— А если проверить? — прищурился чиновник и требовательно протянул руку.
Артем чуть не закашлялся, с трудом удержав возмущенный возглас. Он впервые видел, чтобы взятку не просили, а требовали, да еще и так нагло. Это было что-то запредельное. Дома, в России, до такого все же никогда не доходило, там за взяточничество сажали, и взяточники хотя бы для виду скрывались. Он молча смотрел, как Кериан опустил в руку чиновника крохотную мифриловую чешуйку, на что тот, посмотрев, что ему дали, удовлетворенно кивнул, проштамповал сургучной печатью швартовы корабля и, выпятив объемное пузо, гордо удалился.
— Эх, молодо-зелено… — укоризненно покачал головой Кериан после того, как Артем высказал ему свое возмущение случившимся. — А головой подумать?
— В смысле? — растерялся юноша.
— В прямом! — отрезал маг. — Если бы мы пожадничали, то из порта до завтра не выбрались бы. То есть, заплатив относительно небольшую сумму, мы сэкономили немало времени. А время в нашем случае дороже всего. Нам надо поскорее убраться отсюда, пока кто-то из видевших, что ваш корабль адамантитовый, а не железный, сюда не заявился. Да, вы способны защититься, знаю, но не глупо ли это — воевать со всем миром?
— Глупо, — был вынужден признать Артем, поежившись под насмешливыми взглядами учителя, Карла Генриховича и Вохра. — Но все равно… А-а-а!..
Он с досадой махнул рукой и умолк.
— Что, мир не такой, как тебе хочется, молодой человек? — не выдержал полковник. — А иначе не бывает. Он такой, какой есть, пойми и прими это, иначе ничего хорошего у тебя в жизни не будет. Его недостатки вполне можно использовать ради своей пользы.
Артем промолчал, оставшись при своем мнении, что такой мир не заслуживает уважения. Он должен быть другим! Или не должен быть вообще.
Пребывая в расстройстве, юноша даже не заметил, как они миновали портовые ворота и оказались в самом странном из когда-либо виденных им городов. Вокруг толпились люди, хотя многих из них назвать так было нельзя. Нет, такого разнообразия разумных, как в фильмах «Звездных войн», здесь не было, местные почти все произошли от гуманоидов того или иного вида. Но их лица и головы порой походили на ночные кошмары. У многих имелись крылья — в основном кожистые, перьевых почти не встречалось.
В воздухе летали каменные шары, светящиеся пирамидки, звезды, полупрозрачные октаэдры и додекаэдры. Из них лились голоса, призывающие что-то покупать или продавать. Наперерез идущим бросались зазывалы, требовательно хватали за рукава, орали, тыкали какие-то непонятные штуки прямо в лицо. В Артема вцепилась девица, при взгляде на ее насекомоподобное лицо с отвратно шевелящимися присосками его чуть не стошнило. Проститутка, а это, похоже, была именно проститутка, прошепелявила: «Отс-с-с-о-о-с-с-с-у-у… З-за п-пол д-диара… Об-б-к-конч-чаеш-шь-с-ся…» Заметив это, Карл Генрихович шагнул вперед, скривив губы, и девица с визгом отпрыгнула прочь, скрывшись в толпе. А полковник велел юноше активировать защитное поле на минимальном уровне и с этих пор ходить только так, на такое столпотворение он не рассчитывал, а значит надо принимать меры.
— Здесь всегда так? — спросил у Кериана Игорь Некопыто.
— Нет, — покачал головой тот. — Давно я ничего подобного не видел. Здесь куча не местных. Надо будет выяснить, что случалось. Похоже, откуда-то налетела толпа голодных беженцев. Но откуда? Не помню, чтобы в Мироплетении за последние полста лет случались большие войны или катастрофы…
— Дурное дело нехитрое, — криво усмехнулся десантник. — Но с улиц надо побыстрее уходить, меня уже раз десять пытались обворовать. И если бы не активированная защита, обворовали бы. А так только руки обжигают и проклятия вслед шипят.
— Нам к проверенному меняле надо, — хмуро возразил маг, которому происходящее на Черном острове активно не нравилось. — Сами знаете, нельзя показывать, что у нас есть. Жадность людская — страшная вещь, на что угодно подвинуть может.
— Это так, — вздохнул Игорь, вспоминая, как спасенные им от смерти дехкане за мелкую монетку выдали раненого спасителя басмачам. Умирал он долго и страшно, только после двух суток пыток отдав душу Богу, в которого поверил после того, как здоровым и полным сил открыл глаза в одной из промышленных колоний Таоры. — А меняла точно проверенный?
— Точно, — заверил маг. — Обменяет металл на камни, золото и серебро. И будет молчать, в его деле репутация очень важна.
— Дай-то Бог… — недоверчиво покачал головой десантник, которому местные жители активно не нравились, они казались ему насквозь гнилыми.
Минут десять шли молча, воины окружили магов и отшвыривали зазывал, попрошаек и проституток, которыми все вокруг буквально кишело.
— Да что ж это такое? — растерянно посмотрел по сторонам маг, когда они вышли на площадь, по углам которой жались к стенам домов десятки, если не сотни молодых женщин разных народов, даже две заплаканные эльфийки в лохмотьях ожидали клиентов, на них многие бросали похотливые взгляды, от чего бедные девушки, брюнетка и блондинка, нервно ежились, опустив и растопырив в стороны ушки, что означало у их народа высшую степень безнадежности и даже отчаяния. — Шлюх-то откуда столько?! Да и эльфийки в шлюхах?! Это чего же случиться должно было?!
— Ни разу мы не видели, чтобы наши женщины… этим занимались… — с трудом выдавил из себя побелевший Лариан. — Простите, мастер, я, конечно, изгнанник, но тоже эльф. Я… должен их освободить… или убить…
— И я, — поддержал сородича обычно молчаливый Эльгаор. — Простите… Было честью служить у вас, мастер!
Оба эльфа низко поклонились Кериану, судя по их решительному и гордому виду, они собрались идти умирать. Ну да, неудивительно, вокруг женщин, явно рабынь, отиралось множество вооруженных мужчин самого разбойного вида, одолеть стольких даже два опытных воина не в состоянии. С несколькими справятся, но не со всеми. Похоже, они решили подойти и просто заколоть эльфиек, чтобы спасти бедняжек таким образом от позора. А потом сражаться с их владельцами, пока не погибнут.
— Тихо! — зло рявкнул все понявший Карл Генрихович. — Никто никуда не идет! А помощи у друзей попросить — не судьба?! Сейчас выкупим ваших девочек, не беспокойтесь.
— Но… — попытался возразить возразить Лариан. — Мы же никогда не расплатимся…
— Ой, оставьте! — отмахнулся полковник. — Еще со своих за такое деньги брать не хватало!
Он решительно развернулся и двинулся к эльфийкам, рассекая толпу, как раскаленный нож рассекает кусок сливочного масла. Остальные поспешили следом, в том числе и растерянный Кериан, не понаслышке знавший о кодексе чести эльфов. Старик прекрасно понимал, что если бы не этот Карл сын Генриха, то он бы сейчас потрясенно смотрел, как гибнут его верные воины, так и не решившись предпринять что-либо. Всю жизнь магу не хватало решимости, он знал за собой этот недостаток и порой сильно страдал от него.
— Эй, чьи девки? — рявкнул Карл Генрихович, показав на эльфиек, его гулкий бас рокотал и завораживал, он перекрыл шум толпы, заставив всех вокруг замолчать, уставившись на говорившего.
Некоторое время царило молчание, а затем к полковнику протолкался какой-то небритый субъект с наглой мордой. При виде гиганта он слегка напрягся, людей такого размера на Черном острове бандит еще не видел. К тому же этот громила, судя по холодным глазам, смотрящих на всех, как на потенциальных жертв, тот еще тип, для него убить — что чихнуть. Поэтому главарь Желтых Собак не стал грубить и пробурчал:
— Ну, мои. И чего?..
— Сколько стоят? — упер ему палец в грудь полковник.
— Дорого, — брезгливо бросил бандит. — По пять тысяч золотых.
В толпе раздался глухой ропот. Ни одна, даже самая красивая рабыня не стоила таких денег, этот тип завысил цену вдесятеро, как минимум. Но спорить с ним никто не собирался, наоборот, все замерли, с интересом ожидая, что предпримет в ответ громила.
— Мне лень с тобой торговаться, — лениво процедил сквозь зубы Карл Генрихович. — Этого хватит? Или бери, или пошел на хер.
И протянул главарю Желтых Собак на своей огромной ладони две чешуйки адамантита. Тот сразу понял, что видит, особый переливающийся цвет на давал ошибиться. Перед ним лежала безбедная жизнь до конца дней и для него, и для всех его людей. Да что там, даже детям хватит! И это за двух тупых эльфей, которых и торговать-то собой заставили побоями и голодом, хотя толку от них было немного, лежали под мужиками, как дохлые, да еще и со скорбной мордой, будто с ними невесть что делают, а не то, для чего любая баба предназначена. Кому такое понравится? Вот и брали их редко, да и платили дешево. Слухи по городу, к сожалению, расходились быстро, и все давно знали, что эти две эльфи хуже резиновых кукол. А громила явно новичок, раз за негодный товар готов столько заплатить. Девки, конечно, красивые — жуть, только бестолковые совсем. Так что надо брать плату, только заранее оговорить, чтобы этот убивец потом претензий имел, с таким ссориться — да ну его, пусть ищут других идиотов.
Артем наблюдал за действиями Карла Генриховича с затаенным восторгом, хотел бы он уметь так решительно действовать. Вот что такое — прирожденный лидер. И боевой офицер от Бога.
— Согласен! — кивнул бандит и сгреб чешуйки с руки полковника. — Они твои! Только никаких потом претензий, что девки негодные. Сразу говорю: толку от них в постели нет, что дохлые лежат. Щас мага-нотариуса позову. А, вон он и сам идет, понял, что тут сделка жирная. Пошлину токо заплатить придется напополам. Треть от суммы.
Ничего себе тут пошлины! Артем даже головой помотал от удивления. Полковник тем временем достал из кошеля и протянул гному мифриловую чешуйку в половину ногтя размером.
— Этого достаточно? — поинтересовался он у нотариуса, крупного гнома с окладистой рыжей бородой.
— Более чем! — заверил тот, тут же куда-то спрятав чешуйку, говорить новичку, что тот переплачивает, как минимум, вдвое, он не собирался, не желая расставаться с нежданной прибылью.
Затем нотариус быстро что-то изменил в ошейниках безучастно стоящих рабынь, внес имя нового владельца в управляющий жезл и передал этот жезл Карлу Генриховичу.
— Как их освободить, если мне вдруг взбредет в голову такая блажь? — негромко спросил полковник.
— Да очень просто, — пожал плечами гном. — Направьте жезл в их сторону и сформулируйте четкое желание. Вслух. Ошейники сами развалятся. Только я бы не советовал, эльфы — они злопамятные, и живут долго…
— Сам разберусь, — оборвал его откровения полковник. — Кериан, ведите к вашему меняле.
Маг кивнул и двинулся к одному из переулков, выходящих на площадь. Именно там располагалась меняльная лавка Рода Диаса, сына Эдира. Рабынь взяли в оборот Лариан и Эльгаор, сообщив, что их не купили, а выкупили, и в ближайшее время освободят. На это девушки возразили, что уже опозорены и ни в одном эльфийском селении их не примут. А то, что это было насилие, старейшин ничуть не волнует. Опозорены — и точка. То есть деваться им просто некуда, поэтому пусть лучше уважаемые воины дадут им кинжалы и немного времени, девушки все сделают правильно и умрут ритуальной смертью, как и должно опозоренным. Эльфы уже собирались выполнить их просьбу, но по счастью их разговор услышал Карл Генрихович.
— Это что же вы удумали, две дуры?! — укоризненно посмотрел он на эльфиек. — Зачем я вас выкупал, а? Вам жить и жить, детей рожать!
— Кто нас возьмет после этого?.. — всхлипнула брюнетка, растопырив ушки.
— Да вот хоть эти парни, — показал полковник на Лариана и Эльгаора. — Да, они изгнанники. А вы нет? Убежище на нашем корабле можем предоставить. Артем, ты не против?
— Нет, конечно! — вскинулся внимательно слушавший этот разговор юноша. — Пусть живут, сколько хотят.
— Вот видите, — широко улыбнулся Карл Генрихович. — Жить есть где на первое время, дело себе по душе найдете. С парнями, может, сойдетесь. Вам еще надо родить и вырастить по паре сыновей и дочерей, девочки! А то, что было в рабском состоянии, забудьте, как дурной сон.
— Благодарим вас, добрый господин! — поклонились эльфийки. — Наши имена — Эланиэль и Дианель. Раньше принадлежали к Дому Цветущего Сада.
— Вот и хорошо, — улыбнулся полковник.
В это время они подошли к большой лавке с закрытыми толстыми решетками окнами. Кериан поговорил с охраной, и их с Карлом Генриховичем и Артемом пропустили внутрь. Пройдя через небольшой коридор, они оказались в большой комнате, в углу которой расположился за массивным столом подтянутый седой мужчина, в котором явно угадывалась военная выправка, судя по тому с какой ровной спиной он сидел. При виде этого человека Карл Генрихович даже споткнулся. За столом сидел такой же русский офицер, как и он сам когда-то. И этого офицера он прекрасно знал. Не выдержав, полковник ступил на шаг вперед и выдохнул по-русски:
— Родион Эдуардович! Вот уж кого в этом странном месте и за таким занятием я не чаял увидеть!
Сидящий за столом медленно поднял голову и ошарашенно уставился на гиганта. Некоторое время сидел молча, а затем расплылся в улыбке и встал, широко раскинув руки для объятий:
— Карл Генрихович?! Ты?! Здесь?!
Два старых боевых товарища обнялись и долго хлопали друг друга по спинам с возгласами, в которых то и дело прорывалось:
— А помнишь?…
Наконец они отступили на шаг и принялись внимательно рассматривать друг друга. Наконец Карл Генрихович спросил:
— Как ты в Миросплетении-то оказался?
— Меня под Порт-Артуром японским снарядом утром третьего октября тысяча девятьсот четвертого накрыло, — пояснил Родион Эдуардович. — Ты тогда, насколько я помню, в самом городе был.
— Ну да, — кивнул полковник. — Сообщили о твоей гибели только вечером, я свечку в церкви за упокой души поставил…
— А я, потеряв сознание после взрыва, очнулся в сточной канаве Пьяного острова обобранным до нитки, это та еще клоака, бандитский рай, — вздохнул меняла. — Долго не мог понять, где я вообще, что за кошмар вокруг. Ни одного знакомого мне языка никто не знал. А уж когда я увидел летающие парусные корабли, так вообще глаза на лоб полезли, особенно когда понял, что они между мирами летают. Но язык местный выучил быстро, стимул хороший был, потом показал себя неплохим бойцом, помог одному купцу отсюда, с Черного острова, отбиться от бандитов, он и взял меня в охранники. Постепенно копил деньги, поняв, что подняться можно, только открыв собственное дело. Может, меняльная контора и не слишком соответствует дворянской чести, но особого выбора у меня не было. Зато я никого не обманываю и репутацию имею соответствующую. Долго на нее работал, теперь она на меня.
— Других русских здесь нет? — поинтересовался полковник.
— Никого не встречал, — развел руками Родион Эдуардович. — Искал, но безрезультатно, смирился уже. А тут вы...
— Мне повезло больше, — покачал головой Карл Генрихович. — После гибели открыл глава в одном из миров Таорской империи, туда русские давно после смерти попадают, там наших сейчас уже почти миллиард. Так что моему появлению никто не удивился, все объяснили на вполне понятном русском языке, зарегистрировали в полиции, выдали подъемные. Там, в отличие от здешней клоаки, реальная империя с довольно жесткими законами. Я подумал-подумал, да и пошел снова в армию.
Артем чуть не закашлялся, с трудом удержав возмущенный возглас. Он впервые видел, чтобы взятку не просили, а требовали, да еще и так нагло. Это было что-то запредельное. Дома, в России, до такого все же никогда не доходило, там за взяточничество сажали, и взяточники хотя бы для виду скрывались. Он молча смотрел, как Кериан опустил в руку чиновника крохотную мифриловую чешуйку, на что тот, посмотрев, что ему дали, удовлетворенно кивнул, проштамповал сургучной печатью швартовы корабля и, выпятив объемное пузо, гордо удалился.
— Эх, молодо-зелено… — укоризненно покачал головой Кериан после того, как Артем высказал ему свое возмущение случившимся. — А головой подумать?
— В смысле? — растерялся юноша.
— В прямом! — отрезал маг. — Если бы мы пожадничали, то из порта до завтра не выбрались бы. То есть, заплатив относительно небольшую сумму, мы сэкономили немало времени. А время в нашем случае дороже всего. Нам надо поскорее убраться отсюда, пока кто-то из видевших, что ваш корабль адамантитовый, а не железный, сюда не заявился. Да, вы способны защититься, знаю, но не глупо ли это — воевать со всем миром?
— Глупо, — был вынужден признать Артем, поежившись под насмешливыми взглядами учителя, Карла Генриховича и Вохра. — Но все равно… А-а-а!..
Он с досадой махнул рукой и умолк.
— Что, мир не такой, как тебе хочется, молодой человек? — не выдержал полковник. — А иначе не бывает. Он такой, какой есть, пойми и прими это, иначе ничего хорошего у тебя в жизни не будет. Его недостатки вполне можно использовать ради своей пользы.
Артем промолчал, оставшись при своем мнении, что такой мир не заслуживает уважения. Он должен быть другим! Или не должен быть вообще.
Пребывая в расстройстве, юноша даже не заметил, как они миновали портовые ворота и оказались в самом странном из когда-либо виденных им городов. Вокруг толпились люди, хотя многих из них назвать так было нельзя. Нет, такого разнообразия разумных, как в фильмах «Звездных войн», здесь не было, местные почти все произошли от гуманоидов того или иного вида. Но их лица и головы порой походили на ночные кошмары. У многих имелись крылья — в основном кожистые, перьевых почти не встречалось.
В воздухе летали каменные шары, светящиеся пирамидки, звезды, полупрозрачные октаэдры и додекаэдры. Из них лились голоса, призывающие что-то покупать или продавать. Наперерез идущим бросались зазывалы, требовательно хватали за рукава, орали, тыкали какие-то непонятные штуки прямо в лицо. В Артема вцепилась девица, при взгляде на ее насекомоподобное лицо с отвратно шевелящимися присосками его чуть не стошнило. Проститутка, а это, похоже, была именно проститутка, прошепелявила: «Отс-с-с-о-о-с-с-с-у-у… З-за п-пол д-диара… Об-б-к-конч-чаеш-шь-с-ся…» Заметив это, Карл Генрихович шагнул вперед, скривив губы, и девица с визгом отпрыгнула прочь, скрывшись в толпе. А полковник велел юноше активировать защитное поле на минимальном уровне и с этих пор ходить только так, на такое столпотворение он не рассчитывал, а значит надо принимать меры.
— Здесь всегда так? — спросил у Кериана Игорь Некопыто.
— Нет, — покачал головой тот. — Давно я ничего подобного не видел. Здесь куча не местных. Надо будет выяснить, что случалось. Похоже, откуда-то налетела толпа голодных беженцев. Но откуда? Не помню, чтобы в Мироплетении за последние полста лет случались большие войны или катастрофы…
— Дурное дело нехитрое, — криво усмехнулся десантник. — Но с улиц надо побыстрее уходить, меня уже раз десять пытались обворовать. И если бы не активированная защита, обворовали бы. А так только руки обжигают и проклятия вслед шипят.
— Нам к проверенному меняле надо, — хмуро возразил маг, которому происходящее на Черном острове активно не нравилось. — Сами знаете, нельзя показывать, что у нас есть. Жадность людская — страшная вещь, на что угодно подвинуть может.
— Это так, — вздохнул Игорь, вспоминая, как спасенные им от смерти дехкане за мелкую монетку выдали раненого спасителя басмачам. Умирал он долго и страшно, только после двух суток пыток отдав душу Богу, в которого поверил после того, как здоровым и полным сил открыл глаза в одной из промышленных колоний Таоры. — А меняла точно проверенный?
— Точно, — заверил маг. — Обменяет металл на камни, золото и серебро. И будет молчать, в его деле репутация очень важна.
— Дай-то Бог… — недоверчиво покачал головой десантник, которому местные жители активно не нравились, они казались ему насквозь гнилыми.
Минут десять шли молча, воины окружили магов и отшвыривали зазывал, попрошаек и проституток, которыми все вокруг буквально кишело.
— Да что ж это такое? — растерянно посмотрел по сторонам маг, когда они вышли на площадь, по углам которой жались к стенам домов десятки, если не сотни молодых женщин разных народов, даже две заплаканные эльфийки в лохмотьях ожидали клиентов, на них многие бросали похотливые взгляды, от чего бедные девушки, брюнетка и блондинка, нервно ежились, опустив и растопырив в стороны ушки, что означало у их народа высшую степень безнадежности и даже отчаяния. — Шлюх-то откуда столько?! Да и эльфийки в шлюхах?! Это чего же случиться должно было?!
— Ни разу мы не видели, чтобы наши женщины… этим занимались… — с трудом выдавил из себя побелевший Лариан. — Простите, мастер, я, конечно, изгнанник, но тоже эльф. Я… должен их освободить… или убить…
— И я, — поддержал сородича обычно молчаливый Эльгаор. — Простите… Было честью служить у вас, мастер!
Оба эльфа низко поклонились Кериану, судя по их решительному и гордому виду, они собрались идти умирать. Ну да, неудивительно, вокруг женщин, явно рабынь, отиралось множество вооруженных мужчин самого разбойного вида, одолеть стольких даже два опытных воина не в состоянии. С несколькими справятся, но не со всеми. Похоже, они решили подойти и просто заколоть эльфиек, чтобы спасти бедняжек таким образом от позора. А потом сражаться с их владельцами, пока не погибнут.
— Тихо! — зло рявкнул все понявший Карл Генрихович. — Никто никуда не идет! А помощи у друзей попросить — не судьба?! Сейчас выкупим ваших девочек, не беспокойтесь.
— Но… — попытался возразить возразить Лариан. — Мы же никогда не расплатимся…
— Ой, оставьте! — отмахнулся полковник. — Еще со своих за такое деньги брать не хватало!
Он решительно развернулся и двинулся к эльфийкам, рассекая толпу, как раскаленный нож рассекает кусок сливочного масла. Остальные поспешили следом, в том числе и растерянный Кериан, не понаслышке знавший о кодексе чести эльфов. Старик прекрасно понимал, что если бы не этот Карл сын Генриха, то он бы сейчас потрясенно смотрел, как гибнут его верные воины, так и не решившись предпринять что-либо. Всю жизнь магу не хватало решимости, он знал за собой этот недостаток и порой сильно страдал от него.
— Эй, чьи девки? — рявкнул Карл Генрихович, показав на эльфиек, его гулкий бас рокотал и завораживал, он перекрыл шум толпы, заставив всех вокруг замолчать, уставившись на говорившего.
Некоторое время царило молчание, а затем к полковнику протолкался какой-то небритый субъект с наглой мордой. При виде гиганта он слегка напрягся, людей такого размера на Черном острове бандит еще не видел. К тому же этот громила, судя по холодным глазам, смотрящих на всех, как на потенциальных жертв, тот еще тип, для него убить — что чихнуть. Поэтому главарь Желтых Собак не стал грубить и пробурчал:
— Ну, мои. И чего?..
— Сколько стоят? — упер ему палец в грудь полковник.
— Дорого, — брезгливо бросил бандит. — По пять тысяч золотых.
В толпе раздался глухой ропот. Ни одна, даже самая красивая рабыня не стоила таких денег, этот тип завысил цену вдесятеро, как минимум. Но спорить с ним никто не собирался, наоборот, все замерли, с интересом ожидая, что предпримет в ответ громила.
— Мне лень с тобой торговаться, — лениво процедил сквозь зубы Карл Генрихович. — Этого хватит? Или бери, или пошел на хер.
И протянул главарю Желтых Собак на своей огромной ладони две чешуйки адамантита. Тот сразу понял, что видит, особый переливающийся цвет на давал ошибиться. Перед ним лежала безбедная жизнь до конца дней и для него, и для всех его людей. Да что там, даже детям хватит! И это за двух тупых эльфей, которых и торговать-то собой заставили побоями и голодом, хотя толку от них было немного, лежали под мужиками, как дохлые, да еще и со скорбной мордой, будто с ними невесть что делают, а не то, для чего любая баба предназначена. Кому такое понравится? Вот и брали их редко, да и платили дешево. Слухи по городу, к сожалению, расходились быстро, и все давно знали, что эти две эльфи хуже резиновых кукол. А громила явно новичок, раз за негодный товар готов столько заплатить. Девки, конечно, красивые — жуть, только бестолковые совсем. Так что надо брать плату, только заранее оговорить, чтобы этот убивец потом претензий имел, с таким ссориться — да ну его, пусть ищут других идиотов.
Артем наблюдал за действиями Карла Генриховича с затаенным восторгом, хотел бы он уметь так решительно действовать. Вот что такое — прирожденный лидер. И боевой офицер от Бога.
— Согласен! — кивнул бандит и сгреб чешуйки с руки полковника. — Они твои! Только никаких потом претензий, что девки негодные. Сразу говорю: толку от них в постели нет, что дохлые лежат. Щас мага-нотариуса позову. А, вон он и сам идет, понял, что тут сделка жирная. Пошлину токо заплатить придется напополам. Треть от суммы.
Ничего себе тут пошлины! Артем даже головой помотал от удивления. Полковник тем временем достал из кошеля и протянул гному мифриловую чешуйку в половину ногтя размером.
— Этого достаточно? — поинтересовался он у нотариуса, крупного гнома с окладистой рыжей бородой.
— Более чем! — заверил тот, тут же куда-то спрятав чешуйку, говорить новичку, что тот переплачивает, как минимум, вдвое, он не собирался, не желая расставаться с нежданной прибылью.
Затем нотариус быстро что-то изменил в ошейниках безучастно стоящих рабынь, внес имя нового владельца в управляющий жезл и передал этот жезл Карлу Генриховичу.
— Как их освободить, если мне вдруг взбредет в голову такая блажь? — негромко спросил полковник.
— Да очень просто, — пожал плечами гном. — Направьте жезл в их сторону и сформулируйте четкое желание. Вслух. Ошейники сами развалятся. Только я бы не советовал, эльфы — они злопамятные, и живут долго…
— Сам разберусь, — оборвал его откровения полковник. — Кериан, ведите к вашему меняле.
Маг кивнул и двинулся к одному из переулков, выходящих на площадь. Именно там располагалась меняльная лавка Рода Диаса, сына Эдира. Рабынь взяли в оборот Лариан и Эльгаор, сообщив, что их не купили, а выкупили, и в ближайшее время освободят. На это девушки возразили, что уже опозорены и ни в одном эльфийском селении их не примут. А то, что это было насилие, старейшин ничуть не волнует. Опозорены — и точка. То есть деваться им просто некуда, поэтому пусть лучше уважаемые воины дадут им кинжалы и немного времени, девушки все сделают правильно и умрут ритуальной смертью, как и должно опозоренным. Эльфы уже собирались выполнить их просьбу, но по счастью их разговор услышал Карл Генрихович.
— Это что же вы удумали, две дуры?! — укоризненно посмотрел он на эльфиек. — Зачем я вас выкупал, а? Вам жить и жить, детей рожать!
— Кто нас возьмет после этого?.. — всхлипнула брюнетка, растопырив ушки.
— Да вот хоть эти парни, — показал полковник на Лариана и Эльгаора. — Да, они изгнанники. А вы нет? Убежище на нашем корабле можем предоставить. Артем, ты не против?
— Нет, конечно! — вскинулся внимательно слушавший этот разговор юноша. — Пусть живут, сколько хотят.
— Вот видите, — широко улыбнулся Карл Генрихович. — Жить есть где на первое время, дело себе по душе найдете. С парнями, может, сойдетесь. Вам еще надо родить и вырастить по паре сыновей и дочерей, девочки! А то, что было в рабском состоянии, забудьте, как дурной сон.
— Благодарим вас, добрый господин! — поклонились эльфийки. — Наши имена — Эланиэль и Дианель. Раньше принадлежали к Дому Цветущего Сада.
— Вот и хорошо, — улыбнулся полковник.
В это время они подошли к большой лавке с закрытыми толстыми решетками окнами. Кериан поговорил с охраной, и их с Карлом Генриховичем и Артемом пропустили внутрь. Пройдя через небольшой коридор, они оказались в большой комнате, в углу которой расположился за массивным столом подтянутый седой мужчина, в котором явно угадывалась военная выправка, судя по тому с какой ровной спиной он сидел. При виде этого человека Карл Генрихович даже споткнулся. За столом сидел такой же русский офицер, как и он сам когда-то. И этого офицера он прекрасно знал. Не выдержав, полковник ступил на шаг вперед и выдохнул по-русски:
— Родион Эдуардович! Вот уж кого в этом странном месте и за таким занятием я не чаял увидеть!
Сидящий за столом медленно поднял голову и ошарашенно уставился на гиганта. Некоторое время сидел молча, а затем расплылся в улыбке и встал, широко раскинув руки для объятий:
— Карл Генрихович?! Ты?! Здесь?!
Глава XI
Два старых боевых товарища обнялись и долго хлопали друг друга по спинам с возгласами, в которых то и дело прорывалось:
— А помнишь?…
Наконец они отступили на шаг и принялись внимательно рассматривать друг друга. Наконец Карл Генрихович спросил:
— Как ты в Миросплетении-то оказался?
— Меня под Порт-Артуром японским снарядом утром третьего октября тысяча девятьсот четвертого накрыло, — пояснил Родион Эдуардович. — Ты тогда, насколько я помню, в самом городе был.
— Ну да, — кивнул полковник. — Сообщили о твоей гибели только вечером, я свечку в церкви за упокой души поставил…
— А я, потеряв сознание после взрыва, очнулся в сточной канаве Пьяного острова обобранным до нитки, это та еще клоака, бандитский рай, — вздохнул меняла. — Долго не мог понять, где я вообще, что за кошмар вокруг. Ни одного знакомого мне языка никто не знал. А уж когда я увидел летающие парусные корабли, так вообще глаза на лоб полезли, особенно когда понял, что они между мирами летают. Но язык местный выучил быстро, стимул хороший был, потом показал себя неплохим бойцом, помог одному купцу отсюда, с Черного острова, отбиться от бандитов, он и взял меня в охранники. Постепенно копил деньги, поняв, что подняться можно, только открыв собственное дело. Может, меняльная контора и не слишком соответствует дворянской чести, но особого выбора у меня не было. Зато я никого не обманываю и репутацию имею соответствующую. Долго на нее работал, теперь она на меня.
— Других русских здесь нет? — поинтересовался полковник.
— Никого не встречал, — развел руками Родион Эдуардович. — Искал, но безрезультатно, смирился уже. А тут вы...
— Мне повезло больше, — покачал головой Карл Генрихович. — После гибели открыл глава в одном из миров Таорской империи, туда русские давно после смерти попадают, там наших сейчас уже почти миллиард. Так что моему появлению никто не удивился, все объяснили на вполне понятном русском языке, зарегистрировали в полиции, выдали подъемные. Там, в отличие от здешней клоаки, реальная империя с довольно жесткими законами. Я подумал-подумал, да и пошел снова в армию.
