Я вздохнула:
- Неблизкий. Но так не хочется уходить…
Гном хохотнул, и легко потрепал меня по плечу:
- Рады познакомиться были, ромашка. Надеемся, что это не последняя встреча. Береги этого, белоголового. То сам себя-то он совсем не сбережет.
- Сочиняй больше, - усмехнулся Рей, покачав головой. – Если хочешь знать, у вас с мессиром Айденом куда больше шансов получить по башке.
- Это чего это? – возмущенно отозвался Эдрик.
- У него физиономия подозрительная, а ты гном.
- Это у меня подозрительная? – еще более пронзительно вознегодовал Айден, возмущенно поднял указательный палец вверх, точно собираясь возразить что-то до жути весомое, но печально вздохнул:
- Ну да, подозрительная, - и опустил руку.
Мужчины не позволили мне вложить в общую стопку монет ни единой серебрушки, рассыпались в благодарностях перед Зарайной, что в ответ любезно пригласила нас приходить еще, и лишь тогда направились к выходу, вежливо пропуская меня вперед.
Я уже выскользнула на крыльцо, с нескрываемым удовольствием вдохнув свежий воздух и отметив, что уже сильно смеркалось, как услышала за спиной:
- Потом прочитаешь. На раздумья только пара недель.
Почувствовав приближение хозяина, из тени высунулся Блик. Шакс вышел следом за мной, попутно пряча за пазуху какую-то бумагу, и привычно приветствовал копытного товарища взмахом руки.
- Смотри-ка, а коняга твой по-прежнему бодр. Даже не скажешь, что порой сутками в твоем обществе находится, - хохотнул Эдрик.
- У него даже на тебя иммунитет давно выработался, - усмехнулся Шакс, между делом забрасывая меня, совершенно того не ожидавшую, на спину коню. – Вы в какую сторону?
- Нам через центр к восточным развалинам, - ответил Айден. Я же, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, пыталась устроиться верхом так, чтобы не съехать по лоснящейся серой спине прямо под ноги спутникам.
- По пути, - заключил Шакс, ободряюще похлопал Блика по морде, и они с товарищами зашагали вперед. Я вцепилась в черную гриву, как в последнюю надежду на счастье, и молилась, чтобы коня ничто не напугало.
Но Блик был самим воплощением невозмутимости. Мужчины тихо переговаривались, конь убаюкивающе цокал по каменной дороге, а я покачивалась на его спине, ощущая, как тяжелеют веки, закрываясь сами собой без моего на то дозволения. Если так и дальше пойдет, то я не только свалюсь с лошади, но еще и захраплю.
Звуки цитры, доносящиеся дуновением ветра издалека, так гармонично вплетались в состояние полусна, что я почти перестала сопротивляться, и лишь представляла, как было бы хорошо сейчас сползти по конской шее, распластавшись, словно по кровати. Мелодии же будоражили воображение, и чем громче они звучали, тем сильнее сражались во мне любопытство и сонливость, а мир расплывался под полуприкрытыми веками, все больше напоминая одну из картин в школьном обеденном зале…
- …ребята из Соллвия, кстати, неплохо поют. И репертуар на высоте. Помнишь эту? Что-то там «…забытые тропы, кривые следы…», - хрипло напел Эдрик.
- Сам ты кривой, - усмехнулся Айден. – «Забытые тропы уводят следы». Но песня и вправду хороша.
- Вы еще в бродячие менестрели запишитесь, - фыркнул Шакс. – Пару рифм для вдохновения вам, так и быть, подкину.
- «Любовь-морковь» и «роза-мимоза»?
- О, так целых три получается, - воспрянул Рейвелл. – Еще «лень-тюлень». Отличная баллада может получиться. Особенно учитывая талант Эдрика…
- Вот вы смеетесь, а когда я стану известен, ни в одном своем выступлении не скажу спасибо двум мерзавцам, которых наивно считал друзьями долгие годы! – отозвался гном. – А ты как, ромашка? Не желаешь заглянуть?
- Куда? – Я едва успела прикрыть ладонью зевок, и потрясла головой, стараясь разогнать сон.
- На площадь центральную, там концерт кажется… О-о, ребенок спит, - сочувственно протянул гном.
- Нет-нет, все в порядке! На концерт я с удовольствием! – Желанный азарт изобразить на лице мне не удалось, но послушать выступления музыкантов действительно хотелось.
За очередным поворотом нам открылась забитая людьми площадь, среди которой в кольце фонтана в бешеной пляске заходились водные струи-плети. Прямо на бордюре расположился мужчина в бархатной шапочке глубокого фиолетового цвета с пером, самозабвенно перебирающий пальцами струны цитры. Вокруг него кипела жизнь, люди приходили и уходили, беседовали о своем, молча слушали его мелодии. Музыкант был скорее не главой этого сборища, а лишь его фоном. Красивым, ненавязчивым фоном.
И это мне казалось до боли неправильным. Любые проявления таланта заслуживают внимания, восхищения… да уважения хотя бы!
Но самого музыканта это не смущало, а судя по умиротворенному лицу и вовсе – все устраивало. Он занимается любимым делом, кому надо – тот слушает, остальные не мешают и то хорошо.
По правую руку от него сидела девушка. Перо того же оттенка, что и на шапочке у играющего, красовалось украшением в ее светлых волосах, а бархатная фиолетовая ткань браслетом обвивала ее запястье.
Дозвенел финальный аккорд, в ожидании следующей мелодии притихла публика. Девушка откинула волосы за спину, одарила всех зрителей легкой улыбкой, и коснулась плеча музыканта. Новые переливы зазвучали над площадью, и голос вплелся в них шелковой лентой.
Я завороженно сползла со спины Блика – не очень грациозно, зато с твердой уверенностью, что если и упаду, то не больно – и протиснулась в первые ряды слушателей.
Я спою тебе, как седеет лес,
как ползет туман, да скрывает весь
сердцу чуждый свет и до дома путь…
Только дома нет, да и не вернуть
тех, кто ждал, прощал и не тратил слов,
именем твоим да под звон щитов,
именем твоим под вороний грай
пробивал свой путь. Да вот только знай…
Мужчины довольно быстро выловили меня в толпе, пока я, приоткрыв рот, заслушивалась строчками и засматривалась картинками, что рисовало воображение. Эдрик самодовольно хмыкнул, Айден замер у меня за спиной, Шакс же нарисовался по правую руку, и усмехнулся:
- Нравится?
- Очень! – Долгий проигрыш отдавался в душе, и я поймала себя на мысли, что хочется прильнуть к Рейвеллу хотя бы одним плечиком, чтобы рассыпалась тревога, нагнетаемая мелодией. Но подобного я себе позволить не могла.
- Спорим на три золотых, что Шаксу слабо будет выскочить на центр площадки да сплясать чего-нибудь залихватского?
- Я даже спорить не буду, - отозвался Айден. – Ему слабо. Постарел уже волчара.
- А чего только на три? – фыркнул в ответ Шакс.
- Пять, - тут же исправился гном.
- И что, вы мне оба выдадите по пятерке, если я докажу, что мне не слабо? – скрестил руки на груди Рей.
- А и выдадим, - с вызовом отозвался Айден.
Хищная ухмылка вновь мелькнула на лице Шакса, он резко развернулся ко мне и протянул раскрытую ладонь:
- Позвольте пригласить вас, миледи.
Я изумленно хлопнула ресницами, соображая, не послышалось ли мне.
- Вот хитрюга, - хохотнул гном.
- В условиях спора ведь не было сказано, что я должен делать это один, - победно вскинул голову Шакс. И я робко положила свою ладошку на его.
Пальцы его сжали мои одновременно уверенно и нежно. Он сделал несколько шагов назад, утягивая меня за собой прямо на открытое пространство между музыкантами и публикой. На пару ударов сердца замер, после чего резко обхватил свободной рукой меня за талию, прижимая к себе и прошептал:
- Если честно, танцор из меня не очень. Но десять золотых на дороге тоже не валяются.
Я хихикнула ему в предплечье, понимающе закивав. Мне за всю жизнь вообще довелось только пару серебрушек заметить в дорожной пыли, а уж о золотых я даже не мечтала.
Танцевать я тоже не умела. Сиара, конечно, убеждала меня, что я могу очень грациозно двигаться под музыку, но когда дело доходило до парных танцев, я могла лишь оттоптать ноги партнеру, а потом смущенно сбежать.
На нас откровенно глазели. Мне одновременно хотелось и провалиться на месте, и растянуть этот момент до бесконечности. Кружились мы осторожно, стараясь никого не задеть, но люди и сами расступались, давая нам все больше пространства. В какой-то миг я осознала, что почти не касаюсь ногами земли. Лишь изредка я ощущала под сапогами каменную кладку - когда Рей отпускал мою талию и кружил, а после вновь подхватывал так, что кончиком носа я едва ощутимо касалась его.
Улыбка с его губ так и не сходила. И глаза были теплыми-теплыми, похожими на отблески ярких солнечных лучей, играющих на медленно желтеющей листве осенью, и чем пристальнее я вглядывалась в их глубину, тем сложнее было отвлечься.
…не тебе идти на тот волчий зов,
занавесь окно да задвинь засов.
Только не шуми, он уйдет к утру,
словно старый пес в свою конуру.
Пропоет метель, мне сорвав струну,
Кончится строка, взвою на луну.
Отпечатки лап на крыльце твоем…
…встречу я рассвет и исчезну в нем.
…с последней строчкой я ощутила, как сорвалась в пропасть моя душа. Точно камень – тяжело и безнадежно. Я прижималась к Рею, уткнувшись носом ему в грудь, и не знала, пугаться мне или радоваться тому чувству, что сейчас захлестнуло с головой, и никак не позволяло выплыть на поверхность.
Что-то ныло и тянуло в груди, я медленно подняла голову, и вопросительно посмотрела на Шакса, задумчиво прикусив губу. Он провел рукой рукой по моим волосам, поблагодарил за танец и убрал руки, после чего развернулся к товарищам и сообщил:
- Готовьте монеты, желательно мелочью. Я планирую сегодня вечером купаться в богатстве!
И под аплодисменты зрителей он встал рядом с гномом, а я застыла среди площадки, не зная, куда бежать. И зачем.
Рей удивленно изогнул брови. Я опомнилась и шагнула навстречу протянутой руке моего неожиданного партнера.
- Не теряйся, - шепнул мне Шакс, и дыхание его обожгло висок.
- Вы так быстро ушли, я…
- Он просто мужлан невоспитанный, - фыркнул гном, и потряс перед моим носом тряпичным, весело позвякивающим, кошельком. Нос Рея для этих целей наверняка подошел бы больше, но дотянуться до него было сложнее.
- Я тоже застеснялся, может? – магистр показательно скрестил руки на груди, но мешочек с монетками предварительно из гномьих пальцев выхватил, а потому легкое негодование сопровождалось характерным звуком, точно он пытался пересчитать монеты через ткань наощупь.
Новая мелодия воспарила над площадью и струи воды, словно змеи от умелых движений заклинателя, извивались в фонтане. Лишь когда уже стемнело, и город превратился в черного зверя с желтыми глазами окон и фонарей, мы распрощались с Айденом и Эдриком и под тихое цоканье Блика зашагали к южным воротам города.
Я то и дело одергивала рубашку, не зная, куда деть руки, Шакс изучал данный ему Эдриком сверток, задумчиво хмуря брови. И с каждым шагом нарушить тишину мне казалось все сложнее, и я лишь иногда с ожиданием всматривалась в строгий профиль, надеясь, что вот-вот он заговорит первым.
Смущение никак не хотело меня покидать. А вместе с ним и ощущение сильных рук на талии, и дыхание, касавшееся волос, и то чувство, что мне было совсем не страшно, даже когда казалось, что вот-вот оступлюсь и упаду. Совсем как тогда, на первом уроке боевых искусств…
- А ты молодец, кстати, - внезапно вскинул голову Рейвелл, убирая сверток обратно за пазуху.
- За что? Ой, то есть, почему? – я встрепенулась словно суслик, заслышавший крадущуюся по траве лису.
- Вытерпела целый день с нами, да еще и отважно мне, дураку, подыграла. Не ожидал, признаться. Я был почти уверен, что откажешься. Или сбежишь.
- Бежать некуда было.
- Фонтан был неплохой, - усмехнулся Шакс. И я невольно рассмеялась, понимая, к чему он клонит.
- Друзья у вас интересные, - пробормотала я, переводя разговор. – Вы очень давно с ними знакомы, наверное?
- Давненько, - согласно кивнул Рей. – Лет пятнадцать, если не больше. Сдружились еще до… - он вдруг поджал губы, осекшись.
- До?..
Но н лишь отмахнулся:
- А, неважно. Главное, что да, знакомы мы давно, и ты молодец. Отличный день был, как по мне.
- И я так думаю! – заверила его я.
Уголки его губ дрогнули, и он искоса взглянул мне в глаза.
- Чувство… странное.
- Какое? – Я хлопнула ресницами.
В ответ он ловким прыжком оседлал Блика, и протянул мне руку, помогая взобраться следом, и теперь передо мной красовалась лишь широкая спина в белой рубашке.
- Я не учитель.
- Как не учитель? – недопоняла я.
- Меня лишь попросили подменить магистра Торрина. Возможно, поэтому я веду себя не самым разумным для преподавателя образом.
- А кто вы тогда?
Спина дернулась.
- Хранитель жизни архимага Азраила, - голос прозвучал насмешливо. – Это если добавить лирики. А так просто числюсь в отряде обеспечения его безопасности.
- Ничего себе… Но зачем вы мне об этом рассказываете? – Я была слегка сбита с толку, и не понимала, к чему он клонит. – И почему сейчас?
- Честно?
- Честно.
- Собирался тебе сказать, что не вижу тебя своей ученицей.
- Но я ведь умею и с мечом обращаться, и даже из лука стрелять! Давайте я вам покажу, когда приедем. Или завтра. Когда светло будет.
Спина затряслась. Ее владелец давился беззвучным смехом.
- Да… - протянул он. - Это будет сложнее, чем я думал, но тем лучше. Пока что просто выслушай.
Наряду с радостью от того, что мне не придется ничего говорить, не могло не радовать и то, что лица моего Шакс не видел, и не ведал, насколько озадаченно-обеспокоенное выражение на нем застыло.
- Я не вижу именно «учениками» ни тебя, ни твоих одноклассников. Для меня вы просто компания ребят. С тем же успехом я могу махать мечом и перед мальчишками во дворе, и перед пьянчугами в трактире. Поэтому не переживай, что делаешь что-то неправильно или что кто-то тебя осудит. Познакомься мы при тех же обстоятельствах не в школе, уверен, ничего бы не изменилось. – Слова давались ему непросто, точно каждую реплику он дважды проговаривал про себя, прежде чем произнести вслух. - А через пару недель вернется ваш магистр Торрин, и… Вот демон, в голове это звучало куда лучше.
- И вы уедете? – Голос мой предательски дрогнул.
- Я перестану вас учить, - возразил Рей. - Но тебя оставлять я не хочу.
- Почему? – недоверчиво спросила я.
- Тебя от этого мира защищать надо. Вот не знаю, из какой вселенной ты сюда явилась, но к жизни в этой ты пока не готова, - усмехнулся он. - А семья твоя? Дома осталась или с тобой переместилась?
Я улыбнулась. Возможно, стоило бы и обидеться на его слова, но меня они тронули. Сиара неоднократно говорила мне о том же. Что нужно быть жестче, нужно сознавать, что по большей части нас окружают злые и равнодушные люди, что драконы давно покинули наши края, а на единорогах нельзя кататься, словно на пони. Я ее уверяла, что со временем я обязательно это пойму сама, познав на собственном опыте, и обязательно вспомню ее и с радостью выслушаю надменное: «А я тебя предупреждала!»
- Мы с братом родились еще в Элвии. Нам было всего по два года, когда город пал, и мы всей семьей сбежали сюда, в Арлантар. А когда нам исполнилось восемь, родители погибли, и мы остались с маминой сестрой.
- И только ты из них магичка?
- Папа еще колдовал немного. А тетя так и вовсе магов боится, как огня.
- Ваша священная инквизиция, насколько я знаю, тоже не особо-то поощряет магию, а уж непристроенные маги без особых разбирательств объявляются вне закона.
- Неблизкий. Но так не хочется уходить…
Гном хохотнул, и легко потрепал меня по плечу:
- Рады познакомиться были, ромашка. Надеемся, что это не последняя встреча. Береги этого, белоголового. То сам себя-то он совсем не сбережет.
- Сочиняй больше, - усмехнулся Рей, покачав головой. – Если хочешь знать, у вас с мессиром Айденом куда больше шансов получить по башке.
- Это чего это? – возмущенно отозвался Эдрик.
- У него физиономия подозрительная, а ты гном.
- Это у меня подозрительная? – еще более пронзительно вознегодовал Айден, возмущенно поднял указательный палец вверх, точно собираясь возразить что-то до жути весомое, но печально вздохнул:
- Ну да, подозрительная, - и опустил руку.
Мужчины не позволили мне вложить в общую стопку монет ни единой серебрушки, рассыпались в благодарностях перед Зарайной, что в ответ любезно пригласила нас приходить еще, и лишь тогда направились к выходу, вежливо пропуская меня вперед.
Я уже выскользнула на крыльцо, с нескрываемым удовольствием вдохнув свежий воздух и отметив, что уже сильно смеркалось, как услышала за спиной:
- Потом прочитаешь. На раздумья только пара недель.
Почувствовав приближение хозяина, из тени высунулся Блик. Шакс вышел следом за мной, попутно пряча за пазуху какую-то бумагу, и привычно приветствовал копытного товарища взмахом руки.
- Смотри-ка, а коняга твой по-прежнему бодр. Даже не скажешь, что порой сутками в твоем обществе находится, - хохотнул Эдрик.
- У него даже на тебя иммунитет давно выработался, - усмехнулся Шакс, между делом забрасывая меня, совершенно того не ожидавшую, на спину коню. – Вы в какую сторону?
- Нам через центр к восточным развалинам, - ответил Айден. Я же, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, пыталась устроиться верхом так, чтобы не съехать по лоснящейся серой спине прямо под ноги спутникам.
- По пути, - заключил Шакс, ободряюще похлопал Блика по морде, и они с товарищами зашагали вперед. Я вцепилась в черную гриву, как в последнюю надежду на счастье, и молилась, чтобы коня ничто не напугало.
Но Блик был самим воплощением невозмутимости. Мужчины тихо переговаривались, конь убаюкивающе цокал по каменной дороге, а я покачивалась на его спине, ощущая, как тяжелеют веки, закрываясь сами собой без моего на то дозволения. Если так и дальше пойдет, то я не только свалюсь с лошади, но еще и захраплю.
Звуки цитры, доносящиеся дуновением ветра издалека, так гармонично вплетались в состояние полусна, что я почти перестала сопротивляться, и лишь представляла, как было бы хорошо сейчас сползти по конской шее, распластавшись, словно по кровати. Мелодии же будоражили воображение, и чем громче они звучали, тем сильнее сражались во мне любопытство и сонливость, а мир расплывался под полуприкрытыми веками, все больше напоминая одну из картин в школьном обеденном зале…
- …ребята из Соллвия, кстати, неплохо поют. И репертуар на высоте. Помнишь эту? Что-то там «…забытые тропы, кривые следы…», - хрипло напел Эдрик.
- Сам ты кривой, - усмехнулся Айден. – «Забытые тропы уводят следы». Но песня и вправду хороша.
- Вы еще в бродячие менестрели запишитесь, - фыркнул Шакс. – Пару рифм для вдохновения вам, так и быть, подкину.
- «Любовь-морковь» и «роза-мимоза»?
- О, так целых три получается, - воспрянул Рейвелл. – Еще «лень-тюлень». Отличная баллада может получиться. Особенно учитывая талант Эдрика…
- Вот вы смеетесь, а когда я стану известен, ни в одном своем выступлении не скажу спасибо двум мерзавцам, которых наивно считал друзьями долгие годы! – отозвался гном. – А ты как, ромашка? Не желаешь заглянуть?
- Куда? – Я едва успела прикрыть ладонью зевок, и потрясла головой, стараясь разогнать сон.
- На площадь центральную, там концерт кажется… О-о, ребенок спит, - сочувственно протянул гном.
- Нет-нет, все в порядке! На концерт я с удовольствием! – Желанный азарт изобразить на лице мне не удалось, но послушать выступления музыкантов действительно хотелось.
За очередным поворотом нам открылась забитая людьми площадь, среди которой в кольце фонтана в бешеной пляске заходились водные струи-плети. Прямо на бордюре расположился мужчина в бархатной шапочке глубокого фиолетового цвета с пером, самозабвенно перебирающий пальцами струны цитры. Вокруг него кипела жизнь, люди приходили и уходили, беседовали о своем, молча слушали его мелодии. Музыкант был скорее не главой этого сборища, а лишь его фоном. Красивым, ненавязчивым фоном.
И это мне казалось до боли неправильным. Любые проявления таланта заслуживают внимания, восхищения… да уважения хотя бы!
Но самого музыканта это не смущало, а судя по умиротворенному лицу и вовсе – все устраивало. Он занимается любимым делом, кому надо – тот слушает, остальные не мешают и то хорошо.
По правую руку от него сидела девушка. Перо того же оттенка, что и на шапочке у играющего, красовалось украшением в ее светлых волосах, а бархатная фиолетовая ткань браслетом обвивала ее запястье.
Дозвенел финальный аккорд, в ожидании следующей мелодии притихла публика. Девушка откинула волосы за спину, одарила всех зрителей легкой улыбкой, и коснулась плеча музыканта. Новые переливы зазвучали над площадью, и голос вплелся в них шелковой лентой.
Я завороженно сползла со спины Блика – не очень грациозно, зато с твердой уверенностью, что если и упаду, то не больно – и протиснулась в первые ряды слушателей.
Я спою тебе, как седеет лес,
как ползет туман, да скрывает весь
сердцу чуждый свет и до дома путь…
Только дома нет, да и не вернуть
тех, кто ждал, прощал и не тратил слов,
именем твоим да под звон щитов,
именем твоим под вороний грай
пробивал свой путь. Да вот только знай…
Мужчины довольно быстро выловили меня в толпе, пока я, приоткрыв рот, заслушивалась строчками и засматривалась картинками, что рисовало воображение. Эдрик самодовольно хмыкнул, Айден замер у меня за спиной, Шакс же нарисовался по правую руку, и усмехнулся:
- Нравится?
- Очень! – Долгий проигрыш отдавался в душе, и я поймала себя на мысли, что хочется прильнуть к Рейвеллу хотя бы одним плечиком, чтобы рассыпалась тревога, нагнетаемая мелодией. Но подобного я себе позволить не могла.
- Спорим на три золотых, что Шаксу слабо будет выскочить на центр площадки да сплясать чего-нибудь залихватского?
- Я даже спорить не буду, - отозвался Айден. – Ему слабо. Постарел уже волчара.
- А чего только на три? – фыркнул в ответ Шакс.
- Пять, - тут же исправился гном.
- И что, вы мне оба выдадите по пятерке, если я докажу, что мне не слабо? – скрестил руки на груди Рей.
- А и выдадим, - с вызовом отозвался Айден.
Хищная ухмылка вновь мелькнула на лице Шакса, он резко развернулся ко мне и протянул раскрытую ладонь:
- Позвольте пригласить вас, миледи.
Я изумленно хлопнула ресницами, соображая, не послышалось ли мне.
- Вот хитрюга, - хохотнул гном.
- В условиях спора ведь не было сказано, что я должен делать это один, - победно вскинул голову Шакс. И я робко положила свою ладошку на его.
Пальцы его сжали мои одновременно уверенно и нежно. Он сделал несколько шагов назад, утягивая меня за собой прямо на открытое пространство между музыкантами и публикой. На пару ударов сердца замер, после чего резко обхватил свободной рукой меня за талию, прижимая к себе и прошептал:
- Если честно, танцор из меня не очень. Но десять золотых на дороге тоже не валяются.
Я хихикнула ему в предплечье, понимающе закивав. Мне за всю жизнь вообще довелось только пару серебрушек заметить в дорожной пыли, а уж о золотых я даже не мечтала.
Танцевать я тоже не умела. Сиара, конечно, убеждала меня, что я могу очень грациозно двигаться под музыку, но когда дело доходило до парных танцев, я могла лишь оттоптать ноги партнеру, а потом смущенно сбежать.
На нас откровенно глазели. Мне одновременно хотелось и провалиться на месте, и растянуть этот момент до бесконечности. Кружились мы осторожно, стараясь никого не задеть, но люди и сами расступались, давая нам все больше пространства. В какой-то миг я осознала, что почти не касаюсь ногами земли. Лишь изредка я ощущала под сапогами каменную кладку - когда Рей отпускал мою талию и кружил, а после вновь подхватывал так, что кончиком носа я едва ощутимо касалась его.
Улыбка с его губ так и не сходила. И глаза были теплыми-теплыми, похожими на отблески ярких солнечных лучей, играющих на медленно желтеющей листве осенью, и чем пристальнее я вглядывалась в их глубину, тем сложнее было отвлечься.
…не тебе идти на тот волчий зов,
занавесь окно да задвинь засов.
Только не шуми, он уйдет к утру,
словно старый пес в свою конуру.
Пропоет метель, мне сорвав струну,
Кончится строка, взвою на луну.
Отпечатки лап на крыльце твоем…
…встречу я рассвет и исчезну в нем.
…с последней строчкой я ощутила, как сорвалась в пропасть моя душа. Точно камень – тяжело и безнадежно. Я прижималась к Рею, уткнувшись носом ему в грудь, и не знала, пугаться мне или радоваться тому чувству, что сейчас захлестнуло с головой, и никак не позволяло выплыть на поверхность.
Что-то ныло и тянуло в груди, я медленно подняла голову, и вопросительно посмотрела на Шакса, задумчиво прикусив губу. Он провел рукой рукой по моим волосам, поблагодарил за танец и убрал руки, после чего развернулся к товарищам и сообщил:
- Готовьте монеты, желательно мелочью. Я планирую сегодня вечером купаться в богатстве!
И под аплодисменты зрителей он встал рядом с гномом, а я застыла среди площадки, не зная, куда бежать. И зачем.
Рей удивленно изогнул брови. Я опомнилась и шагнула навстречу протянутой руке моего неожиданного партнера.
- Не теряйся, - шепнул мне Шакс, и дыхание его обожгло висок.
- Вы так быстро ушли, я…
- Он просто мужлан невоспитанный, - фыркнул гном, и потряс перед моим носом тряпичным, весело позвякивающим, кошельком. Нос Рея для этих целей наверняка подошел бы больше, но дотянуться до него было сложнее.
- Я тоже застеснялся, может? – магистр показательно скрестил руки на груди, но мешочек с монетками предварительно из гномьих пальцев выхватил, а потому легкое негодование сопровождалось характерным звуком, точно он пытался пересчитать монеты через ткань наощупь.
Новая мелодия воспарила над площадью и струи воды, словно змеи от умелых движений заклинателя, извивались в фонтане. Лишь когда уже стемнело, и город превратился в черного зверя с желтыми глазами окон и фонарей, мы распрощались с Айденом и Эдриком и под тихое цоканье Блика зашагали к южным воротам города.
Я то и дело одергивала рубашку, не зная, куда деть руки, Шакс изучал данный ему Эдриком сверток, задумчиво хмуря брови. И с каждым шагом нарушить тишину мне казалось все сложнее, и я лишь иногда с ожиданием всматривалась в строгий профиль, надеясь, что вот-вот он заговорит первым.
Смущение никак не хотело меня покидать. А вместе с ним и ощущение сильных рук на талии, и дыхание, касавшееся волос, и то чувство, что мне было совсем не страшно, даже когда казалось, что вот-вот оступлюсь и упаду. Совсем как тогда, на первом уроке боевых искусств…
- А ты молодец, кстати, - внезапно вскинул голову Рейвелл, убирая сверток обратно за пазуху.
- За что? Ой, то есть, почему? – я встрепенулась словно суслик, заслышавший крадущуюся по траве лису.
- Вытерпела целый день с нами, да еще и отважно мне, дураку, подыграла. Не ожидал, признаться. Я был почти уверен, что откажешься. Или сбежишь.
- Бежать некуда было.
- Фонтан был неплохой, - усмехнулся Шакс. И я невольно рассмеялась, понимая, к чему он клонит.
- Друзья у вас интересные, - пробормотала я, переводя разговор. – Вы очень давно с ними знакомы, наверное?
- Давненько, - согласно кивнул Рей. – Лет пятнадцать, если не больше. Сдружились еще до… - он вдруг поджал губы, осекшись.
- До?..
Но н лишь отмахнулся:
- А, неважно. Главное, что да, знакомы мы давно, и ты молодец. Отличный день был, как по мне.
- И я так думаю! – заверила его я.
Уголки его губ дрогнули, и он искоса взглянул мне в глаза.
- Чувство… странное.
- Какое? – Я хлопнула ресницами.
В ответ он ловким прыжком оседлал Блика, и протянул мне руку, помогая взобраться следом, и теперь передо мной красовалась лишь широкая спина в белой рубашке.
- Я не учитель.
- Как не учитель? – недопоняла я.
- Меня лишь попросили подменить магистра Торрина. Возможно, поэтому я веду себя не самым разумным для преподавателя образом.
- А кто вы тогда?
Спина дернулась.
- Хранитель жизни архимага Азраила, - голос прозвучал насмешливо. – Это если добавить лирики. А так просто числюсь в отряде обеспечения его безопасности.
- Ничего себе… Но зачем вы мне об этом рассказываете? – Я была слегка сбита с толку, и не понимала, к чему он клонит. – И почему сейчас?
- Честно?
- Честно.
- Собирался тебе сказать, что не вижу тебя своей ученицей.
- Но я ведь умею и с мечом обращаться, и даже из лука стрелять! Давайте я вам покажу, когда приедем. Или завтра. Когда светло будет.
Спина затряслась. Ее владелец давился беззвучным смехом.
- Да… - протянул он. - Это будет сложнее, чем я думал, но тем лучше. Пока что просто выслушай.
Наряду с радостью от того, что мне не придется ничего говорить, не могло не радовать и то, что лица моего Шакс не видел, и не ведал, насколько озадаченно-обеспокоенное выражение на нем застыло.
- Я не вижу именно «учениками» ни тебя, ни твоих одноклассников. Для меня вы просто компания ребят. С тем же успехом я могу махать мечом и перед мальчишками во дворе, и перед пьянчугами в трактире. Поэтому не переживай, что делаешь что-то неправильно или что кто-то тебя осудит. Познакомься мы при тех же обстоятельствах не в школе, уверен, ничего бы не изменилось. – Слова давались ему непросто, точно каждую реплику он дважды проговаривал про себя, прежде чем произнести вслух. - А через пару недель вернется ваш магистр Торрин, и… Вот демон, в голове это звучало куда лучше.
- И вы уедете? – Голос мой предательски дрогнул.
- Я перестану вас учить, - возразил Рей. - Но тебя оставлять я не хочу.
- Почему? – недоверчиво спросила я.
- Тебя от этого мира защищать надо. Вот не знаю, из какой вселенной ты сюда явилась, но к жизни в этой ты пока не готова, - усмехнулся он. - А семья твоя? Дома осталась или с тобой переместилась?
Я улыбнулась. Возможно, стоило бы и обидеться на его слова, но меня они тронули. Сиара неоднократно говорила мне о том же. Что нужно быть жестче, нужно сознавать, что по большей части нас окружают злые и равнодушные люди, что драконы давно покинули наши края, а на единорогах нельзя кататься, словно на пони. Я ее уверяла, что со временем я обязательно это пойму сама, познав на собственном опыте, и обязательно вспомню ее и с радостью выслушаю надменное: «А я тебя предупреждала!»
- Мы с братом родились еще в Элвии. Нам было всего по два года, когда город пал, и мы всей семьей сбежали сюда, в Арлантар. А когда нам исполнилось восемь, родители погибли, и мы остались с маминой сестрой.
- И только ты из них магичка?
- Папа еще колдовал немного. А тетя так и вовсе магов боится, как огня.
- Ваша священная инквизиция, насколько я знаю, тоже не особо-то поощряет магию, а уж непристроенные маги без особых разбирательств объявляются вне закона.
