Ну ты и ведьма!
Автор сердечно благодарит Татьяну Е.
— Нет, — хрипло выдохнул маг, на котором я сидела.
Возмущенный, категорически уверенный в принятом решении мужчина. При этом его ладони не спешили покидать мои бедра. Жили своей жизнью.
— Да, ненаглядный мой, да, — прошептала я.
И, наклонившись, коснулась своими губами его.
Чуточку обветренные, но мягкие и теплые, они не хотели мне отвечать. Но я же упрямая, не отступлю. Не сегодня.
— Зея, прекрати! — потребовал возмутительно стойкий маг. — В тебе говорит отчаяние! И ты потом сильно пожалеешь о принятом решении.
Он прав, но я не могу иначе. Стыд окончательно испарился.
Я прогнулась в пояснице так, чтобы прижаться грудью к торсу моего упрямца. Он застонал болезненно и попытался сбросить меня на кровать.
Кошкой вцепилась руками в его плечи, стиснула бедрами его бока. Теперь если скинет, невольно перевернется на меня, так даже удобней будет.
— Зея, хватит!
— Почему, ненаглядный? — Я ласково поцеловала подбородок тяжело дышащего мужчины. — Ты же этого хотел целый год.
— Нет… да! Но не так, Зея!
— Ты уж определись, чего хочешь, — мурлыкнула ему в шею.
Крепкую, сильную шею, которую безумно хотелось нежно прикусить. Хм, а почему я должна сдерживать свои желания?..
Маг зашипел. Его самостоятельные руки заскользили вверх и остановились на моих ягодицах.
— С огнем играешь, Зея. Я же не отпущу тебя потом, — предупредил он глухо.
— С огнем? А ощущение, что подо мною снеговик, — с мнимой обидой в голосе пожаловалась я.
Ну же, отбрось свое благородство! Ты же сгораешь от страсти, я чувствую!
— Зея, еще немного — и я утрачу контроль над ситуацией, — тихо предупредил этот упрямец.
Его ладони то нежно, то с силой оглаживали мой тыл. И я четко ощущала явное неравнодушие, внушительное неравнодушие…
— Ты только обещаешь, — прошептала с обидой и ловко расстегнула сразу две пуговицы его рубашки.
Я провоцировала, прижимаясь к стальному телу мужчины, соблазняла, толком не представляя, как это делать. А он, боевой маг, не знал, что делать со мной, как избавиться, чтобы не навредить.
Забавная ситуация, вот только смеяться не хочется.
— Зея! — Благородный гад снова попытался меня снять с себя.
Я покосилась на окно, за которым ясная ночь серебрила грузные темные ели. А ведь минуты бегут… Зелье, усиливающее страсть, смешанное с зельем забвения, должно уже действовать. У меня мало времени, а этот зловредный мужчина… никак не соблазняется!
— Ты же понимаешь, что у меня нет выхода? — спросила я, глядя в его темные затуманенные страстью глаза.
— Выход есть всегда, Зея. И мы его найдем, обещаю. Ты обижена, считаешь, что судьба несправедлива…
— Ты прав. Поцелуй меня, — грустно попросила, перебив. — Поцелуй по-настоящему — и я слезу с тебя сама, больше не буду приставать. Я понимаю, как тебе неприятна ситуация.
— Зея…
— Один прощальный поцелуй — и все. — Медленно наклоняясь, я смотрела на мужчину честными-пречестными глазами.
И он поверил.
Жар поцелуя, наполненного сдерживаемым желанием, обжег губы. Плавясь от чужой страсти, я застонала.
Мужчина замер, тяжело дыша. Тело его напряглось, будто превращаясь в камень.
— Один прощальный поцелуй, как ты и просила, — сообщил он хрипло.
В тишине лесного королевского коттеджа, кажется, слышен бешеный стук наших сердец. При этом упрямый мужчина успешно боролся с самим собой.
Я проиграла? Нет уж!
Маг держал мое лицо в ладонях, большие пальцы совсем рядом с уголками моих губ. Чуть повернув голову, я нежно втянула один в рот…
И это стало последней каплей.
Рывок — и вот уже я распластана на кровати, а он навис надо мной, взирая будто хищник на добычу.
— Одним прощальным теперь не отделаешься, Зея, — прошептал он между исступленными поцелуями.
Двадцать лет спустя…
— Открой личико, Эффи!
Три ведьмы сгорали от любопытства, а я все не решалась откинуть капюшон, чтобы продемонстрировать то, чем меня наградил божественный шутник.
— У тебя поменялся цвет глаз, как у Риалин? — прищурилась Шарли.
— Выросли рога и хвост? — со смешком предположила Целеста.
— Рожек точно нет, иначе топорщился бы капюшон, — резонно заметила Риалин, самая мудрая из моих подруг.
— Не томи, Эффи, покажись! — уже взмолилась нетерпеливая Шарли.
— Или ты боишься испортить аппетит посетителям? — едко предположила Целеста и покосилась на дюжину орков справа, увлеченно грызущих бараньи ребрышки.
Чуть дальше, сдвинув три стола, весело галдели молодые гномы, подогретые темным пивом. Остальные посетители «Большого барыша» были людьми.
— Этим даже некромант аппетит не испортит, — заметила Риалин, задумчиво рассматривая кончик своей толстой косы молочного цвета.
Она права: в шумном трактире приграничного городка людно, оркно и гномно, и никому нет дела до тихо спорящих ведьм, да и заклинание отвода глаз действовало безукоризненно. Так что можно не только капюшоны опустить, но и плащи снять, все равно нас не заметят. Что, кстати, забавно: никто в этом трактире даже не подозревает, что рядом завтракают будущие хранительницы мира, вернувшиеся домой раньше на два дня.
Промариновав подруг как следует, я откинула капюшон любимого зеленого плаща, показывая то, что ошарашило меня этим утром, когда подошла к зеркалу.
— Эффи, твое лицо и волосы… — тихо пробормотала Шарли.
Недоумение — вот что читалось на лицах самых сильных во всем Архольме ведьм. Без ложной скромности замечу, я принадлежала к их числу.
— Что ж, Вечный исполнил желание Эффи, — пожала плечами Риалин. — Когда мы прибыли в Занебесье, ты ныла, что у нас украдут двадцать лет жизни, и юность нельзя менять на знания. Прошло двадцать лет, мы вернулись в Архольм — и ты вновь восемнадцатилетняя дева, радуйся.
Радоваться?.. Она смеется надо мной? Я была довольна своей внешностью и возрастом! Достигая пика силы и красоты в тридцать лет, ведьмы больше не стареют, оставаясь до смерти молодыми и шикарными.
Я выплеснула из кружки часть травяного настоя, превращая его в гладкое зеркало, зависшее в воздухе. Оттуда вместо тридцатилетней, прекрасной в своей зрелости черноволосой ведьмы на меня смотрело юное недоразумение: рыжие волосы, янтарные веснушки на носу, ярко-зеленые наивные глаза и еще по-детски пухлые губы. Ну, какая из нее ведьма-хранительница Фирозии, если девчушка в отражении едва ли дотягивала до брачного возраста? Бледный желторотик, которого никто не воспримет всерьез!
И да, пышной груди у нее, то есть у меня, больше нет… Боги, опять запихиваться капустой? За что?..
— Веснушки выведешь, волосы перекрасишь в свой привычный черный, фигуру наешь, — бодро посоветовала оптимистичная Шарли, отвлекая от мрачных мыслей.
— Час назад проверила: кожа не отбеливается, волосы на зелья не реагируют, натуральный цвет не перекрашивается, — возразила угрюмо.
Я бы так не злилась, оставь Вечный мой черную гриву из блестящих, упругих локонов. Но нет же, он вернул ей первозданный жалкий вид. От роскошной ведьмы-красотки осталась бледная поганка. Точнее, оранжевая. Боги, я опять, как морковка…
— Эффи, так ты у нас рыжая? — притворно изумилась Целеста, будто позабыв, что я ненавидела свой родной цвет волос и почти четверть века красилась в черный.
Проигнорировав беззлобную поддевку, я озвучила вывод:
— Итак, девочки, я не выполнила даже первый пункт плана, как он накрылся медным котелком.
— Почему? И рыжая ты все равно красивая! — возмутилась Шарли. — Король увидит тебя и сразу вспомнит, как сильно любил двадцать лет назад!
Угу, так любил, что не стал ссорится с Советом магов, который приказал мне отправиться на обучение в Занебесье на целых двадцать лет. Так сильно любил, что сразу женился и в первый же год брака заделал наследника, а через несколько лет — и наследницу…
На языке разлилась горечь, и я запила ее большим глотком травяного настоя. О, синяя мята, зимовичка и немного яроцвета… А неплохой состав, мне нравится. Если трактирщик не даст рецепт, дома подберу пропорции.
Все, хватит страдать, прошлого не изменить, да и нельзя забывать, что женился Кассий под давлением родителей и Совета. Сейчас он свободен и ждет моего возвращения. Но даже если его чувства остыли, я сумею снова разжечь костер нашей любви.
Ох, елки-метелки, а сумею ли с такой-то внешностью?!
Я вновь посмотрела на себя в водяное зеркало. Что сказать? Миленькая девочка, но рыжая и болезненно тощая. А Кассий ведь уверен, что я жгучая брюнетка…
Легким движением руки я развеяла зеркало — брызги полетели в не успевшую уклониться Целесту.
— Фу, Эффи!
— Жениху своему будешь фукать, — парировала я.
Целеста тряхнула дерзко короткими иссиня-черными кудряшками и зло прошипела:
— Чтоб у него, кошака блудливого, хвост облез! Чтобы блохи заели в очередной чужой постели!
— Хватит, не горячись! — остановила поток ругательных проклятий Риалин. — Отвыкай обзывать жениха, иначе забудешься — и случится беда.
Целеста стиснула зубы, глотая непроизнесенные слова.
— Ты о чем, Риалин? — спросила заинтригованная Шарли.
— Оборотни легко читают запахи и эмоции, — напомнила общеизвестное Риалин. — Ведьма может скрыть запах зельем, но эмоции должна контролировать. Чтобы помолвку разорвали, Целеста обязана показать полное равнодушие, иначе старейшины решат, что она ревнует и неравнодушна к жениху.
Подруга кивнула:
— Ты права, Риалин, я постараюсь стать холоднее льда и остудить малейший интерес женишка.
Целеста — единственная из нас отправилась в Занебесье помолвленной. И все эти двадцать лет, пока будущая жена училась, наследный князь Золотых ягуаров менял фавориток. Страшно представить, как подруге было больно об этом узнавать — газеты в Занебесье доставляли регулярно.
Вернувшись в княжество оборотней, Целеста намеревалась разорвать помолвку. Как одна из хранительниц Архольма, она имела на это право, главное, чтобы жених не успел длинную помолвку довести до закономерного финала — заключения брачного союза.
— Холоднее льда тебе не стать, — печально улыбнулась Шарли. — Слишком импульсивна.
— Стану! Этот драный кошак ни за что не будет моим мужем, — твердо произнесла Целеста.
— Так и будет, главное, сдерживай первые порывы и сначала думай, — строго наказала Риалин и обвела нас серьезным взглядом. — Это всех касается, девушки. Эффизея, подожди расстраиваться. Да, Вечный тебя то ли наградил, то ли наказал, пока неясно. Но он отходчивый и может вскоре передумать. В крайнем случае через двенадцать лет подрастешь и вновь будешь выглядеть тридцатилетней.
— А если не подрастешь, тоже хорошо — останешься вечно юной, — прошептала Шарли, думая о своем.
В нашей четверке только я чистокровный человек, остальные полукровки: в Шарли течет кровь драконов, в Целесте — оборотней, а Риалин — эльфийка по отцу. Подруги никогда не сталкивались с предубеждением к юному облику. Жители Фирозии ждут хранительницу, которой смогут доверять — мудрую и опытную. Я сейчас похожа на нее? Ага, как же, держи карман шире и мешки захвати!
Да и Кассию я такая не понравлюсь, ведь выгляжу, наверняка, чуть старше его дочери. Прошло двадцать лет, но все еще помню, как презрительно он отзывался о восьмидесятилетнем члене Совета магов, который женился на девятнадцатилетней ведьме. Мол, он неплохо сохранился, но все равно весна для весны, а осень с зимой не вправе заглядываться даже на лето.
Сейчас моему королю сорок три, он в расцвете физических и магических сил, а я… я — костлявая щепка с двумя прыщиками вместо груди. Ох, забыла! Еще ведь бывает такая напасть, как юношеские прыщи… Если и они присоединятся к веснушкам, то я точно не смогу вернуть любовь самого желанного холостяка Фирозии.
— Эффи, посмотри на меня, — властно потребовала Риалин, и ее сине-фиолетовые глаза сверкнули сталью. Истинная принцесса дивных с даром подчинять подданных. Будь ее уши острее, никто бы и не подумал, что дочь повелителя эльфов родилась вне брака от деревенской ведьмы.
Вот только за двадцать лет я привыкла и не к таким замашкам нашей принцесски и уже не велась на ее магию.
— Чего тебе, Риалин? — Я вяло потыкала вилкой остывший кусок мяса. Аппетит так и не появился, хотя мне не помешало бы набрать парочку килограмм. — Не переживай, вскоре я успокоюсь и без твоих уговоров.
— Я знаю, — улыбнулась Риалин снисходительно. — И вместо сотни слов сегодня я преподнесу тебе подарок.
Шарли с Целестой тоже оторвались от своих тарелок. И советы, и подарки нашей дивной стоили внимания.
Сняв с изящной руки один из серебряных браслетов, Риалин протянула его мне.
— «Капля морока» — древний артефакт, который поможет вернуть тебе старый облик, и ни один маг не сумеет снять эту личину. Активируешь кровью и представишь себя такой, какой хочешь видеть.
Сердце мое забилось быстрее. Вот он, выход! Верну себе прежнюю внешность и Кассия.
— Риалин, спасибо, — прошептала я растроганно, даже слезы навернулись на глазах. — Благодарю от всей души!
— Уверена, король все еще любит тебя, — улыбнулась мягко эльфийка.
— Или ты добьешься его опять! — воинственно добавила Шарли.
Я поморщилась: добиваться мужчины? Думаю, такое себе удовольствие… лучше бы он проявлял активность. Но если любовь моего принца, точнее, уже короля, подувяла, я все равно ее оживлю. Каждая женщина имеет право на счастье. Ведьма и вовсе обязана быть бессовестно счастливой, ведь злая, недовольная судьбой может перейти на сторону Хаоса, став темной колдуньей.
— Ладно, девушки, хватит обсуждать мою проблемку. — Я решительно поставила точку в малоприятном разговоре, горя желанием подняться в свою комнату и активировать подарок Риалин. — Чем займемся? Завтра прибывают наши сопровождающие, так может, прогуляемся по городу?
Шарли пожала плечами. Целеста радостно закивала головой. Риалин же с любопытством уставилась на входную дверь.
Я тоже обернулась.
В «Большой барыш» пожаловали тролли. Только трое, но все равно возникло ощущение, что трактир уменьшился. Выше двух метров, мускулистые мужчины с серой кожей и выбритыми черепами. Рядовые воины Великой Степи.
Удобно, что социальный статус можно распознать по волосам: самые длинные у шаманов и вождей. Пользуясь тем, что нас скрывало заклинание отвода глаз, я без стеснений следила за новыми посетителями. До отправления в Занебесье я не видела троллей вблизи.
Грубоватые черты лица, узкий разрез карих глаз, приплюснутые крылья носа и слегка выступающие нижние и верхние клыки. Чем шире скалятся, тем хищнее, агрессивнее у них настроение. Если правильно помню, у троллей улыбка — первейший повод помериться силами, своеобразный вызов.
— Эффи, не пялься на них — почувствуют взгляд, не поможет и заклинание, — посоветовала Шарли и тихо добавила: — Заметила, что стала менее сдержанной? Прямо как в юности? Это откат в возрасте влияет так?
Я молча отмахнулась от слов полудраконицы — тролли гораздо интереснее беспочвенных допущений.
Легкие мокасины, штаны из кожи хорошего качества, вышитые и украшенные небольшими выбеленными косточками. Ремни с ярко начищенными медными бляхами. Выше пояса одежды нет — летом тролли предпочитали ходить полуголыми, демонстрируя глыбы мышц. Связки примитивных амулетов из перышек, костей и клыков на шеях, широкие браслеты на руках — тролли, впрочем, как и орки, любили украшения. Что интересно, волос на теле практически нет.
Автор сердечно благодарит Татьяну Е.
— Нет, — хрипло выдохнул маг, на котором я сидела.
Возмущенный, категорически уверенный в принятом решении мужчина. При этом его ладони не спешили покидать мои бедра. Жили своей жизнью.
— Да, ненаглядный мой, да, — прошептала я.
И, наклонившись, коснулась своими губами его.
Чуточку обветренные, но мягкие и теплые, они не хотели мне отвечать. Но я же упрямая, не отступлю. Не сегодня.
— Зея, прекрати! — потребовал возмутительно стойкий маг. — В тебе говорит отчаяние! И ты потом сильно пожалеешь о принятом решении.
Он прав, но я не могу иначе. Стыд окончательно испарился.
Я прогнулась в пояснице так, чтобы прижаться грудью к торсу моего упрямца. Он застонал болезненно и попытался сбросить меня на кровать.
Кошкой вцепилась руками в его плечи, стиснула бедрами его бока. Теперь если скинет, невольно перевернется на меня, так даже удобней будет.
— Зея, хватит!
— Почему, ненаглядный? — Я ласково поцеловала подбородок тяжело дышащего мужчины. — Ты же этого хотел целый год.
— Нет… да! Но не так, Зея!
— Ты уж определись, чего хочешь, — мурлыкнула ему в шею.
Крепкую, сильную шею, которую безумно хотелось нежно прикусить. Хм, а почему я должна сдерживать свои желания?..
Маг зашипел. Его самостоятельные руки заскользили вверх и остановились на моих ягодицах.
— С огнем играешь, Зея. Я же не отпущу тебя потом, — предупредил он глухо.
— С огнем? А ощущение, что подо мною снеговик, — с мнимой обидой в голосе пожаловалась я.
Ну же, отбрось свое благородство! Ты же сгораешь от страсти, я чувствую!
— Зея, еще немного — и я утрачу контроль над ситуацией, — тихо предупредил этот упрямец.
Его ладони то нежно, то с силой оглаживали мой тыл. И я четко ощущала явное неравнодушие, внушительное неравнодушие…
— Ты только обещаешь, — прошептала с обидой и ловко расстегнула сразу две пуговицы его рубашки.
Я провоцировала, прижимаясь к стальному телу мужчины, соблазняла, толком не представляя, как это делать. А он, боевой маг, не знал, что делать со мной, как избавиться, чтобы не навредить.
Забавная ситуация, вот только смеяться не хочется.
— Зея! — Благородный гад снова попытался меня снять с себя.
Я покосилась на окно, за которым ясная ночь серебрила грузные темные ели. А ведь минуты бегут… Зелье, усиливающее страсть, смешанное с зельем забвения, должно уже действовать. У меня мало времени, а этот зловредный мужчина… никак не соблазняется!
— Ты же понимаешь, что у меня нет выхода? — спросила я, глядя в его темные затуманенные страстью глаза.
— Выход есть всегда, Зея. И мы его найдем, обещаю. Ты обижена, считаешь, что судьба несправедлива…
— Ты прав. Поцелуй меня, — грустно попросила, перебив. — Поцелуй по-настоящему — и я слезу с тебя сама, больше не буду приставать. Я понимаю, как тебе неприятна ситуация.
— Зея…
— Один прощальный поцелуй — и все. — Медленно наклоняясь, я смотрела на мужчину честными-пречестными глазами.
И он поверил.
Жар поцелуя, наполненного сдерживаемым желанием, обжег губы. Плавясь от чужой страсти, я застонала.
Мужчина замер, тяжело дыша. Тело его напряглось, будто превращаясь в камень.
— Один прощальный поцелуй, как ты и просила, — сообщил он хрипло.
В тишине лесного королевского коттеджа, кажется, слышен бешеный стук наших сердец. При этом упрямый мужчина успешно боролся с самим собой.
Я проиграла? Нет уж!
Маг держал мое лицо в ладонях, большие пальцы совсем рядом с уголками моих губ. Чуть повернув голову, я нежно втянула один в рот…
И это стало последней каплей.
Рывок — и вот уже я распластана на кровати, а он навис надо мной, взирая будто хищник на добычу.
— Одним прощальным теперь не отделаешься, Зея, — прошептал он между исступленными поцелуями.
Двадцать лет спустя…
ГЛАВА 1. Четыре ведьмы
— Открой личико, Эффи!
Три ведьмы сгорали от любопытства, а я все не решалась откинуть капюшон, чтобы продемонстрировать то, чем меня наградил божественный шутник.
— У тебя поменялся цвет глаз, как у Риалин? — прищурилась Шарли.
— Выросли рога и хвост? — со смешком предположила Целеста.
— Рожек точно нет, иначе топорщился бы капюшон, — резонно заметила Риалин, самая мудрая из моих подруг.
— Не томи, Эффи, покажись! — уже взмолилась нетерпеливая Шарли.
— Или ты боишься испортить аппетит посетителям? — едко предположила Целеста и покосилась на дюжину орков справа, увлеченно грызущих бараньи ребрышки.
Чуть дальше, сдвинув три стола, весело галдели молодые гномы, подогретые темным пивом. Остальные посетители «Большого барыша» были людьми.
— Этим даже некромант аппетит не испортит, — заметила Риалин, задумчиво рассматривая кончик своей толстой косы молочного цвета.
Она права: в шумном трактире приграничного городка людно, оркно и гномно, и никому нет дела до тихо спорящих ведьм, да и заклинание отвода глаз действовало безукоризненно. Так что можно не только капюшоны опустить, но и плащи снять, все равно нас не заметят. Что, кстати, забавно: никто в этом трактире даже не подозревает, что рядом завтракают будущие хранительницы мира, вернувшиеся домой раньше на два дня.
Промариновав подруг как следует, я откинула капюшон любимого зеленого плаща, показывая то, что ошарашило меня этим утром, когда подошла к зеркалу.
— Эффи, твое лицо и волосы… — тихо пробормотала Шарли.
Недоумение — вот что читалось на лицах самых сильных во всем Архольме ведьм. Без ложной скромности замечу, я принадлежала к их числу.
— Что ж, Вечный исполнил желание Эффи, — пожала плечами Риалин. — Когда мы прибыли в Занебесье, ты ныла, что у нас украдут двадцать лет жизни, и юность нельзя менять на знания. Прошло двадцать лет, мы вернулись в Архольм — и ты вновь восемнадцатилетняя дева, радуйся.
Радоваться?.. Она смеется надо мной? Я была довольна своей внешностью и возрастом! Достигая пика силы и красоты в тридцать лет, ведьмы больше не стареют, оставаясь до смерти молодыми и шикарными.
Я выплеснула из кружки часть травяного настоя, превращая его в гладкое зеркало, зависшее в воздухе. Оттуда вместо тридцатилетней, прекрасной в своей зрелости черноволосой ведьмы на меня смотрело юное недоразумение: рыжие волосы, янтарные веснушки на носу, ярко-зеленые наивные глаза и еще по-детски пухлые губы. Ну, какая из нее ведьма-хранительница Фирозии, если девчушка в отражении едва ли дотягивала до брачного возраста? Бледный желторотик, которого никто не воспримет всерьез!
И да, пышной груди у нее, то есть у меня, больше нет… Боги, опять запихиваться капустой? За что?..
— Веснушки выведешь, волосы перекрасишь в свой привычный черный, фигуру наешь, — бодро посоветовала оптимистичная Шарли, отвлекая от мрачных мыслей.
— Час назад проверила: кожа не отбеливается, волосы на зелья не реагируют, натуральный цвет не перекрашивается, — возразила угрюмо.
Я бы так не злилась, оставь Вечный мой черную гриву из блестящих, упругих локонов. Но нет же, он вернул ей первозданный жалкий вид. От роскошной ведьмы-красотки осталась бледная поганка. Точнее, оранжевая. Боги, я опять, как морковка…
— Эффи, так ты у нас рыжая? — притворно изумилась Целеста, будто позабыв, что я ненавидела свой родной цвет волос и почти четверть века красилась в черный.
Проигнорировав беззлобную поддевку, я озвучила вывод:
— Итак, девочки, я не выполнила даже первый пункт плана, как он накрылся медным котелком.
— Почему? И рыжая ты все равно красивая! — возмутилась Шарли. — Король увидит тебя и сразу вспомнит, как сильно любил двадцать лет назад!
Угу, так любил, что не стал ссорится с Советом магов, который приказал мне отправиться на обучение в Занебесье на целых двадцать лет. Так сильно любил, что сразу женился и в первый же год брака заделал наследника, а через несколько лет — и наследницу…
На языке разлилась горечь, и я запила ее большим глотком травяного настоя. О, синяя мята, зимовичка и немного яроцвета… А неплохой состав, мне нравится. Если трактирщик не даст рецепт, дома подберу пропорции.
Все, хватит страдать, прошлого не изменить, да и нельзя забывать, что женился Кассий под давлением родителей и Совета. Сейчас он свободен и ждет моего возвращения. Но даже если его чувства остыли, я сумею снова разжечь костер нашей любви.
Ох, елки-метелки, а сумею ли с такой-то внешностью?!
Я вновь посмотрела на себя в водяное зеркало. Что сказать? Миленькая девочка, но рыжая и болезненно тощая. А Кассий ведь уверен, что я жгучая брюнетка…
Легким движением руки я развеяла зеркало — брызги полетели в не успевшую уклониться Целесту.
— Фу, Эффи!
— Жениху своему будешь фукать, — парировала я.
Целеста тряхнула дерзко короткими иссиня-черными кудряшками и зло прошипела:
— Чтоб у него, кошака блудливого, хвост облез! Чтобы блохи заели в очередной чужой постели!
— Хватит, не горячись! — остановила поток ругательных проклятий Риалин. — Отвыкай обзывать жениха, иначе забудешься — и случится беда.
Целеста стиснула зубы, глотая непроизнесенные слова.
— Ты о чем, Риалин? — спросила заинтригованная Шарли.
— Оборотни легко читают запахи и эмоции, — напомнила общеизвестное Риалин. — Ведьма может скрыть запах зельем, но эмоции должна контролировать. Чтобы помолвку разорвали, Целеста обязана показать полное равнодушие, иначе старейшины решат, что она ревнует и неравнодушна к жениху.
Подруга кивнула:
— Ты права, Риалин, я постараюсь стать холоднее льда и остудить малейший интерес женишка.
Целеста — единственная из нас отправилась в Занебесье помолвленной. И все эти двадцать лет, пока будущая жена училась, наследный князь Золотых ягуаров менял фавориток. Страшно представить, как подруге было больно об этом узнавать — газеты в Занебесье доставляли регулярно.
Вернувшись в княжество оборотней, Целеста намеревалась разорвать помолвку. Как одна из хранительниц Архольма, она имела на это право, главное, чтобы жених не успел длинную помолвку довести до закономерного финала — заключения брачного союза.
— Холоднее льда тебе не стать, — печально улыбнулась Шарли. — Слишком импульсивна.
— Стану! Этот драный кошак ни за что не будет моим мужем, — твердо произнесла Целеста.
— Так и будет, главное, сдерживай первые порывы и сначала думай, — строго наказала Риалин и обвела нас серьезным взглядом. — Это всех касается, девушки. Эффизея, подожди расстраиваться. Да, Вечный тебя то ли наградил, то ли наказал, пока неясно. Но он отходчивый и может вскоре передумать. В крайнем случае через двенадцать лет подрастешь и вновь будешь выглядеть тридцатилетней.
— А если не подрастешь, тоже хорошо — останешься вечно юной, — прошептала Шарли, думая о своем.
В нашей четверке только я чистокровный человек, остальные полукровки: в Шарли течет кровь драконов, в Целесте — оборотней, а Риалин — эльфийка по отцу. Подруги никогда не сталкивались с предубеждением к юному облику. Жители Фирозии ждут хранительницу, которой смогут доверять — мудрую и опытную. Я сейчас похожа на нее? Ага, как же, держи карман шире и мешки захвати!
Да и Кассию я такая не понравлюсь, ведь выгляжу, наверняка, чуть старше его дочери. Прошло двадцать лет, но все еще помню, как презрительно он отзывался о восьмидесятилетнем члене Совета магов, который женился на девятнадцатилетней ведьме. Мол, он неплохо сохранился, но все равно весна для весны, а осень с зимой не вправе заглядываться даже на лето.
Сейчас моему королю сорок три, он в расцвете физических и магических сил, а я… я — костлявая щепка с двумя прыщиками вместо груди. Ох, забыла! Еще ведь бывает такая напасть, как юношеские прыщи… Если и они присоединятся к веснушкам, то я точно не смогу вернуть любовь самого желанного холостяка Фирозии.
— Эффи, посмотри на меня, — властно потребовала Риалин, и ее сине-фиолетовые глаза сверкнули сталью. Истинная принцесса дивных с даром подчинять подданных. Будь ее уши острее, никто бы и не подумал, что дочь повелителя эльфов родилась вне брака от деревенской ведьмы.
Вот только за двадцать лет я привыкла и не к таким замашкам нашей принцесски и уже не велась на ее магию.
— Чего тебе, Риалин? — Я вяло потыкала вилкой остывший кусок мяса. Аппетит так и не появился, хотя мне не помешало бы набрать парочку килограмм. — Не переживай, вскоре я успокоюсь и без твоих уговоров.
— Я знаю, — улыбнулась Риалин снисходительно. — И вместо сотни слов сегодня я преподнесу тебе подарок.
Шарли с Целестой тоже оторвались от своих тарелок. И советы, и подарки нашей дивной стоили внимания.
Сняв с изящной руки один из серебряных браслетов, Риалин протянула его мне.
— «Капля морока» — древний артефакт, который поможет вернуть тебе старый облик, и ни один маг не сумеет снять эту личину. Активируешь кровью и представишь себя такой, какой хочешь видеть.
Сердце мое забилось быстрее. Вот он, выход! Верну себе прежнюю внешность и Кассия.
— Риалин, спасибо, — прошептала я растроганно, даже слезы навернулись на глазах. — Благодарю от всей души!
— Уверена, король все еще любит тебя, — улыбнулась мягко эльфийка.
— Или ты добьешься его опять! — воинственно добавила Шарли.
Я поморщилась: добиваться мужчины? Думаю, такое себе удовольствие… лучше бы он проявлял активность. Но если любовь моего принца, точнее, уже короля, подувяла, я все равно ее оживлю. Каждая женщина имеет право на счастье. Ведьма и вовсе обязана быть бессовестно счастливой, ведь злая, недовольная судьбой может перейти на сторону Хаоса, став темной колдуньей.
— Ладно, девушки, хватит обсуждать мою проблемку. — Я решительно поставила точку в малоприятном разговоре, горя желанием подняться в свою комнату и активировать подарок Риалин. — Чем займемся? Завтра прибывают наши сопровождающие, так может, прогуляемся по городу?
Шарли пожала плечами. Целеста радостно закивала головой. Риалин же с любопытством уставилась на входную дверь.
Я тоже обернулась.
В «Большой барыш» пожаловали тролли. Только трое, но все равно возникло ощущение, что трактир уменьшился. Выше двух метров, мускулистые мужчины с серой кожей и выбритыми черепами. Рядовые воины Великой Степи.
Удобно, что социальный статус можно распознать по волосам: самые длинные у шаманов и вождей. Пользуясь тем, что нас скрывало заклинание отвода глаз, я без стеснений следила за новыми посетителями. До отправления в Занебесье я не видела троллей вблизи.
Грубоватые черты лица, узкий разрез карих глаз, приплюснутые крылья носа и слегка выступающие нижние и верхние клыки. Чем шире скалятся, тем хищнее, агрессивнее у них настроение. Если правильно помню, у троллей улыбка — первейший повод помериться силами, своеобразный вызов.
— Эффи, не пялься на них — почувствуют взгляд, не поможет и заклинание, — посоветовала Шарли и тихо добавила: — Заметила, что стала менее сдержанной? Прямо как в юности? Это откат в возрасте влияет так?
Я молча отмахнулась от слов полудраконицы — тролли гораздо интереснее беспочвенных допущений.
Легкие мокасины, штаны из кожи хорошего качества, вышитые и украшенные небольшими выбеленными косточками. Ремни с ярко начищенными медными бляхами. Выше пояса одежды нет — летом тролли предпочитали ходить полуголыми, демонстрируя глыбы мышц. Связки примитивных амулетов из перышек, костей и клыков на шеях, широкие браслеты на руках — тролли, впрочем, как и орки, любили украшения. Что интересно, волос на теле практически нет.
