- Но нельзя же всю жизнь перекраивать из-за одного поступка? Что, если радость ждёт тебя как раз там, где нет твоего планирования. Что, если из-за него радость и исчезает?
- Возможно, но я не жалуюсь на нехватку радости, – он улыбнулся.
- Подожди, подожди. Ну вот что именно тебе приносит радость? – я ощутила себя в азарте спора, и теперь пыталась доказать ему, что права именно я. - Назови что-нибудь одно.
- Ну, например моя работа.
- Хорошо, работа. Это твой бизнес, так?
- Да.
- Когда бизнеса у тебя ещё не было, ты его планировал?
- Нет. Я просто жил, – он смотрел хитро.
- То есть, когда ты начал его планировать, ты ещё не знал, что он принесет тебе радость, так? Я про то, что радость ты не планировал, так?
- Да.
— Значит радость явилась внезапно. А теперь скажи, если бы ты планировал бизнес с учетом того, чтобы он тебя радовал, у тебя бы получилось?
- Я определённо хотел, чтобы он меня радовал, но это никак не учитывалось в планах.
- Вот! Радость живёт там, где нет твоих планов. В спонтанных решениях! – я говорила возбуждённо.
- И в тех же местах водятся разочарование и боль, уж я-то знаю.
- Брось, нельзя всё измерять событием прошлого, оно уже прошло.
Он задумался, и это было удивительно. Обычно, когда ведут такие разговоры все остаются при своих и ничего не меняется. Слова просто звучат, люди просто соглашаются и потом делают по-старому.
- Ну хорошо. Ты победила, – он вытащил ноутбук и что-то в нём написал.
Я насторожилась. Теперь я даже переживала, что победила в этом споре.
- Что ты делаешь?
- Узнаешь, к тому моменту как приготовишь еду. Лучшую еду, кстати!
- Да, я хорошо готовила ещё в школе, и потом еще были не одни кулинарные курсы. Я отлично готовлю!
- Я знаю. Я же за тобой следил, – он улыбнулся и продолжал что-то писать.
Когда всё был готово и на столе стояли две тарелки, он просто отложил ноутбук и принялся за еду, ничего не говоря. Я удивилась.
- Ты сказал, что я узнаю, что ты делаешь, когда приготовлю еду?
- Ну так бы было, если бы я действовал по плану, но я проверю спонтанность и поэтому спонтанно тебе ничего не скажу, – он улыбался.
Волна злости снова поднялась во мне.
- Да ты просто любишь меня злить! Вызывать эмоции! Вот что тебе нужно!
- Получается?
- Нет!
Когда я была рядом с ним, со мной творилось что-то невероятное. За один вечер он был способен провести меня через злость, радость, страх и унижение. И когда он становился обычным, я тут же забывала всё зло, которое он мне сделал. Как будто зла и не было. Вот сейчас были просто два человека, нам было интересно друг с другом, и только это имело смысл.
- Ну, что там у тебя? Хорошо, хорошо! Я согласна, что не всегда спонтанные решения хороши.
- Завтра вечером ты летишь в Италию, я купил тебе билеты. Я поеду к Вике и узнаю, что с ней. Летишь на озеро Комо. Отдохнёшь перед свадьбой. Была там?
Это был внезапный поворот вечера.
- Нет, слышала много о нём.
- Теперь ещё и увидишь.
Меня опять кольнула ревность, и я вспомнила, что он упомянул Викину красоту, я не знаю почему я ревновала, это не объяснялось ничем.
- То есть ты меня просто отсылаешь?
- Да отправляю в кому, – пошутил он.
- А когда ты там окажешься? Да и что мне там делать?
- Впервые вижу, чтобы девушка не знала что там делать. Я приеду через пару дней.
- И еще, – я запнулась, - можно мне поехать без этого… - я очень смущалась просить у него разрешение.
- Без чего?
- Без пояса, – моё лицо залило краской.
Я просила разрешение, снова вернуть себе то, что и так было моим. Я снова ощутила предательское тянущее ощущение в животе. Он смотрел, не выражая ничего, и я в ужасе подумала, что он не разрешит, я затараторила:
- Я же ни плавать не смогу, ни одеться нормально, и потом…
- Ну?
Казалось, он знал, что я хочу сказать и ждал этого. Я теперь уже не могла скрыть краску на лице. Я знала, что принимаю его условия.
- И потом, я не собираюсь тебе изменять, – я снова признавала, его права на себя. Признавала, что мои новые документы, все его сказанные слова – всё это правда. И я и правда его жена. Иначе я бы даже не думала использовать такое слово как «измена».
- Ну раз ты просишь, то конечно. Пояс не бери. Я разрешаю.
Опять меня укололо, он снова разрешал, и я, оказывается, просила. Может, и просила, но зачем же мне это говорить вот так. Я незаметно сжала кулаки. Он продолжил:
- С браслетом кстати можешь даже плавать. Не волнуйся.
Этим он снял все вопросы, на тему - могу ли я поехать без браслета.
Мы закончили ужинать. И он повёл меня к постели. Из-под моей кровати он вытащил коробку.
- Это подарок для тебя. Раздевайся.
Я чувствовала, что я не у себя дома - у меня под кроватью была коробка приличных размеров, а я даже не знала об этом. Он не только забирает моё, например таблетки, но и оставляет здесь всё, что захочет.
Я дрогнула, я не знала, чего ожидать. Нет, вернее сказать, я знала, чего можно ожидать от него. Сейчас он достанет подарок еще похлеще, чем пояс верности.
Я скинула халат и стояла перед ним голая. Он достал из коробки ожерелье. Красное, из больших круглых рубинов. Я взяла его в руки и рассматривала красный насыщенный цвет и ровные формы рубинов. Мне оно понравилось.
Он дал мне поразглядывать, а затем надел его мне на шею. Я повернула голову и увидела себя в зеркале - полностью голая с таким украшением на шее я выглядела очень развратно. Красный цвет рубинов придавал мне вид куртизанки.
Он разделся, подцепил пальцем нитку ожерелья и потянул меня на кровать.
- Твой новый ошейник, – я смотрела как его жёсткие губы произнесли это.
Я снова почувствовала себя на поводке, но в отличие от того первого раза на оргии, теперь я буду сама надевать его. Когда я это поняла, внутри живота снова всё приятно содрогнулось.
Он лежал на спине, я как кошка стояла над его телом.
- Принеси мне мою сумку. Она у двери.
Я сглотнула, я знала, что этим не кончится. Что его подарки всегда не просто так. По телу пробежала дрожь. Я встала и скрылась в темноте коридора. Там я взяла чёрную сумку, точно такую он дал мне в первый раз. Тот факт, что эта сумка выглядела точно так же, заполнил меня влажной тревогой. Я подняла сумку и отметила, что она была довольно легкая. Через несколько секунд я вернулась и положила сумку на кровать перед ним. Сама же осталась стоять на полу. Я как будто понимала своё место сейчас. Я ждала.
Он вытащил из сумки кожаный упругий стек. Он согнул его в руках, и я ощутила, как вместе с тем, как напряжение копится в теле стека, оно копится и в моём теле. Я впервые видела что-то подобное так близко, и никогда не думала, что подобная вещь может быть применена ко мне.
Он поставил сумку на пол, взял меня за руку и уложил на кровать.
- Раздвинь ноги шире, я буду бить между ног, если посмеешь свести их вместе, всё начнем заново.
Я медленно выполнила его команду, совсем не ожидая, той боли, что меня ждала.
Я лежала на спине с широко разведёнными ногами, опёршись на локти и смотрела на всё, что он будет делать. Так смотрят люди, которые приходит в кинотеатр – они понимают, что на экране не настоящая жизнь, не верят её реальность до конца. Но в отличие от кинотеатра, где альтернативная реальность никогда не проникнет в вашу жизнь, здесь всё было иначе.
Между моих ног стоял мужчина, в руке у него был кожаный упругий стержень. Я не верила, что это действительно происходит со мной. Сохранялось ощущение, что я смотрю фильм.
Но вот он провёл кожаным наконечником стека у меня между ног, я ощутила колющее возбуждение. Через секунду блестящий от моей влаги кожаный наконечник был уже у его носа. Моё лицо покраснело - он вторгался в меня, не оставляя ничего личного. Он приложил наконечник к клитору и нежно погладил. Несмотря на все ощущения, которые охватывали меня - я всё еще не верила, что всё это реально.
Он легко шлёпнул меня по клитору кожаным наконечником. Намёки острых ощущений пронзили моё тело, красные рубины на груди заходили вверх-вниз, лёгкий стон вырвался из моих губ. Я видела, как у него в трусах напрягся член. Он ударил снова теперь уже сильнее, сначала была острая боль и тут же удовольствие.
Меня пугали его удары, я беспокоилась, что он может меня повредить. Но когда я вспомнила его слова – «Дело в том, что я всегда просчитываю всё наперед» стало спокойнее. Но вдруг он и хочет меня повредить, вдруг это и есть его план? Мои мысли прервал третий удар по моему клитору, я дёрнулась, чтобы свести ноги, но вовремя одумалась. Боль пронзала меня, и, вместе с ней, я начинала испытывать извращённое удовольствие.
Я попыталась понять природу своего наслаждения и поняла, что меня заводит и боль, и своё положение, в котором я принимаю его удары, и то, что он совращает меня, заставляет любить вещи, которые я раньше посчитала бы постыдными. Смесь наслаждения и унижения была во мне и распаляла меня изнутри.
Он остался полностью голым и дрочил глядя на меня. Каждое его движение рукой соответствовало удару стека между ног. Я извивалась как змея под градом жалящих ударов - фильм сошёл с экрана, и теперь я была его главной героиней.
Жгучая боль между ног заставляла вскрикивать, он размеренно наносил удары, моя промежность стала красной и немного опухла. Он не менял силу удара, но каждый новый отзывался большей болью и большим наслаждением.
Вдруг он прекратил удары и оказался у меня между ног. Член вошёл в меня, и я ахнула. Он не двигался. Я ощущала, как он заполнил меня и просто замер. Я несколько секунд смотрела на него, не понимая, что он намерен делать, и тут он ударил меня по соску. Хлёсткий удар возбудил меня до предела, и я начала невольно двигать бёдрами.
- Лежи смирно, тебе нельзя двигаться, – он остановил меня.
Дыхание сбилось, я хотела найти выход тому возбуждению, что бурлило во мне. И тут он начал попеременно хлестать мои соски, он делал это ударами наотмашь, сильно прикладываясь стеком к соскам. Он походил на жокея, который хочет загнать кобылу.
Его удары были ритмичными, и я сосредоточилась на них. Через боль сочилось удовольствие, я пылала и стала ловить, что-то вроде ритма, в котором могла бы испытать оргазм. Я сосредоточилась на этом ритме, ожидая, что смогу кончить. Он бил и заговорил со мной в ритме ударов:
- Я говорил тебе, что ты будешь получать удовольствие неестественным способом. Твоя дрессировка продолжается, сучка. Я знаю, что ты притихла в надежде кончить. Так знай, если от моих ударов ты получишь оргазм, то я голой выставлю тебя за дверь!
Его слова очень сильно завели меня, и я уже слишком далеко прошла по этому пути. Он озвучивал страшную угрозу, но остановиться я уже не могла. Видит Бог, я попыталась остановить начинающиеся спазмы, но потеряла контроль над телом и полностью отдавшись, бесстыдно кончила от ударов его плётки по моим соскам.
Теперь, когда я изворачивалась от судорог, он начал двигаться внутри меня. Он заставил открыть рот и между зубов я чувствовала теперь жесткую и тонкую рукоятку. Он надавил, и затылок впился в подушку. Кожа на щеках натянулась, зубы оголились, я потрогала кожаный стержень языком, вкус был немного солёный. Он изливался в меня, его бёдра тряслись и мускулы тела нависали надо мной как гора.
Не успела я опомниться, как он уже вёл меня за волосы к входной двери.
- Ты наверняка хочешь испытать побольше унижений сегодня.
- Нет, я не хочу, не надо.
- Раньше нужно было думать, когда я тебе запретил.
- Это несправедливо! Ты приказал, когда я уже начала кончать, это нечестно, пожалуйста. Я ничего не успела бы сделать. Я хотела, хотела тебе угодить.
Он становился и смотрел на меня с интересом. Я не понимала, что сейчас сказала, мне было самой удивительно, что такие слова могли вырваться из меня.
- Так ты значит угодливая?
- Да, я …
- Хорошо, хорошо, – он погладил меня по голове.
Я, понимая с чем я согласилась, вспыхнула гневом!
- Что? Нет! Я не это имела в виду! Как ты смеешь меня выставлять за дверь моей же квартиры! Играешь в мужа и жену, так вот забери своё кольцо!
Я резко сняла кольцо и бросила в него. Он поймал и снисходительно улыбнулся.
- Ты об этом пожалеешь! Твои слова на меня подействовали, если бы не твоё «я не это имела в виду», этого бы не случилось. А ты оказывается всё, что угодно, можешь наговорить, лишь бы избежать наказания.
- Чего!? Чего не случилось? – я совершенно запуталась и хотела просто прекратить это.
- Вот этого!
Он открыл дверь и выставил меня наружу. Холодный пол коснулся моих ног, в подъезде было светло и когда дверь закрылась за моей спиной, я прижалась к ней, ощущая и её холод. Я затаила дыхание, прислушиваясь не идёт ли кто-нибудь, не щёлкает ли какая-нибудь дверь, чтобы открыться.
Я чуть ли не сходила с ума! Я вспомнила каким образом я могу открыть дверь, но кольца на мне не было. Он сказал, что я пожалею и я пожалела. Чёрт! Браслет завибрировал на руке, и я увидела надпись - «10 минут».
О боже, десять минут совершенно голой в своём же подъезде, а что, если меня увидят? Руки и ноги тряслись от адреналина, я не просто боялась, я до дрожи была возбуждена этим.
- Да что со мной происходит? – говорила я себе.
Я вся была как оголённый провод. Руки дрожали, соски стали острыми. Тут я почувствовала, как из меня что-то начинает вытекать, это была его сперма, почему-то я заволновалась, что её капли могут упасть на пол. Как будто капли на полу могли стать следами, которые вели бы ко мне. Это был иррациональный страх, которому я поддалась и подставила руку между ног.
Потянувшись, чтобы предотвратить падение капель на пол, я случайно коснулась клитора, и невероятные ощущения разлились по телу. Я постепенно становилась адреналиновой наркоманкой. Сейчас ощущения были настолько сильными, что я зажала клитор двумя пальцами, и, прижавшись к своей же двери спиной, боясь каждого шороха, придавалась извращённому наслаждению.
«Тебе нельзя» увидела я на браслете, когда он снова завибрировал, но это было сильнее любого приказа. Я, как безумная, ускоряла темп, я ощущала себя извращенкой, грязной падшей женщиной. Дыхание становилось сильным и частым, изо рта вырывались стоны. «Меня могут видеть сейчас соседи в глазок двери» - подумала я, эта мысль как шоком меня поразила.
А ещё я услышала звук, звук открывающейся двери лифта, прямо в 3 метрах от меня. Там кто-то был, и этот кто-то один из моих соседей. Я с остервенением давила себе между ног, ожидая, когда меня уже увидят. Я была так возбуждена, что не могла сопротивляться, хотя могла просто подняться выше по лестнице.
Но, прежде чем, всё это случилось, дверь за моей спиной открылась, я начала падать назад, проваливаясь в свою квартиру. Алекс подхватил меня на руки и втащил в квартиру. От падения, от теплоты и силы его рук, и от того, где я только что была, меня охватило извращённое удовольствие. Я кончала прямо у него на руках, извивалась и кричала, не веря, что всё это происходит со мной.
Он, подхватив со спины, держал меня и тащил к кровати, пятки били по полу. Через несколько секунд он взял меня на руки и крепко удерживал. Я постепенно стихала, конвульсии становились всё реже. И тут на меня накатила огромное осознание, что я какая-то «не такая» и «плохая». Я заплакала, рыдала, прижимаясь у нему. Слова бились в груди и некоторые их них вырывались наружу:
- Возможно, но я не жалуюсь на нехватку радости, – он улыбнулся.
- Подожди, подожди. Ну вот что именно тебе приносит радость? – я ощутила себя в азарте спора, и теперь пыталась доказать ему, что права именно я. - Назови что-нибудь одно.
- Ну, например моя работа.
- Хорошо, работа. Это твой бизнес, так?
- Да.
- Когда бизнеса у тебя ещё не было, ты его планировал?
- Нет. Я просто жил, – он смотрел хитро.
- То есть, когда ты начал его планировать, ты ещё не знал, что он принесет тебе радость, так? Я про то, что радость ты не планировал, так?
- Да.
— Значит радость явилась внезапно. А теперь скажи, если бы ты планировал бизнес с учетом того, чтобы он тебя радовал, у тебя бы получилось?
- Я определённо хотел, чтобы он меня радовал, но это никак не учитывалось в планах.
- Вот! Радость живёт там, где нет твоих планов. В спонтанных решениях! – я говорила возбуждённо.
- И в тех же местах водятся разочарование и боль, уж я-то знаю.
- Брось, нельзя всё измерять событием прошлого, оно уже прошло.
Он задумался, и это было удивительно. Обычно, когда ведут такие разговоры все остаются при своих и ничего не меняется. Слова просто звучат, люди просто соглашаются и потом делают по-старому.
- Ну хорошо. Ты победила, – он вытащил ноутбук и что-то в нём написал.
Я насторожилась. Теперь я даже переживала, что победила в этом споре.
- Что ты делаешь?
- Узнаешь, к тому моменту как приготовишь еду. Лучшую еду, кстати!
- Да, я хорошо готовила ещё в школе, и потом еще были не одни кулинарные курсы. Я отлично готовлю!
- Я знаю. Я же за тобой следил, – он улыбнулся и продолжал что-то писать.
Когда всё был готово и на столе стояли две тарелки, он просто отложил ноутбук и принялся за еду, ничего не говоря. Я удивилась.
- Ты сказал, что я узнаю, что ты делаешь, когда приготовлю еду?
- Ну так бы было, если бы я действовал по плану, но я проверю спонтанность и поэтому спонтанно тебе ничего не скажу, – он улыбался.
Волна злости снова поднялась во мне.
- Да ты просто любишь меня злить! Вызывать эмоции! Вот что тебе нужно!
- Получается?
- Нет!
Когда я была рядом с ним, со мной творилось что-то невероятное. За один вечер он был способен провести меня через злость, радость, страх и унижение. И когда он становился обычным, я тут же забывала всё зло, которое он мне сделал. Как будто зла и не было. Вот сейчас были просто два человека, нам было интересно друг с другом, и только это имело смысл.
- Ну, что там у тебя? Хорошо, хорошо! Я согласна, что не всегда спонтанные решения хороши.
- Завтра вечером ты летишь в Италию, я купил тебе билеты. Я поеду к Вике и узнаю, что с ней. Летишь на озеро Комо. Отдохнёшь перед свадьбой. Была там?
Это был внезапный поворот вечера.
- Нет, слышала много о нём.
- Теперь ещё и увидишь.
Меня опять кольнула ревность, и я вспомнила, что он упомянул Викину красоту, я не знаю почему я ревновала, это не объяснялось ничем.
- То есть ты меня просто отсылаешь?
- Да отправляю в кому, – пошутил он.
- А когда ты там окажешься? Да и что мне там делать?
- Впервые вижу, чтобы девушка не знала что там делать. Я приеду через пару дней.
- И еще, – я запнулась, - можно мне поехать без этого… - я очень смущалась просить у него разрешение.
- Без чего?
- Без пояса, – моё лицо залило краской.
Я просила разрешение, снова вернуть себе то, что и так было моим. Я снова ощутила предательское тянущее ощущение в животе. Он смотрел, не выражая ничего, и я в ужасе подумала, что он не разрешит, я затараторила:
- Я же ни плавать не смогу, ни одеться нормально, и потом…
- Ну?
Казалось, он знал, что я хочу сказать и ждал этого. Я теперь уже не могла скрыть краску на лице. Я знала, что принимаю его условия.
- И потом, я не собираюсь тебе изменять, – я снова признавала, его права на себя. Признавала, что мои новые документы, все его сказанные слова – всё это правда. И я и правда его жена. Иначе я бы даже не думала использовать такое слово как «измена».
- Ну раз ты просишь, то конечно. Пояс не бери. Я разрешаю.
Опять меня укололо, он снова разрешал, и я, оказывается, просила. Может, и просила, но зачем же мне это говорить вот так. Я незаметно сжала кулаки. Он продолжил:
- С браслетом кстати можешь даже плавать. Не волнуйся.
Этим он снял все вопросы, на тему - могу ли я поехать без браслета.
Мы закончили ужинать. И он повёл меня к постели. Из-под моей кровати он вытащил коробку.
- Это подарок для тебя. Раздевайся.
Я чувствовала, что я не у себя дома - у меня под кроватью была коробка приличных размеров, а я даже не знала об этом. Он не только забирает моё, например таблетки, но и оставляет здесь всё, что захочет.
Я дрогнула, я не знала, чего ожидать. Нет, вернее сказать, я знала, чего можно ожидать от него. Сейчас он достанет подарок еще похлеще, чем пояс верности.
Я скинула халат и стояла перед ним голая. Он достал из коробки ожерелье. Красное, из больших круглых рубинов. Я взяла его в руки и рассматривала красный насыщенный цвет и ровные формы рубинов. Мне оно понравилось.
Он дал мне поразглядывать, а затем надел его мне на шею. Я повернула голову и увидела себя в зеркале - полностью голая с таким украшением на шее я выглядела очень развратно. Красный цвет рубинов придавал мне вид куртизанки.
Он разделся, подцепил пальцем нитку ожерелья и потянул меня на кровать.
- Твой новый ошейник, – я смотрела как его жёсткие губы произнесли это.
Я снова почувствовала себя на поводке, но в отличие от того первого раза на оргии, теперь я буду сама надевать его. Когда я это поняла, внутри живота снова всё приятно содрогнулось.
Он лежал на спине, я как кошка стояла над его телом.
- Принеси мне мою сумку. Она у двери.
Я сглотнула, я знала, что этим не кончится. Что его подарки всегда не просто так. По телу пробежала дрожь. Я встала и скрылась в темноте коридора. Там я взяла чёрную сумку, точно такую он дал мне в первый раз. Тот факт, что эта сумка выглядела точно так же, заполнил меня влажной тревогой. Я подняла сумку и отметила, что она была довольно легкая. Через несколько секунд я вернулась и положила сумку на кровать перед ним. Сама же осталась стоять на полу. Я как будто понимала своё место сейчас. Я ждала.
Он вытащил из сумки кожаный упругий стек. Он согнул его в руках, и я ощутила, как вместе с тем, как напряжение копится в теле стека, оно копится и в моём теле. Я впервые видела что-то подобное так близко, и никогда не думала, что подобная вещь может быть применена ко мне.
Он поставил сумку на пол, взял меня за руку и уложил на кровать.
- Раздвинь ноги шире, я буду бить между ног, если посмеешь свести их вместе, всё начнем заново.
Я медленно выполнила его команду, совсем не ожидая, той боли, что меня ждала.
Я лежала на спине с широко разведёнными ногами, опёршись на локти и смотрела на всё, что он будет делать. Так смотрят люди, которые приходит в кинотеатр – они понимают, что на экране не настоящая жизнь, не верят её реальность до конца. Но в отличие от кинотеатра, где альтернативная реальность никогда не проникнет в вашу жизнь, здесь всё было иначе.
Между моих ног стоял мужчина, в руке у него был кожаный упругий стержень. Я не верила, что это действительно происходит со мной. Сохранялось ощущение, что я смотрю фильм.
Но вот он провёл кожаным наконечником стека у меня между ног, я ощутила колющее возбуждение. Через секунду блестящий от моей влаги кожаный наконечник был уже у его носа. Моё лицо покраснело - он вторгался в меня, не оставляя ничего личного. Он приложил наконечник к клитору и нежно погладил. Несмотря на все ощущения, которые охватывали меня - я всё еще не верила, что всё это реально.
Он легко шлёпнул меня по клитору кожаным наконечником. Намёки острых ощущений пронзили моё тело, красные рубины на груди заходили вверх-вниз, лёгкий стон вырвался из моих губ. Я видела, как у него в трусах напрягся член. Он ударил снова теперь уже сильнее, сначала была острая боль и тут же удовольствие.
Меня пугали его удары, я беспокоилась, что он может меня повредить. Но когда я вспомнила его слова – «Дело в том, что я всегда просчитываю всё наперед» стало спокойнее. Но вдруг он и хочет меня повредить, вдруг это и есть его план? Мои мысли прервал третий удар по моему клитору, я дёрнулась, чтобы свести ноги, но вовремя одумалась. Боль пронзала меня, и, вместе с ней, я начинала испытывать извращённое удовольствие.
Я попыталась понять природу своего наслаждения и поняла, что меня заводит и боль, и своё положение, в котором я принимаю его удары, и то, что он совращает меня, заставляет любить вещи, которые я раньше посчитала бы постыдными. Смесь наслаждения и унижения была во мне и распаляла меня изнутри.
Он остался полностью голым и дрочил глядя на меня. Каждое его движение рукой соответствовало удару стека между ног. Я извивалась как змея под градом жалящих ударов - фильм сошёл с экрана, и теперь я была его главной героиней.
Жгучая боль между ног заставляла вскрикивать, он размеренно наносил удары, моя промежность стала красной и немного опухла. Он не менял силу удара, но каждый новый отзывался большей болью и большим наслаждением.
Вдруг он прекратил удары и оказался у меня между ног. Член вошёл в меня, и я ахнула. Он не двигался. Я ощущала, как он заполнил меня и просто замер. Я несколько секунд смотрела на него, не понимая, что он намерен делать, и тут он ударил меня по соску. Хлёсткий удар возбудил меня до предела, и я начала невольно двигать бёдрами.
- Лежи смирно, тебе нельзя двигаться, – он остановил меня.
Дыхание сбилось, я хотела найти выход тому возбуждению, что бурлило во мне. И тут он начал попеременно хлестать мои соски, он делал это ударами наотмашь, сильно прикладываясь стеком к соскам. Он походил на жокея, который хочет загнать кобылу.
Его удары были ритмичными, и я сосредоточилась на них. Через боль сочилось удовольствие, я пылала и стала ловить, что-то вроде ритма, в котором могла бы испытать оргазм. Я сосредоточилась на этом ритме, ожидая, что смогу кончить. Он бил и заговорил со мной в ритме ударов:
- Я говорил тебе, что ты будешь получать удовольствие неестественным способом. Твоя дрессировка продолжается, сучка. Я знаю, что ты притихла в надежде кончить. Так знай, если от моих ударов ты получишь оргазм, то я голой выставлю тебя за дверь!
Его слова очень сильно завели меня, и я уже слишком далеко прошла по этому пути. Он озвучивал страшную угрозу, но остановиться я уже не могла. Видит Бог, я попыталась остановить начинающиеся спазмы, но потеряла контроль над телом и полностью отдавшись, бесстыдно кончила от ударов его плётки по моим соскам.
Теперь, когда я изворачивалась от судорог, он начал двигаться внутри меня. Он заставил открыть рот и между зубов я чувствовала теперь жесткую и тонкую рукоятку. Он надавил, и затылок впился в подушку. Кожа на щеках натянулась, зубы оголились, я потрогала кожаный стержень языком, вкус был немного солёный. Он изливался в меня, его бёдра тряслись и мускулы тела нависали надо мной как гора.
Не успела я опомниться, как он уже вёл меня за волосы к входной двери.
- Ты наверняка хочешь испытать побольше унижений сегодня.
- Нет, я не хочу, не надо.
- Раньше нужно было думать, когда я тебе запретил.
- Это несправедливо! Ты приказал, когда я уже начала кончать, это нечестно, пожалуйста. Я ничего не успела бы сделать. Я хотела, хотела тебе угодить.
Он становился и смотрел на меня с интересом. Я не понимала, что сейчас сказала, мне было самой удивительно, что такие слова могли вырваться из меня.
- Так ты значит угодливая?
- Да, я …
- Хорошо, хорошо, – он погладил меня по голове.
Я, понимая с чем я согласилась, вспыхнула гневом!
- Что? Нет! Я не это имела в виду! Как ты смеешь меня выставлять за дверь моей же квартиры! Играешь в мужа и жену, так вот забери своё кольцо!
Я резко сняла кольцо и бросила в него. Он поймал и снисходительно улыбнулся.
- Ты об этом пожалеешь! Твои слова на меня подействовали, если бы не твоё «я не это имела в виду», этого бы не случилось. А ты оказывается всё, что угодно, можешь наговорить, лишь бы избежать наказания.
- Чего!? Чего не случилось? – я совершенно запуталась и хотела просто прекратить это.
- Вот этого!
Он открыл дверь и выставил меня наружу. Холодный пол коснулся моих ног, в подъезде было светло и когда дверь закрылась за моей спиной, я прижалась к ней, ощущая и её холод. Я затаила дыхание, прислушиваясь не идёт ли кто-нибудь, не щёлкает ли какая-нибудь дверь, чтобы открыться.
Я чуть ли не сходила с ума! Я вспомнила каким образом я могу открыть дверь, но кольца на мне не было. Он сказал, что я пожалею и я пожалела. Чёрт! Браслет завибрировал на руке, и я увидела надпись - «10 минут».
О боже, десять минут совершенно голой в своём же подъезде, а что, если меня увидят? Руки и ноги тряслись от адреналина, я не просто боялась, я до дрожи была возбуждена этим.
- Да что со мной происходит? – говорила я себе.
Я вся была как оголённый провод. Руки дрожали, соски стали острыми. Тут я почувствовала, как из меня что-то начинает вытекать, это была его сперма, почему-то я заволновалась, что её капли могут упасть на пол. Как будто капли на полу могли стать следами, которые вели бы ко мне. Это был иррациональный страх, которому я поддалась и подставила руку между ног.
Потянувшись, чтобы предотвратить падение капель на пол, я случайно коснулась клитора, и невероятные ощущения разлились по телу. Я постепенно становилась адреналиновой наркоманкой. Сейчас ощущения были настолько сильными, что я зажала клитор двумя пальцами, и, прижавшись к своей же двери спиной, боясь каждого шороха, придавалась извращённому наслаждению.
«Тебе нельзя» увидела я на браслете, когда он снова завибрировал, но это было сильнее любого приказа. Я, как безумная, ускоряла темп, я ощущала себя извращенкой, грязной падшей женщиной. Дыхание становилось сильным и частым, изо рта вырывались стоны. «Меня могут видеть сейчас соседи в глазок двери» - подумала я, эта мысль как шоком меня поразила.
А ещё я услышала звук, звук открывающейся двери лифта, прямо в 3 метрах от меня. Там кто-то был, и этот кто-то один из моих соседей. Я с остервенением давила себе между ног, ожидая, когда меня уже увидят. Я была так возбуждена, что не могла сопротивляться, хотя могла просто подняться выше по лестнице.
Но, прежде чем, всё это случилось, дверь за моей спиной открылась, я начала падать назад, проваливаясь в свою квартиру. Алекс подхватил меня на руки и втащил в квартиру. От падения, от теплоты и силы его рук, и от того, где я только что была, меня охватило извращённое удовольствие. Я кончала прямо у него на руках, извивалась и кричала, не веря, что всё это происходит со мной.
Он, подхватив со спины, держал меня и тащил к кровати, пятки били по полу. Через несколько секунд он взял меня на руки и крепко удерживал. Я постепенно стихала, конвульсии становились всё реже. И тут на меня накатила огромное осознание, что я какая-то «не такая» и «плохая». Я заплакала, рыдала, прижимаясь у нему. Слова бились в груди и некоторые их них вырывались наружу:
