Доверить Баст свою жизнь без оглядки было бы глупостью, но каких-то других вариантов у Ведары сейчас не было, да и сил, с помощью которых она сможет уехать из Хемшфира у нее останется не больше, чем на два дня и за этот срок надо успеть подчистить хвосты. Поэтому она, недолго думая согласилась сыграть по правилам любовного божества. Баст не сомневалась, что Ведара рискнет пойти на тот шаг и ехидно ухмыльнулась, заставив бедное сердце ведьмы по-заячьи затрепетать и демонстративно хлопнув в ладоши, исчезла. Время запустилось вновь и спутники комиссара, испуганно озираясь вокруг, почти одновременно воскликнули:
- Где Баст?
- Когда ты успела переместиться в другой конец зала?
- Что здесь происходит?!
Спокойствие сохраняла только Верховная Жрица, подозрительно косясь на смиренно стоявшую ото всех в сторонке ведьму. Та поймала взгляд коллеги, но сделала вид, что ничего не понимает и вообще ее ничего не касается. Жрица не только принялась следить за Ведарой еще более подозрительным взглядом, но и прищурилась, чтобы сразу было понятно, что она тут не просто ловит дохлых мышей.
- Госпожа Вольт, - негромко кашлянул Лейврн, озабоченно посматривая по сторонам, - с главным божеством Хемшфира все в порядке?
- Без понятия, - искренне удивилась ведьма подобному вопросу, - я как-то забыла это уточнить.
- То есть вы ничего с ней не делали? – поинтересовался барон на всякий случай, а вампиры вместе со жрицей ощутимо напряглись.
Ответить Ведара не успела, перед Верховной Жрицей прямо из воздуха материализовалась огромная пылающая белым огнем книга, которая даже на вид была столь тяжелой, что поддерживающее ее заклятие, держало фолиант в районе бедер верной слуги Баст. Она с изумленно распахнутыми глазами неуверенно потянула руку вперед, дотронулась до обложки из потрескавшейся белой кожи и тут же отпрянула назад: Книга Обрядов возмущенно заискрила и открылась примерно на середине. Ведара знала, что произойдет дальше и старалась не подать вида, как сжимается сердце и хочется оказаться подальше отсюда, чтобы ничего не видеть и не слышать. Чувство вины перед эльфийкой переворачивало все нутро, но реакция графа, предсказать которую было вообще невозможно, страшила сильней.
Верховная Жрица краем глаза заглянула в Книгу и с ошалелым лицом повернулась к Мердо.
- Ваша светлость, Книга обозначила новую пару избранных и дату совершения Обряда…
В горле мужчины пересохло, словно он целый век ничего не пил, и он сразу понял, что не хочет слышать имена счастливчиков, догадываясь, что это заставит его страдать и возможно больше, чем сейчас. Но подавать вида было нельзя, все-таки он не плотник и не виночерпий, которому можно не следить за свои лицом, и твердо проговорил:
- Подробней.
- Госпожа Вольт и сэр Херефорд, послезавтра в ночь на полнолуние.
У Мердо потемнело в глазах: если до этого он раздумывал совершить неслыханную дерзость и попросить Баст разорвать метки alere с Ведары, зная, что сама ведьма об этом мечтает и уже после этого попробовать завоевать сердце гордой женщины по законам, принятым среди людей. Но сейчас об этом не могло идти и речи, воля благословенной богини прозвучала достаточно ясно. Ему выпала тяжелая ноша, полюбить дважды всем сердцем и оба раза потерять то, что он ценил выше жизни.
Ведара вдруг ощутила невысказанную боль и тоску Мердо, который старался отвести от нее взгляд ярких блестящих глаз, но все время поворачивался обратно. Это было так странно, но она даже чувствовала тепло его рук и дыхание, хотя вампир стоял от нее в шагах десяти.
- … - вырвалось у Лейврна.
То ли от эмоционального перенапряжения, то ли от ужаса, что Шайенн не сможет больше принадлежать ей, как раньше, Латифель закатила глаза и упала в обморок.
- … - согласилась жрица, считывая чужие эмоции и пребывая в не меньшем ужасе, чем эльфийка.
Лишь Шайенн, на которого, вдруг свалилось решение всех его проблем, сиял как драгоценный обработанный камень: в любой самой поганой ситуации всегда найдется тот, кто получает выгоду от происходящих событий.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. УБИЙЦА.
Новость о скорой свадьбе разлетелась без особых усилий со стороны Ведары по всему графству моментально. Едва наступил рассвет и ведьма в молчаливом сопровождении Мердо, барона и не состоявшейся истинной пары добрались до Вороньего замка, там уже все знали о предстоящем тожестве и, не стесняясь, поздравляли будущую семейную пару. Вопреки всем слухам, вампиры на самом деле были очень гостеприимными и искренне радовались чужому счастью и не считали зазорным поздравить незнакомцев с их успехом. К Ведаре и Шайенну, на чьих лицах застыли приклеенные улыбки, подходили и простая замковая челядь, воины из гарнизона и даже гости самого графа. Они искренне заверяли ведьму в том, как ей повезло и как за нее все рады. Женщина не верила не единому слову, но не из-за природной подозрительности, а потому что была не готова к всеобщему воодушевлению, когда ей самой хотелось просто умереть, стоило ей взглянуть на Мердо.
Подготовка к торжеству шла полным ходом, и уже к вечеру было многое готово. Мердо и Ведара, чувствуя друг перед другом какую-то неловкость, старались не пересекаться. Граф зажал себя в кулак, желая хоть издали поучаствовать в жизни ведьмы и сам того не осознавая, этим вырыл себе яму: он приказал своим портным заняться традиционным платьем невесты, а поварам и прочим слугам готовить замок к роскошному пиршеству. Не проходило и десяти минут, как к нему кто-нибудь не подбегал и что-то не уточнял. Так получилось, что его светлость в итоге был вынужден решать все сам, а не самоустраниться на правах хозяина, спихнув все на сенешаля. Что будет после полнолуния, Мердо не знал, но страшился момента, когда в указанную ночь две души обретут покой друг в друге и старался не думать об этом, отдавшись на откуп судьбе.
Ведаре было проще, она знала, что вместо Обряда Обретения она из кожи вон вылезет, но разорвет ненужную ей связь, но все равно чувствовала себя предателем. Убеждая свое «я», что так надо, она ответственна перед целым королевством и ей необходимо прожить эту жизнь свободной ведьмой, растя в себе древний магический дар и передать его своим детям, Ведара никак не могла отделаться от мыслей о его светлости. И в этот момент вдруг начала понимать, какой сложный и мучительный выбор однажды сделала ее мать, отказавшись от своей части в угоду мужу.
Решив не рвать себе сердце, она вырвалась из цепких лап портных, которые уже успели снять с нее мерки и даже наметить что-то наподобие корсета, Ведара бросилась на поиски Лейврна. Как только они все прибыли в замок, барон первое время порывался остаться с комиссаром наедине и обсудить все, что произошло. Он догадывался, что без участия ведьмы здесь не обошлось и у нее есть какой-то план, но мужчину быстро оттеснили в сторону и не дали даже приблизиться. Ей нужно было срочно поговорить с бароном об их общем деле и рассказать о своих догадках. Ведара хотела, чтобы он подстраховал ее, поскольку она собиралась этой ночью и последующим за ней днем, по полной провоцировать предполагаемого убийцу. До Обряда оставалось всего сутки и если преступник решится на активные действия, то только сегодня. Хотя не было гарантии, что убийца не залег на дно, и ему больше нет необходимости лишать жизни еще одну жертву, но рискнуть стоило.
Забежав в свои покои, Ведара хотела перебрать свои склянки, и кое-что взять с собой, пытаясь предусмотреть все возможные последствия. Физически вампир в несколько раз сильнее обычных мужчин, что уж говорить о женщине, тем более прямая магия на них не действовала, а максимально обезопасить себя очень хотелось. Если на комиссара нападут, то убийцу ждет большой сюрприз. Взяв небольшое зеркальце в руки, она хотела было бросить его к уже убранным обратно в сундук вещам, но оно сильно завибрировало, показывая, что кто-то очень хочет с ней поговорить. Сначала Ведара игнорировала вызов, а потом, словно ее дернули, неожиданно для себя откинула крышку и буркнула:
- Я слушаю.
Мутная гладь зеркальца пошла волной и тут резко проступил образ Пепе, свеженькой и румяной как яблочко, правда при всем при этом она почему-то была жутко недовольна. Женщина пила сладкое красное вино из изящного фужера на тонкой ножке и постоянно облизывала пухлые губы. Оглядев осунувшуюся за последние сутки подругу, хозяйка публичного дома изумленно воскликнула:
- Веда, это ты? С тобой все в порядке? Быстро посмотри на свое отражение и скажи, кто с тобой это сделал, а я пока соберу вещи и тут же выеду к тебе!
Как не была в этот момент напряжена Ведара, но под напором подруги все же дрогнула и испуганно пискнула:
- Зачем?!
- Затем, чтобы оторвать руки тому, кто выпил из тебя все соки, - отрезала Пепе и сурово сдвинула красиво выведенные стрелки бровей, — это тот клыкастый мерзавец, который уехал с тобой, я права?
Пепе отложила в сторону бокал, и стало видно, что она полулежала на роскошном диване из белой кожи в бордовом шелковом пеньюаре. Ведара по привычке открыла рот, чтобы убедить подругу в неверности ее суждений, но озадаченно замерла. А почему, собственно, она должна постоянно кого-то защищать, тем более, если она сама подозревает Шайенна в причастности к убийствам? На него указывало слишком много пусть и косвенных, но факторов, чтобы о них можно было бы легко отмахнуться. Мало того, что он хорошо знал графа и все его окружение, но и постоянно крутился рядом с храмом Баст. Жрица тоже подтвердила, что он интересовался Книгой Обрядов и знал не только о предстоящих свадьбах, но и самих невест и имел возможность выезжать в земли вассалов его светлости Соммерсета как глашатай графской воли. Шайенн имел небольшой дом в паре часов езды от Вороньего замка и часто навещал Латифель, которую поселил у себя, надеясь на признание Баст и их связи. Граф не мог вспомнить каждый случай гибели alere и где в этот момент находился его верный помощник, но точно знал, что один раз Шайенн отпрашивался у него ради эльфийки, после чего пришла страшная весть о смерти одной из невест. Но главное после того, как Ведара повела ритуал с одной из ушедших за грань девушек и увидела ее глазами присланное письмо, ведьма улучила момент и забралась в рабочий кабинет сэра Херефорда. Долго искать образец почерка вампира не пришлось и, хотя она не стала проводить сложный ритуал, чтобы сравнить два образца между собой, на глаз и так было понятно, что записки избранным невестам писало одно и то же лицо. Единственное, что смущало Ведару и не давало ей покоя, это полное отсутствие видимого мотива. Зачем вампиру понадобилось убивать alere и выпивать их кровь? Да еще и последняя жертва, леди Элизабет, тоже была выпита, но тогда Ведара проверяла вампирского посла, и он был чист.
- Пока не могу тебе сказать, но надеюсь, что скоро узнаю и тогда все смогу тебе рассказать, - наконец ответила ведьма, рассчитывая, что это немного успокоит Пепе, но та, напротив, озаботилась еще сильней.
Женщина напряженно всматривалась в бледное лицо подруги, пока с досадой не резюмировала:
- Боюсь, что к этому моменту ты свалишься без сил, что меня пугает. Только же была Вальпургиева ночь, ты должна летать без крыльев! А на тебя дунь, и твое полупрозрачное тело унесет непонятно куда! Я же вижу, что тебя что-то беспокоит помимо твоего преступника, причем сильно, раз ты пытаешься это так скрыть!
Говорить о том, что ее душа вспомнила свою старую привязанность из предыдущего воплощения, Ведаре не хотелось. И не потому, что Пепе была далека от всего этого и жила, не особо зацикливаясь на каких-то аспектах, предпочитая делать то, что ей хотелось прямо здесь и сейчас. Просто она сама еще не пришла к нужному мнению и не хотела ни о чем думать: лишние мысли приносили лишь боль. Если можно отложить все это хотя бы еще на сутки, именно так ведьма и поступит.
- Как только будет можно, я расскажу тебе все первой.
Пепе прекрасно знала, что добиться чего-то определенного от Ведары в принципе невозможно, поэтому не стала докапываться, а просто сказала:
- Хорошо, ты давно самостоятельная девочка и сумеешь сделать именно так, как надо. Не знаю, что именно у тебя твориться, но глаза у тебя как у побитой собаки. Пообещай мне, что, когда мы увидимся, ты будешь сиять, как солнышко.
Против воли Ведара улыбнулась, но смятение из глаз так и не ушло.
- Я не буду обещать того, в чем не уверенна.
- А и не надо, - добродушно разрешила Пепе, - просто будь счастлива и все. Кому нужна твоя кислая физиономия?
Она послала воздушный поцелуй и отключила связь, оставив Ведару наедине с самой собой. Времени на самобичевание не было, да и за окном уже давно стемнело, а еще надо было найти барона и обсудить с ним план действий как они будут ловить убийцу. Выскочив из своих апартаментов как ошпаренная, ведьма заметалась по коридору, раздумывая как именно теперь искать Лейврна. В его комнаты женщина уже стучала, но ей никто не ответил, а замок графа был настолько огромен, что искать особиста можно было неделю.
- Я могу чем-то помочь? – ровным голосом осведомился возникающий прямо из стены сын Мердо, лорд Эмиль.
Едва не получив разрыв сердца от неожиданности, Ведара пригляделась и поняла, что ни через какую стену мужчина не проходил, а просто до поры до времени стоял в тени. Что он там делал и почему решился сейчас раскрыть свое место нахождения, Ведара понятия не имела, но это сильно насторожило ее. Где это видано, чтобы один из хозяев замка, крался как вор по собственным владениям?
- Может быть, я подумаю, - спокойно произнесла комиссар и посмотрела на вампира как на равного, без должного панибратства.
Тот все понял без лишних слов и чуть сморщил свой орлиный нос, демонстрируя Ведаре, что как бы она не старалась и не пыжилась, все равно она останется всего лишь человеком, простой смертной и ей до него, как муравью до льва. Только вот ведьме было глубокого плевать на все его философские измышления, поэтому она прямо спросила то, что ее больше всего интересовало в данный момент:
- Вы случайно не видели сэра Маккендзи? Я его ищу, а он как сквозь землю провалился.
Эмиль сориентировался моментально, как будто прятался по углам исключительно для того, чтобы быть полезным Ведаре. Он попытался галантно подхватить женщину под локоток, сопровождая свои действия обворожительной улыбкой и заворковал:
- Буквально несколько минут назад барон прошел мимо меня и направился через сквозную галерею прямо за этим коридором.
Ведара искоса взглянула на вампира, который резко изменил свое привычное поведением и готов был стелиться лужицей у ее ног.
- А куда ведет та галерея?
Эмиль с встопорщенными темными усиками, настойчиво пытался подтолкнуть ведьму вперед и словно не замечал, что она не горит желанием подчиниться ему. Ведаре казалось странным подобное внимание, и идти куда-то вместе с графом ей не хотелось категорически.
- В Фиолетовый сад, - с преувеличенной радостью отозвался Эмиль, - его основали мои родители сразу после моего рождения и проводили там много времен, пока не погибли.
Услышав про сад, Ведара было успокоилась, но фраза о погибших родителях снова всколыхнула улегшуюся подозрительность.
- Разве его светлость Соммерсет не ваш отец?
- Где Баст?
- Когда ты успела переместиться в другой конец зала?
- Что здесь происходит?!
Спокойствие сохраняла только Верховная Жрица, подозрительно косясь на смиренно стоявшую ото всех в сторонке ведьму. Та поймала взгляд коллеги, но сделала вид, что ничего не понимает и вообще ее ничего не касается. Жрица не только принялась следить за Ведарой еще более подозрительным взглядом, но и прищурилась, чтобы сразу было понятно, что она тут не просто ловит дохлых мышей.
- Госпожа Вольт, - негромко кашлянул Лейврн, озабоченно посматривая по сторонам, - с главным божеством Хемшфира все в порядке?
- Без понятия, - искренне удивилась ведьма подобному вопросу, - я как-то забыла это уточнить.
- То есть вы ничего с ней не делали? – поинтересовался барон на всякий случай, а вампиры вместе со жрицей ощутимо напряглись.
Ответить Ведара не успела, перед Верховной Жрицей прямо из воздуха материализовалась огромная пылающая белым огнем книга, которая даже на вид была столь тяжелой, что поддерживающее ее заклятие, держало фолиант в районе бедер верной слуги Баст. Она с изумленно распахнутыми глазами неуверенно потянула руку вперед, дотронулась до обложки из потрескавшейся белой кожи и тут же отпрянула назад: Книга Обрядов возмущенно заискрила и открылась примерно на середине. Ведара знала, что произойдет дальше и старалась не подать вида, как сжимается сердце и хочется оказаться подальше отсюда, чтобы ничего не видеть и не слышать. Чувство вины перед эльфийкой переворачивало все нутро, но реакция графа, предсказать которую было вообще невозможно, страшила сильней.
Верховная Жрица краем глаза заглянула в Книгу и с ошалелым лицом повернулась к Мердо.
- Ваша светлость, Книга обозначила новую пару избранных и дату совершения Обряда…
В горле мужчины пересохло, словно он целый век ничего не пил, и он сразу понял, что не хочет слышать имена счастливчиков, догадываясь, что это заставит его страдать и возможно больше, чем сейчас. Но подавать вида было нельзя, все-таки он не плотник и не виночерпий, которому можно не следить за свои лицом, и твердо проговорил:
- Подробней.
- Госпожа Вольт и сэр Херефорд, послезавтра в ночь на полнолуние.
У Мердо потемнело в глазах: если до этого он раздумывал совершить неслыханную дерзость и попросить Баст разорвать метки alere с Ведары, зная, что сама ведьма об этом мечтает и уже после этого попробовать завоевать сердце гордой женщины по законам, принятым среди людей. Но сейчас об этом не могло идти и речи, воля благословенной богини прозвучала достаточно ясно. Ему выпала тяжелая ноша, полюбить дважды всем сердцем и оба раза потерять то, что он ценил выше жизни.
Ведара вдруг ощутила невысказанную боль и тоску Мердо, который старался отвести от нее взгляд ярких блестящих глаз, но все время поворачивался обратно. Это было так странно, но она даже чувствовала тепло его рук и дыхание, хотя вампир стоял от нее в шагах десяти.
- … - вырвалось у Лейврна.
То ли от эмоционального перенапряжения, то ли от ужаса, что Шайенн не сможет больше принадлежать ей, как раньше, Латифель закатила глаза и упала в обморок.
- … - согласилась жрица, считывая чужие эмоции и пребывая в не меньшем ужасе, чем эльфийка.
Лишь Шайенн, на которого, вдруг свалилось решение всех его проблем, сиял как драгоценный обработанный камень: в любой самой поганой ситуации всегда найдется тот, кто получает выгоду от происходящих событий.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. УБИЙЦА.
Новость о скорой свадьбе разлетелась без особых усилий со стороны Ведары по всему графству моментально. Едва наступил рассвет и ведьма в молчаливом сопровождении Мердо, барона и не состоявшейся истинной пары добрались до Вороньего замка, там уже все знали о предстоящем тожестве и, не стесняясь, поздравляли будущую семейную пару. Вопреки всем слухам, вампиры на самом деле были очень гостеприимными и искренне радовались чужому счастью и не считали зазорным поздравить незнакомцев с их успехом. К Ведаре и Шайенну, на чьих лицах застыли приклеенные улыбки, подходили и простая замковая челядь, воины из гарнизона и даже гости самого графа. Они искренне заверяли ведьму в том, как ей повезло и как за нее все рады. Женщина не верила не единому слову, но не из-за природной подозрительности, а потому что была не готова к всеобщему воодушевлению, когда ей самой хотелось просто умереть, стоило ей взглянуть на Мердо.
Подготовка к торжеству шла полным ходом, и уже к вечеру было многое готово. Мердо и Ведара, чувствуя друг перед другом какую-то неловкость, старались не пересекаться. Граф зажал себя в кулак, желая хоть издали поучаствовать в жизни ведьмы и сам того не осознавая, этим вырыл себе яму: он приказал своим портным заняться традиционным платьем невесты, а поварам и прочим слугам готовить замок к роскошному пиршеству. Не проходило и десяти минут, как к нему кто-нибудь не подбегал и что-то не уточнял. Так получилось, что его светлость в итоге был вынужден решать все сам, а не самоустраниться на правах хозяина, спихнув все на сенешаля. Что будет после полнолуния, Мердо не знал, но страшился момента, когда в указанную ночь две души обретут покой друг в друге и старался не думать об этом, отдавшись на откуп судьбе.
Ведаре было проще, она знала, что вместо Обряда Обретения она из кожи вон вылезет, но разорвет ненужную ей связь, но все равно чувствовала себя предателем. Убеждая свое «я», что так надо, она ответственна перед целым королевством и ей необходимо прожить эту жизнь свободной ведьмой, растя в себе древний магический дар и передать его своим детям, Ведара никак не могла отделаться от мыслей о его светлости. И в этот момент вдруг начала понимать, какой сложный и мучительный выбор однажды сделала ее мать, отказавшись от своей части в угоду мужу.
Решив не рвать себе сердце, она вырвалась из цепких лап портных, которые уже успели снять с нее мерки и даже наметить что-то наподобие корсета, Ведара бросилась на поиски Лейврна. Как только они все прибыли в замок, барон первое время порывался остаться с комиссаром наедине и обсудить все, что произошло. Он догадывался, что без участия ведьмы здесь не обошлось и у нее есть какой-то план, но мужчину быстро оттеснили в сторону и не дали даже приблизиться. Ей нужно было срочно поговорить с бароном об их общем деле и рассказать о своих догадках. Ведара хотела, чтобы он подстраховал ее, поскольку она собиралась этой ночью и последующим за ней днем, по полной провоцировать предполагаемого убийцу. До Обряда оставалось всего сутки и если преступник решится на активные действия, то только сегодня. Хотя не было гарантии, что убийца не залег на дно, и ему больше нет необходимости лишать жизни еще одну жертву, но рискнуть стоило.
Забежав в свои покои, Ведара хотела перебрать свои склянки, и кое-что взять с собой, пытаясь предусмотреть все возможные последствия. Физически вампир в несколько раз сильнее обычных мужчин, что уж говорить о женщине, тем более прямая магия на них не действовала, а максимально обезопасить себя очень хотелось. Если на комиссара нападут, то убийцу ждет большой сюрприз. Взяв небольшое зеркальце в руки, она хотела было бросить его к уже убранным обратно в сундук вещам, но оно сильно завибрировало, показывая, что кто-то очень хочет с ней поговорить. Сначала Ведара игнорировала вызов, а потом, словно ее дернули, неожиданно для себя откинула крышку и буркнула:
- Я слушаю.
Мутная гладь зеркальца пошла волной и тут резко проступил образ Пепе, свеженькой и румяной как яблочко, правда при всем при этом она почему-то была жутко недовольна. Женщина пила сладкое красное вино из изящного фужера на тонкой ножке и постоянно облизывала пухлые губы. Оглядев осунувшуюся за последние сутки подругу, хозяйка публичного дома изумленно воскликнула:
- Веда, это ты? С тобой все в порядке? Быстро посмотри на свое отражение и скажи, кто с тобой это сделал, а я пока соберу вещи и тут же выеду к тебе!
Как не была в этот момент напряжена Ведара, но под напором подруги все же дрогнула и испуганно пискнула:
- Зачем?!
- Затем, чтобы оторвать руки тому, кто выпил из тебя все соки, - отрезала Пепе и сурово сдвинула красиво выведенные стрелки бровей, — это тот клыкастый мерзавец, который уехал с тобой, я права?
Пепе отложила в сторону бокал, и стало видно, что она полулежала на роскошном диване из белой кожи в бордовом шелковом пеньюаре. Ведара по привычке открыла рот, чтобы убедить подругу в неверности ее суждений, но озадаченно замерла. А почему, собственно, она должна постоянно кого-то защищать, тем более, если она сама подозревает Шайенна в причастности к убийствам? На него указывало слишком много пусть и косвенных, но факторов, чтобы о них можно было бы легко отмахнуться. Мало того, что он хорошо знал графа и все его окружение, но и постоянно крутился рядом с храмом Баст. Жрица тоже подтвердила, что он интересовался Книгой Обрядов и знал не только о предстоящих свадьбах, но и самих невест и имел возможность выезжать в земли вассалов его светлости Соммерсета как глашатай графской воли. Шайенн имел небольшой дом в паре часов езды от Вороньего замка и часто навещал Латифель, которую поселил у себя, надеясь на признание Баст и их связи. Граф не мог вспомнить каждый случай гибели alere и где в этот момент находился его верный помощник, но точно знал, что один раз Шайенн отпрашивался у него ради эльфийки, после чего пришла страшная весть о смерти одной из невест. Но главное после того, как Ведара повела ритуал с одной из ушедших за грань девушек и увидела ее глазами присланное письмо, ведьма улучила момент и забралась в рабочий кабинет сэра Херефорда. Долго искать образец почерка вампира не пришлось и, хотя она не стала проводить сложный ритуал, чтобы сравнить два образца между собой, на глаз и так было понятно, что записки избранным невестам писало одно и то же лицо. Единственное, что смущало Ведару и не давало ей покоя, это полное отсутствие видимого мотива. Зачем вампиру понадобилось убивать alere и выпивать их кровь? Да еще и последняя жертва, леди Элизабет, тоже была выпита, но тогда Ведара проверяла вампирского посла, и он был чист.
- Пока не могу тебе сказать, но надеюсь, что скоро узнаю и тогда все смогу тебе рассказать, - наконец ответила ведьма, рассчитывая, что это немного успокоит Пепе, но та, напротив, озаботилась еще сильней.
Женщина напряженно всматривалась в бледное лицо подруги, пока с досадой не резюмировала:
- Боюсь, что к этому моменту ты свалишься без сил, что меня пугает. Только же была Вальпургиева ночь, ты должна летать без крыльев! А на тебя дунь, и твое полупрозрачное тело унесет непонятно куда! Я же вижу, что тебя что-то беспокоит помимо твоего преступника, причем сильно, раз ты пытаешься это так скрыть!
Говорить о том, что ее душа вспомнила свою старую привязанность из предыдущего воплощения, Ведаре не хотелось. И не потому, что Пепе была далека от всего этого и жила, не особо зацикливаясь на каких-то аспектах, предпочитая делать то, что ей хотелось прямо здесь и сейчас. Просто она сама еще не пришла к нужному мнению и не хотела ни о чем думать: лишние мысли приносили лишь боль. Если можно отложить все это хотя бы еще на сутки, именно так ведьма и поступит.
- Как только будет можно, я расскажу тебе все первой.
Пепе прекрасно знала, что добиться чего-то определенного от Ведары в принципе невозможно, поэтому не стала докапываться, а просто сказала:
- Хорошо, ты давно самостоятельная девочка и сумеешь сделать именно так, как надо. Не знаю, что именно у тебя твориться, но глаза у тебя как у побитой собаки. Пообещай мне, что, когда мы увидимся, ты будешь сиять, как солнышко.
Против воли Ведара улыбнулась, но смятение из глаз так и не ушло.
- Я не буду обещать того, в чем не уверенна.
- А и не надо, - добродушно разрешила Пепе, - просто будь счастлива и все. Кому нужна твоя кислая физиономия?
Она послала воздушный поцелуй и отключила связь, оставив Ведару наедине с самой собой. Времени на самобичевание не было, да и за окном уже давно стемнело, а еще надо было найти барона и обсудить с ним план действий как они будут ловить убийцу. Выскочив из своих апартаментов как ошпаренная, ведьма заметалась по коридору, раздумывая как именно теперь искать Лейврна. В его комнаты женщина уже стучала, но ей никто не ответил, а замок графа был настолько огромен, что искать особиста можно было неделю.
- Я могу чем-то помочь? – ровным голосом осведомился возникающий прямо из стены сын Мердо, лорд Эмиль.
Едва не получив разрыв сердца от неожиданности, Ведара пригляделась и поняла, что ни через какую стену мужчина не проходил, а просто до поры до времени стоял в тени. Что он там делал и почему решился сейчас раскрыть свое место нахождения, Ведара понятия не имела, но это сильно насторожило ее. Где это видано, чтобы один из хозяев замка, крался как вор по собственным владениям?
- Может быть, я подумаю, - спокойно произнесла комиссар и посмотрела на вампира как на равного, без должного панибратства.
Тот все понял без лишних слов и чуть сморщил свой орлиный нос, демонстрируя Ведаре, что как бы она не старалась и не пыжилась, все равно она останется всего лишь человеком, простой смертной и ей до него, как муравью до льва. Только вот ведьме было глубокого плевать на все его философские измышления, поэтому она прямо спросила то, что ее больше всего интересовало в данный момент:
- Вы случайно не видели сэра Маккендзи? Я его ищу, а он как сквозь землю провалился.
Эмиль сориентировался моментально, как будто прятался по углам исключительно для того, чтобы быть полезным Ведаре. Он попытался галантно подхватить женщину под локоток, сопровождая свои действия обворожительной улыбкой и заворковал:
- Буквально несколько минут назад барон прошел мимо меня и направился через сквозную галерею прямо за этим коридором.
Ведара искоса взглянула на вампира, который резко изменил свое привычное поведением и готов был стелиться лужицей у ее ног.
- А куда ведет та галерея?
Эмиль с встопорщенными темными усиками, настойчиво пытался подтолкнуть ведьму вперед и словно не замечал, что она не горит желанием подчиниться ему. Ведаре казалось странным подобное внимание, и идти куда-то вместе с графом ей не хотелось категорически.
- В Фиолетовый сад, - с преувеличенной радостью отозвался Эмиль, - его основали мои родители сразу после моего рождения и проводили там много времен, пока не погибли.
Услышав про сад, Ведара было успокоилась, но фраза о погибших родителях снова всколыхнула улегшуюся подозрительность.
- Разве его светлость Соммерсет не ваш отец?
