Колыбельная Смерти.
Горячая ладонь скользнула по моей груди.
И от этого касания меня накрыл холод, захлестнув с головой, а затем – ничем не объяснимое тепло разлилось под кожей. Сердце рванулось навстречу, но замерло, будто наткнувшись на невидимую преграду.
Я сел в кровати, озираясь по сторонам.
Стены. Окна. Пол. Все это было незнакомым. Знакомой была она, лежащая со мной рядом.
- Арис? – неуверенно произнес я, касаясь ее плеча.
Девушка сонно зажмурилась, потянулась, потерла кулачками глаза.
- Доброе утро, - мягко улыбнулась она, и что-то во мне оборвалось.
Моя Арис никогда не была такой домашней. Моя Арис дикая, рычащая. Ей проще было бы дать мне оплеуху за то, что оказался с ней в одной кровати, а не нежиться, делая вид, что ничего не произошло.
- Как спалось?
Мед ее голоса тонул в ушах, покрывая их сладостной глазурью. И от этого становилось жутко.
- Плохо спалось. Что ты здесь делаешь? Что я здесь делаю? Где я вообще?..
- Это моя квартира, - вздохнуло нечто, выглядящее как Арис. – И ты здесь живешь. Тебе очень досталось?..
Я сполз с кровати, коснулся ногами холодного паркета.
- Интересная рокировка. Что ты за существо? Ты ведь не Арис.
Девушка погрустнела.
- Лекарь предупреждал меня, что так будет… Он говорил, что после того случая ты потерял связь с реальностью. У тебя ведь едва не забрали душу. Но это тебя немного… пошатнуло. Только не переживай. Мы обязательно все восполним. – «Арис» так пронзительно посмотрела мне в глаза, что я замер.
Замер от смятения. От непонимания. Эта Арис так близко, так рядом. Она полна нежности, наигранной, но нежности. Забытой нежности.
- Голова не болит? – она смело протянула ко мне левую ладонь без перчатки, желая дотронуться до лба, но я шарахнулся в сторону, ожидая подвоха.
- Что с твоей рукой?
- С рукой? – изумленно переспросила «Арис», глядя на собственную ладонь. – Ничего. Все в порядке. – Она развернула ее мне лицевой стороной. – Видишь?
Я видел. Не было свечения, столь привычного мне и пугающего ее.
- Ясно, - заключил я. – Магия Реймора еще не настолько прогрессировала, чтобы кидать людей в альтернативные реальности, а значит – я просто брежу. Ну и как мне себя лучше вести? – поинтересовался я уже у «Арис».
- Не пугай меня так.
«…балбес». Сейчас должно было прозвучать «балбес»!
- Допустим - не вдаваясь в причины и следствия – ты однажды просыпаешься не в своем доме. Рядом с тобой я, но ведущий себя не так, как ты привыкла. Твои действия?
Девушка – называть ее Арис со всей серьезностью у меня не получалось – задумалась. Пожала плечами.
- Не знаю. Решила бы, что сплю. Попросила бы ущипнуть.
«Не попросила бы. Да еще и затрещину бы дала за попытку».
- И все?
- Наверное. Но к чему ты клонишь?
- Тебе рассказать как я жил до этого момента?
Девушка недовольно скривила губы, но кивнула:
- Лекарь сказал пока что во всем с тобой соглашаться.
- И сколько у меня времени до того, как это «пока что» закончится?
- День, может два.
- Значит, поведать успею, - хмыкнул я. – Итак. Я работаю в Последнем Департаменте собирателем душ. Жил с двумя псами в квартире, куда однажды вторглась ты и заняла спальню и всю мою жизнь. Каждое утро мы катались на работу – потому что ты тоже собиратель, каждый вечер вместе возвращались. Иногда влипали в передряги…
- Последних Департаментов давно уже нет. Их расформировали, Ран, - с сочувствием проговорила «Арис».
- Ваша реальность еще более двинутая, чем я мог предположить.
- Вот именно. Наша ре-аль-ность! Наша! Я не могу заглянуть тебе в голову и понять, что ты видел и насколько оно было правдоподобным, но слушать это я сейчас тоже не могу. Слушать, как ты отвергаешь и меня, и все, к чему мы шли столько лет!..
- Сомневаюсь, что ты знаешь, к чему эти много лет шел я. Поэтому если ты не планируешь меня убивать – ну мало ли зачем ты меня сюда затащила! – я просто лягу, буду смотреть в потолок и ждать, когда все вернется на места.
Пока «Арис» пыталась придумать достойный ответ, все сильнее убеждая меня в том, что она не Арис, я пялился на люстру со звездами и пытался вспомнить, какой же фильм мне это все напоминает.
- Чип, брысь!..
Чип?
Я даже в кровати сел. Если мои крокодилы здесь…
Вместо морды ротвейлера на меня смотрело толстощекое кошачье мурло. Похожее на морду Толстопуза – Лировского зверя, только еще шире.
- А Дейл? – слабо поинтересовался я.
- Спит, - вздохнула «Арис».
- А они… жнецов чувствуют? – Не могли же асты вдруг стать котами?..
- Угу. На расстоянии в десять шагов.
- То есть, жнецы здесь тоже есть?
- Ну да. Ты же от него пострадал! Все произошло так быстро, я увидела только как он схватил тебя за руку и…
- И я еще жив?
- Ну да. К счастью. Говорят, что мало кто выживал после таких нападений!
- И душа моя при мне?
- Конечно. Только… Последствия все равно странные.
- А коса? – спросил я, оглядываясь в поисках жезла, про себя думая «ни хрена себе «странные».
- Ты и этого не помнишь? – печально вскинула брови «Арис».
- Угадай.
Не то, чтобы я не помнил. Я помнил. Коса привязана ко мне и пропасть не могла в принципе. Что бы ни произошло – она ко мне всегда вернется.
- Ты сдал ее в Департамент, когда вас распускали.
- Вас?..
Девушка лишь приоткрыла рот для ответа. Повисла неловкая пауза.
«Арис» встала с кровати и, закрыв ладонями, лицо выбежала прочь из спальни.
Молодец я. Не успел проснуться, как уже из-за меня рыдают.
И кто рыдает. Арислана!
Такое мне не то, что в фантазиях не приходило – в кошмарах не являлось.
Нет, моя леди позволяла себе слабости – но лишь в ситуациях действительно сложных. Психологически. Когда даже я бы мог сломаться. И тогда мне было страшно за нее вдвойне.
А сейчас я просыпаюсь в малознакомой обстановке, «Арис» со мной мила, словно типичная женушка, горюющая у кровати умирающего супруга, рассказывает какие-то дикие истории и… хочет, чтобы я в них верил.
Или это я хочу?..
Хочу верить в то, что все до этого дня было правдой.
Я ведь существую здесь и сейчас. Я вижу свое лицо в зеркале – изрядно осунувшееся, ощущаю тело – свое же. Физическое.
Если вся моя жизнь до этого была сном, то что мне теперь остается?
- Послушай, - выйдя в гостиную, произнес я.
«Арис» подняла на меня заплаканное лицо.
- Я действительно ничего не помню. Давай начнем с малого. Каким меня помнишь ты?
Она пожала плечами, и тихо заговорила:
- Обычным. Добрым. Ты всегда помогал мне в делах…
Так, уже хорошо. У нас все же были «дела».
- Заботился обо мне. Спасал от всего…
Вдвойне хорошо. Это недалеко от истины.
- Даже с бумажками моими мне помогал, когда я работу домой приносила…
Представил свою Арис, приносящую тела, порабощенные мутными душами, домой, мол, раз не успели в офисе – давай тут разгребать. Едва не закашлялся.
- Прости, что я так реагирую, - договорила девушка. – Мне просто действительно непривычно тебя видеть таким. Ты словно был где-то, и забыл меня, друзей наших, мир наш даже! Я хоть и готовилась к этому, собиралась нормально реагировать… Но это слишком сложно.
Не сложнее, чем мне просыпаться в мире, которого я не знаю со стойким ощущением того, что это – не мой мир вообще.
Наш диалог прервала трель домофона.
Я вздрогнул от незнакомой мелодии. «Арис», качнув головой, прошагала к входной двери, попутно замерев у зеркала на мгновение, чтобы подправить размазавшуюся косметику.
- Это Кара.
- Она меня, что ли, проведать решила? – нахмурился я.
- Тебя? Ты-то тут при чем? – удивилась девушка. – Нет, я просто обещала ей отдать запись с прошлого дня рождения. Она ее давно уже хотела пересмотреть.
- Запись?..
- Ну да. Запись. На мой день рождения мы нанимали оператора.
После инициации такие дни отмечали у нас лишь самые оптимистичные. Чаще – новообращенные, потому как первое время еще не понимали, что время для нас замирает в том возрасте, когда и инициировали. Я понимал, что физически – да и психологически – мне не больше девятнадцати. Было бы тридцать в следующем году, да и то – я помню это, потому что Лир собирался праздновать юбилей. А у нас с ним разница – десять минут.
Мне лично было бы дико справлять свой пятидесятилетний юбилей с рожей малолетнего юнца.
- Привет-привет, дорогая. – Кара и Арис облобызали друг друга в щеки и я окончательно ошалел от происходящего.
Последнее, что я помнил – это то, что они начали здороваться! И не кривить при этом физиономии. А здесь передо мной просто пример истинной женской дружбы и взаимопонимания.
- Ран! – Кара всплеснула руками. – Как я рада, что ты жив. Мы так переживали. Дервик чуть не спился!..
Кара. Дервик. Где взаимосвязь?
- Еле оттащила его от бутылки. А он мне такой «Как же так, мой лучший друг впал в кому, вдруг он не выберется…»
Стоп.
- А почему от бутылки его оттаскивала ты, а не Сиала?
- Сиала? – девушки изумленно переглянулись.
- Сиала, - настойчиво повторил я.
- Милый, - «Арис» подошла ко мне, коснулась щеки ладонью левой руки. – Все изменилось, пока тебя не было. Все очень изменилось.
Я застыл. Жест этот был одновременно и пугающим, и желанным. Я хотел, чтобы моя Арис так меня касалась, но – не эта!
- Сиалы в вашей реальности не существует? – коротко выдохнул я. Вопрос был насущный.
- Она же погибла. Три месяца назад. – «Арис» заправила прядь моих волос за ухо, глядя на меня с диким сочувствием.
- И если честно – то и поделом ей, - договорила Кара. – Кто о такой стерве скорбеть будет…
Сиала. Стерва. Это немного объясняет поведение «Арис». И окончательно путает меня.
Что я имею? Мир без Департаментов, со жнецами, которые не могут выжечь душу, Арис – без способностей, Кару – ее любимую подругу. Дервика – моего лучшего друга. Погибшую стерву Сиалу.
И себя без косы.
Пока девушки о чем-то болтали, сидя за компом, я вернулся в спальню.
Сжал ладонями виски, пытаясь все сопоставить с тем, что помнил я из своей привычной жизни.
Не складывалось. Ничего не складывалось.
Но оно было.
Оно было осязаемым и реальным.
Девушки за стенкой пытались разговаривать тихо, но я все равно отлично разбирал каждое слово.
- Он сам не свой. Настолько уверен, что этот мир – нереальный, что даже мне уже кажется, что ко мне не мой Ран вернулся. Он даже котов испугался так… Понимаешь, он знает их по именам, но реагирует так, словно они в «его мире» вообще не коты.
- А кто?
- Не знаю. Хомячки. Собаки. Домашние аллигаторы. И на меня смотрит так, словно я убийца какая. Будто ожидает, что я на него наброшусь сейчас.
- Он еще не смирился с реорганизацией Департаментов. Ты ведь знаешь – там вся его жизнь была.
- Знаю, но… Он сначала даже радовался, что последствия инициации были отменены. Мол, наконец-то нормально заживем. Свадьбу сыграем, как все нормальные люди. О детях задумаемся…
- Верно, у них же особенности там всякие…
- Он ведь тогда даже разойтись предлагал. Мол, нашла бы себе обычного парня, не тратила бы время на его, такого бесперспективного…
- У мужчин вечно так. Думают, нам легко от своих чувств отказываться.
- Вот именно. А сейчас – ты понимаешь? – он даже не помнит, что Департаментов нет!
- Он только очнулся, Ари. Потерпи. Скажи спасибо, что у нас магия в основе здравоохранения. А не то выхаживать тебе еще инвалида годами…
- Да я рада! Но боюсь… Боюсь, что он теперь от меня уйдет. А я без него… Ну никак!..
Тихие всхлипы и шепотом: «Ну тише, тише. Услышит еще не дай Бог. Все будет хорошо, все наладится…».
- Кстати, - голос Кары прозвучал так, словно она пыталась докричаться до меня. – Отца обрадовали уже?
Я тихо фыркнул. «Обрадовать отца». Этот мир еще более сумасшедший, чем я думал.
- Ран, милый…
От интонации у меня по позвоночнику мороз пробежал.
«Арис» вошла в комнату, села рядом – словно врач на постель к умирающему.
- Ты бы правда отцу позвонил. Он весь извелся там.
- Удивлен, что он меня у тебя не забрал еще, - хмыкнул я.
- Забрал? – изумилась девушка. – Зачем?
- Ну как… Отцовский контроль, плюс его связи и влияние, убеждение, что ты меня только угробишь… - перечислял я, медленно понимая, что если мир встал на уши, то и отец со всеми своими плюсами и минусами вполне мог быть другим.
«Арис» порывисто обняла меня, уткнувшись лицом в изгиб между шеей и плечом.
- Как же тебе сложно, любовь моя. Просто потерпи. Все наладится. Рано или поздно – ты все вспомнишь. А пока… Просто позвони отцу. Он очень переживает.
И протянула мне сотовый.
Привычная комбинация кода не сработала. Обычно я проводил пальцем по точкам, стыкуя два треугольника вершинами, а сейчас…
«Арис» расстроенно подняла брови. Нарисовала простой квадрат.
Экран блокировки сменился нашей с ней фотографией. Мы – довольные и счастливые. Она целует меня в щеку, я комично прищуриваю один глаз и улыбаюсь…
«Отец» в списке контактов записан как «Папа».
И я не знаю, чего мне ожидать от человека на том конце сети.
- Ран? – недоверчиво отозвался голос отца. Излишне эмоциональный голос!
- Да. Здравствуй.
- Хвала небесам! Ты очнулся, мой родной! Как ты себя чувствуешь? Как там Арислана? Боги! Боги услышали мои мольбы, и ты очнулся, сынок…
- Э-э… - многозначительно выдавил я. Либо это был не мой отец, либо его сейчас пытали, пихая зубочистки под ногти, чтобы он говорил с такими эмоциями, либо…
- Прости. Ты, верно, еще не совсем пришел в себя, а я тут с вопросами, старый дурак! Но… как же я рад! Приезжайте, как только будет возможность. С Арисланой вместе приезжайте!
- Э… - Мой резко оскудевший лексикон меня тоже поразил. Но не так сильно, как «любящий отец». Впрочем, даже это «э» он счел приемлемым и отключал телефон, продолжая восхищенно причитать что-то уже после прощания.
- Я так боялась, что с тобой произойдет… то, что произошло, - тихо заговорила Арис. Спокойно, без надрывов, как несколькими минутами раньше. – В тех моих снах, конечно, и заканчивалось все куда более плачевно, но кто знает, почему повезло в этот раз и может ли так повезти в следующий?..
- В каких снах?
- В каких снах? – как ни в чем не бывало, подняла на меня глаза «Арис», и я снова услышал незнакомую эмоцию. – О чем ты, милый?..
«Милый». Милый! Какого черта, «моя леди»? Что с нами происходит?
- А Лир? – Давай, удиви меня еще раз, чертова параллельная реальность. Кем здесь является мой братец? Злобным мафиози? Будущим отцеубийцей? Моей сестрой? Не существует?
- Даже не спрашивай.
Видимо, «в молоко» улетели только два последних варианта.
- До сих пор не понимаю, как у такого чудесного отца получился такой сын, как Лиранар. Чудовище. Настоящее чудовище. Ох, нам ведь нужно сообщить врачам…
- Слушай, я сколько лет вообще спал?
- Долго, - выкрутилась «Арис». – Для меня – бесконечно долго. Ты как себя чувствуешь? Прогуляемся до больницы? Или лучше вызвать врача домой? Я просто подумала, что ты захочешь размяться немного, ты ведь так долго лежал… И в городе так все изменилось, я…
- Расслабься, - выдохнул я.
Я не знаю, что ты за чудо, но эта суетливость даже меня выводила из душевного равновесия. А что, вдруг я здесь тоже другой? Может, я сейчас выйду на улицу и начну кидаться на прохожих и облаивать собак?
Нет, ну Чипа и Дейла, конечно, эта реальность даже не подумала пощадить. Глядя на них я понимал, что еще легко отделался - простой шизофренией.
Горячая ладонь скользнула по моей груди.
И от этого касания меня накрыл холод, захлестнув с головой, а затем – ничем не объяснимое тепло разлилось под кожей. Сердце рванулось навстречу, но замерло, будто наткнувшись на невидимую преграду.
Я сел в кровати, озираясь по сторонам.
Стены. Окна. Пол. Все это было незнакомым. Знакомой была она, лежащая со мной рядом.
- Арис? – неуверенно произнес я, касаясь ее плеча.
Девушка сонно зажмурилась, потянулась, потерла кулачками глаза.
- Доброе утро, - мягко улыбнулась она, и что-то во мне оборвалось.
Моя Арис никогда не была такой домашней. Моя Арис дикая, рычащая. Ей проще было бы дать мне оплеуху за то, что оказался с ней в одной кровати, а не нежиться, делая вид, что ничего не произошло.
- Как спалось?
Мед ее голоса тонул в ушах, покрывая их сладостной глазурью. И от этого становилось жутко.
- Плохо спалось. Что ты здесь делаешь? Что я здесь делаю? Где я вообще?..
- Это моя квартира, - вздохнуло нечто, выглядящее как Арис. – И ты здесь живешь. Тебе очень досталось?..
Я сполз с кровати, коснулся ногами холодного паркета.
- Интересная рокировка. Что ты за существо? Ты ведь не Арис.
Девушка погрустнела.
- Лекарь предупреждал меня, что так будет… Он говорил, что после того случая ты потерял связь с реальностью. У тебя ведь едва не забрали душу. Но это тебя немного… пошатнуло. Только не переживай. Мы обязательно все восполним. – «Арис» так пронзительно посмотрела мне в глаза, что я замер.
Замер от смятения. От непонимания. Эта Арис так близко, так рядом. Она полна нежности, наигранной, но нежности. Забытой нежности.
- Голова не болит? – она смело протянула ко мне левую ладонь без перчатки, желая дотронуться до лба, но я шарахнулся в сторону, ожидая подвоха.
- Что с твоей рукой?
- С рукой? – изумленно переспросила «Арис», глядя на собственную ладонь. – Ничего. Все в порядке. – Она развернула ее мне лицевой стороной. – Видишь?
Я видел. Не было свечения, столь привычного мне и пугающего ее.
- Ясно, - заключил я. – Магия Реймора еще не настолько прогрессировала, чтобы кидать людей в альтернативные реальности, а значит – я просто брежу. Ну и как мне себя лучше вести? – поинтересовался я уже у «Арис».
- Не пугай меня так.
«…балбес». Сейчас должно было прозвучать «балбес»!
- Допустим - не вдаваясь в причины и следствия – ты однажды просыпаешься не в своем доме. Рядом с тобой я, но ведущий себя не так, как ты привыкла. Твои действия?
Девушка – называть ее Арис со всей серьезностью у меня не получалось – задумалась. Пожала плечами.
- Не знаю. Решила бы, что сплю. Попросила бы ущипнуть.
«Не попросила бы. Да еще и затрещину бы дала за попытку».
- И все?
- Наверное. Но к чему ты клонишь?
- Тебе рассказать как я жил до этого момента?
Девушка недовольно скривила губы, но кивнула:
- Лекарь сказал пока что во всем с тобой соглашаться.
- И сколько у меня времени до того, как это «пока что» закончится?
- День, может два.
- Значит, поведать успею, - хмыкнул я. – Итак. Я работаю в Последнем Департаменте собирателем душ. Жил с двумя псами в квартире, куда однажды вторглась ты и заняла спальню и всю мою жизнь. Каждое утро мы катались на работу – потому что ты тоже собиратель, каждый вечер вместе возвращались. Иногда влипали в передряги…
- Последних Департаментов давно уже нет. Их расформировали, Ран, - с сочувствием проговорила «Арис».
- Ваша реальность еще более двинутая, чем я мог предположить.
- Вот именно. Наша ре-аль-ность! Наша! Я не могу заглянуть тебе в голову и понять, что ты видел и насколько оно было правдоподобным, но слушать это я сейчас тоже не могу. Слушать, как ты отвергаешь и меня, и все, к чему мы шли столько лет!..
- Сомневаюсь, что ты знаешь, к чему эти много лет шел я. Поэтому если ты не планируешь меня убивать – ну мало ли зачем ты меня сюда затащила! – я просто лягу, буду смотреть в потолок и ждать, когда все вернется на места.
Пока «Арис» пыталась придумать достойный ответ, все сильнее убеждая меня в том, что она не Арис, я пялился на люстру со звездами и пытался вспомнить, какой же фильм мне это все напоминает.
- Чип, брысь!..
Чип?
Я даже в кровати сел. Если мои крокодилы здесь…
Вместо морды ротвейлера на меня смотрело толстощекое кошачье мурло. Похожее на морду Толстопуза – Лировского зверя, только еще шире.
- А Дейл? – слабо поинтересовался я.
- Спит, - вздохнула «Арис».
- А они… жнецов чувствуют? – Не могли же асты вдруг стать котами?..
- Угу. На расстоянии в десять шагов.
- То есть, жнецы здесь тоже есть?
- Ну да. Ты же от него пострадал! Все произошло так быстро, я увидела только как он схватил тебя за руку и…
- И я еще жив?
- Ну да. К счастью. Говорят, что мало кто выживал после таких нападений!
- И душа моя при мне?
- Конечно. Только… Последствия все равно странные.
- А коса? – спросил я, оглядываясь в поисках жезла, про себя думая «ни хрена себе «странные».
- Ты и этого не помнишь? – печально вскинула брови «Арис».
- Угадай.
Не то, чтобы я не помнил. Я помнил. Коса привязана ко мне и пропасть не могла в принципе. Что бы ни произошло – она ко мне всегда вернется.
- Ты сдал ее в Департамент, когда вас распускали.
- Вас?..
Девушка лишь приоткрыла рот для ответа. Повисла неловкая пауза.
«Арис» встала с кровати и, закрыв ладонями, лицо выбежала прочь из спальни.
Молодец я. Не успел проснуться, как уже из-за меня рыдают.
И кто рыдает. Арислана!
Такое мне не то, что в фантазиях не приходило – в кошмарах не являлось.
Нет, моя леди позволяла себе слабости – но лишь в ситуациях действительно сложных. Психологически. Когда даже я бы мог сломаться. И тогда мне было страшно за нее вдвойне.
А сейчас я просыпаюсь в малознакомой обстановке, «Арис» со мной мила, словно типичная женушка, горюющая у кровати умирающего супруга, рассказывает какие-то дикие истории и… хочет, чтобы я в них верил.
Или это я хочу?..
Хочу верить в то, что все до этого дня было правдой.
Я ведь существую здесь и сейчас. Я вижу свое лицо в зеркале – изрядно осунувшееся, ощущаю тело – свое же. Физическое.
Если вся моя жизнь до этого была сном, то что мне теперь остается?
- Послушай, - выйдя в гостиную, произнес я.
«Арис» подняла на меня заплаканное лицо.
- Я действительно ничего не помню. Давай начнем с малого. Каким меня помнишь ты?
Она пожала плечами, и тихо заговорила:
- Обычным. Добрым. Ты всегда помогал мне в делах…
Так, уже хорошо. У нас все же были «дела».
- Заботился обо мне. Спасал от всего…
Вдвойне хорошо. Это недалеко от истины.
- Даже с бумажками моими мне помогал, когда я работу домой приносила…
Представил свою Арис, приносящую тела, порабощенные мутными душами, домой, мол, раз не успели в офисе – давай тут разгребать. Едва не закашлялся.
- Прости, что я так реагирую, - договорила девушка. – Мне просто действительно непривычно тебя видеть таким. Ты словно был где-то, и забыл меня, друзей наших, мир наш даже! Я хоть и готовилась к этому, собиралась нормально реагировать… Но это слишком сложно.
Не сложнее, чем мне просыпаться в мире, которого я не знаю со стойким ощущением того, что это – не мой мир вообще.
Наш диалог прервала трель домофона.
Я вздрогнул от незнакомой мелодии. «Арис», качнув головой, прошагала к входной двери, попутно замерев у зеркала на мгновение, чтобы подправить размазавшуюся косметику.
- Это Кара.
- Она меня, что ли, проведать решила? – нахмурился я.
- Тебя? Ты-то тут при чем? – удивилась девушка. – Нет, я просто обещала ей отдать запись с прошлого дня рождения. Она ее давно уже хотела пересмотреть.
- Запись?..
- Ну да. Запись. На мой день рождения мы нанимали оператора.
После инициации такие дни отмечали у нас лишь самые оптимистичные. Чаще – новообращенные, потому как первое время еще не понимали, что время для нас замирает в том возрасте, когда и инициировали. Я понимал, что физически – да и психологически – мне не больше девятнадцати. Было бы тридцать в следующем году, да и то – я помню это, потому что Лир собирался праздновать юбилей. А у нас с ним разница – десять минут.
Мне лично было бы дико справлять свой пятидесятилетний юбилей с рожей малолетнего юнца.
- Привет-привет, дорогая. – Кара и Арис облобызали друг друга в щеки и я окончательно ошалел от происходящего.
Последнее, что я помнил – это то, что они начали здороваться! И не кривить при этом физиономии. А здесь передо мной просто пример истинной женской дружбы и взаимопонимания.
- Ран! – Кара всплеснула руками. – Как я рада, что ты жив. Мы так переживали. Дервик чуть не спился!..
Кара. Дервик. Где взаимосвязь?
- Еле оттащила его от бутылки. А он мне такой «Как же так, мой лучший друг впал в кому, вдруг он не выберется…»
Стоп.
- А почему от бутылки его оттаскивала ты, а не Сиала?
- Сиала? – девушки изумленно переглянулись.
- Сиала, - настойчиво повторил я.
- Милый, - «Арис» подошла ко мне, коснулась щеки ладонью левой руки. – Все изменилось, пока тебя не было. Все очень изменилось.
Я застыл. Жест этот был одновременно и пугающим, и желанным. Я хотел, чтобы моя Арис так меня касалась, но – не эта!
- Сиалы в вашей реальности не существует? – коротко выдохнул я. Вопрос был насущный.
- Она же погибла. Три месяца назад. – «Арис» заправила прядь моих волос за ухо, глядя на меня с диким сочувствием.
- И если честно – то и поделом ей, - договорила Кара. – Кто о такой стерве скорбеть будет…
Сиала. Стерва. Это немного объясняет поведение «Арис». И окончательно путает меня.
Что я имею? Мир без Департаментов, со жнецами, которые не могут выжечь душу, Арис – без способностей, Кару – ее любимую подругу. Дервика – моего лучшего друга. Погибшую стерву Сиалу.
И себя без косы.
Пока девушки о чем-то болтали, сидя за компом, я вернулся в спальню.
Сжал ладонями виски, пытаясь все сопоставить с тем, что помнил я из своей привычной жизни.
Не складывалось. Ничего не складывалось.
Но оно было.
Оно было осязаемым и реальным.
Девушки за стенкой пытались разговаривать тихо, но я все равно отлично разбирал каждое слово.
- Он сам не свой. Настолько уверен, что этот мир – нереальный, что даже мне уже кажется, что ко мне не мой Ран вернулся. Он даже котов испугался так… Понимаешь, он знает их по именам, но реагирует так, словно они в «его мире» вообще не коты.
- А кто?
- Не знаю. Хомячки. Собаки. Домашние аллигаторы. И на меня смотрит так, словно я убийца какая. Будто ожидает, что я на него наброшусь сейчас.
- Он еще не смирился с реорганизацией Департаментов. Ты ведь знаешь – там вся его жизнь была.
- Знаю, но… Он сначала даже радовался, что последствия инициации были отменены. Мол, наконец-то нормально заживем. Свадьбу сыграем, как все нормальные люди. О детях задумаемся…
- Верно, у них же особенности там всякие…
- Он ведь тогда даже разойтись предлагал. Мол, нашла бы себе обычного парня, не тратила бы время на его, такого бесперспективного…
- У мужчин вечно так. Думают, нам легко от своих чувств отказываться.
- Вот именно. А сейчас – ты понимаешь? – он даже не помнит, что Департаментов нет!
- Он только очнулся, Ари. Потерпи. Скажи спасибо, что у нас магия в основе здравоохранения. А не то выхаживать тебе еще инвалида годами…
- Да я рада! Но боюсь… Боюсь, что он теперь от меня уйдет. А я без него… Ну никак!..
Тихие всхлипы и шепотом: «Ну тише, тише. Услышит еще не дай Бог. Все будет хорошо, все наладится…».
- Кстати, - голос Кары прозвучал так, словно она пыталась докричаться до меня. – Отца обрадовали уже?
Я тихо фыркнул. «Обрадовать отца». Этот мир еще более сумасшедший, чем я думал.
- Ран, милый…
От интонации у меня по позвоночнику мороз пробежал.
«Арис» вошла в комнату, села рядом – словно врач на постель к умирающему.
- Ты бы правда отцу позвонил. Он весь извелся там.
- Удивлен, что он меня у тебя не забрал еще, - хмыкнул я.
- Забрал? – изумилась девушка. – Зачем?
- Ну как… Отцовский контроль, плюс его связи и влияние, убеждение, что ты меня только угробишь… - перечислял я, медленно понимая, что если мир встал на уши, то и отец со всеми своими плюсами и минусами вполне мог быть другим.
«Арис» порывисто обняла меня, уткнувшись лицом в изгиб между шеей и плечом.
- Как же тебе сложно, любовь моя. Просто потерпи. Все наладится. Рано или поздно – ты все вспомнишь. А пока… Просто позвони отцу. Он очень переживает.
И протянула мне сотовый.
Привычная комбинация кода не сработала. Обычно я проводил пальцем по точкам, стыкуя два треугольника вершинами, а сейчас…
«Арис» расстроенно подняла брови. Нарисовала простой квадрат.
Экран блокировки сменился нашей с ней фотографией. Мы – довольные и счастливые. Она целует меня в щеку, я комично прищуриваю один глаз и улыбаюсь…
«Отец» в списке контактов записан как «Папа».
И я не знаю, чего мне ожидать от человека на том конце сети.
- Ран? – недоверчиво отозвался голос отца. Излишне эмоциональный голос!
- Да. Здравствуй.
- Хвала небесам! Ты очнулся, мой родной! Как ты себя чувствуешь? Как там Арислана? Боги! Боги услышали мои мольбы, и ты очнулся, сынок…
- Э-э… - многозначительно выдавил я. Либо это был не мой отец, либо его сейчас пытали, пихая зубочистки под ногти, чтобы он говорил с такими эмоциями, либо…
- Прости. Ты, верно, еще не совсем пришел в себя, а я тут с вопросами, старый дурак! Но… как же я рад! Приезжайте, как только будет возможность. С Арисланой вместе приезжайте!
- Э… - Мой резко оскудевший лексикон меня тоже поразил. Но не так сильно, как «любящий отец». Впрочем, даже это «э» он счел приемлемым и отключал телефон, продолжая восхищенно причитать что-то уже после прощания.
- Я так боялась, что с тобой произойдет… то, что произошло, - тихо заговорила Арис. Спокойно, без надрывов, как несколькими минутами раньше. – В тех моих снах, конечно, и заканчивалось все куда более плачевно, но кто знает, почему повезло в этот раз и может ли так повезти в следующий?..
- В каких снах?
- В каких снах? – как ни в чем не бывало, подняла на меня глаза «Арис», и я снова услышал незнакомую эмоцию. – О чем ты, милый?..
«Милый». Милый! Какого черта, «моя леди»? Что с нами происходит?
- А Лир? – Давай, удиви меня еще раз, чертова параллельная реальность. Кем здесь является мой братец? Злобным мафиози? Будущим отцеубийцей? Моей сестрой? Не существует?
- Даже не спрашивай.
Видимо, «в молоко» улетели только два последних варианта.
- До сих пор не понимаю, как у такого чудесного отца получился такой сын, как Лиранар. Чудовище. Настоящее чудовище. Ох, нам ведь нужно сообщить врачам…
- Слушай, я сколько лет вообще спал?
- Долго, - выкрутилась «Арис». – Для меня – бесконечно долго. Ты как себя чувствуешь? Прогуляемся до больницы? Или лучше вызвать врача домой? Я просто подумала, что ты захочешь размяться немного, ты ведь так долго лежал… И в городе так все изменилось, я…
- Расслабься, - выдохнул я.
Я не знаю, что ты за чудо, но эта суетливость даже меня выводила из душевного равновесия. А что, вдруг я здесь тоже другой? Может, я сейчас выйду на улицу и начну кидаться на прохожих и облаивать собак?
Нет, ну Чипа и Дейла, конечно, эта реальность даже не подумала пощадить. Глядя на них я понимал, что еще легко отделался - простой шизофренией.
