— С чего ты взяла? Она преданно служит Длани, насколько мне известно, — тут же встал на защиту подруги дочери Годран.
— Ты так и не вступил в орден, иногда помогаешь, не больше. Ты не видишь всего, — усмехнулась женщина, поудобнее устраивая под щекой мягкую подушку.
— И какой толк тебе все это рассказывать мне?! — недовольно спросил Годран.
— О! — Эльтиша с довольной улыбкой подняла указательный палец вверх. — У меня своя игра, Годран. Не думаю, что мне стоит посвящать тебя в нее. По крайней мере, пока.
— Кто бы сомневался, — процедил сквозь зубы жрец. — Ты всегда темнишь, умалчиваешь, выкручиваешься! Как воришка!
— Ну так не поэтому ли меня зовут Темной Ночью, а имя предпочитают не называть даже шепотом? — засмеялась женщина. — В любом случае... я тебя предупредила. Будь осторожен с тем, что говоришь этой милой девочке. У нее посох ненамного слабее твоего по силе. Откуда у простой студентки пятого курса такие артефакты? Никогда не задумывался?
— Это подарок Всеукрывающей Длани, — Годран пожал плечами, вспомнив, как на одном из жреческих собраний Ордена юная Тэмлаэ хвасталась подарком.
— Да-а, — протянула Эльтиша, перетекая с кушетки на пол, словно не человек, а живая тень. — А зачем Ордену дарить такие дорогие вещи простой девочке? Тебе не показалось это странным? В наших рядах есть намного более перспективные жрицы.
— Не тебе решать, Темная Ночь. Если подарок сделан, на то были причины. Орден ревностно хранит свои тайны, — нахмурился Годран, снизу вверх глядя на волшебницу.
Эльтиша рассмеялась, танцующей походкой приближаясь к жрецу. В ее протянутую руку лег посох с навершием из красно-фиолетового обсидиана. Темная Ночь ударила им об пол.
— Ты задержался, Годран. И задаешь слишком много вопросов, за ответы на которые не готов заплатить. По крайней мере, сейчас. Думаю, пришла пора отправить тебя домой, не находишь?
Жрец величественно кивнул и позволил Эльтише телепортировать себя в Валандрию. Когда тьма вновь поглотила комнату, волшебница грустно усмехнулась. Разговор вышел не таким плодотворным, а во всем виновата мелкая негодница Кассандра! Это ей не удалось добыть столь необходимую информацию.
“С другой стороны… — напряженно подумала Эльтиша, всматриваясь в свое отражение в зеркале, —… если она не смогла узнать, то, значит, никто не знает. Все намного хуже, чем я предполагала. Могу не успеть добыть…”
Эльтиша облизала вмиг пересохшие губы, зрачок в ее глазах на мгновение вытянулся, но женщина тут же взяла себя в руки. Потянув за завязку, волшебница отпустила поддерживающие платье ленты, сделала пару шагов, и струящаяся ткань бесформенным пятном обмякла на полу. Эльтиша нахмурилась, щелкнула пальцами, и платье покорно перелетело на спинку кресла.
— То-то же, — промурлыкала Темная Ночь и скрылась за дверью ванной, где ее ждал бассейн с теплой водой и ароматной пеной.
В подземелье холодно. Илавин попыталась разговорить сестру по несчастью, но Тэринаэ старательно ее игнорировала. Другие девушки и вовсе не отзывались, пребывая в блаженных грезах. Илавин даже на короткое мгновение позавидовала им. Прекрасный сад определенно лучше аскетичной клетки!
Прошло всего несколько часов заключения, а Илви уже не находила себе места! Ей чудилось, что она просто сходит с ума. Незамысловатые привычные радости вдруг стали казаться чем-то божественным и недостижимым. И даже брак с Раульфаном, заключенный обманом, вдруг стал нужным и важным.
Смахнув скупую слезу, а вместе с тем прогнав губитетльную жалость, Илавин забралась с ногами на скамью, обняла себя за плечи, пытаясь согреться, и стала думать. Выход обязательно должен найтись, надо только немного постараться!
“Итак… это место определенно похоже на подземелье. И это плохо, Илви, очень и очень плохо. Любое колебание земных плит может стоить вам жизни! Но… если мы здесь, то напрашивается один простой вывод: здесь нет землетрясений. Ну… или давно не случалось, что очень похоже на первый вариант. Вряд ли бы пленниками стали рисковать... Хотя, может быть, мы не настолько ценные, как хочется думать. Только это все не сужает круг поисков! Где я?!”
Свет полыхнул ярче, висящие под потолком шары даже немного увеличились в размерах. Послышался неприятный скрип, как будто невидимый гость катил тележку с плохо смазанными колесами. Илавин решила изобразить спящую, чтобы не попасться и вновь не оказаться в мире грез. Сквозь приоткрытые веки она наблюдала за тем, как высокий худой подросток с усилием толкал перед собой тележку. Незнакомец остановился, вытер тыльной стороной ладони пот, зачерпнул половником из огромного бака какую-то жижу, плюхнул в металлическую тарелку и просунул в соседнюю клетку.
Пленная девушка тут же оживилась, смешно пошевелила носом, схватила тарелку двумя руками и принялась пить.
“Десятеро! Гадость-то какая! — Илавин передернуло и она зажмурилась. — Неужели это можно есть?” Ей вспомнился вчерашний завтрак с Раном, ароматный десерт, и желудок тут же скрутило болезненной судорогой.
Незнакомец медленно разливал жижу по тарелкам и разносил пленницам. При ярком свете шаров Илавин смогла насчитать восемь клеток с жителями и еще три пустых. “Повезло кому-то, — с тоской подумала волшебница, — сидят себе дома, еще ни сном ни духом, что их тут ждет веселье!”
Когда пришла очередь Тэринаэ получать еду, соседка встрепенулась, глупо улыбнулась и с явным наслаждением приняла угощение. Илви сжалась в комок. Брать эту гадость отчаянно не хотелось, гордость не позволяла. Но разум требовал не только взять это нечто, но и съесть до конца, ведь спасение может быть как быстрым… так и весьма нескорым. Не стоит искушать судьбу и делать себя слабее, чем можешь быть. С трудом натянув на лицо маску непроницаемости, Илавин взяла свою порцию обеда и зажмурилась. Есть не хотелось, тем более что-то по цвету напоминавшее позавчерашнее пюре из баклажанов и кабачков.
Но выбора не было. Илавин пригубила странную жижу и, не почувствовав вкуса, принялась опустошать миску. Все же лучше, чем что-нибудь неприятное. А так… похоже на манную кашу, даже комочки такие же!
Собрав опустевшие тарелки, худой юноша ушел. Вместе с ним исчез и яркий свет, захотелось спать. Илавин забралась на свою лавку, с тоской подумав о том, что от пледика она бы не отказалась.
— Ну как тебе наш царский ужин? — шепотом спросила Тэринаэ.
Илавин встрепенулась и перевела сонный взгляд на подругу по несчастью.
— Ужин? Я думала обед…
— Обед ты уже ела, — усмехнулась девушка. — Да с таким удовольствием, что аж за ушами трещало.
— Не помню, — растерянно ответила Илавин, с трудом подавляя зевоту.
— Ну и не удивительно. Вообще чудо, что с тебя спала эта муть. Ты не выглядишь сильным магом, я уже посмотрела.
— Так ты все-таки волшебница?! — спросила Илви, с надеждой вглядываясь в девушку напротив.
— Не знаю, — девушка пожала плечами. — Была ей уж точно… пока не угодила сюда. А сейчас петь не могу. Так, на что-то хватает, но совсем мелочи.
Илавин почувствовала себя так, словно на нее ушат холодной воды вылили. Неужели не она одна потеряла голос?
— Я тоже… раньше могла петь, — скупо поделилась она, — Теперь не могу. И давно ты… немая?
— Два месяца примерно. Может где-то сбилась со счету. Тут же даже палочки не порисуешь… поймают и все… опять отправят в дурман, как Альрику. Так что… ложись спать. Мы должны спать, — усмехнулась Тэринаэ, заползая на свою лавку.
В сердце Илавин на секунду промелькнула надежда. А потом она всего на мгновение прикрыла глаза и уснула.
Шегорн провел бессонную ночь. Он то проваливался в липкий бред, в котором не только терял самого себя и счет времени, но и видел свою рысь. Каждый раз выныривая из душного омута небытия, Шен улыбался. Наваждение и безумие оказалось тем, чего втайне ждало каждое существо в Эзинтале. Любовью, посланная богами. Испытание и великая, всепоглощающая радость. Одна жизнь на двоих, одни мысли, одна судьба. В то утро Шегорна не пугало даже мифическое “и жили они долго и счастливо и умерли в один день”, на практике означавшее: если кто-то из пары погибал, то умирал и второй. Друиду плевать на это. Все мысли крутились только вокруг его рыси.
“Поскорее бы открылся медпункт. Надо проведать моего рыжика!” — подумал Шен и довольно заулыбался. От воспоминаний защемило сердце, ему грезилось, что рыжеволосая красавица все так же лежит у него на коленях, а ее сбившееся дыхание греет бедро.
Подскочив с кровати, друид размялся, принял контрастный душ, надел свой любимый зеленый костюм и крадучись вышел из комнаты. Общежитие еще видело сны, коридоры пусты, и Шен уверенной походкой направился к своему любимому пекарю. Никто лучше него не делал ягодных пирогов. Упрямый мужчина отказывался сменить район, считавшийся трущобами, на что-то более презентабельное, и продолжал свое маленькое дело в крохотном кафе. Друид улыбнулся, вспомнив, как спас из щекотливого положения жену друга. “Интересно, как они там? Растопил ли он ее холодное метущееся сердце? Давно не видел его таким счастливым”, — мимоходом подумал Шегорн, запрыгивая на движущуюся в воздухе платформу.
Оказавшись на втором снизу ярусе, Шен бросил короткий взгляд в сторону больницы и замотал головой, отбрасывая наваждение. Его рыжик, скорее всего, в медпункте академии. Вряд ли она больна серьезно, а отсутствие магического кристалла — повод проверить ее личность. Это проще сделать в стенах академии, чем в больнице. А если она сумасшедший маг, то не стоит подвергать горожан опасности.
“Глупости какие! Она невинна!”— с дурацкой улыбкой подумал Шен, вложив в это слово намного больше, чем отсутствие нарушений закона. Шагнул в неприметный переулок и быстро двинулся вперед. С ноги открыв дверь кафе, друид бодро подошел к стойке и требовательно позвонил в колокольчик. С кухни раздалось недовольное “Сейчас, иду!”, и, пока Шен забирался на высокий стул, появился хозяин.
— А вот и рыжая оторва. Что на этот раз решишь утворить? — устало спросил хозяин кофейни, утирая полотенцем выступивший на лбу пот.
— Я просто спас жену своего друга из щекотливого положения. И тебя, старина Онто, от проблем с законниками. Потом бы еще разборки устраивали. Она из рода Аварро, это просто так не оставили бы.
Онторн побледнел, недоверчиво посмотрел на довольного жизнью друида и все же решил уточнить:
— Опять твои глупые шуточки?
— Да чтоб у меня все зубы повыпадали! Это Илавин Аварро! Дочь Годрана Аварро! Ты понимаешь, какие бы у тебя были проблемы, не окажись я здесь пробегом? Впрочем, я пришел не за благодарностями. В меню сегодня вишневый пирог есть?
Хозяин кафе с облегчением выдохнул и даже робко улыбнулся.
— Будет тебе вишневый пирог. Скоро из печи вынимать! — Онто скрылся за массивной дверью, а Шен принялся нетерпеливо постукивать костяшками пальцев по барной стойке.
Зверь внутри требовал сорваться скорее с места, побежать к его рыси, а Шен не сомневался, что это именно его рысь. И плевать на пироги и цветы, как будто их нельзя добыть в другой день! Да и зачем они нужны, когда можно просто быть рядом! Но друид понимал, что, кроме желаний и инстинктов, есть правила и нормы поведения, и идти в больницу с пустыми руками по меньшей мере неправильно. К тому же, пироги Онторна чудо как хороши! Надо побаловать девочку.
Шегорн зажмурился, глупо улыбаясь, и пропустил момент, когда хозяин кафе вновь оказался рядом с ним.
— Да ты никак влюбился? — удивленно спросил мужчина, хлопнув ладонью по столу.
— Хуж-же, — довольно ответил Шен. — Влюбленность пройдет, а это навсегда. Десятеро послали мне судьбу.
Онторн хмыкнул, но ничего не сказал. Когда-то в юности он тоже верил в то, что боги могут подарить великую любовь. Понимая, что это большая редкость, Онто и не надеялся, что такая милость коснется его. Но верил, что сможет хотя бы увидеть ее, услышать о таком великолепном чувстве. Но годы шли, а даже намека на любовь-судьбу не видно. И Онторн перестал ждать.
— И не смотри на меня как на сумасшедшего! Я тебе правду говорю! Вот выпустят мою кошечку из больницы, и я вас познакомлю. Все сам и поймешь.
— Ну, коль так, — хмыкнул в усы Онто, — С меня тогда ужин на двоих, коль действительно судьба.
Из кухни выглянул поваренок, поставил на стойку картонную коробку и уныло поплелся назад. Шегорн втянул носом нежный ягодный аромат пирога и почувствовал, как все внутри скрутило.
“Ничего, она же обязательно угостит тебя. А даже если нет, то потом сходишь и поешь что-нибудь еще. А пока хватай, расплачивайся… или наоборот? В общем, забирай свой пирог и за цветами!”
— Онто, старина, да ты превзошел самого себя, судя по запаху, — довольно заулыбался друид, кинул на стол несколько монет, чего более чем достаточно даже за два пирога, а не один.
Пропустив мимо ушей ворчание Онторна, хоть и довольного высокой оценкой своего труда, не любил расточительную молодежь, транжирящую денежки родителей. Шен только хмыкнул, решив не посвящать Онто в то, что уже давно самостоятельно зарабатывает на жизнь.
***
По дороге заскочив в цветочную лавку и выбрав небольшой букетик нежных голубых колокольчиков, Шегорн почувствовал, как за спиной выросли крылья, и полетел в медпункт. Но его рыжей кошечки там не было. Целительница Ауринэя только руками развела, сказав, что не приводили, не приносили и вообще нет там таких. Да и Данира она давно не видела. Иди мол, ищи в госпитале, скорее всего, ее туда доставили.
Шен повесил нос и пошел в сторону городской больницы. Если его кошечка там, то дело серьезное, серьезнее, чем просто маг с неопределенной личностью. Друид сжал кулаки в бессильной злобе и поспешил на центральную площадь. В голове мелькали десятки жутких картин, но Шен отказывался верить в то, что с лесной рысью могло что-то случиться.
Влетев стрелой в здание больницы, он сделал несколько медленных вдохов, выравнивая дыхание, и пошел к стойке регистрации.
— Доброе утро. Часы посещений еще не начались, — поприветствовала его миленькая блондинка в белом халате.
Друид скользнул взглядом по бейджику на лацкане, обворожительно улыбнулся, опираясь о стойку.
— Прекрасная Верлинэя, кудесница, вчера должны были доставить девушку из леса. Рыжую, голую, без сознания. Я ей гостинец принес. Как мне ее найти? — Шегорн попытался улыбнуться еще очаровательнее, но лицо регистратора внезапно побледнело.
Девушка потянулась к своему магическому кристаллу, с ужасом сдвигаясь назад. А потом резким движением сорвала артефакт с шеи и приложила куда-то под столом. Из потолка тут же выдвинулись диспенсеры, разбрызгивая едкий дезинфицирующий раствор.
— Что происходит, Верлинэя? — настороженно спросил друид, оглядываясь по сторонам.
— Вас по всему городу искали, — прошептала девушка, окутывая себя воздушным щитом. — Сохраняйте спокойствие. Сейчас прибудут медики.
— Медики?! — взвился Шегорн, пытаясь припомнить, не просрочил ли он какой-то из многочисленных санитарных контролей. — Да я здоров как бык! Я пришел подругу навестить, справиться о ее здоровье!
— А это нам еще предстоит узнать. Спасибо за быструю реакцию, Вери. Следуйте за нами, молодой человек, — потребовал мужчина лет за тридцать, пропел короткое заклинание, заключившее друида в воздушный кокон.
— Что происходит?!
— Ты так и не вступил в орден, иногда помогаешь, не больше. Ты не видишь всего, — усмехнулась женщина, поудобнее устраивая под щекой мягкую подушку.
— И какой толк тебе все это рассказывать мне?! — недовольно спросил Годран.
— О! — Эльтиша с довольной улыбкой подняла указательный палец вверх. — У меня своя игра, Годран. Не думаю, что мне стоит посвящать тебя в нее. По крайней мере, пока.
— Кто бы сомневался, — процедил сквозь зубы жрец. — Ты всегда темнишь, умалчиваешь, выкручиваешься! Как воришка!
— Ну так не поэтому ли меня зовут Темной Ночью, а имя предпочитают не называть даже шепотом? — засмеялась женщина. — В любом случае... я тебя предупредила. Будь осторожен с тем, что говоришь этой милой девочке. У нее посох ненамного слабее твоего по силе. Откуда у простой студентки пятого курса такие артефакты? Никогда не задумывался?
— Это подарок Всеукрывающей Длани, — Годран пожал плечами, вспомнив, как на одном из жреческих собраний Ордена юная Тэмлаэ хвасталась подарком.
— Да-а, — протянула Эльтиша, перетекая с кушетки на пол, словно не человек, а живая тень. — А зачем Ордену дарить такие дорогие вещи простой девочке? Тебе не показалось это странным? В наших рядах есть намного более перспективные жрицы.
— Не тебе решать, Темная Ночь. Если подарок сделан, на то были причины. Орден ревностно хранит свои тайны, — нахмурился Годран, снизу вверх глядя на волшебницу.
Эльтиша рассмеялась, танцующей походкой приближаясь к жрецу. В ее протянутую руку лег посох с навершием из красно-фиолетового обсидиана. Темная Ночь ударила им об пол.
— Ты задержался, Годран. И задаешь слишком много вопросов, за ответы на которые не готов заплатить. По крайней мере, сейчас. Думаю, пришла пора отправить тебя домой, не находишь?
Жрец величественно кивнул и позволил Эльтише телепортировать себя в Валандрию. Когда тьма вновь поглотила комнату, волшебница грустно усмехнулась. Разговор вышел не таким плодотворным, а во всем виновата мелкая негодница Кассандра! Это ей не удалось добыть столь необходимую информацию.
“С другой стороны… — напряженно подумала Эльтиша, всматриваясь в свое отражение в зеркале, —… если она не смогла узнать, то, значит, никто не знает. Все намного хуже, чем я предполагала. Могу не успеть добыть…”
Эльтиша облизала вмиг пересохшие губы, зрачок в ее глазах на мгновение вытянулся, но женщина тут же взяла себя в руки. Потянув за завязку, волшебница отпустила поддерживающие платье ленты, сделала пару шагов, и струящаяся ткань бесформенным пятном обмякла на полу. Эльтиша нахмурилась, щелкнула пальцами, и платье покорно перелетело на спинку кресла.
— То-то же, — промурлыкала Темная Ночь и скрылась за дверью ванной, где ее ждал бассейн с теплой водой и ароматной пеной.
ГЛАВА 4
В подземелье холодно. Илавин попыталась разговорить сестру по несчастью, но Тэринаэ старательно ее игнорировала. Другие девушки и вовсе не отзывались, пребывая в блаженных грезах. Илавин даже на короткое мгновение позавидовала им. Прекрасный сад определенно лучше аскетичной клетки!
Прошло всего несколько часов заключения, а Илви уже не находила себе места! Ей чудилось, что она просто сходит с ума. Незамысловатые привычные радости вдруг стали казаться чем-то божественным и недостижимым. И даже брак с Раульфаном, заключенный обманом, вдруг стал нужным и важным.
Смахнув скупую слезу, а вместе с тем прогнав губитетльную жалость, Илавин забралась с ногами на скамью, обняла себя за плечи, пытаясь согреться, и стала думать. Выход обязательно должен найтись, надо только немного постараться!
“Итак… это место определенно похоже на подземелье. И это плохо, Илви, очень и очень плохо. Любое колебание земных плит может стоить вам жизни! Но… если мы здесь, то напрашивается один простой вывод: здесь нет землетрясений. Ну… или давно не случалось, что очень похоже на первый вариант. Вряд ли бы пленниками стали рисковать... Хотя, может быть, мы не настолько ценные, как хочется думать. Только это все не сужает круг поисков! Где я?!”
Свет полыхнул ярче, висящие под потолком шары даже немного увеличились в размерах. Послышался неприятный скрип, как будто невидимый гость катил тележку с плохо смазанными колесами. Илавин решила изобразить спящую, чтобы не попасться и вновь не оказаться в мире грез. Сквозь приоткрытые веки она наблюдала за тем, как высокий худой подросток с усилием толкал перед собой тележку. Незнакомец остановился, вытер тыльной стороной ладони пот, зачерпнул половником из огромного бака какую-то жижу, плюхнул в металлическую тарелку и просунул в соседнюю клетку.
Пленная девушка тут же оживилась, смешно пошевелила носом, схватила тарелку двумя руками и принялась пить.
“Десятеро! Гадость-то какая! — Илавин передернуло и она зажмурилась. — Неужели это можно есть?” Ей вспомнился вчерашний завтрак с Раном, ароматный десерт, и желудок тут же скрутило болезненной судорогой.
Незнакомец медленно разливал жижу по тарелкам и разносил пленницам. При ярком свете шаров Илавин смогла насчитать восемь клеток с жителями и еще три пустых. “Повезло кому-то, — с тоской подумала волшебница, — сидят себе дома, еще ни сном ни духом, что их тут ждет веселье!”
Когда пришла очередь Тэринаэ получать еду, соседка встрепенулась, глупо улыбнулась и с явным наслаждением приняла угощение. Илви сжалась в комок. Брать эту гадость отчаянно не хотелось, гордость не позволяла. Но разум требовал не только взять это нечто, но и съесть до конца, ведь спасение может быть как быстрым… так и весьма нескорым. Не стоит искушать судьбу и делать себя слабее, чем можешь быть. С трудом натянув на лицо маску непроницаемости, Илавин взяла свою порцию обеда и зажмурилась. Есть не хотелось, тем более что-то по цвету напоминавшее позавчерашнее пюре из баклажанов и кабачков.
Но выбора не было. Илавин пригубила странную жижу и, не почувствовав вкуса, принялась опустошать миску. Все же лучше, чем что-нибудь неприятное. А так… похоже на манную кашу, даже комочки такие же!
Собрав опустевшие тарелки, худой юноша ушел. Вместе с ним исчез и яркий свет, захотелось спать. Илавин забралась на свою лавку, с тоской подумав о том, что от пледика она бы не отказалась.
— Ну как тебе наш царский ужин? — шепотом спросила Тэринаэ.
Илавин встрепенулась и перевела сонный взгляд на подругу по несчастью.
— Ужин? Я думала обед…
— Обед ты уже ела, — усмехнулась девушка. — Да с таким удовольствием, что аж за ушами трещало.
— Не помню, — растерянно ответила Илавин, с трудом подавляя зевоту.
— Ну и не удивительно. Вообще чудо, что с тебя спала эта муть. Ты не выглядишь сильным магом, я уже посмотрела.
— Так ты все-таки волшебница?! — спросила Илви, с надеждой вглядываясь в девушку напротив.
— Не знаю, — девушка пожала плечами. — Была ей уж точно… пока не угодила сюда. А сейчас петь не могу. Так, на что-то хватает, но совсем мелочи.
Илавин почувствовала себя так, словно на нее ушат холодной воды вылили. Неужели не она одна потеряла голос?
— Я тоже… раньше могла петь, — скупо поделилась она, — Теперь не могу. И давно ты… немая?
— Два месяца примерно. Может где-то сбилась со счету. Тут же даже палочки не порисуешь… поймают и все… опять отправят в дурман, как Альрику. Так что… ложись спать. Мы должны спать, — усмехнулась Тэринаэ, заползая на свою лавку.
В сердце Илавин на секунду промелькнула надежда. А потом она всего на мгновение прикрыла глаза и уснула.
ГЛАВА 5
Шегорн провел бессонную ночь. Он то проваливался в липкий бред, в котором не только терял самого себя и счет времени, но и видел свою рысь. Каждый раз выныривая из душного омута небытия, Шен улыбался. Наваждение и безумие оказалось тем, чего втайне ждало каждое существо в Эзинтале. Любовью, посланная богами. Испытание и великая, всепоглощающая радость. Одна жизнь на двоих, одни мысли, одна судьба. В то утро Шегорна не пугало даже мифическое “и жили они долго и счастливо и умерли в один день”, на практике означавшее: если кто-то из пары погибал, то умирал и второй. Друиду плевать на это. Все мысли крутились только вокруг его рыси.
“Поскорее бы открылся медпункт. Надо проведать моего рыжика!” — подумал Шен и довольно заулыбался. От воспоминаний защемило сердце, ему грезилось, что рыжеволосая красавица все так же лежит у него на коленях, а ее сбившееся дыхание греет бедро.
Подскочив с кровати, друид размялся, принял контрастный душ, надел свой любимый зеленый костюм и крадучись вышел из комнаты. Общежитие еще видело сны, коридоры пусты, и Шен уверенной походкой направился к своему любимому пекарю. Никто лучше него не делал ягодных пирогов. Упрямый мужчина отказывался сменить район, считавшийся трущобами, на что-то более презентабельное, и продолжал свое маленькое дело в крохотном кафе. Друид улыбнулся, вспомнив, как спас из щекотливого положения жену друга. “Интересно, как они там? Растопил ли он ее холодное метущееся сердце? Давно не видел его таким счастливым”, — мимоходом подумал Шегорн, запрыгивая на движущуюся в воздухе платформу.
Оказавшись на втором снизу ярусе, Шен бросил короткий взгляд в сторону больницы и замотал головой, отбрасывая наваждение. Его рыжик, скорее всего, в медпункте академии. Вряд ли она больна серьезно, а отсутствие магического кристалла — повод проверить ее личность. Это проще сделать в стенах академии, чем в больнице. А если она сумасшедший маг, то не стоит подвергать горожан опасности.
“Глупости какие! Она невинна!”— с дурацкой улыбкой подумал Шен, вложив в это слово намного больше, чем отсутствие нарушений закона. Шагнул в неприметный переулок и быстро двинулся вперед. С ноги открыв дверь кафе, друид бодро подошел к стойке и требовательно позвонил в колокольчик. С кухни раздалось недовольное “Сейчас, иду!”, и, пока Шен забирался на высокий стул, появился хозяин.
— А вот и рыжая оторва. Что на этот раз решишь утворить? — устало спросил хозяин кофейни, утирая полотенцем выступивший на лбу пот.
— Я просто спас жену своего друга из щекотливого положения. И тебя, старина Онто, от проблем с законниками. Потом бы еще разборки устраивали. Она из рода Аварро, это просто так не оставили бы.
Онторн побледнел, недоверчиво посмотрел на довольного жизнью друида и все же решил уточнить:
— Опять твои глупые шуточки?
— Да чтоб у меня все зубы повыпадали! Это Илавин Аварро! Дочь Годрана Аварро! Ты понимаешь, какие бы у тебя были проблемы, не окажись я здесь пробегом? Впрочем, я пришел не за благодарностями. В меню сегодня вишневый пирог есть?
Хозяин кафе с облегчением выдохнул и даже робко улыбнулся.
— Будет тебе вишневый пирог. Скоро из печи вынимать! — Онто скрылся за массивной дверью, а Шен принялся нетерпеливо постукивать костяшками пальцев по барной стойке.
Зверь внутри требовал сорваться скорее с места, побежать к его рыси, а Шен не сомневался, что это именно его рысь. И плевать на пироги и цветы, как будто их нельзя добыть в другой день! Да и зачем они нужны, когда можно просто быть рядом! Но друид понимал, что, кроме желаний и инстинктов, есть правила и нормы поведения, и идти в больницу с пустыми руками по меньшей мере неправильно. К тому же, пироги Онторна чудо как хороши! Надо побаловать девочку.
Шегорн зажмурился, глупо улыбаясь, и пропустил момент, когда хозяин кафе вновь оказался рядом с ним.
— Да ты никак влюбился? — удивленно спросил мужчина, хлопнув ладонью по столу.
— Хуж-же, — довольно ответил Шен. — Влюбленность пройдет, а это навсегда. Десятеро послали мне судьбу.
Онторн хмыкнул, но ничего не сказал. Когда-то в юности он тоже верил в то, что боги могут подарить великую любовь. Понимая, что это большая редкость, Онто и не надеялся, что такая милость коснется его. Но верил, что сможет хотя бы увидеть ее, услышать о таком великолепном чувстве. Но годы шли, а даже намека на любовь-судьбу не видно. И Онторн перестал ждать.
— И не смотри на меня как на сумасшедшего! Я тебе правду говорю! Вот выпустят мою кошечку из больницы, и я вас познакомлю. Все сам и поймешь.
— Ну, коль так, — хмыкнул в усы Онто, — С меня тогда ужин на двоих, коль действительно судьба.
Из кухни выглянул поваренок, поставил на стойку картонную коробку и уныло поплелся назад. Шегорн втянул носом нежный ягодный аромат пирога и почувствовал, как все внутри скрутило.
“Ничего, она же обязательно угостит тебя. А даже если нет, то потом сходишь и поешь что-нибудь еще. А пока хватай, расплачивайся… или наоборот? В общем, забирай свой пирог и за цветами!”
— Онто, старина, да ты превзошел самого себя, судя по запаху, — довольно заулыбался друид, кинул на стол несколько монет, чего более чем достаточно даже за два пирога, а не один.
Пропустив мимо ушей ворчание Онторна, хоть и довольного высокой оценкой своего труда, не любил расточительную молодежь, транжирящую денежки родителей. Шен только хмыкнул, решив не посвящать Онто в то, что уже давно самостоятельно зарабатывает на жизнь.
***
По дороге заскочив в цветочную лавку и выбрав небольшой букетик нежных голубых колокольчиков, Шегорн почувствовал, как за спиной выросли крылья, и полетел в медпункт. Но его рыжей кошечки там не было. Целительница Ауринэя только руками развела, сказав, что не приводили, не приносили и вообще нет там таких. Да и Данира она давно не видела. Иди мол, ищи в госпитале, скорее всего, ее туда доставили.
Шен повесил нос и пошел в сторону городской больницы. Если его кошечка там, то дело серьезное, серьезнее, чем просто маг с неопределенной личностью. Друид сжал кулаки в бессильной злобе и поспешил на центральную площадь. В голове мелькали десятки жутких картин, но Шен отказывался верить в то, что с лесной рысью могло что-то случиться.
Влетев стрелой в здание больницы, он сделал несколько медленных вдохов, выравнивая дыхание, и пошел к стойке регистрации.
— Доброе утро. Часы посещений еще не начались, — поприветствовала его миленькая блондинка в белом халате.
Друид скользнул взглядом по бейджику на лацкане, обворожительно улыбнулся, опираясь о стойку.
— Прекрасная Верлинэя, кудесница, вчера должны были доставить девушку из леса. Рыжую, голую, без сознания. Я ей гостинец принес. Как мне ее найти? — Шегорн попытался улыбнуться еще очаровательнее, но лицо регистратора внезапно побледнело.
Девушка потянулась к своему магическому кристаллу, с ужасом сдвигаясь назад. А потом резким движением сорвала артефакт с шеи и приложила куда-то под столом. Из потолка тут же выдвинулись диспенсеры, разбрызгивая едкий дезинфицирующий раствор.
— Что происходит, Верлинэя? — настороженно спросил друид, оглядываясь по сторонам.
— Вас по всему городу искали, — прошептала девушка, окутывая себя воздушным щитом. — Сохраняйте спокойствие. Сейчас прибудут медики.
— Медики?! — взвился Шегорн, пытаясь припомнить, не просрочил ли он какой-то из многочисленных санитарных контролей. — Да я здоров как бык! Я пришел подругу навестить, справиться о ее здоровье!
— А это нам еще предстоит узнать. Спасибо за быструю реакцию, Вери. Следуйте за нами, молодой человек, — потребовал мужчина лет за тридцать, пропел короткое заклинание, заключившее друида в воздушный кокон.
— Что происходит?!
