– Ты приш-ш-шел… – казалось, шепот раздается со всех сторон, обнимал за плечи, задувал сквозняком в рукава, силясь добраться до сердца.
– Конечно, – не отрываясь от книги, Ван Юйлян спокойно отпил еще глоток вина. – Как и обещал.
– И не боиш-ш-шься? – шепот дробился на множество голосов, они кричали, еле слышно, даже заклинатель едва мог разобрать их крики, но в них было столько боли и страданий, что обычные люди не выдерживали, бежали в страхе прочь.
Ван Юйлян мягко улыбнулся:
– Чего мне бояться? У меня есть хорошее вино, прекрасная книга и собеседник до самого утра. Хочешь вспомнить былое?
…Таверна горела. За считанные мгновения первый этаж полностью поглотил огонь, люди еще метались внутри, силясь найти выход, но все двери, словно зачарованные, накрепко стояли на своих местах, как и ставни. Второй этаж пока заволокло дымом, однако и оттуда выбраться не получалось – ни на крышу, ни в окна, оставался только один путь – вниз, в огненный ад. Через несколько феней всё было кончено, однако… Однако на рассвете таверна стояла нетронутая, словно и не было никакого пожара, лишь сгоревшие трупы подтверждали, что пожар не привиделся жителям деревни. Шепоток «темное колдовство» передавал из уст в уста, и прибывший на место странного пожара заклинатель подтвердил и так очевидное – темное колдовство. И он даже знал, кто его сотворил…
– Смыс-с-сл? – философски отозвался шепот. – С-с-словно ты бы пос-с-ступил иначе. Хотя…
Порыв ветра дернул обновленные талисманы, словно в попытке оторвать их от стен, попытался взметнуть волосы заклинателя, но как на стену наткнулся и тут же яростно отхлынул прочь.
– С-с-скажи, ты бы поступил со мной такш-ш-ше, ес-с-сли бы я не был темным с-с-саклинателем? Был с-с-светлым?
Ван Юйлян задумчиво обновил своё вино.
…– Они достойны смерти! – горячился Дунь Хань. – За то, что они сотворили не только со мной, со многими другими людьми. Особенно с детьми!
– Возможно, – вздохнул Ван Юйлян. Рассказ о детстве Дунь Ханя произвел гнетущее впечатление, но Юйлян никак не мог поддержать желание собрата по ордену просто пойти и уничтожить всех.
– Возможно?! – Дунь Хань даже побледнел – от ярости и непонимания. Почему его друг вместо помощи вдруг выдал такую трусливую фразу? – Возможно?!
– Да, – Ван Юйлян твердо посмотрел на брата. – Они плохие люди. Но мы не можем просто их убить. Их нужно судить.
Уткнувшись в ладони, Дунь Хань невесело рассмеялся.
– Судить? Да ты представляешь, кто их прикрывает? Кому они заносят с поклоном каждый месяц деньги? Никто не посмеет их даже пальцем тронуть.
– Значит, нужно поймать на преступлении, тогда других вариантов не останется, – Ван Юйлян пытался вразумить своего брата, но чувствовал, что это бесполезно.
И действительно – тот лишь горько посмотрел в ответ и скомкано завершил разговор. Дни шли за днями, и как Юйлян не старался, Дунь Хань отдалялся от него, становился всё дальше и дальше, пока однажды совсем не исчез. Почти думали, что он сгинул на задании, но Ван Юйлян подозревал, что брат сбежал.
И действительно – судьба столкнула их через несколько лет, поставив друг против друга, заставив скрестить мечи и полученные умения. Светлый заклинатель победил своего бывшего брата, ставшего темным.
– Я отпускаю тебя, – внутренне содрогаясь, Ван Юйлян смотрел в темные, сумасшедшие глаза мастера проклятий Дунь Ханя, ныне носящего имя Мастер Цучжоу. Отправляясь на охоту за Мастером Цучжоу, Юйлян даже догадаться не мог, кого именно встретит. – Но помни – если хоть ещё один раз повредишь обычным людям, я тебя найду, и тогда – не отпущу.
Дунь Хань лишь криво усмехнулся и растворился в тенях, ничего не сказав в ответ…
– Не именно так, но всё равно остановил бы. Мы…
– Не именно так?! – комната содрогнулась от удара и призрачные руки сгорающих заживо людей с удвоенной силой заколотили в окна. – Ты-ы-ы! Ты с-с-сапер меня здес-с-сь! Вмес-с-сто того, ш-ш-штобы отправить к Ян Ло-вану!
– Мы должны защищать обычных людей дзянху, – плавно закончил Ван Юйлян, словно его и не перебивали. – Если бы убил только виновных, я бы мог ещё посмотреть на всё, прикрыв глаза, но не после смерти всех этих людей, – он окинул печальным взглядом комнату, в стенах которой бесновались запертые духи. Пока они не очистятся от гнева, нельзя отправить на перерождение, только уничтожить. А гнев их может утолить только смерть убийцы. Вот и пришлось запереть дух бывшего брата в этой старой, постепенно разрушающейся таверне, которую который год все обходили стороной. С каждым годом гневных душ становилось всё меньше, и Ван Юйлян надеялся, что оставшиеся смогут скоро насытиться местью и их можно будет отправить в подземное царство на суд и отработку грехов. Бывшего брата – тоже.
Когда небо на востоке начало светлеть, Ван Юйлян осторожно убрал в мешочек-цзянькунь книгу, вино и пиалу, еще раз прошел по таверне, перепроверяя талисманы. Шепот порывами сквозняка струился за ним, безуспешно пытаясь сорвать ритуал. Перед тем как приладить к двери последний талисман, Ван Юйлян обернулся:
– До встречи через год, мой предавший друг и верный враг.
Раздавшееся в ответ разъяренное шипение заглушил последний талисман. Таверна погрузилась в тишину, словно была обычным зданием. Но всё равно – любой, шагнувший за порог испытывал такой ужас, что разворачивался и бежал прочь. Этому способствовали не только запертый дух темного заклинатели и злые мертвые души, но и отпугивающую печать Ван Юйляня – он не хотел, чтобы кто-нибудь еще пострадал от действий его брата.
Поправив котомку и меч, Юйлян неторопливо зашагал по дороге, прочь от покинутой жителями проклятой деревни. Через год он вернется, чтобы обновить амулеты и печать. Может быть, Дунь Хань что-нибудь поймет за этот год. Или уйдет на новый круг жизни. Кто знает, встретятся ли они в новой жизни и какой будет их встреча.
