение ко мне не только взглядом. Улучив минуту, когда я оказалась одна на балконе, дамочка просочилась ко мне и, наклонившись к самому моему уху, прошипела:
— Не думай, приблудная, что тебе удастся прибрать к рукам наследство Гилеари. Пусть тебя признал совет, для меня ты никто и ничто, и не вздумай вставать у меня на дороге — раздавлю, как букашку.
— О, какие страсти! — фальшиво улыбнулась я, повернувшись лицом к женщине.
Отметила про себя, что тетушка хороша необыкновенно и одета со вкусом, еще бы характер не такой стервозный — цены бы ей не было.
— Оч-чень скоро ты пожалеешь о своих улыбочках! — не могла остановиться дама.
— Вот как? Тетушке не по душе моя улыбка? — с моего лица не сходило приветливое выражение — опыт подсказывает, что оно эффективнее всего выводит из себя недружелюбно настроенного собеседника, а мне требовалось вывести родственницу из себя, чтобы понять, на что она способна в гневе.
Я не прогадала: еще несколько фраз в режиме обмена любезностями — и красивые черты исказились яростью. Она отступила на пару шагов, дальше последовало какое-то неуловимое движение рукой, я засекла колебание магического фона и... Анх и Лейриш не зря натаскивали меня, вырабатывая мгновенную реакцию на любую угрозу. Три вида щитов — на всех уровнях — прикрыли меня от нападения, а мощная силовая волна — можно было бы послабее, но я, увы, не удержала контроль — буквально смела женщину, сбивая ее с ног. После того как тетушка влетела обратно в гостиную через балконную дверь и шлепнулась на пол, удерживать на физиономии ледяное презрение удавалось ей куда хуже.
Я вошла следом за ней и, не дожидаясь вопросов, заявила удивленному деду и рассерженному дядюшке:
— Нападая на боевого мага, надо иметь в виду возможные последствия.
— Какой боевой маг? — зашептал дядюшка на ухо деду. — Ты же говорил, что она целитель!
— Одно другому не мешает, — вмешалась я, — боевой маг я по второй специальности.
— Поня-а-атно, — протянул Мерниари, краем глаза наблюдая за отползающей в сторонку женой и не делая попыток помочь ей подняться.
М-да, странные у них отношения.
— А чтобы было понятно и всем остальным, — продолжила я, обведя глазами собравшихся родственничков, — заявляю: вставать между вами и вашим наследством я не собираюсь. Я достаточно богата, чтобы не ждать с нетерпением смерти любимого деда... — Гилеари прищурился хитро, и я подмигнула ему в ответ. — Кроме того, у меня в руках профессия, и я могу заработать себе на жизнь, если вдруг внезапно лишусь своего состояния. Сюда же я прибыла, чтобы познакомиться с родственниками. И я надеюсь, что мне не придется пожалеть об этом знакомстве.
— А если вы так не рады нашему появлению, — встряла в разговор просочившаяся в двери Наташка, — так нам и деда для общения хватит, без вас обойдемся.
Сестрицу Гилеари обучил языку еще в первый свой визит в наш дом. Я об этом узнала уже задним числом, когда сама вернулась с Айиоро. Мариену же пришлось довольствоваться кулоном-переводчиком. Мыслеобразы, облеченные в слова чужого языка, порой приобретали странную форму, но смысл в целом сохранялся, так что вполне можно было объясниться.
Но это легко сказать — золотое дно. А поди сделай! Чтобы протолкнуть новую идею, нужны связи, знакомства — и в Ниревии, как в любом другом месте. Собственных знакомств в книгоиздательском деле у меня не было, и я написала своему управляющему, потому что Зангех Кайеро знал абсолютно всех. Вот уж у кого были связи!
Кайеро ответил мне через несколько дней и предложил нам с братцем в ближайший не учебный день встретиться с потенциальным издателем. Разумеется, я ответила согласием.
Издатель оказалась невысоким подвижным человечком с забранными в хвост абсолютно седыми волосами, изрезанным морщинами лицом и ясными молодыми глазами. Звали его Дерриш Ахмас, и он как раз специализировался на издании литературы для детей разного возраста. Истории в картинках господина Ахмаса просто покорили. Он в возбуждении носился по просторному кабинету моего управляющего, периодически подлетая к столу, чтобы в очередной раз перебрать листы в папке с рисунками.
— Да! — наконец очнулся он. — Это пойдет. Это будет иметь успех. Но имейте в виду, юноша, историями в картинках мы с вами не ограничимся. Я уже оценил ваш дар. Предлагаю для начала попытаться сделать рисунки к нескольким книгам. В идеале — цветные. Если у вас получится, считайте, что стабильный заработок вам обеспечен.
— Есть еще одна идея, — вмешалась я, — которая может иметь успех.
— Какая же? — издатель заинтересованно склонил голову набок.
— Книги для обучения детей грамоте. Я не так давно столкнулась с этой проблемой и специально обходила книжные лавки в поисках чего-нибудь подобного.
— И какими вы себе представляете эти книги?
— Двух видов. Первые — для самых маленьких, для знакомства с буквами. Каждая страница посвящена одной букве, рядом с буквой — картинка, изображающая какой-нибудь предмет, название которого начинается с этой буквы. Предмет обязательно простой, из тех, с которыми дети сталкиваются в повседневной жизни — игрушки, посуда, самые обычные животные... Можно еще простенький стишок про предмет разместить. И все это должно быть оформлено красочно и привлекательно.
— Любопытная идея, — пробормотал Дерриш Ахмас и кивнул мне, предлагая продолжать.
— Второй вариант — для детей постарше. Там должны быть уже не только буквы, но и слоги, а потом — соединение их в слова. В конце - несложные тексты, доступные пониманию ребенка.
— Что ж, — издатель хлопнул ладонью по столу, — вы принесли достойные внимания задумки. Если возьметесь за детальную разработку — милости прошу. Идеи ваши, так что и продумывать тоже вам.
— Возьмешься? — обратилась я к Дариену.
Братец пожал плечами:
— Попробую. Стишки только не умею.
— Со стишками, полагаю, проблем не будет, — хихикнула я в ответ, — Натка с Маром развлекаются, придумывая рифмованные дразнилки, и получается у них очень даже неплохо. Надеюсь, и на заданную тему... или заданную букву получится тоже.
С издателем мы расстались воодушевленные. Удастся задумка с азбукой и букварем или нет, но первый заработок Дариену мы обеспечили, если только он не разленится и не бросит рисование. Но похоже, это ему не грозит. По-моему, рисование — чуть ли не единственное занятие, которое не кажется братцу скучным. Ну и потом... большому ребенку дали в руки правильную игрушку, которая позволит ему чувствовать себя взрослым и полезным. Такая долго не надоест.
Я снова хихикнула — на этот раз про себя, собственных мыслям: неожиданно пришло в голову, что я потихоньку обеспечиваю доходами свое растущее семейство. Если закрыть глаза на мои баснословные богатства, полученные не собственным трудом, а в наследство или благодаря царственным милостям, мой счет медленно, но верно пополняется благодаря продаже, пардон, бельевых резинок. Мариен получил свой процент с кернианового месторождения. Даже если оно иссякнет через пять-десять лет (а этого вроде бы не должно случиться), безбедное существование до конца жизни ему обеспечено. Наташке уже начала капать денежка с продажи застежек-молний. Поскольку штаны, которые я предоставила для изучения галантерейщику господину Редри, принадлежали сестрице, то справедливо было, чтобы и выгоду от сделки получила именно она. И как раз сейчас покупатели наконец-то разглядели нововведение и «молнии» стали набирать популярность. Впрочем, с тех пор как объявилась родня с Айиоро, за материальное благополучие сестрицы я совершенно спокойна, на одни только галантерейные доходы ей жить не придется. А теперь вот и второй братец пристроен...
Словом, к дому я приближалась в приподнятом настроении. Ровно до того момента, когда, поднимаясь на крыльцо к галантно открытой Дариеном двери, почувствовала спиной чей-то взгляд. Обернулась резко — Лэйриш. Тенью мелькнул в конце улицы и тут же исчез, словно и не было его. Я бы даже поверила, что не было, если бы в этот миг не резануло мне по оголенным нервам болью... Его болью. Потому что мы оба одновременно упустили наши щиты...
Ощущение было, словно солнце внезапно померкло и мир погрузился в темноту. Первой мыслью было: догнать, остановить. Переместиться к нему, где бы он ни был. А вторая, горькая, останавливала: дурочка, что ты ему сейчас скажешь? Особенно после того как он видел тебя заходящей в свой дом с другим мужчиной. Он ведь не знает, кто такой Дариен. Что он подумал — понятно. Ведь не зря я ощутила такую острую боль.
И все-таки я заставила себя вернуться к действительности, закрыть за собой дверь, встряхнуться и шагнуть через порог — в дом, навстречу родным и близким.
Глава 15
В последний месяц весны, когда я уже успела окунуться в предсессионный угар, эльфийское посольство переправило в школу договора для практикантов. Лерех взялся уж было подписывать, не глядя, но я его остановила:
— Подожди, надо Ритеэниору показать. Я не уверена, что тут нет никаких подвохов.
Договора оказались одним сплошным подвохом.
— Это нельзя подписывать! — заявил эльф. — Иначе вы три месяца вместо целительской практики будете заниматься подсобными работами вроде уборки помещений. В договоре должны быть прописаны обязанности принимающей стороны — а это привлечение вас к целительской деятельности, например, к ассистированию во время операций — и ваши обязанности. А вы не обязаны, — с нажимом произнес Рит, — заниматься ничем, кроме вашей целительской практики. Кроме того, это в первую очередь касается не Лереха, а тебя Лари, должны быть особо оговорены личная неприкосновенность и неприкосновенность жилища. А то среди эльфов, к сожалению, распространено заблуждение, будь единственное, на что годятся человеческие женщины, это... ну сама понимаешь. При этом спрашивать согласие женщины необязательно. Ну и само жилье — тут не сказано, какое именно предоставляется. Нужно уточнить, что каждому отдельное, гостевого уровня. Это нормально, студентов эльфийских школ на практике обычно так и устраивают. Вот кормить они вас не обязаны, это обычно за свой счет.
— Поможешь переделать?
— Я не специалист, — смутился Ритэниор, — но я попробую.
Согласование договоров с эльфийским посольством заняло почти две декады. Я уже отчаялась поколебать их упорство, ушастые сражались за каждый пункт. Если бы не поддержка Ритэниора, я бы, наверно, плюнула на все, и подписала что есть, понадеявшись на защиту и покровительство Лейтиниэра... ну и семьи самого Рита, его родители тоже выразили надежду, что смогут быть нам полезными. Однако Ритэниор настоял на своем, и вскоре исправленные и дополненные договора были подписаны, к моему несказанному облегчению.
В тот же день дома меня ожидал посыльный с небольшим пакетом из Лиотании. Что же такое не решился Лейтиниэр доверить магической почте? Я вскрыла конверт и извлекла сложенный вдвое листок бумаги. В своем послании Лейтиниэр сообщал, что отец его «отошел к истокам» и теперь он стал главой клана. И он пользуется своим правом, чтобы объявить меня новым членом клана. Стать полноправным членом эльфийского клана — невероятная честь, которой за многие столетия удостоились всего несколько человек. Лейтиниэр выслал бумаги, подтверждающие его решение, и кулон, который я могу предъявить, если мне понадобиться сообщить кому-то о моей принадлежности к клану. Но этого достаточно лишь на первое время, как сообщил мне эльф. Поэтому, раз уж я собралась на практику в Лиотанию, он предлагает мне отправиться в путь на пару дней раньше, чтобы он мог провести специальный обряд — тогда мою принадлежность к клану Льерэ никто не сможет оспорить.
Я читала послание и разбирала приложенные к нему документы со смесью восторга и недоумения. А под конец нервно рассмеялась: мало мне родственников было! Ладно еще братья и сестра. Но ведь есть еще и мать-змея, связанная со мной кровью, есть целый клан на Айиоро, к которым я, правда, принадлежу скорее душой, чем телом. Теперь вот эльфы.
Но от такой чести не отказываются. Да я и не собиралась — чужую благодарность тоже надо уметь ценить и принимать. Правда, иногда это очень трудно. Например, как в случае с Дариеном, который получил свой первый гонорар и от счастья не знал, на какую ему стенку запрыгнуть. Скакал, как мальчишка (да мальчишка и есть!), лез ко всем обниматься, заявил мне что съедет сразу, как только найдет себе подходящее жилье, даже готов был вернуться в свое необитаемое имение, чтобы там продолжить рисовать, периодически посылая плоды своих трудов в столицу. И все порывался сунуть мне какие-то деньги, а еще лобызал руки и, не останови я его, наверное, к ногам бы перешел.
Я его порывы пресекла достаточно жестко — что поделаешь, я уже прочно ощущала старшей сестрой, любящей, но зато имеющей право и подзатыльник отвесить. И жить велела у меня пока оставаться: точно знаю, чтобы не упустить свое, надо оставаться поблизости и на виду. Не факт, что братцу удалось бы сотрудничество с издателем на большом расстоянии. Единственное, напомнила ему о правилах поведения, которые и в наше отсутствие должны соблюдаться.
А отсутствие было уже не за горами. Как-то неожиданно осталась позади последняя сессия и наступило лето.
— Эх, — вздохнул Рьен, прощаясь со мной после последнего дежурства, — чует мое сердце, нескоро мы тебя тут увидим. Сначала далекий мир, потом практика у эльфов, а там, глядишь, дворцовые тебя к рукам приберут.
— Посмотрим, — улыбнулась я, — не больно-то я рвусь к этим дворцовым.
— С его величеством, что ли, спорить будешь? — полюбопытствовал целитель.
— С его величеством — не потяну. Слабо мне.
Дед явился за нами не один, а в компании двух серьезных молодых людей. То есть тейордов. Это и понятно: нас трое — и их трое. Молодежь подхватила моих младшеньких, дед обнял меня, и мгновение спустя мы очутились в просторном зале, наполненном светом и воздухом. Я осмотрелась: кроме нас здесь были еще трое — мужчина, женщина и парень. Парень глядел на нас и улыбался, я бы сказала, предвкушающе, мужчина посматривал хмуро и с недоверием, взглядом женщины можно было бы заморозить море... Впрочем, к холоду в нем примешивалась изрядная доля брезгливости. Встретившись с ней глазами, я инстинктивно задвинула детей себе за спину. Дед заметил мой маневр и ухмыльнулся:
— Позвольте представить вам моих внучек Лариэссу и Натаэлли, а также их названого брата Мариена.
— Я вижу здесь только одну твою внучку, Гилеари. Зачем ты притащил сюда этот сброд? — поджала губы женщина.
— Девочки мои, эта невоспитанная дама — Иллиэсса, жена моего старшего сына Мерниари, — мужчина сдержанно кивнул, когда дед назвал его имя, — остальные трое — их сыновья и мои внуки Танвери, Лейдери и Неттаи.
Неттаи оказался тем самым улыбающимся парнем, другие двое как раз и доставили нас сюда. В отличие от младшего брата, оба сохраняли серьезный, невозмутимый вид и сразу удалились, стоило Гилеари жестом отпустить их.
В общем, посмотрела я на эту родню и решила, что мне вполне хватило бы одного Гилеари. Разве что младшенький ничего, если мне не показалось, то с ним можно было бы найти общий язык. А от дражайшей тетушки лучше вообще держаться подальше. Пакостить едва ли будет, но вот гадостей наговорить с нее станется.
В первый же день Иллиэссе удалось показать свое отношение ко мне не только взглядом. Улучив минуту, когда я оказалась одна на балконе, дамочка просочилась ко мне и, наклонившись к самому моему уху, прошипела:
— Не думай, приблудная, что тебе удастся прибрать к рукам наследство Гилеари. Пусть тебя признал совет, для меня ты никто и ничто, и не вздумай вставать у меня на дороге — раздавлю, как букашку.
— О, какие страсти! — фальшиво улыбнулась я, повернувшись лицом к женщине.
Отметила про себя, что тетушка хороша необыкновенно и одета со вкусом, еще бы характер не такой стервозный — цены бы ей не было.
— Оч-чень скоро ты пожалеешь о своих улыбочках! — не могла остановиться дама.
— Вот как? Тетушке не по душе моя улыбка? — с моего лица не сходило приветливое выражение — опыт подсказывает, что оно эффективнее всего выводит из себя недружелюбно настроенного собеседника, а мне требовалось вывести родственницу из себя, чтобы понять, на что она способна в гневе.
Я не прогадала: еще несколько фраз в режиме обмена любезностями — и красивые черты исказились яростью. Она отступила на пару шагов, дальше последовало какое-то неуловимое движение рукой, я засекла колебание магического фона и... Анх и Лейриш не зря натаскивали меня, вырабатывая мгновенную реакцию на любую угрозу. Три вида щитов — на всех уровнях — прикрыли меня от нападения, а мощная силовая волна — можно было бы послабее, но я, увы, не удержала контроль — буквально смела женщину, сбивая ее с ног. После того как тетушка влетела обратно в гостиную через балконную дверь и шлепнулась на пол, удерживать на физиономии ледяное презрение удавалось ей куда хуже.
Я вошла следом за ней и, не дожидаясь вопросов, заявила удивленному деду и рассерженному дядюшке:
— Нападая на боевого мага, надо иметь в виду возможные последствия.
— Какой боевой маг? — зашептал дядюшка на ухо деду. — Ты же говорил, что она целитель!
— Одно другому не мешает, — вмешалась я, — боевой маг я по второй специальности.
— Поня-а-атно, — протянул Мерниари, краем глаза наблюдая за отползающей в сторонку женой и не делая попыток помочь ей подняться.
М-да, странные у них отношения.
— А чтобы было понятно и всем остальным, — продолжила я, обведя глазами собравшихся родственничков, — заявляю: вставать между вами и вашим наследством я не собираюсь. Я достаточно богата, чтобы не ждать с нетерпением смерти любимого деда... — Гилеари прищурился хитро, и я подмигнула ему в ответ. — Кроме того, у меня в руках профессия, и я могу заработать себе на жизнь, если вдруг внезапно лишусь своего состояния. Сюда же я прибыла, чтобы познакомиться с родственниками. И я надеюсь, что мне не придется пожалеть об этом знакомстве.
— А если вы так не рады нашему появлению, — встряла в разговор просочившаяся в двери Наташка, — так нам и деда для общения хватит, без вас обойдемся.
Сестрицу Гилеари обучил языку еще в первый свой визит в наш дом. Я об этом узнала уже задним числом, когда сама вернулась с Айиоро. Мариену же пришлось довольствоваться кулоном-переводчиком. Мыслеобразы, облеченные в слова чужого языка, порой приобретали странную форму, но смысл в целом сохранялся, так что вполне можно было объясниться.
