Наследник. Экзамен по истории

Хочу напомнить читателям (да-да, это наглый самопиар :-)) о книге "Наследник" и поместить небольшой отрывок из нее. Также первый акт аудиоспектакля "Наследник" можно послушать по ссылке: https://yadi.sk/d/BD8BdnYwNdIo5Q

Читать книгу можно здесь, на Продаман по ссылке: https://prodaman.ru/iarelterrus/books/naslednik_elterrus

Ниже отрывок из книги, экзамен по истории Российской империи, 24-е столетие. Так называемая социалистическая монархия...

За полукруглым столом сидело четыре человека — двое в форме, двое в гражданском платье. За их спинами была голографическая доска, возле которой висела лазерная указка. Перед столом располагались две одинарные парты, одна из которых была занята светловолосым парнем в серой форме, что-то сосредоточенно пишущем на листе пластибумаги. Вторая была пуста.

Михаил еще раз просмотрел написанное — как будто ничего не упустил. Он осторожно покосился на стол экзаменаторов. Надо же, как не повезло, сам академик Шпагин экзамен принимает, а со стороны Академии — полковник Хвостенко. Эти двое славились тем, что безжалостно валили курсантов. Малейшая ошибка — и пересдача. Второй раз не сдал — отчисление.

— Курсант Шмелев, девятый курс, к сдаче экзамена по новой истории готов! — встал и четко доложил Михаил.

— Очень хорошо, молодой человек, очень хорошо, — потер сухонькие ладошки академик. — Приступим. Итак, письменный билет у вас... э-э-э... а, вот, восемнадцатый. То есть, становление Империи. Прошу поведать ваши мысли на эту тему без точных дат и конкретных имен, но со своими выводами.

Судя по словам старика, комиссию интересовали отнюдь не точные знания курсанта, а нечто иное. Скорее всего, его интерпретация событий. В чем-то это было проще, в чем-то сложнее — ведь невозможно понять, какими критериями руководствуются экзаменаторы. И почему экзамены в Академии всегда с подвохом, с подковыркой? Ни разу не было, как в обычных учебных заведениях, всегда преподаватели выдумывали что-нибудь эдакое. Всегда заставляли напрягать все свои способности. И это несколько раздражало, хотя умом Михаил и понимал, что они правы.

— Первые кирпичи в основание будущей Империи были заложены с двухтысячного по две тысячи двадцатый годы, — обдумав предстоящий ответ, начал он. — Эти два десятилетия оказались очень нелегкими для Российской Федерации, но главные задачи все же были решены. Во-первых, власть не попала снова в руки прозападных сил, стремившихся расчленить Россию намножествомелких государств. Во-вторых, удалось удержать Запад от прямой интервенции, к чему шло. В это время создавались засекреченные научно-исследовательские институты, вкладывались средства в наукоемкие проекты, строились пока еще немногочисленные новые предприятия тяжелой промышленности. Народу жилось очень нелегко, но зато постепенно ликвидировались последствия разрухи девяностых годов двадцатого столетия.

— Осветите теперь период с две тысячи двадцатого года до провозглашения Империи, — попросил академик Шпагин. — А главное — предпосылки этогособытия.

— Это был очень неоднозначный период в истории нашей страны, — по некоторому размышлению произнес Михаил. — С одной стороны Россия постепенностановилась сильнее, а с другой было окончательно «проедено» советское наследство, пришло в полную негодность ЖКХ. На восстановление и создание новоготребовались средства, которых катастрофически не хватало. К счастью, государственное устройство в эти десятилетия только называлось демократией, на самом деле не имея к ней никакого отношения. Это была умно выстроенная бывшими сотрудниками советского Комитета Государственной Безопасности криптократия, когда никто посторонний во властные структуры не допускался. И правители страны сумели справиться с проблемами, хотя стоило это России очень дорого — пришлось даже жестко подавлять несколько спровоцированных западными разведками бунтов. Постепенно в стране создавались все новые производства, и к две тысячитридцатомугоду мы были уже способны выжить вообще без импорта — все необходимое для жизни производили отечественные предприятия. После этого установилитаможенные барьеры для их поддержки, и наши товары стали стоить на внутреннем рынке в два-три раза дешевле импортных, при этом имея качество намного лучше — примерно через десятилетие как раз и была принята знаменитая концепция надежной экономии, до сих пор работающая в Империи.

— Раскройте суть данной концепции.

— Это отказ от постоянного производства все новых и новых моделей бытовой техники и других товаров долгосрочного пользования. Новинки теперь появляются в продаже только после внедрения действительно кардинальных изменений. Нет смысла менять каждые несколько лет хотя бы холодильник, если старый прекрасно работает и проработает еще двадцать-тридцать лет. К тому же вся техника производится с десятикратным запасом надежности. После появления на рынке товаров, произведенных по этой концепции, западные фирмы буквально взвыли — это лишало их прибылей, ведь западные потребители ринулись покупать русские бытовые приборы, способные работать десятилетиями. Буквально через два месяца всеми капиталистическими странами мира был принят запрет о ввозе на их территорию сверхнадежной техники нашего производства. Но правительство России и не стремилось экспортировать ее, производя, в основном, для внутреннего потребления. И, невзирая ни на какое давление со стороны, Россия так и не отказалась от данной концепции, поэтому любая наша техника обычно во много раз надежнее заграничной. Тем более, что мы обгоняем Запад в развитии во многих отраслях.

— Теперь осветите политику правительства в отношении малого бизнеса, начиная с две тысячи тридцатого года, — академик одобрительно кивал, но понять, что именно ему понравилось в ответе курсанта, было невозможно.

— В начале указанного года была принята программа долгосрочного государственного кредитования малых и средних предприятий, — Михаил мысленно крыл себя последними словами за то, что при подготовке обратил на эту тему мало внимания. Не думал, что спросят, а спросили! — Самым главным в этой программе я считаю то, что она была направлена на поднятие производства нестандартных товаров народного потребления и улучшения сферы услуг. Например, получить кредит на открытие цветочного магазина или ресторана было невозможно, зато, если кто-то придумывал новый прибор или новую услугу, то все наоборот. Возьмем хотя бы корпорацию «Гологратор», мы сейчасвсе пользуемся ее продукцией, а ведь начиналась она в те времена с крохотной мастерской, в которой и выпускались буквально на коленке первые еще неуклюжие голографические проекторы и экраны по оригинальной технологии. Как оказалось, у русских богатая фантазия, наши предки выдумали множество такого, что никому из западников и в голову не приходило. Причем, к началу сороковых годов двадцать первого века никого в нашей стране уже не интересовал зарубежный рынок, поэтому правительство в конце концов полностьюотказалось от западных стандартов, частично выработав новые, частично вернув советские. Это вызвало очередное нарастание напряженности между Россией и западным миром, торговля между ними практически сошла на нет.

Экзаменаторы сразу уловили неуверенность курсанта и принялись гонять его по этой теме. Михаил с немалым трудом смог ответить на все вопросы, но сам понимал, что ответы неполны.

— Хорошо, — академик Шпагин прервал собиравшегося задать еще один вопрос полковника Хвостенко. — Теперь расскажите мне, как обстояли дела с культурой в России первой половины двадцать первого века.

— В первое и частично второе десятилетие бал в стране правила так называемая попса, иначе говоря — популярная, массовая культура, — с облегчением затараторил курсант, этот вопрос он знал досконально, поскольку увлекался музыкой указанного времени. — Она не несла в себе ничего, кроме пустоты, звала людей к корыту, а не к небу, превращала их в животных. Это относится и к музыке, и к литературе, и даже к театру и кино.К сожалению, киноиндустрию тогда большей части захватила либеральная интеллигенция, истово ненавидящая само существование России, как страны, и русских, как народа.Но при этом существовала иная, альтернативная, истинная культура. Беда в том, что группы и исполнителей, поющиенаполненные глубоким смыслом песни, слушали очень немногие. Да и книги, заставляющие задуматься, выходили мизерными тиражами в несколько тысяч экземпляров. Тогда как либеральные поделки выпускались многотысячными тиражами.Ситуацию спасало только наличие интернета, где любой желающий мог ознакомиться с шедеврами альтернативной культуры. Прозападные силы стремились лишить людей даже этой отдушины и под видом борьбы за защиту авторских прав с каждым годом все сильнее перекрывали кислород, добиваясь запрета то одного, то другого сайта. Ситуация начала меняться только к концу десятых годов, а окончательно изменилась в двадцатых, когда за дело взялся комитет по культуре, официально не существующий, но на деле имевший огромные полномочия. Его создали из по-настоящему творческих людей. Как смогли добиться, чтобы в него не проникли приспособленцы и либералы, осталось неизвестным. Возможно, эта структура изначально возникла самостоятельно, а только потом была поддержана правительством. Но начало происходить нечто странное, — Михаил увлекся и стал жестикулировать. — На пути у бездарей, толкающих людей вниз, в пропасть бездуховности, начали возникать препоны, зато талантам открывались все дороги. Группы, не имевшие раньше возможности записать концерт, внезапно получали контракты от лучших студий. Книги, зовущие распахнуть крылья и взлететь, неожиданно публиковались большими тиражами. Один за другим снимались фильмы и сериалы, трогающие душу, и отнюдь не о жизни бандитских группировок или офисных хомячков, как раньше. И уж тем более не обливающие грязью историю России. Бывших «властителей дум» из либеральной общественности в итоге полностью лишили финансирования. Все это происходило медленно, постепенно, исподволь. Ичерез двадцать пять лет ситуация в русской культуре выглядела совершенно иначе. Западная псевдокультура, за исключением редких по-настоящему талантливых произведений, практически перестала пользоваться спросом у нас на родине. Появилось огромное число патриотических песен, книг и фильмов. При этом еще и зовущих человека вверх, говорящих, что он человек, а не животное, жаждущее только удовлетворять свои скотские желания. И...

— По этому вопросу достаточно, молодой человек, — прервал отвечающего академик. — Осветите отношения между Россией и Западом в указанный период.

— Отношения? — криво усмехнулся Михаил. — Это если можно назвать их так. Элитам западных стран, особенно США, очень не нравилось, что еще в нулевых годах двадцать первого века Россия начала уходить из-под их власти, постепенно отказываясь от навязанных ей чуждых парадигм демократии, либерализма, толерантности и прочей чуши. В десятых годах эта тенденция усилилась, достигнув своего апогея в конце двадцатых. Со стороны США и сателлитов следовали провокация за провокацией, в нескольких бывших республиках СССР произошли так называемые цветные революции, спровоцированные, по всей видимости, американской разведкой. К счастью, как я уже говорил, русскому правительству путем хитрого лавирования и немалых уступок удалось не допуститьполномасштабнойвойны до полного перевооружения армии. НАТО напало только в две тысячи двадцать пятом году. Они не ждали того, что их встретило — по всем границам России возникло защитное поле, протянувшееся на высоту двадцати километров. А из замаскированных бункеров ударили гравитационные орудия, превращающие их авиацию в мелкие обломки. Тайно вкладываемые в научные разработки немалые средства дали результат, и мы опередили весь мир в технологиях, причем, сумели скрыть это от противника. Поэтому война закончилась буквально за неделю. Натовские войска понесли гигантские потери в технике и живой силе. Мы же потеряли взвод солдат и две подводные лодки. Правда, самую большую роль в том, что натовцы запросили мира, сыграла орбитальная станция «Перун». Ее составные части около десяти лет выводились на орбиту под видом спутников разных назначений, а с началом военных действий соединились в одно целое. Станция атаковала лучевым и гравитационным оружием малонаселенные районы США, чем сильно напугала американское правительство. На вопли демократической прессы о кровожадных русских мы не обратили ни малейшего внимания, выставив западному миру ультиматум, суть которого сводилась к одному: вы не трогаете нас, мы не трогаем вас. Им пришлось принять этот ультиматум, но, естественно, «хозяева мира» затаили злобу и принялись лихорадочно изобретать и производить новое оружие. Вторая война началась после объявления о восстановлении Российской Империи в две тысячи пятьдесят восьмом году. И она далась нам куда тяжелее...

— Благодарю, — кивнул Шпагин. — А теперь переходите к главному — созданию Империи такой, как мы ее знаем. Но коротко.

— Не знаю, как можно рассказать об этом коротко, — вздохнул курсант. — Слишком объемная тема. Но попытаюсь. Похоже, идея восстановления Империи начала циркулировать в верхах Росси еще в начале нулевых годов двадцать первого столетия. Иначе ничем не объяснишь появление таких книг, как «Проект Россия» и ей подобные. Помимо того сотнями писались и публиковались фантастические произведения проимперского толка. Понятно, что без вмешательства сверху, пусть даже непрямого, такое было бы невозможно. В двадцатых годах профессор То...

— Я сказал, без имен! — поднял ладонь Шпагин.

— Простите... — спохватился Михаил. — В двадцатых годах образовалось несколько военно-патриотических объединений, в которых, как ни странно, нашли общий язык коммунисты и монархисты. Затем эти объединения слились в одно, внутри которого со временем и родилась концепция социалистической монархии. После выкладки основных ее положений в интернет началась буквально вакханалия. Кто только ни изгалялся над авторами концепции. Кричали, что от объединения ежа и ужа ничего хорошего не будет, но авторы продолжали гнуть свою линию, не обращая внимания на оскорбления. Так продолжалось несколько лет, а затем сайт объединения внезапно закрылся. А само оно прекратило свое существование, причем все его активные члены уволились с прежней работы и куда-то уехали, ни один не остался на прежнем месте жительства. Судя по некоторым косвенным данным, они вошли в число разработчиков государственного устройства будущей Империи.

Экзаменаторы переглянулись, а затем академик Шпагин три раза хлопнул в ладоши.

— Но откуда такие данные, молодой человек? — поинтересовался его ассистент, профессор Немаев. — Их нет в учебниках...

— Это мои собственные изыскания, — слегка покраснел курсант. — Я интересовался данным вопросом и несколько месяцев просидел в архивах КВИБ-1 и КВИБ-2, там остались кое-какие данные. К сожалению, достоверных доказательств не сохранилось, пришлось делать выводы по косвенным. И... Я прав?

— Поздравляю! — улыбнулся полковник Хвостенко. — Полностью правы. Не думал, что можно раскопать это, не думал. Прекрасный анализ!

— Присоединяюсь к коллеге, — кивнул академик. — И тоже поздравляю. Но продолжайте.

— Опять же судя по косвенным данным, именно в конце двадцатых годов в верхах — имеются в виду люди, относящиеся к тайным структурам власти в стране — было принято окончательноерешение о восстановлении Империи, но с учетом всех прежних ошибок и недостатков. Россия жила, развивалась, а созданная на основе вышеуказанного объединения структура постепенно подбирала себе лучших историков, социологов, политологов и экономистов. Каждое положение будущего устройства Империи шлифовалось годами, проверялось в различных корпорациях и иных крупных коллективах. Как известно на данный момент, к середине сороковых годов к разработке подключился Московский Институт Социологии, которому и былиотданы все лавры — реально создававшая все структура предпочла остаться в тени. Насколько мне кажется, она функционирует и по сей день, являясь предохранительным механизмом Империи, способным навести в стране порядок, даже если император окажется неспособным на это.

Экзаменаторы переглянулись. Академик опустил веки, по губам полковника скользнула незаметная усмешка, он на мгновение склонил голову. Их ассистенты недоверчиво покосилось на начальство, но промолчали. Михаил заметил этот безмолвный разговор, но ничего в нем не понял.

— А дальше? — склонил голову набок Шпагин.

— Не знаю, стоит ли освещать всем известное, — пристально посмотрел на него молодой человек. — Разве что крайне коротко. При помощи книг, фильмов, газетных статей и социальных сетей идея великой Империи все прочнее обосновывалась в общественном бессознательном русского народа. Демократы и либералы к началу пятидесятых годов составляли едва ли треть процента от общего числа населения. У остальных понятия «демократия», «либерализм» и «толерантность» вызывали в лучшем случае гадливость. Поэтому, когда уже созданные к тому времени имперские структуры вышли из подполья и объявили о скорой коронации императора, по стране прокатился вал восторга. За рубежом,наоборот,это событие вызвало ужас и ненависть, потоки грязи в прессе, призывы остановить кошмар любой ценой. Россия не обратила внимания на реакцию «мирового сообщества», она готовилась к коронации. И восемнадцатого июля две тысячи пятьдесят шестого года император Александр IVвзошел на престол.

— Очень хорошо, молодой человек, — одобрительно кивнул академик. — Сообщите теперь мне основные положения государственного устройства Империи.

— Россия — монархическое государство, в котором монарх является скорее кризисным управляющим и координатором глобальных проектов, чем реальным правителем, — помолчав около минуты, заговорил Михаил. — Монархия не наследственная, но по каким критериям отбирается наследник престола и кто его отбирает остается загадкой по сей день. После коронации все, до нее знавшие будущего императора, дают подписку о неразглашении его фамилии, у него остается только имя и порядковый номер, например АлександрIVили Павел III.Предпоследний император носил имя Афанасий I. Местожительства его величества скрывается, поскольку западные разведки не раз устраивали покушения на императоров, и часто удачные. Императором может быть и мужчина, и женщина, хотя императрицы за всю историю всходили на престол всего дважды — это Софья IIи Ирина I.Дворянство в Империи также не наследственное — только личное, даваемое за заслуги. И оно не дает привилегий, оно добавляет обязанностей — дворянин отвечает перед законом куда строже, чем не дворянин. То, что позволено последнему, не позволено первому. Безопасность государства обеспечивают комитеты внутренней и внешней безопасности, иначе говоря, КВИБ-1 и КВИБ-2. Существует, правда, еще флотская разведка и ГРУ, но они заняты несколько специфическими вопросами, касающимися крэнхи.

— Достаточно, — поднял ладонь Шпагин. — Теперь осветите события в первые годы после коронации первого императора.

— Как я уже говорил, коронация вызвала на Западе ужас и ненависть, там, захлебываясь от злобы, орали о предательстве идеалов демократии, и прочее в том же духе. Быстро стало ясно, что дело идет к войне. К сожалению, западники сумели натравить на Империю буквально весь мир. Эту войну называют трехлетней, поскольку длилась она с середины две тысячи пятьдесят восьмого года по конец две тысячи шестьдесят первого. Ценой величайшего напряжения сил и огромных потерь мы победили. Самым трудным оказалось справиться с Китаем и Японией, их войска сумели преодолеть пограничные защитные поля и захватить около пятисот километров нашей территории, прежде чем были уничтожены. На захваченной территории они устроили самый настоящий геноцид русского населения, за что потом и расстались с собственной государственностью. Китай, Япония, Афганистан, Иран и Пакистан вошли в состав Российской Империи сначала на правах вассалитета, а через сто с небольшим лет, благодаря политике активной ассимиляции, общим референдумом попросились в основной состав. Нелегко было навести там порядок, но наши предки справились, и сейчас это обычные имперские провинции, где почти забыты местные языки — в обиход все больше входит русский. То же самое относится к странам восточной Европы, Прибалтики и Финляндии. Восточная часть Германии, Турция и Греция также вошли в состав России, не говоря уже о бывших республиках СССР.Мы не повторили одну из самых страшных ошибок большевиков, позволивших развиваться национализму и пестовавших национальные языки. В Империи с момента ее восстановления национализм — уголовное преступление, наказание за которое — исключительно смертная казнь без права аппеляции. Император Александр IVзаявил, что раз Русь вынудили туда прийти, то она останется там навечно. На все претензии он отвечал: «Вы первые напали. Мы вас не трогали, мы жили своей жизнью, но вас это почему-то не устраивало. Так что вы сами виноваты», — Михаил на мгновение помрачнел. — Наши потери в той страшной войне составили больше сорока миллионов человек...

— Неплохо. А теперь...

Экзамен длился больше четырнадцати часов, курсанта гоняли по всем темам, причем всегда требовали не только исторические факты, а прежде всего его личную интерпретацию событий и догадки об их подоплеках. Когда молодой человек в восемь вечера пошатываясь вышел из аудитории мокрый, как мышь, он просто прислонился к ближайшей стенке и медленно сполз по ней на пол, тупо глядя перед собой. Далеко не сразу Михаил смог встать, чтобы добраться до телепорта и перенестись в общежитие.