— Казни? — встревожился сын кузнеца.
— Ага, Владычица велела прилюдно кастрировать каких-то насильников.
— Которые дочку кожевенника Дорха изнасиловали? Керию?
— Да кто знает, как там ее звали, — отмахнулся десятник. — Слыхали только, что среди казненных был сын смотрителя рыночного квартала.
— По заслугам гниде! — обрадовался Суорк, хорошо знавший опозоренную девушку. Да и от надменного подонка Хорста тоже не раз получал свою долю издевательств — тот считал, что он пуп земли и ему все обязаны, вот и вел себя так, что от него старались держаться подальше — слишком влиятелен был его отец, вытаскивал любимого сынулю из всех неприятностей. Но на сей раз не вытащил. Хоть однажды справедливость восторжествовала!
Стражники на это ничего не сказали, но посмотрели на ребят как-то странно, с опаской. Однако те этого не заметили, они все еще никак не могли поверить, что их неугомонная подруга вдруг взлетела на самый верх. До Брая с Суорком не доходило, что теперь, когда сама Владычица определила их, как друзей, отношение к ним стало совсем другим. Теперь перед выходцами из Копченого тупика начнут лебезить и заискивать, надеясь что-то выгадать для себя. Впрочем, им еще только предстояло с этим столкнуться.
Десятник что-то шепнул стражникам на входе, и те расступились, пропуская пришедших внутрь. Оказавшись в большом холле с грубо обтесанными стенами из белого камня, стражники подвели ребят к огражденной решеткой площадке и встали на нее. Брай с Суорком с удивлением последовали их примеру. В тот же момент им показалось, что из-под ног выдернули пол. В глазах потемнело, ребят словно завертело в каком-то потоке, и они оказались совсем в другом помещении, богато обставленном зале со стенами, драпированными белым бархатом и украшенном золотыми шнурами.
— Это что было?! — ошалело выдохнул Суорк.
— Лифт, — объяснил десятник. — Маги их делают. По лестнице мы бы сюда больше часа поднимались.
Ребята опять переглянулись — слышали о магических лифтах во дворце, Неника рассказывала, но видеть их и, тем более, использовать не доводилось. Островитянин вспомнил о своем даре и только вздохнул — денег на учебу ему никогда не наскрести, маги-наставники берут очень дорого, а поступить в Академию вообще нереально — в нее берут только отпрысков благородных семейств, простолюдинам туда ходу нет.
В этот момент в зал буквально влетела девушка в роскошном брючном костюме из сиреневого паучьего шелка. Ребята уставились на нее и одновременно вздрогнули — перед ними стояла их подруга. Но что это с ней?.. Чешуя на руках и груди, желтые глаза с вертикальным черным зрачком, змеиная голова на лбу, опирающаяся клыками об кожу, то и дело показывающийся из-за сухих губ раздвоенный язык.
— Неника?.. — неуверенно спросил Брай.
— Ага, — отозвалась она. — Привет! Не обращайте внимания на вид, это Треглавый меня им наградил, чтоб ему провалиться.
Переведя взгляд на поклонившегося десятника, девушка небрежно взмахнула рукой, и стражников словно вымело из зала.
— Вот теперь можно поговорить спокойно, — улыбнулась она. — Садитесь. Сок будете?
— Ага, спасибо.
Ребята неуверенно сели, все еще не понимая, что вообще происходит. Как их подруга стала Владычицей?! Вон как стражники ее боятся!
Неника, с иронией наблюдавшая за растерянными друзьями, села в удобное кресло возле низкого столика, на котором стоял кувшин с соком и выточенные из полупрозрачного камня стаканы. Заставила Брая с Суорком тоже сесть, налила им соку и вздохнула. Надо рассказать, что случилось, пока они от любопытства не лопнули. Вздохнула и заговорила.
— Ну ты даешь... — восторженно протянул сын кузнеца, когда девушка умолкла. — Ну тебя и угораздило...
— Да уж угораздило, так угораздило, — скривилась Неника. — Все пытаюсь понять, что я должна сделать, и не могу. Владыки ведь просто так не появляются, сами знаете.
— Я не знаю, — возразил Суорк. — У нас, на Змеином, таких легенд не ходит. Ты однажды рассказывала — вот и все.
— А я слышал, — кивнул Брай.
— Расскажи ему кратко, — попросила Неника. — А то я сегодня уже столько болтала, что язык распух. Высшему Совету мозги вправляла.
— Высшему Совету?! — чуть не подавился соком Брай. — Ты с ума сошла?!
— Я — Владычица! — ощерилась девушка. — И не им мне указывать! Они вон до чего довели страну!
— Непонятно ты как-то говоришь, заумно... — заметил Суорк, смакуя вкуснейший сок из молодых лиан особого сорта, попробовать который дома не имел никакой возможности, слишком дорог.
— Треглавый мне столько всего в башку вложил, что не один год еще разбираться, — скривилась Неника. — Думаю сразу тремя потоками, помню все, что когда-либо слышала или читала. Возможностей много, только вот попробуй научиться ими пользоваться.
— Это ты приказала эту гниду Хорста со товарищи на площади того?.. — спросил сын кузнеца.
— Я.
— Молодчина!
— Теперь за изнасилование всегда будет такое наказание, — зло усмехнулась девушка. — И неважно, кто виновен, пусть даже сын князя! Проверять обвиняемого будут маги стражи, от них правды не скроешь.
— Бухтеть станут, — внимательно посмотрел на нее Брай.
— Да пусть бухтят, сколько им угодно! — отмахнулась Неника.
— А если девчонка кого-то обвинит огульно, чтобы за что-то отомстить парню или женить его на себе? — пристально посмотрел на подругу Суорк. — Такое тоже бывает.
— За лжесвидетельство девица получит такое же наказание, на которое обрекла невиновного парня.
— Это как же?.. У девиц ведь нет... э-э-э...
— Палач разберется, — Неника встала и подошла к столу у стены, взяла оттуда небольшой розовый плод и вгрызлась в него зубами. Прожевала и сказала: — Хватит об этом. Главное, что должна быть хоть какая-то справедливость. И раз я теперь у власти, то я за этим прослежу.
— Помощь богов тебе в этом благом деле, — вздохнул Брай. — Только знаешь, не верю я, что получится. Всегда есть те, кто считает себя выше других.
— Окорочу, — пообещала девушка. — Но ладно, я ведь чего вас позвала. Одиноко мне тут и тошно. Ребята, вы хотели учиться, да возможности не было. А теперь есть. Я могу приказать какому-нибудь магу взять Суорка в Академию, а тебя, Брай, определю в ученики какого-нибудь сьера.
Ребята с сомнением переглянулись, но все же согласно кивнули — отказываться от исполнения мечты глупо. Учеба даст возможность стать чем-то большим, чем они могли надеяться.
В этот момент входная дверь отворилась, и в щель заглянул стражник:
— Владычица, к вам государь! — с поклоном сообщил он.
— Зовите, — бросила Неника.
В зал быстрым шагом ворвался Юрген. Брай с Суорком тут же поклонились, искоса с любопытством поглядывая на сиятельного ровесника. Князь действительно выглядел не старше них, вот только одет был очень неудобно — шитые золотом штаны, жесткий кафтан со стоячим воротничком и туфли на каблуке. Его голову охватывал тонкий серебряный обруч.
— Добрый день, светлая госпожа! — склонил голову князь, скользнув по остальным любопытным взглядом.
— Здравствуйте, государь, — ровно ответила Неника. — Позвольте представить вам своих друзей, Брая Лойра и Суорка Энхе.
Юрген посмотрел на двух парней изучающе и мысленно усмехнулся. Они еще не понимают, что такое быть другом власть имущего. Ничего, вскоре поймут. Или не поймут, тогда необходимо будет убрать их с глаз долой. Интересно, сумеет ли Неника сама осознать, если ее друзья под влиянием денег и лести переродятся, или придется указать ей на это? Пока трудно сказать, надо поглядеть. Но ни о чем серьезном при них говорить не стоит. Поэтому Юрген только посоветовал к кому в ученики можно определить ребят, попросил о встрече завтра утром и откланялся.
Неника так и не поняла, зачем он приходил.
Спустившись по канату на загривок змея, Майаннон через образовавшуюся связь поприветствовал подопечного. Тот, конечно, вряд ли что-то понимал, но бывший жрец так привык, и менять эту привычку не собирался. Однако ощутил в ответ волну радости и улыбнулся — что-то все же гигантское пресмыкающееся понимает.
Ветер немного стих, волны уже не так захлестывали Уйраса, потому Майаннон и спустился. За прошедшие три дня они миновали Меййон с западной стороны и направились к северо-востоку, как и планировали. Судя по старым картам, Брайн располагался примерно в двух тысячах морских стадий [1]
Извиваясь, Уйрас скользил по волнам, заходящее солнце светило в край правого глаза. Майаннон счастливо смеялся, наслаждаясь буйством стихии, сейчас он жил так, как мечтал. Брызги летели в лицо, но бывший жрец не вытирал его, он всей своей сущностью стремился вперед, туда, где ждала его судьба. Почему-то казалось, что с момента, когда онти смогли приручить великого змея, в мире изменилось все. И навсегда.
На память пришел вчерашний разговор. Друзья перед самым закатом нашли небольшую, но довольно высокую скалу, к которой и принайтовали корабль. Уйраса отпустили поохотиться, он проголодался, а голодный змей мог и забыть обо всем. На ночь расположились в крохотной пещерке, куда едва поместились впятером. Даже костерок разожгли, чтобы попить горячего, не пожалели топлива. Благо, два дня назад нашли немного горючего камня.
— Я все же не могу понять, чего добиваются жрецы, стремясь превратить людей в стадо жвачных животных... — задумчиво сказал Истаййа, глядя в едва теплящийся огонь. — Ну не просто же так они это делают?..
— Не просто, — подтвердил Майаннон. — У них благая, по их мнению, цель. Чтобы жизнь была спокойной рекой, никогда не выходящей из берегов. Чтобы завтра было так же, как и сегодня. Чтобы каждое поколение жило точно так же, как и их предки. Почему они вбили себе в головы, что именно это угодно богам, я не знаю. По крайней мере, демиург хочет совсем иного.
— Знаешь, мне кажется, тут нечто более глубокое, — отрицательно покачала головой Лиййа. — Новые знания, если они каким-то чудом возникают, осаждаются в храмах. И используются! Но опять же только в храмах. Вспомни сам. Не думаю, что в храмах Несущего Смерть иначе, чем в храмах Дающего Жизнь.
— Ты, пожалуй, права... — задумчиво отозвался бывший жрец. — У нас это еще заметнее. А в храмах Ищущего Тьму это вообще проповедуется.
Он несколько смущенно покосился на красивую черноволосую девушку с изумительной фигурой и большими зелеными глазами. Мало кто, кроме ее друзей, мог заподозрить, что за красивой внешностью прячется острый, как бритва, разум, прекрасное образование и немалая жесткость, даже жестокость. Впрочем, жестокость для храмовых гетер — дело обычное, ведь именно они совершают тайные жертвоприношения во время праздников. И девочек, избранных для этой роли, приучают к крови с раннего детства. Но хотел бы знать Майаннон, как при такой жизни в Лиййе сохранилась мечтательность? Ведь она бросила все и пошла за ним, пошла за мечтой. И это при том, что была старшей гетерой столичного храма, с ее мнением считался сам Хранитель Врат и верховные жрецы всех пяти богов!
Вчера Лиййа все же настояла на том, чтобы переспать с ним, причем застала своего капитана врасплох и буквально изнасиловала, а он не смог сказать «нет». Остальным троим она отдавалась давно, утверждая, что мужчинам необходима разрядка, такова их природа, а с нее не убудет, поскольку детей иметь все равно не может. Майаннон несколько лет сопротивлялся, но гетера в конце концов настояла на своем. И теперь чувствовал себя неудобно.
— Поэтому чего добиваются верховные я сказать не могу, — понимающе улыбнулась капитану девушка. — Если посмотреть с одной стороны — одного. С другой — другого. С третьей — третьего. И так далее. Здесь все значительно сложнее, чем может показаться.
— Но при этом мы деградируем с каждым поколением, — заметил Истаййа. — По хроникам это очень заметно. Еще двести лет назад мы умели значительно больше, чем сейчас. Даже глиняные трубы для водопровода делать разучились! Если кто-то из мастеров умирает, не имея учеников, то его умение навсегда уходит! Понимаете?
— Что ж тут непонятного, — вздохнул Майаннон. — Я все это прекрасно знаю. И раньше сам верил в «Равные берега», как зовут эту теорию ученые жрецы.
— А теперь я скажу еще кое-что, чего не говорила еще никому, — криво усмехнулась Лиййа. — Именно поэтому, кстати, я и пошла с тобой. Когда все это осознала.
Мужчины удивленно уставились на красавицу. Она обвела их взглядом, улыбнулась чему-то своему и продолжила:
— Думаю, всем ясно, что создавать что-то новое способен только тот, кто чем-то не удовлетворен. Тот, кто не может успокоиться, кому нужно иное, не то, что его окружает.
— Бесспорно, — согласился Истаййа. — Но к чему ты ведешь?
— Сейчас объясню.
Айрас и Кейрак слушали их разговор молча, обычно они мало интересовались столь высокими материями, однако сейчас заинтересовались. Они и сами были странными, никогда, в отличие от большинства, не ходили в храмы, к гетерам, мечтали о том, чтобы вырваться из затхлости, но только встреча с бывшим жрецом Несущего Смерть дала им такой шанс.
— Не хочется говорить об этом, но надо, — голос Лиййи стал глухим. — Как вы думаете, сколько мне лет?
— Ну, двадцать с чем-то... — неуверенно ответил Майаннон.
— Мне почти пятьдесят.
— Но к-как?.. Ты же выглядишь совсем юной...
— А ты вообще видел пожилых гетер? — прищурилась девушка. — Хоть мужчин, хоть женщин?
— Не видел, — признал бывший жрец. — Все молоды и красивы.
— То-то и оно, — пристально посмотрела на него Лиййа. — Я буду выглядеть вот так до самой смерти. Когда выйдет мой срок, просто упаду и умру. Все мы чувствуем, что скоро конец, поэтому уходим в специальные помещение, чтобы никто не видел нашей смерти. Некоторые просят принести их в жертву — да-да, есть и такие. И их просьбу удовлетворяют.
— Это же невозможно... — с трудом выдавил Истаййа.
— Предки многое знали, и кое-что из этого сохранилось, — объяснила девушка. — Обряд, очень страшный и жестокий обряд, проводимый, когда будущей гетере исполнится восемнадцать. Не все его выдерживают, примерно половина. Я несколько дней исходила криком боли — меня резали заживо. Но этот обряд работает. Магия используется очень специфическая, кровная, ею владеют только особые жрецы Ищущего Тьму.
— Но зачем все это?.. — растерянно спросил Майаннон.
— Не спеши, это только прелюдия... — улыбка Лийии была страшной, похожей на оскал, в глазах плескалось что-то такое, от чего всем стало не по себе. — После прохождения обряда начинается обучение, во время которого будущей гетере уничтожают чувство отвращения вообще, вбивают в голову, что любое сексуальное извращение — это нормально и хорошо. Ломают очень страшно и жестоко. В двадцать лет мы приступаем к работе. Но теперь хочу спросить. Зачем нужно столько гетер? Ведь нас десятки тысяч! Не слишком ли?
— Слишком... — согласился бывший жрец. — Зачем столько? Объясни.
— Все очень просто. В храмах прихожанам умно подменяют стремление к творчеству стремлением к удовлетворению своих сексуальных желаний при помощи гетер обоего пола. Сам был жрецом, вспомни одобренные проповеди.
— Ага, Владычица велела прилюдно кастрировать каких-то насильников.
— Которые дочку кожевенника Дорха изнасиловали? Керию?
— Да кто знает, как там ее звали, — отмахнулся десятник. — Слыхали только, что среди казненных был сын смотрителя рыночного квартала.
— По заслугам гниде! — обрадовался Суорк, хорошо знавший опозоренную девушку. Да и от надменного подонка Хорста тоже не раз получал свою долю издевательств — тот считал, что он пуп земли и ему все обязаны, вот и вел себя так, что от него старались держаться подальше — слишком влиятелен был его отец, вытаскивал любимого сынулю из всех неприятностей. Но на сей раз не вытащил. Хоть однажды справедливость восторжествовала!
Стражники на это ничего не сказали, но посмотрели на ребят как-то странно, с опаской. Однако те этого не заметили, они все еще никак не могли поверить, что их неугомонная подруга вдруг взлетела на самый верх. До Брая с Суорком не доходило, что теперь, когда сама Владычица определила их, как друзей, отношение к ним стало совсем другим. Теперь перед выходцами из Копченого тупика начнут лебезить и заискивать, надеясь что-то выгадать для себя. Впрочем, им еще только предстояло с этим столкнуться.
Десятник что-то шепнул стражникам на входе, и те расступились, пропуская пришедших внутрь. Оказавшись в большом холле с грубо обтесанными стенами из белого камня, стражники подвели ребят к огражденной решеткой площадке и встали на нее. Брай с Суорком с удивлением последовали их примеру. В тот же момент им показалось, что из-под ног выдернули пол. В глазах потемнело, ребят словно завертело в каком-то потоке, и они оказались совсем в другом помещении, богато обставленном зале со стенами, драпированными белым бархатом и украшенном золотыми шнурами.
— Это что было?! — ошалело выдохнул Суорк.
— Лифт, — объяснил десятник. — Маги их делают. По лестнице мы бы сюда больше часа поднимались.
Ребята опять переглянулись — слышали о магических лифтах во дворце, Неника рассказывала, но видеть их и, тем более, использовать не доводилось. Островитянин вспомнил о своем даре и только вздохнул — денег на учебу ему никогда не наскрести, маги-наставники берут очень дорого, а поступить в Академию вообще нереально — в нее берут только отпрысков благородных семейств, простолюдинам туда ходу нет.
В этот момент в зал буквально влетела девушка в роскошном брючном костюме из сиреневого паучьего шелка. Ребята уставились на нее и одновременно вздрогнули — перед ними стояла их подруга. Но что это с ней?.. Чешуя на руках и груди, желтые глаза с вертикальным черным зрачком, змеиная голова на лбу, опирающаяся клыками об кожу, то и дело показывающийся из-за сухих губ раздвоенный язык.
— Неника?.. — неуверенно спросил Брай.
— Ага, — отозвалась она. — Привет! Не обращайте внимания на вид, это Треглавый меня им наградил, чтоб ему провалиться.
Переведя взгляд на поклонившегося десятника, девушка небрежно взмахнула рукой, и стражников словно вымело из зала.
— Вот теперь можно поговорить спокойно, — улыбнулась она. — Садитесь. Сок будете?
— Ага, спасибо.
Ребята неуверенно сели, все еще не понимая, что вообще происходит. Как их подруга стала Владычицей?! Вон как стражники ее боятся!
Неника, с иронией наблюдавшая за растерянными друзьями, села в удобное кресло возле низкого столика, на котором стоял кувшин с соком и выточенные из полупрозрачного камня стаканы. Заставила Брая с Суорком тоже сесть, налила им соку и вздохнула. Надо рассказать, что случилось, пока они от любопытства не лопнули. Вздохнула и заговорила.
— Ну ты даешь... — восторженно протянул сын кузнеца, когда девушка умолкла. — Ну тебя и угораздило...
— Да уж угораздило, так угораздило, — скривилась Неника. — Все пытаюсь понять, что я должна сделать, и не могу. Владыки ведь просто так не появляются, сами знаете.
— Я не знаю, — возразил Суорк. — У нас, на Змеином, таких легенд не ходит. Ты однажды рассказывала — вот и все.
— А я слышал, — кивнул Брай.
— Расскажи ему кратко, — попросила Неника. — А то я сегодня уже столько болтала, что язык распух. Высшему Совету мозги вправляла.
— Высшему Совету?! — чуть не подавился соком Брай. — Ты с ума сошла?!
— Я — Владычица! — ощерилась девушка. — И не им мне указывать! Они вон до чего довели страну!
— Непонятно ты как-то говоришь, заумно... — заметил Суорк, смакуя вкуснейший сок из молодых лиан особого сорта, попробовать который дома не имел никакой возможности, слишком дорог.
— Треглавый мне столько всего в башку вложил, что не один год еще разбираться, — скривилась Неника. — Думаю сразу тремя потоками, помню все, что когда-либо слышала или читала. Возможностей много, только вот попробуй научиться ими пользоваться.
— Это ты приказала эту гниду Хорста со товарищи на площади того?.. — спросил сын кузнеца.
— Я.
— Молодчина!
— Теперь за изнасилование всегда будет такое наказание, — зло усмехнулась девушка. — И неважно, кто виновен, пусть даже сын князя! Проверять обвиняемого будут маги стражи, от них правды не скроешь.
— Бухтеть станут, — внимательно посмотрел на нее Брай.
— Да пусть бухтят, сколько им угодно! — отмахнулась Неника.
— А если девчонка кого-то обвинит огульно, чтобы за что-то отомстить парню или женить его на себе? — пристально посмотрел на подругу Суорк. — Такое тоже бывает.
— За лжесвидетельство девица получит такое же наказание, на которое обрекла невиновного парня.
— Это как же?.. У девиц ведь нет... э-э-э...
— Палач разберется, — Неника встала и подошла к столу у стены, взяла оттуда небольшой розовый плод и вгрызлась в него зубами. Прожевала и сказала: — Хватит об этом. Главное, что должна быть хоть какая-то справедливость. И раз я теперь у власти, то я за этим прослежу.
— Помощь богов тебе в этом благом деле, — вздохнул Брай. — Только знаешь, не верю я, что получится. Всегда есть те, кто считает себя выше других.
— Окорочу, — пообещала девушка. — Но ладно, я ведь чего вас позвала. Одиноко мне тут и тошно. Ребята, вы хотели учиться, да возможности не было. А теперь есть. Я могу приказать какому-нибудь магу взять Суорка в Академию, а тебя, Брай, определю в ученики какого-нибудь сьера.
Ребята с сомнением переглянулись, но все же согласно кивнули — отказываться от исполнения мечты глупо. Учеба даст возможность стать чем-то большим, чем они могли надеяться.
В этот момент входная дверь отворилась, и в щель заглянул стражник:
— Владычица, к вам государь! — с поклоном сообщил он.
— Зовите, — бросила Неника.
В зал быстрым шагом ворвался Юрген. Брай с Суорком тут же поклонились, искоса с любопытством поглядывая на сиятельного ровесника. Князь действительно выглядел не старше них, вот только одет был очень неудобно — шитые золотом штаны, жесткий кафтан со стоячим воротничком и туфли на каблуке. Его голову охватывал тонкий серебряный обруч.
— Добрый день, светлая госпожа! — склонил голову князь, скользнув по остальным любопытным взглядом.
— Здравствуйте, государь, — ровно ответила Неника. — Позвольте представить вам своих друзей, Брая Лойра и Суорка Энхе.
Юрген посмотрел на двух парней изучающе и мысленно усмехнулся. Они еще не понимают, что такое быть другом власть имущего. Ничего, вскоре поймут. Или не поймут, тогда необходимо будет убрать их с глаз долой. Интересно, сумеет ли Неника сама осознать, если ее друзья под влиянием денег и лести переродятся, или придется указать ей на это? Пока трудно сказать, надо поглядеть. Но ни о чем серьезном при них говорить не стоит. Поэтому Юрген только посоветовал к кому в ученики можно определить ребят, попросил о встрече завтра утром и откланялся.
Неника так и не поняла, зачем он приходил.
Глава V
Спустившись по канату на загривок змея, Майаннон через образовавшуюся связь поприветствовал подопечного. Тот, конечно, вряд ли что-то понимал, но бывший жрец так привык, и менять эту привычку не собирался. Однако ощутил в ответ волну радости и улыбнулся — что-то все же гигантское пресмыкающееся понимает.
Ветер немного стих, волны уже не так захлестывали Уйраса, потому Майаннон и спустился. За прошедшие три дня они миновали Меййон с западной стороны и направились к северо-востоку, как и планировали. Судя по старым картам, Брайн располагался примерно в двух тысячах морских стадий [1]
Закрыть
от их родного острова. Пока безумцам встречались только небольшие каменные островки без каверн, возле них обычно и ночевали — никто не рискнул бы лететь дальше в темноте, можно напороться на пик.Морская стадия — три тысячи локтей, примерно 1200 метров.
Извиваясь, Уйрас скользил по волнам, заходящее солнце светило в край правого глаза. Майаннон счастливо смеялся, наслаждаясь буйством стихии, сейчас он жил так, как мечтал. Брызги летели в лицо, но бывший жрец не вытирал его, он всей своей сущностью стремился вперед, туда, где ждала его судьба. Почему-то казалось, что с момента, когда онти смогли приручить великого змея, в мире изменилось все. И навсегда.
На память пришел вчерашний разговор. Друзья перед самым закатом нашли небольшую, но довольно высокую скалу, к которой и принайтовали корабль. Уйраса отпустили поохотиться, он проголодался, а голодный змей мог и забыть обо всем. На ночь расположились в крохотной пещерке, куда едва поместились впятером. Даже костерок разожгли, чтобы попить горячего, не пожалели топлива. Благо, два дня назад нашли немного горючего камня.
— Я все же не могу понять, чего добиваются жрецы, стремясь превратить людей в стадо жвачных животных... — задумчиво сказал Истаййа, глядя в едва теплящийся огонь. — Ну не просто же так они это делают?..
— Не просто, — подтвердил Майаннон. — У них благая, по их мнению, цель. Чтобы жизнь была спокойной рекой, никогда не выходящей из берегов. Чтобы завтра было так же, как и сегодня. Чтобы каждое поколение жило точно так же, как и их предки. Почему они вбили себе в головы, что именно это угодно богам, я не знаю. По крайней мере, демиург хочет совсем иного.
— Знаешь, мне кажется, тут нечто более глубокое, — отрицательно покачала головой Лиййа. — Новые знания, если они каким-то чудом возникают, осаждаются в храмах. И используются! Но опять же только в храмах. Вспомни сам. Не думаю, что в храмах Несущего Смерть иначе, чем в храмах Дающего Жизнь.
— Ты, пожалуй, права... — задумчиво отозвался бывший жрец. — У нас это еще заметнее. А в храмах Ищущего Тьму это вообще проповедуется.
Он несколько смущенно покосился на красивую черноволосую девушку с изумительной фигурой и большими зелеными глазами. Мало кто, кроме ее друзей, мог заподозрить, что за красивой внешностью прячется острый, как бритва, разум, прекрасное образование и немалая жесткость, даже жестокость. Впрочем, жестокость для храмовых гетер — дело обычное, ведь именно они совершают тайные жертвоприношения во время праздников. И девочек, избранных для этой роли, приучают к крови с раннего детства. Но хотел бы знать Майаннон, как при такой жизни в Лиййе сохранилась мечтательность? Ведь она бросила все и пошла за ним, пошла за мечтой. И это при том, что была старшей гетерой столичного храма, с ее мнением считался сам Хранитель Врат и верховные жрецы всех пяти богов!
Вчера Лиййа все же настояла на том, чтобы переспать с ним, причем застала своего капитана врасплох и буквально изнасиловала, а он не смог сказать «нет». Остальным троим она отдавалась давно, утверждая, что мужчинам необходима разрядка, такова их природа, а с нее не убудет, поскольку детей иметь все равно не может. Майаннон несколько лет сопротивлялся, но гетера в конце концов настояла на своем. И теперь чувствовал себя неудобно.
— Поэтому чего добиваются верховные я сказать не могу, — понимающе улыбнулась капитану девушка. — Если посмотреть с одной стороны — одного. С другой — другого. С третьей — третьего. И так далее. Здесь все значительно сложнее, чем может показаться.
— Но при этом мы деградируем с каждым поколением, — заметил Истаййа. — По хроникам это очень заметно. Еще двести лет назад мы умели значительно больше, чем сейчас. Даже глиняные трубы для водопровода делать разучились! Если кто-то из мастеров умирает, не имея учеников, то его умение навсегда уходит! Понимаете?
— Что ж тут непонятного, — вздохнул Майаннон. — Я все это прекрасно знаю. И раньше сам верил в «Равные берега», как зовут эту теорию ученые жрецы.
— А теперь я скажу еще кое-что, чего не говорила еще никому, — криво усмехнулась Лиййа. — Именно поэтому, кстати, я и пошла с тобой. Когда все это осознала.
Мужчины удивленно уставились на красавицу. Она обвела их взглядом, улыбнулась чему-то своему и продолжила:
— Думаю, всем ясно, что создавать что-то новое способен только тот, кто чем-то не удовлетворен. Тот, кто не может успокоиться, кому нужно иное, не то, что его окружает.
— Бесспорно, — согласился Истаййа. — Но к чему ты ведешь?
— Сейчас объясню.
Айрас и Кейрак слушали их разговор молча, обычно они мало интересовались столь высокими материями, однако сейчас заинтересовались. Они и сами были странными, никогда, в отличие от большинства, не ходили в храмы, к гетерам, мечтали о том, чтобы вырваться из затхлости, но только встреча с бывшим жрецом Несущего Смерть дала им такой шанс.
— Не хочется говорить об этом, но надо, — голос Лиййи стал глухим. — Как вы думаете, сколько мне лет?
— Ну, двадцать с чем-то... — неуверенно ответил Майаннон.
— Мне почти пятьдесят.
— Но к-как?.. Ты же выглядишь совсем юной...
— А ты вообще видел пожилых гетер? — прищурилась девушка. — Хоть мужчин, хоть женщин?
— Не видел, — признал бывший жрец. — Все молоды и красивы.
— То-то и оно, — пристально посмотрела на него Лиййа. — Я буду выглядеть вот так до самой смерти. Когда выйдет мой срок, просто упаду и умру. Все мы чувствуем, что скоро конец, поэтому уходим в специальные помещение, чтобы никто не видел нашей смерти. Некоторые просят принести их в жертву — да-да, есть и такие. И их просьбу удовлетворяют.
— Это же невозможно... — с трудом выдавил Истаййа.
— Предки многое знали, и кое-что из этого сохранилось, — объяснила девушка. — Обряд, очень страшный и жестокий обряд, проводимый, когда будущей гетере исполнится восемнадцать. Не все его выдерживают, примерно половина. Я несколько дней исходила криком боли — меня резали заживо. Но этот обряд работает. Магия используется очень специфическая, кровная, ею владеют только особые жрецы Ищущего Тьму.
— Но зачем все это?.. — растерянно спросил Майаннон.
— Не спеши, это только прелюдия... — улыбка Лийии была страшной, похожей на оскал, в глазах плескалось что-то такое, от чего всем стало не по себе. — После прохождения обряда начинается обучение, во время которого будущей гетере уничтожают чувство отвращения вообще, вбивают в голову, что любое сексуальное извращение — это нормально и хорошо. Ломают очень страшно и жестоко. В двадцать лет мы приступаем к работе. Но теперь хочу спросить. Зачем нужно столько гетер? Ведь нас десятки тысяч! Не слишком ли?
— Слишком... — согласился бывший жрец. — Зачем столько? Объясни.
— Все очень просто. В храмах прихожанам умно подменяют стремление к творчеству стремлением к удовлетворению своих сексуальных желаний при помощи гетер обоего пола. Сам был жрецом, вспомни одобренные проповеди.
