И платье захотелось одернуть, и прическу поправить. Но я усилием воли эти желания подавила и заставила себя посмотреть шефу прямо в глаза.
А он неожиданно мне… подмигнул.
- Хельга, - насмешливым голосом обратились ко мне, - что я вижу? Платье?! Ну наконец-то! Хоть какой-то прогресс! Глядишь, скоро сделаем из тебя настоящего художника.
Я застыла, совершенно не зная, как на такое реагировать. Серьезно. Я ожидала чего угодно, каких-нибудь намеков, или вопросов, типа: “Как вы устроились на новом месте?” А тут… проклятые шестеренки!
- Ну чего вы застыли столбом? - вывел меня из ступора строгий голос господина директора, - идите работайте, не нужно терять время попусту.
Растерянно похлопала ресницами, а потом под строгим взглядом шефа бодро направилась в художественную студию.
Некоторое время я старательно боролась с освоением новых технологий. А именно, изучала свой планшет.
Ну что сказать, освоение мне почему-то давалось с трудом. Не то чтобы я была совсем уж безнадежной, но тем не менее сложно. Хотя и подвижки были. Я не зря потратила часы - мне удалось запомнить почти все имеющиеся кнопки на новомодном инструменте. Это радовало. А вот механическое перо по-прежнему не желало меня слушаться. Каждый раз норовило выскользнуть из пальцев. Или же начинало рисовать нарочно кривые линии, дрожало, промазывало. В общем, вредничало. Но я не отчаивалась. После каждой неудачи уговаривала себя начать рисовать заново, пусть даже для этого приходилось удалять добрую половину работы. Нет, я просто обязана найти с этим новым механическим чудом общий язык!
Внезапно моя увлеченная работа была безжалостно прервана.
- Хельга, - в дверях раздался громкий голос Ерины, - тебя шеф к себе требует.
Ну что ж, требует, значит пойдем. Руководство надо уважать.
Когда я поднималась со своего места, невольно оглянулась на девочек. Натали по своему обыкновению выглядела совершенно безучастной ко всему происходящему, а вот во взгляде Танисы вновь промелькнуло нечто такое, очень похожее на зависть.
Проклятые шестеренки! Неприятно как-то, когда тебе завидуют. Тем более, что поводов для этого я пока не вижу ни одного. Наоборот, это я как раз должна алчно поглядывать на то, как обе художницы ловко обращаются с современными инструментами, которые мне пока не удалось приручить. Чему завидовать-то? Непонятно.
Однако, заставлять ждать директора было бы весьма невежливо с моей стороны. Поэтому я поспешила выскользнуть за дверь и устремилась по коридору в направлении кабинета господина Лиссана.
Бодро протопала по красной ковровой дорожке, постучала в дверь и, как всегда,не дожидаясь ответа, вошла.
Господин Лиссан восседал в кожаном кресле, откинувшись на высокую спинку, и крутил в руках мой последний рисунок. Тот, который был нарисован на четырех листах, отдельным цветом на каждом.
- Хельга, - строгим тоном обратился ко мне господин директор. - Как продвигаются ваши дела в освоении планшета?
Вот черт! И что сказать? Он что ждет, что я научусь рисовать механическим пером за два дня?! А такое возможно? Я специалист по Художественной магии вообще-то. Я привыкла иметь дело с живыми магическими потоками. И вообще, у господина Лиссана уже есть две художницы, которые здорово управляются с новомодными штуковинами. И поэтому я решила, что моей основной работой будет все же магия. А тут, оказывается, что освоить современные технологии я должна была в кратчайшие сроки, так что ли?
- Пока с трудом продвигаются дела, уважаемый господин директор, - честно ответила я и посмотрела прямо в глаза руководству, ожидая реакции на свое признание.
Тот недовольно скривился. Затем окинул меня внимательным, оценивающим взглядом. Медленно поднялся и приблизился ко мне. А в кабинете вдруг как-то совсем тесно стало.
- Хельга, - чуть растягивая слова, начал шеф, - вам надо приложить побольше усилий, постараться. Подойти к этому делу со всей ответственностью. Может быть даже остаться после работы.
После этих слов я резко вскинула голову и посмотрела на господина Лиссана. Остаться после работы?! Зачем?! Что за срочность? Или… тут имеется в виду что-то совсем другое, с работой никак не связанное? Я внимательно вглядывалась в глаза цвета стали, но так и не сумела в них ничего прочесть. А господин директор между тем продолжал наставления:
- Надо ускориться, Хельга, надо поторопиться. Я не могу долго ждать. - Мне показалось, или эта фраза прозвучала как-то двусмысленно? А шеф вновь окинул меня взглядом и добавил: - Ты же вот постаралась, платье симпатичное сегодня для меня надела, хотела порадовать. Я рад, Хельга. Теперь и в работе прояви такое же рвение.
Все. У меня после этих его слов дар речи пропал. Это что же получается? Я прилагаю все усилия, чтобы понравиться шефу?! Так это выглядит со стороны? Черт! Хотя, если откровенно, господин Лиссан в чем-то прав… Конечно я хочу понравиться шефу, хотя совсем не в том смысле.
Мои размышления прервал насмешливый голос директора:
- Ладно, уговорила, пошли.
- Куда? - опешила я и опасливо покосилась на дверь.
- Работать конечно же! - ответили мне. - А ты что подумала? Ай-яй-яй…
Господин Вальд Лиссан хохотнул и довольно блеснул серым глазом.
Я поняла. Ему, похоже, нравится надо мной подшучивать! И я бы тоже пошутила. Ответила бы что-то типа: “Работать? О, какое разочарование! А я то думала, что мое платье произвело на вас куда больший эффект”. Но так я могла бы ответить своему сокурснику по Академии, зная что дальше взаимных подколок дело не зайдет. А тут… Что если такие мои слова примут за намек и решат им воспользоваться? Тем более учитывая мое положение, и то, в какой квартире я сейчас живу. Я теперь настолько сильно завишу от шефа, что даже страшно становится. Нет. Шутить подобным образом с моей стороны было бы верхом неосмотрительности.
А потому я ответила господину Лиссану простой улыбкой и ничего не сказала.
Ну а шеф, видимо, ожидал иной реакции. Не дождался, хмыкнул и уверенной поступью направился к выходу, при этом властно кивнул, предлагая мне следовать за ним. Что я и сделала.
Мы вместе спустились в приемную. Далее господин директор, нигде не задерживаясь, прошагал прямиком к персональному подъемнику. Я мысленно застонала. Опять будем спускаться в цех! Но это полбеды. Откровенно говоря, процесс производства мне очень даже нравится. Не нравится другое. А именно, то что снова придется на себе ощутить все прелести клаустрофобии. Вновь несколько долгих минут находиться в неприличной близости от шефа, ощущая жар его тела и запах дорогих духов. Хотя, парфюм, должна признать, мне понравился. Такой терпкий, горьковатый аромат с древесными нотками.
А господин Лиссан сомнениями не терзался. Он одним резким, уверенным движением отодвинул решетку и шагнул внутрь тесной кабинки. И с ожиданием повернулся ко мне. А что я? Последовала за ним, конечно же. Без разговоров и возражений. Работа прежде всего!
Наш уважаемый господин директор мою покладистость оценил, довольно кивнул и великодушно сделал мне предложение:
- Ладно, можешь продержаться за меня.
Что-о-о?!
Впрочем, времени на негодование, как и на размышление, уже не оставалось. Шеф опустил рычаг вниз. Кабинка дернулась. А я… вот проклятье! Я была вынуждена схватить господина директора за рукав, чтобы не свалиться на пол! Губы Вальда Лиссана тут же растянулись в насмешливой улыбке, в глазах блеснули озорные искорки.
А я… Да. Я держалась. Держалась за него все время, пока подъемник неторопливо спускался в цех. И мои щеки пылали от неприличной близости горячего молодого тела. Пусть даже это тело и принадлежало нашему шефу. А в нос настойчиво лез запах его парфюма. Кажется, я сама уже вся насквозь пропахла его духами.
- Господин Лиссан, вы хотели установить в этом подъемнике поручни, - все же решилась напомнить я, когда спуск закончился, и кабинка остановилась.
- Да-а-а? - притворно удивился господин директор и нагло соврал: - Не помню такого.
И что на это сказать? Припомнить ему наш прошлый совместный спуск, и то, как я впечаталась в него всем телом при первом же рывке кабинки? Нет. Не буду.
Господин директор невозмутимо отодвинул решетку и вышел. Я шагнула следом.
Меня вновь обдало потоком горячего воздуха. А в нос ударил резкий неприятный запах какой-то химии. От громких, лязгающих звуков захотелось прикрыть уши руками, но я сдержалась. Впрочем, все неприятные звуки вскоре перекрылись равномерным гулом исправно работающих механизмов.
- Идем, - перекрикивая шум, позвал шеф и направился к одному из проходов.
Я поспешила за ним. Мы обошли нагромождения непонятных, но уже знакомых мне конструкций с массой рычагов, шестеренок, вентилей и труб, из которых временами вырывались клубы пара. Где-то что-то дребезжало, громыхало и бряцало.
В общем, привычная атмосфера для рабочих и невероятно захватывающая для меня. Наблюдать производство изнутри всегда интересно.
Мы несколько раз сворачивали, обходя препятствия. А я считала про себя повороты и старалась запомнить дорогу. Наконец мы с господином директором остановились у неприметной двери, которая на секундочку мне показалась знакомой.
Вальд Лиссан стучаться не стал. Он просто, по-хозяйски, рванул на себя ручку. Сперва пропустил в помещение меня, затем зашел сам и прикрыл дверь, отрезая нас от производственного шума.
Я огляделась. Мы оказались в знакомом мне просторном помещении. Здесь возле стен стояли огромные емкости с темно-коричневой водой. И не только. В некоторых ваннах вода была красивого, ярко-голубого цвета. Но мне, помнится, так и не удалось узнать, что в них. Но я даже не огорчилась по этому поводу. Ведь мы с господином Лиссаном пришли именно в тот в цех, начальником которого является парень с самым невероятным цветом глаз, и управленец металлами по совместительству. Вот так сюрприз! Мое сердце замерло от радостного предвкушения встречи.
- Фоллс! - громко позвал шеф.
Из двери в конце просторного помещения тут же показался знакомый мне молодой человек. Увидел меня рядом с господином Лиссаном и застыл. И выражение лица у него было неописуемое. Мои губы сами собой дрогнули в улыбке.
Шеф внимательно посмотрел на Ивара, потом перевел взгляд на меня, нахмурился, поджал губы, затем спросил очевидное:
- Вы что, знакомы?
А я стояла и смотрела на мага, не в силах отвести от него взгляд. И он тоже смотрел на меня несколько долгих мгновений.
- Фоллс? - привлек к себе внимание господин директор. - Я, кажется, задал вопрос.
Ивар отмер, перевел взгляд с меня на шефа и ровным, спокойным тоном ответил:
- Да, я видел ее два дня назад в цеху, возле флексомашины.
Господин Лиссан, прищурившись, посмотрел на меня, затем вновь впился взглядом серых глаз в Ивара. И тот решил уточнить:
- Да, это я тот рабочий, что вывел ее на верхние уровни.
Внезапно в помещении словно холодом повеяло. А мне так и вовсе не по себе стало, когда я заметила, как глядят друг на друга эти двое. Такой поединок взглядами не каждый день приходится наблюдать. Я поежилась. Что между ними происходит?
- Ну что ж, - холодно процедил наконец господин директор, - раз уж вы знакомы, вот вам задание.
Так как я находилась ближе к шефу, листочки с рисунками вручили мне. А Ивару было сказано следующее:
- Она, - кивок в мою сторону, - планшетом не владеет.
Лицо голубоглазого управленца металлами вытянулось. А Лиссан продолжил:
- Зато она в совершенстве владеет Художественной магией. - Тут господин директор позволил себе кривую усмешку. - Так что, Фоллс, твоя задача усложняется. Мне нужно, чтобы вот этот рисунок, - он кивнул на листки в моих руках, - был вырезан на печатных формах, - и с издевкой уточнил: - Для флексомашины. Мне не важно, как ты это будешь делать, для меня главное результат.
Ивар покосился на меня. Господин Лиссан этот взгляд заметил и подтвердил:
- Да, я оставляю Хельгу здесь. Поработаете сегодня в паре. Посмотрим, будет ли от этого какой-нибудь толк.
Ивар просто кивнул. А я… вот просто не передать словами, как я была рада, что буду работать с магом. А тем более, конкретно с этим магом! Ой, как же здорово! Это должно быть ужасно интересно!
А шеф тем временем размашистой походкой направился к выходу. Но на пороге обернулся и как бы между прочим бросил:
- Обращайся осторожно с моей девочкой.
- Понял, - буркнул Ивар и зло сверкнул глазами.
А я вот ничего не поняла. Обращайся осторожно с моей девочкой? Это как?! С моей девочкой? Что это значит?! Это что вообще такое?
После этих слов меня вновь с головой накрыло волной тревожных переживаний и нехороших предчувствий по поводу нашего шефа. И я совсем растерялась. С одной стороны он утверждает, что я ему как женщина не интересна. Сам же так сказал. А с другой стороны все эти его намеки и подшучивания по поводу красивого белья. Как это понимать?!
И еще. Господин Лиссан выдал мне ключи от дома для любовных встреч. Причем квартира полностью укомплектована всем необходимым для этого. Вспомнить одну только ванную за стеклом, я уж не говорю о коллекции кружевного белья. Может мне не просто так достались эти апартаменты? Может, господин Лиссан рассчитывает их посещать?
Вспомнилось и еще кое-что. Слова охранника, когда я пришла на фабрику первый раз: “А вы знаете, наш уважаемый господин директор на эту должность людей отбирает сам. Лично”. Эти его слова непременно должны были меня насторожить! Но я тогда все свалила на усталость. И еще, тогда охранник-дознаватель меня предупреждал, намекая: “Вы должны будете продемонстрировать нашему шефу свое умение... в этой области. И всячески показать господину директору свой... дар. Наш шеф очень избирателен в этом вопросе. Он уже многих отверг”.
Я же тогда посчитала, что речь идет о магии, а выходит, что имелось в виду совершенно иное? Или нет? Я совсем запуталась. А ежели нет, то как тогда объяснить тот вопрос, что был задан мне с пошленькой улыбочкой этим самым охранником-дознавателем не далее, как сегодня утром: “Ну как вам спалось-почивалось, уважаемая госпожа художница?”
Проклятые шестеренки! Если сложить все имеющиеся факты, то получается…
Не-е-ет! Неужели по фабрике уже ходит слух, что я новая любовница шефа?!
Черт! Черт!! Черт!!! Захотелось взвыть.
- Хельга, - оторвал меня от мысленных стенаний грустный голос Ивара, - что вас так расстроило?
А как он узнал, что я огорчена? Ах. Ну да, точно. У меня же по лицу все видно. Вот как бы мне научиться эти эмоции скрывать? Надо брать пример с нашего старшего художника, с Натали. Да. У нее на лице вообще никаких эмоций не отражается. Интересно, почему?
- Я не расстроена, - да, солгала. А что делать? На откровенность в свете последних событий как-то совершенно не тянуло.
На меня скептически посмотрели и конечно же ни единому слову не поверили. Но тем не менее, расспросов более не последовало.
- Ну что, пойдемте, покажете, с чем придется работать, - предложил Ивар и направился в свой кабинет.
Я поспешила следом.
В кабинете царила знакомая обстановка. Стол, стул, небольшой диванчик в углу. А все остальное пространство комнаты заполнено различными металлическими конструкциями. Только теперь их стало гораздо больше.
А он неожиданно мне… подмигнул.
- Хельга, - насмешливым голосом обратились ко мне, - что я вижу? Платье?! Ну наконец-то! Хоть какой-то прогресс! Глядишь, скоро сделаем из тебя настоящего художника.
Я застыла, совершенно не зная, как на такое реагировать. Серьезно. Я ожидала чего угодно, каких-нибудь намеков, или вопросов, типа: “Как вы устроились на новом месте?” А тут… проклятые шестеренки!
- Ну чего вы застыли столбом? - вывел меня из ступора строгий голос господина директора, - идите работайте, не нужно терять время попусту.
Растерянно похлопала ресницами, а потом под строгим взглядом шефа бодро направилась в художественную студию.
Некоторое время я старательно боролась с освоением новых технологий. А именно, изучала свой планшет.
Ну что сказать, освоение мне почему-то давалось с трудом. Не то чтобы я была совсем уж безнадежной, но тем не менее сложно. Хотя и подвижки были. Я не зря потратила часы - мне удалось запомнить почти все имеющиеся кнопки на новомодном инструменте. Это радовало. А вот механическое перо по-прежнему не желало меня слушаться. Каждый раз норовило выскользнуть из пальцев. Или же начинало рисовать нарочно кривые линии, дрожало, промазывало. В общем, вредничало. Но я не отчаивалась. После каждой неудачи уговаривала себя начать рисовать заново, пусть даже для этого приходилось удалять добрую половину работы. Нет, я просто обязана найти с этим новым механическим чудом общий язык!
Внезапно моя увлеченная работа была безжалостно прервана.
- Хельга, - в дверях раздался громкий голос Ерины, - тебя шеф к себе требует.
Ну что ж, требует, значит пойдем. Руководство надо уважать.
Когда я поднималась со своего места, невольно оглянулась на девочек. Натали по своему обыкновению выглядела совершенно безучастной ко всему происходящему, а вот во взгляде Танисы вновь промелькнуло нечто такое, очень похожее на зависть.
Проклятые шестеренки! Неприятно как-то, когда тебе завидуют. Тем более, что поводов для этого я пока не вижу ни одного. Наоборот, это я как раз должна алчно поглядывать на то, как обе художницы ловко обращаются с современными инструментами, которые мне пока не удалось приручить. Чему завидовать-то? Непонятно.
Однако, заставлять ждать директора было бы весьма невежливо с моей стороны. Поэтому я поспешила выскользнуть за дверь и устремилась по коридору в направлении кабинета господина Лиссана.
Бодро протопала по красной ковровой дорожке, постучала в дверь и, как всегда,не дожидаясь ответа, вошла.
Господин Лиссан восседал в кожаном кресле, откинувшись на высокую спинку, и крутил в руках мой последний рисунок. Тот, который был нарисован на четырех листах, отдельным цветом на каждом.
- Хельга, - строгим тоном обратился ко мне господин директор. - Как продвигаются ваши дела в освоении планшета?
Вот черт! И что сказать? Он что ждет, что я научусь рисовать механическим пером за два дня?! А такое возможно? Я специалист по Художественной магии вообще-то. Я привыкла иметь дело с живыми магическими потоками. И вообще, у господина Лиссана уже есть две художницы, которые здорово управляются с новомодными штуковинами. И поэтому я решила, что моей основной работой будет все же магия. А тут, оказывается, что освоить современные технологии я должна была в кратчайшие сроки, так что ли?
- Пока с трудом продвигаются дела, уважаемый господин директор, - честно ответила я и посмотрела прямо в глаза руководству, ожидая реакции на свое признание.
Тот недовольно скривился. Затем окинул меня внимательным, оценивающим взглядом. Медленно поднялся и приблизился ко мне. А в кабинете вдруг как-то совсем тесно стало.
- Хельга, - чуть растягивая слова, начал шеф, - вам надо приложить побольше усилий, постараться. Подойти к этому делу со всей ответственностью. Может быть даже остаться после работы.
После этих слов я резко вскинула голову и посмотрела на господина Лиссана. Остаться после работы?! Зачем?! Что за срочность? Или… тут имеется в виду что-то совсем другое, с работой никак не связанное? Я внимательно вглядывалась в глаза цвета стали, но так и не сумела в них ничего прочесть. А господин директор между тем продолжал наставления:
- Надо ускориться, Хельга, надо поторопиться. Я не могу долго ждать. - Мне показалось, или эта фраза прозвучала как-то двусмысленно? А шеф вновь окинул меня взглядом и добавил: - Ты же вот постаралась, платье симпатичное сегодня для меня надела, хотела порадовать. Я рад, Хельга. Теперь и в работе прояви такое же рвение.
Все. У меня после этих его слов дар речи пропал. Это что же получается? Я прилагаю все усилия, чтобы понравиться шефу?! Так это выглядит со стороны? Черт! Хотя, если откровенно, господин Лиссан в чем-то прав… Конечно я хочу понравиться шефу, хотя совсем не в том смысле.
Мои размышления прервал насмешливый голос директора:
- Ладно, уговорила, пошли.
- Куда? - опешила я и опасливо покосилась на дверь.
- Работать конечно же! - ответили мне. - А ты что подумала? Ай-яй-яй…
Господин Вальд Лиссан хохотнул и довольно блеснул серым глазом.
Я поняла. Ему, похоже, нравится надо мной подшучивать! И я бы тоже пошутила. Ответила бы что-то типа: “Работать? О, какое разочарование! А я то думала, что мое платье произвело на вас куда больший эффект”. Но так я могла бы ответить своему сокурснику по Академии, зная что дальше взаимных подколок дело не зайдет. А тут… Что если такие мои слова примут за намек и решат им воспользоваться? Тем более учитывая мое положение, и то, в какой квартире я сейчас живу. Я теперь настолько сильно завишу от шефа, что даже страшно становится. Нет. Шутить подобным образом с моей стороны было бы верхом неосмотрительности.
А потому я ответила господину Лиссану простой улыбкой и ничего не сказала.
Ну а шеф, видимо, ожидал иной реакции. Не дождался, хмыкнул и уверенной поступью направился к выходу, при этом властно кивнул, предлагая мне следовать за ним. Что я и сделала.
Мы вместе спустились в приемную. Далее господин директор, нигде не задерживаясь, прошагал прямиком к персональному подъемнику. Я мысленно застонала. Опять будем спускаться в цех! Но это полбеды. Откровенно говоря, процесс производства мне очень даже нравится. Не нравится другое. А именно, то что снова придется на себе ощутить все прелести клаустрофобии. Вновь несколько долгих минут находиться в неприличной близости от шефа, ощущая жар его тела и запах дорогих духов. Хотя, парфюм, должна признать, мне понравился. Такой терпкий, горьковатый аромат с древесными нотками.
А господин Лиссан сомнениями не терзался. Он одним резким, уверенным движением отодвинул решетку и шагнул внутрь тесной кабинки. И с ожиданием повернулся ко мне. А что я? Последовала за ним, конечно же. Без разговоров и возражений. Работа прежде всего!
Наш уважаемый господин директор мою покладистость оценил, довольно кивнул и великодушно сделал мне предложение:
- Ладно, можешь продержаться за меня.
Что-о-о?!
Впрочем, времени на негодование, как и на размышление, уже не оставалось. Шеф опустил рычаг вниз. Кабинка дернулась. А я… вот проклятье! Я была вынуждена схватить господина директора за рукав, чтобы не свалиться на пол! Губы Вальда Лиссана тут же растянулись в насмешливой улыбке, в глазах блеснули озорные искорки.
А я… Да. Я держалась. Держалась за него все время, пока подъемник неторопливо спускался в цех. И мои щеки пылали от неприличной близости горячего молодого тела. Пусть даже это тело и принадлежало нашему шефу. А в нос настойчиво лез запах его парфюма. Кажется, я сама уже вся насквозь пропахла его духами.
- Господин Лиссан, вы хотели установить в этом подъемнике поручни, - все же решилась напомнить я, когда спуск закончился, и кабинка остановилась.
- Да-а-а? - притворно удивился господин директор и нагло соврал: - Не помню такого.
И что на это сказать? Припомнить ему наш прошлый совместный спуск, и то, как я впечаталась в него всем телом при первом же рывке кабинки? Нет. Не буду.
Господин директор невозмутимо отодвинул решетку и вышел. Я шагнула следом.
Меня вновь обдало потоком горячего воздуха. А в нос ударил резкий неприятный запах какой-то химии. От громких, лязгающих звуков захотелось прикрыть уши руками, но я сдержалась. Впрочем, все неприятные звуки вскоре перекрылись равномерным гулом исправно работающих механизмов.
- Идем, - перекрикивая шум, позвал шеф и направился к одному из проходов.
Я поспешила за ним. Мы обошли нагромождения непонятных, но уже знакомых мне конструкций с массой рычагов, шестеренок, вентилей и труб, из которых временами вырывались клубы пара. Где-то что-то дребезжало, громыхало и бряцало.
В общем, привычная атмосфера для рабочих и невероятно захватывающая для меня. Наблюдать производство изнутри всегда интересно.
Мы несколько раз сворачивали, обходя препятствия. А я считала про себя повороты и старалась запомнить дорогу. Наконец мы с господином директором остановились у неприметной двери, которая на секундочку мне показалась знакомой.
Вальд Лиссан стучаться не стал. Он просто, по-хозяйски, рванул на себя ручку. Сперва пропустил в помещение меня, затем зашел сам и прикрыл дверь, отрезая нас от производственного шума.
Я огляделась. Мы оказались в знакомом мне просторном помещении. Здесь возле стен стояли огромные емкости с темно-коричневой водой. И не только. В некоторых ваннах вода была красивого, ярко-голубого цвета. Но мне, помнится, так и не удалось узнать, что в них. Но я даже не огорчилась по этому поводу. Ведь мы с господином Лиссаном пришли именно в тот в цех, начальником которого является парень с самым невероятным цветом глаз, и управленец металлами по совместительству. Вот так сюрприз! Мое сердце замерло от радостного предвкушения встречи.
- Фоллс! - громко позвал шеф.
Из двери в конце просторного помещения тут же показался знакомый мне молодой человек. Увидел меня рядом с господином Лиссаном и застыл. И выражение лица у него было неописуемое. Мои губы сами собой дрогнули в улыбке.
Шеф внимательно посмотрел на Ивара, потом перевел взгляд на меня, нахмурился, поджал губы, затем спросил очевидное:
- Вы что, знакомы?
А я стояла и смотрела на мага, не в силах отвести от него взгляд. И он тоже смотрел на меня несколько долгих мгновений.
- Фоллс? - привлек к себе внимание господин директор. - Я, кажется, задал вопрос.
Ивар отмер, перевел взгляд с меня на шефа и ровным, спокойным тоном ответил:
- Да, я видел ее два дня назад в цеху, возле флексомашины.
Господин Лиссан, прищурившись, посмотрел на меня, затем вновь впился взглядом серых глаз в Ивара. И тот решил уточнить:
- Да, это я тот рабочий, что вывел ее на верхние уровни.
Внезапно в помещении словно холодом повеяло. А мне так и вовсе не по себе стало, когда я заметила, как глядят друг на друга эти двое. Такой поединок взглядами не каждый день приходится наблюдать. Я поежилась. Что между ними происходит?
- Ну что ж, - холодно процедил наконец господин директор, - раз уж вы знакомы, вот вам задание.
Так как я находилась ближе к шефу, листочки с рисунками вручили мне. А Ивару было сказано следующее:
- Она, - кивок в мою сторону, - планшетом не владеет.
Лицо голубоглазого управленца металлами вытянулось. А Лиссан продолжил:
- Зато она в совершенстве владеет Художественной магией. - Тут господин директор позволил себе кривую усмешку. - Так что, Фоллс, твоя задача усложняется. Мне нужно, чтобы вот этот рисунок, - он кивнул на листки в моих руках, - был вырезан на печатных формах, - и с издевкой уточнил: - Для флексомашины. Мне не важно, как ты это будешь делать, для меня главное результат.
Ивар покосился на меня. Господин Лиссан этот взгляд заметил и подтвердил:
- Да, я оставляю Хельгу здесь. Поработаете сегодня в паре. Посмотрим, будет ли от этого какой-нибудь толк.
Ивар просто кивнул. А я… вот просто не передать словами, как я была рада, что буду работать с магом. А тем более, конкретно с этим магом! Ой, как же здорово! Это должно быть ужасно интересно!
А шеф тем временем размашистой походкой направился к выходу. Но на пороге обернулся и как бы между прочим бросил:
- Обращайся осторожно с моей девочкой.
- Понял, - буркнул Ивар и зло сверкнул глазами.
А я вот ничего не поняла. Обращайся осторожно с моей девочкой? Это как?! С моей девочкой? Что это значит?! Это что вообще такое?
После этих слов меня вновь с головой накрыло волной тревожных переживаний и нехороших предчувствий по поводу нашего шефа. И я совсем растерялась. С одной стороны он утверждает, что я ему как женщина не интересна. Сам же так сказал. А с другой стороны все эти его намеки и подшучивания по поводу красивого белья. Как это понимать?!
И еще. Господин Лиссан выдал мне ключи от дома для любовных встреч. Причем квартира полностью укомплектована всем необходимым для этого. Вспомнить одну только ванную за стеклом, я уж не говорю о коллекции кружевного белья. Может мне не просто так достались эти апартаменты? Может, господин Лиссан рассчитывает их посещать?
Вспомнилось и еще кое-что. Слова охранника, когда я пришла на фабрику первый раз: “А вы знаете, наш уважаемый господин директор на эту должность людей отбирает сам. Лично”. Эти его слова непременно должны были меня насторожить! Но я тогда все свалила на усталость. И еще, тогда охранник-дознаватель меня предупреждал, намекая: “Вы должны будете продемонстрировать нашему шефу свое умение... в этой области. И всячески показать господину директору свой... дар. Наш шеф очень избирателен в этом вопросе. Он уже многих отверг”.
Я же тогда посчитала, что речь идет о магии, а выходит, что имелось в виду совершенно иное? Или нет? Я совсем запуталась. А ежели нет, то как тогда объяснить тот вопрос, что был задан мне с пошленькой улыбочкой этим самым охранником-дознавателем не далее, как сегодня утром: “Ну как вам спалось-почивалось, уважаемая госпожа художница?”
Проклятые шестеренки! Если сложить все имеющиеся факты, то получается…
Не-е-ет! Неужели по фабрике уже ходит слух, что я новая любовница шефа?!
Черт! Черт!! Черт!!! Захотелось взвыть.
- Хельга, - оторвал меня от мысленных стенаний грустный голос Ивара, - что вас так расстроило?
А как он узнал, что я огорчена? Ах. Ну да, точно. У меня же по лицу все видно. Вот как бы мне научиться эти эмоции скрывать? Надо брать пример с нашего старшего художника, с Натали. Да. У нее на лице вообще никаких эмоций не отражается. Интересно, почему?
- Я не расстроена, - да, солгала. А что делать? На откровенность в свете последних событий как-то совершенно не тянуло.
На меня скептически посмотрели и конечно же ни единому слову не поверили. Но тем не менее, расспросов более не последовало.
- Ну что, пойдемте, покажете, с чем придется работать, - предложил Ивар и направился в свой кабинет.
Я поспешила следом.
В кабинете царила знакомая обстановка. Стол, стул, небольшой диванчик в углу. А все остальное пространство комнаты заполнено различными металлическими конструкциями. Только теперь их стало гораздо больше.
