А рыбы символизируют жизнь, — произнёс Маахес, не отрывая взгляда от воды. — Они плывут, не зная, что есть берега, не заботясь о том, что их ждёт. Их мир прост, но полон движения и за ними приятно наблюдать.
— Их никогда здесь не было, — нахмурилась, пытаясь вспомнить, были ли рыбы у моей предшественницы. Нет, никаких рыб, только белые лотосы, означающие духовный рост, чистоту разума и сердца.
— Я видел нечто подобное в одном из храмов речного бога столетия назад на каком-то фестивале, даже не могу вспомнить, на каком именно и там столько всего происходило, что мне захотелось побыть одному. Я нашёл прекрасный бассейн, сел рядом с ним и, наконец, почувствовал, что способен думать. Когда я вернулся в свой храм, воспользовался услугами Птаха, чтобы сделать такой же пруд в собственном храме.
— Удивительный выбор для бога войны, — произнесла я, отгоняя от себя яркие видения: как бог, облачённый в своего божественного облика, с кожей, сверкающей от пота, стремительно погружается в освежающий пруд, где любопытные рыбки распугивают лёгкие волны.
— Маат, неужели ты представляла меня нагим в пруду? — произнёс он с игривой насмешкой.
— Хочешь искупаться вместе? — с игривым блеском в глазах предложил он. — Я ещё ни разу не плавал в твоём храме, Маат.
Мужчина озорно подмигнул, но, несмотря на свою дерзость, не пытался ринуться в воду, ожидая моего ответа с терпением хищника, охотящегося на свою жертву. Вокруг нас царила тишина, нарушаемая лишь шепотом волн, словно они тоже прислушивались к нашей беседе.
— Возможно, в следующий раз, Маахес, — произнесла я с величественным жестом, придавая значимость своим словам и давая понять, что его предложение не вызывает у меня ни малейших волнений. Однако внутри меня бушевала буря эмоций, сжимая сердце от предвкушения: мысль о том, чтобы оказаться с этим мужчиной в бассейне, наполняла меня трепетом.
— Я запомню твои слова, Маат, — произнёс он, и лёгкая улыбка, играющая на уголках его губ, раскрыла тайное намерение. В его взгляде читалось, что он лишь выжидал удобного момента, чтобы поймать меня на обещании совместного плавания.
Стараясь отвлечься от разговора, я взяла один из фиников с блюда и поднесла ко рту, и только после этого, поняла, что это была ошибка, судя по тому, как Маахес наблюдал за мной, и по тому напряжению, которое появилось в его глазах.
Он не произнёс ни слова, пока я откусывала от фрукта и проглатывала кусочек. Моё дыхание стало более поверхностным, чем я ожидала, под взглядом тёмных глаз бога войны.
— Итак, ты провёл ночь в храме, Маахес? — я спросила, но в основном для того, чтобы разрядить напряжённую атмосферу, возникшую между нами.
— Я получил отчёты моих жрецов о передвижениях Сета и хотел подумать обо всём, — ответил мужчина, став серьезным. — Кажется, что-то определённо происходит. В его храме небывалая активность, досрочный набор новых послушников и, к некоторым из главных богов были отправлены посланники.
— Хм, никто из них ничего не сказал об этом вчера на праздновании, — задумчиво пробормотала я, постучав пальцами по подбородку.
— Возможно, они не хотят привлекать к этому внимания, чтобы как следует обдумать предложения Сета. Ты же знаешь, какой он бывает временами.
Я скорчила гримасу. Это была вечная проблема Сета. Его нельзя убить, точно так же как и всех нас. И утомительно всё время держать его взаперти, даже когда он постоянно выкидывал фокусы, не задумываясь о том, как это повлияет на остальной мир. Вероятно, потому, что он олицетворение хаоса нашего мира.
— Это вполне возможно. С теми, кто на его стороне, всегда случаются сюрпризы. Тогда я просто обязана отправиться на приём к Ра и переговорить с ним, — заявила я, отбросив прядь с лица. — Возможно, он сможет поведать подробности…
— Ты сообщишь мне после приема, Маат? Может быть, на этот раз мы сможем остановить Сета, прежде чем он причинит слишком много вреда миру.
— Обязательно, Маахес, — ответила я, желая рассказать ему о магии, и о том, что перо даже не появилось, когда я пробовала призвать его прошлой ночью, оставшись в своих покоях. Но, снова промолчала, решив, что попробую ещё один раз, прежде чем расскажу всё Маахесу.
Мои сандалии мягко шлёпали по каменному полу пустынного Зала Суда, их звук, как шёпот забытого времени, отражался от древних стен храма, пропитанных историей. Казалось, даже плиты под ногами хранят остатки душ тех, кто когда-то искал правды в этом священном месте. Вода из фонтана тихо журчала, добавляя к атмосфере ощущение хрупкости момента, где прошлое и настоящее встречались лишь на долю мгновения. Здесь, среди сводов, которые помнили каждое слово приговора и каждую клятву, я собиралась провести медитацию и вызвать перо.
Я посмотрела на дверь, ведущую в прихожую, чувствуя лёгкую вину за то, что не собиралась навестить Кебечет. Она редко появлялась на мероприятиях в храме, и я часто навещала её, появляясь на Суде. Но сейчас я не хотела отвлекаться, поэтому проигнорировала желание изменить свои планы и свернула в коридор, который вёл в одно из самых секретных мест в комплексе, окружающем Зал Суда.
Насколько я знала, там, находятся артефакты, защищённые древними чарами, и достать их мог только тот, кому они принадлежали. В нашем мире есть боги, гораздо более могущественные, чем я, и, без сомнения, у них были мощные артефакты.
Несмотря на то что я видела сцены из жизни богов бесчисленное количество раз, поймала себя на том, что замедляю шаг, чтобы рассмотреть барельефы на стенах. Замысловатая резьба изображала путешествие Осириса в загробную жизнь после того, как Сет обманул его.
На самом деле я не была вовлечена в эту ситуацию, поэтому знала только то, что другие боги рассказали. Свет замерцал на фигурах Исиды и Нефтиды, оплакивающих Осириса, а затем на смену пришла сцена в Зале Суда. Как такое могло случиться, что именно Осирис руководил церемонией, а не Анубис? У меня никогда не хватало смелости спросить его.
Медленно прошла мимо резных изображений, посвящённых его путешествию, и подошла к стене, на которой изображены сорок два закона и я в церемониальной одежде и пером в причёске.
Я протянула руку и коснулась стены, ощутив контур пера-артефакта. К счастью, никто не ожидал, что буду носить что-то настолько непрактичное, в основном потому, что никто из других богов не хотел носить свои атрибуты и артефакты, а люди, которые верили в меня, все еще не замечали того факта.
Прогнала эту мысль и сосредоточилась на своей задаче, посильнее толкнув стену. Громкий скрип наполнил воздух, и стена скользнула в сторону.
Я оглянулась, чтобы убедиться, что никто не следует за мной, но ни души вокруг. Вытащив факел из держателя на стене, шагнула в потайную комнату и осветила тёмный коридор.
Здесь царила почти жуткая тишина, пока скрежет камня о камне не заставил меня подпрыгнуть на месте. Дверь скользнула на место, заперев меня в потайном ходе.
Я сделала глубокий вдох, о чём тут же пожалела: песчинки пыли заполнили рот вместе со вкусом спёртого воздуха храма. Кажется, коридором давно не пользовались…
Кашляя, я медленно пошла вперёд, пока не вышла в пятиугольную комнату с алтарём в центре. В нём не было ничего особенного, просто каменный постамент с изображением древних иероглифов.
Но сам алтарь меня не интересовал. Все мое внимание сосредоточилось на сияющем пере, парящем над ним. Символ моей власти и приговора, который я выносила душам умерших.
Я испытала облегчение, глядя, как перо материализовалось. Я так боялась, что артефакт попросту исчезнет. Он не отвечал на мои вызовы.
Золотое сияние стало ярче, когда мои пальцы коснулись пера. Свечение обхватило руку, наполняя силой, и на мгновение я подумала, что всё будет хорошо и мне не о чем беспокоиться.
И тут пёрышко замерцало, резко угасая, пока сияние вокруг него не поблёкло.
Я отдернула руку, ощутив обжигающий холод, скользнувший по пальцам. Перо замерцало снова, словно давая понять, что оно не имеет никакого отношения.
Тогда что не так? Не я же стала причиной проблемы? Или же это происки Сета, решившего снова нарушить мировой баланс своей магией хаоса?
С одной стороны, Маахес сегодня подтвердил, что в храме Сета неспокойно. С другой, в легендах всегда говорилось, что Осирис и Сет противниками, но, на самом деле, хаос и порядок - две стороны одной медали.
Но, когда одна из сторон начинает смещать чашу весов в свою сторону, страдаю я. Ведь моя роль поддерживать равновесие в мире и вершить справедливость.
И моё слабеющее перо было верным признаком того, что я не справлялась со своими обязанностями богини.
Я закусила губу и нахмурилась, понимая, что должна выяснить правду и узнать, кто пошатнул баланс мира. Первым шагом станет разговор с Маахесом, который я долго откладывала, а затем аудиенция у Ра.
Пробираясь по многочисленным уличкам Карнака, не обращала особого внимания на людей, сновавших вокруг. Вокруг меня раздавались голоса, смех и шёпот, но они лишь создали фоновый шум.
Я смотрела на местные лавки, где продавцы демонстрировали свои товары, однако ни яркие цвета, ни заманчивые ароматы не привлекали внимания. В душе разрастался страх и беспокойство. А вдруг не смогу восстановить утерянное равновесие?
Сама не заметила, как остановилась перед богато украшенными воротами, на которых изображены стоящие на задних лапах львы, с угрожающе открытыми пастями.
Правильно ли я поступаю, решив рассказать о своей проблеме богу войны? Но, Маахес, прекрасный стратег, а не только безжалостный воин. Кто, как не он, поможет мне составить план действий?
Я полагала, что в этом есть смысл, ведь война — это не просто применение грубой силы, а также умение обдумывать и понимать, когда какую стратегию использовать, чтобы сохранить людям жизнь.
Конечно, я не знаток правил и обязанностей бога войны, но точно знала, что многие войны, которые велись на протяжении многих лет, велись из-за власти и ненависти. Но это человеческие причины. Как боги, мы служили верующим так, как нужно и в этом плане Маахесу пришлось научиться дипломатии и стратегии.
Противоречивые чувства разрывали меня. За последние столетия я привыкла полагаться только на себя и свои решения. Богиня истины и справедливости должна быть строгой и справедливой. Я, та сила, которая должна следить за равновесием в мире. Для моего народа я духовный идеал, который не имеет права на ошибку, а мои жрицы — пример для подражания.
Сейчас же я чувствовала растерянность и никчёмность. Решение поговорить с Маахесом страшило, но, тем не менее мне нужна помощь. У меня не было шпионской сети, и я не могла отлавливать всех жрецов и послушником храма Сета, проверяя их истинные намерения. А Маахес был искренен, предлагая помощь…
“Возьми себя в руки”, — пробормотала себе под нос и постучала в ворота, отчего львы пришли в движение, грозно зарычав на меня. Маахес не скупился на магические эффекты, скорее всего, созданные для отпугивания незваных гостей и приспешников.
Одна часть ворот приоткрылась и на пороге показался бритоголовый жрец. Он заметил меня и склонился в поклоне, делая приглашающий жест и бочком отходя от проёма в воротах.
Высоко подняв голову, я прошла мимо него, в центральную часть храма. Я ни разу не была здесь… только раз, когда прибежала сюда после обряда выбора, чтобы поздравить тогда ещё не бога, а простого послушника, избранного богом войны в свои преемники.
Уютный внутренний двор был не таким большим, как мой, и сразу становилось понятно, что жрецов и послушников в центральном храме меньше, чем у меня. Хотя он говорил, что у него шпионская сеть и большинство воинов тренируется за пределами столицы.
Навстречу мне поспешил высокий, темноволосый мужчина, движущийся с грацией большого кота. Не нужно уметь читать сердца, чтобы понять, передо мной один из полубогов.
— Добро пожаловать в храм Маахеса, — нараспев произнёс он. На лице пронеслось узнавание, и он склонился передо мной. — Что привело ваше высокопреосвященство в храм?
— Спасибо, жрец. Я бы хотела увидеть Маахеса?
— Я сейчас уточню, моя богиня, — учтиво ответил жрец, снова склонившись в поклоне. — Разрешите предложить вам присесть в тени, пока вы ожидаете… ваше высокопреосвященство.
Когда он выпрямился, заметила лёгкий румянец, вспыхнувший на его щеках. Вероятно, потому, что на самом деле он использовал обращение “моя богиня”, что не считалось официальным.
Я не возражала, все банальности со временем выветрились, но понимала, как противоречиво это воспринималось другими. Мир изменился, но в какой-то степени мы всё ещё придерживались того, каким он был раньше и что это означало. Технологический процесс не стоял на месте, но мы по-прежнему использовали факела, чтобы освещать наши храмы.
Молодой жрец развернулся и удалился с той же грацией, но с подозрительно большей скоростью. Хм. Странно, что я не могла припомнить его имя.
Я притопывала ногой, пока ждала и осматривала внутренний двор. Многие настенные росписи выдержаны в том же стиле, что и дверь, хотя на некоторых из них Маахес изображён человеком, а не в облике льва. Одно из изображений на правой стене привлекло мое внимание, и я подошла поближе, изучая древние иероглифы об истории бога войны.
Позади меня послышались уверенные шаги, по-военному чёткие, поэтому трудно ошибиться, кто требовал моего внимания.
— Мне тоже нравится эта история, — глубокий голос Маахеса раздался у меня за спиной.
— Первый мирный договор, заключённый богом войны, — прошептала я, водя пальцами по иероглифам.
— Да, — ответил Маахес. — Хотя моему предшественнику всё равно пришлось показывать, как поражать врагом, — мужчина встал рядом со мной и указал на следующие иероглифы. — В то время установление мира без кровопролития считалось слабостью.
— Ты же не веришь, что это правда? — украдкой бросила взгляд на бога войны, отмечая капельки пота на его подбородке. Наверное, тренировался со своими изогнутыми ножами. Недаром его иногда называют “Властелин ножей”.
— Ты знаешь ответ на этот вопрос, Маат. Хотя такое мнение и не популярно среди некоторых наиболее кровожадных богов. Войны выигрываются умом, а не мускулами.
Я знала. Мне не нужно было читать его душу, так как мысли четко написаны его лице. Но, не могла удержать и не поддразнить его.
— Значит, мускулы только для виду? Именно, поэтому ты так тяжело тренируешься?
— Это зависит от обстоятельств, — его губы изогнулись в улыбке. — А ты значит заметила, Маат?
— На них, безусловно, приятно смотреть, — ответила я улыбнувшись.
— Они не для показухи. Я знаю тысячи не магических способов убить кого-нибудь. Когда дипломатия терпит неудачу, что остаётся?
— Катастрофа, — невозмутимо ответила я, преувеличенно покачав головой и снова возвращаясь к разглядыванию рисунков на стене. Художник проделал хорошую работу, передав сходство с Маахесом, хотя был шанс, что бог войны выбрал его внешность, основываясь на том, как, по мнению людей, он выглядел. Так поступали многие боги, в том числе и я.
— У тебя всё ещё осталось чувство юмора, Маат. Но, ты явно пришла в мой храм не для того, чтобы посмеяться. Насколько помню, это первый раз, когда ты навестила меня здесь. Позволь мне узнать, что привело тебя ко мне? — в голосе Маахеса звучал интерес, а не обвинение. Он просто констатировал факт.
— Их никогда здесь не было, — нахмурилась, пытаясь вспомнить, были ли рыбы у моей предшественницы. Нет, никаких рыб, только белые лотосы, означающие духовный рост, чистоту разума и сердца.
— Я видел нечто подобное в одном из храмов речного бога столетия назад на каком-то фестивале, даже не могу вспомнить, на каком именно и там столько всего происходило, что мне захотелось побыть одному. Я нашёл прекрасный бассейн, сел рядом с ним и, наконец, почувствовал, что способен думать. Когда я вернулся в свой храм, воспользовался услугами Птаха, чтобы сделать такой же пруд в собственном храме.
— Удивительный выбор для бога войны, — произнесла я, отгоняя от себя яркие видения: как бог, облачённый в своего божественного облика, с кожей, сверкающей от пота, стремительно погружается в освежающий пруд, где любопытные рыбки распугивают лёгкие волны.
— Маат, неужели ты представляла меня нагим в пруду? — произнёс он с игривой насмешкой.
— Хочешь искупаться вместе? — с игривым блеском в глазах предложил он. — Я ещё ни разу не плавал в твоём храме, Маат.
Мужчина озорно подмигнул, но, несмотря на свою дерзость, не пытался ринуться в воду, ожидая моего ответа с терпением хищника, охотящегося на свою жертву. Вокруг нас царила тишина, нарушаемая лишь шепотом волн, словно они тоже прислушивались к нашей беседе.
— Возможно, в следующий раз, Маахес, — произнесла я с величественным жестом, придавая значимость своим словам и давая понять, что его предложение не вызывает у меня ни малейших волнений. Однако внутри меня бушевала буря эмоций, сжимая сердце от предвкушения: мысль о том, чтобы оказаться с этим мужчиной в бассейне, наполняла меня трепетом.
— Я запомню твои слова, Маат, — произнёс он, и лёгкая улыбка, играющая на уголках его губ, раскрыла тайное намерение. В его взгляде читалось, что он лишь выжидал удобного момента, чтобы поймать меня на обещании совместного плавания.
Стараясь отвлечься от разговора, я взяла один из фиников с блюда и поднесла ко рту, и только после этого, поняла, что это была ошибка, судя по тому, как Маахес наблюдал за мной, и по тому напряжению, которое появилось в его глазах.
Он не произнёс ни слова, пока я откусывала от фрукта и проглатывала кусочек. Моё дыхание стало более поверхностным, чем я ожидала, под взглядом тёмных глаз бога войны.
— Итак, ты провёл ночь в храме, Маахес? — я спросила, но в основном для того, чтобы разрядить напряжённую атмосферу, возникшую между нами.
— Я получил отчёты моих жрецов о передвижениях Сета и хотел подумать обо всём, — ответил мужчина, став серьезным. — Кажется, что-то определённо происходит. В его храме небывалая активность, досрочный набор новых послушников и, к некоторым из главных богов были отправлены посланники.
— Хм, никто из них ничего не сказал об этом вчера на праздновании, — задумчиво пробормотала я, постучав пальцами по подбородку.
— Возможно, они не хотят привлекать к этому внимания, чтобы как следует обдумать предложения Сета. Ты же знаешь, какой он бывает временами.
Я скорчила гримасу. Это была вечная проблема Сета. Его нельзя убить, точно так же как и всех нас. И утомительно всё время держать его взаперти, даже когда он постоянно выкидывал фокусы, не задумываясь о том, как это повлияет на остальной мир. Вероятно, потому, что он олицетворение хаоса нашего мира.
— Это вполне возможно. С теми, кто на его стороне, всегда случаются сюрпризы. Тогда я просто обязана отправиться на приём к Ра и переговорить с ним, — заявила я, отбросив прядь с лица. — Возможно, он сможет поведать подробности…
— Ты сообщишь мне после приема, Маат? Может быть, на этот раз мы сможем остановить Сета, прежде чем он причинит слишком много вреда миру.
— Обязательно, Маахес, — ответила я, желая рассказать ему о магии, и о том, что перо даже не появилось, когда я пробовала призвать его прошлой ночью, оставшись в своих покоях. Но, снова промолчала, решив, что попробую ещё один раз, прежде чем расскажу всё Маахесу.
ГЛАВА 5
Мои сандалии мягко шлёпали по каменному полу пустынного Зала Суда, их звук, как шёпот забытого времени, отражался от древних стен храма, пропитанных историей. Казалось, даже плиты под ногами хранят остатки душ тех, кто когда-то искал правды в этом священном месте. Вода из фонтана тихо журчала, добавляя к атмосфере ощущение хрупкости момента, где прошлое и настоящее встречались лишь на долю мгновения. Здесь, среди сводов, которые помнили каждое слово приговора и каждую клятву, я собиралась провести медитацию и вызвать перо.
Я посмотрела на дверь, ведущую в прихожую, чувствуя лёгкую вину за то, что не собиралась навестить Кебечет. Она редко появлялась на мероприятиях в храме, и я часто навещала её, появляясь на Суде. Но сейчас я не хотела отвлекаться, поэтому проигнорировала желание изменить свои планы и свернула в коридор, который вёл в одно из самых секретных мест в комплексе, окружающем Зал Суда.
Насколько я знала, там, находятся артефакты, защищённые древними чарами, и достать их мог только тот, кому они принадлежали. В нашем мире есть боги, гораздо более могущественные, чем я, и, без сомнения, у них были мощные артефакты.
Несмотря на то что я видела сцены из жизни богов бесчисленное количество раз, поймала себя на том, что замедляю шаг, чтобы рассмотреть барельефы на стенах. Замысловатая резьба изображала путешествие Осириса в загробную жизнь после того, как Сет обманул его.
На самом деле я не была вовлечена в эту ситуацию, поэтому знала только то, что другие боги рассказали. Свет замерцал на фигурах Исиды и Нефтиды, оплакивающих Осириса, а затем на смену пришла сцена в Зале Суда. Как такое могло случиться, что именно Осирис руководил церемонией, а не Анубис? У меня никогда не хватало смелости спросить его.
Медленно прошла мимо резных изображений, посвящённых его путешествию, и подошла к стене, на которой изображены сорок два закона и я в церемониальной одежде и пером в причёске.
Я протянула руку и коснулась стены, ощутив контур пера-артефакта. К счастью, никто не ожидал, что буду носить что-то настолько непрактичное, в основном потому, что никто из других богов не хотел носить свои атрибуты и артефакты, а люди, которые верили в меня, все еще не замечали того факта.
Прогнала эту мысль и сосредоточилась на своей задаче, посильнее толкнув стену. Громкий скрип наполнил воздух, и стена скользнула в сторону.
Я оглянулась, чтобы убедиться, что никто не следует за мной, но ни души вокруг. Вытащив факел из держателя на стене, шагнула в потайную комнату и осветила тёмный коридор.
Здесь царила почти жуткая тишина, пока скрежет камня о камне не заставил меня подпрыгнуть на месте. Дверь скользнула на место, заперев меня в потайном ходе.
Я сделала глубокий вдох, о чём тут же пожалела: песчинки пыли заполнили рот вместе со вкусом спёртого воздуха храма. Кажется, коридором давно не пользовались…
Кашляя, я медленно пошла вперёд, пока не вышла в пятиугольную комнату с алтарём в центре. В нём не было ничего особенного, просто каменный постамент с изображением древних иероглифов.
Но сам алтарь меня не интересовал. Все мое внимание сосредоточилось на сияющем пере, парящем над ним. Символ моей власти и приговора, который я выносила душам умерших.
Я испытала облегчение, глядя, как перо материализовалось. Я так боялась, что артефакт попросту исчезнет. Он не отвечал на мои вызовы.
Золотое сияние стало ярче, когда мои пальцы коснулись пера. Свечение обхватило руку, наполняя силой, и на мгновение я подумала, что всё будет хорошо и мне не о чем беспокоиться.
И тут пёрышко замерцало, резко угасая, пока сияние вокруг него не поблёкло.
Я отдернула руку, ощутив обжигающий холод, скользнувший по пальцам. Перо замерцало снова, словно давая понять, что оно не имеет никакого отношения.
Тогда что не так? Не я же стала причиной проблемы? Или же это происки Сета, решившего снова нарушить мировой баланс своей магией хаоса?
С одной стороны, Маахес сегодня подтвердил, что в храме Сета неспокойно. С другой, в легендах всегда говорилось, что Осирис и Сет противниками, но, на самом деле, хаос и порядок - две стороны одной медали.
Но, когда одна из сторон начинает смещать чашу весов в свою сторону, страдаю я. Ведь моя роль поддерживать равновесие в мире и вершить справедливость.
И моё слабеющее перо было верным признаком того, что я не справлялась со своими обязанностями богини.
Я закусила губу и нахмурилась, понимая, что должна выяснить правду и узнать, кто пошатнул баланс мира. Первым шагом станет разговор с Маахесом, который я долго откладывала, а затем аудиенция у Ра.
ГЛАВА 6
Пробираясь по многочисленным уличкам Карнака, не обращала особого внимания на людей, сновавших вокруг. Вокруг меня раздавались голоса, смех и шёпот, но они лишь создали фоновый шум.
Я смотрела на местные лавки, где продавцы демонстрировали свои товары, однако ни яркие цвета, ни заманчивые ароматы не привлекали внимания. В душе разрастался страх и беспокойство. А вдруг не смогу восстановить утерянное равновесие?
Сама не заметила, как остановилась перед богато украшенными воротами, на которых изображены стоящие на задних лапах львы, с угрожающе открытыми пастями.
Правильно ли я поступаю, решив рассказать о своей проблеме богу войны? Но, Маахес, прекрасный стратег, а не только безжалостный воин. Кто, как не он, поможет мне составить план действий?
Я полагала, что в этом есть смысл, ведь война — это не просто применение грубой силы, а также умение обдумывать и понимать, когда какую стратегию использовать, чтобы сохранить людям жизнь.
Конечно, я не знаток правил и обязанностей бога войны, но точно знала, что многие войны, которые велись на протяжении многих лет, велись из-за власти и ненависти. Но это человеческие причины. Как боги, мы служили верующим так, как нужно и в этом плане Маахесу пришлось научиться дипломатии и стратегии.
Противоречивые чувства разрывали меня. За последние столетия я привыкла полагаться только на себя и свои решения. Богиня истины и справедливости должна быть строгой и справедливой. Я, та сила, которая должна следить за равновесием в мире. Для моего народа я духовный идеал, который не имеет права на ошибку, а мои жрицы — пример для подражания.
Сейчас же я чувствовала растерянность и никчёмность. Решение поговорить с Маахесом страшило, но, тем не менее мне нужна помощь. У меня не было шпионской сети, и я не могла отлавливать всех жрецов и послушником храма Сета, проверяя их истинные намерения. А Маахес был искренен, предлагая помощь…
“Возьми себя в руки”, — пробормотала себе под нос и постучала в ворота, отчего львы пришли в движение, грозно зарычав на меня. Маахес не скупился на магические эффекты, скорее всего, созданные для отпугивания незваных гостей и приспешников.
Одна часть ворот приоткрылась и на пороге показался бритоголовый жрец. Он заметил меня и склонился в поклоне, делая приглашающий жест и бочком отходя от проёма в воротах.
Высоко подняв голову, я прошла мимо него, в центральную часть храма. Я ни разу не была здесь… только раз, когда прибежала сюда после обряда выбора, чтобы поздравить тогда ещё не бога, а простого послушника, избранного богом войны в свои преемники.
Уютный внутренний двор был не таким большим, как мой, и сразу становилось понятно, что жрецов и послушников в центральном храме меньше, чем у меня. Хотя он говорил, что у него шпионская сеть и большинство воинов тренируется за пределами столицы.
Навстречу мне поспешил высокий, темноволосый мужчина, движущийся с грацией большого кота. Не нужно уметь читать сердца, чтобы понять, передо мной один из полубогов.
— Добро пожаловать в храм Маахеса, — нараспев произнёс он. На лице пронеслось узнавание, и он склонился передо мной. — Что привело ваше высокопреосвященство в храм?
— Спасибо, жрец. Я бы хотела увидеть Маахеса?
— Я сейчас уточню, моя богиня, — учтиво ответил жрец, снова склонившись в поклоне. — Разрешите предложить вам присесть в тени, пока вы ожидаете… ваше высокопреосвященство.
Когда он выпрямился, заметила лёгкий румянец, вспыхнувший на его щеках. Вероятно, потому, что на самом деле он использовал обращение “моя богиня”, что не считалось официальным.
Я не возражала, все банальности со временем выветрились, но понимала, как противоречиво это воспринималось другими. Мир изменился, но в какой-то степени мы всё ещё придерживались того, каким он был раньше и что это означало. Технологический процесс не стоял на месте, но мы по-прежнему использовали факела, чтобы освещать наши храмы.
Молодой жрец развернулся и удалился с той же грацией, но с подозрительно большей скоростью. Хм. Странно, что я не могла припомнить его имя.
Я притопывала ногой, пока ждала и осматривала внутренний двор. Многие настенные росписи выдержаны в том же стиле, что и дверь, хотя на некоторых из них Маахес изображён человеком, а не в облике льва. Одно из изображений на правой стене привлекло мое внимание, и я подошла поближе, изучая древние иероглифы об истории бога войны.
Позади меня послышались уверенные шаги, по-военному чёткие, поэтому трудно ошибиться, кто требовал моего внимания.
— Мне тоже нравится эта история, — глубокий голос Маахеса раздался у меня за спиной.
— Первый мирный договор, заключённый богом войны, — прошептала я, водя пальцами по иероглифам.
— Да, — ответил Маахес. — Хотя моему предшественнику всё равно пришлось показывать, как поражать врагом, — мужчина встал рядом со мной и указал на следующие иероглифы. — В то время установление мира без кровопролития считалось слабостью.
— Ты же не веришь, что это правда? — украдкой бросила взгляд на бога войны, отмечая капельки пота на его подбородке. Наверное, тренировался со своими изогнутыми ножами. Недаром его иногда называют “Властелин ножей”.
— Ты знаешь ответ на этот вопрос, Маат. Хотя такое мнение и не популярно среди некоторых наиболее кровожадных богов. Войны выигрываются умом, а не мускулами.
Я знала. Мне не нужно было читать его душу, так как мысли четко написаны его лице. Но, не могла удержать и не поддразнить его.
— Значит, мускулы только для виду? Именно, поэтому ты так тяжело тренируешься?
— Это зависит от обстоятельств, — его губы изогнулись в улыбке. — А ты значит заметила, Маат?
— На них, безусловно, приятно смотреть, — ответила я улыбнувшись.
— Они не для показухи. Я знаю тысячи не магических способов убить кого-нибудь. Когда дипломатия терпит неудачу, что остаётся?
— Катастрофа, — невозмутимо ответила я, преувеличенно покачав головой и снова возвращаясь к разглядыванию рисунков на стене. Художник проделал хорошую работу, передав сходство с Маахесом, хотя был шанс, что бог войны выбрал его внешность, основываясь на том, как, по мнению людей, он выглядел. Так поступали многие боги, в том числе и я.
— У тебя всё ещё осталось чувство юмора, Маат. Но, ты явно пришла в мой храм не для того, чтобы посмеяться. Насколько помню, это первый раз, когда ты навестила меня здесь. Позволь мне узнать, что привело тебя ко мне? — в голосе Маахеса звучал интерес, а не обвинение. Он просто констатировал факт.
