Ишь ты! С характером. Ну ладно, потом с этим разберемся. А пока надо покупками заняться.
Быстренько разложила все по местам. А пока заполняла холодильный шкаф, решила немного перекусить. Нарезала салат из свежих овощей и зелени, добавила немного мягкого сыра, приправила легким соусом и, подхватив свою тарелку, направилась к панорамному окну.
Опустилась на пол, устроила тарелку с салатом на коленях, удобно привалилась спиной к стене. И залюбовалась видом.
Над городом сгущались сумерки. Контуры домов постепенно размывались, становясь однообразными, серыми. В соседних окнах стали зажигаться огни.
Я неторопливо жевала свой салат и чувствовала себя в этот момент… счастливой, наверное, и еще свободной.
И пусть до настоящей свободы мне еще далеко, а для полного счастья мне нужен свой, собственный дом, но первые шаги по намеченному пути уже сделаны. Завтра запускают в производство мой первый рисунок. Это огромное достижение, мой первый успех!
Вот только разделить свою радость по-прежнему не с кем.
Эйфория схлынула. Осталась тоска. Я вдруг почувствовала себя бесконечно одинокой. Абсолютно одна в чужом, совершенно незнакомом кольце города. Теперь и поговорить по душам будет не с кем. Все бывшие однокурсники разлетелись, разъехались кто куда. Да и откровенно говоря, близкими друзьями я так и не обзавелась. Много времени уделяла учебе. В вечеринках и междусобойчиках, что порой устраивали адепты, не участвовала.
И такая тоска вдруг навалилась. И еще очень к маме захотелось.
Я представила как прихожу к ней, присаживаюсь под бочок, ласково обнимаю, кладу голову на мягкое теплое плечо. Я расскажу ей о своих успехах в работе. И мы вместе порадуемся. Наверняка мамочка скажет, что очень гордится мной. Потом мы вместе погрустим, когда я расскажу ей о Вике...
Раньше я могла хотя бы поделиться своими мыслями и переживаниями с Виком. Тот пусть и не особо вникал, но все же слушал. А потом всегда обнимал меня крепко-крепко. И нежно, и жарко. Мне нравилось обниматься... Когда-то... В другой жизни.
Теперь меня больше некому обнимать.
Внезапно в носу защипало, к горлу подступил комок. А потом… я не смогла их удержать как ни старалась. По щекам скатились две соленые капли, оставляя мокрые дорожки от слез. Я судорожно вытерла их тыльной стороной ладони. Будто кто-то мог меня сейчас увидеть.
Только сейчас я поняла одну страшную вещь.
Одиночество.
Вот обратная сторона свободы. Эта та цена, которую мне придется заплатить, если я хочу остаться независимой.
Горькая цена свободы.
Внезапно у моих ног опустилась птица. Склонила голову набок, внимательно вгляделась в мое лицо.
Я горько улыбнулась и погладила своего механического друга, собственноручно оживленного магией.
- Одни мы с тобой остались, - еле слышно прошептала я.
Рукотворное создание, как мне показалось, хитро прищурилось на меня своим черным глазом-бусинкой.
- Эх ты, чудо в стальных перьях, - уже веселее улыбнулась я и решительно поднялась с пола.
За окном расцветал разноцветными огнями завораживающе прекрасный ночной город.
Ладно, не буду рефлексировать. Лучше подумаю обо всем этом завтра.
С этими словами я отправилась принимать наверняка уже остывшую ванну.
Утром проснулась от непривычного звука. Пока лежала в полудреме, на одно мгновение даже показалось, что я вновь нахожусь в деревне, там где прошло мое детство, и до сих пор живут мои родители. Только там, вдали от городского шума, воздух еще чистый, без привычного дыма и смога. Там еще остался лес, его пока не успели вырубить для производства все новых и новых паровых машин. Только там в прозрачной тишине по утрам все еще слышны звонкие птичьи трели. Казалось, целую вечность назад я просыпалась под них на заре.
И вот сегодня вновь этот с детства до боли знакомый звук.
Я открыла глаза.
И тут же увидела себя в огромном зеркале под потолком. Растрепанную, сонную, с голыми ногами, торчащими из-под одеяла. Тонкая лямка от рубашки сползла на плечо.
Фу. Какое тут до ужаса непристойное зеркало. В общем, как и вся эта квартира, чего уж. Неуютно здесь.
И тут внезапно в голову пришла совершенно дурная мысль. Представила, как господин Лиссан ублажает на этой кровати свою очередную любовницу. Как в зеркале под потолком во всех подробностях отражается их страсть.
Потом припомнилось, какие слухи ходят обо мне по фабрике, и воображение тут же услужливо подсунуло соответствующую картинку. Теперь уже я была на месте любовницы господина директора. И это я отражалась во всей красе в огромном зеркале. Представилось, что лежу на постели рядом с господином Лиссаном. Он жарко обнимает меня, затем легко проводит рукой по полуобнаженному плечу и мучительно медленно начинает стягивать вниз тоненькую лямку шелковой кружевной рубашки, а я глубоко вдыхаю терпкий аромат его дорогих духов и со стоном запрокидываю голову, подставляя особо чувствительное местечко на шее для его поцелуев. И вижу в этом самом зеркале под потолком, как шеф не спеша склоняется надо мной, как красиво играют при этом сильные, натренированные мышцы под кожей на его широкой спине...
Тьфу! Проклятые шестеренки! Вообразится же такая глупость!
Я тряхнула головой, прогоняя наваждение, и повернула голову.
Рядом со мной на тумбочке обнаружился мой будильник. Точнее уже живая стальная механическая птица. Эта умница перестала петь сразу, как только увидела, что я открыла глаза. И сейчас она внимательно вглядывалась в мое лицо, будто спрашивая: “Проснулась? Или продолжать тебя будить?”
Я улыбнулась, ласково погладила своего помощника и встала с постели, подошла к окну.
Там далеко, за крышами, вставало удивительно яркое солнце. Его по утреннему нежные лучи перекрашивали в розовый цвет шпили высотных домов, осторожно заглядывали в окна верхних этажей. Чудесное рождение нового дня.
Я вдохнула полной грудью. Красота! Еще минутку полюбовалась свысока захватывающим видом сквозь огромное, во всю стену, окно и пошла умываться.
А едва вошла в ванную, меня как прострелило.
Опять видение. На этот раз увидела себя лежащей в теплой воде, как вчера. Пена едва прикрывает мне грудь, а надо мной склоняется мужчина. И в этом мужчине я к своему ужасу и стыду узнаю господина Лиссана! Он ухмыляется краешком губ, медленно расстегивает верхнюю пуговицу на воротнике белоснежной рубашки, а затем хитро подмигивает и тянет ко мне руку. В явном намерении дотронуться до моей обнаженной кожи, защищенной в этот момент от его взора лишь облаком пушистой пены. А я как завороженная смотрю в его глаза, которые становятся с каждой секундой все ближе и…
В следующий момент меня ущипнули.
Довольно ощутимо ущипнули! Я вскрикнула и машинально засунула палец в рот.
Наваждение исчезло.
Я огляделась. Рядом со мной на полу переминалась с одной лапы на другую моя механическая птица. Глаза-бусинки встревоженно смотрели на меня.
Невольно усмехнулась. Вот же чудо в перьях! Но как же она здорово со своими обязанностями будильника справляется, даже когда я не сплю.
Так, стоп! В следующий момент я нахмурилась. Вот только одно мне непонятно, для чего эти услуги средь бела дня потребовались? И что это сейчас такое со мной было хотела бы я знать? Просто воображение разыгралось? Не замечала за собой раньше ничего подобного. На всякий случай огляделась по сторонам. Вроде бы ничего необычного. Однако, странно все это...
Еще раз встряхнула головой, отгоняя прочь все ненужные мысли, и отправилась на кухню готовить себе завтрак. Вот просто до ужаса захотелось хрустящих гренок с медом и джемом. Решила сегодня ни в чем себе не отказывать.
Через некоторое время, вкусно подкрепившись, я стояла в глубоких раздумьях у входа в гардеробную. Что надеть? Извечный вопрос для любой девушки. А в моем положении еще и злободневный. Чтобы такого надеть, что бы понравилось шефу? Ведь вчера я так и не приобрела обновок на врученные мне господином директором деньги. На еду и предметы первой необходимости потратила. Надо, надо все же как-то своим новым гардеробом заняться.
Ладно. У меня осталось единственное нарядное платье. Его я надевала всего лишь раз, на выпускной в Академии. Думаю, оно достаточно красивое и непременно порадует господина Лиссана.
Перед выходом взглянула на свое отражение в зеркале. На меня смотрела симпатичная стройная девушка с радостно блестящими карими глазами. Мягко уложенные, волнистые, каштановые волосы здорово сочетались с ярко-алым легким материалом платья. Пышные нижние юбки подчеркивали стройность ног, спереди чуть открывая колени, сзади спадая красивыми складками. Широкий черный кожаный пояс обхватил тонкую талию. Мягкие сапоги на высокой шнуровке, короткая черная кожаная курточка без воротника. А маленькая, кокетливо сдвинутая набок шляпка, придавала моему образу немного пикантности, что ли.
Улыбнулась своему отражению в зеркале.
В следующий момент мне на плечо спикировал мой кусачий будильник. Механическое чудо оценивающе оглядело меня с головы до ног и присвистнуло.
- Нравится? - с улыбкой спросила у него.
Чудо склонило голову набок и хитро прищурилось.
- Мне тоже, - кивнула я.
Ссадила будильник с плеча и открыла дверь. На пороге обернулась и бросила напутственное:
- Присматривай тут, пока меня не будет.
В ответ мне вполне осознанно и серьезно что-то прощелкали на птичьем. Думаю, так выражалось согласие.
Я тихонько засмеялась и вышла на площадку.
Подошла к подъемному устройству и, помня об инструкции, нажала на невзрачную панель справа от золоченой решетки. Моему взору послушно открылась небольшая ниша, в которой прятался рычаг. Как показывал мне вчера услужливый консьерж, опустила рукоятку вниз и принялась ждать, когда на этаж прибудет кабинка подъемника.
Сегодня я спускалась абсолютно самостоятельно. И была весьма довольна собой. Несколько раз совершала переход на этажах к другим подъемникам. Оказывается, все просто и легко, стоит только немного попрактиковаться.
Наконец я миновала просторный холл на первом этаже и вышла на улицу.
И первое, что я увидела, это припаркованный едва ли не возле самого входа знакомый мобиль. Меня тоже заметили, потому что дверца транспортного средства тут же распахнулась, и из салона ко мне навстречу шагнул Ивар.
Вышел и остановился. Застыл. Медленно окинул меня взором, невольно задержался на лице. И я заметила, как при этом загадочно сверкнули его невероятные глаза. Я даже разглядела, что они внезапно поменяли свой цвет, разом стали темно-синими, приобрели такую бездонную глубину, что на какой-то краткий миг даже захотелось утонуть в них.
Но всего лишь мгновение, один удар сердца, и его взгляд потеплел, снова стал обычным.
И мне вдруг так приятно стало. И от того что Ивар слово свое сдержал, и что не забыл, приехал за мной, хотя вовсе и не должен был этого делать. А теперь мы вместе отправимся на фабрику. Тем более, сегодня нам предстоит совместная работа - запуск в производство моего рисунка. Это должно быть очень интересно!
В несколько быстрых шагов я преодолела разделяющее нас пространство и радостно обняла парня, прижавшись щекой к его груди:
- Ивар, как же я рада тебя видеть!
Молодой маг изумленно замер.
А я тут же устыдилась своего внезапного порыва. Вот черт! И что это на меня нашло? Мало того, что бросилась обниматься к парню без позволения, так еще и на “ты” случайно обратилась.
Мои руки медленно разжались, а я сама осторожно отстранилась, отвела глаза и пробормотала:
- Простите.
Я уже собиралась сделать еще один шажок назад, но мне не позволили.
Теплые руки мага легли мне на плечи. Я подняла глаза и встретила искрящийся улыбкой взгляд.
- Не стоит извиняться, Хельга. Мне нравится, что вы столь открыто проявляете свои чувства. Я очень ценю в людях искренность. - Он подарил мне еще одну теплую улыбку и сказал: - И еще, думаю нам уже давно стоило бы отказаться от официального “вы”, ты не находишь? К тому же, мы будем работать вместе, а значит и плотно общаться, верно?
Я облегченно вздохнула, согласно кивнула и легко улыбнулась:
- Спасибо за подарок. Чудесный будильник получился.
Маг рассеянно покивал, во все глаза глядя на меня. И в ответ на благодарность совершенно неожиданно я получила комплимент:
- Ты потрясающе выглядишь.
- Спасибо, - улыбнулась краешком губ.
Приятно было очень. Как-то давно уже не слышала теплых слов в свой адрес. Даже соскучилась.
- Садись в мобиль, - хрипло проговорил Ивар.
Забралась на привычное сидение возле водителя, захлопнула дверь, и мы отправились в путь по утренним улицам.
Какое-то время ехали молча, а когда стали приближаться к пропускным воротам, Ивар снова заговорил:
- Разрешишь дать тебе совет?
- Какой? - заинтересовалась я.
- Не показывай своих чувств на людях. Всегда сдерживай эмоции. Особенно при господине директоре.
Как интересно. И к чему это было сказано?
- Почему? - опешила я.
- Так надо, поверь мне. На нашем заводе полно соглядатаев. Они глаза и уши Вальда Лиссана. Он мгновенно узнает о любом происшествии, что происходит на территории, ему обо всем тут же докладывают.
Мне стало страшно. А маг продолжал:
- На фабрике мы с тобой коллеги по работе и не более. Друзьями мы можем быть только за стенами завода. Понимаешь меня?
И вдруг со всей ясностью мне вспомнился вчерашний допрос шефа и его обвиняющее Ивару: “Мне доложили, что ты уезжал не один”. О, господи! Что за военные порядки на этом производстве?
Потом я припомнила свой недавний разговор с Ериной о художницах. Она тогда еще призналась, что ни у одной из них женихов нет. Из этого всего можно сделать очень интересный вывод.
- Неуставные отношения на фабрике запрещены? - вырвалось у ошеломленной меня.
- Тебе не о чем беспокоиться, Хельга, - криво улыбнулся молодой маг. - Художницы вообще отдельная статья. К вам никто не смеет приблизиться.
- Вот как? - становится все интереснее.
Я смотрела на Ивара и жаждала продолжения откровенного разговора. Я видела, что синеглазый управленец металлами хочет задать какой-то вопрос, но не решается.
- Хельга, - наконец обратился ко мне маг. - Прости за нескромный вопрос, но тебя действительно устраивает такое положение?
- Какое? - со вздохом уточнила я, уже догадываясь, что Ивар имеет в виду.
Ну да, конечно же. По фабрике ходят слухи обо мне. Похоже, молва таки дошла и до Ивара. А может он сам сделал для себя определенные выводы еще тогда, когда шеф привел меня в цех и оставил работать в паре с ним. Да, в тот раз мы спускались в подъемнике вместе с господином директором, и я насквозь пропахла его духами. И молодой управленец металлами несомненно почувствовал это. Что ж, можно было сложить обо мне определенное мнение, особенно учитывая слова господина директора: “Обращайся осторожно с моей девочкой”. Конечно же, для человека неосведомленного, который не знает мою ситуацию в целом, вывод напрашивается только один.
Но почему-то мне захотелось своими ушами услышать, что Ивар обо мне думает. Для меня это было важно.
Синеглазый маг вздернул бровь, вопросительно уставился на меня. И промолчал. Своих мыслей так и не озвучил.
Я тяжело вздохнула.
Быстренько разложила все по местам. А пока заполняла холодильный шкаф, решила немного перекусить. Нарезала салат из свежих овощей и зелени, добавила немного мягкого сыра, приправила легким соусом и, подхватив свою тарелку, направилась к панорамному окну.
Опустилась на пол, устроила тарелку с салатом на коленях, удобно привалилась спиной к стене. И залюбовалась видом.
Над городом сгущались сумерки. Контуры домов постепенно размывались, становясь однообразными, серыми. В соседних окнах стали зажигаться огни.
Я неторопливо жевала свой салат и чувствовала себя в этот момент… счастливой, наверное, и еще свободной.
И пусть до настоящей свободы мне еще далеко, а для полного счастья мне нужен свой, собственный дом, но первые шаги по намеченному пути уже сделаны. Завтра запускают в производство мой первый рисунок. Это огромное достижение, мой первый успех!
Вот только разделить свою радость по-прежнему не с кем.
Эйфория схлынула. Осталась тоска. Я вдруг почувствовала себя бесконечно одинокой. Абсолютно одна в чужом, совершенно незнакомом кольце города. Теперь и поговорить по душам будет не с кем. Все бывшие однокурсники разлетелись, разъехались кто куда. Да и откровенно говоря, близкими друзьями я так и не обзавелась. Много времени уделяла учебе. В вечеринках и междусобойчиках, что порой устраивали адепты, не участвовала.
И такая тоска вдруг навалилась. И еще очень к маме захотелось.
Я представила как прихожу к ней, присаживаюсь под бочок, ласково обнимаю, кладу голову на мягкое теплое плечо. Я расскажу ей о своих успехах в работе. И мы вместе порадуемся. Наверняка мамочка скажет, что очень гордится мной. Потом мы вместе погрустим, когда я расскажу ей о Вике...
Раньше я могла хотя бы поделиться своими мыслями и переживаниями с Виком. Тот пусть и не особо вникал, но все же слушал. А потом всегда обнимал меня крепко-крепко. И нежно, и жарко. Мне нравилось обниматься... Когда-то... В другой жизни.
Теперь меня больше некому обнимать.
Внезапно в носу защипало, к горлу подступил комок. А потом… я не смогла их удержать как ни старалась. По щекам скатились две соленые капли, оставляя мокрые дорожки от слез. Я судорожно вытерла их тыльной стороной ладони. Будто кто-то мог меня сейчас увидеть.
Только сейчас я поняла одну страшную вещь.
Одиночество.
Вот обратная сторона свободы. Эта та цена, которую мне придется заплатить, если я хочу остаться независимой.
Горькая цена свободы.
Внезапно у моих ног опустилась птица. Склонила голову набок, внимательно вгляделась в мое лицо.
Я горько улыбнулась и погладила своего механического друга, собственноручно оживленного магией.
- Одни мы с тобой остались, - еле слышно прошептала я.
Рукотворное создание, как мне показалось, хитро прищурилось на меня своим черным глазом-бусинкой.
- Эх ты, чудо в стальных перьях, - уже веселее улыбнулась я и решительно поднялась с пола.
За окном расцветал разноцветными огнями завораживающе прекрасный ночной город.
Ладно, не буду рефлексировать. Лучше подумаю обо всем этом завтра.
С этими словами я отправилась принимать наверняка уже остывшую ванну.
***
Утром проснулась от непривычного звука. Пока лежала в полудреме, на одно мгновение даже показалось, что я вновь нахожусь в деревне, там где прошло мое детство, и до сих пор живут мои родители. Только там, вдали от городского шума, воздух еще чистый, без привычного дыма и смога. Там еще остался лес, его пока не успели вырубить для производства все новых и новых паровых машин. Только там в прозрачной тишине по утрам все еще слышны звонкие птичьи трели. Казалось, целую вечность назад я просыпалась под них на заре.
И вот сегодня вновь этот с детства до боли знакомый звук.
Я открыла глаза.
И тут же увидела себя в огромном зеркале под потолком. Растрепанную, сонную, с голыми ногами, торчащими из-под одеяла. Тонкая лямка от рубашки сползла на плечо.
Фу. Какое тут до ужаса непристойное зеркало. В общем, как и вся эта квартира, чего уж. Неуютно здесь.
И тут внезапно в голову пришла совершенно дурная мысль. Представила, как господин Лиссан ублажает на этой кровати свою очередную любовницу. Как в зеркале под потолком во всех подробностях отражается их страсть.
Потом припомнилось, какие слухи ходят обо мне по фабрике, и воображение тут же услужливо подсунуло соответствующую картинку. Теперь уже я была на месте любовницы господина директора. И это я отражалась во всей красе в огромном зеркале. Представилось, что лежу на постели рядом с господином Лиссаном. Он жарко обнимает меня, затем легко проводит рукой по полуобнаженному плечу и мучительно медленно начинает стягивать вниз тоненькую лямку шелковой кружевной рубашки, а я глубоко вдыхаю терпкий аромат его дорогих духов и со стоном запрокидываю голову, подставляя особо чувствительное местечко на шее для его поцелуев. И вижу в этом самом зеркале под потолком, как шеф не спеша склоняется надо мной, как красиво играют при этом сильные, натренированные мышцы под кожей на его широкой спине...
Тьфу! Проклятые шестеренки! Вообразится же такая глупость!
Я тряхнула головой, прогоняя наваждение, и повернула голову.
Рядом со мной на тумбочке обнаружился мой будильник. Точнее уже живая стальная механическая птица. Эта умница перестала петь сразу, как только увидела, что я открыла глаза. И сейчас она внимательно вглядывалась в мое лицо, будто спрашивая: “Проснулась? Или продолжать тебя будить?”
Я улыбнулась, ласково погладила своего помощника и встала с постели, подошла к окну.
Там далеко, за крышами, вставало удивительно яркое солнце. Его по утреннему нежные лучи перекрашивали в розовый цвет шпили высотных домов, осторожно заглядывали в окна верхних этажей. Чудесное рождение нового дня.
Я вдохнула полной грудью. Красота! Еще минутку полюбовалась свысока захватывающим видом сквозь огромное, во всю стену, окно и пошла умываться.
А едва вошла в ванную, меня как прострелило.
Опять видение. На этот раз увидела себя лежащей в теплой воде, как вчера. Пена едва прикрывает мне грудь, а надо мной склоняется мужчина. И в этом мужчине я к своему ужасу и стыду узнаю господина Лиссана! Он ухмыляется краешком губ, медленно расстегивает верхнюю пуговицу на воротнике белоснежной рубашки, а затем хитро подмигивает и тянет ко мне руку. В явном намерении дотронуться до моей обнаженной кожи, защищенной в этот момент от его взора лишь облаком пушистой пены. А я как завороженная смотрю в его глаза, которые становятся с каждой секундой все ближе и…
В следующий момент меня ущипнули.
Довольно ощутимо ущипнули! Я вскрикнула и машинально засунула палец в рот.
Наваждение исчезло.
Я огляделась. Рядом со мной на полу переминалась с одной лапы на другую моя механическая птица. Глаза-бусинки встревоженно смотрели на меня.
Невольно усмехнулась. Вот же чудо в перьях! Но как же она здорово со своими обязанностями будильника справляется, даже когда я не сплю.
Так, стоп! В следующий момент я нахмурилась. Вот только одно мне непонятно, для чего эти услуги средь бела дня потребовались? И что это сейчас такое со мной было хотела бы я знать? Просто воображение разыгралось? Не замечала за собой раньше ничего подобного. На всякий случай огляделась по сторонам. Вроде бы ничего необычного. Однако, странно все это...
Еще раз встряхнула головой, отгоняя прочь все ненужные мысли, и отправилась на кухню готовить себе завтрак. Вот просто до ужаса захотелось хрустящих гренок с медом и джемом. Решила сегодня ни в чем себе не отказывать.
Через некоторое время, вкусно подкрепившись, я стояла в глубоких раздумьях у входа в гардеробную. Что надеть? Извечный вопрос для любой девушки. А в моем положении еще и злободневный. Чтобы такого надеть, что бы понравилось шефу? Ведь вчера я так и не приобрела обновок на врученные мне господином директором деньги. На еду и предметы первой необходимости потратила. Надо, надо все же как-то своим новым гардеробом заняться.
Ладно. У меня осталось единственное нарядное платье. Его я надевала всего лишь раз, на выпускной в Академии. Думаю, оно достаточно красивое и непременно порадует господина Лиссана.
Перед выходом взглянула на свое отражение в зеркале. На меня смотрела симпатичная стройная девушка с радостно блестящими карими глазами. Мягко уложенные, волнистые, каштановые волосы здорово сочетались с ярко-алым легким материалом платья. Пышные нижние юбки подчеркивали стройность ног, спереди чуть открывая колени, сзади спадая красивыми складками. Широкий черный кожаный пояс обхватил тонкую талию. Мягкие сапоги на высокой шнуровке, короткая черная кожаная курточка без воротника. А маленькая, кокетливо сдвинутая набок шляпка, придавала моему образу немного пикантности, что ли.
Улыбнулась своему отражению в зеркале.
В следующий момент мне на плечо спикировал мой кусачий будильник. Механическое чудо оценивающе оглядело меня с головы до ног и присвистнуло.
- Нравится? - с улыбкой спросила у него.
Чудо склонило голову набок и хитро прищурилось.
- Мне тоже, - кивнула я.
Ссадила будильник с плеча и открыла дверь. На пороге обернулась и бросила напутственное:
- Присматривай тут, пока меня не будет.
В ответ мне вполне осознанно и серьезно что-то прощелкали на птичьем. Думаю, так выражалось согласие.
Я тихонько засмеялась и вышла на площадку.
Подошла к подъемному устройству и, помня об инструкции, нажала на невзрачную панель справа от золоченой решетки. Моему взору послушно открылась небольшая ниша, в которой прятался рычаг. Как показывал мне вчера услужливый консьерж, опустила рукоятку вниз и принялась ждать, когда на этаж прибудет кабинка подъемника.
Сегодня я спускалась абсолютно самостоятельно. И была весьма довольна собой. Несколько раз совершала переход на этажах к другим подъемникам. Оказывается, все просто и легко, стоит только немного попрактиковаться.
Наконец я миновала просторный холл на первом этаже и вышла на улицу.
И первое, что я увидела, это припаркованный едва ли не возле самого входа знакомый мобиль. Меня тоже заметили, потому что дверца транспортного средства тут же распахнулась, и из салона ко мне навстречу шагнул Ивар.
Вышел и остановился. Застыл. Медленно окинул меня взором, невольно задержался на лице. И я заметила, как при этом загадочно сверкнули его невероятные глаза. Я даже разглядела, что они внезапно поменяли свой цвет, разом стали темно-синими, приобрели такую бездонную глубину, что на какой-то краткий миг даже захотелось утонуть в них.
Но всего лишь мгновение, один удар сердца, и его взгляд потеплел, снова стал обычным.
И мне вдруг так приятно стало. И от того что Ивар слово свое сдержал, и что не забыл, приехал за мной, хотя вовсе и не должен был этого делать. А теперь мы вместе отправимся на фабрику. Тем более, сегодня нам предстоит совместная работа - запуск в производство моего рисунка. Это должно быть очень интересно!
В несколько быстрых шагов я преодолела разделяющее нас пространство и радостно обняла парня, прижавшись щекой к его груди:
- Ивар, как же я рада тебя видеть!
Молодой маг изумленно замер.
А я тут же устыдилась своего внезапного порыва. Вот черт! И что это на меня нашло? Мало того, что бросилась обниматься к парню без позволения, так еще и на “ты” случайно обратилась.
Мои руки медленно разжались, а я сама осторожно отстранилась, отвела глаза и пробормотала:
- Простите.
Я уже собиралась сделать еще один шажок назад, но мне не позволили.
Теплые руки мага легли мне на плечи. Я подняла глаза и встретила искрящийся улыбкой взгляд.
- Не стоит извиняться, Хельга. Мне нравится, что вы столь открыто проявляете свои чувства. Я очень ценю в людях искренность. - Он подарил мне еще одну теплую улыбку и сказал: - И еще, думаю нам уже давно стоило бы отказаться от официального “вы”, ты не находишь? К тому же, мы будем работать вместе, а значит и плотно общаться, верно?
Я облегченно вздохнула, согласно кивнула и легко улыбнулась:
- Спасибо за подарок. Чудесный будильник получился.
Маг рассеянно покивал, во все глаза глядя на меня. И в ответ на благодарность совершенно неожиданно я получила комплимент:
- Ты потрясающе выглядишь.
- Спасибо, - улыбнулась краешком губ.
Приятно было очень. Как-то давно уже не слышала теплых слов в свой адрес. Даже соскучилась.
- Садись в мобиль, - хрипло проговорил Ивар.
Забралась на привычное сидение возле водителя, захлопнула дверь, и мы отправились в путь по утренним улицам.
Какое-то время ехали молча, а когда стали приближаться к пропускным воротам, Ивар снова заговорил:
- Разрешишь дать тебе совет?
- Какой? - заинтересовалась я.
- Не показывай своих чувств на людях. Всегда сдерживай эмоции. Особенно при господине директоре.
Как интересно. И к чему это было сказано?
- Почему? - опешила я.
- Так надо, поверь мне. На нашем заводе полно соглядатаев. Они глаза и уши Вальда Лиссана. Он мгновенно узнает о любом происшествии, что происходит на территории, ему обо всем тут же докладывают.
Мне стало страшно. А маг продолжал:
- На фабрике мы с тобой коллеги по работе и не более. Друзьями мы можем быть только за стенами завода. Понимаешь меня?
И вдруг со всей ясностью мне вспомнился вчерашний допрос шефа и его обвиняющее Ивару: “Мне доложили, что ты уезжал не один”. О, господи! Что за военные порядки на этом производстве?
Потом я припомнила свой недавний разговор с Ериной о художницах. Она тогда еще призналась, что ни у одной из них женихов нет. Из этого всего можно сделать очень интересный вывод.
- Неуставные отношения на фабрике запрещены? - вырвалось у ошеломленной меня.
- Тебе не о чем беспокоиться, Хельга, - криво улыбнулся молодой маг. - Художницы вообще отдельная статья. К вам никто не смеет приблизиться.
- Вот как? - становится все интереснее.
Я смотрела на Ивара и жаждала продолжения откровенного разговора. Я видела, что синеглазый управленец металлами хочет задать какой-то вопрос, но не решается.
- Хельга, - наконец обратился ко мне маг. - Прости за нескромный вопрос, но тебя действительно устраивает такое положение?
- Какое? - со вздохом уточнила я, уже догадываясь, что Ивар имеет в виду.
Ну да, конечно же. По фабрике ходят слухи обо мне. Похоже, молва таки дошла и до Ивара. А может он сам сделал для себя определенные выводы еще тогда, когда шеф привел меня в цех и оставил работать в паре с ним. Да, в тот раз мы спускались в подъемнике вместе с господином директором, и я насквозь пропахла его духами. И молодой управленец металлами несомненно почувствовал это. Что ж, можно было сложить обо мне определенное мнение, особенно учитывая слова господина директора: “Обращайся осторожно с моей девочкой”. Конечно же, для человека неосведомленного, который не знает мою ситуацию в целом, вывод напрашивается только один.
Но почему-то мне захотелось своими ушами услышать, что Ивар обо мне думает. Для меня это было важно.
Синеглазый маг вздернул бровь, вопросительно уставился на меня. И промолчал. Своих мыслей так и не озвучил.
Я тяжело вздохнула.
