— Вы готовы, мистер Локерман? Кажется, наше путешествие подошло к концу, — желая казаться непринуждённым, Гару лишь сильнее выдавал своё напряжение. Как будто волна сдерживаемых чувств, поднялась девятым валом из самых глубин его души, и он безуспешно пытался сдержать её напор.
— Я бы не сказал, что это конец, — поправил его Джуха, — Ну что ж, утро вечера мудрее, — он сбросил со спины рюкзак и принялся расчищать место под стоянку.
— Неужто, желаете переночевать здесь, мистер Локерман? — Гару встревожился и принялся отговаривать своего компаньона от этой затеи, — Давайте подальше отсюда!
— Почему? У Стены гораздо меньше растительности и обустроить лагерь здесь проще.
— Прошу вас, давайте уйдём к лесу... Нельзя находиться так близко к священному месту! Мы здесь гости, а не хозяева.
Джуха какое-то время постоял в задумчивости и неохотно сложил своё мачете — с такой решительностью в чужом взгляде спорить бесполезно.
— Через три часа стемнеет, у нас ещё есть время, чтобы выбрать место. Как насчёт...
— Сойдёт любое! Я отойду поискать воды.
— Но у нас её достаточно. А противоядия от ядовитых змей больше нет...
— И всё же, я осмотрюсь. Буду осторожен, — отозвался Гару и скрылся в джунглях.
Джуха понимал: его спутник что-то недоговаривает. Чем ближе к месту назначения, тем сильнее это чувство: натужное молчание, косые взгляды... «Нужно быть начеку: конец пути вовсе не означает, что все трудности позади.»
Тем временем, Гару едва не заблудился. Звуки леса привели его в чувства и отвлекли от хаоса в голове. Сложив руки и приготовившись к молитве, он поблагодарил Бога за то, что не заплутал. А затем, не в силах больше себя сдерживать, рухнул на колени и умолял о совете, как никогда в своей жизни. Отбросив страх перед опасностями джунглей, он зажмурил глаза и почти плакал, нашёптывая молитву одну за другой. Столько вопросов... Что делать с чужеземцем, которого он привёл в место, запретное даже для собственного народа?! Он, Гару, почитаемый всеми за духовность и богобоязненность, променял свою преданность на деньги? Или этот поступок оправдан, когда единственный кормилец старается на благо семьи? Вскоре он пришёл к выводу, что проклят — его измученные разум и душа не позволяли сделать иных выводов. Какое-то время он неподвижно сидел, обречённо склонив голову. А затем что-то изменилось — Гару резко встал, отряхнул одежду и посмотрел вверх, благоговейно подставляя лицо уходящим лучам солнца. Он улыбнулся сам себе и спокойно направился в сторону лагеря.
Джуха молниеносно прицелился в сторону источника шума: кто-то приближался! К счастью, это был Гару, а не какой-то изголодавшийся хищник. Однако, совсем скоро, спокойствия как ни бывало: Джуха заметил, что с его компаньоном что-то происходит. Отрешённость резко сменилась дружелюбием и общительностью, а нарочито равнодушный взгляд теперь приобрёл что-то нездоровое. Кажется, впервые с начала путешествия Джуха так опасался наступления ночи.
Поужинав и обменявшись дежурными фразами, мужчины разошлись по палаткам. Гару погасил ночник и какое-то время наблюдал за силуэтом Джухи, пока и тот не исчез в темноте. Несмотря на усталость, Гару не собирался спать — он чувствовал решительность, доселе только дремавшую в нём. Словно джунгли, которые становились ночью совсем другими, так и Гару открывал себя с совершенно иной стороны. Монотонное стрекотание насекомых и крики диких животных вводили в какой-то неестественный транс и всё больше разжигали огонь души, подстёгивали и словно нашёптывали: «Когда, если не сейчас?»
Будто и сам превращаясь в дикого зверя, Гару всем телом ощущал, как его зрение и слух обострились, а вены налились горячей кровью. Он заранее приготовил нож, наточив его до остроты бритвенного лезвия. Использовать пистолет слишком рискованно: стоит промахнуться и у чужеземца появится шанс — Локерман прекрасно владеет огнестрельным оружием. Но так ли он хорош в ближнем бою? Гару вновь подумал о том, что его заказчик — не простой городской выскочка. Нельзя недооценивать свою жертву! Жертва... Как он раньше не догадался? Вот он, ответ свыше! Он принесёт чужака в жертву Богу, и сделает это прямо у священных ворот! Тот в полной мере поплатится за своё желание осквернить священный храм своим присутствием! Гару почти засмеялся вслух, удивляясь тому, как всё просто. Оказывается, он вовсе не проклят Богом: он с самого начала был им избран.
Он аккуратно вылез из палатки, стараясь не шуметь. Несмотря на оглушительные звуки джунглей, он всё равно ощущал себя, как на ладони — самым заметным и громким. Глаза привыкли к темноте, периодически свет давала полная луна и палатка Джухи была хорошо видна... Гару вынул нож из чехла, представляя, как он нанесёт удар и сколько их последует. Он уговаривал себя, что не совершает ничего страшного: чем человек, в конце концов, отличается от тех же коз и коров, которых приходится убивать ради еды?
Только Гару уверился в своей победе, как ощутил что-то странное. Он не сразу понял, что в его смелых и праведных умозаключениях закопошился "червячок" сомнений... Эта кроткая, почти прозрачная мысль, резко подкосила его уверенность: Гару вспомнил, как Джуха спас его, пожертвовав единственное противоядие! Как подносил тёплое питьё и выхаживал до полного выздоровления. Вмиг растерявший половину своей прыти, Гару вновь не знал, что ему делать... Ведь, если он избранный, то почему едва не погиб и вынужден был принять помощь от своей будущей жертвы? Он застыл в безуспешных поисках ответа в своей голове.
Вдруг, что-то послышалось... Нечто странное и совсем не похожее на звуки этих мест. Гару не мог понять, что это, хоть и превратился в один слух. Отчего-то вспомнился родной дом, мать готовит на праздник непривычно много еды... Он играет со своими младшими сёстрами, счастливый от их радостного смеха. В следующий миг кто-то захихикал совсем рядом.
— Тея? Лаура? — робко произнёс Гару и улыбнулся, охотно выпустив из рук тяжёлый нож, — неужели, это вы?
Смех не утихал, вот он послышался прямо за спиной. Такой заливистый, такой настоящий!
— Девочки, что вы здесь делаете? — спотыкаясь, Гару шёл на звук. Но сёстры так и не выходили, а смех разносился с разных сторон.
— Опять играете в прятки? Я занят, вы же знаете. Выходите! — Гару вдруг почувствовал невероятную лёгкость в ногах. Высокая трава и заросли, как будто вовсе не мешали, а приятно гладили. Насекомые вмиг куда-то испарились, а невинный детских смех продолжал увлекать за собой. Лицо Гару расплылось в простодушной улыбке: ему стало так же хорошо, как дома. Вот слышится звон посуды: то хлопочет мать на кухне. Сёстры играют в догонялки, иногда задевая своего старшего брата, и он едва успевает коснуться их мягких волос. А они как завизжат! Но он совершенно не сердится: все счастливы, а значит и он тоже! В счастливом доме всегда немного шумно, ведь так?
Вдруг, Лаура врезалась в него. Стало больно, даже слишком. Он разозлился и прикрикнул на сестру, которой и след простыл. Все звуки неожиданно стихли, и отчего-то стало грустно.
— Папа? — крикнул Гару, услышав тихий скрип двери, — ты вернулся?
Послышался знакомый шелест одежды и тяжёлое хриплое дыхание, которое особенно обострилось под конец... Под конец чего именно — Гару не помнил или не хотел вспоминать. Он пробежал по длинному коридору, завернул за угол и застыл — перед ним был тот, кого он и ожидал увидеть. Пожилой человек добродушно смотрел на своего сына, примчавшегося со всех ног ни с того ни с сего. По щекам Гару вдруг покатились слёзы, а где-то глубоко внутри закровоточила рана из тех, что полностью не заживают никогда. Боль, словно густая липкая патока, мучила и вытягивала всё живое, а горло сжало тисками, что невозможно сказать и слова.
Человек широко улыбнулся. Он протянул руки и Гару, будто спущенный с цепи, припал к широкой груди. Он вдыхал запах пыльной улицы с одежды, по которому почему-то так сильно соскучился. Вдруг он почувствовал неладное — сильные руки сжали его, обхватив за спину. Стало тяжело дышать.
— Ты слишком крепко меня держишь, — выдавил Гару, чувствуя, как его лёгкие стремительно покидает воздух.
Мужчина ничего не ответил, а лишь усилил хватку.
— Прекрати! — прохрипел Гару. Чувствуя, что воздуха почти не осталось, он с последних сил оттолкнул отца. Тот отшатнулся и едва не упал, споткнувшись о скамейку. Добродушие в лице сменилось злобой, а ведь папа никогда так на него не смотрел. Внезапно, все звуки стихли: отголоски смеха пропали, затихла мать... Нет, весь мир замолк, словно погрузившись в вакуум. Гару опомнился, когда отец схватил его за руку и, смеясь так, как никогда не смеялся, потянул на себя. Всё вокруг вспыхнуло алым пламенем и стало ярким, как раскалённый металл. Гару сопротивлялся, нестерпимо жгло лицо! Зажмурив глаза, он закричал так сильно, как только мог. И вдруг услышал чужой голос: тихий, но настойчивый. Он повторял:
— Проснись... Проснись...
Постепенно слова становились громче, но это не помогало — сознание продолжало угасать. Каждый вдох давался с трудом, а фигура отца, превратившаяся в расплывчатый силуэт, так и держала мёртвой хваткой. Гару чувствовал, как его оставляют последние силы и жизнь стремительно покидает тело. Сквозь болезненный звон в ушах послышались шаги.
— Рано сдаваться. Будет совсем плохо, если сейчас не проснёшься, – нежно произнёс знакомый голос.
— …Мама?
Гару тут же почувствовал: что-то освободило его руку и атаковало врага, защищая собой. Наконец, удалось глубоко вдохнуть!
— Очнись немедленно, ты меня слышишь?! — кто-то приговаривал и бил его по щекам.
Получив очередной удар, Гару распахнул глаза. Жадно глотая воздух, он не сразу распознал перед собой обеспокоенного Джуху. Постепенно в реальность возвращались звуки, и он разобрал слова:
— Да что же с тобой! Отвечай, ты меня слышишь?
Сам не понимая, как прошептал короткое «да», Гару пошевелил руками, затем ногами. Медленно сползая с чужих рук, присел.
— Что произошло? — не своим голосом спросил он и зашёлся кашлем.
— Это ты мне расскажи, что произошло!
Гару почувствовал что-то инородное на шее. Это оказался его собственный ремень, который он тут же стащил с себя. Продолжая игнорировать расспросы Джухи, он встал и сделал несколько неуклюжих шагов вперёд. Над горизонтом поднималось, разжигаясь ярким огнём, рассветное солнце. Далеко внизу простиралась красивейшая долина.
— Обрыв? — пробормотал Гару, увлекаемый порывами ветра.
— И ты едва не отправился вниз, — подхватил его Джуха.
— Я отошёл далеко от лагеря, — Гару осмотрелся, — как вы меня нашли?
— Ближе к утру я проснулся, услышав твой голос где-то вдали. Понял, что дело нечисто и, едва натянув штаны, отправился на поиски. Тебе повезло: я чудом поймал тебя за шиворот! И вот, ты у меня на руках, бьёшься в какой-то горячке. Ещё и с ремнём на шее! Ты, случаем, не лунатик?
Гару всё ещё слабо реагировал на внешний мир, прокручивая в голове картины своего видения.
— Нет, — едва слышно ответил он, — не лунатик.
— И тем не менее, очевидно, что ты пребывал в каком-то беспамятстве! Удивляюсь, каким образом во сне можно пройти в такую глушь.
Вновь не дождавшись адекватной реакции, Джуха махнул рукой и просто любовался восходом, слушая неторопливое пение птиц.
— Красота!
— ... Д-да.
Они постояли какое-то время, греясь в лучах тёплого и пока ещё ласкового солнца.
— Ну что, пошли?
— Пошли...
— Да приди, наконец, в себя! — Джуха хлопнул Гару по спине, — И отряхни лицо, попадёт в глаза и будет раздражение. Только ссадины не трогай... Ужасно выглядишь, ты что, бился о каждое встречное дерево?
Гару тихо следовал за своим спасителем и всю дорогу размышлял над произошедшим. Он решительно продирался сквозь густой туман в голове, в котором постоянно мелькали эпизоды из того страшного сна. Вдруг, сквозь дымку рванных мыслей, отчётливо представилась палатка Джухи и нож в собственной руке. И вновь Гару устыдился: тот, кого он собрался приносить в жертву, спас его уже второй раз.
«Неужели, я оказался не прав? Высшие силы решили наказать меня за попытку убийства, наслав эти ужасные видения?» – Именно в таком ключе склонен размышлять Гару, но не в этот раз. Он не мог понять наверняка, но чувствовал: это видение было странным. В нём не было поучения, призыва к раскаянию или конкретного указания на проступок. Это было похоже на дьявольскую издёвку над всем, что Гару любит! Коварно забравшись в его ум, тот, будто слон в посудной лавке, разломал и растоптал всё что было дорого! Нет, Всевышний никогда бы не сотворил такого! Что же это было?! Сколько бы Гару не задавался этим вопросом, ответа не было.
Подходя к лагерю, он опомнился:
«Где же нож?!» — он рыскал взглядом в поисках клинка, но тщетно, – «Возможно, обронил его в джунглях, а не здесь. Все воспоминания той ночи настолько туманны, что на них невозможно полагаться.»
— Что-то потерял? — Джуха возник позади так неожиданно, что Гару едва смог сохранить спокойный вид.
— О, нет! Я всегда осматриваю лагерь, чтобы ничего важного как раз и не было потеряно.
— Кстати о важном, погоди минуту, — Джуха порылся в рюкзаке и в его руках оказалась увесистая пачка денег. У Гару едва не отвисла челюсть — он никогда не видел такого количества денег разом! Старая резинка, которой они перевязаны, казалось, скоро лопнет от излишнего напряжения.
— Это вторая часть обещанной платы. Благодарю за работу, можешь идти обратно.
Руки Гару моментально потянулись к богатству, но он сдержал себя и, нервно сглотнув, спросил:
— Мистер Локерман, как это понимать? Я ещё не выполнил важную часть работы: не сопроводил вас назад.
— Об этом можешь не беспокоиться. Ты полностью оправдал мои ожидания и показал короткую дорогу ко дворцу. Признаться, я не был до конца уверен, что ты сможешь привести меня сюда. Но слухи не врали — ты действительно хорош в своём деле.
— Как вы планируете вернуться обратно в город? — не успокаивался Гару.
— На протяжении всего пути я делал пометки в картах, ведь мой гид мог погибнуть на середине пути или даже раньше. Что, собственно говоря, почти и произошло. Надеюсь, ты не против?
— По этой причине вы отказываетесь от моих услуг? Я понимаю: не всё прошло гладко, но...
Джуха не стал слушать и настойчиво переложил деньги в руки Гару.
— Я вовсе не отказываюсь от услуг, твоя работа уже выполнена. Ждать меня не нужно, собирай вещи и уходи пока солнце высоко. Чем раньше вернёшься домой, тем лучше.
«Войти во дворец необходимо сегодня! — беспокоился Джуха, — Если дотянуть до ночи, кто-то может не выжить. А может и оба, как знать...»
Погружённый в размышления, он не сразу заметил, что Гару куда-то пропал.
«Упустил его из виду, как беспечно! Остаётся лишь надеяться, что деньги подействовали и этот человек не станет мешаться.» — Джуха взял в руки винтовку, но что толку? Не велик шанс своевременно обнаружить стрелка в лесу, где можно укрыться и атаковать практически с любых сторон!
Возможно всё проще: Гару мог отойти по самым разным, более прозаическим, причинам, но Джуха прекрасно понимал — это не тот случай.
— Выходи, Гару!
Джуха старался понять, где прячется враг. В любой момент ответом мог послужить выстрел, нельзя давать противнику ни секунды на размышления.
— Я бы не сказал, что это конец, — поправил его Джуха, — Ну что ж, утро вечера мудрее, — он сбросил со спины рюкзак и принялся расчищать место под стоянку.
— Неужто, желаете переночевать здесь, мистер Локерман? — Гару встревожился и принялся отговаривать своего компаньона от этой затеи, — Давайте подальше отсюда!
— Почему? У Стены гораздо меньше растительности и обустроить лагерь здесь проще.
— Прошу вас, давайте уйдём к лесу... Нельзя находиться так близко к священному месту! Мы здесь гости, а не хозяева.
Джуха какое-то время постоял в задумчивости и неохотно сложил своё мачете — с такой решительностью в чужом взгляде спорить бесполезно.
— Через три часа стемнеет, у нас ещё есть время, чтобы выбрать место. Как насчёт...
— Сойдёт любое! Я отойду поискать воды.
— Но у нас её достаточно. А противоядия от ядовитых змей больше нет...
— И всё же, я осмотрюсь. Буду осторожен, — отозвался Гару и скрылся в джунглях.
Джуха понимал: его спутник что-то недоговаривает. Чем ближе к месту назначения, тем сильнее это чувство: натужное молчание, косые взгляды... «Нужно быть начеку: конец пути вовсе не означает, что все трудности позади.»
Тем временем, Гару едва не заблудился. Звуки леса привели его в чувства и отвлекли от хаоса в голове. Сложив руки и приготовившись к молитве, он поблагодарил Бога за то, что не заплутал. А затем, не в силах больше себя сдерживать, рухнул на колени и умолял о совете, как никогда в своей жизни. Отбросив страх перед опасностями джунглей, он зажмурил глаза и почти плакал, нашёптывая молитву одну за другой. Столько вопросов... Что делать с чужеземцем, которого он привёл в место, запретное даже для собственного народа?! Он, Гару, почитаемый всеми за духовность и богобоязненность, променял свою преданность на деньги? Или этот поступок оправдан, когда единственный кормилец старается на благо семьи? Вскоре он пришёл к выводу, что проклят — его измученные разум и душа не позволяли сделать иных выводов. Какое-то время он неподвижно сидел, обречённо склонив голову. А затем что-то изменилось — Гару резко встал, отряхнул одежду и посмотрел вверх, благоговейно подставляя лицо уходящим лучам солнца. Он улыбнулся сам себе и спокойно направился в сторону лагеря.
Джуха молниеносно прицелился в сторону источника шума: кто-то приближался! К счастью, это был Гару, а не какой-то изголодавшийся хищник. Однако, совсем скоро, спокойствия как ни бывало: Джуха заметил, что с его компаньоном что-то происходит. Отрешённость резко сменилась дружелюбием и общительностью, а нарочито равнодушный взгляд теперь приобрёл что-то нездоровое. Кажется, впервые с начала путешествия Джуха так опасался наступления ночи.
Поужинав и обменявшись дежурными фразами, мужчины разошлись по палаткам. Гару погасил ночник и какое-то время наблюдал за силуэтом Джухи, пока и тот не исчез в темноте. Несмотря на усталость, Гару не собирался спать — он чувствовал решительность, доселе только дремавшую в нём. Словно джунгли, которые становились ночью совсем другими, так и Гару открывал себя с совершенно иной стороны. Монотонное стрекотание насекомых и крики диких животных вводили в какой-то неестественный транс и всё больше разжигали огонь души, подстёгивали и словно нашёптывали: «Когда, если не сейчас?»
Будто и сам превращаясь в дикого зверя, Гару всем телом ощущал, как его зрение и слух обострились, а вены налились горячей кровью. Он заранее приготовил нож, наточив его до остроты бритвенного лезвия. Использовать пистолет слишком рискованно: стоит промахнуться и у чужеземца появится шанс — Локерман прекрасно владеет огнестрельным оружием. Но так ли он хорош в ближнем бою? Гару вновь подумал о том, что его заказчик — не простой городской выскочка. Нельзя недооценивать свою жертву! Жертва... Как он раньше не догадался? Вот он, ответ свыше! Он принесёт чужака в жертву Богу, и сделает это прямо у священных ворот! Тот в полной мере поплатится за своё желание осквернить священный храм своим присутствием! Гару почти засмеялся вслух, удивляясь тому, как всё просто. Оказывается, он вовсе не проклят Богом: он с самого начала был им избран.
Он аккуратно вылез из палатки, стараясь не шуметь. Несмотря на оглушительные звуки джунглей, он всё равно ощущал себя, как на ладони — самым заметным и громким. Глаза привыкли к темноте, периодически свет давала полная луна и палатка Джухи была хорошо видна... Гару вынул нож из чехла, представляя, как он нанесёт удар и сколько их последует. Он уговаривал себя, что не совершает ничего страшного: чем человек, в конце концов, отличается от тех же коз и коров, которых приходится убивать ради еды?
Только Гару уверился в своей победе, как ощутил что-то странное. Он не сразу понял, что в его смелых и праведных умозаключениях закопошился "червячок" сомнений... Эта кроткая, почти прозрачная мысль, резко подкосила его уверенность: Гару вспомнил, как Джуха спас его, пожертвовав единственное противоядие! Как подносил тёплое питьё и выхаживал до полного выздоровления. Вмиг растерявший половину своей прыти, Гару вновь не знал, что ему делать... Ведь, если он избранный, то почему едва не погиб и вынужден был принять помощь от своей будущей жертвы? Он застыл в безуспешных поисках ответа в своей голове.
Вдруг, что-то послышалось... Нечто странное и совсем не похожее на звуки этих мест. Гару не мог понять, что это, хоть и превратился в один слух. Отчего-то вспомнился родной дом, мать готовит на праздник непривычно много еды... Он играет со своими младшими сёстрами, счастливый от их радостного смеха. В следующий миг кто-то захихикал совсем рядом.
— Тея? Лаура? — робко произнёс Гару и улыбнулся, охотно выпустив из рук тяжёлый нож, — неужели, это вы?
Смех не утихал, вот он послышался прямо за спиной. Такой заливистый, такой настоящий!
— Девочки, что вы здесь делаете? — спотыкаясь, Гару шёл на звук. Но сёстры так и не выходили, а смех разносился с разных сторон.
— Опять играете в прятки? Я занят, вы же знаете. Выходите! — Гару вдруг почувствовал невероятную лёгкость в ногах. Высокая трава и заросли, как будто вовсе не мешали, а приятно гладили. Насекомые вмиг куда-то испарились, а невинный детских смех продолжал увлекать за собой. Лицо Гару расплылось в простодушной улыбке: ему стало так же хорошо, как дома. Вот слышится звон посуды: то хлопочет мать на кухне. Сёстры играют в догонялки, иногда задевая своего старшего брата, и он едва успевает коснуться их мягких волос. А они как завизжат! Но он совершенно не сердится: все счастливы, а значит и он тоже! В счастливом доме всегда немного шумно, ведь так?
Вдруг, Лаура врезалась в него. Стало больно, даже слишком. Он разозлился и прикрикнул на сестру, которой и след простыл. Все звуки неожиданно стихли, и отчего-то стало грустно.
— Папа? — крикнул Гару, услышав тихий скрип двери, — ты вернулся?
Послышался знакомый шелест одежды и тяжёлое хриплое дыхание, которое особенно обострилось под конец... Под конец чего именно — Гару не помнил или не хотел вспоминать. Он пробежал по длинному коридору, завернул за угол и застыл — перед ним был тот, кого он и ожидал увидеть. Пожилой человек добродушно смотрел на своего сына, примчавшегося со всех ног ни с того ни с сего. По щекам Гару вдруг покатились слёзы, а где-то глубоко внутри закровоточила рана из тех, что полностью не заживают никогда. Боль, словно густая липкая патока, мучила и вытягивала всё живое, а горло сжало тисками, что невозможно сказать и слова.
Человек широко улыбнулся. Он протянул руки и Гару, будто спущенный с цепи, припал к широкой груди. Он вдыхал запах пыльной улицы с одежды, по которому почему-то так сильно соскучился. Вдруг он почувствовал неладное — сильные руки сжали его, обхватив за спину. Стало тяжело дышать.
— Ты слишком крепко меня держишь, — выдавил Гару, чувствуя, как его лёгкие стремительно покидает воздух.
Мужчина ничего не ответил, а лишь усилил хватку.
— Прекрати! — прохрипел Гару. Чувствуя, что воздуха почти не осталось, он с последних сил оттолкнул отца. Тот отшатнулся и едва не упал, споткнувшись о скамейку. Добродушие в лице сменилось злобой, а ведь папа никогда так на него не смотрел. Внезапно, все звуки стихли: отголоски смеха пропали, затихла мать... Нет, весь мир замолк, словно погрузившись в вакуум. Гару опомнился, когда отец схватил его за руку и, смеясь так, как никогда не смеялся, потянул на себя. Всё вокруг вспыхнуло алым пламенем и стало ярким, как раскалённый металл. Гару сопротивлялся, нестерпимо жгло лицо! Зажмурив глаза, он закричал так сильно, как только мог. И вдруг услышал чужой голос: тихий, но настойчивый. Он повторял:
— Проснись... Проснись...
Постепенно слова становились громче, но это не помогало — сознание продолжало угасать. Каждый вдох давался с трудом, а фигура отца, превратившаяся в расплывчатый силуэт, так и держала мёртвой хваткой. Гару чувствовал, как его оставляют последние силы и жизнь стремительно покидает тело. Сквозь болезненный звон в ушах послышались шаги.
— Рано сдаваться. Будет совсем плохо, если сейчас не проснёшься, – нежно произнёс знакомый голос.
— …Мама?
Гару тут же почувствовал: что-то освободило его руку и атаковало врага, защищая собой. Наконец, удалось глубоко вдохнуть!
— Очнись немедленно, ты меня слышишь?! — кто-то приговаривал и бил его по щекам.
Получив очередной удар, Гару распахнул глаза. Жадно глотая воздух, он не сразу распознал перед собой обеспокоенного Джуху. Постепенно в реальность возвращались звуки, и он разобрал слова:
— Да что же с тобой! Отвечай, ты меня слышишь?
Сам не понимая, как прошептал короткое «да», Гару пошевелил руками, затем ногами. Медленно сползая с чужих рук, присел.
— Что произошло? — не своим голосом спросил он и зашёлся кашлем.
— Это ты мне расскажи, что произошло!
Гару почувствовал что-то инородное на шее. Это оказался его собственный ремень, который он тут же стащил с себя. Продолжая игнорировать расспросы Джухи, он встал и сделал несколько неуклюжих шагов вперёд. Над горизонтом поднималось, разжигаясь ярким огнём, рассветное солнце. Далеко внизу простиралась красивейшая долина.
— Обрыв? — пробормотал Гару, увлекаемый порывами ветра.
— И ты едва не отправился вниз, — подхватил его Джуха.
— Я отошёл далеко от лагеря, — Гару осмотрелся, — как вы меня нашли?
— Ближе к утру я проснулся, услышав твой голос где-то вдали. Понял, что дело нечисто и, едва натянув штаны, отправился на поиски. Тебе повезло: я чудом поймал тебя за шиворот! И вот, ты у меня на руках, бьёшься в какой-то горячке. Ещё и с ремнём на шее! Ты, случаем, не лунатик?
Гару всё ещё слабо реагировал на внешний мир, прокручивая в голове картины своего видения.
— Нет, — едва слышно ответил он, — не лунатик.
— И тем не менее, очевидно, что ты пребывал в каком-то беспамятстве! Удивляюсь, каким образом во сне можно пройти в такую глушь.
Вновь не дождавшись адекватной реакции, Джуха махнул рукой и просто любовался восходом, слушая неторопливое пение птиц.
— Красота!
— ... Д-да.
Они постояли какое-то время, греясь в лучах тёплого и пока ещё ласкового солнца.
— Ну что, пошли?
— Пошли...
— Да приди, наконец, в себя! — Джуха хлопнул Гару по спине, — И отряхни лицо, попадёт в глаза и будет раздражение. Только ссадины не трогай... Ужасно выглядишь, ты что, бился о каждое встречное дерево?
Гару тихо следовал за своим спасителем и всю дорогу размышлял над произошедшим. Он решительно продирался сквозь густой туман в голове, в котором постоянно мелькали эпизоды из того страшного сна. Вдруг, сквозь дымку рванных мыслей, отчётливо представилась палатка Джухи и нож в собственной руке. И вновь Гару устыдился: тот, кого он собрался приносить в жертву, спас его уже второй раз.
«Неужели, я оказался не прав? Высшие силы решили наказать меня за попытку убийства, наслав эти ужасные видения?» – Именно в таком ключе склонен размышлять Гару, но не в этот раз. Он не мог понять наверняка, но чувствовал: это видение было странным. В нём не было поучения, призыва к раскаянию или конкретного указания на проступок. Это было похоже на дьявольскую издёвку над всем, что Гару любит! Коварно забравшись в его ум, тот, будто слон в посудной лавке, разломал и растоптал всё что было дорого! Нет, Всевышний никогда бы не сотворил такого! Что же это было?! Сколько бы Гару не задавался этим вопросом, ответа не было.
Подходя к лагерю, он опомнился:
«Где же нож?!» — он рыскал взглядом в поисках клинка, но тщетно, – «Возможно, обронил его в джунглях, а не здесь. Все воспоминания той ночи настолько туманны, что на них невозможно полагаться.»
— Что-то потерял? — Джуха возник позади так неожиданно, что Гару едва смог сохранить спокойный вид.
— О, нет! Я всегда осматриваю лагерь, чтобы ничего важного как раз и не было потеряно.
— Кстати о важном, погоди минуту, — Джуха порылся в рюкзаке и в его руках оказалась увесистая пачка денег. У Гару едва не отвисла челюсть — он никогда не видел такого количества денег разом! Старая резинка, которой они перевязаны, казалось, скоро лопнет от излишнего напряжения.
— Это вторая часть обещанной платы. Благодарю за работу, можешь идти обратно.
Руки Гару моментально потянулись к богатству, но он сдержал себя и, нервно сглотнув, спросил:
— Мистер Локерман, как это понимать? Я ещё не выполнил важную часть работы: не сопроводил вас назад.
— Об этом можешь не беспокоиться. Ты полностью оправдал мои ожидания и показал короткую дорогу ко дворцу. Признаться, я не был до конца уверен, что ты сможешь привести меня сюда. Но слухи не врали — ты действительно хорош в своём деле.
— Как вы планируете вернуться обратно в город? — не успокаивался Гару.
— На протяжении всего пути я делал пометки в картах, ведь мой гид мог погибнуть на середине пути или даже раньше. Что, собственно говоря, почти и произошло. Надеюсь, ты не против?
— По этой причине вы отказываетесь от моих услуг? Я понимаю: не всё прошло гладко, но...
Джуха не стал слушать и настойчиво переложил деньги в руки Гару.
— Я вовсе не отказываюсь от услуг, твоя работа уже выполнена. Ждать меня не нужно, собирай вещи и уходи пока солнце высоко. Чем раньше вернёшься домой, тем лучше.
«Войти во дворец необходимо сегодня! — беспокоился Джуха, — Если дотянуть до ночи, кто-то может не выжить. А может и оба, как знать...»
Погружённый в размышления, он не сразу заметил, что Гару куда-то пропал.
«Упустил его из виду, как беспечно! Остаётся лишь надеяться, что деньги подействовали и этот человек не станет мешаться.» — Джуха взял в руки винтовку, но что толку? Не велик шанс своевременно обнаружить стрелка в лесу, где можно укрыться и атаковать практически с любых сторон!
Возможно всё проще: Гару мог отойти по самым разным, более прозаическим, причинам, но Джуха прекрасно понимал — это не тот случай.
— Выходи, Гару!
Джуха старался понять, где прячется враг. В любой момент ответом мог послужить выстрел, нельзя давать противнику ни секунды на размышления.
