Тише оседающего снега
Чайник, укутанный в варежку, остывал. Заяц орал глупые песни, мешая думать. Ёжик слышал его издалека: звенели от песни сосульки, птицы на ветках каркали и метались.
— Дур-рак! — ругались они. — Дур-ралей!
Но Заяц всё пел, а Ёжик всё слушал, глядел на лес и на гору.
— Чего грустишь, сосед? — заметил всё-таки Заяц и прискакал. — Чего мёрзнешь?
— Я не грущу — я молчу.
— А-а-а…
Ёжик продолжил глядеть на молочные звёзды, а Заяц присел на пенёк рядом с ним. У него распушился хвост, на уши наросла вата.
— А Медвежонок где?
— Спит.
— А-а-а…
Заяц беспокойно потопал ногой. Ему вдруг захотелось ещё что-то сказать, но он не смог ничего придумать.
— Хочешь, я тебе спою? — предложил он тогда.
И набрал морозного воздуха в грудь.
Ёжик наконец-то повернулся к нему, весь поблёскивающий в свете луны и костра, с клубком пара у рта.
— Заяц, — попросил он.
— А-а-а?
— Помолчи немножко.
— Но когда я молчу, я грущу.
— Тогда погрусти сегодня ради меня.
И вот — птицы успокоились, перестали дрожать индевелые сосны; Заяц так старался грустить, что даже почти заплакал.
Ёжик протянул ему чашку чая:
— Мы молчим, потому что всё сказано, — ободрил он с тихой улыбкой. Тише даже, чем оседающий снег.
А Заяц тогда подумал, что ради друзей можно и погрустить самую капельку.
Оттепель
Лес умывался первым весенним дождём. Плыли в ручейках ледышки-кораблики, поднимали головки подснежники, пели птицы.
Ёжик стоял возле леса и нюхал.
— Что ты делаешь? — спросила его Лисица, пробегавшая мимо.
— Чувствую, — ответил Ёжик.
Лисица посидела немного рядом, покрутила хвостом, а потом снова бросилась в лес, ничего не поняв.
— Что ты делаешь? — спросил кто-то опять.
Ёжик обернулся — это Лось смотрел на него влажными глазами, и его рога поблёскивали от капель, как тёмные ветки дуба.
— Чувствую, — улыбнулся ему Ёжик.
И снова вдохнул поглубже и замер.
Вскоре он услышал, как Лось отошёл, приминая первую траву и цветы.
— Ёжик, Ёжик! — загорланил Медвежонок на ухо. — Что ты здесь стоишь один-одинёшенек?
— Я не стою. Я чувствую.
Медвежонок тоже прикрыл глаза и вдохнул.
— Да, я тоже, — поделился он, — пахнет шишками и ручейками…
— А ещё — синим небом…
— И солнцем в тумане…
— Мятой…
— Землёй…
— И лапками ели.
— Ёжик, я чувствую — это пахнет весной.
Ёжик посмотрел на Медвежонка, Медвежонок глянул в ответ, и оба они простояли всё утро, нюхая лес и ожидая, когда на горизонте замашут крыльями перелётные птицы.
А в лесу была первая оттепель.
Другая гора
— Где ты был? — подбежал к нему Медвежонок. — Я искал тебя вечность!
Ёжик отвёл почему-то глаза.
— Я ходил на другую гору.
— Зачем?
— Присмотрел для нас новый дом.
Медвежонок обрадовался и запрыгал, а потом переспросил:
— Там здорово? Ты уверен?
— Конечно! Если закрыть глаза на минуточку… ты закрой.
— Хорошо.
Медвежонок послушно зажмурился и положил сверху лапы.
— Можно увидеть, как там всегда — одуванчики и ромашки. Видишь?
— Немножко.
— Они растут над головой. А ещё шевелятся ветки ивы. И поигрывают на скрипочках комары.
— А Заяц где? — вдруг встрял Медвежонок.
— И Заяц придёт. Попозже. Видишь?
— И точно — придёт! — заметил он длинные уши, маячившие вдалеке — за туманом из одуванчиков.
— А ещё — ты представляй, представляй! — там муравьи на тропинках и вечерами выпадает роса…
— Прямо как у нас?
— Прямо как у нас.
Медвежонок опустил лапы, сияя от удовольствия.
— Ёжик, а давай прямо сейчас переедем! — предложил он, и мягкое июньское солнце позолотило его глаза.
Но Ёжик пожал плечами, как будто расстроился.
— Рано, — сказал он и наклонился, чтобы понюхать ромашку.
— Рано? — переспросил Медвежонок.
— Просто знай — есть место, где я жду тебя, когда ухожу.
И вместе они вернулись домой, чтобы долго смотреть на лето, а ночами пить чай и слушать звёздную ночь.
Осень, похожая на мёд
Медвежонок нёсся по лесу, пугая птиц. Трогая шишки, заглядывая в кусты, он бежал и кричал от отчаяния:
— Ёжик! Ё-ёжи-ик!
— Что случилось? — протянул к нему лапы Ёжик.
Медвежонок остановился, увидел улыбку друга и выдохнул.
— Я забирался к улью, а он высоко — там, на иве.
— Я знаю, — кивнул Ёжик.
— И вот я забирался, трудно так было, а тут вдруг — раз! — проскакал мимо Заяц и крикнул: «Медвежонок? — говорит, — ты просто теряешь время!». Я сразу же обернулся и начал его искать…
— А где оно лежало? — забеспокоился Ёжик.
— В кармашке, наверное. Не знаю! Но как только Заяц сказал, я понял — потерял я его. Потерял, Ёжик!
— Пойдём, я тебе помогу.
Ёжик погладил Медвежонка лапой, и они вместе тронулись в путь. Дышал вокруг них огненный лес, летали листья, сидели в оврагах грибы, сбившись в кучу.
Ёжик кувырнулся и упал в желудёвые шляпки.
— Ой, осторожней! — попросила его Белка, вынырнув из дупла.
— Ты не видела здесь кое-чего? — спросил тогда Ёжик.
— А чего?
— Время.
— Мы его потеряли, — всхлипнул горестно Медвежонок.
Белка обняла рыжий хвост от досады.
— Не видела, — расстроилась она. — Но я могу поискать.
И она вытряхнула все свои шишки, а потом — запрыгала по верхушкам деревьев, а Ёжик и Медвежонок тем временем снова начали трогать землю. Та лежала притихнув, готовясь ко сну.
— А что с ним делать, если найду? — вдруг спросил Медвежонок.
Но его перебила Сорока:
— Потеряли что? Потеряли? — взволнованно закачалась она на ветке. — Блестит оно? Поблёскивает?
— Нет, — покачал головой Ёжик, — но может быть. Мы не знаем.
— Мы потеряли время, — пояснил Медвежонок, — ты не видела?
Сорока порылась в карманцах.
— Это? — вытащила она колечко.
— Нет.
— Это? — вытащила фантик.
— Нет.
— Тогда это, должно быть?
Ёжик и Медвежонок взглянули на горстку бусин и опустились.
— Нет, — отмахнулся Ёжик, — всё не то!
Сорока нервно похлопала крыльями, но не обиделась:
— Тогда и я поищу. Поищу!
Она упорхнула, расправив перья, а Ёжик нагнулся над можжевельником. Он всё думал: «Как же так получилось?» и искал-искал-искал…
Загустевали понемногу сумерки. В воздухе повисал аромат влажной осени, ветер морщил первые лужи и лениво перемешивал тучи.
Наконец, друзья встретились возле ивы. Её волосы доставали почти до земли, а у макушки — жужжали пчёлы.
— Ну? — спросил Медвежонок.
— Ничего, — развела лапами Белка.
— Ничего-ничего! — щёлкнула клювом Сорока.
И Ёжик тоже опечалено помотал головой.
— Эх, — огорчился Медвежонок до слёз, — жалко! Я бы потратил его на чашечку чая, а может, на то, чтобы понюхать цветы…
Тут наконец-то припрыгал Заяц. У него дрожали уши, но он будто бы не замёрз.
Медвежонок кинулся к нему и схватил:
— Скажи, Заяц, — взмолился он, — где же то время, которое я потерял?
Заяц вначале расхохотался, а потом вдруг смекнул, что осенью хочется плакать, а не смеяться.
И сжалился:
— Там же, где его потеряли все остальные.
И убежал, потряхивая хвостом.
* * *
— Не грусти, — утешил Ёжик, когда они с Медвежонком вернулись домой, — не грусти! Могло быть и хуже, а Заяц — дурак.
— Как это — хуже?
Ёжик заварил чайник и вытащил из шкафа варенье и мёд. Он поглядел на Медвежонка тихими глазами, но объяснил:
— Ведь лучше потерять время, чем меня.
А Медвежонок вдруг согласился. Улыбнулся ему в ответ.
И слизнул с лапы осень, похожую на мёд.
Чайник, укутанный в варежку, остывал. Заяц орал глупые песни, мешая думать. Ёжик слышал его издалека: звенели от песни сосульки, птицы на ветках каркали и метались.
— Дур-рак! — ругались они. — Дур-ралей!
Но Заяц всё пел, а Ёжик всё слушал, глядел на лес и на гору.
— Чего грустишь, сосед? — заметил всё-таки Заяц и прискакал. — Чего мёрзнешь?
— Я не грущу — я молчу.
— А-а-а…
Ёжик продолжил глядеть на молочные звёзды, а Заяц присел на пенёк рядом с ним. У него распушился хвост, на уши наросла вата.
— А Медвежонок где?
— Спит.
— А-а-а…
Заяц беспокойно потопал ногой. Ему вдруг захотелось ещё что-то сказать, но он не смог ничего придумать.
— Хочешь, я тебе спою? — предложил он тогда.
И набрал морозного воздуха в грудь.
Ёжик наконец-то повернулся к нему, весь поблёскивающий в свете луны и костра, с клубком пара у рта.
— Заяц, — попросил он.
— А-а-а?
— Помолчи немножко.
— Но когда я молчу, я грущу.
— Тогда погрусти сегодня ради меня.
И вот — птицы успокоились, перестали дрожать индевелые сосны; Заяц так старался грустить, что даже почти заплакал.
Ёжик протянул ему чашку чая:
— Мы молчим, потому что всё сказано, — ободрил он с тихой улыбкой. Тише даже, чем оседающий снег.
А Заяц тогда подумал, что ради друзей можно и погрустить самую капельку.
Оттепель
Лес умывался первым весенним дождём. Плыли в ручейках ледышки-кораблики, поднимали головки подснежники, пели птицы.
Ёжик стоял возле леса и нюхал.
— Что ты делаешь? — спросила его Лисица, пробегавшая мимо.
— Чувствую, — ответил Ёжик.
Лисица посидела немного рядом, покрутила хвостом, а потом снова бросилась в лес, ничего не поняв.
— Что ты делаешь? — спросил кто-то опять.
Ёжик обернулся — это Лось смотрел на него влажными глазами, и его рога поблёскивали от капель, как тёмные ветки дуба.
— Чувствую, — улыбнулся ему Ёжик.
И снова вдохнул поглубже и замер.
Вскоре он услышал, как Лось отошёл, приминая первую траву и цветы.
— Ёжик, Ёжик! — загорланил Медвежонок на ухо. — Что ты здесь стоишь один-одинёшенек?
— Я не стою. Я чувствую.
Медвежонок тоже прикрыл глаза и вдохнул.
— Да, я тоже, — поделился он, — пахнет шишками и ручейками…
— А ещё — синим небом…
— И солнцем в тумане…
— Мятой…
— Землёй…
— И лапками ели.
— Ёжик, я чувствую — это пахнет весной.
Ёжик посмотрел на Медвежонка, Медвежонок глянул в ответ, и оба они простояли всё утро, нюхая лес и ожидая, когда на горизонте замашут крыльями перелётные птицы.
А в лесу была первая оттепель.
Другая гора
— Где ты был? — подбежал к нему Медвежонок. — Я искал тебя вечность!
Ёжик отвёл почему-то глаза.
— Я ходил на другую гору.
— Зачем?
— Присмотрел для нас новый дом.
Медвежонок обрадовался и запрыгал, а потом переспросил:
— Там здорово? Ты уверен?
— Конечно! Если закрыть глаза на минуточку… ты закрой.
— Хорошо.
Медвежонок послушно зажмурился и положил сверху лапы.
— Можно увидеть, как там всегда — одуванчики и ромашки. Видишь?
— Немножко.
— Они растут над головой. А ещё шевелятся ветки ивы. И поигрывают на скрипочках комары.
— А Заяц где? — вдруг встрял Медвежонок.
— И Заяц придёт. Попозже. Видишь?
— И точно — придёт! — заметил он длинные уши, маячившие вдалеке — за туманом из одуванчиков.
— А ещё — ты представляй, представляй! — там муравьи на тропинках и вечерами выпадает роса…
— Прямо как у нас?
— Прямо как у нас.
Медвежонок опустил лапы, сияя от удовольствия.
— Ёжик, а давай прямо сейчас переедем! — предложил он, и мягкое июньское солнце позолотило его глаза.
Но Ёжик пожал плечами, как будто расстроился.
— Рано, — сказал он и наклонился, чтобы понюхать ромашку.
— Рано? — переспросил Медвежонок.
— Просто знай — есть место, где я жду тебя, когда ухожу.
И вместе они вернулись домой, чтобы долго смотреть на лето, а ночами пить чай и слушать звёздную ночь.
Осень, похожая на мёд
Медвежонок нёсся по лесу, пугая птиц. Трогая шишки, заглядывая в кусты, он бежал и кричал от отчаяния:
— Ёжик! Ё-ёжи-ик!
— Что случилось? — протянул к нему лапы Ёжик.
Медвежонок остановился, увидел улыбку друга и выдохнул.
— Я забирался к улью, а он высоко — там, на иве.
— Я знаю, — кивнул Ёжик.
— И вот я забирался, трудно так было, а тут вдруг — раз! — проскакал мимо Заяц и крикнул: «Медвежонок? — говорит, — ты просто теряешь время!». Я сразу же обернулся и начал его искать…
— А где оно лежало? — забеспокоился Ёжик.
— В кармашке, наверное. Не знаю! Но как только Заяц сказал, я понял — потерял я его. Потерял, Ёжик!
— Пойдём, я тебе помогу.
Ёжик погладил Медвежонка лапой, и они вместе тронулись в путь. Дышал вокруг них огненный лес, летали листья, сидели в оврагах грибы, сбившись в кучу.
Ёжик кувырнулся и упал в желудёвые шляпки.
— Ой, осторожней! — попросила его Белка, вынырнув из дупла.
— Ты не видела здесь кое-чего? — спросил тогда Ёжик.
— А чего?
— Время.
— Мы его потеряли, — всхлипнул горестно Медвежонок.
Белка обняла рыжий хвост от досады.
— Не видела, — расстроилась она. — Но я могу поискать.
И она вытряхнула все свои шишки, а потом — запрыгала по верхушкам деревьев, а Ёжик и Медвежонок тем временем снова начали трогать землю. Та лежала притихнув, готовясь ко сну.
— А что с ним делать, если найду? — вдруг спросил Медвежонок.
Но его перебила Сорока:
— Потеряли что? Потеряли? — взволнованно закачалась она на ветке. — Блестит оно? Поблёскивает?
— Нет, — покачал головой Ёжик, — но может быть. Мы не знаем.
— Мы потеряли время, — пояснил Медвежонок, — ты не видела?
Сорока порылась в карманцах.
— Это? — вытащила она колечко.
— Нет.
— Это? — вытащила фантик.
— Нет.
— Тогда это, должно быть?
Ёжик и Медвежонок взглянули на горстку бусин и опустились.
— Нет, — отмахнулся Ёжик, — всё не то!
Сорока нервно похлопала крыльями, но не обиделась:
— Тогда и я поищу. Поищу!
Она упорхнула, расправив перья, а Ёжик нагнулся над можжевельником. Он всё думал: «Как же так получилось?» и искал-искал-искал…
Загустевали понемногу сумерки. В воздухе повисал аромат влажной осени, ветер морщил первые лужи и лениво перемешивал тучи.
Наконец, друзья встретились возле ивы. Её волосы доставали почти до земли, а у макушки — жужжали пчёлы.
— Ну? — спросил Медвежонок.
— Ничего, — развела лапами Белка.
— Ничего-ничего! — щёлкнула клювом Сорока.
И Ёжик тоже опечалено помотал головой.
— Эх, — огорчился Медвежонок до слёз, — жалко! Я бы потратил его на чашечку чая, а может, на то, чтобы понюхать цветы…
Тут наконец-то припрыгал Заяц. У него дрожали уши, но он будто бы не замёрз.
Медвежонок кинулся к нему и схватил:
— Скажи, Заяц, — взмолился он, — где же то время, которое я потерял?
Заяц вначале расхохотался, а потом вдруг смекнул, что осенью хочется плакать, а не смеяться.
И сжалился:
— Там же, где его потеряли все остальные.
И убежал, потряхивая хвостом.
* * *
— Не грусти, — утешил Ёжик, когда они с Медвежонком вернулись домой, — не грусти! Могло быть и хуже, а Заяц — дурак.
— Как это — хуже?
Ёжик заварил чайник и вытащил из шкафа варенье и мёд. Он поглядел на Медвежонка тихими глазами, но объяснил:
— Ведь лучше потерять время, чем меня.
А Медвежонок вдруг согласился. Улыбнулся ему в ответ.
И слизнул с лапы осень, похожую на мёд.
