— Пришла? — едва увидел меня, оскал джокера вкупе с завлекательными ямочками.
Фыркнула, входя и отодвигая в сторону. А нечего стоять впритык! И, раз уж позвал, пропусти.
— Опять напился? — присматриваюсь к бармалеевской роже экс-супруга.
— Сегодня трезв, — ухмылка и не думает пропадать с его опухшего лица. Да, по-моему, оно у него всегда опухшим было, и меня это особо не парило.
— А ну, дыхни.
Дыхнул.
— Ой, свежо то как, ополаскиватель и потом ментоловая пластина на зубы?
— Почти, — бросил, поворачиваясь спиной, удаляясь на кухню.
Оттуда в зону холла, где я ожидала уже на софе, вскоре принес два зеленых фреш-коктейля, украшенных базиликом и долькой апельсина.
— О, боже, что это на тебя нашло?
— Останешься на ужин? Я постарался в этот раз. Честно-честно.
— Ладно, — беру свой бокал с его рук, вдруг вспоминаю важное: — чуть не забыла!
— Мм? — присел рядом, тут же отставил свою порцию на стеклянный черный стол. Новый. Старый мы разбили в пылу прошлого страстного марафона месяц назад.
— Когда ты уже девушку найдешь?
— Зачем? У меня есть ты. И мне похер, что замужем и срать я хотел на твоего смазливого детектива. Перестань уже нести чушь. Вообще-то я сильно соскучился, — говоря последнее, полез целовать в шею с языком.
Я вся как-то скукожилась:
— Ты меня щекотишь, а не возбуждаешь.
— А если так, — хватает пальцами за мой подбородок и в следующую секунду овладевает губами в голодном, почти насильственном поцелуе. Одновременно чувствую его руку на груди — нежно сжимает обе, снимает с плеч лямки так мешающего сейчас кросс-топа. Вдруг отрывается от рта и басовито замечает: — а соски то затвердели. — Следует очередной оскал джокера, и через мгновение я ощущаю его влажный рот, накрывающий их по очереди. Легонько прикусывает их, а потом жалеет в поцелуе с языком.
— Ред, мы должны перестать. Когда-нибудь. Кажется, Марк подозревает, — выходит говорить прерывисто, так как меня накрывает волнами сладостных спазмов от того, что он вытворяет.
— Разводись, Ясана. И мы станем самой счастливой и сумасшедшей парочкой в Атланте, — предлагает, не отрываясь от собственной неистовой страсти.
Вдруг слезает с дивана и опускается на колени, чтобы подтянуть меня вниз и затем развести ноги. Правда перед этим плавно задрав шифоновую юбку. Мини - дабы в мои сорок три фигура еще позволяла.
Только тогда обратила внимание, как он натренировал свои плечи и руки. Вид на крепкое тело сверху завел меня еще сильнее. А от прикосновения его языка к оголенной промежности я невольно издала хриплый стон. Протянула руки к нему, одной вцепилась в волосы, принявшись направлять, другой — стала гладить упругое накаченное плечо.
До оргазма довел быстро, но даже тогда он не оторвал губ и языка, чтобы ласкать меня, пока я билась в эйфорийных конвульсиях.
— Давай, скажи это сейчас, милая, — переметнулся целовать внутреннюю часть бедер, слизывая натекшее из лона.
— Что? Что сказать? — наблюдая, спросила с придыханием.
— Что ты немедленно разведешься. Я тебя не собираюсь отпускать, дурочка. Все, ты зашла сюда и теперь моя. Забыла условие?
— Неужели? — я с радостно-горьким осознанием поняла, что сегодня наше юбилейное пятидесятое свидание, после которого я по пьяне пообещала, что уйду от Марка, если оно случится.
Оно случилось. Этот раз пятидесятый.
— Ты моя, забудь про Марка!
Фыркнула, входя и отодвигая в сторону. А нечего стоять впритык! И, раз уж позвал, пропусти.
— Опять напился? — присматриваюсь к бармалеевской роже экс-супруга.
— Сегодня трезв, — ухмылка и не думает пропадать с его опухшего лица. Да, по-моему, оно у него всегда опухшим было, и меня это особо не парило.
— А ну, дыхни.
Дыхнул.
— Ой, свежо то как, ополаскиватель и потом ментоловая пластина на зубы?
— Почти, — бросил, поворачиваясь спиной, удаляясь на кухню.
Оттуда в зону холла, где я ожидала уже на софе, вскоре принес два зеленых фреш-коктейля, украшенных базиликом и долькой апельсина.
— О, боже, что это на тебя нашло?
— Останешься на ужин? Я постарался в этот раз. Честно-честно.
— Ладно, — беру свой бокал с его рук, вдруг вспоминаю важное: — чуть не забыла!
— Мм? — присел рядом, тут же отставил свою порцию на стеклянный черный стол. Новый. Старый мы разбили в пылу прошлого страстного марафона месяц назад.
— Когда ты уже девушку найдешь?
— Зачем? У меня есть ты. И мне похер, что замужем и срать я хотел на твоего смазливого детектива. Перестань уже нести чушь. Вообще-то я сильно соскучился, — говоря последнее, полез целовать в шею с языком.
Я вся как-то скукожилась:
— Ты меня щекотишь, а не возбуждаешь.
— А если так, — хватает пальцами за мой подбородок и в следующую секунду овладевает губами в голодном, почти насильственном поцелуе. Одновременно чувствую его руку на груди — нежно сжимает обе, снимает с плеч лямки так мешающего сейчас кросс-топа. Вдруг отрывается от рта и басовито замечает: — а соски то затвердели. — Следует очередной оскал джокера, и через мгновение я ощущаю его влажный рот, накрывающий их по очереди. Легонько прикусывает их, а потом жалеет в поцелуе с языком.
— Ред, мы должны перестать. Когда-нибудь. Кажется, Марк подозревает, — выходит говорить прерывисто, так как меня накрывает волнами сладостных спазмов от того, что он вытворяет.
— Разводись, Ясана. И мы станем самой счастливой и сумасшедшей парочкой в Атланте, — предлагает, не отрываясь от собственной неистовой страсти.
Вдруг слезает с дивана и опускается на колени, чтобы подтянуть меня вниз и затем развести ноги. Правда перед этим плавно задрав шифоновую юбку. Мини - дабы в мои сорок три фигура еще позволяла.
Только тогда обратила внимание, как он натренировал свои плечи и руки. Вид на крепкое тело сверху завел меня еще сильнее. А от прикосновения его языка к оголенной промежности я невольно издала хриплый стон. Протянула руки к нему, одной вцепилась в волосы, принявшись направлять, другой — стала гладить упругое накаченное плечо.
До оргазма довел быстро, но даже тогда он не оторвал губ и языка, чтобы ласкать меня, пока я билась в эйфорийных конвульсиях.
— Давай, скажи это сейчас, милая, — переметнулся целовать внутреннюю часть бедер, слизывая натекшее из лона.
— Что? Что сказать? — наблюдая, спросила с придыханием.
— Что ты немедленно разведешься. Я тебя не собираюсь отпускать, дурочка. Все, ты зашла сюда и теперь моя. Забыла условие?
— Неужели? — я с радостно-горьким осознанием поняла, что сегодня наше юбилейное пятидесятое свидание, после которого я по пьяне пообещала, что уйду от Марка, если оно случится.
Оно случилось. Этот раз пятидесятый.
— Ты моя, забудь про Марка!
