- Ох, Бенджи, вот ты где, - проговаривает блондинка, не сводя взгляда с брата, - Вижу ты нашел приятную компанию, как тебя зовут?
- Кайл, - кротко бросает он и переводит скучающий взгляд куда-то вдаль. Что-что, а играть чувствами школьных красавиц братец всегда умел.
Обиженная такой незаинтересованностью девица, все же обращается к потеряшке. Между ними завязывается какой-то спор, а мне становится тошно от дешевизны этой сцены и моего присутствия в ней. Качки, черлидерши и их взаимоотношения никогда меня не касались, и я бы очень хотела, чтобы так и оставалось.
Чувствую, что двоих я уже не вывезу, обращаю умоляющий взгляд на брата. Он ухмыляется мне, мол весело же, но не получив желанной реакции прокашливается и говорит:
- Ой ребята, простите, сегодня без вечеринки. Мама написала, чтоб мы с Ивой шли домой, - в подтверждения своих слов, он нагло протягивает телефон без единого уведомления на экране.
Наглую ложь покрывает гениальная актерская игра и нотки превосходства на лице засранца, которые так и говорят: «Мне слишком лень придумывать для вас нормальное оправдание».
Фыркнув своим напудренным носиком, Эшли хватает Бенджи за толстовку и тащит прочь. Тот с непониманием кричит напоследок:
- Передавайте маме привет.
Минуту я наслаждаюсь наступившей тишиной, но вскоре вспоминаю о придуманном плане:
- Прежде чем ты начнешь на меня наезжать, я…
- Мы идем в бар! – перебиваю я и с ухмылкой наблюдаю, как брови Кайла взлетают вверх, а глаза наполняются безудержным восторгом.
Это случилось, когда нам было по семь. Именно в тот день у Кайла впервые проявились силы.
Я сидела за партой и усердно выводила буквы прописью в тетрадь. Звонок на перемену прозвенел еще 10 минут назад, но меня мало это волновало. По отдельности буквы выглядели сносно, но в слово не как не вставали. Не помогало решить эту проблему ни постоянное визжание одноклассников, ни их беготня между партами, ни летающие над головой самолетики. Всё, на что я была способна, это кидать гневные взгляды каждый раз, когда мне в голову прилетала чья-то игрушка.
Наконец натренировав руку, я сумела ровно написать слово «аквариум» и была крайне довольна своим успехом. Но приступить к следующему слову мне помешал испуганный голос брата. Красный по самые уши, он подзывал меня к себе за угол. По его лицу было видно, что дело не в очередной шалости, а в чем-то серьёзном, так что я немедля поспешила к нему.
- Что случилось?
- Мы с мисс Джулией обсуждали, как провели выходные и …, и мы все по очереди рассказывали ей о наших приключениях, - он остановился, набираясь сил, чтобы продолжить. Я, немного выглянув из укрытия, взглянув на нашу учительницу. Молодая, всегда энергичная и задорная, сейчас она сидела понуро, уставившись в пол, волосами скрывая пунцово красные пятна на лице. Мне еще больше захотелось узнать, что же все-таки приключилось.
- И когда мы все закончили, я спросил, где же мисс Джулия была на выходных, - он опять надолго затих, но через минуту, опустив глаза в пол, продолжил, - Она сказала, что в… в постели директора Ричардсона, - румянец еще сильнее залил лицо брата, но я никак не могла понять причину этого.
- И что?
Кайл с жалостью посмотрел на меня и шепотом объяснил:
- Поверь, взрослые делают плохие вещи в постелях друг друга.
Через три дня ситуация повторилась. Бедный Луи Сельвера признался, что отказался от путешествия с классом за границу не из-за спонтанно возникших планов семьи, а из-за неспособности родителей оплатить поездку. Даже Чарли, наш школьный уборщик, не смог устоять от пронзительного взгляда Кайла и рассказал, как сильно ненавидит школу и «мелких отребьев», бегающих по ней.
Я не воспринимала появившуюся «силу» брата в серьез. «Просто все в нашей школе со странностями, не принимай это на свой счет», - успокаивала я его. Но через несколько дней я поменяла свое мнение, когда этот дурак всё-таки решил испробовать фокус на мне.
В тот вечер, я, как всегда, сидела за домашкой, но уже подумывала о том, чтоб пойти почитать новые комиксы, подаренные родителями на Новый год. Выключив настольную лампу, я услышала знакомый щелчок двери и не оборачиваясь произнесла:
- Я как раз закончила делать математику и хочу наконец приступить к «Человеку-кальмару». Ты со мной?
- Угу, - только и услышала я в ответ.
Умостившись на кровати, я похлопала по пустому месту рядом, приглашая присоединится. Чуть помявшись, Кайл все-таки сел, но не как обычно плечом к плечу, а прямо напротив. Свалив это на мальчишеские причуды, я с нетерпением взяла в руки глянцевый комикс. Страницы так и скользили по кончикам пальцев, а от запаха новизны кружилась голова. Я с головой погрузилась в выдуманную веселеную лишь взглянув на первую страницу.
- Ива, посмотри на меня пожалуйста, - через время послышался голос откуда-то далеко, и я поняла, что это из реального мира.
Переведя чуть затуманенный взгляд на голос, я окаменела от удивления. Глаза, смотревшие на меня, больше не принадлежали бесноватому семилетке. Его взгляд был как у удава в разгар охоты. Я почувствовала, как раздвоенный змеиный язык коснулся моего мозга и прыснул ядом, обездвижив тело. Сердце вроде бы стучало, но я не слышала ничего из-за крови, подступившей к ушам. И тогда раздался родной голос, но не ка обычно, а где-то внутри сознания, что пугало не меньше:
- Что вы с родителями обсуждали в их комнате после Нового года?
Мозг отказывался вспоминать что-либо, а лишь пытался выпроводить невидимые силы из организма. Вскоре я уже смогла вздохнуть и пошевелить пальцами, отчего почувствовала нереальное облегчения. Поднакопив еще силы, я со всей грозностью произнесла:
- Больше никогда не смей проворачивать этот фокус со мной.
Фокус ли? Может гипноз? Ощущалось так реально. Так неприятно.
Не ожидав отпора, Кайл отпрянул, и я почувствовала контроль над всем своим телом.
- Не сработало, - растеряно пробормотал он, - впервые не сработало, но почему?
- Не знаю и знать не хочу. Это ужасно не приятно, и ты меня напугал, - слегка излишне рассержено прокричала я. Он, как нашкодивший щенок, виновато опустил голову. – Раз так хотел узнать, мог бы просто спросить, без вот этого всего. На кануне праздника, я заметила, как папа кладет подарки под елку. В тот день родители объяснили мне, что Санта Клаус— это выдумка, но просили тебе не говорить.
Жестоко, знаю. Но я хотела отомстить за копание в своей голове. Видимо слегка перестаралась: нижняя губа брата надулась, а дыхание ускорилось, предвещая поток слез.
- Ну ладно тебе, сам же хотел знать правду. Зато Зубная фея скорее всего настоящая, - поспешила успокоить я нытика.
- Ненавижу эту силу, - яростно процедил он, - от нее одни неприятности! Никто из моих друзей не хочет больше со мной говорить, даже учителя избегают. А теперь и ты злишься.
Ручейки слез побежали по пухлым детским щекам, и я поняла, что вовсе не Санта Клаус расстроил брата.
- Я… я не злюсь, просто испугалась. Не очень-то приятно, когда правду из тебя клещами вытаскивают.
- Тогда… я… перестану использовать… силу, - со всхлипами проговорил Кайл. Я не ожидала услышать от него этих слов. Он не когда не отказывался от удобств и подарков, уж слишком избаловали родители сыночка. Но видимо потеря друзей слишком большая цена за крутую способность, а моя бурная реакция вообще стала для него последней каплей.
- Только в крайних случаях, - тихо произнесла я, а брат эхом повторил это словно заклинание.
В скором времени всё наладилось. К Кайлу вернулись все друзья, жена мистера Ричардсона узнала о измене и заставила мужа уволить нашу учительницу, ну а Чарли продолжал кидать убийственные взгляды на детей в перерывах между уборкой.
Прошло много лет, за которые Кайл воспользовался своим «гипнозом» лишь дважды. В первый раз мы выяснили, кто украл велосипед у малышки из первого класса, а во второй – провели расследование и нашли виновного в убийстве садовых гномов нашей соседки миссис Флоранс. Отец был настолько горд нашими достижениями, что повел в парк аттракционов, на которых больше нашего визжал и смеялся.
Тогда, вдоволь накатавшись, мы съели по мороженому, оставив половину на своих лицах и одежде. Умыв нас влажными салфетками, мама принялась отмывать отца, причитая о том, что ей приходиться ухаживать за тремя детьми. Папа внезапно обнял её, а она испугавшись запачкаться, пыталась увернуться и в итоге повалила обоих прямо на траву. С земли послышался звонкий смех мамы и раскатистый хохот отца, и мы с Кайлом поспешили присоединится к ним. Вчетвером, грязные и счастливые, мы лежали на траве и смотрели на звездное небо. Это был лучший день в моей жизни.
Но вскоре случилось то, что случилось.
Три часа назад я выключила свет и спокойно легла в свою кровать. Два часа назад раздался хруст костей и мамин крик. Час назад дедушка сказал, что теперь мы будем жить с ним. Разведя нас по комнатам, он выключил свет и пошел к себе. Тогда, закрыв глаза я представила, что нахожусь в своей комнате, а всё что произошло было галлюцинацией от переизбытка сахара.
Первый же вздох развеял мои мечты, ведь у меня некогда не пахло сыростью и плесенью. Я начала задыхаться, пыль и слезы нещадно душили меня, и я с грохот упала на пол. Сознание потихоньку покидало меня, и я была этому только рада. Но тут я услышала топот, проносящийся мимо меня, скрип окна и порыв свежего воздуха. Тут же меня подняли в сидячее положения и прислонили к груди.
- Дыши, дыши… - тихо шептал знакомый голос.
Кайл обнимал меня, пока я рыдала ему в футболку. Он сам дрожал и дышал очень часто. Мы сидели на грязном дедушкином полу, вцепившись в друг друга, ведь всё что было нам дорого - разрушилось у нас на глазах.
Резкое бессилие накатило на меня и я, борясь со сном, шепотом спросила брата:
- Почему ты не спросил их? Почему не использовал силу?
- Я боялся узнать правду, - обреченно сказал он.
- Когда ты сказала, что мы идем в бар, разве ты не имела в виду заправку организма безумным количеством алкоголя с последующими танцами на барной стойке?
- Ну конечно, сейчас только учебник по алгебре в сумку спрячу, - с ехидством отвечаю я брату и снова утыкаюсь в телефон, выискивая на карте тот самый бар.
- Я уж расстроился, что ночью мою сестру-ботана подменили на заядлую оторву и тусовщицу, но слава богу пронесло.
- Я не…, - резким движением руки, Кайл притягивает меня к себе, тем самым предотвращая встречу моего лба с фонарным столбом и с ликованием ожидает благодарности.
Промямлив в ответ, что-то вроде: «Ага, спасибо», я решительно направляюсь дальше, так как до пункта нашего назначения оставалось два поворота направо и один налево, и никакие столбы впредь меня не остановят.
Хотя может и не в столбах было дело, так как проделав всё по инструкции, я обнаруживаю зоомагазин на месте моей цели. Что-то не сходится, и досада с замешательством на моем лице не укрываются от Кайла:
- Мы прошли уже пять баров и один гей клуб. Сложно же тебе угодить, сестричка, но я одобряю. Мёрфи должны праздновать свой день рождения в самом роскошном заведении!
- Боже, ты что еще не понял?! Сегодня мы стали совершеннолетними, - он победно кивает, а я сердита тем, что мне приходится объяснять, продолжаю, - а это значит, что нас наконец пропустят в любимый бар наших родителей. Они проводили в «Райском фламинго» каждый субботний вечер и наверняка оставили там хоть какие-то зацепки о своем нынешнем местоположении. Твоя задача, ну знаешь, «поспрашивать» посетителей. Может кто из них расскажет нам правду.
Его веселая улыбка моментально сменяется на болезненно кривую ухмылку, а глаза напрочь теряют былой задор и с укором смотрят на меня.
- Ты же знаешь, я не люблю использовать силу. Особенно понимая, насколько это бесполезно. Столько лет уже прошло…
- Но попытаться же можно! - со рвением перебиваю я.
Почему-то брат никогда не разделял моего желания побыстрее отыскать родителей, но и не мешал, считая мою игру в детектива напрасной тратой времени. Он пытался скрыть от меня боль, вызванную у него воспоминаниями о них, напускным безразличием и кучей язвительных шуток, но не зря мы были близнецами. По поверьям, деля одну душу на двоих, я отчетливо ощущала его внутренние сокрушения, горькую обиду и безграничную печаль.
- Ладно, можем попробовать, но на многое не надейся, - взявшись за переносицу выдавливает он.
- Отлично, осталось только найти его. Ничего не понимаю, навигатор показывает, что мы на месте.
- Даже не знаю, может вывеска с розовой птицей в облаках, позади тебя, что-то значит, а может предки предпочитали тусоваться с рыбками в зоомагазине, кто знает?
Повернувшись на сто восемьдесят градусов, я замечаю огромную неоновую надпись, розовым мерцание привлекающую внимание прохожих. Ну видимо на меня это не сработало.
«Райский фламинго» встречает нас приторно-сладким запахом алкоголя и все тем же неоново-розовым свечением, обрамляющим барную стойку. От яркого света, калейдоскопом отбивающегося от всех глянцевых поверхностей, слезятся глаза, а уши закладывает басистая музыка, доносящаяся из колонок. Хотя белоснежные стулья и кресла, на которых развалились уже изрядно выпившие посетители, добавляли свежести и изыска, так же как и белые кирпичные стены.
Охранник, сидевший на входе, кинул скучающий взгляд на Кайла и с такой же незаинтересованностью перевел его на меня. Секунда проходит перед тем, как в его голове что-то перемыкает, и он решительно направляется в нашу сторону.
- Несовершеннолетним вход воспрещён, - как робот говорит он, уставившись только на меня.
- Мы же близнецы… - устало произношу я, с обидой понимая, что мне приходится объяснять это уже второй раз за день.
Он недоверчиво косится на Кайла и снова поворачивается ко мне, проговаривая дежурную фразу:
- Покажите документы, пожалуйста.
Гордо выпрямив спину и нацепив уверенное выражение лица, я протягиваю удостоверение. Меньше двух секунд понадобилось охраннику, чтобы снять с меня подозрения.
- Проходите, - уже более ожившим тоном выдавливает он, - В дни рождения у нас действует скидка на выпивку.
Восторженно присвистнув, Кайл спешит занять нам место. Мне приходится ткнуть локтем ему в бок чтобы напомнит с какой целью мы сюда пришли.
Забравшись на высокий стул, я принимаюсь выискивать потенциальных знакомых родителей. На шесть пьяных тел приходится по два трезвых, а на одного в отключке – две подвыпившие дамы. Но почему-то даже при таком раскладе это место не выглядит как дешевый кабак. Не знаю, дело ли в стильном «конфетном» интерьере, в дорогом костюме бармена или же в поведении гостей, которые даже в опьянённом состоянии ведут себя довольно прилично.
Первые трое опрашиваемых, отрицательно покачав головой на первый же вопрос, отмахнулись от нас рукой дабы закинутся очередным шотом. Легко было бы подумать, что они даже не слушали, если бы вопрос задавал не Кайл глядя им прямо в глаза. Такой способ допроса гарантировал правдивые сведенья, но не результат.
Опросив почти всех посетителей, даже самых грозных, даже самых пьяных, мы вернулись к барной стойке, в конце которой, мирно посапывая, дремала наша последняя надежда.
- Кайл, - кротко бросает он и переводит скучающий взгляд куда-то вдаль. Что-что, а играть чувствами школьных красавиц братец всегда умел.
Обиженная такой незаинтересованностью девица, все же обращается к потеряшке. Между ними завязывается какой-то спор, а мне становится тошно от дешевизны этой сцены и моего присутствия в ней. Качки, черлидерши и их взаимоотношения никогда меня не касались, и я бы очень хотела, чтобы так и оставалось.
Чувствую, что двоих я уже не вывезу, обращаю умоляющий взгляд на брата. Он ухмыляется мне, мол весело же, но не получив желанной реакции прокашливается и говорит:
- Ой ребята, простите, сегодня без вечеринки. Мама написала, чтоб мы с Ивой шли домой, - в подтверждения своих слов, он нагло протягивает телефон без единого уведомления на экране.
Наглую ложь покрывает гениальная актерская игра и нотки превосходства на лице засранца, которые так и говорят: «Мне слишком лень придумывать для вас нормальное оправдание».
Фыркнув своим напудренным носиком, Эшли хватает Бенджи за толстовку и тащит прочь. Тот с непониманием кричит напоследок:
- Передавайте маме привет.
Минуту я наслаждаюсь наступившей тишиной, но вскоре вспоминаю о придуманном плане:
- Прежде чем ты начнешь на меня наезжать, я…
- Мы идем в бар! – перебиваю я и с ухмылкой наблюдаю, как брови Кайла взлетают вверх, а глаза наполняются безудержным восторгом.
Глава 3
Это случилось, когда нам было по семь. Именно в тот день у Кайла впервые проявились силы.
Я сидела за партой и усердно выводила буквы прописью в тетрадь. Звонок на перемену прозвенел еще 10 минут назад, но меня мало это волновало. По отдельности буквы выглядели сносно, но в слово не как не вставали. Не помогало решить эту проблему ни постоянное визжание одноклассников, ни их беготня между партами, ни летающие над головой самолетики. Всё, на что я была способна, это кидать гневные взгляды каждый раз, когда мне в голову прилетала чья-то игрушка.
Наконец натренировав руку, я сумела ровно написать слово «аквариум» и была крайне довольна своим успехом. Но приступить к следующему слову мне помешал испуганный голос брата. Красный по самые уши, он подзывал меня к себе за угол. По его лицу было видно, что дело не в очередной шалости, а в чем-то серьёзном, так что я немедля поспешила к нему.
- Что случилось?
- Мы с мисс Джулией обсуждали, как провели выходные и …, и мы все по очереди рассказывали ей о наших приключениях, - он остановился, набираясь сил, чтобы продолжить. Я, немного выглянув из укрытия, взглянув на нашу учительницу. Молодая, всегда энергичная и задорная, сейчас она сидела понуро, уставившись в пол, волосами скрывая пунцово красные пятна на лице. Мне еще больше захотелось узнать, что же все-таки приключилось.
- И когда мы все закончили, я спросил, где же мисс Джулия была на выходных, - он опять надолго затих, но через минуту, опустив глаза в пол, продолжил, - Она сказала, что в… в постели директора Ричардсона, - румянец еще сильнее залил лицо брата, но я никак не могла понять причину этого.
- И что?
Кайл с жалостью посмотрел на меня и шепотом объяснил:
- Поверь, взрослые делают плохие вещи в постелях друг друга.
Через три дня ситуация повторилась. Бедный Луи Сельвера признался, что отказался от путешествия с классом за границу не из-за спонтанно возникших планов семьи, а из-за неспособности родителей оплатить поездку. Даже Чарли, наш школьный уборщик, не смог устоять от пронзительного взгляда Кайла и рассказал, как сильно ненавидит школу и «мелких отребьев», бегающих по ней.
Я не воспринимала появившуюся «силу» брата в серьез. «Просто все в нашей школе со странностями, не принимай это на свой счет», - успокаивала я его. Но через несколько дней я поменяла свое мнение, когда этот дурак всё-таки решил испробовать фокус на мне.
В тот вечер, я, как всегда, сидела за домашкой, но уже подумывала о том, чтоб пойти почитать новые комиксы, подаренные родителями на Новый год. Выключив настольную лампу, я услышала знакомый щелчок двери и не оборачиваясь произнесла:
- Я как раз закончила делать математику и хочу наконец приступить к «Человеку-кальмару». Ты со мной?
- Угу, - только и услышала я в ответ.
Умостившись на кровати, я похлопала по пустому месту рядом, приглашая присоединится. Чуть помявшись, Кайл все-таки сел, но не как обычно плечом к плечу, а прямо напротив. Свалив это на мальчишеские причуды, я с нетерпением взяла в руки глянцевый комикс. Страницы так и скользили по кончикам пальцев, а от запаха новизны кружилась голова. Я с головой погрузилась в выдуманную веселеную лишь взглянув на первую страницу.
- Ива, посмотри на меня пожалуйста, - через время послышался голос откуда-то далеко, и я поняла, что это из реального мира.
Переведя чуть затуманенный взгляд на голос, я окаменела от удивления. Глаза, смотревшие на меня, больше не принадлежали бесноватому семилетке. Его взгляд был как у удава в разгар охоты. Я почувствовала, как раздвоенный змеиный язык коснулся моего мозга и прыснул ядом, обездвижив тело. Сердце вроде бы стучало, но я не слышала ничего из-за крови, подступившей к ушам. И тогда раздался родной голос, но не ка обычно, а где-то внутри сознания, что пугало не меньше:
- Что вы с родителями обсуждали в их комнате после Нового года?
Мозг отказывался вспоминать что-либо, а лишь пытался выпроводить невидимые силы из организма. Вскоре я уже смогла вздохнуть и пошевелить пальцами, отчего почувствовала нереальное облегчения. Поднакопив еще силы, я со всей грозностью произнесла:
- Больше никогда не смей проворачивать этот фокус со мной.
Фокус ли? Может гипноз? Ощущалось так реально. Так неприятно.
Не ожидав отпора, Кайл отпрянул, и я почувствовала контроль над всем своим телом.
- Не сработало, - растеряно пробормотал он, - впервые не сработало, но почему?
- Не знаю и знать не хочу. Это ужасно не приятно, и ты меня напугал, - слегка излишне рассержено прокричала я. Он, как нашкодивший щенок, виновато опустил голову. – Раз так хотел узнать, мог бы просто спросить, без вот этого всего. На кануне праздника, я заметила, как папа кладет подарки под елку. В тот день родители объяснили мне, что Санта Клаус— это выдумка, но просили тебе не говорить.
Жестоко, знаю. Но я хотела отомстить за копание в своей голове. Видимо слегка перестаралась: нижняя губа брата надулась, а дыхание ускорилось, предвещая поток слез.
- Ну ладно тебе, сам же хотел знать правду. Зато Зубная фея скорее всего настоящая, - поспешила успокоить я нытика.
- Ненавижу эту силу, - яростно процедил он, - от нее одни неприятности! Никто из моих друзей не хочет больше со мной говорить, даже учителя избегают. А теперь и ты злишься.
Ручейки слез побежали по пухлым детским щекам, и я поняла, что вовсе не Санта Клаус расстроил брата.
- Я… я не злюсь, просто испугалась. Не очень-то приятно, когда правду из тебя клещами вытаскивают.
- Тогда… я… перестану использовать… силу, - со всхлипами проговорил Кайл. Я не ожидала услышать от него этих слов. Он не когда не отказывался от удобств и подарков, уж слишком избаловали родители сыночка. Но видимо потеря друзей слишком большая цена за крутую способность, а моя бурная реакция вообще стала для него последней каплей.
- Только в крайних случаях, - тихо произнесла я, а брат эхом повторил это словно заклинание.
В скором времени всё наладилось. К Кайлу вернулись все друзья, жена мистера Ричардсона узнала о измене и заставила мужа уволить нашу учительницу, ну а Чарли продолжал кидать убийственные взгляды на детей в перерывах между уборкой.
Прошло много лет, за которые Кайл воспользовался своим «гипнозом» лишь дважды. В первый раз мы выяснили, кто украл велосипед у малышки из первого класса, а во второй – провели расследование и нашли виновного в убийстве садовых гномов нашей соседки миссис Флоранс. Отец был настолько горд нашими достижениями, что повел в парк аттракционов, на которых больше нашего визжал и смеялся.
Тогда, вдоволь накатавшись, мы съели по мороженому, оставив половину на своих лицах и одежде. Умыв нас влажными салфетками, мама принялась отмывать отца, причитая о том, что ей приходиться ухаживать за тремя детьми. Папа внезапно обнял её, а она испугавшись запачкаться, пыталась увернуться и в итоге повалила обоих прямо на траву. С земли послышался звонкий смех мамы и раскатистый хохот отца, и мы с Кайлом поспешили присоединится к ним. Вчетвером, грязные и счастливые, мы лежали на траве и смотрели на звездное небо. Это был лучший день в моей жизни.
Но вскоре случилось то, что случилось.
Три часа назад я выключила свет и спокойно легла в свою кровать. Два часа назад раздался хруст костей и мамин крик. Час назад дедушка сказал, что теперь мы будем жить с ним. Разведя нас по комнатам, он выключил свет и пошел к себе. Тогда, закрыв глаза я представила, что нахожусь в своей комнате, а всё что произошло было галлюцинацией от переизбытка сахара.
Первый же вздох развеял мои мечты, ведь у меня некогда не пахло сыростью и плесенью. Я начала задыхаться, пыль и слезы нещадно душили меня, и я с грохот упала на пол. Сознание потихоньку покидало меня, и я была этому только рада. Но тут я услышала топот, проносящийся мимо меня, скрип окна и порыв свежего воздуха. Тут же меня подняли в сидячее положения и прислонили к груди.
- Дыши, дыши… - тихо шептал знакомый голос.
Кайл обнимал меня, пока я рыдала ему в футболку. Он сам дрожал и дышал очень часто. Мы сидели на грязном дедушкином полу, вцепившись в друг друга, ведь всё что было нам дорого - разрушилось у нас на глазах.
Резкое бессилие накатило на меня и я, борясь со сном, шепотом спросила брата:
- Почему ты не спросил их? Почему не использовал силу?
- Я боялся узнать правду, - обреченно сказал он.
Глава 4
- Когда ты сказала, что мы идем в бар, разве ты не имела в виду заправку организма безумным количеством алкоголя с последующими танцами на барной стойке?
- Ну конечно, сейчас только учебник по алгебре в сумку спрячу, - с ехидством отвечаю я брату и снова утыкаюсь в телефон, выискивая на карте тот самый бар.
- Я уж расстроился, что ночью мою сестру-ботана подменили на заядлую оторву и тусовщицу, но слава богу пронесло.
- Я не…, - резким движением руки, Кайл притягивает меня к себе, тем самым предотвращая встречу моего лба с фонарным столбом и с ликованием ожидает благодарности.
Промямлив в ответ, что-то вроде: «Ага, спасибо», я решительно направляюсь дальше, так как до пункта нашего назначения оставалось два поворота направо и один налево, и никакие столбы впредь меня не остановят.
Хотя может и не в столбах было дело, так как проделав всё по инструкции, я обнаруживаю зоомагазин на месте моей цели. Что-то не сходится, и досада с замешательством на моем лице не укрываются от Кайла:
- Мы прошли уже пять баров и один гей клуб. Сложно же тебе угодить, сестричка, но я одобряю. Мёрфи должны праздновать свой день рождения в самом роскошном заведении!
- Боже, ты что еще не понял?! Сегодня мы стали совершеннолетними, - он победно кивает, а я сердита тем, что мне приходится объяснять, продолжаю, - а это значит, что нас наконец пропустят в любимый бар наших родителей. Они проводили в «Райском фламинго» каждый субботний вечер и наверняка оставили там хоть какие-то зацепки о своем нынешнем местоположении. Твоя задача, ну знаешь, «поспрашивать» посетителей. Может кто из них расскажет нам правду.
Его веселая улыбка моментально сменяется на болезненно кривую ухмылку, а глаза напрочь теряют былой задор и с укором смотрят на меня.
- Ты же знаешь, я не люблю использовать силу. Особенно понимая, насколько это бесполезно. Столько лет уже прошло…
- Но попытаться же можно! - со рвением перебиваю я.
Почему-то брат никогда не разделял моего желания побыстрее отыскать родителей, но и не мешал, считая мою игру в детектива напрасной тратой времени. Он пытался скрыть от меня боль, вызванную у него воспоминаниями о них, напускным безразличием и кучей язвительных шуток, но не зря мы были близнецами. По поверьям, деля одну душу на двоих, я отчетливо ощущала его внутренние сокрушения, горькую обиду и безграничную печаль.
- Ладно, можем попробовать, но на многое не надейся, - взявшись за переносицу выдавливает он.
- Отлично, осталось только найти его. Ничего не понимаю, навигатор показывает, что мы на месте.
- Даже не знаю, может вывеска с розовой птицей в облаках, позади тебя, что-то значит, а может предки предпочитали тусоваться с рыбками в зоомагазине, кто знает?
Повернувшись на сто восемьдесят градусов, я замечаю огромную неоновую надпись, розовым мерцание привлекающую внимание прохожих. Ну видимо на меня это не сработало.
«Райский фламинго» встречает нас приторно-сладким запахом алкоголя и все тем же неоново-розовым свечением, обрамляющим барную стойку. От яркого света, калейдоскопом отбивающегося от всех глянцевых поверхностей, слезятся глаза, а уши закладывает басистая музыка, доносящаяся из колонок. Хотя белоснежные стулья и кресла, на которых развалились уже изрядно выпившие посетители, добавляли свежести и изыска, так же как и белые кирпичные стены.
Охранник, сидевший на входе, кинул скучающий взгляд на Кайла и с такой же незаинтересованностью перевел его на меня. Секунда проходит перед тем, как в его голове что-то перемыкает, и он решительно направляется в нашу сторону.
- Несовершеннолетним вход воспрещён, - как робот говорит он, уставившись только на меня.
- Мы же близнецы… - устало произношу я, с обидой понимая, что мне приходится объяснять это уже второй раз за день.
Он недоверчиво косится на Кайла и снова поворачивается ко мне, проговаривая дежурную фразу:
- Покажите документы, пожалуйста.
Гордо выпрямив спину и нацепив уверенное выражение лица, я протягиваю удостоверение. Меньше двух секунд понадобилось охраннику, чтобы снять с меня подозрения.
- Проходите, - уже более ожившим тоном выдавливает он, - В дни рождения у нас действует скидка на выпивку.
Восторженно присвистнув, Кайл спешит занять нам место. Мне приходится ткнуть локтем ему в бок чтобы напомнит с какой целью мы сюда пришли.
Забравшись на высокий стул, я принимаюсь выискивать потенциальных знакомых родителей. На шесть пьяных тел приходится по два трезвых, а на одного в отключке – две подвыпившие дамы. Но почему-то даже при таком раскладе это место не выглядит как дешевый кабак. Не знаю, дело ли в стильном «конфетном» интерьере, в дорогом костюме бармена или же в поведении гостей, которые даже в опьянённом состоянии ведут себя довольно прилично.
Первые трое опрашиваемых, отрицательно покачав головой на первый же вопрос, отмахнулись от нас рукой дабы закинутся очередным шотом. Легко было бы подумать, что они даже не слушали, если бы вопрос задавал не Кайл глядя им прямо в глаза. Такой способ допроса гарантировал правдивые сведенья, но не результат.
Опросив почти всех посетителей, даже самых грозных, даже самых пьяных, мы вернулись к барной стойке, в конце которой, мирно посапывая, дремала наша последняя надежда.
