Он жаждал увидеть одобрение в глазах коллеги, хотя бы понимание. Возможно, уважение. Но в ответ получил лишь короткий кивок и грустную улыбку.
— Вот, значит, как. Что ж, проходи. Я уже распорядился приготовить тебе комнату в церкви. Отдохни с дороги, а я узнаю, в какой город тебя отправить.
Федель непонимающе посмотрел на него.
— Я главный клирик Мортерры, Кустоде Тачито, добро пожаловать в столицу, славный город Сассочитта.
Взяв под уздцы лошадь Феделя, Кустоде уверенно вошёл в ворота. А юный клирик плёлся за ним, ощущая что-то очень странное, схожее с разочарованием. Неужели столица может быть такой? Высокая каменная стена, безусловно, вызывала доверие, но после белоснежной стены Солечитты ожидалось более монументальное. Башни только у ворот, рва нет…
“Точно. Это как конфетка в яркой обёртке, которая на поверку оказывается камушком, завёрнутым в фантик ради шутки, — подумал Федель, ступая на улицы главного города Мортерры. — И почему так близко к границе? И нет других маленьких поселений рядом?”
Десятки вопросов роились в голове Феделя, и их становилось всё больше с каждым шагом. Некоторые из них сразу же находили свои ответы. Например, зарешёченные окна явно нужны на случай, если кто-то из заключённых решит вспомнить своё преступное прошлое. Но почему у каждой двери, внизу, у порога, притаилась небольшая лампадка? В Солечитте такие ставили, если хотели показать всем, что в жилище траур. Не может же быть горе у всего города!
Единственное, что не вызвало удивления у Феделя, — храм Всеблагой. Сложенный из белоснежного камня, он острыми шпилями взмывал ввысь, даря ощущение надежды и спокойствия. Кустоде отдал поводья лошади подбежавшему мальчишке-послушнику и пригласил Феделя в небольшую пристройку, служившую, судя по аппетитным запахам, столовой.
— И что ж тебя сюда принесло? — со вздохом спросил Кустоде, падая на широкую лавку.
Федель опустился напротив, выпрямил спину, словно он не состоявшийся священник, а только послушник на первом году обучения. Поймав пытливый взгляд старшего коллеги, Федель смутился и уставился в стол.
— Я хочу сделать этот мир лучше!
— Ну так и сиди себе в Бенифтерре, делай, — хмыкнул Кустоде. — А сюда-то ты на кой ляд припёрся?
— Тут больше страждущих, — ответил Федель, глядя исподлобья, словно маленький волчонок.
— Везде хватает дел. Шёл бы ты домой. Не для тебя Мортерра, слишком светленький.
— Да с чего вы взяли?! — возмутился Федель, вскакивая с лавки, и тут же замолчал. — Что вы имеете в виду? Разве плохо быть светлым? Разве плохо быть наполненным милостью Всеблагой?
— Да нет. Просто тут мир другой, малыш, — Кустоде примирительно поднял ладони вверх. — Впрочем, не ты первый, не ты последний. Чего я отговариваю. Завтра проведём необходимые ритуалы, я выпишу путевое письмо, и поедешь своей дорогой. А пока отдохни тут. Еда там, — он указал подбородком на пару пузатых котелков. — Комнату уже готовят.
Кряхтя и демонстративно переваливаясь с ноги на ногу, Кустоде ушёл, оставив Феделя наедине с его мыслями. Юный клирик чувствовал себя котёнком, которого оторвало от мамы-кошки и швырнуло в бурную реку. Вот только почему оно всё так происходит, было неясно.
Ритуал отложили на день. Феделю казалось, что Кустоде хочет просто-напросто измотать незваного гостя. Нет, понять главного клирика Мортерры можно было. Пожалуй, даже без особых усилий. Вот только Феделя это совершенно не устраивало. Он столько времени и сил потратил на то, чтобы получить разрешение на посещение Мортерры в качестве миссионера, что отступать было смерти подобно. Да и как уйти, когда вокруг творится что-то странное? Ему ничего не говорили, но чуткий слух улавливал шепотки. Какой-то шторм из какого-то эфирного моря. Что это могло значить, Федель даже не брался гадать, но в одном он уверился точно: ничего хорошего ждать не приходится. А это значит, что где-то там людям нужна помощь, а он тут сидит, прохлаждается!
На второй день Федель выбрался на лошади за город, проверить, не стерегут ли его. Стражники пропустили без долгих разговоров, напомнили, что хоть земли тут и спокойные, нужно держать ухо востро, мало ли где поднимутся мертвецы. Федель важно покивал им, проехал дважды вокруг города, сверяясь с перерисованной от руки картой и прокладывая пути к побегу.
Обряды обрядами, а людей нужно спасать. И он не будет сидеть сложа руки!
Утром третьего дня он плотно позавтракал, спрятал под рясой самые нужные вещи и как ни в чём ни бывало отправился на конную прогулку, заехал в небольшую рощу и дал шенкеля старой кляче, направляя ту на грунтовую дорогу, ведущую к селению под названием Кампер. Судя по разговорам, оно первое примет на себя тот самый эфирный шторм. А значит, нужно спешить именно туда!
Города в Мортерре стояли ближе, чем в Бенифтерре. Зато ни одного постоялого двора. А Федель так на них рассчитывал! Сменить лошадь, пусть и с доплатой. Да даже купить другую, главное, исполнить свою мечту, свою миссию. Впрочем, с этим он справился довольно легко. За звонкую монетку в ближайшем селении его старушку расседлали и заменили на молодого выносливого жеребца, недовольно косящего на клирика умным шоколадным глазом. Бывший владелец клялся именем Всеблагой, что более покладистого скакуна не найти. Врал, конечно же, глаза так и бегали. Федель чуял подвох. Увы, других желающих продать коня не было, поэтому сделка состоялась.
И спустя два часа Федель благодарил богиню за то, что ему достался именно этот жеребец. Норовистый, плохо объезженный, но зато… растоптавший копытом выскочившего из-под земли мертвеца. Клирик даже опомниться не успел, а неожиданный противник был повержен. Конь недовольно всхрапнул, и Федель был готов поклясться, что, если бы тот умел говорить, то обязательно выдал бы наезднику пару ласковых.
А в следующем городе Феделя приняли как родного. Своего священника у жителей не было, и Федель занялся тем, чем обычно занимаются послушники: читал целительные гимны и избавлял страждущих от недугов. Душа рвалась дальше, но он не мог оставить тех, кто тянул к нему ладони, моля о помощи. Да и горожане в долгу не остались, денег, как в Солечитте, не дали, зато коня накормили и в дорогу собрали припасов. Уговаривали остаться, ссылаясь на эфирный шторм, но Федель был непреклонен и спешил в Кампер. Переночевал за стенами и, оказав помощь ещё парочке горожан, позорно сбежал, не исцелив всех страждущих, но пообещав себе обязательно вернуться и помочь каждому.
К Камперу добрался к обеду следующего дня. Мертвецов у дороги не встретилось, и Федель считал это хорошим знаком. Спешившись перед воротами, клирик кивнул стражникам.
— Благого дня, служивые.
Те, словно сговорившись, одновременно повернули головы в его сторону, хотя Федель не сомневался в том, что его заметили задолго до этого.
“Показуха”, — фыркнул он мысленно, делая шаг в сторону города.
— Федель Кьярито? — деловито поинтересовался один из защитников, поудобнее перехватывая алебарду.
В этом голосе почти не было эмоций, суховатый, жёсткий, он давал понять, что никаких шуточек не будет. Юный клирик замер от неожиданности, поудобнее перехватывая лошадь под уздцы.
— Он самый, — стараясь сохранять спокойствие, ответил Федель.
— Мы вас ждали, — с явным недовольством вступил в беседу второй стражник. — Анитико Вольпоне в храме Всеблагой вам объяснит всё. Следуйте за мной.
Кивнув коллеге, стражник демонстративно поиграл алебардой и, дождавшись, пока Федель войдёт в ворота, пошёл за ним. Храм белым изваянием взмывал вверх, к серым облакам. Его было видно из-за каменной стены, а вот в городе, между стоящих близко друг к другу домов можно и не заметить, и стражник, так и не назвавший своего имени, то и дело командовал, куда поворачивать. Хитросплетения улочек небольшого городка, который в Бенифтерре явно назвали бы деревней, вызывали лёгкое головокружение, и Федель был рад оказаться на площади перед храмом. Уютное тепло окутало с ног до головы, стало легче дышать. Но насладиться этой благодатью не удалось.
— Ведите его в крипту, — скомандовал седой старик, стоящий у входа.
Очарование момента, которое всегда возникало при “знакомстве” с новым храмом Всеблагой, как-то сразу поблекло. Федель покорно отдал поводья подбежавшему служке и пошёл вслед за Анитико вниз по ступеням.
Старик уже начал потихоньку сдавать, медленно шёл вниз, цепляясь крючковатыми пальцами за отполированные до блеска перила. То и дело притормаживал, перенося вес на более здоровую левую ногу. Федель не торопил, понимая, что не вырваться из странной западни, в которую он угодил.
В подвале едва заметно пахло сыростью и удушающе ладаном, как будто все стены были сделаны из пахучей субстанции. Но нет, они были из камня. Шершавого и явно достаточно прочного. Анитико свернул пару раз и открыл дверь в комнату с небольшим окошком под потолком. Федель покорно вошёл внутрь и осмотрелся.
Помещение мало походило на келью, скорее на какую-то магическую лабораторию. По центру алтарь, испещрённый символами, используемыми призывателями, шкафы с книгами у стен, между ними лавки.
— Садись уже, чего стоишь, — проворчал Анитико, подталкивая Феделя между лопаток.
Юный клирик сделал пару шагов и неуверенно опустился на лавку. Для беседы выбрали весьма странное место. Федель привык к светлым просторным помещениям, в которых много свежего воздуха. В таких и поговорить приятно, не то что здесь.
— И не вороти нос. Зато тут безопасно. Да и за мёртвыми кто-то должен присматривать, — прокомментировал Анитико, опускаясь на лавку напротив и пристально всматриваясь в тьму коридора.
— У вас тут городская крипта, что ли? — удивлённо спросил Федель. — Не маловата ли?
— В самый раз. Как раз через пару месяцев будем проводить Большой Праздник Огня, появятся новые места.
— О, это мне повезло, — попытался наладить дружественный разговор Федель. — Нечасто такое увидишь, тридцать лет до следующего ждать.
Анитико как-то странно посмотрел на гостя, но промолчал.
— Спят пока, — прокомментировал настоятель церкви через несколько минут. — Смотри, как бы к ним не присоединился. И чего ж тебя понесло из Сассочитты до проведения ритуала?
— Да толку от этого ритуала?! — возмутился Федель. — Я помогать приехал. Я и так верный последователь Всеблагой! Ещё при рождении ритуал провели. Что изменится?
Покачав головой, Анитико Вольпоне хмыкнул.
— Будешь много знать, скоро состаришься. Если взрослые говорят, что нужно, значит — нужно. Уж поверь. Ты в землях, полных живых мертвецов, — старый клирик погладил себя двумя пальцами по подбородку и ухмыльнулся. — Слишком уж их, гадов, много, я бы сказал. Живи по нашим законам и, может быть, сможешь вернуться в свои светлые земли. Впрочем, не факт, что мы все переживём эту ночь.
— Это ещё почему? — нахохлившись, спросил Федель.
— Мальдира, наша некромантка, ушла в шахтёрский посёлок. Сказала, что им нужнее. А нас кто защищать будет? Я уже стар для подобных шуточек.
Федель напрягся. Он много читал о некромантах, и что-то казалось ему неправильным.
— Как понять “ушла”? Кто отдал ей приказ? — осторожно спросил юный клирик.
Его более опытный коллега поднял усталый взгляд, просверлил гостя тяжёлым взором и вымученно улыбнулся.
— Она не такая, как остальные. У неё есть своя воля. Но тебя, чужак, это не касается. Это дела Кампера. Мы сумели воспитать одного из сильнейших некромантов Мортерры. Нам есть чем гордиться. А что до того, что она не такая… все выдающиеся личности не такие. С этим нужно смириться.
— Но что, если… она выйдет из-под контроля?
— Тебя это не должно волновать, Федель Кьярито. Лучше подготовься к этой ночи, молись Всеблагой за себя и за наше селение, ведь придёт много мёртвых, — старик ухмыльнулся. — А защищать всех нам вдвоём. Мальдира быстро бы раскидала это отребье, но, если ей показалось, что там таланты некроманта нужнее, кто мы такие, чтобы спорить?
— Живые. Мы — живые, которые повелевают этой ошибкой природы, — уверенно процитировал Федель слова из учебника по типологии нежити.
— Как много ты ещё не знаешь. Ох, зря сбежал до ритуала… Будешь же маяком для всех этих гадов, — Анитико вздохнул и поднялся, опираясь ладонями о колени, потянулся и добавил: — Готовься, раз пришёл помогать. К вечеру пойдём на стену. Штормовая волна приближается.
Федель не воспринял слова Анитико всерьёз. Привык, что молодёжь вечно пугают, стращают почём зря, но, взобравшись вечером на каменную стену, окружавшую город, понял, что старик не пугал, а предупреждал. Мир вокруг изменился. Над болотами поднялся густой белёсый туман, который одним своим видом обещал что-то нехорошее.
На стенах было много людей, в основном мужчины со странными светящимися кристаллами на груди. Такой же вручили и Феделю.
— Надень, чтоб нас виднее было, чтобы с одной стороны пёрли, — сказал мужчина в форме стражи и пошёл дальше вдоль стены.
— Как атмосфера, пришлый? — поинтересовался Анитико, становясь рядом.
— Напряжённо, — уклончиво ответил Федель. — Не нравится мне всё это. Небо… наливается каким-то непонятным зелёным свечением.
— Некротическая энергия, — пояснил опытный клирик. — Так много, что видно невооружённым взглядом. Наша задача: поддерживать в критические моменты. Скоро появятся первые вестники надвигающейся беды, лакримы. Не трать силы на них. С теми, кто имеет плоть, разберутся горожане. На нас — призраки и прочая нематериальная гадость. Всеблагая, храни нас в эту ночь!
Всё произошло так, как и обещал Анитико. Сначала появились крикливые птицы. Их истошный ор, казалось, заставлял сердце застыть камнем. Лакримы падали, пронзённые горящими стрелами умелых лучников, и их тут же добивали те, кто не так хорошо целился, добивая практически обездвиженных противников. Позже к нападавшей нежити добавились зомби. Федель смотрел на них со странным равнодушием. Они не выглядели серьёзными противниками поодиночке, да и хрупкие кости ломались камнями, запускаемыми со стен. Всё происходящее напоминало плохой, очень плохой сон, в котором время тянется неимоверно медленно, а потом и вовсе возвращается к некой исходной точке, и всё начинается сначала.
Стоящий рядом Анитико походил на каменное изваяние. Опытный клирик всматривался в клубы тумана, изредка прикладывая ладонь ко лбу, словно прикрываясь от несуществующих ярких солнечных лучей.
— Приготовься, — скомандовал Анитико, поудобнее перехватывая посох.
Федель напрягся, всматриваясь вперёд. Он не видел ничего, что могло нести большую опасность. Туман, толпы зомби, скелеты, костяные химеры, в которых тяжело опознать кого-то конкретного. А потом появилась она. Призрачная женская фигура, парящая в воздухе. Её длинные волосы окутывали саваном, а выбивающиеся их пряди тянулись во все стороны, касались некоторых живых мертвецов, и те словно приобретали больше сил.
— Преданная невеста, — хмыкнул Анитико. — Не самый сильный враг. Обычно. Эта уж слишком сильна. Не обольщайся, малыш. Придётся постараться. Всеблагая, пусть именно она будет предводительницей.
Стало холоднее, Федель поёжился, плотнее кутаясь в плащ. Казалось, что всё тепло, вся жизненная сила утекает куда-то. Присмотревшись, юный клирик заметил едва заметное свечение, окутавшее и его, и Анитико, и всех защитников на стене.
— Вот, значит, как. Что ж, проходи. Я уже распорядился приготовить тебе комнату в церкви. Отдохни с дороги, а я узнаю, в какой город тебя отправить.
Федель непонимающе посмотрел на него.
— Я главный клирик Мортерры, Кустоде Тачито, добро пожаловать в столицу, славный город Сассочитта.
Взяв под уздцы лошадь Феделя, Кустоде уверенно вошёл в ворота. А юный клирик плёлся за ним, ощущая что-то очень странное, схожее с разочарованием. Неужели столица может быть такой? Высокая каменная стена, безусловно, вызывала доверие, но после белоснежной стены Солечитты ожидалось более монументальное. Башни только у ворот, рва нет…
“Точно. Это как конфетка в яркой обёртке, которая на поверку оказывается камушком, завёрнутым в фантик ради шутки, — подумал Федель, ступая на улицы главного города Мортерры. — И почему так близко к границе? И нет других маленьких поселений рядом?”
Десятки вопросов роились в голове Феделя, и их становилось всё больше с каждым шагом. Некоторые из них сразу же находили свои ответы. Например, зарешёченные окна явно нужны на случай, если кто-то из заключённых решит вспомнить своё преступное прошлое. Но почему у каждой двери, внизу, у порога, притаилась небольшая лампадка? В Солечитте такие ставили, если хотели показать всем, что в жилище траур. Не может же быть горе у всего города!
Единственное, что не вызвало удивления у Феделя, — храм Всеблагой. Сложенный из белоснежного камня, он острыми шпилями взмывал ввысь, даря ощущение надежды и спокойствия. Кустоде отдал поводья лошади подбежавшему мальчишке-послушнику и пригласил Феделя в небольшую пристройку, служившую, судя по аппетитным запахам, столовой.
— И что ж тебя сюда принесло? — со вздохом спросил Кустоде, падая на широкую лавку.
Федель опустился напротив, выпрямил спину, словно он не состоявшийся священник, а только послушник на первом году обучения. Поймав пытливый взгляд старшего коллеги, Федель смутился и уставился в стол.
— Я хочу сделать этот мир лучше!
— Ну так и сиди себе в Бенифтерре, делай, — хмыкнул Кустоде. — А сюда-то ты на кой ляд припёрся?
— Тут больше страждущих, — ответил Федель, глядя исподлобья, словно маленький волчонок.
— Везде хватает дел. Шёл бы ты домой. Не для тебя Мортерра, слишком светленький.
— Да с чего вы взяли?! — возмутился Федель, вскакивая с лавки, и тут же замолчал. — Что вы имеете в виду? Разве плохо быть светлым? Разве плохо быть наполненным милостью Всеблагой?
— Да нет. Просто тут мир другой, малыш, — Кустоде примирительно поднял ладони вверх. — Впрочем, не ты первый, не ты последний. Чего я отговариваю. Завтра проведём необходимые ритуалы, я выпишу путевое письмо, и поедешь своей дорогой. А пока отдохни тут. Еда там, — он указал подбородком на пару пузатых котелков. — Комнату уже готовят.
Кряхтя и демонстративно переваливаясь с ноги на ногу, Кустоде ушёл, оставив Феделя наедине с его мыслями. Юный клирик чувствовал себя котёнком, которого оторвало от мамы-кошки и швырнуло в бурную реку. Вот только почему оно всё так происходит, было неясно.
***
Ритуал отложили на день. Феделю казалось, что Кустоде хочет просто-напросто измотать незваного гостя. Нет, понять главного клирика Мортерры можно было. Пожалуй, даже без особых усилий. Вот только Феделя это совершенно не устраивало. Он столько времени и сил потратил на то, чтобы получить разрешение на посещение Мортерры в качестве миссионера, что отступать было смерти подобно. Да и как уйти, когда вокруг творится что-то странное? Ему ничего не говорили, но чуткий слух улавливал шепотки. Какой-то шторм из какого-то эфирного моря. Что это могло значить, Федель даже не брался гадать, но в одном он уверился точно: ничего хорошего ждать не приходится. А это значит, что где-то там людям нужна помощь, а он тут сидит, прохлаждается!
На второй день Федель выбрался на лошади за город, проверить, не стерегут ли его. Стражники пропустили без долгих разговоров, напомнили, что хоть земли тут и спокойные, нужно держать ухо востро, мало ли где поднимутся мертвецы. Федель важно покивал им, проехал дважды вокруг города, сверяясь с перерисованной от руки картой и прокладывая пути к побегу.
Обряды обрядами, а людей нужно спасать. И он не будет сидеть сложа руки!
Утром третьего дня он плотно позавтракал, спрятал под рясой самые нужные вещи и как ни в чём ни бывало отправился на конную прогулку, заехал в небольшую рощу и дал шенкеля старой кляче, направляя ту на грунтовую дорогу, ведущую к селению под названием Кампер. Судя по разговорам, оно первое примет на себя тот самый эфирный шторм. А значит, нужно спешить именно туда!
Города в Мортерре стояли ближе, чем в Бенифтерре. Зато ни одного постоялого двора. А Федель так на них рассчитывал! Сменить лошадь, пусть и с доплатой. Да даже купить другую, главное, исполнить свою мечту, свою миссию. Впрочем, с этим он справился довольно легко. За звонкую монетку в ближайшем селении его старушку расседлали и заменили на молодого выносливого жеребца, недовольно косящего на клирика умным шоколадным глазом. Бывший владелец клялся именем Всеблагой, что более покладистого скакуна не найти. Врал, конечно же, глаза так и бегали. Федель чуял подвох. Увы, других желающих продать коня не было, поэтому сделка состоялась.
И спустя два часа Федель благодарил богиню за то, что ему достался именно этот жеребец. Норовистый, плохо объезженный, но зато… растоптавший копытом выскочившего из-под земли мертвеца. Клирик даже опомниться не успел, а неожиданный противник был повержен. Конь недовольно всхрапнул, и Федель был готов поклясться, что, если бы тот умел говорить, то обязательно выдал бы наезднику пару ласковых.
А в следующем городе Феделя приняли как родного. Своего священника у жителей не было, и Федель занялся тем, чем обычно занимаются послушники: читал целительные гимны и избавлял страждущих от недугов. Душа рвалась дальше, но он не мог оставить тех, кто тянул к нему ладони, моля о помощи. Да и горожане в долгу не остались, денег, как в Солечитте, не дали, зато коня накормили и в дорогу собрали припасов. Уговаривали остаться, ссылаясь на эфирный шторм, но Федель был непреклонен и спешил в Кампер. Переночевал за стенами и, оказав помощь ещё парочке горожан, позорно сбежал, не исцелив всех страждущих, но пообещав себе обязательно вернуться и помочь каждому.
К Камперу добрался к обеду следующего дня. Мертвецов у дороги не встретилось, и Федель считал это хорошим знаком. Спешившись перед воротами, клирик кивнул стражникам.
— Благого дня, служивые.
Те, словно сговорившись, одновременно повернули головы в его сторону, хотя Федель не сомневался в том, что его заметили задолго до этого.
“Показуха”, — фыркнул он мысленно, делая шаг в сторону города.
— Федель Кьярито? — деловито поинтересовался один из защитников, поудобнее перехватывая алебарду.
В этом голосе почти не было эмоций, суховатый, жёсткий, он давал понять, что никаких шуточек не будет. Юный клирик замер от неожиданности, поудобнее перехватывая лошадь под уздцы.
— Он самый, — стараясь сохранять спокойствие, ответил Федель.
— Мы вас ждали, — с явным недовольством вступил в беседу второй стражник. — Анитико Вольпоне в храме Всеблагой вам объяснит всё. Следуйте за мной.
Кивнув коллеге, стражник демонстративно поиграл алебардой и, дождавшись, пока Федель войдёт в ворота, пошёл за ним. Храм белым изваянием взмывал вверх, к серым облакам. Его было видно из-за каменной стены, а вот в городе, между стоящих близко друг к другу домов можно и не заметить, и стражник, так и не назвавший своего имени, то и дело командовал, куда поворачивать. Хитросплетения улочек небольшого городка, который в Бенифтерре явно назвали бы деревней, вызывали лёгкое головокружение, и Федель был рад оказаться на площади перед храмом. Уютное тепло окутало с ног до головы, стало легче дышать. Но насладиться этой благодатью не удалось.
— Ведите его в крипту, — скомандовал седой старик, стоящий у входа.
Очарование момента, которое всегда возникало при “знакомстве” с новым храмом Всеблагой, как-то сразу поблекло. Федель покорно отдал поводья подбежавшему служке и пошёл вслед за Анитико вниз по ступеням.
Старик уже начал потихоньку сдавать, медленно шёл вниз, цепляясь крючковатыми пальцами за отполированные до блеска перила. То и дело притормаживал, перенося вес на более здоровую левую ногу. Федель не торопил, понимая, что не вырваться из странной западни, в которую он угодил.
В подвале едва заметно пахло сыростью и удушающе ладаном, как будто все стены были сделаны из пахучей субстанции. Но нет, они были из камня. Шершавого и явно достаточно прочного. Анитико свернул пару раз и открыл дверь в комнату с небольшим окошком под потолком. Федель покорно вошёл внутрь и осмотрелся.
Помещение мало походило на келью, скорее на какую-то магическую лабораторию. По центру алтарь, испещрённый символами, используемыми призывателями, шкафы с книгами у стен, между ними лавки.
— Садись уже, чего стоишь, — проворчал Анитико, подталкивая Феделя между лопаток.
Юный клирик сделал пару шагов и неуверенно опустился на лавку. Для беседы выбрали весьма странное место. Федель привык к светлым просторным помещениям, в которых много свежего воздуха. В таких и поговорить приятно, не то что здесь.
— И не вороти нос. Зато тут безопасно. Да и за мёртвыми кто-то должен присматривать, — прокомментировал Анитико, опускаясь на лавку напротив и пристально всматриваясь в тьму коридора.
— У вас тут городская крипта, что ли? — удивлённо спросил Федель. — Не маловата ли?
— В самый раз. Как раз через пару месяцев будем проводить Большой Праздник Огня, появятся новые места.
— О, это мне повезло, — попытался наладить дружественный разговор Федель. — Нечасто такое увидишь, тридцать лет до следующего ждать.
Анитико как-то странно посмотрел на гостя, но промолчал.
— Спят пока, — прокомментировал настоятель церкви через несколько минут. — Смотри, как бы к ним не присоединился. И чего ж тебя понесло из Сассочитты до проведения ритуала?
— Да толку от этого ритуала?! — возмутился Федель. — Я помогать приехал. Я и так верный последователь Всеблагой! Ещё при рождении ритуал провели. Что изменится?
Покачав головой, Анитико Вольпоне хмыкнул.
— Будешь много знать, скоро состаришься. Если взрослые говорят, что нужно, значит — нужно. Уж поверь. Ты в землях, полных живых мертвецов, — старый клирик погладил себя двумя пальцами по подбородку и ухмыльнулся. — Слишком уж их, гадов, много, я бы сказал. Живи по нашим законам и, может быть, сможешь вернуться в свои светлые земли. Впрочем, не факт, что мы все переживём эту ночь.
— Это ещё почему? — нахохлившись, спросил Федель.
— Мальдира, наша некромантка, ушла в шахтёрский посёлок. Сказала, что им нужнее. А нас кто защищать будет? Я уже стар для подобных шуточек.
Федель напрягся. Он много читал о некромантах, и что-то казалось ему неправильным.
— Как понять “ушла”? Кто отдал ей приказ? — осторожно спросил юный клирик.
Его более опытный коллега поднял усталый взгляд, просверлил гостя тяжёлым взором и вымученно улыбнулся.
— Она не такая, как остальные. У неё есть своя воля. Но тебя, чужак, это не касается. Это дела Кампера. Мы сумели воспитать одного из сильнейших некромантов Мортерры. Нам есть чем гордиться. А что до того, что она не такая… все выдающиеся личности не такие. С этим нужно смириться.
— Но что, если… она выйдет из-под контроля?
— Тебя это не должно волновать, Федель Кьярито. Лучше подготовься к этой ночи, молись Всеблагой за себя и за наше селение, ведь придёт много мёртвых, — старик ухмыльнулся. — А защищать всех нам вдвоём. Мальдира быстро бы раскидала это отребье, но, если ей показалось, что там таланты некроманта нужнее, кто мы такие, чтобы спорить?
— Живые. Мы — живые, которые повелевают этой ошибкой природы, — уверенно процитировал Федель слова из учебника по типологии нежити.
— Как много ты ещё не знаешь. Ох, зря сбежал до ритуала… Будешь же маяком для всех этих гадов, — Анитико вздохнул и поднялся, опираясь ладонями о колени, потянулся и добавил: — Готовься, раз пришёл помогать. К вечеру пойдём на стену. Штормовая волна приближается.
***
Федель не воспринял слова Анитико всерьёз. Привык, что молодёжь вечно пугают, стращают почём зря, но, взобравшись вечером на каменную стену, окружавшую город, понял, что старик не пугал, а предупреждал. Мир вокруг изменился. Над болотами поднялся густой белёсый туман, который одним своим видом обещал что-то нехорошее.
На стенах было много людей, в основном мужчины со странными светящимися кристаллами на груди. Такой же вручили и Феделю.
— Надень, чтоб нас виднее было, чтобы с одной стороны пёрли, — сказал мужчина в форме стражи и пошёл дальше вдоль стены.
— Как атмосфера, пришлый? — поинтересовался Анитико, становясь рядом.
— Напряжённо, — уклончиво ответил Федель. — Не нравится мне всё это. Небо… наливается каким-то непонятным зелёным свечением.
— Некротическая энергия, — пояснил опытный клирик. — Так много, что видно невооружённым взглядом. Наша задача: поддерживать в критические моменты. Скоро появятся первые вестники надвигающейся беды, лакримы. Не трать силы на них. С теми, кто имеет плоть, разберутся горожане. На нас — призраки и прочая нематериальная гадость. Всеблагая, храни нас в эту ночь!
***
Всё произошло так, как и обещал Анитико. Сначала появились крикливые птицы. Их истошный ор, казалось, заставлял сердце застыть камнем. Лакримы падали, пронзённые горящими стрелами умелых лучников, и их тут же добивали те, кто не так хорошо целился, добивая практически обездвиженных противников. Позже к нападавшей нежити добавились зомби. Федель смотрел на них со странным равнодушием. Они не выглядели серьёзными противниками поодиночке, да и хрупкие кости ломались камнями, запускаемыми со стен. Всё происходящее напоминало плохой, очень плохой сон, в котором время тянется неимоверно медленно, а потом и вовсе возвращается к некой исходной точке, и всё начинается сначала.
Стоящий рядом Анитико походил на каменное изваяние. Опытный клирик всматривался в клубы тумана, изредка прикладывая ладонь ко лбу, словно прикрываясь от несуществующих ярких солнечных лучей.
— Приготовься, — скомандовал Анитико, поудобнее перехватывая посох.
Федель напрягся, всматриваясь вперёд. Он не видел ничего, что могло нести большую опасность. Туман, толпы зомби, скелеты, костяные химеры, в которых тяжело опознать кого-то конкретного. А потом появилась она. Призрачная женская фигура, парящая в воздухе. Её длинные волосы окутывали саваном, а выбивающиеся их пряди тянулись во все стороны, касались некоторых живых мертвецов, и те словно приобретали больше сил.
— Преданная невеста, — хмыкнул Анитико. — Не самый сильный враг. Обычно. Эта уж слишком сильна. Не обольщайся, малыш. Придётся постараться. Всеблагая, пусть именно она будет предводительницей.
Стало холоднее, Федель поёжился, плотнее кутаясь в плащ. Казалось, что всё тепло, вся жизненная сила утекает куда-то. Присмотревшись, юный клирик заметил едва заметное свечение, окутавшее и его, и Анитико, и всех защитников на стене.
