Часть 1
Глава 1
- Кэйли, девочка моя, подойди. Дай обнять тебя напоследок.
Девушка повиновалась и приблизилась к матери клана снежных барсов, эшри Авитри – высокой женщине с серыми глазами, бледной кожей и пепельными с тёмными прядями косами. Кошка с улыбкой обняла воспитанницу, с которой ей вот-вот предстояло расстаться. От её волос, кожи и одежды пахло хайкарской имрой – эшри Авитри никогда не разменивалась на более дешёвые благовония, которые нещадно забивали тонкий кошачий нюх. Имра же стоила баснословных денег, но глава клана не жалела их на столь статусную вещь.
- Спасибо вам, - глухо заговорила Кэйли, не в силах разжать объятия. – Спасибо за всё. Особенно за милосердие.
- Оставь. – Голос кошки, обычно грубый, громкий и хриплый, звучал необыкновенно ласково и мягко, и в глубине его явственно ощущалось самое что ни на есть кошачье урчание. – Мой дом – твой дом. Ты всегда будешь желанной гостьей. И не только гостьей.
Да уж, прощание далось тяжелее, чем ожидалось. Не тех эмоций ожидала Кэйли всякий раз, когда представляла себе этот день. День, когда она перестанет быть заложницей и, обретя свободу, двинется навстречу отчему дому.
Как-то исподволь, неожиданно, незаметно звериный клан почти что стал настоящей семьёй.
- Моё место там. Навсегда я уже не вернусь. Не могу больше пользоваться вашей добротой.
Отстранилась. Эшри Авитри сложила руки на груди и исподлобья, испытующе посмотрела на Кэйли.
- Меня очень беспокоит, во что ты там превратишься, - заговорила она предельно откровенно и уже своим привычным громким, режущим слух тоном. – Твоя истинная суть раскрылась здесь, в нашем доме и на наших землях. Ты не приживёшься на родине, детка. Ты задохнёшься. Мне очень жаль тебя отпускать.
Кэйли упрямо вскинула подбородок. Приживётся, конечно же, приживётся! По-другому и быть не может. Только слова эшри Авитри всё равно ощутимо задели что-то очень болезненное в глубине души.
- Я запомнила всё, чему вы меня научили. Я выживу и стану счастливой. Ваше участие в моей жизни не пройдёт даром. Спасибо за всё.
Кошка улыбнулась и погладила воспитанницу по щеке. За её спиной в отдалении, под сводом замковых ворот, стояли две дочери-близняшки, Эми и Эви. С ними Кэйли уже успела распрощаться много раз, поэтому она лишь помахала им, прежде чем развернуться и подойти к осёдланной буланой кобыле. Вскочила в седло и напоследок обернулась:
- Наши пути ещё пересекутся. Я в это верю.
Эшри Авитри с печальной улыбкой отвесила лёгкий поклон. Кэйли ответила тем же, бросила последний прощальный взгляд на сестёр и пустила кобылу рысью прочь от замка барсов. Она уже не слышала громкого лязга опустившейся решётки и глухого грохота цепей, поднимавших мост.
Вот и всё. Важная страница жизни перевёрнута.
Нещадно дул порывистый горный ветер, но Кэйли не боялась холода. В иной местности и в иных условиях она бы не возразила против кареты, но верхом проще проскочить через некроактивные участки, коих в западном княжестве Инахат с каждым днём становилось всё больше. Обычно они оживали ночью, поэтому необходимо было засветло добраться до постоялого двора, ибо наткнуться на них можно было в любой момент. Весь багаж с внушительным гардеробом Кэйли уместился в пространственный карман, а её саму сопровождали четверо охранников, одной из которых была женщина по имени А-Ли. Она зарекомендовала себя как искусного воина, но при случае могла выполнить и роль служанки, если госпожа не желала держать рядом лишних людей. В этом Кэйли не чувствовала себя обделённой.
Позади осталась деревня, а впереди простёрлась опасная дорога. Кэйли поёжилась от неприятного предчувствия, но деваться некуда – нужно ехать.
Из-за густых тяжёлых облаков выглянуло холодное неласковое солнце. Кэйли давно уже не пряталась от его злых прилипчивых лучей – никакие средства, никакие ухищрения не помогли избежать стойкого золотистого загара, равно как не помогли свести его на нет. В княжестве Инахат это не считалось признаком некрасивости, в отличие от родных мест Кэйли, не в пример более тёплых и солнечных. Там женщинам удавалось, несмотря на летний зной, сохранять прелестный молочно-белый оттенок кожи. Здесь же – ветры и холод даже в середине лета, и при этом – загар. Невероятно.
Да и весь Уровень Садхарот такой, как это княжество. Ледяной и суровый. Только маленький кусочек на юго-востоке, в провинции Мирот, радовал цветущими садами и тёплыми вёснами…
А вот некроактивные области – достопримечательность исключительно княжества Инахат. Правда, не в таком количестве, как сейчас.
Под мерный стук копыт Кэйли размышляла о том, что ей делать дальше. Она больше не заложница в кошачьем доме, но и вряд ли теперь быстро вольётся в высшее общество родного края с такой-то историей за плечами.
«И вовсе не такая уж я и особенная, как думает эшри Авитри, - думала Кэйли. – Я воспитана, образована, хороша собой, почтительна к старшим, у меня хорошие манеры, а ещё я владею магией… Только характер иногда взрывной, но я справлюсь с этим».
… - Дорогой мой котёнок, ты дуришь уже в третий раз за месяц. Что-то изменилось? Тебе разве плохо живётся с нами? Может, я что-то упустила или обидела тебя?
- Я узнала всё, что вы скрывали. Вы хотели убить меня. Конечно, я не хочу здесь больше находиться! – прошипела Кэйли, совсем как кошка.
Эшри Авитри села напротив. Их разделял стол. Серые миндалевидные глаза снисходительно отметили и поцарапанную щёку, и встрёпанные волосы, и пятна пыли на лице и одежде. Но помимо снисхождения в этом взгляде было что-то ещё, но Кэйли было плевать. Она была зла и напугана одновременно, и это не позволяло ей сдаться так просто, хотя глава барсов могла подавить кого угодно.
- Как же я могла такого хотеть? – мягко спросила хриплоголосая кошка. – Ты же мой котёнок, как я могу убить тебя?
Поговаривают, когда-то у неё был совершенно обычный приятный женский голос, но после перенесённой хвори (по слухам, насланной со злым умыслом) чудом не осталась немой, но вот голос стал громким, хриплым и грубым.
- Как мой отец убил вашего брата! Так же и вы! - отчеканила Кэйли. – А вы… обещали… И я не ваша! И не котёнок, а человек!
- Человек, конечно. Живой. Если бы я хотела тебя убить, дожила бы ты до сего дня? – резонно заметила эшри Авитри, продолжая с интересом смотреть на девочку.
Кэйли четырнадцать. Живёт она в кошачьем замке с десятилетнего возраста. Четыре года – это очень долго.
Отвела взгляд.
- Более того, - продолжила эшри, - есть другие способы расплатиться по долгу крови, но твой отец выбрал именно такой – отправить в заложники маленькую девочку, свою единственную дочь, чтобы она отвечала за грехи вместо него. Подумай над этим, когда вновь соберёшься сбегать.
И вышла, оставив остолбеневшую Кэйли наедине с собой.
Кэйли нахохлилась при этом воспоминании. Тогда она не поверила эшри Авитри и подумала, что та пытается так отвратить её от мысли о побеге и о возвращении вообще. Но время шло, и девушка всё чаще и чаще возвращалась к этим словам, и всё более пугающим становился их смысл.
Вдруг её действительно никто не ждёт? Вдруг она действительно стала не нужна ещё тогда? За эти десять лет, что её не было рядом, у отца сложилась своя жизнь, ведь незадолго до всех этих горестных событий с мятежами в Инахате и убийством барса он успел жениться, и после в письмах сообщал, что у Кэйли появились брат и сестрёнка. Она, конечно, радовалась за семью. Но сейчас стало совсем не по себе.
Нет, этого не может быть! В итоге отец нашёл способ расплатиться с кошкой, и Кэйли решили отпустить домой с наступлением совершеннолетия – иначе она бы так и осталась под покровительством барсов, и со временем вышла бы замуж за кого-то из них. Если бы была не нужна, то вряд ли ради неё приложили бы такие усилия.
Что до эшри Авитри, то истинное значение её слов дошло до Кэйли совсем недавно.
У кошки просто не поднялась рука убить ребёнка. Она в самом деле была до безумия зла поначалу, в самом деле хотела это сделать, но не смогла. Ведь у неё были дочери – ровесницы Кэйли. Как можно мстить ребёнку, даже если его отец причинил большое горе?
Снедаемая тяжёлыми размышлениями, Кэйли не заметила, что уже давно перевалило за полдень. Немудрено – тучи всё плыли по небу, закрывали солнце, и лишь изредка на землю падали скупые отблески света. Куда ни глянь – суровая каменистая местность с тусклой сероватой травой и поросшими хвойным лесом скалами, и зловеще шумит быстрый горный ручей, вдоль которого и пролегала дорога. Кэйли привыкла – этот унылый пейзаж уже давно не вгоняет её в тоску. Эти места помнят времена перед Расслоением Мира, помнят дыхание Первых богов и их предательскую гибель. Помнят жутковатые древние легенды, от которых веет снегом и стылой землёй. Кэйли много их знала и могла на память рассказать любую. Правда, слушателей не находилось.
Путь выбрали не самый короткий, но самый безопасный – впереди ждёт всего одна некроактивная зона, и ту можно проскочить до темноты. Лошадей не гнали, делали короткие привалы. Кэйли мечтала о постоялом дворе с жёсткой, но всё же постелью. Она прежде не совершала столь долгих путешествий верхом, и тело нещадно ломило. Впрочем, страх перед некроактивным участком пересиливал слабость, и приходилось, стиснув зубы, продолжать путь. Хорошо хоть, что пересекут его до сумерек. Не хватало ещё отбиваться от нежити!
Впрочем, Кэйли была бы даже рада какому-нибудь мелкому происшествию на дороге. Это отвлекло бы её от тревожных раздумий. Конечно, она не хотела подозревать отца в предательстве. Она любила его всем сердцем и с нетерпением ждала возвращения домой. Да и вряд ли бы он слал ей письма все эти годы, вряд ли бы взялся спасать жизнь одного из барсов – далёких братьев эшри Авитри, чтобы выкупить её свободу с совершеннолетием, если был намерен забыть о ней навсегда. Это вселяло надежду.
Наверное, папа отослал её, чтобы защитить от волнений в Эсморе – главном городе провинции Мирот. Тогда много где вспыхивали беспорядки, не только в Инахате. Клан барсов держался в стороне от основных событий, и да, Кэйли, живя в нём, была в безопасности. Все новости доносились до кошачьей вотчины с запозданием и без подробностей. Точнее, так они доносились до Кэйли. Эшри Авитри, конечно, знала подробности. Кэйли же не проявляла к ним большого интереса. Правда, наверстать потом всё же пришлось.
Вдруг Кэйли вздрогнула от неожиданности.
Амулет из янтаря, чуткий к некросиле, похолодел – так, словно на цепочке кусок льда прижигает кожу. Кэйли судорожно схватилась за ткань на груди и огляделась.
Нет, это не то место. До отмеченной на карте некрозоны ещё далеко, и отметка та совсем свежая. Неужели только-только возникла новая? Вполне возможно.
Но амулет… Амулет холодеет, только если заходит солнце, и некрозона «оживает». Но солнце ещё высоко, пусть и за тучами – вечер только-только начинает подбираться. Тогда почему янтарь реагирует?
- Здесь новая некрозона! – громко воскликнула она. – Ускоряемся!
Пришпорили коней. Придётся потом дать им больше отдыха.
Местная порода лошадей нечувствительна к силам смерти. Её порождения их не пугают, но амулеты для успокоения были всё же вставлены в сбрую. Вокруг всё было спокойно, никакого шевеления, никаких рытвин. Прежде Кэйли никогда не попадала в некрозоны после заката, поэтому знала о происходящем только с чужих слов.
Было страшно. Ещё день, а амулет ледяной. Вокруг тихо – а амулет ледяной. Почему?
- Госпожа!.. – окликнула А-Ли.
Натянула поводья. Лошадь тревожно всхрапнула, тряхнула головой и попыталась встать на дыбы. Кэйли, стараясь успокоить её, не сразу заметила, что под копытами коней зашевелилась земля, задвигались камни. Спохватилась лишь, когда раздался жутковатый хруст – лошадь ударила копытом по черепу вылезавшего из-под земли скелета.
Судорожно достала из седельной сумки стеклянную сферу и бросила её вниз. Вспышка – и вокруг выросла жёлтая светящаяся стена, исходящая полупрозрачными рунами заключённого в ней заклинания. Те порождения, что успели вылезти, сразу истлели внутри светящегося круга. Одно плохо – этой защиты надолго не хватит.
Кэйли торопливо спешилась. Её взяли в кольцо и создали второй круг защиты уже из энергии боевой магии. Руки дрожали, когда она плела сначала устойчивый барьер, а после набирала силу для боевой волны. Кэйли как будто раздвоилась: холодное сознание, которое чётко знает, что делать – и трясущееся от страха тело, которое действует как будто само по себе, по наитию. Сил у неё было достаточно, но хватит ли их на полноценное противостояние? Да, её охрана справляется со своей задачей, но так хотелось и самой что-то сделать, не быть беспомощной. Эшри Авитри учила её никогда не сдаваться, не падать духом и не прятаться зазря за чужими спинами. А сил у неё достаточно!
Сверкали заклинания, нежить отбрасывало назад, но из-под земли лезли всё новые и новые твари. Как бы Кэйли ни старалась, всё равно её взгляд цеплялся за жуткие очертания давно умерших людей и животных. Их глаза горели блеклым мертвенным светом, некоторых подсвечивало тусклое гало. Откуда они взялись? Здесь не кладбище. Когда-то здесь гремели битвы, но тела давно должны были стать прахом… И нет, их не так много – это Кэйли поймёт позже, но в этот миг казалось, будто их несметные полчища. Да ещё и при свете дня!
О боги, живые и мёртвые! Из головы выпало всё, что Кэйли знала о некрозонах. Сгусток силы соскользнул с пальцев и разлился волной вокруг. Те умертвия, что ближе всего подбирались к живым, обратились в пыль. Кэйли с сожалением поняла, что от смятения вложила в заклинание слишком мало сил, иначе её хватило бы на большее. А так большая часть, увы, ушла вхолостую.
Вдруг сквозь завесу магических барьеров взгляд выхватил высокую мужскую фигуру в тёмной одежде. Лица не было видно – падала тень от капюшона, и стоял он поодаль, спокойно, совершенно не боясь происходящего. И это ледяное спокойствие настолько сильно отличалось от всей бури чувств, что испытывала Кэйли, что она невольно задержала взгляд на нём. Более того – порождения некрозоны не обращали на него никакого внимания! А ведь они стремятся к живым, чтобы сожрать тела и выпить души, накопить энергию для некрозоны, чтобы потом восстать снова и снова сожрать пришельцев…
Кэйли похолодела. Он что, ими управляет? Поэтому-то и днём, а не ночью, вылезла вся эта дрянь?! Он… некромант?
Незнакомец тем временем выставил руку в сторону – кажется, с запястья свесилось что-то маленькое: подвеска, кулон, что-то ещё – Кэйли не поняла. И от этого предмета вверх и вниз полилась голубоватая магия. Девушка затаила дыхание – магия в долю мгновения оформилась в бердыш с огромным лезвием в виде полумесяца. Древко его упиралось в землю. Незнакомец приподнял оружие и стукнул им по камням – под ногами пошла мелкая дрожь, и от земли, клубясь и взвихряясь, поднялась тьма, что даровала силу тварям, и их силуэты едва угадывались. Поднялась – и стала таять в воздухе.
Взмах – и Кэйли зажмурилась. Голубая вспышка оказалась слишком яркой. Волна магии чуть не сбила с ног. Умертвия, подкошенные этим ударом, рассыпались, оседали на землю, из которой выползали какие-то странные тонкие корешки и, оплетая собою, с тихим треском, шелестом и даже хлюпом утаскивали останки обратно на глубину.
