В: - Назовите свои фамилию, имя и отчество в порядке мною указанным.
       Я: - Петров Сергей Иванович
       В: - Серия и номер паспорта.
       Я: - Я не помню, паспорт же у вас на столе.
       В: - Все нормальные люди помнят серию и номер своего паспорта! У вас нарушение памяти?
       Я: - Нормально все у меня с памятью!
       В: - Назовите год, месяц и число рождения. Надеюсь, это-то вы помните?
       Я: - Конечно! 1 июля 1975 года.
       В (Тяжело и сочувственно вздыхая): - Так и запишем, назвал не в той последовательности.
       Я: - А что у меня день рождения поменяется, если сказать наоборот?
       В (игнорируя мой вопрос): - Чем болеете?
       Я (Злорадно): - Ничем!
       В (Коварным голосом): - Так не бывает! Все нормальные люди чем-то болеют! А в 9 классе, что у вас было?
       Что у меня было в этом классе я, конечно, не помнил о чем и поспешил честно сообщить:
       Я: - Не помню!
       В: - Все нормальные люди помнят, а вы нет? Вспоминайте, вспоминайте, а может у вас все же с памятью что-то не то? Таким у нас справка не положена.
       Я: - А я не помню! - (твердо стоял я на своем).
       В (с удовлетворением и снисходительно): - Ну, хорошо! Давайте свидетельство о рождении!
       Я (Язвительно): - А вы меня не предупреждали что оно нужно!!!
       В (Плохо изображая крайнюю степень подозрительности театрального КГБшника): - А вы почему такой нервный? Нервным (после этого слова она сделала паузу и скосила глаза к переносице, видимо, изображая как должны, по ее мнению, выглядеть эти самые «нервные») у нас справка не положена! А то так и запишем! – продолжила угрожать мне Владычица.
       Я (Был сбит с толку ее внезапной и детской выходкой с косыми глазами, поэтому отвечал по возможности твердо, но все равно выглядело это немного неуверенно): - Я не нервный, я объективный! Ну, хорошо! Я сейчас пойду и принесу вам это свидетельство! Но объясните, наконец, почему нельзя было сразу обозначить перечень требуемых для получения справки документов?
       В: - А вы что не знаете?!
       Я: - Да откуда же? Где было написано?
       В: - Все нормальные люди знают, а вы нет! Подозрительно! (И Владычица вновь принялась меня разглядывать с пристрастием виртухая, отчего мне в очередной раз стало не по себе).
       Я (Смиряясь с неизбежностью и одновременно заверяя в моей безудержной лояльности): - Да не вопрос! Я принесу сейчас!
       В (С сомнением глядя в мою сторону): - За час управитесь?
       Я (Как только мог подобострастно): - Я постараюсь!
       В (Победно): - Так то лучше!
       
       И мне пришлось вновь покинуть, в очередной раз, Главный Кабинет и идти за дополнительными документами, которые понадобились для подтверждения акта моего гражданского повиновения.
       
       К моему разочарованию, когда я пришел через час с нужными документами Главный Кабинет уже не работал, по причине, которую мне толком никто так и не смог объяснить, и я вынужден был, в очередной, раз отложить получение мной столь необходимой, не мне конечно, «Справки».
       
       Следующий день начался с того, что я не мог себе найти оправдания пойти за «Главной Справкой». Мне было до ужаса противно, будто я должен залезть в вонючее болото к огромным противоестественным пиявкам. Я понимал, что это жизненно необходимо для продолжения нормальной социальной жизнедеятельности, но все внутри меня противилось столь логичному умозаключению. Тем не менее, собрав остатки здравого смысла и победив конвульсирующее от отвращения тело, я выдвинулся в путь.
       
       День был ничем не хуже чем предыдущий, такое же пасмурное небо, мелкий моросящий дождь, и толпы серо-черного народа, безрадостно и хмуро идущего по своим неотложным, и каждодневным делам. Но мне казалось, что именно этот день особенно мерзкий и, какой-то беспредельно бесприютный. Ветер пронизывал до самого нутра, а всепроникающая влажность, только добавляла уныние и безнадежность.
       
       У Главного Кабинета, как обычно, была масса народу.
       Дождавшись своей очереди, я вновь предстал перед грустными очами Властительницы Бумажек и ее беспокойнопопой помощницы.
       И опять меня ждал новый необъяснимый с точки зрения здравого смысла диалог.
       
       В: - Так. Так! Родители живы?
       Я: - Только мама.
       В: - Дайте ее телефон.
       Я: - Зачем это?
       В (устало глядя в потолок): - Так положено! У вас что, нет телефонного номера вашей матери?!
       Я: - Ну раз положено…
       
       Дальше только наблюдаю за односторонним развитием диалога
       
       В: - Антуанета Генриховна? Сергей Павлович действительно ваш сын? Ну да, наверно Иванович. Пока ничего. Просто ответьте на несколько вопросов. Фамилия, имя и отчество сына. Год, месяц, день и час его рождения. Как не помните час? У вас это что семейные проблемы с памятью? Ну и что, что вам уже 80 лет? Это еще ни о чем нам не говорит! Ну хорошо! Продолжим! Кем работает ваш сын? Чем болел? Такого не может быть! Ну, хорошо, предположим! А вам не казалось в детстве, что это не ваш сын? Что значит «А чей?»! Подменили, например! Что «Кто?». К примеру, инопланетяне. Нет? Странно! Всем нормальным людям казалось, а вам «нет»! До свидания!
       
       В (Уже обращаясь ко мне): - Ну что, ж! Вынуждена отправить вас на МРТ головы!
       В (Глядя на мой растерянный вид и ужас в глазах): - Иначе справку вы не получите!
       
       Я уже не в силах что либо говорить и тем более думать, трясущимися руками забираю документы, и пошатываясь направляюсь к двери.
       Уже на самом выходе мне в спину впечатывают добивающий выстрел, звучащий одновременно злорадно и снисходительно, как будто раздавили противного такого червяка, но все же живое существо, немного даже жалко, а что делать, мразь ведь.
       
       - Да, и не забудьте принести справку об отсутствии судимостей, и участии в ДТП из ГИБДД.
       Реальность распадается на несвязанные пиксели, я, где то невообразимо далеко понимаю что сейчас, видимо, сойду с ума.
       
       В (Наблюдая мою реакцию и удовлетворенно, и одновременно утробно, урча из полуулыбчивых несимметричных губ, которые этому существу заменяют рот) :- А что делать? Надо! Знаете ли, НАДО!!!
       
       И я ушел…
       Ушел, гонимый ветром и дождем в промозглую осень…
       Подгоняемый мертвыми листьями и холодными водяными брызгами от проезжающих воняющих тухлой рыбой, вперемешку с ржавчиной машин.
       Обуянный печалью, и апокалиптическими мыслями (а в какой то степени и затаенными мечтами) о кончине этой никчемнейшей псевдоцивилизации, ошибочно (или, что более вероятно, иезуитски издевательски) именующей себя сообществом человеков разумных.
       
       Но справку я потом все же получил.
       Оказавшись, последний раз, на импровизированной голгофе для низших существ, которых необходимо, для полного истребления, уничтожать многократно, я наблюдал последний акт Великого деяния.
       
       А именно выдавания «Справки».
       Перед тем как поставить подпись в надлежащем месте Владычеца неожиданно замерла с инструментом для нанесения чернил в одном миллиметре (по меркам текущего измерения) от бумаги.
       Потом посмотрела на меня непоколебимо строго и бесконечно печально.
       В этом взгляде была вся вселенная, в понимании этого существа конечно! Печаль тяжело раненной старостью, но все еще любвеобильной амазонки. Боль от безмерной несправедливости текущего бытия к ее скромной, но любимой богом уникальной сущности. Затем был целый спектр мерцающих эмоций и мыслей, которые мой не подготовленный к подобной атаке мозг просто отказался воспринимать, но оставил в зрительной памяти неким отпечатком негатива, как при яркой вспышке света.
       После чего быстро отвела взгляд и подписала «Справку».
       Но это был еще не конец представления.
       На очереди была постановка финальной печати.
       Владычица достала из красиво оформленной коробки печать.
       Долго и всесторонне изучила ее, пытаясь запечатлеть в памяти все детали.
       Самым осторожным образом, будто пробирку с нитроглицерином, опустила ее в штемпельную краску.
       И вновь замерла.
       С печатью в длани.
       В нескольких миллиметрах от места, на которое должна была упасть сия всемогущая приспособа на бланк.
       На этот раз она на меня не смотрела вовсе.
       Ее взгляд был направлен в невообразимые и бесконечные дали ее линейного подсознания.
       Неожиданно, она с такой силой и злобой бабахнула, по ни в чем не повинному листу бумаги, что, если бы мне было уже не все равно, я бы от неожиданности вздрогнул, или даже «ойкнул».
       Но я был уже недостижим.
       Все это было совсем не важно!
       Вера то в светлое будущее человечества безвозвратно потеряна!
       
       А?
       А чем я, по вашему, ее заменю?!
       Этой бумажкой изгаженной непонятными символами?! Которые я даже сложить в логичное, для понимания человека, последовательность не могу?
       
       Да что вы говорите! Все нормальные люди так и делают?
       Погодите-ка, а вы случайно не выдаете, какие нибудь справки?
       
       JonnMor 2018