Для меня это было запредельным пониманием, что посвященные могут накапливать и сохранять в себе реверсивный временной поток. Технологически это можно описать так: вдыхаешь в себя полчище временных-фотонов и конденсируешь в трех основных фасциях, замыкая их сами на себя. При необходимости можно использовать накопленный ресурс для мгновенной реверсии. Количество зависит от личного мастерства и объема резервуара.
Закрыв плотно глаза и борясь с подступающей тошнотой, я достаточно долго дышал, опуская поток в низ живота, запуская вновь и вновь движение по микрокосмической орбите. Наконец полегчало. В голове перестали «свистать всех наверх» дохлые паровозики и бить ватные барабаны.
Собравшись, я направился к входу. Возле него стояло и бродило несколько людей. Среди которых я заметил и пару посвященных. Как обычно, на меня никто не обратил внимания. Я тут уже (был?) есть.
У самых дверей я остановился. Время вот-вот и рванет в нужную сторону. Главное успеть его оседлать. Вот сейчас! Ну?
Наконец подул сильный ветер. Но дул он из дверного проёма, как пылесос, только наоборот.
Я посмотрел на свой telephone portable.
18:02. Отвеченный вызов с неизвестного номера жены привычно успокоил меня.
Время ещё есть. Не упустил ли я чего? Еще раз прокрутил в голове весь путь и метки, которые должны были быть. С досадой вспомнил сверкающего репортера. Это нельзя так оставлять. Возможно, это провокация. Неведомые силы пытались сбить меня с пути, повлиять на мое видение ситуации, отвлечь от выполнения основного сценария. Может, стоило потратить на него одну из пуль? Нет. На это и был расчет? Не уверен. Бледная глиста сомнения ворочалась внутри тесной черепной коробки, не находя выхода, но потом куда-то спряталась, оставив неприятное, кисло-токсичное послевкусие.
Пока я размышлял, небо потемнело от гадких туч, и почти сразу сделалось ясным, прозрачным как глаза алкоголика. Затем власть над этим куском мира навсегда захватили плотоядные сумерки. Неправильно ухнул гром, наоборот, затем блеснуло лезвие молнии. Гроза? Начинается?
Стало неуютно. Я зашел в дом, и встал недалеко от входа. Сейчас там было гораздо меньше людей, но зато почти все посвященные. И они смотрели на меня, будто я пришел рассказать им смешную историю.
* Тройной обогреватель – система взаимосвязанных полостей (брюшная-грудная-черепная) отвечает за управление различными видами энергий и распоряжается их взаимопревращениями.
Сверкнула молния, прямо внутри здания, больше похожая на короткое замыкание троллейбуса, и тут же пошел липкий косой ливень. Я быстро вышел в двери. Снаружи ни ветра, ни дождя не было, зато скалилась невидимыми зевами серая муть.
Я ещё раз вспомнил правила чтения речи задом наперед. Всегда в этот момент боюсь, что от волнения всё перепутаю. Наконец вынул из внутреннего кармана лист, и принялся в который раз его перечитывать. Там были места и времена, где мне рекомендовано быть. Всё верно. Обратный ветер и странный ливень только подтверждали это.
Из ниоткуда начали появляться, и так же внезапно пропадать люди. Некоторые ходили по запутанным траекториям, кто передом, кто наоборот. Никто на меня не обратил никакого внимания. Они меня примерно так же видят, будто это я тут круги нарезаю.
Я ждал.Появилась и подошла ко мне девушка:
— !менемерв нарбзи ыТ !ПатаП
— Ты избран временем! – живо перевел я. Это была ритуальная фраза-ключ. Она забрала у меня лист, спрятала его в синеватый конверт, который небрежно бросила в свою сумочку. Не издав больше ни звука, она ушла уже спиной и исчезла в сером ничто. Ждать. Время превратилось в вязкую карамельную тянучку. Так и хотелось или быстрее прожевать её, или, наконец, выплюнуть приторную дрянь. Спиной ко мне подошел высокий мужчина в старомодном головном уборе.
Повернувшись ко мне, он сказал:
— ПатаП! Ты избран временем!
Протянул конверт, по виду тот же самый что изъяла мадмуазель, и пухлую папку.
— Тут ещё документы по поводу решения дела для вашей жены. Передайте (если?) когда познакомитесь. Думаю, напоминать вам о важности правильности выбора временных потоков — излишне. Вам пора! Да и ещё! Я вас прошу ответственно и должно подойти к организации контейнерной генераторной в Заполярье. А то ей всего год работать осталось.
Он похлопал меня по лацкану, в глазах его я увидел не то сочувствие, не то грусть, смешанную со злорадством и ещё некоей затаенной завистью. Личное указание от дальше смотрящего. К чему бы это? Я удивленно поднял брови. Пожал плечами. Ну, надо так сделаю. После этого my patron приподнял шляпу, и направился в дом, растворившись примерно на расстоянии двух третей от входа.
Хищная серость стала прозрачной и ласковой. Начал накрапывать светлый дождик. Как грибной. Только без солнца и совсем без грибов. И пахнуло какой-то мясной гнилью.
В доме ветер и дождь уже прошли. Народ не спеша перемещался к веранде на берегу. Некоторые были мокрыми и не понимали, что произошло. На них накинули пледы, и выдали полотенца. Ведущая, молодая совсем девушка, что-то бодро лепетала в микрофон. Я подошел к веранде. Девочка прервалась, и вопросительно на меня глянула.
- Дайте мне сигариллу и поздравьте по вашему громкоговорителю.
- Извините, я не курю и ничего такого у меня нет. – поспешно ответила она.
- Вон там возле усилителя посмотрите, должны быть. – улыбнулся я и махнул рукой.
- Ой точно! Вот! Возьмите. – Она протянула мне пачку папирос неизвестной мне марки. Сигарилл (сегодня?) в этот раз не было. Ну что ж. Я закурил и направился к берегу реки. Проходя мимо участников, я искал старых знакомых. Было несколько, но они все были заняты различными обязанностями.
Я спустился почти к самой воде. Папироса быстро закончилась. За водным поворотом послышался гул небольшого мотора. Ясно. Яхта шла на движке. После (перед?) грозой затишье и безветрие. Всё-таки как же это восхитительно! Первая встреча!
Я сделал последнюю затяжку. Зря! Она вошла в легкие едким дымом горелого картона. С омерзением выбросил окурок под дерево. Выдохнул и пошел к мыску перед причалом. Переложил папку в другую руку. Проверил наличие «Списка» во внутреннем кармане. Зазвонил телефон.
- Фу! Ну наконец-то! Да! Я тут! Встречаю вас! Конечно! Всё в порядке!
Между деревьями что-то сверкнуло, будто рассеянный луч отразился от чего-то металлического.
На часах было 17:20.
Я положил устройство в карман. Медленно и осторожно извлек револьвер.
Молодой человек тоскливо привалился лбом к стеклу автобуса. Экскурсия была в полном разгаре. Ничего интересного. Мрак и скука. Еще один ничем не примечательный город невдалеке от реки с его жалкими историями. Его друг с модным именем Эжен, он же Жека, сидел рядом обуреваемый похожими чувствами, но причиной оказалась внезапная непереносимость езды и запаха бензина. И это называется развлечение? Зачем он согласился на эту тупую поездку? Конечно только ради Мильки. Он мысленно представил её кудряшки, улыбку и легкие порывистые, но неуловимо плавные движения. Стало гораздо легче. Вот только она почувствовала себя дурно, прямо перед поездкой и её не отпустили родители. Ох уж эти её родичи. (Эдюарть! Не смейте называть нашу дочь этим неприятным прозвищем! Милька - это отвратительно! Мы всё-таки дали ей поэтическое имя Эмилия.) Бэ-э. И вот теперь приходилось жутко маяться, как от похмелья, вызванного злоупотреблением отцовским виски. Хотя, про этот случай лучше не вспоминать. Делалось в разы хуже. Надо как-то отвлечься. Придется слушать, что там говорит эта невеселая, высушенная как vieux poisson les yeux sur le deploiement (старая лупоглазая рыба), мучительница, которая называет себя экскурсоводом.
Потянулись липкие минуты. Из навалившейся дурной дремоты его резко выдернул глухой звук удара, резкий визг тормозов и злорадно треснувшее его по лбу переднее сидение. Самые любопытные мгновенно залепили всё лобовое стекло и начали галдеть и подпрыгивать как стадо сексуально голодных пингвинов заметивших одинокого тюленя на соседней льдине. Идти туда, и толкаться совсем не было настроения, поэтому он прижался к стеклу и попытался что-либо рассмотреть со своего места. Ничего необычного видно не было. Кусок дороги. Обочина. Трава с высушенными кривыми кончиками. Вдруг из-за автобуса показалась рыжая собачья голова. Обычная короткошерстная дворняга. Затем показались передние лапы. Собака повернула голову и посмотрела на него блестящими, лихорадочно-радостными угольками глаз. Потом она открыла, как в улыбке пасть, вывалила розовый вялый язык и продолжила движение. Ох! Задние ноги псины безжизненно волочились по земле, тогда как передними она весьма бодро перебирала, направляясь к густым кустам. Кустым густам. Матсук мытсуг, матсуг мытсук. Перекатывал он слова без всякого смысла.
- Это мы её сбили, Эд! – жаром задышал в ухо Жека.
- Она не выглядела расстроенной, я бы даже сказал наоборот – удивился Эдик.
- Ты что не знаешь? Собаки совсем не чувствуют боли! Как и все животные. Даже люди ничего не чувствуют! Боль придумали Бобританские ученые специально, чтобы мы все мучились от неё. – на полном серьезе заявил друг.
- Ты ври да не завирайся – Эд отвернулся к окну пытаясь разглядеть в зарослях животное, но пёс уже исчез. Может его и не было?
Автобус чихнул, взревел и тронулся. Монотонный голос продолжил лекцию, как ни в чем не бывало. Друзья от нечего делать пихались локтями.
- Следующая остановка возле знаменитого в городе места, где до сих пор размещается «Клуб любителей антиквариата». Стоянка тридцать минут, исторический экскурс и кофе-брейк.
Мысли сами собой начали складываться в непривычную конфигурацию. «Следующая» остановка. След-ующая… Идущая по следу, то есть сзади за чем то (за кем то?) тем, что оставляет следы. А «предыдущая» где была? Пред-идущая… Идущая перед. Это она должна была следы оставлять? По телу пробежали холодные мурашки. Он вдруг ощутил, что вот-вот и поймёт что-то важное, такое, что изменит (уже?) всю его жизнь. Самое что ни на есть главное.
Эд ткнул соседа локтем:
- Тебе не кажется, что мы едем неправильно? Как-то наоборот?
Друг удивленно на него посмотрел.
- Чего? Ты про что?
- Я даже не знаю, как объяснить! Буд-то из будущего в прошлое? Понимаешь?
- Ого! Это от того что ты об сиденье шваркнулся?
- Да ну тебя!
Эд стукнул ладонью по тканевой обивке сиденья. Поднялось облачко пыли, которое вынудило его быстро чихнуть несколько раз.
- Будь здоров! Будь здоров! Вопреки всем докторов! – кривляясь и ехидно улыбаясь, пропел Жэка.
Автобус остановился. Молодежь вывалилась густой гурьбой по дороге разминая ноги и прочие части своих тел, радуясь наконец свободе и свежему воздуху.
- Никому не разбегаться! – рыба откашлялась.
- Обратите внимание на эту памятную табличку! – она ткнула в древнюю железяку, прибитую к углу дома. Вчитываться было неинтересно. Там было много мелких букв и цифр. Он увидел только странное имя, выделенное большими литерами «ПАТАП».
- Именно здесь, недалеко от этого дома, на берегу реки и произошло самое загадочное, кровавое, и чрезвычайно циничное тройное убийство!
- Опять какая-то ерунда! – подумал юноша, но тут его за рукав дернул Жэка.
- Эдик! Пойдем! Я тебе что-то покажу! – и он потянул, куда-то за угол. Вслушиваться не хотелось, идти тоже. Но вдруг там было нечто забавное?
Едва скрывшись за зданием, они наткнулись на высокого человека средних лет в костюме с вплетенной лавсановой нитью, которая издалека выглядела как полированный металл.
- Добрый день молодые люди, меня зовут Торот!
Jonn Mor
25/02/2021
Закрыв плотно глаза и борясь с подступающей тошнотой, я достаточно долго дышал, опуская поток в низ живота, запуская вновь и вновь движение по микрокосмической орбите. Наконец полегчало. В голове перестали «свистать всех наверх» дохлые паровозики и бить ватные барабаны.
Собравшись, я направился к входу. Возле него стояло и бродило несколько людей. Среди которых я заметил и пару посвященных. Как обычно, на меня никто не обратил внимания. Я тут уже (был?) есть.
У самых дверей я остановился. Время вот-вот и рванет в нужную сторону. Главное успеть его оседлать. Вот сейчас! Ну?
Наконец подул сильный ветер. Но дул он из дверного проёма, как пылесос, только наоборот.
Я посмотрел на свой telephone portable.
18:02. Отвеченный вызов с неизвестного номера жены привычно успокоил меня.
Время ещё есть. Не упустил ли я чего? Еще раз прокрутил в голове весь путь и метки, которые должны были быть. С досадой вспомнил сверкающего репортера. Это нельзя так оставлять. Возможно, это провокация. Неведомые силы пытались сбить меня с пути, повлиять на мое видение ситуации, отвлечь от выполнения основного сценария. Может, стоило потратить на него одну из пуль? Нет. На это и был расчет? Не уверен. Бледная глиста сомнения ворочалась внутри тесной черепной коробки, не находя выхода, но потом куда-то спряталась, оставив неприятное, кисло-токсичное послевкусие.
Пока я размышлял, небо потемнело от гадких туч, и почти сразу сделалось ясным, прозрачным как глаза алкоголика. Затем власть над этим куском мира навсегда захватили плотоядные сумерки. Неправильно ухнул гром, наоборот, затем блеснуло лезвие молнии. Гроза? Начинается?
Стало неуютно. Я зашел в дом, и встал недалеко от входа. Сейчас там было гораздо меньше людей, но зато почти все посвященные. И они смотрели на меня, будто я пришел рассказать им смешную историю.
* Тройной обогреватель – система взаимосвязанных полостей (брюшная-грудная-черепная) отвечает за управление различными видами энергий и распоряжается их взаимопревращениями.
Сверкнула молния, прямо внутри здания, больше похожая на короткое замыкание троллейбуса, и тут же пошел липкий косой ливень. Я быстро вышел в двери. Снаружи ни ветра, ни дождя не было, зато скалилась невидимыми зевами серая муть.
Я ещё раз вспомнил правила чтения речи задом наперед. Всегда в этот момент боюсь, что от волнения всё перепутаю. Наконец вынул из внутреннего кармана лист, и принялся в который раз его перечитывать. Там были места и времена, где мне рекомендовано быть. Всё верно. Обратный ветер и странный ливень только подтверждали это.
Из ниоткуда начали появляться, и так же внезапно пропадать люди. Некоторые ходили по запутанным траекториям, кто передом, кто наоборот. Никто на меня не обратил никакого внимания. Они меня примерно так же видят, будто это я тут круги нарезаю.
Я ждал.Появилась и подошла ко мне девушка:
— !менемерв нарбзи ыТ !ПатаП
— Ты избран временем! – живо перевел я. Это была ритуальная фраза-ключ. Она забрала у меня лист, спрятала его в синеватый конверт, который небрежно бросила в свою сумочку. Не издав больше ни звука, она ушла уже спиной и исчезла в сером ничто. Ждать. Время превратилось в вязкую карамельную тянучку. Так и хотелось или быстрее прожевать её, или, наконец, выплюнуть приторную дрянь. Спиной ко мне подошел высокий мужчина в старомодном головном уборе.
Повернувшись ко мне, он сказал:
— ПатаП! Ты избран временем!
Протянул конверт, по виду тот же самый что изъяла мадмуазель, и пухлую папку.
— Тут ещё документы по поводу решения дела для вашей жены. Передайте (если?) когда познакомитесь. Думаю, напоминать вам о важности правильности выбора временных потоков — излишне. Вам пора! Да и ещё! Я вас прошу ответственно и должно подойти к организации контейнерной генераторной в Заполярье. А то ей всего год работать осталось.
Он похлопал меня по лацкану, в глазах его я увидел не то сочувствие, не то грусть, смешанную со злорадством и ещё некоей затаенной завистью. Личное указание от дальше смотрящего. К чему бы это? Я удивленно поднял брови. Пожал плечами. Ну, надо так сделаю. После этого my patron приподнял шляпу, и направился в дом, растворившись примерно на расстоянии двух третей от входа.
Хищная серость стала прозрачной и ласковой. Начал накрапывать светлый дождик. Как грибной. Только без солнца и совсем без грибов. И пахнуло какой-то мясной гнилью.
В доме ветер и дождь уже прошли. Народ не спеша перемещался к веранде на берегу. Некоторые были мокрыми и не понимали, что произошло. На них накинули пледы, и выдали полотенца. Ведущая, молодая совсем девушка, что-то бодро лепетала в микрофон. Я подошел к веранде. Девочка прервалась, и вопросительно на меня глянула.
- Дайте мне сигариллу и поздравьте по вашему громкоговорителю.
- Извините, я не курю и ничего такого у меня нет. – поспешно ответила она.
- Вон там возле усилителя посмотрите, должны быть. – улыбнулся я и махнул рукой.
- Ой точно! Вот! Возьмите. – Она протянула мне пачку папирос неизвестной мне марки. Сигарилл (сегодня?) в этот раз не было. Ну что ж. Я закурил и направился к берегу реки. Проходя мимо участников, я искал старых знакомых. Было несколько, но они все были заняты различными обязанностями.
Я спустился почти к самой воде. Папироса быстро закончилась. За водным поворотом послышался гул небольшого мотора. Ясно. Яхта шла на движке. После (перед?) грозой затишье и безветрие. Всё-таки как же это восхитительно! Первая встреча!
Я сделал последнюю затяжку. Зря! Она вошла в легкие едким дымом горелого картона. С омерзением выбросил окурок под дерево. Выдохнул и пошел к мыску перед причалом. Переложил папку в другую руку. Проверил наличие «Списка» во внутреннем кармане. Зазвонил телефон.
- Фу! Ну наконец-то! Да! Я тут! Встречаю вас! Конечно! Всё в порядке!
Между деревьями что-то сверкнуло, будто рассеянный луч отразился от чего-то металлического.
На часах было 17:20.
Я положил устройство в карман. Медленно и осторожно извлек револьвер.
***
Молодой человек тоскливо привалился лбом к стеклу автобуса. Экскурсия была в полном разгаре. Ничего интересного. Мрак и скука. Еще один ничем не примечательный город невдалеке от реки с его жалкими историями. Его друг с модным именем Эжен, он же Жека, сидел рядом обуреваемый похожими чувствами, но причиной оказалась внезапная непереносимость езды и запаха бензина. И это называется развлечение? Зачем он согласился на эту тупую поездку? Конечно только ради Мильки. Он мысленно представил её кудряшки, улыбку и легкие порывистые, но неуловимо плавные движения. Стало гораздо легче. Вот только она почувствовала себя дурно, прямо перед поездкой и её не отпустили родители. Ох уж эти её родичи. (Эдюарть! Не смейте называть нашу дочь этим неприятным прозвищем! Милька - это отвратительно! Мы всё-таки дали ей поэтическое имя Эмилия.) Бэ-э. И вот теперь приходилось жутко маяться, как от похмелья, вызванного злоупотреблением отцовским виски. Хотя, про этот случай лучше не вспоминать. Делалось в разы хуже. Надо как-то отвлечься. Придется слушать, что там говорит эта невеселая, высушенная как vieux poisson les yeux sur le deploiement (старая лупоглазая рыба), мучительница, которая называет себя экскурсоводом.
Потянулись липкие минуты. Из навалившейся дурной дремоты его резко выдернул глухой звук удара, резкий визг тормозов и злорадно треснувшее его по лбу переднее сидение. Самые любопытные мгновенно залепили всё лобовое стекло и начали галдеть и подпрыгивать как стадо сексуально голодных пингвинов заметивших одинокого тюленя на соседней льдине. Идти туда, и толкаться совсем не было настроения, поэтому он прижался к стеклу и попытался что-либо рассмотреть со своего места. Ничего необычного видно не было. Кусок дороги. Обочина. Трава с высушенными кривыми кончиками. Вдруг из-за автобуса показалась рыжая собачья голова. Обычная короткошерстная дворняга. Затем показались передние лапы. Собака повернула голову и посмотрела на него блестящими, лихорадочно-радостными угольками глаз. Потом она открыла, как в улыбке пасть, вывалила розовый вялый язык и продолжила движение. Ох! Задние ноги псины безжизненно волочились по земле, тогда как передними она весьма бодро перебирала, направляясь к густым кустам. Кустым густам. Матсук мытсуг, матсуг мытсук. Перекатывал он слова без всякого смысла.
- Это мы её сбили, Эд! – жаром задышал в ухо Жека.
- Она не выглядела расстроенной, я бы даже сказал наоборот – удивился Эдик.
- Ты что не знаешь? Собаки совсем не чувствуют боли! Как и все животные. Даже люди ничего не чувствуют! Боль придумали Бобританские ученые специально, чтобы мы все мучились от неё. – на полном серьезе заявил друг.
- Ты ври да не завирайся – Эд отвернулся к окну пытаясь разглядеть в зарослях животное, но пёс уже исчез. Может его и не было?
Автобус чихнул, взревел и тронулся. Монотонный голос продолжил лекцию, как ни в чем не бывало. Друзья от нечего делать пихались локтями.
- Следующая остановка возле знаменитого в городе места, где до сих пор размещается «Клуб любителей антиквариата». Стоянка тридцать минут, исторический экскурс и кофе-брейк.
Мысли сами собой начали складываться в непривычную конфигурацию. «Следующая» остановка. След-ующая… Идущая по следу, то есть сзади за чем то (за кем то?) тем, что оставляет следы. А «предыдущая» где была? Пред-идущая… Идущая перед. Это она должна была следы оставлять? По телу пробежали холодные мурашки. Он вдруг ощутил, что вот-вот и поймёт что-то важное, такое, что изменит (уже?) всю его жизнь. Самое что ни на есть главное.
Эд ткнул соседа локтем:
- Тебе не кажется, что мы едем неправильно? Как-то наоборот?
Друг удивленно на него посмотрел.
- Чего? Ты про что?
- Я даже не знаю, как объяснить! Буд-то из будущего в прошлое? Понимаешь?
- Ого! Это от того что ты об сиденье шваркнулся?
- Да ну тебя!
Эд стукнул ладонью по тканевой обивке сиденья. Поднялось облачко пыли, которое вынудило его быстро чихнуть несколько раз.
- Будь здоров! Будь здоров! Вопреки всем докторов! – кривляясь и ехидно улыбаясь, пропел Жэка.
Автобус остановился. Молодежь вывалилась густой гурьбой по дороге разминая ноги и прочие части своих тел, радуясь наконец свободе и свежему воздуху.
- Никому не разбегаться! – рыба откашлялась.
- Обратите внимание на эту памятную табличку! – она ткнула в древнюю железяку, прибитую к углу дома. Вчитываться было неинтересно. Там было много мелких букв и цифр. Он увидел только странное имя, выделенное большими литерами «ПАТАП».
- Именно здесь, недалеко от этого дома, на берегу реки и произошло самое загадочное, кровавое, и чрезвычайно циничное тройное убийство!
- Опять какая-то ерунда! – подумал юноша, но тут его за рукав дернул Жэка.
- Эдик! Пойдем! Я тебе что-то покажу! – и он потянул, куда-то за угол. Вслушиваться не хотелось, идти тоже. Но вдруг там было нечто забавное?
Едва скрывшись за зданием, они наткнулись на высокого человека средних лет в костюме с вплетенной лавсановой нитью, которая издалека выглядела как полированный металл.
- Добрый день молодые люди, меня зовут Торот!
Jonn Mor
25/02/2021
