(Я, ЛИСИЦА) Непокорная для эльфийского короля. Том 1
ГЛАВА 1
С давних времен лисы и темные эльфы враждовали. И наше племя – не исключение. А почему именно – понять сложно, потому что, когда я была маленькой, мама мне об этом не рассказывала. Но однажды в нашем племени случился пожар. Полыхало все. Меня из горящего дома вынесла мама. Я еще тогда не умела становиться лисой, а мама умела. Она дралась с большим черным волком, и меня отвела куда подальше бабушка. Бабушка увела меня и еще нескольких детей, а я звала и просила маму. С того времени я больше ее не видела. Папа приехал позже – вывез раненых, и мы какое-то время жили в лесу неподалеку. Но там стало беспокойно, и мы перебрались в другое место. Мама, прежде чем вынести меня из дома, отдала мне подвеску с изображением лисы. Я могла превращаться в лису только так – надев на шею подвеску. Люди видели меня лисой, но на самом деле я продолжала быть человеком – это игра в иллюзию.
Мама могла превращаться по-настоящему, как и бабушка, но мне далеко до такого.
Лисой можно стать тремя способами:
1) используя талисман (как тот, что мне дала мама)
2) съев «лисьи ягоды»
3) превращаясь в лису по-настоящему, после долгой практики.
Первый способ дает иллюзию превращения, второй – до того момента, пока ягоды не переработаются организмом, и третий – полное превращение, путем тренировок его можно продлевать настолько, насколько тебе нужно.
***
С папой и бабушкой мы переехали спустя пять лет в небольшой городок на окраине Западных Земель. Помимо этого, у меня также был брат.
Двоюродный брат Виктор довольно самостоятельный, на год младше меня. Папа все хотел, чтобы он, как и отец, стал краснодеревщиком, но Виктор махнул на все рукой и ушел в плавание. Свободная душа, он всегда любил приключения, после пожара остался круглым сиротой, несмотря на меня. Бабушка и папа взяли его к себе и воспитывали со мной наравне. Так что он был мне как родной.
Мы освоились понемногу на новом месте, папа открыл небольшую лавчонку, бабушка делает ловцы снов… Начала она их делать в основном из-за меня, потому что мне часто снились кошмары после того пожара. Она пела мне колыбельную и вешала у моей кровати ловец снов. А потом ее не стало.
Только в последнее время ловец снов перестал помогать. Мне все снится буря, черные лошади, вороны и снова пожар. Надеюсь, это просто кошмары, и они уйдут туда, откуда пришли. Ну, а теперь пришло время рассказать обо всем том, что со мной произошло и перевернуло с ног на голову не только мою жизнь, но и жизнь многих других. Итак, начнем.
ГЛАВА 2
Я сложила краски в корзину и, попрощавшись с продавцом, покинула магазин. Сегодня ходила по поручению отца за новыми красителями для его изделий.
Солнце высоко поднималось над городом. Начинался новый день.
«Все у нас будет хорошо». Собаки плескались в луже и отряхивались от воды, где играли, дети смеялись и бегали вокруг фонтана, птицы клевали вчерашний хлеб.
Из мясной лавки выбежал стремительно кот, неся в зубах сосиски и убегая, словно угорелый, от мясника с выпученными глазами. Я сразу узнала его.
– Линдо, негодник, иди сюда! – я ловко схватила кота. Тот начал вырываться и царапаться, не разобрав, что к чему, но поняв, на чьих руках сидит, успокоился. Правда, ненадолго. Я вырвала из его пасти сосиски и вручила мяснику.
– Вот, простите его, – с извиняющейся улыбкой сказала я.
– Теперь их не продашь! – гаркнул мясник, – Еще раз увижу его в своей лавке, пусть пеняет на себя!
Я поклонилась, продолжая держать кота на руках, а на сгибе локтя болталась корзина с красками.
– Линдо, совсем ты страх потерял, – выпустила кота из рук.
Тот недовольно мяукнул и почесал задней лапой за ухом.
– Перестань воровать.
Кот зевнул, выражая крайнее пренебрежение моими словами. Я цокнула и, потрепав кота за ухо, устремилась к дому.
Кот посмотрел по сторонам, и, увидав, что я ухожу, поспешил следом.
Едва я зашла в проулок между домами, как услышала позади шаги.
– Вот на кой ты мне помешала украсть сосиски у этого пузана, а? – проговорил хриплый голос. – Я не примерный гражданин. Не буду жить, как паинька. Хочешь быть паинькой – флаг в руки!
Я обернулась и увидела, как парень приложился к бутылке.
Я немедленно остановилась и взялась за бутылку на правах старой подруги.
– Уже и посреди дня?
– Что ты ко мне прибодалась, женщина?!
– Я за тебя переживаю, ясно? – отвечала я, продолжая бороться с ним за обладание бутылкой.
– Ага, переживаешь, – сощурил тот янтарные глаза по-кошачьи. – Раз переживаешь, значит, любишь.
– Люблю! Ты мой друг!
– Вторая часть фразы была лишняя, – сонливо ответил он.
– Дай-ка сюда, а, – мне удалось отобрать бутылку, после чего та отправилась в ближайший мусорник.
– Три кнели уплачено, как ты могла, а? Бессердечная ты женщина!
Я вздохнула. Это мой лучший друг, Линдо, не очень хороший маг, хотя и умеет превращаться в кота. Он единственный не стал издеваться надо мной, когда люди узнали, что я могу менять облик на лисий. Пусть и не по-настоящему. Я перестала надевать кулон, и в один прекрасный день этот оболтус пришел в облике кота. Я его гладила, за ухом чесала, а он взял и превратился в парня! Отчего тут же получил от меня оплеуху. Не обиделся, но место прямо покраснело на щеке. С тех пор он учится у старого чародея Ренигаста и пытается стать хорошим магом.
– Какая у тебя мечта, Линдо? – спросила я однажды, когда мы сидели над оврагом и смотрели на почти родной для меня Акстер. Дул ветерок, солнце пригревало, а в роще позади нас птицы пели.
– Хочу стать хорошим магом, – откусил он от хлебной булки. – Хочу детям помогать, чтоб они хорошие отметки получали, а учителям краской усы сами рисовались.
Мы расхохотались.
– На такие глупости хочешь потратить свое умение владеть магией? – спросила.
– Не только, конечно. – пожал он плечами. Как всегда, с щетиной на лице и нечёсаной шевелюрой каштановых волос. – Хочу, чтобы все красивые девушки мои были!
– Линдо! – Я шутливо пихнула его в бок. Он никогда не говорил всерьез.
– А ты о чем мечтаешь, Ники? – спросил он, кинув крошки какой-то птице, прилетевшей с дерева.
Я немного помолчала, поковыряла пальцы.
– Хочу сестру найти. И еще…
– И еще?
– Узнать, кто был виновен в том пожаре. – Я почувствовала комок в горле и замолчала. Слеза предательски скатилась по щеке.
Линдо посмотрел на меня, как я слезы утираю.
– И что потом?
– Что?
– Когда ты найдёшь того, кто сделал пожар?
– Я устрою пожар в ЕГО жизни. Чтобы он вспомнил о том, что сделал, и пожалел об этом. – мой голос прозвучал как натянутая струна, и мне даже стало не по себе.
– Дай сюда, – я взяла у Линдо из рук хлеб, стала крошить его и кидать пташкам, которых становилось все больше. Но мысли были далеко отсюда.
ГЛАВА 3
Вот и папенькин магазин. Уютный, с деревянными косяками и перилами, растениями в горшочках и плетущимися цветами. За стеклом – куча всяких изделий из дерева. Я улыбнулась и вошла внутрь через деревянную, любовно выпиленную папиными руками, дверь.
Звоночек над дверью оповестил его, что я прибыла.
– Привет, папенька! – я опустила Линдо на один из подоконников окон, и увидела папу, показавшегося из-за прилавка.
– О! Лисонька! Принесла? Давай за работу, а то тут заказчики внезапно пришли, большой заказ на шкафы получил.
– Вот где Виктор шляется, мне интересно знать, когда столько работы?! – проворчала я, ставя корзину с красками и пигментами на деревянный низкий столик у того же подоконника, куда я посадила Линдо.
– Ну, Лисонька… Ты же знаешь, трудится вовсю на кораблях...
– Да кому нужны эти корабли! – сказала я, не понимая в них особой ценности, – Вот если бы люди умели летать! А то, как рыбы плавать – так всякий может. И я могу!
Я уважала выбор брата, но сейчас была зла на него.
Папенька усмехнулся, глядя на меня. Коренастый и усатый, но без всякого пуза, живенький такой, и с кучей морщин на лице. Седина покрыла полголовы. Ему сейчас всего сорок четыре. Это произошло после смерти мамы. Я сжала ее кулон на груди. Никогда его не снимала. Мама сказала в нем есть сила, которая всегда сохранит меня и моих близких, что бы ни случилось, какая бы ни пришла беда.
Потом папенька снова сетовал на то, что мои друзья – коты, а не парни. Что мне недавно исполнилось двадцать два, и пора бы подумать о том, чтобы выйти замуж. Ну, рано мне еще!
Потом взяла с прилавка непокрытые лаком приборы, посуду, непокрашенные игрушки, сложила все в передник и, перенеся на стол, уселась за ним все это покрывать и раскрашивать.
Немного помолчала, потом посмотрела на Линдо. Тот, свернувшись в клубок, дремал.
– Эй, Линдо, – шепнула ему я, пока папенька был занят во внутренней мастерской, – Ты спишь?
Тот не отозвался.
– Спишь? – громче шепнула.
Недовольно мявкнул.
Я приподняла бровь, глядя на него и негромко сказала, чтоб папа не услышал:
– Мне сегодня приснился страшный сон. Что все небо заполонили тучи. И человек в черном на вороном коне пришел в наш город, чтобы его сжечь. Представляешь?
Я немного помолчала, занятая работой и раздосадованная тем, что Линдо мне не ответил. Потом стало как-то темнеть, хотя я знала, что за окном совсем недавно наступил полдень. Я выглянула в окно и увидела тучи, собирающиеся на небе.
– Лисий хвост... – протянула я.
Потом послышался шум с улиц и голоса многих людей. Там началось какое-то движение. Я вскочила со стула, оставив недокрашенного соловья, и громко сказала:
– Папенька, там на улице что-то происходит! Я побегу, посмотрю!
– Что? Что происходит? – рассеянно переспросил папа. Любопытство было сильнее, поэтому я не осталась повторять снова, что сказала, только крикнула:
– Посмотрю, что там, и приду назад! – я почти выскочила на улицу. – Линдо! – строго я окликнула кота, – Следи за лавкой!
На улице было так темно, будто наступили сумерки.
– Что же это такое... – прошептала я и, откинув назад длинные рыжие волосы, побежала туда, куда шли все люди, – к воротам города.
«Неужели мой сон сбудется?» – не знаю, что было сильнее во мне в тот момент, страх или любопытство. Я хотела скорей увидеть, что случилось.
ГЛАВА 4
Я прибежала, пытаясь пробиться сквозь собравшуюся толпу.
– Виктория, а ты куда? – знакомый голос. Это один из председателей Совета, такой пузатый мужик, вечно с трубкой во рту. Они часто пили с папенькой пиво в баре, пока я готовила дома ужин или гуляла с подружками.
– Хочу посмотреть, что там такое! Кто там пришел?
– Какие-то страшилища.
– В смысле? Что вы такое говорите!
– Сто-ой, – он отпихнул меня назад в толпу волосатой рукой и пыхнув мне в лицо табачным дымом, сказал. – Нечего там девушке делать. Сейчас мы с этими страшилищами все по-мужски сами решим.
– Драться будете?!
– Будем и драться! Сами воевали, и этих положим. Вот в тысяча шестьсот восемьдесят девятом…
Мне было скучно это слушать. Я хотела узнать, в чем там дело и потихоньку смылась в другую сторону толпы от Энкера, как меня внезапно словно шарахнуло чем-то по голове, потому что раздался вой громогласной трубы, и мужской голос сообщил:
– Мы – сумрачные эльфы Западных Земель – пришли сделать Акстер частью своих владений, владений короля темных Эльфов Теодора Лаэриса! Вы должны будете платить нам дань, а если не будет уплачено, мы заберём силой. Королевство его Темнейшества должно расширяться вдоль и вширь! Склонитесь перед ним, и признайте власть сумрака над собой, дневные твари!
Ну, я сейчас скажу пару слов этому гонцу-послу. Хотя вон наши мужчины уже зашевелились, и все против, женщины уводят детей, а в глазах тоже решительность. Мы непокорный народ, и не сдадимся каким-то темным эльфам! Интересно, где прячется этот самый король?! Меня прямо распирало от гнева. Так как людей в городе у нас много, то и толпа у ворот стояла большая. Мне пришлось использовать свои способности, чтобы пробраться к стоянке остроухих.
Я вынула из кармана заветный кулон и надела его на шею. Обернулась рыжей лисой – самой обыкновенной лесной лисицей и пробралась между ног людей к воротам, после чего нагнулась, сняла кулон, приняла снова женский облик, и появилась перед полком воинов в черных латах, восседающих на черных конях. Лисий хвост, как дрожат коленки! Но я все равно выступила вперед и сказала:
– Кого вы назвали дневными тварями! Кто тут Теодор Лаэрис? – сверкнув глазами, я оглядела остроухих. Все такие красавцы, с тонкими и мужественными чертами лица. Но гордиться своей красотой нечего, если жестоки.
Ближайший всадник спрыгнул с коня и приставил нож к моей шее. Я сглотнула, уставившись на него. Такого я не ожидала.
– Тори! – голос отца.
Я не могла обернуться. Только смотрела из-под ресниц на воина.
– Как ты посмела так дерзить, девчонка? Ты умрешь! – он замахнулся мечом, я зажмурилась и крикнула:
– Разве он не трус, раз не вышел сам к людям?! Разве он не трус, если прячется за спинами своих воинов?!
Раз все равно помирать, скажу.
– ТОРИ!
Через секунду моей жизни и моему дерзкому языку пришел бы конец, если бы через две секунды я не открыла глаза и не увидела, что руку эльфа остановила рука в черной перчатке другого всадника, в шлеме. Я видела концы его длинных черных волос, и еще на его плечах был не черный, а багровый плащ, в отличие от остальных.
– Убери меч, – негромким и низким голосом проговорил он, – Я решаю, кто умрет. Пусть живет. – его лицо в непроницаемом шлеме обратилось ко мне, и мне стоило усилий не вздрогнуть. Меч от моей шеи убрали. Я облегченно выдохнула.
Первый остроухий без шлема отступил назад, слегка наклонив голову, и повинуясь другому в плаще.
– Вы – непокорный народ. И эта женщина такая же. – заговорил тот, кто отвел от меня смерть. – Я милостив к людям, но, если не склонитесь передо мной, я уничтожу этот город, и вам будет негде жить и нечего творить и продавать. Если я уничтожу ваши дома, вам будет нечего дать торговцам, переправляющим ваш товар через широкую реку Авру, – он простер руку в сторону большой полноводной реки, которая разделяла два города – наш, Акстер, и второй, Миргород.
Черные тучи простерлись до самого горизонта.
– Он горит! Его сожгли! – послышался голос со стороны. Я взглянула в сторону и увидела, как к нам бегут какие-то люди.
Показался и старейшина – седой высокий старик, Ренигаст Акстрийский. Он был главным председателем Совета. А еще тоже маг, как и Линдо. Правда, гораздо лучший маг, чем он. Ренигаст знал о моих снах, и обучал магии мою маму. Я не пошла к нему на обучение, мне казалось это скучным. Он посмотрел на меня своими белесыми глазами, и мне стало не по себе. Иногда мне казалось, что он знает обо всем и читает мысли людей. Часто от этого становится жутко.
– Захватчики сожгли Миргород! – я ошарашенно смотрела на часть толпы, которая рванула в сторону Авры, чтобы посмотреть на то, что произошло. Старейшина не сдвинулся с места, как и большая часть людей. Я пошла за всеми к реке и уже на полпути почувствовала запах гари и увидела дым. Я закрыла рот рукой, а перед моими глазами полыхал огнем город, который был в два раза больше нашего. Крики, шум, плач.
Я остолбенела, глядя на это. Самое ужасное было то, что там был Виктор, он строил с другими ребятами какое-то важное здание, я не вдавалась в подробности.
