В следующей палате на их стук никто не отозвался.
- Здесь никого нет, наверное, люди уже перешли в нашу комнату, - предположил Морозов. Но Снежана решила заглянуть.
В палате стоял спертый запах. В полумраке на кроватях коротали вечер трое дряхлых старичков. Снежана нерешительно двинула вверх выключатель, включив свет. И робко произнесла «С Новым годом!»
- А? че? – послышалось из отдаленного угла.
- Мы пришли поздравить вас с Новым годом! – пробасил Морозов.
Снежана залезла в мешок «дедушки», и, вытащив оттуда конфеты, стала щедрыми горстями раздавать их старичкам, складывая угощение на тумбочки. Тем временем Дед Мороз подходил к болеющим с перевязанными частями тела дедушкам, жал им руку, говоря слова благодарности за минувшие труды и достойную жизнь, и желал скорейшего выздоровления и крепкого здоровья в Новом году. После чего вручал по коробочке зефира.
Один из дедушек стал поспешно, дрожащими руками распечатывать коробку сразу в присутствии гостей. Вынул оттуда нежную зефирину, поднес к выцветшим губам, надкусил и… улыбнулся счастливой улыбкой ребенка.
Наблюдавшая за этой сценой Снежана, не сдержала слезинку. Заметив умиление подруги, Роман также оказался под впечатлением. Ему нестерпимо захотелось чем-то еще порадовать стариков. Сунув руки в карман брюк, вытащил оттуда три маленьких фонарика – купил на сдачу вместо сувениров для племянников. И раздал дедушкам, поздравляя еще раз с наступающим праздником. Один из дедушек, тут же проверил действие фонарика, и при виде пучка света засмеялся, словно ребенок.
Снежана настолько растрогалась увиденным, что возле порога на выходе, вместо слов откланялась молча. Последовал ее примеру и Морозов, махая улыбающимся дедушкам руками в красных рукавицах.
В палате напротив лежала молодая девушка. По бледному личику и хрупкой фигурке на вид ей можно было дать лет пятнадцать. Но учитывая, что это было отделение для взрослых, то восемнадцать пациентке явно уже исполнилось.
- Тук-тук, - входя за порог первой, постучала Снежана.
- Я не сплю, - повернулась в сторону дверей девушка.
- Мы с Дед Морозом пришли напомнить о Новом годе, - произнесла Снежана на правах Снегурочки.
- Если бы дед Мороз был настоящим, я бы попросила исполнить его одно желание! – заявила пациентка.
- Я хочу поскорее поправиться. Мне надоело тусоваться в этих стенах и наблюдать, как жизнь проходит мимо…
- Давно ты здесь? – перебил Дед Мороз.
- Вторую неделю, - буркнула в ответ девочка.
- Так вот, Дед Мороз, хочу выйти поскорей из больницы, - указывая свободной рукой на загипсованную вторую и вытянутую в гипсе ногу, - заявила она. – Сдать егэ на сто баллов, поступить в медицинский институт бесплатно. А Новый год отпраздновать с любимым – Егором Лалетиным из пятого подъезда!
- Хороши заявления, красавица! – улыбнулся Дед Мороз. – Я и сам много чего хочу, но жизнь вносит свои коррективы. То что в медицинский поступать хочешь – доброе намерение. Старайся – и будет тебе счастье. А Егор, если не дурак, сам должен заметить свою любовь. Только сильно не навязывайся, знай: насильно мил не будешь, - пробасил Дедушка.
«Ишь какой, продвинутый, советы раздает по делам сердечным», - подумала Снежана. – «Говорит, что думает. Надо и мне ухо держать востро – нельзя навязываться…»
- Как тебя зовут? – обратилась она к «перевязанной» девушке.
- Анюта. Анна…
- Анна, ты крещеная?
Девушка кивнула.
- Буду в храме, напишу тогда записку о здравии. Понимаю, что Новый год дома встретить хочется, но сейчас для тебя главное, чтобы все срослось должным образом. А в учебе старайся – и сдашь все экзамены. Иногда жизнь смиряет нас своими обстоятельствами… Но не унывай.
- Да я и так стараюсь, даже здесь не расстаюсь с химией и биологией – хорошо, что сейчас есть и аудиоуроки, и видеолекции, когда учебники уже совсем утомлять начинают.
- С такой настойчивостью – все у тебя получится, - пробасил Дед Мороз, извлекая из мешка конфеты и пачку зефира.
- Оо, спасибо, обожаю сладости! – обрадовалась подаркам Анечка.
- Ну мы пошли, выздоравливай! И попробуй не сдаваться и радоваться каждому дню даже в таких обстоятельствах, - дал «пять» Дед мороз своей рукавицей со свободной рукой пациентки.
- И так стараюсь, - вздохнула девушка. – И вас с наступающим! Спасибо за зефирки с конфетами!
…В палате Снежаны «гости» уже доедали бутерброды и сладости
Снежана почувствовала, что больше браться за гитару у Романа настроения не было. По дальнейшему ходу импровизированного «концерта» она переключила инициативу на себя. И немного стесняясь, что выдавал на щеке ее легкий румянец, решила продекларировать стихотворение, которое буквально вспоминала вчера ночью – благо медсестры в кабинете не было.
Все важные фразы должны быть тихими, Все фото с родными всегда нерезкие. Самые странные люди всегда великие, А причины для счастья всегда невеские…
Читала Снежана просто и выразительно. То вглядываясь в вечернюю мглу окна, то рассеянным взглядом куда-то в неопределенность, то мимолетом соприкасаясь с красивыми глазами Деда Мороза.
Самое честное слышишь на кухне ночью, Ведь если о чувствах — не по телефону, А если уж плакать, так выть по-волчьи, Чтоб тоскливым эхом на полрайона.
Любимые песни — все хриплым голосом, Все стихи любимые — неизвестные. Все наглые люди всегда ничтожества, А все близкие люди всегда не местные.
Все важные встречи всегда случайные. Самые верные подданные — предатели, Цирковые клоуны — все печальные, А упрямые скептики — все мечтатели.
Если дом уютный — не замок точно, А квартирка старенькая в Одессе. Если с кем связаться — навеки, прочно. Пусть сейчас не так все, но ты надейся!
Да, сейчас иначе, но верь, мы сбудемся, Если уж менять, так всю жизнь по-новому. То, что самое важное, не забудется, А гениальные мысли всегда бредовые.
Кто ненужных вычеркнул, те свободные, Нужно отпускать, с кем вы слишком разные. Ведь если настроение не новогоднее, Значит, точно не с теми празднуешь.
…Вся палата замерла в тишине. Пока звучало стихотворение, никто не шуршал фантиками, и не дожевывал бутерброды. В лицах пациентов читалась грусть, печаль и сосредоточенность, многие из них, вероятно, скучали о доме.
Спустя минуту, в палату забежала взвинченная Алевтина.
- Всем спасибо, попраздновали, пора и меру знать! –скомандовала медсестра визгливым тоном.
Дед Мороз снова на глазах дожевывающих угощение и уже расходящихся пациентов снял сказочное облачение, превратившись вновь в обычного мужчину в медицинском халате.
Не дожидаясь, дополнительных команд на «выселку», Роман, захватив сумку, еще раз всех поздравил с Новым годом. Взглянув на Снежану, уже тише добавил, «сообщи, когда пойдешь на выписку…» и скрылся в двери.
Медсестра, схватив резким движением костюм Мороза, со словами «все по палатам!» удалилась в коридоре.
Еще в течение пяти минут со словами благодарности и с пожеланиями «спокойной ночи» палату Снежаны покидали гости, так же, как и она, лежащие в этом отделении.
Оставшись одна, она посмотрела время – на экране телефона значилось: 21.15.
Девушка сходила умыться, после чего забралась под одеяло. Выключив свет, сквозь тюлевые шторы, она заметила, как в окне кружатся снежинки. Глядя на их хоровод, девушка подумала о том, что, несмотря на телесную усталость, каким-то таким же образом в ее голове кружатся сейчас мысли.
Она думала о том, что живешь и не знаешь, пока случайно не соприкоснешься с иной реальностью, что кто-то вдруг оказался в больнице... Живешь и зарабатываешь на новую шубку, не думая о том, что где-то одинокий старик не может порадовать себя зефиром… Живешь и думаешь, что повязка на переносице проблема из проблем, пока не увидишь перетянутое гипсом тело пожилого человека…
Утром, не дожидаясь прихода врача, Снежана поспешно умылась, надела тунику и джинсы, прихватила в руки платочек, который обычно носила вместо шарфа и, покинув отделение, направилась по лестницам вниз.
Дверь молельной комнаты была открытой. Слышалось церковное пение. В оборудованном под домовую церковь помещении совершался молебен. Взяв свечу и поставив ее перед иконой святого Пантелеимона Целителя, девушка, приобщаясь душой к соборной молитве, просила у Господа помочь, облегчить страдания всех болящих, одиноких, страждущих… Когда батюшка начал читать записки о здравии, при перечислении имен, о которых возносилась молитва, в голове Снежаны проносились имена и лица тех, кто вчера пришел в их палату на новогодний праздник, и особенно тех, кто кото они с Дедом Морозом навестили в других палатах. «Помоги, Господи, Анне. Дай ей здоровья, терпения, любви взаимной и счастья. Счастья всем людям. И мне…», - мысленно вопрошала перед святыми образами Снежанна.
В конце службы батюшка обратился к собравшимся с кратким словом, в котором призвал всех не унывать и уповать в своих трудностях на Бога. Понимать, что все что посылается во благо нам, для исправления жизни, для возрастания духовного, для того, что ожило наше сердце, стало ближе к Богу и ближнему. Призвал, несмотря на собственные страдания, любовью и заботой откликаться на чужую боль. Напомнил также, что, получая просимое, нужно быть благодарными Богу, и уметь всем сердцем разделять с ближними их радость и счастье.
«Трудно со всем этим не согласиться. Особенно после вчерашнего вечера», - размышляла Снежана.
…Перед визитом в процедурный кабинет, она ощущала особый прилив сил. Да, ей по-прежнему нетерпелось освободиться от повязки с переносицы, и надеяться, что шрама не будет. Но уже то, что совсем перестала болеть голова, практически сошли на лице синяки – ее достаточно вдохновляло.
«Уф, на смене появилась другая медсестрв», - с облегчением отметила Снежана – оказаться в руках Алевтины ей почему-то не хотелось.
Татьяна Ивановна – так звали женщину в белом халате – аккуратно сняла повязку, со спокойной улыбкой сказала, что есть не большой след, и поспешила заверить, что он вскоре исчезнет. Обработала переносицу какой-то мазью, и освободив пациентку, рекомендовала ей дожидаться прихода доктора в палате.
Залетев в палату, девушка схватилась за зеркало.
«Мдаа, царапина колоритная. Чуда пока не произошло», но вспоминая, с чем лежат соседи по палатам, тут же подумала, что ее шрамчик – мелочи, к тому же медсестра завериила в скорейшем его исчезновении.
Дверь скрипнула. В палату зашел Дмитрий Анатольевич. Осмотрев пациентку, с довольным видом, сообщил: «Теперь Золотова уже точно готовься на выписку. Сегодня уже свободна. Из тех везунчиков, кто Новый год встречает на свободе, не то, что я на смене».
- Доктор, я хочу залечить царапину, - показала рукой с мольбой в голосе Снежана на свою переносицу.
- Я понимаю, - кивнул доктор. – И достав из кармана блокнот и ручку, что-то написал, вырвал страницу и вручил пациентке.
- Это название мази, она ускорит заживление, - заверил Снежану Дмитрий Анатольевич. – Ну что дальнейшего скорейшего выздоровления! Впредь катайтесь на катке осторожнее и не болейте!
- Спасибо Вам! – успела произнести спешащему в дальнейший обход пациентов доктору Снежана.
Девушка помнила, что Дед Мороз вчера просил ее сообщить о выписке, но не сочла нужным его беспокоить. Во-первых, он мог думать, что ее выпишут через неделю, во-вторых, зачем отвлекать от дел человека – по всей видимости занятого, утром рабочего дня. Она собрала вещи, получила карточку, вызвала такси и самостоятельно спокойно добралась до дома.
Не прошло и трех дней с момента ее отсутствия, когда она отправилась к подруге на день рождения, а было ощущение, что минул целый кусок жизни.
Утром понедельника Роман пытался «залпом» переделать дела, накопившиеся в его фирме, точнее в нескольких – бизнес был многоплановым. Звонки, переговоры, подписи документов, просмотр проектов, подготовленных партнерами к реализации и жаждущих заключения выгодных сделок. Хватался неистово за решение одного вопроса, другого, третьего…
А в глазах все та же Снегурочка, или Русалочка, или Золушка, или Белоснежка… Казалось, этой девушке с честными наивными глазами, светлой улыбкой и длинными волосами подходил каждый из отдельно взятых образов из сказок. Добрых сказок, которых читала ему в детстве мама. И вчера он, облачившись в костюм Деда Мороза, словно добрый волшебник, побывал с ней в сказке. Правда, грустной.
- Капец, сколько в мире боли, бедности, слабости, беззащитности, немощей разных, - делился он с другом Толиком – Анатолием Шустровым за обедом – по совместительству руководителем отдела логистики в его компании.
- Ты чего это вдруг за негатив «зацепился»? – поинтересовался Анатолий.
- Да, пришлось знакомую в травмбольнице навестить, - уклончиво сообщил Морозов. – Нагляделся, мало не показалось.
- Ты в само отделение проник?
- Ну да, у нее выходить нет возможности в гипсе, - нашелся Роман – объяснять всю историю, и тем более с больничным продолжением, куда он попал в халате врача, который сменил потом на кафтан Деда Мороза, ему совсем не хотелось.
Едва успел он «разгрести» к шестнадцати часам большую часть неотложных дел, как сел за руль своей «Тойоты» и помчался по известному маршруту.
Его сердце стучало в так звучащей музыке в машине. «Странно, почему она так и не позвонила… Я не мог ей не понравится»… - размышлял самоуверенный бизнесмен по пути в больницу.
- Добрый день. Я навстречу с Золотовой из сто шестой палаты. Пригласите ее, пожалуйста, - обратился Морозов при входе в поликлинику в регистрационное окошко.
- Золотова… Снежанна Викторовна. Выписана. Сегодня утром. Опоздали, молодой человек. Ищите ее дома.
- Ээ, как опоздал, - недоуменно переспросил Роман. – У нее же сотрясение было, обследование шло, повязка…
- Ничем не могу помочь, молодой человек, - мило улыбнулась администратор.
Морозов оперся на колени, ему вдруг стало как-то не по себе от того, что он потерял это Снегурочку, и теперь неизвестно, сможет ли когда-нибудь снова увидеть. Но сдаваться, даже перед судьбой, было не в его правилах.
- Мне нужен ее адрес, пожалуйста, посмотрите мне в базе данных. В долгу не останусь, - деловито произнес Роман, склоняясь над административным оконцем.
- Простите, помочь ничем не могу. Эта информация конфиденциальная. Ее посетителям не представляем – отчеканила администратор.
- А так? - Морозов положил на стол перед девушкой пятитысячную купюру.
Справившись с секундным замешательством, молодая женщина в окне строго произнесла:
- Уберите немедленно Ваши деньги, иначе мне по должностной инструкции придется вызвать охрану, а там и до полиции недалеко вам будет, - продолжала упорствовать в своей принципиальности администратор.
Морозов не стал дальше выслушивать и связываться и, сунув купюру в карман, в ту же минуту скрылся в дверях больничного выхода.
Размашистым шагом мужчина направился в сторону «Тойоты», приземлился в машину, лавируя по городу без определенного адреса прибытия, что с ним крайне редко случается, в пробках между короткими переездами размышлял, где найти след своей знакомой.
«Таак, можно, конечно, вернуться в больницу и попросить того доктора, который нас тогда принял, помочь с адресатом… Можно напомнить о себе знакомым из
- Здесь никого нет, наверное, люди уже перешли в нашу комнату, - предположил Морозов. Но Снежана решила заглянуть.
В палате стоял спертый запах. В полумраке на кроватях коротали вечер трое дряхлых старичков. Снежана нерешительно двинула вверх выключатель, включив свет. И робко произнесла «С Новым годом!»
- А? че? – послышалось из отдаленного угла.
- Мы пришли поздравить вас с Новым годом! – пробасил Морозов.
Снежана залезла в мешок «дедушки», и, вытащив оттуда конфеты, стала щедрыми горстями раздавать их старичкам, складывая угощение на тумбочки. Тем временем Дед Мороз подходил к болеющим с перевязанными частями тела дедушкам, жал им руку, говоря слова благодарности за минувшие труды и достойную жизнь, и желал скорейшего выздоровления и крепкого здоровья в Новом году. После чего вручал по коробочке зефира.
Один из дедушек стал поспешно, дрожащими руками распечатывать коробку сразу в присутствии гостей. Вынул оттуда нежную зефирину, поднес к выцветшим губам, надкусил и… улыбнулся счастливой улыбкой ребенка.
Наблюдавшая за этой сценой Снежана, не сдержала слезинку. Заметив умиление подруги, Роман также оказался под впечатлением. Ему нестерпимо захотелось чем-то еще порадовать стариков. Сунув руки в карман брюк, вытащил оттуда три маленьких фонарика – купил на сдачу вместо сувениров для племянников. И раздал дедушкам, поздравляя еще раз с наступающим праздником. Один из дедушек, тут же проверил действие фонарика, и при виде пучка света засмеялся, словно ребенок.
Снежана настолько растрогалась увиденным, что возле порога на выходе, вместо слов откланялась молча. Последовал ее примеру и Морозов, махая улыбающимся дедушкам руками в красных рукавицах.
В палате напротив лежала молодая девушка. По бледному личику и хрупкой фигурке на вид ей можно было дать лет пятнадцать. Но учитывая, что это было отделение для взрослых, то восемнадцать пациентке явно уже исполнилось.
- Тук-тук, - входя за порог первой, постучала Снежана.
- Я не сплю, - повернулась в сторону дверей девушка.
- Мы с Дед Морозом пришли напомнить о Новом годе, - произнесла Снежана на правах Снегурочки.
- Если бы дед Мороз был настоящим, я бы попросила исполнить его одно желание! – заявила пациентка.
- Я хочу поскорее поправиться. Мне надоело тусоваться в этих стенах и наблюдать, как жизнь проходит мимо…
- Давно ты здесь? – перебил Дед Мороз.
- Вторую неделю, - буркнула в ответ девочка.
- Так вот, Дед Мороз, хочу выйти поскорей из больницы, - указывая свободной рукой на загипсованную вторую и вытянутую в гипсе ногу, - заявила она. – Сдать егэ на сто баллов, поступить в медицинский институт бесплатно. А Новый год отпраздновать с любимым – Егором Лалетиным из пятого подъезда!
- Хороши заявления, красавица! – улыбнулся Дед Мороз. – Я и сам много чего хочу, но жизнь вносит свои коррективы. То что в медицинский поступать хочешь – доброе намерение. Старайся – и будет тебе счастье. А Егор, если не дурак, сам должен заметить свою любовь. Только сильно не навязывайся, знай: насильно мил не будешь, - пробасил Дедушка.
«Ишь какой, продвинутый, советы раздает по делам сердечным», - подумала Снежана. – «Говорит, что думает. Надо и мне ухо держать востро – нельзя навязываться…»
- Как тебя зовут? – обратилась она к «перевязанной» девушке.
- Анюта. Анна…
- Анна, ты крещеная?
Девушка кивнула.
- Буду в храме, напишу тогда записку о здравии. Понимаю, что Новый год дома встретить хочется, но сейчас для тебя главное, чтобы все срослось должным образом. А в учебе старайся – и сдашь все экзамены. Иногда жизнь смиряет нас своими обстоятельствами… Но не унывай.
- Да я и так стараюсь, даже здесь не расстаюсь с химией и биологией – хорошо, что сейчас есть и аудиоуроки, и видеолекции, когда учебники уже совсем утомлять начинают.
- С такой настойчивостью – все у тебя получится, - пробасил Дед Мороз, извлекая из мешка конфеты и пачку зефира.
- Оо, спасибо, обожаю сладости! – обрадовалась подаркам Анечка.
- Ну мы пошли, выздоравливай! И попробуй не сдаваться и радоваться каждому дню даже в таких обстоятельствах, - дал «пять» Дед мороз своей рукавицей со свободной рукой пациентки.
- И так стараюсь, - вздохнула девушка. – И вас с наступающим! Спасибо за зефирки с конфетами!
…В палате Снежаны «гости» уже доедали бутерброды и сладости
Снежана почувствовала, что больше браться за гитару у Романа настроения не было. По дальнейшему ходу импровизированного «концерта» она переключила инициативу на себя. И немного стесняясь, что выдавал на щеке ее легкий румянец, решила продекларировать стихотворение, которое буквально вспоминала вчера ночью – благо медсестры в кабинете не было.
Все важные фразы должны быть тихими, Все фото с родными всегда нерезкие. Самые странные люди всегда великие, А причины для счастья всегда невеские…
Читала Снежана просто и выразительно. То вглядываясь в вечернюю мглу окна, то рассеянным взглядом куда-то в неопределенность, то мимолетом соприкасаясь с красивыми глазами Деда Мороза.
Самое честное слышишь на кухне ночью, Ведь если о чувствах — не по телефону, А если уж плакать, так выть по-волчьи, Чтоб тоскливым эхом на полрайона.
Любимые песни — все хриплым голосом, Все стихи любимые — неизвестные. Все наглые люди всегда ничтожества, А все близкие люди всегда не местные.
Все важные встречи всегда случайные. Самые верные подданные — предатели, Цирковые клоуны — все печальные, А упрямые скептики — все мечтатели.
Если дом уютный — не замок точно, А квартирка старенькая в Одессе. Если с кем связаться — навеки, прочно. Пусть сейчас не так все, но ты надейся!
Да, сейчас иначе, но верь, мы сбудемся, Если уж менять, так всю жизнь по-новому. То, что самое важное, не забудется, А гениальные мысли всегда бредовые.
Кто ненужных вычеркнул, те свободные, Нужно отпускать, с кем вы слишком разные. Ведь если настроение не новогоднее, Значит, точно не с теми празднуешь.
…Вся палата замерла в тишине. Пока звучало стихотворение, никто не шуршал фантиками, и не дожевывал бутерброды. В лицах пациентов читалась грусть, печаль и сосредоточенность, многие из них, вероятно, скучали о доме.
Спустя минуту, в палату забежала взвинченная Алевтина.
- Всем спасибо, попраздновали, пора и меру знать! –скомандовала медсестра визгливым тоном.
Дед Мороз снова на глазах дожевывающих угощение и уже расходящихся пациентов снял сказочное облачение, превратившись вновь в обычного мужчину в медицинском халате.
Не дожидаясь, дополнительных команд на «выселку», Роман, захватив сумку, еще раз всех поздравил с Новым годом. Взглянув на Снежану, уже тише добавил, «сообщи, когда пойдешь на выписку…» и скрылся в двери.
Медсестра, схватив резким движением костюм Мороза, со словами «все по палатам!» удалилась в коридоре.
Еще в течение пяти минут со словами благодарности и с пожеланиями «спокойной ночи» палату Снежаны покидали гости, так же, как и она, лежащие в этом отделении.
Оставшись одна, она посмотрела время – на экране телефона значилось: 21.15.
Девушка сходила умыться, после чего забралась под одеяло. Выключив свет, сквозь тюлевые шторы, она заметила, как в окне кружатся снежинки. Глядя на их хоровод, девушка подумала о том, что, несмотря на телесную усталость, каким-то таким же образом в ее голове кружатся сейчас мысли.
Она думала о том, что живешь и не знаешь, пока случайно не соприкоснешься с иной реальностью, что кто-то вдруг оказался в больнице... Живешь и зарабатываешь на новую шубку, не думая о том, что где-то одинокий старик не может порадовать себя зефиром… Живешь и думаешь, что повязка на переносице проблема из проблем, пока не увидишь перетянутое гипсом тело пожилого человека…
Глава 9. Золотова – на выписку
Утром, не дожидаясь прихода врача, Снежана поспешно умылась, надела тунику и джинсы, прихватила в руки платочек, который обычно носила вместо шарфа и, покинув отделение, направилась по лестницам вниз.
Дверь молельной комнаты была открытой. Слышалось церковное пение. В оборудованном под домовую церковь помещении совершался молебен. Взяв свечу и поставив ее перед иконой святого Пантелеимона Целителя, девушка, приобщаясь душой к соборной молитве, просила у Господа помочь, облегчить страдания всех болящих, одиноких, страждущих… Когда батюшка начал читать записки о здравии, при перечислении имен, о которых возносилась молитва, в голове Снежаны проносились имена и лица тех, кто вчера пришел в их палату на новогодний праздник, и особенно тех, кто кото они с Дедом Морозом навестили в других палатах. «Помоги, Господи, Анне. Дай ей здоровья, терпения, любви взаимной и счастья. Счастья всем людям. И мне…», - мысленно вопрошала перед святыми образами Снежанна.
В конце службы батюшка обратился к собравшимся с кратким словом, в котором призвал всех не унывать и уповать в своих трудностях на Бога. Понимать, что все что посылается во благо нам, для исправления жизни, для возрастания духовного, для того, что ожило наше сердце, стало ближе к Богу и ближнему. Призвал, несмотря на собственные страдания, любовью и заботой откликаться на чужую боль. Напомнил также, что, получая просимое, нужно быть благодарными Богу, и уметь всем сердцем разделять с ближними их радость и счастье.
«Трудно со всем этим не согласиться. Особенно после вчерашнего вечера», - размышляла Снежана.
…Перед визитом в процедурный кабинет, она ощущала особый прилив сил. Да, ей по-прежнему нетерпелось освободиться от повязки с переносицы, и надеяться, что шрама не будет. Но уже то, что совсем перестала болеть голова, практически сошли на лице синяки – ее достаточно вдохновляло.
«Уф, на смене появилась другая медсестрв», - с облегчением отметила Снежана – оказаться в руках Алевтины ей почему-то не хотелось.
Татьяна Ивановна – так звали женщину в белом халате – аккуратно сняла повязку, со спокойной улыбкой сказала, что есть не большой след, и поспешила заверить, что он вскоре исчезнет. Обработала переносицу какой-то мазью, и освободив пациентку, рекомендовала ей дожидаться прихода доктора в палате.
Залетев в палату, девушка схватилась за зеркало.
«Мдаа, царапина колоритная. Чуда пока не произошло», но вспоминая, с чем лежат соседи по палатам, тут же подумала, что ее шрамчик – мелочи, к тому же медсестра завериила в скорейшем его исчезновении.
Дверь скрипнула. В палату зашел Дмитрий Анатольевич. Осмотрев пациентку, с довольным видом, сообщил: «Теперь Золотова уже точно готовься на выписку. Сегодня уже свободна. Из тех везунчиков, кто Новый год встречает на свободе, не то, что я на смене».
- Доктор, я хочу залечить царапину, - показала рукой с мольбой в голосе Снежана на свою переносицу.
- Я понимаю, - кивнул доктор. – И достав из кармана блокнот и ручку, что-то написал, вырвал страницу и вручил пациентке.
- Это название мази, она ускорит заживление, - заверил Снежану Дмитрий Анатольевич. – Ну что дальнейшего скорейшего выздоровления! Впредь катайтесь на катке осторожнее и не болейте!
- Спасибо Вам! – успела произнести спешащему в дальнейший обход пациентов доктору Снежана.
Девушка помнила, что Дед Мороз вчера просил ее сообщить о выписке, но не сочла нужным его беспокоить. Во-первых, он мог думать, что ее выпишут через неделю, во-вторых, зачем отвлекать от дел человека – по всей видимости занятого, утром рабочего дня. Она собрала вещи, получила карточку, вызвала такси и самостоятельно спокойно добралась до дома.
Не прошло и трех дней с момента ее отсутствия, когда она отправилась к подруге на день рождения, а было ощущение, что минул целый кусок жизни.
Глава 10. А в глазах все та же Снегурочка…
Утром понедельника Роман пытался «залпом» переделать дела, накопившиеся в его фирме, точнее в нескольких – бизнес был многоплановым. Звонки, переговоры, подписи документов, просмотр проектов, подготовленных партнерами к реализации и жаждущих заключения выгодных сделок. Хватался неистово за решение одного вопроса, другого, третьего…
А в глазах все та же Снегурочка, или Русалочка, или Золушка, или Белоснежка… Казалось, этой девушке с честными наивными глазами, светлой улыбкой и длинными волосами подходил каждый из отдельно взятых образов из сказок. Добрых сказок, которых читала ему в детстве мама. И вчера он, облачившись в костюм Деда Мороза, словно добрый волшебник, побывал с ней в сказке. Правда, грустной.
- Капец, сколько в мире боли, бедности, слабости, беззащитности, немощей разных, - делился он с другом Толиком – Анатолием Шустровым за обедом – по совместительству руководителем отдела логистики в его компании.
- Ты чего это вдруг за негатив «зацепился»? – поинтересовался Анатолий.
- Да, пришлось знакомую в травмбольнице навестить, - уклончиво сообщил Морозов. – Нагляделся, мало не показалось.
- Ты в само отделение проник?
- Ну да, у нее выходить нет возможности в гипсе, - нашелся Роман – объяснять всю историю, и тем более с больничным продолжением, куда он попал в халате врача, который сменил потом на кафтан Деда Мороза, ему совсем не хотелось.
Едва успел он «разгрести» к шестнадцати часам большую часть неотложных дел, как сел за руль своей «Тойоты» и помчался по известному маршруту.
Его сердце стучало в так звучащей музыке в машине. «Странно, почему она так и не позвонила… Я не мог ей не понравится»… - размышлял самоуверенный бизнесмен по пути в больницу.
- Добрый день. Я навстречу с Золотовой из сто шестой палаты. Пригласите ее, пожалуйста, - обратился Морозов при входе в поликлинику в регистрационное окошко.
- Золотова… Снежанна Викторовна. Выписана. Сегодня утром. Опоздали, молодой человек. Ищите ее дома.
- Ээ, как опоздал, - недоуменно переспросил Роман. – У нее же сотрясение было, обследование шло, повязка…
- Ничем не могу помочь, молодой человек, - мило улыбнулась администратор.
Морозов оперся на колени, ему вдруг стало как-то не по себе от того, что он потерял это Снегурочку, и теперь неизвестно, сможет ли когда-нибудь снова увидеть. Но сдаваться, даже перед судьбой, было не в его правилах.
- Мне нужен ее адрес, пожалуйста, посмотрите мне в базе данных. В долгу не останусь, - деловито произнес Роман, склоняясь над административным оконцем.
- Простите, помочь ничем не могу. Эта информация конфиденциальная. Ее посетителям не представляем – отчеканила администратор.
- А так? - Морозов положил на стол перед девушкой пятитысячную купюру.
Справившись с секундным замешательством, молодая женщина в окне строго произнесла:
- Уберите немедленно Ваши деньги, иначе мне по должностной инструкции придется вызвать охрану, а там и до полиции недалеко вам будет, - продолжала упорствовать в своей принципиальности администратор.
Морозов не стал дальше выслушивать и связываться и, сунув купюру в карман, в ту же минуту скрылся в дверях больничного выхода.
Размашистым шагом мужчина направился в сторону «Тойоты», приземлился в машину, лавируя по городу без определенного адреса прибытия, что с ним крайне редко случается, в пробках между короткими переездами размышлял, где найти след своей знакомой.
«Таак, можно, конечно, вернуться в больницу и попросить того доктора, который нас тогда принял, помочь с адресатом… Можно напомнить о себе знакомым из
