– Умирать страшно, да? – Джи прикурил, подал Безымянной тлеющую сигарету, – ты зачем в это ввязалась? Деньги?
Та молча кивнула. Кажется, она вообще не любила лишний раз подавать голос.
– Не дрожи, не стану я с тебя ничего требовать, – Джи наблюдал, как меняется выражение её лица, расслабляются сжатые в нитку губы, сходит на нет кривая морщина на лбу, – но ты, видимо, связалась с серьёзными парнями. Будь осторожней.
– Они называют себя Создателями Бога, – Безымянная порывисто выдохнула, колечко сизого дыма уплыло к потолку, – понятия не имею, что это значит.
– Стоп-стоп, – Джи поднял руки, – не хочу больше ничего знать. Нам обоим будет лучше забыть про этих ребят раз и навсегда. И будет хорошо, если и они забудут про тебя. Ты меня понимаешь?
Она кивнула:
– В Олд-Йорке я не задержусь.
– Вот и умница.
Воцарилось душное молчание. Серый дым плавал в несвежем воздухе инди-кабинки, закручивался кольцами у обитого дешёвым пластиком потолка. Его запах смешивался со сложным букетом ароматов – оттенки чужого пота, кислятины, пролитого эля и цветочной отдушки сплетались в тот неповторимый тон, из-за которого заведения вроде «ИндиГо» называли вонючками. Собственная рубашка вместо сандалово-яблочного «ShiBoss» радовала ароматом сырого бетона. На кожаной куртке белели свеженькие потёртости, придавая ей сходство с монохромной леопардовой шкурой, джинсы «украшала» серая пыль – отличное дополнение к каёмке под ногтями.
Хорошо, что в «вонючки» пускают всех без разбора.
SMP моргнул входящим сообщением, но Джи смахнул уведомление не глядя – потом. Безымянная продолжала цедить кофе, уставившись в стол. Джи смотрел на её неаккуратно убранные волосы. «Они называют себя Создателями Бога»... Во что ты вляпалась, дурочка?
Впрочем, неважно. Он знал её всего пару часов, да и знал – громко сказано. Ни имени, ни возраста, ни занятий – ничего, кроме привычки молчать и отводить глаза.
Точно так же она прятала взгляд, когда он её заметил – сутулую фигурку, судорожно впихивающую в мусороприемник мокрую сумку. Сумка не влезала. Аппарат ругался, выбрасывая на панель однотипные предупреждения. А она всхлипывала и продолжала.
– Помочь?
Зря он тогда не прошёл мимо. Что-то остановило – то ли простая вежливость, то ли любопытство. Всё же не каждая женщина плачет, выбрасывая мусор.
Зря не прошёл. Зря вообще сунулся через чёрный ход из офисной «иглы». Но после разговора с Айваном Ставски хотелось побыть наедине с собой. Айви знает своё дело – не просто так его контора занимает целый этаж в «игле» – и всё-таки доверять самое ценное, что есть, людям, пусть и талантливым, может быть, даже гениальным... От этого на душе становилось пусто. Когда чёрная коробочка, века назад извлечённая из тела Ли и последние сорок лет хранившаяся в «маторе», легла на стол Айви прямо перед табличкой «А. Ставски. Отдел прикладной кибернетики и биомеханики», в груди расползлась холодная пустота. Как будто не сердце Ли поблёскивало на полированном плексигласе, а его собственное.
Джи вышел через чёрный ход и наткнулся на Безымянную.
Она вскинула на него покрасневшие глаза, едва услышав предложение о помощи. Шарахнулась, поскользнувшись на мокрых обрывках, и упала бы, если бы Джи не ухватил её под локоть.
– Сумка слишком большая – раскройте её и выбросьте содержимое по частям, – предложил Джи, кивнув на негодующий мусоросборник. – Или это могу сделать...
И тут она разрыдалась опять и выложила ему всё. Пряча глаза, будто спохватившись, что слишком долго смотрит в лицо незнакомцу, рассказала – как договорилась выполнить поручение, как на счёт капнула круглая сумма, как ей выдали поклажу вместе с ярким оранжевым плащом и подробными инструкциями: где, как и когда. И как предупредили: подведёт – убьют.
Она струсила. Спокойная до последнего момента, сорвалась перед самым входом в здание «Дж.П. Морган Плаза». Увидела в зеркальных дверях своё отражение и поняла: не сможет. Не сможет войти в эти двери, потому что они закроются у неё за спиной навсегда.
Он тогда спросил только одно – время. Сколько осталось времени в запасе? К счастью, Безымянная оказалась пунктуальна и на любые встречи предпочитала приходить пораньше. Времени у них было достаточно. Джи выслушал её неожиданно чёткие наставления, набросил поверх куртки клоунскую рыжую хламиду (опознавательный знак для подельников), взял сумку и отправился в «Морган Плаза» – взрывать.
Вот только про рацию Безымянная ему сказать забыла.
– Я выключила рацию, когда решила сбежать, – худые плечи под тоненькой блузой поникли, голос Безымянной упал до еле слышного шёпота – уже не скрип старой ветки, а потрескивание догорающих углей. – Если бы я не забыла... Может быть, и не пришлось бы ничего делать. Может быть, они всё отменили...
– Ты даже не знаешь, сколько ещё человек должны были установить осцилляторы, – Джи взял с кофейного подноса салфетку и стал оттирать буро-серые разводы на ладонях, – не знаешь, подписался ли на это кто-то, кроме тебя.
Безымянная молчала.
– Как бы там ни было, – продолжал Джи, – видевший меня парень дал обет вечного безмолвия. И больше никто не пострадал – если тебя, конечно, это волновало, когда ты соглашалась на авантюру.
Ни звука в ответ.
– Пожарная сигнализация. Ты бы не поступила так же?
Безымянная отвернулась. Тоненький блик потолочной лампы дрожал на её волосах.
– Нет?
Ответа Джи так и не услышал.
***
Она ушла, оставив недопитый кофе. Джи возил по ладоням салфеткой, макая её в остывшую растворимую жижу. Покрытые царапинами руки саднило.
После ухода Безымянной Джи запер дверь. Время ещё оставалось – в ближайшие полчаса его никто не потревожит. Тем и хороши инди-кабинки.
Можно болтать с друзьями, смотреть порно, играть на бирже или надираться в стельку. Безлимитная сеть, напитки, дешёвые закуски-суррогаты – всё твоё, пока кредит не превысишь. Или пока не выйдет оплаченное время, и вот тогда твою разомлевшую тушку выдернут прямо из уютного видеочатика. Или схватят за шиворот и потащат в коридор, размазывая по полу блевотину, в который ты только что валялся.
Делай что угодно. Правило одно: следи за временем. Если не хочешь внезапно оказаться снаружи, конечно.
Вот почему на стене каждой инди-кабинки висят часы.
SMP моргнул, выбросив на запястье секундную проекцию циферблата. Шесть тридцать. Кабинка оплачена до семи – есть время подумать. Время наконец-то остаться наедине с собой, роскошь, так редко доступная в этой огромной клоаке. Роскошь, которую дарят вот эти замызганные вонючие кабинки.
Джи щёлкнул зажигалкой, глядя, как раскаляется, наливаясь алым, спиралька нагревателя. Закурил – дым синтетической сигареты хоть и вонял, но не настолько, как местные диваны. Белёсые струйки уползли к потолку кривыми зигзагами, и Джи только сейчас заметил, как дрожат его пальцы.
Час назад он разминулся с кривой старухой на какие-то доли секунды.
Рискнуть жизнью ради совершенно посторонней женщины, ради истерички, инфантильной жадной дуры – если уж так хотелось выплеснуть всё скопившееся внутри после встречи со Ставски, неужели нельзя было найти более достойный повод?
Джи раздражённо стряхнул серый столбик прямо на стол – пепельниц в «ИндиГо» не водилось – и затянулся снова. Вызвал к жизни SMP, и тот тут же высветил последнее уведомление. Срочное оповещение с «Акамары». Злость мгновенно улетучилась – экстренные рассылки логгеры практиковали, только когда случалось нечто действительно из ряда вон.
«Подтверждена связь обрушения крыла «Дж.П. Морган Плаза» с другими аналогичными происшествиями, имевшими место в последние два месяца на территории мегалополисов США и Китайской Евразии, неопубликованные полицейские отчёты сообщают о похищении полутора сотен ИБП новейшего образца из офиса компании «НорПол», готовившей выставку своей последней разработки – конденсаторов, способных выдерживать экстремально низкие температуры и стабильно работать в арктических условиях; офис компании располагался в обрушившемся крыле «Морган Плаза», что приводит нас к связи этого случая с другими недавними крупномасштабными кражами компьютерного оборудования, также закончившимися попыткой скрыть следы, представив их как теракт...»
Проекция мигнула, строчки пропали. Джи досадливо тряхнул рукой – всё-таки «помощнику» досталось больше, чем он думал.
«... группировка «VКибер» на этот раз официально заявила о своей непричастности – но если ни при чём крупнейшая хакерская организация, то...»
Тёмно-оранжевые буквы, так неприятно напоминающие рыжий плащ Безымянной, снова моргнули.
«... связать это и аналогичные происшествия с нетипичным массовым спросом на дешёвые туры в северные страны; на этом пока всё – оставайтесь на волне «Акамары»: вы слушаете нас, мы слушаем весь мир...»
Создатели Бога.
Сигарета погасла.
Джи швырнул её в чашку с кофе. Коричневые брызги дождём осели на рукаве куртки.
К чёрту всё это дерьмо. А ему стоит быть осмотрительнее и не лезть в первую попавшуюся переделку – если он, конечно, хочет дождаться результатов работы Айвана. Не для того он столько лет берёг себя, чтобы закончить так глупо. Не стоит рисковать – всё-таки с того света можно и не вернуться.
Он до сих пор не знал, сработала ли Машина Мастера, или подмокший револьвер Кван дал осечку. А, может быть, ни то и ни другое – и пуля пробила его лобную кость и засела в мозгу, а мир вокруг не более чем плод умирающей фантазии, галлюцинация предсмертного безумства. Мир, в котором уже есть способные взлетать на воздух реакторы, и смарт-проекторы, и гаджеты со встроенными фонарями яркостью в сотни люменов – мир, где каждую минуту шанс встретить Ли растёт. И будет расти, пока не превратится в неизбежность, как неизбежно начинается рассвет после самой чёрной ночи.
Или – и об этом думать было труднее всего – даром рекомбинации наделена не только Кван.
Он до сих пор не встретил ни одного из оставшихся Наблюдателей. Он даже не знал, живы ли они или, подобно игрушкам Мастера, застыли в капсулах жуткими полуживыми куклами. Единственная его со-сестра, Кван, звавшаяся теперь Безумной Ю, осела в Китай-городе через половину земного шара от него, и никаких контактов с ней у Джи не было. Он знал её адрес, её номер коммуникатора, её профиль в единой сети, но ни разу не позвонил. Боялся? Уж слишком её вишнёвые глаза напоминали ему о собственной неразрешённой дилемме.
Стоит ли беречь свою жизнь как единственную, или ему позавидует любая кошка, обладательница всего-то жалких девяти попыток?
И, может быть, нелепая импульсивная затея с осциллятором была продиктована как раз желанием выяснить это?
SMP снова засветился. Время. Его время вышло, а, значит, пора убираться – пока не убрали.
***
На улице сыпал промозглый дождь. Осенние сумерки только-только переползали в темноту, но центр уже полыхал неоном. Час пик. Запруженные электрокарами улицы стояли, воздух оглашался громкими сигналами. Дроны городской службы контроля носились, едва не задевая головы пешеходов, непрерывно сверкали вспышками миниатюрных камер. Пятничный вечер – самое время «доить» разозлённых и усталых граждан, спешащих пропустить по стаканчику в честь уик-энда.
Чьё-то утро завтра начнётся с похмелья и штрафных квитанций.
Джи встроился в поток пешеходов, обтекающий намертво встрявшие в пробку электрокары прямо по проезжей части. Прохладный ветер с запахом железа и горячего пластика ерошил мокрые волосы. Уворачиваясь от острых зонтичных спиц, Джи слегка сжал пальцами мочку левого уха. Из миниатюрного динамика, закреплённого в ушной раковине, полилась негромкая приятная мелодия, заглушая шум дождя по жёсткой коже куртки.
– Ближайший бар с хорошей кухней, – поднеся запястье к губам, скомандовал Джи.
SMP послушно вспыхнул, рисуя на тыльной стороне ладони карту. Линии расплывались, искажаемые каплями воды.
– Аудиомаршрут.
Музыка прервалась.
– Пешком или на мобиле? – поинтересовался приятный женский голос.
– Шутишь, – усмехнулся Джи, – ты только глянь, что тут творится.
– Боюсь, в моей конструкции отсутствует модуль визуальной оценки окружающей обстановки, – отозвались в ухе, – желаете провести апгрейд?
– И блок распознавания юмора заодно, пожалуйста, – Джи отбросил со лба мокрые волосы, – проложи пеший маршрут.
Следуя указаниям SMP, Джи миновал гудящую закупоренную Парк-авеню и выбрался на Мэдисон. В голове уже начинало неприятно шуметь. Пора было перекусить – иначе голод успеет взять своё, прежде чем он доберётся домой.
Бар «У Попа» приткнулся в полуподвале широченного строения, нашпигованного бутиками как рыбье брюхо икринками. Кислотная вывеска мерцала неровными буквами над самым тротуаром. Джи прищёлкнул языком.
– Надеюсь, повару здесь платят больше, чем дизайнеру.
Внутри царила тёмная душная теплота, даже приятная после промозглой улицы. Вместо ближней стены тускло светилась наполовину утопленная в нишу витрина из стеклопластика. Длинный и прямой как линейка зал оказался почти пуст.
Джи взял у скучающего бармена банку «Батори» с мясной тарелкой и присел за стол подальше от светящейся витрины.
Мясо оказалось на удивление свежим и почти натуральным, коктейль – в меру перченым и даже поданным как надо. Запивая нежные ломтики густой смесью апельсина, томатной массы и пряной зелени, Джи разглядывал редких посетителей. Шум в голове ослабевал, сходил на нет, гадливое чувство провальной пустоты в груди отдалилось, и он мысленно одобрил выбор наручного «помощника». Конечно, можно было добраться до одного из десятков дорвеев. Карты этих пунктов обращения имелись у любого из «детей ночи» (а разработчик карт, полу-независимая дочка Google Maps, хорошенько наживался на регулярных обновлениях, эксплуатируя потребность гемозависимых в актуальной информации о том, где можно получить препарат гемоглобина или, чем чёрт не шутит, удачно попасть на процедуру инициации – если квота позволяет). Но не хотелось. Не хотелось видеть мерзкие стерильно-холодные стены, из-за которых любой дорвей напоминал прозекторскую. Не хотелось нюхать вонь ароматических масел, слушать звон ампул с «ферритом» в медицинских шкафчиках, ухватывая краем глаза белые перепуганные лица тех, кому оставалось быть людьми считанные минуты.
Войти в дорвей может любой. Но выйти – только «дитя ночи».
Совсем как из «Дж.П. Морган Плаза».
Джи чертыхнулся про себя и яростно впился в прожаренное мясо. Острая кромка на зубах полосовала говядину, будто поварской нож.
Мясо и коктейль заглушат голод. А дома – дома найдётся, чем заполнить остатки пустоты.
Хлопнула барная дверь. Четыре фигуры в костюмах, чересчур громоздких даже для сырого осеннего вечера, синхронно шагнули на середину зала.
– Оставайтесь на своих местах!
Пропущенный через мегавокс голос разнёсся в полутёмном зале, отдавшись внутри противным холодком. Рука скользнула за спину, коснувшись успокаивающе-твердой рукояти «Сфинкса». Полиция?..
– Мы ищем только биохакеров! Повторяю, оставайтесь...
Джи отпустил «Сфинкс» и сплюнул. Уж лучше б полиция, чем эти выродки. Проклятье! Ну почему они всегда появляются не вовремя?
