Я, Рея Трой, живу на нижнем уровне “Оазиса”, одного из немногих, искусственно созданных мегаполисов, рассыпанных по всей Земле и окруженных защитными барьерами от радиации и высокой температуры. Единственный шанс перейти на другой уровень общества - принять участие в смертельных испытаниях, устраиваемых ежегодно с помощью жеребьевки среди населения. В этом году Высший прокуратор объявил набор кандидаток на право стать невестой своего сына среди незамужних девушек. Если бы можно убежать... но я вытащила жребий, и мне не остается ничего другого, как присоединиться к опасное игре, в которой на кону моя жизнь.
На нижних уровнях было нестерпимо душно, а глаза нестерпимо болели от мигающих ламп, освещающих своим тусклым светом коридор. Шум вентиляции и рокот водосточных труб напоминал рёв гигантского зверя, который в любой момент мог проглотить меня целиком.
Казалось бы, за свою жизнь, я должна была привыкнуть к этому, но не могла. Мне пришлось несколько раз остановиться и передохнуть, делая маленькие вдохи тяжёлого, раскалённого воздуха.
Нижние, технические уровни самые жаркие. Здесь никогда не бывает ветерка и прохлады, как на верхних. Но такова цена за выживание в мире после апокалипсиса. После ядерной катастрофы поверхность Земли превратилась в сухие пустыни, вода стала редчайшим ресурсом, а оставшиеся в живых люди поселились в мегаполисах, окружённых щитами от радиации и экстремально высокой температуры. За щитом никто не сможет выжить дольше дня, даже в специальном костюме. Бывали смельчаки, пытающие выбраться, но патруль Чёрных вигилов, находили их останки.
Не удивительно, ведь температура на поверхности вне биокупола достигает почти сто градусов Цельсия. Биокупол не мог полностью изолировать нас от жарких солнечных лучей и радиации, исходящей от прожжённой земли. Он мог только обезопасить, но на его поддержание уходило много сил и времени и даже жизней.
У каждого из гражданина “Оазиса” было своё место в структуре и работа. Только благодаря строгой системе наш мегаполис продолжает своё существование, и даёт нам возможность жить.
Будучи дочерью инженера, поддерживающего рабочее состояние водопровода в мегаполисе, я давно привыкла к урчанию труб и жаре, но иногда, становилось нестерпимо. В такие моменты я думала, что всё бы отдала, чтобы подняться на поверхность, туда, где жила высшая элита, и подставить лицо потокам прохладного воздуха. Иногда я мечтала о жизни на той Земле, до апокалипсиса, описанной в старых, потрёпанных книгах.
Но, всегда возвращалась в действительность и жаркий ад. Подняться на поверхность невозможно. Уровни мегаполиса строго делились, и единственной возможностью переместиться было ежегодное испытание с жеребьёвкой среди населения. Несмотря на то что всегда был шанс, редко кто вызывался добровольцем.
И я не удивлена. Испытания были смертельными, и зачастую никто не смог выйти из них живым. Каждый год задания менялись, но суть оставалась та же и отказаться никто не может.
Я продолжила свой путь, расстегнув пуговку на оранжевом комбинезоне, подчёркивающего мой статус. Волосы туго скреплены в хвост, на лице ни следа макияжа. Не потому, что мне так нравилось, а потому что было практично и не привлекало внимание патрульных.
Повернув направо, в довольно узкий коридор, чтобы сократить путь домой, я услышала приглушённый шёпот и сразу притормозила, прижавшись к стене. В тусклом свете нескольких красных ламп, заметила одного из патрульных, прижавшего к стене Лайру из соседнего блока.
Я замедлила дыхание. Сухой воздух проникал в лёгкие, сердце замедлило ритм. Розовощёкая Лайра пыталась оттолкнуть его, выставив руки вперёд, но куда ей справится.
Моя рука метнулась к чехлу на поясе, где я прятала духовую трубку с дротиками, обмазанными экспериментальным ядом. Не самое мощное оружие, но оно не раз выручало меня на нижних уровнях.
Патрульный потянулся к девушке, что-то нашёптывая ей. На лице Лайра был написан такой ужас, что я сжала зубы от злости.
Что же делать? Медленно отступить и оставить девушку с ним наедине или же вмешаться, поставив себя под удар?
Мужчина склонился ближе к Лайре, его рука метнулась к её подбородку, фиксируя его, и резко впился в губы. Девушка попыталась оттолкнуть его, но куда там, попробуй сдвинуть такую махину.
Я выдохнула и приставила духовую трубку к губам. Яд не убьёт его, но доставит множество неприятных ощущений. Если дозы хватит на такого бугая, то начнётся паралич конечностей. Мне не хотелось подвергать кого-то риску, но и оставить Лайру так просто не могла. А если вмешаюсь… врукопашную я не справлюсь с патрульным, как и убежать не получится, так как у него доступ ко всем кодам и нашим личным номерам. Если он поймёт, что я стала свидетельницей, то меня бросят в камеру.
Набрав побольше воздуха в лёгкие, резко выдохнула и дротик полетел по воздуху и попал в руку патрульного. Он вздрогнул и оторвался от побледневшей Лайры. Его вторая рука коснулась синтетических перьев на дротике, а затем посмотрел в полутьму, где я пряталась.
Мне оставалось только сильнее вжаться в стену, и задержать дыхание. Нельзя, чтобы он нашёл меня.
Но, вот он покачнулся и потёр глаза. Небольшая доза сначала поражала органы зрения и слуха, а потом наступала мышечная слабость, перетекающая в паралич. Я только надеялась, что всё произойдёт прежде, чем он успеет обнаружить меня. Нападение на патрульного каралось наказанием.
Лайра пискнула и прижала руку ко рту, когда стражник медленно осел на пол. А затем она подхватила полы юбки и бросила прочь. Чёртовы шестерёнки! Она даже не додумалась вызвать медика.
Она не додумалась вызвать медика. А я просто хотела быстро вынуть дротик и сбежать, не вызвав подозрений, пока не прибыла подмога. В конце концов, Лайра могла просто рассказать, что случилось, и её бы отпустили после небольшого допроса. А теперь мне снова надо вмешаться, что увеличивает риск быть пойманной.
Я вложила духовую трубку в чехол и достала добротные перчатки. Когда работаешь на нижних уровнях с горячими трубами, никогда не знаешь, что пригодится. Ещё сильнее прижавшись к стене, я двигалась вдоль стены, пока не оказалась возле охранника, лежащего на спине с открытыми глазами.
Стараясь не попадать в его поле зрения, сползла вниз, коснувшись коленями металлического пола, и выдернула дротик. Придётся их надёжно спрятать на случай, если патрули начнут обыскивать боксы после того, как его найдут.
Первая мысль была оставить его, пока паралич не пройдёт, но что-то внутри противилось этому. Я задержала дыхание и потянулась остриём дротика к кнопке на его рации, нажав на кнопку вызова подмоги. В рации сразу же послышались голоса, запрашивающие информацию о местонахождении патрульного.
У меня было несколько минут, пока дроиды и подмогу не появятся здесь. Но я не побежала, также медленно скользнула к стене и начала продвигаться в ту сторону, откуда пришла. Нервы были на пределе, пальцы с силой сжимали дротик.
Я застыла у выхода из коридора и прислушалась. Никаких признаков приближения патрульных, только скрежет и вой водопроводных труб. Выскочив в главный коридор, помчалась домой. Возможно, всё обойдётся… возможно. Если только высшие уровни не выделят дроидов-ищеек, но на мою практику такого никогда не случалось. Какое дело высшей элите до нижних уровней? Люди погибали от болезней, нехватки кислорода, тяжёлых условий труда, как и патрульные в стычках с оппозицией. Да, были те, кто против общественного уклада “Оазиса”.
Я скользнула в дом, ощущая лёгкую прохладу, исходящего от старенького вентиляционного шлюза. Работал он еле-еле, и каждое дуновение прохладного воздуха было счастьем. На серых стенах висели старые фотографии, запечатлевшие значимые моменты, произошедшие в нашей семье.
— Ты уже увернулась, Рея? — донёсся голос мамы из кухни вместе с ароматом базилика и перца.
Мама всегда была отличной хозяйкой, превращающей наш бокс в уютное жильё, а что она могла приготовить из самых обычных продуктов…м-м-м, пальчики оближешь.
— Да, мам, — отозвалась я, проводя ладонями по лицу и пытаясь прийти в себя.
В тот момент, когда я подумала, что мама начнёт допрос, из детской выскочили близнецы, бросившиеся ко мне.
— Рея! Рея! Ты что-нибудь принесла интересное? — Кир потянул меня за штанину комбинезона. Его карие глаза заблестели от возбуждения.
— Может быть, ты нашла магнитные камешки в шахте? — воскликнул Милт с другой стороны, и засунул руку в карман моего комбинезона.
На мой ужас он достал тот самый дротик и теперь с интересом вертел его в пальцах.
— Осторожно, — я перехватила запястье Милта. — Не трогай. Это не игрушка.
Брат надул щёки, но всё-таки разжал пальцы, отдавая дротик, именно в этот момент я приподняла голову и заметила маму, хмуро смотрящую на нас.
— Мальчики, покажите Рее свои рисунки, — мягко произнесла она и строго посмотрела на меня, кивком указав на кухню. — А с тобой, барышня, я поговорю на кухне.
Я вздохнула и последовала за мамой, спрятав дротик в карман. Теперь точно придётся всё рассказать, а волновать маму не хотела, она и так сильно болела в последнее время.
Кухня представляет себе квадратное помещение, где с трудом могли разместиться два человека, но отец, будучи инженером, создал множество полок, расположенных достаточно высоко, чтобы браться не достали. Там мы выращивали самые неприхотливые специи, которым было достаточно несколько слабеньких ламп и удобрения. Базилик, розмарин, эстрагон.
— Ты использовала духовую трубку, Рея?
Мама с детства умела обращаться с духовым оружием. Она научила меня пользоваться трубкой, когда я была маленькой, сказав, что это навык, который пригодится в трудные времена. Судя по её взгляду, она сожалела о том, что научила меня обращаться с этим оружием.
— Да, — я облокотилась на небольшую холодильную коробку, посматривая, как мама помешивает жидкую кашу, добавляя туда бледно-зелёные листики базилика.
— И? — она пытливо посмотрела на меня.
— И, я увидела, как патрульный приставал к Лайре, — на миг замолчала, пытаясь подобрать правильные слова.
— Рея? — строго произнесла мама.
— Я не могла оставить её, мам. Обещаю, я действовала осторожно, не оставляя следов.
— На его шлеме была камера?
— Нет, — нахмурилась, пытаясь припомнить детали одежды патрульного. Вроде бы зелёного огонька не было.
— Откуда ты можешь быть уверена? — мама хлопнула ложкой по столу.
— Он бы не захотел, чтобы его начальство видело, что он собирался делать, — привела логичный довод я и уже тише прошептала: — Мам, я не могла оставить её…ты же понимаешь.
— Рея, — мама ласково посмотрела на меня и шагнула, заключив в объятиях. — Моя девочка, если они найдут следы, то одной поркой дело не закончится.
— Знаю, мама.
Я высвободилась из объятий и заглянула во встревоженные аквамариновые глаза мамы. Они на тон светлее, чем у меня, и это единственная наша общая черта. В то время как мама невысокая и с каштановыми волосами, я — худая, со светло-золотистыми волосами.
— Я пережду у Валентины, мам. На всякий случай и ты скажешь, что не видела меня, — произнесла я, делая шаг к задней двери, ведущей в сторону канализационных труб. — Так будет лучше для семьи. Я не хочу подставлять вас своими действиями.
— Ты всё ещё общаешься с ней? — воскликнула мама, преграждая мне путь. — Стражи порядка пресекут любое восстание ещё до того, как оно начнётся, Рея. Они найдут и казнят зачинщиков. Я не думаю, что твоя знакомая или её сообщники рискнут собой, чтобы спасти тебя.
Сжала губы, чтобы подавить рвущуюся наружу тираду. Мама не согласна, потому что провела своё детство в Прерии. Место, где собираются люди, выжившие вне биокупола. Им не позволяется покидать карантин, пока они не пройдут серию тестов, которые покажут, что они генетически подходят для присоединения к «Оазису». Иногда проходят десятилетия, прежде чем тело очищалось от радиации, а иногда, они так и оставались там на всю жизнь.
Мама всегда говорила, что мы все должны быть благодарны возможности жить так, как мы живём. Так такой образ жизни лучше, чем жизнь за биокуполом без воды и в условиях повышенной радиации.
— Мам, скажи близнецам и папе, что я их люблю, — быстро обняла маму и шмыгнула к двери. — Я вернусь, как только всё утихнет. Не переживай, и ты знаешь, где меня найти.
Я переступила порог дома, когда услышала мягкий мамин шёпот.
— Рея, будь осторожна.
Я не стала оборачиваться, зашагав быстрее прочь от дома по направлению к канализационным шахтам. На сердце давила тяжесть, а в мыслях скользило беспокойство, но не позволила себе раздумывать.
Воздух рябел и сгущался перед глазами, а жар становился сильнее по мере того, как я подходила к канализационным шахтам. Несколько раз я оглядывалась, чтобы убедиться, что за мной никто не следует.
Конечно, никого. Это мое воображение. Редко кто приходил сюда. Многие из шахт вышли из строя и не использовались, некоторые обвалились, и если не знать правильного пути, можно оказаться в ловушке. Из-за приближённости к котельной установке, обеспечивающей горячей водой все уровни и наземный мегаполис, было душно и жарко.
Я шагнула в шахту. Внутри было темно, поэтому я достала из кармана обычный фонарик -динамо, который работали от постоянного нажатия на ручку, позволяя обходиться без зарядки и дорогущих батареек, которых днем со днем не сыщешь. Большую часть энергии мы получали от полей солнечных батарей, обеспечивающих электричеством почти всю жизнедеятельность «Оазиса». Пустыня, самое идеальное место для добычи энергии. Много солнца - много электричества. И у нас хватало и того и другого в избытке.
Стоило мне сделать несколько шагов, как горячий воздух ударил в лицо, выбивая воздух из легких. От стен шел жар, так что мне пришлось держаться середины шахты. Каждый вдох обжигал лёгкие, поэтому я стала вдыхать медленно и неглубоко, считая шаги, пока не дошла до развилки: левая уходила в полуразрушенные шахты, а правая окружала нулевой уровень.
Свернула влево, быстро удаляясь от основной шахты, и уже через метров десять, смогла сделать глубокий вдох спёртого, но прохладного воздуха.
Валентина редко появлялась дома после смен на работе, убегая сюда, где собирались остальные противники режима. Несмотря на наказания и штрафы, она продолжала приходить сюда в любое свободное время. Именно здесь я и намеревалась переждать до завтрашней жеребьевки, на которую нужно обязательно появиться, так как будет вестись перепись всех присутствующих. Не зная всех ответвлений шахт, практически невозможно найти нужное место. Валентина несколько раз показывала мне, но это первый раз, когда я самостоятельно пыталась найти базу.
— Замри на месте, — знакомый женский голос раздался позади меня.
Я почувствовала, как что-то твёрдое упёрлось мне в спину, надавливая на кожу. Валентина всегда носила с собой старенький кольт.
— Валентина, это я, Рея, — тихо проговорила сглатывая. — Я искала тебя.
— Рея? — послышалось удивлённое и кольт переместился мне в бок, а передо мной возникло взволнованное лицо Валентины. — Детка, что ты забыла здесь?
— Мне нужно переждать денёк и я подумала, что здесь самое безопасное место, — ответила правду, надеясь, что она разрешит остаться.
ГЛАВА 1
На нижних уровнях было нестерпимо душно, а глаза нестерпимо болели от мигающих ламп, освещающих своим тусклым светом коридор. Шум вентиляции и рокот водосточных труб напоминал рёв гигантского зверя, который в любой момент мог проглотить меня целиком.
Казалось бы, за свою жизнь, я должна была привыкнуть к этому, но не могла. Мне пришлось несколько раз остановиться и передохнуть, делая маленькие вдохи тяжёлого, раскалённого воздуха.
Нижние, технические уровни самые жаркие. Здесь никогда не бывает ветерка и прохлады, как на верхних. Но такова цена за выживание в мире после апокалипсиса. После ядерной катастрофы поверхность Земли превратилась в сухие пустыни, вода стала редчайшим ресурсом, а оставшиеся в живых люди поселились в мегаполисах, окружённых щитами от радиации и экстремально высокой температуры. За щитом никто не сможет выжить дольше дня, даже в специальном костюме. Бывали смельчаки, пытающие выбраться, но патруль Чёрных вигилов, находили их останки.
Не удивительно, ведь температура на поверхности вне биокупола достигает почти сто градусов Цельсия. Биокупол не мог полностью изолировать нас от жарких солнечных лучей и радиации, исходящей от прожжённой земли. Он мог только обезопасить, но на его поддержание уходило много сил и времени и даже жизней.
У каждого из гражданина “Оазиса” было своё место в структуре и работа. Только благодаря строгой системе наш мегаполис продолжает своё существование, и даёт нам возможность жить.
Будучи дочерью инженера, поддерживающего рабочее состояние водопровода в мегаполисе, я давно привыкла к урчанию труб и жаре, но иногда, становилось нестерпимо. В такие моменты я думала, что всё бы отдала, чтобы подняться на поверхность, туда, где жила высшая элита, и подставить лицо потокам прохладного воздуха. Иногда я мечтала о жизни на той Земле, до апокалипсиса, описанной в старых, потрёпанных книгах.
Но, всегда возвращалась в действительность и жаркий ад. Подняться на поверхность невозможно. Уровни мегаполиса строго делились, и единственной возможностью переместиться было ежегодное испытание с жеребьёвкой среди населения. Несмотря на то что всегда был шанс, редко кто вызывался добровольцем.
И я не удивлена. Испытания были смертельными, и зачастую никто не смог выйти из них живым. Каждый год задания менялись, но суть оставалась та же и отказаться никто не может.
Я продолжила свой путь, расстегнув пуговку на оранжевом комбинезоне, подчёркивающего мой статус. Волосы туго скреплены в хвост, на лице ни следа макияжа. Не потому, что мне так нравилось, а потому что было практично и не привлекало внимание патрульных.
Повернув направо, в довольно узкий коридор, чтобы сократить путь домой, я услышала приглушённый шёпот и сразу притормозила, прижавшись к стене. В тусклом свете нескольких красных ламп, заметила одного из патрульных, прижавшего к стене Лайру из соседнего блока.
Я замедлила дыхание. Сухой воздух проникал в лёгкие, сердце замедлило ритм. Розовощёкая Лайра пыталась оттолкнуть его, выставив руки вперёд, но куда ей справится.
Моя рука метнулась к чехлу на поясе, где я прятала духовую трубку с дротиками, обмазанными экспериментальным ядом. Не самое мощное оружие, но оно не раз выручало меня на нижних уровнях.
Патрульный потянулся к девушке, что-то нашёптывая ей. На лице Лайра был написан такой ужас, что я сжала зубы от злости.
Что же делать? Медленно отступить и оставить девушку с ним наедине или же вмешаться, поставив себя под удар?
Мужчина склонился ближе к Лайре, его рука метнулась к её подбородку, фиксируя его, и резко впился в губы. Девушка попыталась оттолкнуть его, но куда там, попробуй сдвинуть такую махину.
Я выдохнула и приставила духовую трубку к губам. Яд не убьёт его, но доставит множество неприятных ощущений. Если дозы хватит на такого бугая, то начнётся паралич конечностей. Мне не хотелось подвергать кого-то риску, но и оставить Лайру так просто не могла. А если вмешаюсь… врукопашную я не справлюсь с патрульным, как и убежать не получится, так как у него доступ ко всем кодам и нашим личным номерам. Если он поймёт, что я стала свидетельницей, то меня бросят в камеру.
Набрав побольше воздуха в лёгкие, резко выдохнула и дротик полетел по воздуху и попал в руку патрульного. Он вздрогнул и оторвался от побледневшей Лайры. Его вторая рука коснулась синтетических перьев на дротике, а затем посмотрел в полутьму, где я пряталась.
Мне оставалось только сильнее вжаться в стену, и задержать дыхание. Нельзя, чтобы он нашёл меня.
Но, вот он покачнулся и потёр глаза. Небольшая доза сначала поражала органы зрения и слуха, а потом наступала мышечная слабость, перетекающая в паралич. Я только надеялась, что всё произойдёт прежде, чем он успеет обнаружить меня. Нападение на патрульного каралось наказанием.
Лайра пискнула и прижала руку ко рту, когда стражник медленно осел на пол. А затем она подхватила полы юбки и бросила прочь. Чёртовы шестерёнки! Она даже не додумалась вызвать медика.
Она не додумалась вызвать медика. А я просто хотела быстро вынуть дротик и сбежать, не вызвав подозрений, пока не прибыла подмога. В конце концов, Лайра могла просто рассказать, что случилось, и её бы отпустили после небольшого допроса. А теперь мне снова надо вмешаться, что увеличивает риск быть пойманной.
Я вложила духовую трубку в чехол и достала добротные перчатки. Когда работаешь на нижних уровнях с горячими трубами, никогда не знаешь, что пригодится. Ещё сильнее прижавшись к стене, я двигалась вдоль стены, пока не оказалась возле охранника, лежащего на спине с открытыми глазами.
Стараясь не попадать в его поле зрения, сползла вниз, коснувшись коленями металлического пола, и выдернула дротик. Придётся их надёжно спрятать на случай, если патрули начнут обыскивать боксы после того, как его найдут.
Первая мысль была оставить его, пока паралич не пройдёт, но что-то внутри противилось этому. Я задержала дыхание и потянулась остриём дротика к кнопке на его рации, нажав на кнопку вызова подмоги. В рации сразу же послышались голоса, запрашивающие информацию о местонахождении патрульного.
У меня было несколько минут, пока дроиды и подмогу не появятся здесь. Но я не побежала, также медленно скользнула к стене и начала продвигаться в ту сторону, откуда пришла. Нервы были на пределе, пальцы с силой сжимали дротик.
Я застыла у выхода из коридора и прислушалась. Никаких признаков приближения патрульных, только скрежет и вой водопроводных труб. Выскочив в главный коридор, помчалась домой. Возможно, всё обойдётся… возможно. Если только высшие уровни не выделят дроидов-ищеек, но на мою практику такого никогда не случалось. Какое дело высшей элите до нижних уровней? Люди погибали от болезней, нехватки кислорода, тяжёлых условий труда, как и патрульные в стычках с оппозицией. Да, были те, кто против общественного уклада “Оазиса”.
ГЛАВА 2
Я скользнула в дом, ощущая лёгкую прохладу, исходящего от старенького вентиляционного шлюза. Работал он еле-еле, и каждое дуновение прохладного воздуха было счастьем. На серых стенах висели старые фотографии, запечатлевшие значимые моменты, произошедшие в нашей семье.
— Ты уже увернулась, Рея? — донёсся голос мамы из кухни вместе с ароматом базилика и перца.
Мама всегда была отличной хозяйкой, превращающей наш бокс в уютное жильё, а что она могла приготовить из самых обычных продуктов…м-м-м, пальчики оближешь.
— Да, мам, — отозвалась я, проводя ладонями по лицу и пытаясь прийти в себя.
В тот момент, когда я подумала, что мама начнёт допрос, из детской выскочили близнецы, бросившиеся ко мне.
— Рея! Рея! Ты что-нибудь принесла интересное? — Кир потянул меня за штанину комбинезона. Его карие глаза заблестели от возбуждения.
— Может быть, ты нашла магнитные камешки в шахте? — воскликнул Милт с другой стороны, и засунул руку в карман моего комбинезона.
На мой ужас он достал тот самый дротик и теперь с интересом вертел его в пальцах.
— Осторожно, — я перехватила запястье Милта. — Не трогай. Это не игрушка.
Брат надул щёки, но всё-таки разжал пальцы, отдавая дротик, именно в этот момент я приподняла голову и заметила маму, хмуро смотрящую на нас.
— Мальчики, покажите Рее свои рисунки, — мягко произнесла она и строго посмотрела на меня, кивком указав на кухню. — А с тобой, барышня, я поговорю на кухне.
Я вздохнула и последовала за мамой, спрятав дротик в карман. Теперь точно придётся всё рассказать, а волновать маму не хотела, она и так сильно болела в последнее время.
Кухня представляет себе квадратное помещение, где с трудом могли разместиться два человека, но отец, будучи инженером, создал множество полок, расположенных достаточно высоко, чтобы браться не достали. Там мы выращивали самые неприхотливые специи, которым было достаточно несколько слабеньких ламп и удобрения. Базилик, розмарин, эстрагон.
— Ты использовала духовую трубку, Рея?
Мама с детства умела обращаться с духовым оружием. Она научила меня пользоваться трубкой, когда я была маленькой, сказав, что это навык, который пригодится в трудные времена. Судя по её взгляду, она сожалела о том, что научила меня обращаться с этим оружием.
— Да, — я облокотилась на небольшую холодильную коробку, посматривая, как мама помешивает жидкую кашу, добавляя туда бледно-зелёные листики базилика.
— И? — она пытливо посмотрела на меня.
— И, я увидела, как патрульный приставал к Лайре, — на миг замолчала, пытаясь подобрать правильные слова.
— Рея? — строго произнесла мама.
— Я не могла оставить её, мам. Обещаю, я действовала осторожно, не оставляя следов.
— На его шлеме была камера?
— Нет, — нахмурилась, пытаясь припомнить детали одежды патрульного. Вроде бы зелёного огонька не было.
— Откуда ты можешь быть уверена? — мама хлопнула ложкой по столу.
— Он бы не захотел, чтобы его начальство видело, что он собирался делать, — привела логичный довод я и уже тише прошептала: — Мам, я не могла оставить её…ты же понимаешь.
— Рея, — мама ласково посмотрела на меня и шагнула, заключив в объятиях. — Моя девочка, если они найдут следы, то одной поркой дело не закончится.
— Знаю, мама.
Я высвободилась из объятий и заглянула во встревоженные аквамариновые глаза мамы. Они на тон светлее, чем у меня, и это единственная наша общая черта. В то время как мама невысокая и с каштановыми волосами, я — худая, со светло-золотистыми волосами.
— Я пережду у Валентины, мам. На всякий случай и ты скажешь, что не видела меня, — произнесла я, делая шаг к задней двери, ведущей в сторону канализационных труб. — Так будет лучше для семьи. Я не хочу подставлять вас своими действиями.
— Ты всё ещё общаешься с ней? — воскликнула мама, преграждая мне путь. — Стражи порядка пресекут любое восстание ещё до того, как оно начнётся, Рея. Они найдут и казнят зачинщиков. Я не думаю, что твоя знакомая или её сообщники рискнут собой, чтобы спасти тебя.
Сжала губы, чтобы подавить рвущуюся наружу тираду. Мама не согласна, потому что провела своё детство в Прерии. Место, где собираются люди, выжившие вне биокупола. Им не позволяется покидать карантин, пока они не пройдут серию тестов, которые покажут, что они генетически подходят для присоединения к «Оазису». Иногда проходят десятилетия, прежде чем тело очищалось от радиации, а иногда, они так и оставались там на всю жизнь.
Мама всегда говорила, что мы все должны быть благодарны возможности жить так, как мы живём. Так такой образ жизни лучше, чем жизнь за биокуполом без воды и в условиях повышенной радиации.
— Мам, скажи близнецам и папе, что я их люблю, — быстро обняла маму и шмыгнула к двери. — Я вернусь, как только всё утихнет. Не переживай, и ты знаешь, где меня найти.
Я переступила порог дома, когда услышала мягкий мамин шёпот.
— Рея, будь осторожна.
Я не стала оборачиваться, зашагав быстрее прочь от дома по направлению к канализационным шахтам. На сердце давила тяжесть, а в мыслях скользило беспокойство, но не позволила себе раздумывать.
ГЛАВА 3
Воздух рябел и сгущался перед глазами, а жар становился сильнее по мере того, как я подходила к канализационным шахтам. Несколько раз я оглядывалась, чтобы убедиться, что за мной никто не следует.
Конечно, никого. Это мое воображение. Редко кто приходил сюда. Многие из шахт вышли из строя и не использовались, некоторые обвалились, и если не знать правильного пути, можно оказаться в ловушке. Из-за приближённости к котельной установке, обеспечивающей горячей водой все уровни и наземный мегаполис, было душно и жарко.
Я шагнула в шахту. Внутри было темно, поэтому я достала из кармана обычный фонарик -динамо, который работали от постоянного нажатия на ручку, позволяя обходиться без зарядки и дорогущих батареек, которых днем со днем не сыщешь. Большую часть энергии мы получали от полей солнечных батарей, обеспечивающих электричеством почти всю жизнедеятельность «Оазиса». Пустыня, самое идеальное место для добычи энергии. Много солнца - много электричества. И у нас хватало и того и другого в избытке.
Стоило мне сделать несколько шагов, как горячий воздух ударил в лицо, выбивая воздух из легких. От стен шел жар, так что мне пришлось держаться середины шахты. Каждый вдох обжигал лёгкие, поэтому я стала вдыхать медленно и неглубоко, считая шаги, пока не дошла до развилки: левая уходила в полуразрушенные шахты, а правая окружала нулевой уровень.
Свернула влево, быстро удаляясь от основной шахты, и уже через метров десять, смогла сделать глубокий вдох спёртого, но прохладного воздуха.
Валентина редко появлялась дома после смен на работе, убегая сюда, где собирались остальные противники режима. Несмотря на наказания и штрафы, она продолжала приходить сюда в любое свободное время. Именно здесь я и намеревалась переждать до завтрашней жеребьевки, на которую нужно обязательно появиться, так как будет вестись перепись всех присутствующих. Не зная всех ответвлений шахт, практически невозможно найти нужное место. Валентина несколько раз показывала мне, но это первый раз, когда я самостоятельно пыталась найти базу.
— Замри на месте, — знакомый женский голос раздался позади меня.
Я почувствовала, как что-то твёрдое упёрлось мне в спину, надавливая на кожу. Валентина всегда носила с собой старенький кольт.
— Валентина, это я, Рея, — тихо проговорила сглатывая. — Я искала тебя.
— Рея? — послышалось удивлённое и кольт переместился мне в бок, а передо мной возникло взволнованное лицо Валентины. — Детка, что ты забыла здесь?
— Мне нужно переждать денёк и я подумала, что здесь самое безопасное место, — ответила правду, надеясь, что она разрешит остаться.
