Я помню день, когда вновь вернулся в Йотунхейм. Было непривычно холодно, и снег колол лицо сотнями ледяных игл. Внутри меня по-прежнему горел огонь, жарче которого только искры Мусспельсхейма, и всё же хотелось зябко скрыться в тёплый мех - не столько от морозного ветра, сколько от нежеланных воспоминаний. Йотунхейм - моя родина, но я никогда не любил его. Этот жестокий суровый край едва ли кто-либо мог полюбить. И всё же я вырос здесь.
Я рано остался без семьи, так рано, что не помню своих родителей. Великан Фарбаути и богиня Лаувейя... Для меня это только имена, расплывчатые образы самых ранних воспоминаний. Я их не знал, только слышал редкие упоминания турсов об отце. Мне они были безразличны, ибо всю сознательную жизнь я был предоставлен сам себе. Я жил, как затравленный зверёк, не зная детства даже в самые юные свои годы. В ледяном краю, населенном жестокими и тупыми великанами, если ты слаб - ты быстро умираешь. Если ты слаб, но изворотлив, то учишься быть хитрым и сильным - это даёт шанс выжить.
За первые 15 лет своей жизни я овладел искусством выживания в полной мере. Судьба не щадила меня, и я стал тем, кем стал. Агрессивный холодный край закаляет характер. Я научился молчать и слушать, позднее - ладно говорить. Со временем я мог втереться в доверие к любому турсу - будь он непроходимо туп или очень умён. Вечный гость, я не имел дома, находя пристанище в жилище то одного великана, то другого. Турсы научили меня пить и не пьянеть, зачинать и разрешать споры, а ещё держать меч.
Меч их велик и тяжёл для полукровки. Особенно сопливого мальчишки. Но жизнь заставила меня быть упорным, падать и подниматься снова, и снова, и снова. Всю свою короткую жизнь я провёл среди тех, кто много сильнее меня, для кого я - домашний питомец, мелкий забавный шут, только мечтая стать им равным. Тогда я и представить не мог, какая неудержимая сила скрыта в моём теле. Но чтобы она пробудилась, я должен был стать совершеннее и крепче духом и плотью, а также обрести ясность ума и представление о мире.
Я научился по глазам отличать мудрейших среди турсов и нравиться им, входить в любой дом и становиться там желанным. Много я слушал мудрых речей и рассказов, много наблюдал и запоминал, часто спрашивал и получал ответ. Так я рос, и вскоре меч великана стал лёгкой резвой молнией в моей крепкой ладони, и любого мудреца я мог одолеть в споре, а глупца - заговорить и обмануть, ненавязчиво подчинить своей воле. Йотунхейм стал скучен и тесен для меня. Тогда появился он.
Он был похож на меня ростом и сложением, суров и красив, притягательно величественен и невозмутим. Лицо прятал под широкополой шляпой, только манила таинственной далью лукавая и понимающая улыбка. В тот день жизнь моя изменилась. Я покинул Йотунхейм. Мы много путешествовали вместе, изучали другие миры, а беседовать, казалось, могли день и ночь. Водан звали его. Он был старше, мудрее, сильнее. И я тянулся к тому непознанному, что он олицетворял.
После долгих странствий и хитрых испытаний Один привёл меня в Асгард. К тому времени мы были, как братья, смешав кровь, клялись быть неразлучны. Новый цветущий мир, во много крат великолепнее прежнего, открылся мне. Обитель богов, верховная страна, населенная асами, ванами и их подчиненными. Я вдохнул пьянящий воздух Асгарда и будто проснулся от долгого сна. В жилах моих разлился огонь, натренированное тело наполнили жизнь и сила, каких я не знал прежде.
Я жил в Вальхалле - чертогах Одина - как его спутник. Утром одержимо сражался с воинами - эйнхериями, затем - когда преуспел в военном деле - с богами-асами, лучшими среди них. Вечером беседовал с Всеотцом, учился мудрости, оттачивал свою ловкость и хитроумие на жителях страны богов. Её, в отличие от Йотунхейма, представлялось возможным полюбить, но и здесь я был чужой - неизменный гость. Так я считал.
Однако когда пришло время отправиться в путь, правитель Асгарда в знак своей привязанности подарил мне прекрасный сияющий чертог. Я так много советовал асам в трудную минуту и столь часто выручал их из неизбежной, казалось, беды, благодаря приобретённой в краю великанов хитрости и изворотливости, что боги не отпустили меня. Асы приняли меня равным себе, и я остался в их мире посмотреть, что из этого выйдет.
Кануло много лет, и из ловкого юнца я незаметно для себя превратился в находчивого мужа, первого при Всеотце. Ни могучему своему первенцу, ни любимому светлому сыну не уделял мудрый ас столько внимания, сколько своему неизменному спутнику и другу. Я научился у него всему, что был способен перенять в то время. Много разных событий успело произойти, много всего изменилось. Я покидал Асгард и возвращался вновь, и прошлое совсем затуманилось в моей голове беспечной жизнью асов, но только... Я не был своим.
Я искал и метался, как буйный порывистый ветер, и нигде не находил покоя, пристанища. Какая ирония, я был одинаково чужим и для турсов, и для асов! Меня не понимали и боялись, презирали и обходили стороной. Сила и мудрость, которых я искал с самых ранних лет, не даруют удовлетворения и счастья. Я был плечом к плечу с величайшим из богов, но тем не менее, бесконечно не понят и одинок. А потом в мою жизнь вошла ты, Сигюн, и я наконец обрёл свой дом...
Я рано остался без семьи, так рано, что не помню своих родителей. Великан Фарбаути и богиня Лаувейя... Для меня это только имена, расплывчатые образы самых ранних воспоминаний. Я их не знал, только слышал редкие упоминания турсов об отце. Мне они были безразличны, ибо всю сознательную жизнь я был предоставлен сам себе. Я жил, как затравленный зверёк, не зная детства даже в самые юные свои годы. В ледяном краю, населенном жестокими и тупыми великанами, если ты слаб - ты быстро умираешь. Если ты слаб, но изворотлив, то учишься быть хитрым и сильным - это даёт шанс выжить.
За первые 15 лет своей жизни я овладел искусством выживания в полной мере. Судьба не щадила меня, и я стал тем, кем стал. Агрессивный холодный край закаляет характер. Я научился молчать и слушать, позднее - ладно говорить. Со временем я мог втереться в доверие к любому турсу - будь он непроходимо туп или очень умён. Вечный гость, я не имел дома, находя пристанище в жилище то одного великана, то другого. Турсы научили меня пить и не пьянеть, зачинать и разрешать споры, а ещё держать меч.
Меч их велик и тяжёл для полукровки. Особенно сопливого мальчишки. Но жизнь заставила меня быть упорным, падать и подниматься снова, и снова, и снова. Всю свою короткую жизнь я провёл среди тех, кто много сильнее меня, для кого я - домашний питомец, мелкий забавный шут, только мечтая стать им равным. Тогда я и представить не мог, какая неудержимая сила скрыта в моём теле. Но чтобы она пробудилась, я должен был стать совершеннее и крепче духом и плотью, а также обрести ясность ума и представление о мире.
Я научился по глазам отличать мудрейших среди турсов и нравиться им, входить в любой дом и становиться там желанным. Много я слушал мудрых речей и рассказов, много наблюдал и запоминал, часто спрашивал и получал ответ. Так я рос, и вскоре меч великана стал лёгкой резвой молнией в моей крепкой ладони, и любого мудреца я мог одолеть в споре, а глупца - заговорить и обмануть, ненавязчиво подчинить своей воле. Йотунхейм стал скучен и тесен для меня. Тогда появился он.
Он был похож на меня ростом и сложением, суров и красив, притягательно величественен и невозмутим. Лицо прятал под широкополой шляпой, только манила таинственной далью лукавая и понимающая улыбка. В тот день жизнь моя изменилась. Я покинул Йотунхейм. Мы много путешествовали вместе, изучали другие миры, а беседовать, казалось, могли день и ночь. Водан звали его. Он был старше, мудрее, сильнее. И я тянулся к тому непознанному, что он олицетворял.
После долгих странствий и хитрых испытаний Один привёл меня в Асгард. К тому времени мы были, как братья, смешав кровь, клялись быть неразлучны. Новый цветущий мир, во много крат великолепнее прежнего, открылся мне. Обитель богов, верховная страна, населенная асами, ванами и их подчиненными. Я вдохнул пьянящий воздух Асгарда и будто проснулся от долгого сна. В жилах моих разлился огонь, натренированное тело наполнили жизнь и сила, каких я не знал прежде.
Я жил в Вальхалле - чертогах Одина - как его спутник. Утром одержимо сражался с воинами - эйнхериями, затем - когда преуспел в военном деле - с богами-асами, лучшими среди них. Вечером беседовал с Всеотцом, учился мудрости, оттачивал свою ловкость и хитроумие на жителях страны богов. Её, в отличие от Йотунхейма, представлялось возможным полюбить, но и здесь я был чужой - неизменный гость. Так я считал.
Однако когда пришло время отправиться в путь, правитель Асгарда в знак своей привязанности подарил мне прекрасный сияющий чертог. Я так много советовал асам в трудную минуту и столь часто выручал их из неизбежной, казалось, беды, благодаря приобретённой в краю великанов хитрости и изворотливости, что боги не отпустили меня. Асы приняли меня равным себе, и я остался в их мире посмотреть, что из этого выйдет.
Кануло много лет, и из ловкого юнца я незаметно для себя превратился в находчивого мужа, первого при Всеотце. Ни могучему своему первенцу, ни любимому светлому сыну не уделял мудрый ас столько внимания, сколько своему неизменному спутнику и другу. Я научился у него всему, что был способен перенять в то время. Много разных событий успело произойти, много всего изменилось. Я покидал Асгард и возвращался вновь, и прошлое совсем затуманилось в моей голове беспечной жизнью асов, но только... Я не был своим.
Я искал и метался, как буйный порывистый ветер, и нигде не находил покоя, пристанища. Какая ирония, я был одинаково чужим и для турсов, и для асов! Меня не понимали и боялись, презирали и обходили стороной. Сила и мудрость, которых я искал с самых ранних лет, не даруют удовлетворения и счастья. Я был плечом к плечу с величайшим из богов, но тем не менее, бесконечно не понят и одинок. А потом в мою жизнь вошла ты, Сигюн, и я наконец обрёл свой дом...
