Он подымался по склону одного из холмов предгорий. Оглянулся и заметил драконий патруль, идущий по его следу. Тройка драконов была ещё обманчиво далеко, но молодой врайкул знал, что обречён. Ещё никому не удавалось уйти от разъярённых, вставших на след мародёра, драконов.
Колдун ругал себя последними словами. Если бы он не позарился на неведомый артефакт, он ушёл бы раньше и быстрее! Он потратил полторы недели, окольными путями добираясь к погосту, чтобы вернутся кратчайшим путём. Врайкул ругал себя совершенно напрасно, даже полностью на легке можно было выиграть максимум пол дня. Слишком мало, чтобы скрыться.
Колдун раздражённо схватился за лямки своей ноши, чтобы сбросить с таким трудом добытый груз и попытаться затеряться в расположенных неподалеку пещерах, кишевших ядовитыми йоморунгами и другими хищниками. Колдун зацепил за какой-то выступ на артефакте и свет дня померк.
Врайкул пришёл в себя поздней ночью. Он подскочил: "Драконы!, Бежать!!!", с трудом встал на ноги, и только потом отметил подозрительную тишину, царившую вокруг. Оглянувшись, Колдун отметил полное отсутствие каких-либо следов на снежном полотне, сколько хватало его взора.
Немного успокоившись, везучий мародёр взвалил на спину свою ношу и двинулся на север. Добычу, если что, он всегда успеет бросить, а пока... Его рассудок затмила внезапно взыгравшая алчность, напрочь вытеснив размышления о внезапно исчезнувшей погоне.
В руки молодому врайкулу попал один из прототипов устройств, разработанных стаей Ноздорму для путешествия смертных во времени. Когда дряхлый дракон отправился умирать к погосту, он и подумать не мог, что казалось бы неудачный экземпляр, что он носил как напоминание на шее, в момент его смерти получит недостающий заряд временной магии.
Прототип, на самом то деле, был очень удачным. Но смотря для кого. Он был завязан на смерть создателя. Для драконов это было неприемлемо. Для Колдуна ? огромное, просто невероятное, везенье.
Колдун успешно добрался домой. Он ещё не знал, что осуществил скачёк во времени. И когда заявился к собственной матери, готовился получить разнос за опоздание. Ему приказали отправляться в охотничий лагерь сроком на ближайшие две недели, а по его расчётам, заканчивалась уже третья.
- Ты ещё здесь - Я же утром тебя отправила в лагерь! Уйди с глаз моих, и чтобы без прирученного протодракона я тебя больше не видела! Бери его где хочеш, хоть из яйца высиди!!! ? негодовала мать. Сын не оправдал её надежд. Она то думала, что сын, как и его отец, сумеет поладить с ездовыми протодраконами, которых у Брунхильд было не так уже и много. Ещё меньше было наездников. Но эти ящеры невзлюбили её сына. Несколько раз его едва спасали от готовых разорвать молодого врайкула ездовых протодраконов. И наконец, терпение матери, метившей на место главы сестёр, лопнуло.
Колдун лишь усмехнулся: ему только того и надо было. У подножия Храма Штормов, рядом с загадочным провалом он уже давно облюбовал себе укромную пещеру. Лязг, доносившейся из провала отпугивал и хищников, и других врайкулов. Они считали, там обитают злые духи. На самом деле, там работала древняя машина титанов. Но для Колдуна это не имело никакого значения. Ему было нужно время, спокойно подготовится к осуществлению плана.
Он провёл несколько недель в пещере около Храма. Колдун сварил своё зелье, но пить его не спешил. Оно позволяло одержать победу на любым из Врайкул. С его помощью можно было занять сколь угодно высокое место в иерархии этого сурового народа. Но теперь, пережив ужас преследования драконами, он возжелал большего. В том же гримуаре, некогда украденном у некромантов Плети, где был прочитан рецепт зелья, говорилось, что малая толика сего варева, усиленная частицей сущности Аспекта, позволяет одержать неоспоримую власть над всеми народами Азерота. Порция готового зелья получилась большой. Много больше необходимого для него одного. Хватило бы и принять необходимую порцию сейчас. Осталось бы на потом. Но было и очень неприятное для Врайкула условие. Зелье имело разовый эффект. Любое другое подобное воздействие теряло свою силу, для единожды попробовавшего именно это зелье.
Колдун проводил опыты и с неведомым артефактом, добытым в погосте. Однажды, когда за границей укромной пещеры неистовствовала жестокая метель, в его руки попало большое, покрытое полупрозрачными кристаллами, золотистое яйцо. Это произошло после очередного опыта, в ходе которого артефакт в прямом смысле слова развалился на куски. Так уж совпало, что в этот день случился выплеск энергии из машины титанов, позволивший получить столь удивительный и непредсказуемый результат. Но яйцо... Это, определённо, было драконье яйцо. Оно походило и на яйца протодраконов, и на яйца из кладки разумных драконов, насколько верно они описывались нынче покойными очевидцами.
Врайкул не знал, что в его руки попало яйцо из времён, когда протодраконы имели все шансы обрести разум. До проклятия Саргероса на заре времён. Он только взял светящийся предмет в руки, как он пошёл трещинами. Молоденький, разумный протодракончик обрёл своего хозяина.
Воля Брунхильды - матери была исполнена в самом прямом смысле слова. Золотистый протодракончик рос очень быстро, уже через полтора год Колдун впервые оседлал его. Остатки артефакта, хранившие эманации древней магии, он вплёл в качестве украшений для поводьев.
Со временем, дракон сроднился с этими поводьями. Он каким-то образом научился пользоваться остатками их энергии. На подобии, как нынче работают камни возврата таверны. Вместе со своим седоком, молодой протодракон мог телепортироваться в место, где впервые открыл глаза, к пещере у Храма Штормов, рядом с Машиной Титанов.
Он мог делать это раз в сутки, не чаще, но ведь мог! Колдун стал хозяином сокровища, которое трудно переоценить. Из этого протодракона было можно взрастить верного, могучего соратника. Но алчный Колдун предпочёл сотворить из него своего преданного раба.
Колдун больше не возвращался в родную деревню. Он наводил контакты с другими кланами Врайкулов. Погостил у родственников со стороны отца в Ледяной Короне, познакомился с Укротителями Протодраконов из Седых Холмов. В конце концов, он познакомился с молодым Ингваром, из Ревущего Фьорда. К тому времени Колдун ещё не испытал своё зелье, и, в обмен на некоторые услуги, продал молодому и тщеславному вождю небольшую порцию.
Зелье оказалось выше всяких похвал. Ингвар в скором времени захватил власть в Крепости Утгард, ну а Колдун... Он тоже извлёк свою пользу.
Где-то в это время, новый Король - Лич, бывший Принц Артас, начал расширять своё влияние в пределах Нордскола. Жертвами его интриг стали племена могучих троллей Зул'Драка. Пользуясь Властью над Валькириями, он стал прибирать к рукам и народ Врайкул. Но это было далеко не всё. Артас задумал воскресить в форме нежити и подчинить саму Синдрагосу, супругу Малигоса.
Колдун как-то узнал об этих планах. Более того, он точно проведал точный день и час тёмного ритуала воскрешения. Это был очень сложный ритуал, его объектом стал один из погибших аспектов. Он должен был проходить в строго определённое время и в определённом месте, в Каньоне Гибели Синдрагосы.
Требовалось не просто оживить её останки, но и вселить саму сущность второго по силе дракона из клана Хранителей Магии. А Колдуну как раз не доставало частицы сущности Аспекта. Покойного, озлобленного в миг смерти ? нельзя было и помыслить о более удачном сочетании. Над этим стоило подумать.
Колдун составил план собственный. Какими путями он сумел добыть троллий камень душ, никому не ведомо. Но он его достал. Врайкул скрылся в камнях, рядом с местом ритуала за несколько дней до его начала, и стал ждать.
Протодракон ждал на вершине соседней скалы. У него был строгий наказ, в нужное время спикировать к месту ритуала, подхватить хозяина.
Пользуясь, что столь могучее колдовство нельзя прерывать, пользуясь собственным навыком телепортации, перенести Колдуна домой, в пещеру.
План был смел, дерзок, и обречён на успех. Если бы не одно "но". Это была молодая драконица из синей, недавно начавшей возрождаться стаи, Вирагоса.
Когда Малигос очнулся от забытья, длившегося десять тысячелетий со дня смерти Синдрагосы, род синих драконов почти угас. Несколько десятков дальних сородичей - всё что осталось от некогда могучей стаи. И очень мало молодых драконов было среди них. Вирагоса была такой малышкой. Она была единственной из сохранившейся в Нордсколе кладки. Она была очень похожа на Синдрагосу. Она была их дочерью.
Другие драконы растили её пока отец предавался отчаянию. Она не знала точно, её ли это родители. И когда владыка синих драконов пришёл в себя, долго не осмеливалась даже заговорить с ним. Впрочем, старому дракону того и не требовалось. Ему хватило одного взгляда, чтобы отметить её схожесть с погибшей супругой. И лишь потом Малигос услышал голос крови... Он ждал, пока дочь наберётся смелости, и собирался с духом сам, готовился к не простому разговору.
Вирагоса облетала северную окраину Нордскола. Она почти решилась поговорить с отцом. Да, теперь она тоже была уверена, что с отцом. Она была драконом из стаи, оберегающей магию. Магия и подтвердила их родство. Недавно она выяснила, где покоятся останки Синдрагосы. Кому как не дочери было дано это узнать. Она летела к месту гибели своей матери, собираясь призвать отца и наконец открыться ему. Могущественнейшему дракону из синей стаи, в полной силе, ничего не стоит построить портал в любую точку Азерота.
Пролетая Ледяную Корону, Вирагоса ощутила, что с этим ледником что-то сильно не в порядке. Мало того, что в обнаруженном пристанище Рыцарей Смерти, Мрачном Своде, кипела подозрительная деятельность, шибая омерзительным духом неживого. К юго-западу зоркие драконьи глаза увидели закладку нового строения. Алдур'тар. Нужно было как можно быстрее поговорить с отцом, в Нордсколе творилось что-то странное. Не будь Вирагосса драконом, она бы сказала, ужасное. Молодая, относительно молодая драконица отправила клич Малигосу и направилась в Каньон гибели Синдрагосы.
И вот, приближаясь к останкам древней драконици, Вирагоса снова была удивлена. Над землёй раскручивался настоящий смерч колдовской силы. Он был ещё небольшой. Но драконица из стаи хранителей магии хорошо различала заключённую в нём мощь. Она была сопоставима с творениями титанов. И вызывала самые недобрые предчувствия.
Вот, засветились древние драконьи кости. Вот, над ними возникло недоброе сияние и стало уплотнятся, принимая форму дракона. Вирагоса смотрела и не верила, узнавая в призванной сущности свою мать.
Но вдруг, из-под камня, немного в стороне, невидимо для заклинателя, протянулся луч иного света. Он врезался в силуэт дракона, высасывая его частицы.
- Мама! Нет!!!, - взревела Вирагоса, выпуская столп синеватого, волшебного огня в сторону спрятавшегося за камнем Колдуна. Он ещё успел вскочить на верного, золотистого протодракона, когда его настигло смертоносное пламя. Раздался негромкий хлопок, с которым самонадеянный врайкул превратился в клуб невесомой сажи, а треснувший кристалл ? выпустил заключённую частицу. Взревевший протодракон провалился в разгоревшийся портал, подстёгнутый волшебством драконьего пламени.
- Мама... - прошептала Аригоса, наблюдая как оживает скелет, вымороженный за долгие тысячелетия до прозрачности.
- Убить. - Коротко приказала тень в капюшоне, проводившая этот ритуал. Искра узнавания, загоревшаяся было в драконьем черепе, сменилась равнодушным, ледяным светом. Дракон - нежить, повелительница Ледяных Драконов Нордскола, яростно выщерила пасть. Поток ледяного пламени поглотил зашедшуюся криком Вирагосу.
Малигос подлетал к провалу каньона. Он устал после перехода порталом с другого континента, и лишь беспомощно наблюдал. Как его погибшую супругу воскрешает какой-то из смертных, владеющей огромной силой. Как его подруга возрождается в виде неживого. Как её едва не рвёт на части магия другого... смертного. И наконец, как по приказу кого-то из рода людского, мать убивает собственную дочь, и останки Вирагоссы засасывает определеённо колдовской портал. Отзвуки магии, тянувшейся от схлопнувшегося портала, выдавали Врайкул. Ближайших родственников людей...
Король Лич и его первый ледяной дракон скрылись в метели. А никем не замеченный Малигос помчался к средоточию мощи Синей стаи. В Окулус. Может, именно это и стало последней каплей, после которой Синий Владыка хранителей волшебства Азерота счёл смертных магов недостойными обладать самой магией. Кто знает. Если бы Малигос рассказал кому-то из сородичей - аспектов об увиденном, всё могло бы сложится иначе. Но случилось что случилось. История последнего вторжения Плети в Азерот, судьба экспедиций, отправленных Ордой и Альянсом в Нордскол, известна многим.
А у пещеры только что погибшего Колдуна разворачивался выход портала. Сначала он вышвырнул дымящегося протодракона, потом ? обледеневшее тело Варигосы. Смешались магия из украшений, частиц артефакта, что ещё сохранились в уцелевших поводьях. Волшебное пламя Варигосы пропитало самого протодракона, он прямо светился изнутри синеватым светом. Треснувший кристалл, так и не впитавший частицу сущности Синдрагосы, выпустил магию Вуду. А с оглушённым телом Вирагосы, в этот и без того нестабильный клубок, вплелась магия Короля Лича и ледяное дыхание Королевы Ледяных Драконов. Над Грозовой Грядой прозвучал новый взрыв. Он вышвырнул сущности погибших магических ящеров в то, что друиды зовут "Изумрудным сном". Убежище Колдуна прекратило своё существование. Лавина, сошедшая следом, смела все следы.
Но расположенная неподалеку постройка Титанов не позволила кануть этой истории в забвенье. Мощный выплеск столь разнородной магии запустил машину, подобную устройству в Чертогах Камня. Если тот агрегат, предназначенный для производства Земельников, был осознанно перенастроен Сьонниром Литейщиком на создание железных дворфов, и других, определённо живых, монстров, то эта машина перестроилась самостоятельно. Она и сейчас, каждый месяц, в один и тот же день, час, воссоздаёт либо Варигоссу, какой она прошла через портал, либо Золотистого Протодракона, светящегося изнутри синеватым светом. И если от Вирагоссы получается только обездушенное тело, умеющее только двигатся и убивать, то с протодраконом сложнее. Всё дело в его поводьях, которые машина также попыталась воссоздать. Из-за взрыва в момент, когда их образ считывался, копия приобрела уникальные свойства.
Попав в руки смертного, убившего бездушного протодракона, поводья притягивают ближайшую сущность протодракона ездового. Их духи всё ещё обитают в Нордсколе. Протодракон воскресает с новой сущностью, и покоряется тому, кто его смог победить, а поводья рассыпаются прахом. В ином случае, бездушное существо, будь то, как их называют гномы, клон Вирагосы, или Золотистого, гибнет и в скором времени исчезает. А машина около месяца заряжается, после чего создаёт новую драконью "болванку"...
- Именно Золотистого протодракона позже назвали Затерянным во Времени протодраконом. Ведь, чтобы ни случилось, в определённое время он выскользнет будто из пустоты, как бы из другого времени. А эффект, когда поводья воссоединяют новое тело с каким-то из духов протодракона, подобен истинному возрождению.
Колдун ругал себя последними словами. Если бы он не позарился на неведомый артефакт, он ушёл бы раньше и быстрее! Он потратил полторы недели, окольными путями добираясь к погосту, чтобы вернутся кратчайшим путём. Врайкул ругал себя совершенно напрасно, даже полностью на легке можно было выиграть максимум пол дня. Слишком мало, чтобы скрыться.
Колдун раздражённо схватился за лямки своей ноши, чтобы сбросить с таким трудом добытый груз и попытаться затеряться в расположенных неподалеку пещерах, кишевших ядовитыми йоморунгами и другими хищниками. Колдун зацепил за какой-то выступ на артефакте и свет дня померк.
Врайкул пришёл в себя поздней ночью. Он подскочил: "Драконы!, Бежать!!!", с трудом встал на ноги, и только потом отметил подозрительную тишину, царившую вокруг. Оглянувшись, Колдун отметил полное отсутствие каких-либо следов на снежном полотне, сколько хватало его взора.
Немного успокоившись, везучий мародёр взвалил на спину свою ношу и двинулся на север. Добычу, если что, он всегда успеет бросить, а пока... Его рассудок затмила внезапно взыгравшая алчность, напрочь вытеснив размышления о внезапно исчезнувшей погоне.
В руки молодому врайкулу попал один из прототипов устройств, разработанных стаей Ноздорму для путешествия смертных во времени. Когда дряхлый дракон отправился умирать к погосту, он и подумать не мог, что казалось бы неудачный экземпляр, что он носил как напоминание на шее, в момент его смерти получит недостающий заряд временной магии.
Прототип, на самом то деле, был очень удачным. Но смотря для кого. Он был завязан на смерть создателя. Для драконов это было неприемлемо. Для Колдуна ? огромное, просто невероятное, везенье.
Колдун успешно добрался домой. Он ещё не знал, что осуществил скачёк во времени. И когда заявился к собственной матери, готовился получить разнос за опоздание. Ему приказали отправляться в охотничий лагерь сроком на ближайшие две недели, а по его расчётам, заканчивалась уже третья.
- Ты ещё здесь - Я же утром тебя отправила в лагерь! Уйди с глаз моих, и чтобы без прирученного протодракона я тебя больше не видела! Бери его где хочеш, хоть из яйца высиди!!! ? негодовала мать. Сын не оправдал её надежд. Она то думала, что сын, как и его отец, сумеет поладить с ездовыми протодраконами, которых у Брунхильд было не так уже и много. Ещё меньше было наездников. Но эти ящеры невзлюбили её сына. Несколько раз его едва спасали от готовых разорвать молодого врайкула ездовых протодраконов. И наконец, терпение матери, метившей на место главы сестёр, лопнуло.
Колдун лишь усмехнулся: ему только того и надо было. У подножия Храма Штормов, рядом с загадочным провалом он уже давно облюбовал себе укромную пещеру. Лязг, доносившейся из провала отпугивал и хищников, и других врайкулов. Они считали, там обитают злые духи. На самом деле, там работала древняя машина титанов. Но для Колдуна это не имело никакого значения. Ему было нужно время, спокойно подготовится к осуществлению плана.
Он провёл несколько недель в пещере около Храма. Колдун сварил своё зелье, но пить его не спешил. Оно позволяло одержать победу на любым из Врайкул. С его помощью можно было занять сколь угодно высокое место в иерархии этого сурового народа. Но теперь, пережив ужас преследования драконами, он возжелал большего. В том же гримуаре, некогда украденном у некромантов Плети, где был прочитан рецепт зелья, говорилось, что малая толика сего варева, усиленная частицей сущности Аспекта, позволяет одержать неоспоримую власть над всеми народами Азерота. Порция готового зелья получилась большой. Много больше необходимого для него одного. Хватило бы и принять необходимую порцию сейчас. Осталось бы на потом. Но было и очень неприятное для Врайкула условие. Зелье имело разовый эффект. Любое другое подобное воздействие теряло свою силу, для единожды попробовавшего именно это зелье.
Колдун проводил опыты и с неведомым артефактом, добытым в погосте. Однажды, когда за границей укромной пещеры неистовствовала жестокая метель, в его руки попало большое, покрытое полупрозрачными кристаллами, золотистое яйцо. Это произошло после очередного опыта, в ходе которого артефакт в прямом смысле слова развалился на куски. Так уж совпало, что в этот день случился выплеск энергии из машины титанов, позволивший получить столь удивительный и непредсказуемый результат. Но яйцо... Это, определённо, было драконье яйцо. Оно походило и на яйца протодраконов, и на яйца из кладки разумных драконов, насколько верно они описывались нынче покойными очевидцами.
Врайкул не знал, что в его руки попало яйцо из времён, когда протодраконы имели все шансы обрести разум. До проклятия Саргероса на заре времён. Он только взял светящийся предмет в руки, как он пошёл трещинами. Молоденький, разумный протодракончик обрёл своего хозяина.
Воля Брунхильды - матери была исполнена в самом прямом смысле слова. Золотистый протодракончик рос очень быстро, уже через полтора год Колдун впервые оседлал его. Остатки артефакта, хранившие эманации древней магии, он вплёл в качестве украшений для поводьев.
Со временем, дракон сроднился с этими поводьями. Он каким-то образом научился пользоваться остатками их энергии. На подобии, как нынче работают камни возврата таверны. Вместе со своим седоком, молодой протодракон мог телепортироваться в место, где впервые открыл глаза, к пещере у Храма Штормов, рядом с Машиной Титанов.
Он мог делать это раз в сутки, не чаще, но ведь мог! Колдун стал хозяином сокровища, которое трудно переоценить. Из этого протодракона было можно взрастить верного, могучего соратника. Но алчный Колдун предпочёл сотворить из него своего преданного раба.
Колдун больше не возвращался в родную деревню. Он наводил контакты с другими кланами Врайкулов. Погостил у родственников со стороны отца в Ледяной Короне, познакомился с Укротителями Протодраконов из Седых Холмов. В конце концов, он познакомился с молодым Ингваром, из Ревущего Фьорда. К тому времени Колдун ещё не испытал своё зелье, и, в обмен на некоторые услуги, продал молодому и тщеславному вождю небольшую порцию.
Зелье оказалось выше всяких похвал. Ингвар в скором времени захватил власть в Крепости Утгард, ну а Колдун... Он тоже извлёк свою пользу.
Где-то в это время, новый Король - Лич, бывший Принц Артас, начал расширять своё влияние в пределах Нордскола. Жертвами его интриг стали племена могучих троллей Зул'Драка. Пользуясь Властью над Валькириями, он стал прибирать к рукам и народ Врайкул. Но это было далеко не всё. Артас задумал воскресить в форме нежити и подчинить саму Синдрагосу, супругу Малигоса.
Колдун как-то узнал об этих планах. Более того, он точно проведал точный день и час тёмного ритуала воскрешения. Это был очень сложный ритуал, его объектом стал один из погибших аспектов. Он должен был проходить в строго определённое время и в определённом месте, в Каньоне Гибели Синдрагосы.
Требовалось не просто оживить её останки, но и вселить саму сущность второго по силе дракона из клана Хранителей Магии. А Колдуну как раз не доставало частицы сущности Аспекта. Покойного, озлобленного в миг смерти ? нельзя было и помыслить о более удачном сочетании. Над этим стоило подумать.
Колдун составил план собственный. Какими путями он сумел добыть троллий камень душ, никому не ведомо. Но он его достал. Врайкул скрылся в камнях, рядом с местом ритуала за несколько дней до его начала, и стал ждать.
Протодракон ждал на вершине соседней скалы. У него был строгий наказ, в нужное время спикировать к месту ритуала, подхватить хозяина.
Пользуясь, что столь могучее колдовство нельзя прерывать, пользуясь собственным навыком телепортации, перенести Колдуна домой, в пещеру.
План был смел, дерзок, и обречён на успех. Если бы не одно "но". Это была молодая драконица из синей, недавно начавшей возрождаться стаи, Вирагоса.
Когда Малигос очнулся от забытья, длившегося десять тысячелетий со дня смерти Синдрагосы, род синих драконов почти угас. Несколько десятков дальних сородичей - всё что осталось от некогда могучей стаи. И очень мало молодых драконов было среди них. Вирагоса была такой малышкой. Она была единственной из сохранившейся в Нордсколе кладки. Она была очень похожа на Синдрагосу. Она была их дочерью.
Другие драконы растили её пока отец предавался отчаянию. Она не знала точно, её ли это родители. И когда владыка синих драконов пришёл в себя, долго не осмеливалась даже заговорить с ним. Впрочем, старому дракону того и не требовалось. Ему хватило одного взгляда, чтобы отметить её схожесть с погибшей супругой. И лишь потом Малигос услышал голос крови... Он ждал, пока дочь наберётся смелости, и собирался с духом сам, готовился к не простому разговору.
Вирагоса облетала северную окраину Нордскола. Она почти решилась поговорить с отцом. Да, теперь она тоже была уверена, что с отцом. Она была драконом из стаи, оберегающей магию. Магия и подтвердила их родство. Недавно она выяснила, где покоятся останки Синдрагосы. Кому как не дочери было дано это узнать. Она летела к месту гибели своей матери, собираясь призвать отца и наконец открыться ему. Могущественнейшему дракону из синей стаи, в полной силе, ничего не стоит построить портал в любую точку Азерота.
Пролетая Ледяную Корону, Вирагоса ощутила, что с этим ледником что-то сильно не в порядке. Мало того, что в обнаруженном пристанище Рыцарей Смерти, Мрачном Своде, кипела подозрительная деятельность, шибая омерзительным духом неживого. К юго-западу зоркие драконьи глаза увидели закладку нового строения. Алдур'тар. Нужно было как можно быстрее поговорить с отцом, в Нордсколе творилось что-то странное. Не будь Вирагосса драконом, она бы сказала, ужасное. Молодая, относительно молодая драконица отправила клич Малигосу и направилась в Каньон гибели Синдрагосы.
И вот, приближаясь к останкам древней драконици, Вирагоса снова была удивлена. Над землёй раскручивался настоящий смерч колдовской силы. Он был ещё небольшой. Но драконица из стаи хранителей магии хорошо различала заключённую в нём мощь. Она была сопоставима с творениями титанов. И вызывала самые недобрые предчувствия.
Вот, засветились древние драконьи кости. Вот, над ними возникло недоброе сияние и стало уплотнятся, принимая форму дракона. Вирагоса смотрела и не верила, узнавая в призванной сущности свою мать.
Но вдруг, из-под камня, немного в стороне, невидимо для заклинателя, протянулся луч иного света. Он врезался в силуэт дракона, высасывая его частицы.
- Мама! Нет!!!, - взревела Вирагоса, выпуская столп синеватого, волшебного огня в сторону спрятавшегося за камнем Колдуна. Он ещё успел вскочить на верного, золотистого протодракона, когда его настигло смертоносное пламя. Раздался негромкий хлопок, с которым самонадеянный врайкул превратился в клуб невесомой сажи, а треснувший кристалл ? выпустил заключённую частицу. Взревевший протодракон провалился в разгоревшийся портал, подстёгнутый волшебством драконьего пламени.
- Мама... - прошептала Аригоса, наблюдая как оживает скелет, вымороженный за долгие тысячелетия до прозрачности.
- Убить. - Коротко приказала тень в капюшоне, проводившая этот ритуал. Искра узнавания, загоревшаяся было в драконьем черепе, сменилась равнодушным, ледяным светом. Дракон - нежить, повелительница Ледяных Драконов Нордскола, яростно выщерила пасть. Поток ледяного пламени поглотил зашедшуюся криком Вирагосу.
Малигос подлетал к провалу каньона. Он устал после перехода порталом с другого континента, и лишь беспомощно наблюдал. Как его погибшую супругу воскрешает какой-то из смертных, владеющей огромной силой. Как его подруга возрождается в виде неживого. Как её едва не рвёт на части магия другого... смертного. И наконец, как по приказу кого-то из рода людского, мать убивает собственную дочь, и останки Вирагоссы засасывает определеённо колдовской портал. Отзвуки магии, тянувшейся от схлопнувшегося портала, выдавали Врайкул. Ближайших родственников людей...
Король Лич и его первый ледяной дракон скрылись в метели. А никем не замеченный Малигос помчался к средоточию мощи Синей стаи. В Окулус. Может, именно это и стало последней каплей, после которой Синий Владыка хранителей волшебства Азерота счёл смертных магов недостойными обладать самой магией. Кто знает. Если бы Малигос рассказал кому-то из сородичей - аспектов об увиденном, всё могло бы сложится иначе. Но случилось что случилось. История последнего вторжения Плети в Азерот, судьба экспедиций, отправленных Ордой и Альянсом в Нордскол, известна многим.
А у пещеры только что погибшего Колдуна разворачивался выход портала. Сначала он вышвырнул дымящегося протодракона, потом ? обледеневшее тело Варигосы. Смешались магия из украшений, частиц артефакта, что ещё сохранились в уцелевших поводьях. Волшебное пламя Варигосы пропитало самого протодракона, он прямо светился изнутри синеватым светом. Треснувший кристалл, так и не впитавший частицу сущности Синдрагосы, выпустил магию Вуду. А с оглушённым телом Вирагосы, в этот и без того нестабильный клубок, вплелась магия Короля Лича и ледяное дыхание Королевы Ледяных Драконов. Над Грозовой Грядой прозвучал новый взрыв. Он вышвырнул сущности погибших магических ящеров в то, что друиды зовут "Изумрудным сном". Убежище Колдуна прекратило своё существование. Лавина, сошедшая следом, смела все следы.
Но расположенная неподалеку постройка Титанов не позволила кануть этой истории в забвенье. Мощный выплеск столь разнородной магии запустил машину, подобную устройству в Чертогах Камня. Если тот агрегат, предназначенный для производства Земельников, был осознанно перенастроен Сьонниром Литейщиком на создание железных дворфов, и других, определённо живых, монстров, то эта машина перестроилась самостоятельно. Она и сейчас, каждый месяц, в один и тот же день, час, воссоздаёт либо Варигоссу, какой она прошла через портал, либо Золотистого Протодракона, светящегося изнутри синеватым светом. И если от Вирагоссы получается только обездушенное тело, умеющее только двигатся и убивать, то с протодраконом сложнее. Всё дело в его поводьях, которые машина также попыталась воссоздать. Из-за взрыва в момент, когда их образ считывался, копия приобрела уникальные свойства.
Попав в руки смертного, убившего бездушного протодракона, поводья притягивают ближайшую сущность протодракона ездового. Их духи всё ещё обитают в Нордсколе. Протодракон воскресает с новой сущностью, и покоряется тому, кто его смог победить, а поводья рассыпаются прахом. В ином случае, бездушное существо, будь то, как их называют гномы, клон Вирагосы, или Золотистого, гибнет и в скором времени исчезает. А машина около месяца заряжается, после чего создаёт новую драконью "болванку"...
***
- Именно Золотистого протодракона позже назвали Затерянным во Времени протодраконом. Ведь, чтобы ни случилось, в определённое время он выскользнет будто из пустоты, как бы из другого времени. А эффект, когда поводья воссоединяют новое тело с каким-то из духов протодракона, подобен истинному возрождению.
